Дмитрий Антонов
Изначальные
Ярилгород, столица Даарии
Градимир
Пора просыпаться, первые лучи солнца озарили шпиль академии Чудо-камня. Он протёр глаза, потом резко вскочил. Вчерашние тренировки отозвались ноющей болью крепкого тела, рецепт от недуга один, – новые тренировки.
– Раз так, тогда погнали! – Градимир, со свойственной ему решимостью, схватил стоящую у окна пудовую гирю и приступил к зарядке. Приседания и отжимания сделали своё дело, мышцы разогрелись.
Улыбнувшись новому дню, он вышел на балкон облиться колодезной водой. Бодрость, с хорошим настроением, наполняли молодой дух. Немного пригладив длинные русые волосы, Градимир вернулся в опочивальню и принялся одеваться, в дверь постучали.
– Кто там?
– Авдотья, ваша светлость,—раздался знакомый голос, служившей при тереме девицы. – Ваш утренний чай.
Княжич улыбнулся и разрешил войти, а улыбался Градимир неспроста. Месяца два назад, когда девица ещё только поступила на службу в терем, то, не зная княжеского распорядка, тихо вошла без стука, намереваясь налить только что принесённой воды, и, разумеется, наткнулась на полностью обнаженного Словича. Авдотья, конечно, не то чтобы перепугалась, но разволновалась не на шутку, думая, будто бы потеряла работу, но Градимир одевшись, успокоил её и рассказал, как и когда она ему утром потребуется. Авдотья, красная как рак от смущения, нечаянно опрокинула ведро и лихо сбежала, но спустя какое-то время вернулась и все исправила. Вот и сейчас, смущаясь, девица робко поглядывала в сторону наследного княжича, наполняя чаем резную, деревянную кружку, но уже не со страхом, а с интересом, цепляясь взглядом за развитую мускулатуру и радующую девичий глаз, доброе лицо княжича.
Одета Авдотья в просторный, до неприличия прозрачный, балахон, используемый девами в домашних делах, но никак не на службе. Ранее, это изрядно волновало Градимира, потому как девичьи прелести не особо скрыты, но теперь, после смерти матери, княжич ни о чём другом не мог думать, кроме как отомстить убийце, да и не принято в словянских землях, до брака, пользоваться женской усладой. На ногах Авдотья носила кожаные босоножки, а длинные, каштановые волосы, двумя косами, свисали по спине вниз до талии.
Градимир сердечно поблагодарил Авдотью, принявши из её рук горячий напиток, потом вышел на широкий балкон, дабы не мешать ей, заниматься утренней уборкой.
Ароматный чай, выращиваемый в бескрайних полях Луггорода, будил не хуже войскового горна. А вкус то, какой! Немного терпкий, с тонким сахарным наполнением.
Великолепно!
Солнце вставало.
Город понемногу просыпался, ночные фонари гасили, лавки, кофейни и торговые ряды оживали, одни с нетерпением предвкушали бойкую торговлю покупателями, другие готовились обслуживать завсегдатаев питейных заведений. Все шло как обычно, чинно и мирно. Шаркая тапками и закутавшись в расписной коричневый халат, из соседней спальни вышел Волибор— младший брат. Он опёрся на балюстраду, протёр глаза, громко зевнул, и смачно плюнул вниз, на проходившего мимо конюха.
«Теперь Волибор средний»,– поправил себя Градимир, – «но мозгов больше не стало», – вслух же сказал иное:
– Доброе утро.
– Ага,– продолжая зевать, ответил Волибор, затем потянулся за кружкой. – Дай глотну,—и, не дожидаясь пока брат сам передаст, вырвал кружку. Потом сделал большой глоток и тут же выплюнул. – Чай?! Какая гадость… Я-то думал у тебя холодный мёд!
– Не рано ли спиртным баловаться? – забирая назад кружку, усмехнулся Градимир.
– Тебе, смотрю, уже поздно,– окончательно проснувшись, Волибор заглянул внутрь братовой спальни. Там, внутри, нагнувшись спиной к балкону, Авдотья заправляла постель. – Ишь, какая! – Волибору ставился на полуобнажённый девичий зад и хищно оскалился. – Авдотья, потом придёшь ко мне! Мне постель заправлять не надо, я тебя для другого попользую!
Девица, поправила подол, смущённо улыбнулась и продолжила заниматься уборкой.
– Угомонись брат. Имей советь.
Волибор покачал головой, очевидно, ожидая потакания своим страстям, но не найдя в брате единомышленника, решил сменить тему.
– Потренируемся на мечах? – Градимир ответил отказом и пояснил: пока не пройдет траур по матушке, никаких тренировок. – Ну, смотри,– фыркнул Волибор, – заберу Авдотью и потренируюсь с ней.
– Нече девок портить, – нравоучительно сказал Градимир. Затем положив руку на плечо младшего брата, тихо произнёс: – Добро это не принесёт.
– Твоё воздержание и вера в старинные обычаи, вот что не принесёт добра, а я забочусь о своём здоровье и множу словян.
«И в кого он такой? – отвернувшись от брата, созерцая утренний город, думал Градимир. – В отце такого любвиобильности нет, как и в нём самом. Может, Волибора подкинули?!».
– И много намножил?
– Сколько есть, все мои! – Волибор сделал паузу, затем вновь принялся нагло пялиться на Авдотью. – Как ты сдерживаешься брат, когда такой смак перед тобой? – Градимир пожал плечами. – А может, тебе нравятся юноши?
– Хм-м-м,– прорычал Градимир, продолжая пить чай.
– Если это так, то кто ты, сверху или снизу? – Градимир резко обернулся. Волибор понял: сейчас ему крепко достанется, поэтому не стал искушать судьбу: он мигом метнулся к себе в опочивальню, спрятался за углом косяка и продолжал.– Снизу! Ха! Я так и знал!
Решив что последнее слово осталось за ним, Волибор нарочито медленно-лениво ушёл.
– Вот полуумок…– громко сказал Градимир, – мне нравятся девушки, чтоб ты знал! – и взглянул на Авдотью.
Она и впрямь очень хороша! Длинные ноги, узкая талия, округлые бёдра и тёмный треугольник между…
Нет, – остановил себя княжич. – Так нельзя! В этом нет чести!
Желание, наконец-то познать усладу, принялось стучать в голове соразмерно биению сердца. Авдотья не раз томными взглядами, прозрачными одеждами и зазывающим поведением намекала Градимиру на то, что если б княжить был бы настойчив в своём мужском желании, то она весьма благосклонна отнеслась бы к внебрачной утехе с ним. На один крошечный сиг, Градимир допустил такую возможность и миг сладострастия сменился потерей чести при каждом взгляде на Авдотью и понимании того что он попользовал ею. И как вообще жить дальше, зная – что она для тебя лишь сосуд для утех, а ведь Авдотья человек, у неё свои желания, чаяния и надежды. Да, в конце концов, её замуж никто не возьмёт тронутую, и быть ей бабой для всех навсегда. И забыть о мечтах… Нет!
Градимир упал на руки, прогоняя бесовские мысли. Он опускал и отталкивал вверх своё тело, пока мышцы не налились приятным теплом, отвлекая от всего на свете. Авдотью, поведение княжича весьма позабавило, быстро закончив уборку и низко поклонившись, девица удалилась восвояси.
Да, так дальше дело не пойдёт. Нужно вводить более целомудренное утреннее одеяние для девиц-служащих, иначе он сойдет с ума от подобных соблазнов.
Сбросив напряжение, Градимир вновь умылся, оделся и направился в приёмную обсуждать текущие дела с главным воеводой.
Через час подали завтрак в обедне, к этому моменту, Градимир закончил утреннее совещание и с полными руками свитков от развед-департамента, присел на своё место за высоким столом. Напротив, Волибор жадно ел мясо, запивая мёдом. Похоже, брат добрался до кого-то сегодня утром, ибо зверский аппетит можно нагулять либо тренировкой, что в случае с Волибором считалось крайне редкой практикой и естественно, усладой.
– Приятного аппетита, – проговорил Градимир.
– Угу,– буркнул, с набитым ртом, Волибор.
На столе, главным блюдом, значилась жареная баранина. Слуга, отрезав знатный кусок, подал мясо Градимиру и остановился, ожидая указаний. Блюдо оказалось таким же вкусным, как и выглядело, а свежевыпеченный хлеб просто таял во рту, помидоры, огурцы да лучок, придавали завтраку незабываемый вкус. Поспросив принести кваса, Градимир приступил к трапезе. В этот момент, в дверях появилась Лада – сестра близнец Градимира, жизнерадостная как всегда. Вот с кем приятно общаться по утрам, с ней не нужно думать об искушениях и грязных мыслях среднего брата, сестрица, в случае чего, проведёт такой психоанализ, что вывернет тебя наизнанку, иссушив и не оставив от гнетущих мыслей и следа.
– Всем привет! – прожурчала она, напевая какой-то мотив. Небесно-голубой сарафан с белой макошью, сидел на Ладе идеально, белые сапожки чуть постукивали невысоким каблучком. —Вы уже видели Олега? – братья, жуясь, отрицательно покачали головами. – Вот, дурни! И вам неинтересно, какой ваш младший братик?! —Лада взяла со стола яблоко, откинула назад длинную русую косу и приготовилась снимать кожуру и не только с фрукта.
– Отстань,– с набитым ртом, ответил Волибор. – Увижу ещё.
– Сегодня? Или когда Олег повзрослеет! – смеясь, воскликнула Лада.
– Да хоть бы и так.
– Бука, ты Волибор! – пристыдила она и обратилась к Градимиру. – Ну, а ты чего молчишь?! – Градимир продолжал жевать. – Эй! Я с тобой разговариваю! —Лада пихнула старшего брата в плечо и тот нехотя отвечал.
– Я ещё позавчера Олежку на руки взял.
– Да, и когда же это было?
– Когда отец принёс Олега кормилице. Аппетит у него знатный, сам видел.
– Э, да ничего ты не видел! – запив мёдом пищу, встрял Волибор. – Хотя нет, кое-что ты узрел.
– И что же это братец? – спросила, заинтригованная Лада.
– Грудь женская, конечно! – вновь съязвил Волибор, Лада с недоверием сморщила носик. – Как, ты не знала дражайшая сестрица? Представляю, какое отвращение вызвало у Градимира вид обнаженного женского соска.
Собираясь проглотить откушенный кусок, Лада чуть не поперхнулась яблоком.
– Не задирай меня,– спокойно ответил Градимир.
– Фу, какой ты пошляк братец! – прокашлявшись, нахмурилась Лада. – И в кого ты такой?
– Уж лучше быть хамоватым женолюбцем, чем тайным мужеложцем, – сестра с недоумением посмотрела на брата и Волибор пояснил. – Почему ты думаешь Градимир в тридцать лет все ещё девственник? Он просто ещё не нашёл себе мужа! Тем более посмотри на него…
Княжич вскочил, гнев обуял сердце.
«Да как посмел этот наглый трутень, называть его постылым именем?!»– гремела мысль, пока, тяжело дыша, Градимир пытался себя успокоить и не накинуться с кулаками на среднего брата. – «А эта его кривая ухмылка!»
Волибор продолжал вальяжно сидеть нога на ногу, ковырялся в зубах и зло усмехался.
«Да он сестру уже не стесняется, говнюк! Пора положить этому конец!»
Не дав Волибору договорить очередную гадость, Градимир схватил того за грудки и притянул на себя через стол. Посуда полетела в разные стороны, кувшин с мёдом упал и разбился. Стоявшие на страже двое велизарных переглянулись, но вмешиваться не стали.
– Ещё слово и выбью тебе зубы! – грозно сказал Градимир.
– Ну, попробуй, любитель сосисок, – вырвался Волибор.
Это стало последней каплей, надменная, злая ухмылка Волибора, вконец вывела Градимира из равновесия и, поддавшись гневу, княжич нанёс удар. Волибор рухнул навзничь, опрокинув стул, распластавшись на полу. Градимир замер, хмуря брови, он ждал, ждал пока брат в тщетных попытках, вернёт себе вертикальное положение и тогда, можно продолжить трёпку.
Кровь хлынула из разбитой губы. Сплюнув два выбитых зуба, Волибор в очередной раз, попытался встать, но рухнул вновь, комната шла кругами. Лада, с воплями ужаса подбежала, положила его голову себе на колени и принялась вытирать кровь, подолом сарафана.
«Сейчас как всегда начнёт причитать».
Не дожидаясь этого, Градимир обошёл стол, грозно приближался, желая наконец-то выбить дурь из неразумного брата и плевать, что он ещё не поднялся!
– А ну стой, где стоишь! – с угрозой в голосе, предупредила Градимира Лада.
Пришлось подчиниться, ссоры с сестрой Градимир не желал, а в это время, стоявший на страже велизарный, принялся колдовать, и у Волибора, взамен выбитых, проросли новые зубы.
– Ишь, какой грозный старший брат! Смотрю, ты не гнушаешься бить слабых!
– Это не так Лада!
Градимир распирало от желания рассказать сестре, каким порочным стал Волибор, и как он ведёт себя, попирая старинные обычаи, и ступая против воли богов. Но как старший брат, он берег и лелеял чувства сестры и не намеревался становиться тем, кто разрушит её сказочный мир, где все живут долго и счастливо. Поэтому Градимир не стал открывать правду, лишь вздохнув, унял гнев.
– Уходи,– обиженно сказала Лада, – и подумай над своим поведением!
Градимир собрал в карман длиннополого алого кафтана принесённые свитки, развернулся и ушёл прочь. Стража почтительно расступилась, пропуская, даже велизарные предпочитали лишний раз не вставать у него на пути, и это не от силушки богатырской, а от искреннего уважения перед наследником престола.
Сцепив руки за спиной, княжич быстрой походкой несся по коридорам снедаемый сомнениями о своих деяниях.
Правильно ли он сделал, ударив Волибора?
Правильно.
Ибо тот неоднократно выпрашивал хорошую трепку, но вот нужно ли это делать при сестре?
Скорей всего – нет.
Лада нежная, ранимая душа, и открывать ей грязь этого мира неразумно и преждевременно.
Коридор шел за коридором, одно крыло терема за другим и вот, внезапно, Градимир оказался перед покоями младшего брата, из которых доносилось громогласное: Уа-а-а! Княжич остановился, немного поразмыслив, да решив отбросить мысли о семейном раздоре, вошёл внутрь. В комнате творилась полная неразбериха.
Служанки, горничные, няньки, все носились как угорелые, светочи читали книги, выискивая недуг юного Словича из-за которого он бушует. Ромашки смешивали успокоительный сбор, а кормилица беспрерывно качала юного княжича на руках. Олег ни в какую не хотел есть и лишь надрываясь, кричал. Завидя вошедшего наследника, все в ужасе застыли.
– Разрешите мне попробовать? – спросил княжич кормилицу.
Та, с полупоклоном, передала младенца. Оказавшись на руках у старшего брата, Олег внезапно замолчал и с интересом уставился на Градимира. Наступила тишина, кто-то из прислуги устало плюхнулся на стул и громко выдохнул, кто-то, воспользовавшись передышкой, выпил воды, а Градимир, с огромной любовью и нежностью, сжимал маленький хрупкий кулёчек, медленно покачивая и разговаривая с ним.
– Ну, что ты такой вредный братишка? Вишь, как загонял нянек своих! Непорядок – это! – Олег агукнул в ответ. – Давай-ка братец спокойно поедим, а опосля, возьму тебя погулять по гарнизонам, ты же ещё не бывал в войсках?!
– Нгу-у-у! – залился веселым смехом Олег.
– Вот и хорошо! – передав малого кормилице, Градимир с нежностью наблюдал за кормлением.
– Он словно чувствует родную кровь рядом, – молвила с облегчением кормилица. – Ох, и вояка вырастет, если уже сейчас ему удается гонять десять нянек до изнеможения!
– Да уж! – согласился Градимир.
Дождавшись пока Олег закончит трапезу, Градимир забрал его с собой, направившись, как и обещал, к казармам первого ярилгородского полка. Братишка с интересом рассматривал окружавшие здания и проходящих мимо людей, облаченных в сталь. Он ворочался, пытаясь высвободиться из пелёнок, и как подозревал Градимир, хотел до всего дотронуться лично. Увязавшиеся следом няньки, причитали наперебой о ветре и слишком ярком свете солнца, на что княжич твёрдо отвечал, – Олег не комнатное растение и пора привыкать к погоде, да закаляться.
Впереди приветственно выстроились Лютые.
– Вот видишь, Олежка этих служивых, – Градимир развернул братика лицом к строю. – Это Лютые. Мои личные воины, – Олег агукнул, – и у тебя будут такие же, когда подрастешь, а вот как назвать их, решать тебе.
– Отчего же ждать? – громогласно известил о своём прибытии главный воевода Данила Большерукий. В легкой белой косоворотке под простой голубой семягой, воевода никак не напоминал главнокомандующего всеми армиями Даарии. Просто бородатый мужик только здоровый, мускулистый и ростом выше среднего. – Посмотри, какой взгляд у Олега, прям пламя! Вот и быть его отряду Пламенными. А?! Как вам?!
– Думаешь, ему понравиться?
– Спросим, когда сможет ответить, а пока, – Данила потеребил короткую седую бородку, – тебя призывает отец. Есть вести с юга. Дурные вести.
*
Олега взяли с собой, малец ни как не слазил с рук, да и лишний раз повидаться с отцом, по уши погрязшем в делах государственных, стоит. Прибыв в штаб, Градимир приказал нянькам распеленать Олега и одеть в распашонки, после чего, отправил женщин молча сидеть на дальней скамье и ждать дальнейших распоряжений. Они быстренько перебежали в конец зала, столкнувшись у входа с князем.
– Ух, ты! – воскликнул Святослав. – Молодцы что Олежку привели!
Быстро подойдя к Градимиру, отец взял Олега на руки и нежно прижал к груди, с любовью нашёптывая тайные слова. Олег, воспользовался случаем и потаскал Святослава за густые усы и подёргал ухо.
– Хорошая хватка! – восхитился Святослав. – Не скажешь, что ему четыре дня отроду.
Через две минуты в зал прибыл Светозар с магом юга Ильгамом, мантии белая и чёрная контрастировали меж собой, они развевались, будто некие знамёна предвещающие дурные вести. Штаб собрался полным составом. Князь, не выпуская сына из рук, приказал начинать.
Слово взял главный воевода Данила Большерукий.
– Вначале, перед тем как доложиться, хочу спросить уважаемых магов: как получилось так, что Чудо-камень проморгал подход пхазар к Утесу Склонивших голову?
– Чудный лес, тот, что лежит за утёсом до границ Пхазарии, окутан туманом, —ответ держал верховный маг юга, Ильгам, он сбросил чёрный капюшон с головы и глядел прямо.– Мы уведомляли военное руководство об этом, ещё два месяца назад, когда светлейший был в Вязи. При этом, временный старший воевода Палаш направлял неоднократно разъезды на территорию кочевников и ничего не обнаружил. Спустя какое-то время, насланный магией туман, вобрал в себя и Утес-Улы, крупнейшую на юге приграничную ярмарку, укрыв её от нашего взора.
В штабе раздались недовольный возгласы в основном гражданских управляющих. Воеводы перешёптывались
– К слову сказать, – пришёл на помощь магистру Светозар, – Ильгам несилен в противоборстве с таким колдовством, сейчас нами назначен новый южный маг – Иван Вышегор, когда он прибудет на место, то разберётся в состоянии дел и доложит по форме.
– А не этому ли Вышегору поручено хранить столицу от появления порталов? – спросил Данила.
– Да, – подтвердил Светозар. – Он хорошо справляется и обучает себе замену.
– Обучение закончено?
– Ещё нет. Впрочем, уверенности в том, что наши контрмеры сработают, у нас нет, поэтому я вызвал сюда одного из триумвирата Гипербореи, возможно великаны знакомы с магией порталов и ещё помнят её. Если это так, они помогут нам в создании защиты, если нет, совместно всегда проще защищаться, нежели единолично…
– Тогда с отправкой повременим, – отвлекшись от игры с сыном, приказал князь. – На Олега уже покушались, я не хочу, чтоб Сарион оставался единственным его компетентным защитником.
– Как прикажет светлейший, – поклонился Светозар, после чего Данила продолжил.
– Итак, Утёс пал. – Воевода встал и подошел к огромной, на всю стену, штабной карте Даарии и всех прилегающих к ней королевств известных словянам, приколол маленькую чёрную фигурку кочевника к переходу через Реку без названия и немного задержался, рассматривая карту.
Длинная река, бравшая своё начало в Средиземном море, пронизывала материк с юга, являясь там границей Даариии, потом она поворачивала вверх и по Великому разлому, прямой линией, уходила на север, впадая в Горячее море.
Данила развернулся.
– Дальнейшие действия противника мне видятся так: располагая от двадцати до тридцати тысяч конницы, кочевники не имеют возможности ведения осадных действий, стало-быть, будет грабительский набег. Их главной целью, безусловно, является приграничная ярмарка – Утёс-Улы, дальнейшее вторжение, и более глубокое проникновение в наши земли считаю нецелесообразным и маловероятным.
– Уверен? – спросил князь.
– Да.
– Тогда, скажи мне Данила, – Святослав предал Градимиру не на шутку разыгравшегося Олега и, подойдя к карте, указал на место, где через широкую реку раскинулся один единственный мост. – Почему мы не встретили кочевников на Утёсе, ведь там их проще всего сдерживать, не так ли?
– Так. Только ни на Утёсе ни около него нет ни крепостей ни временных гарнизонов, все строители заняты на возведении стен оплотов «Дальний» и «Росток». У нас там только секреты и разъезды, к сожалению, они против полномасштабного вторжения бессильны. Да и момент для набега выбран очень удачно, наши силы отведены во внутренние округа, остались только приграничные гарнизоны.
– Это почему? – тихо спросил Градимир, Олег, к этому моменту, уже успокоился и начинал мирно посапывать.
–Воевода Палаш, командующий первой конной тьмой юго-восточной рати, по согласованию с генеральным штабом, проводит манёвры войск второго эшелона. Согласно плана учений, осуществляется переброска сил и средств с юго-западного театра военных действий на юго-восточный и обратно, поэтому, все мобильные части, из приграничных к Утёсу крепостей-звёзд и оплотов, направлены в Рунд. В приграничных округах оставлены пехотные соединения, силы которых достаточны для сдерживания любого вида агрессии, в случае её осуществления, разумеется, и до подхода, а потом развёртывания войск второго, третьего эшелонов.
– То есть, если пхазары обойдут наши укрепрайоны и выйдут на оперативный простор внутренних округов первой линии, выбить их будет нечем? – удивился князь и добавил. – Фурии Вязи невсчёт.
– Да, это так,– угрюмо ответил Данила.
– И с чего это вдруг Палашу понадобилась подобное учение? – подозвав к себе ожидавших нянек, спросил Градимир. Он бережно передал им уснувшего Олега и те унесли младшего Словича в детскую опочивальню, дав при этом мужам разговаривать в полный рост.
– Мне было видение,– сказал магистр Ильгам. – Конница оплотов юга, во главе Палаш и Михай у стен Рунда.
– Так что, воевода второй тьмы тоже отправился на юго-восток?! – вскочил Градимир. – А не думали ли вы уважаемые маги о том, что это лишь передовой отряд пхазар, и вся их миллионная орда стоит в приграничном Чудном лесу, ожидая команды к вторжению?!
– Успокойся княжич, – пробасил Данила Большерукий. – Разведчики докладывают: формирования армии вторжения ещё не началось, однако, разговоры идут. Спору нет. К тому же, в Вязи командует знаменитый Каспий – укротитель пхазар, поэтому мне кажется, Юг не брошен на произвол судьбы, тем более, когда у Палаша есть все средства собрать Каменный полк8 и вовремя прибыть к возможному театру военных действий.
– А как бы поступил ты сын, на месте пхазар? – внезапно спросил князь. – Будь ты командующим вторжением.
Градимир задумался, отпил чаю, затем подошёл к карте, достал другие фигурки, расставив их так, как ему виделось.
– Будь я захватчиком, то один бы против нас не пошёл, в текущих условиях, потому как знаю – северяне сильны и воевать с ними, то есть с нами, на один фронт самоубийственно. Я бы договорился со Скифами, предложив земли до Камнегорска, при этом дал гарантию, что свяжу локальными боями полки Вязи и ударил бы в Луггород, где, закрепившись, принялся бы далее планировать атакующие действия, вплоть до осады Заречья и жалящих набегов до Земска. При этом Вязь уже не будет думать о возврате Луггорода, а сконцентрируется на обороне внутренних округов второй-третьей линии. К тому же, если столичные полки двинутся к Камнегорску напрямую, то завязнут в Рифейских чащах, где можно свободно организовывать засады, тем самым сдерживая продвижение подкрепления, обеспечивая благоприятный штурм Камнегорска войсками Скифов.
– Да, – усмехнулся Большерукий, – воевать, супротив тебя княжич, опасно.
– Интересный ход, – похвалил князь-отец, – а теперь изложи, что нужно сделать нам, если описанная тобою ситуация свершится.
– Ударить из Рунда сейчас, незамедлительно, и сформировать мобильную дружину из первой второй третьей тьмы и из фурий Вязи, для локализации вторжения в приграничных округах! – даже не став переставлять фигурки, ответил княжич. – Юг самое незащищенное место, не считая Каменного рубежа9. Это обусловлено протяженной границей с тремя враждебными государствами, Пхазарами, Скифами и Финикийцами. Но я ни при каких условиях не стал бы снимать Каменный полк!
– Ай, перестань княжич жуть наводить! – отмахнулся Большерукий. – Каменный рубеж непреступен! Даже если мы снимаем с него полк, останется достаточно войск для противодействия любому известному нам противнику.
Градимир не без волнения осмотрел тонкую прямую линию на карте начинающуюся от предгорий пхазарии и заканчивающуюся у первой кряхты Небесных гор, то была древняя каменная стена, высокая и прочная, с башнями и гарнизонами, бойницами и катапультами построенная для защиты Даарии.
– Вот именно, известному…
Наступила тишина, первым молчание нарушил верховный старец Светозар.
– Опасения княжича не беспочвенно. Южные джунгли незримы для нашего магического взора, они слишком далеко.
– Значит, вы не даете гарантий, что за стеной нет опасности? – спросил магов Данила.
– Опасность есть всегда, – ответил Светозар. – Стена стоит не зря.
– Ну, и как поступим Данила? – спросил князь, привыкший доверять суждениям старых друзей.
Градимир и Большерукий вернулись на свои места за штабным столом.
– План княжича дерзкий, но вполне осуществимый. Чтоб подобное не произошло, считаю, кочевникам, как одним, так и другим, нужно наглядно явить всю мощь Юга, а для этого, помимо мобильных соединений южной группировки войск, нужен Каменный полк.
– Одумайся Данила! – воскликнул княжич. – Нельзя впадать из крайности в крайность!
– Градимир, я нисколько не ставлю под сомнение твои стратегические способности, но вероятность того что на Каменный рубеж нападут, да ещё в момент, когда войска будут в походе, и, не приведи старые боги, прорвут его, стремится к полному нулю! У меня даже цифры такой нет, чтоб сказать, с каким процентом вероятности подобное произойдёт!
– Всё равно, такой шаг неправильный.
– Но единственно нужный в подобных обстоятельствах! – настаивал на своём Данила. – Попустительство к агрессии приведёт к тому, что ханы сплотятся и придут к нам! Но ежели мы всей силой юга войдём в Чудной лес10, да ещё и подойдём к Бахчи-сараю11, у пхазар будет лишь один выбор: либо сражаться, либо пасть. Думаю, все понимают, как они поступят. Подобная акция устрашения отрезвит кочевников на многие годы, если не десятилетия, и мы забудем о том, что такое пхазарский набег.
– Добро, – подытожил Святослав. – Так и поступим, а ты сын – молодец. Хороший стратегический анализ. Данила, сегодня же направишь гонца в Рунд с соответствующими повелениями.
– Да, светлейший.
На этом заседание закончилось.
Градимир, быстрой походкой, покинул зал, направившись к себе. Беспокойство и тревога проникли в душу. Смутные времена настают. Подземные твари и тёмные колдуны чаще и чаще тревожат мир словян. С запада, некогда маленькое королевство, разрослось до невиданных размеров, и недалек тот день, когда оно переродится в империю. На стыке южных и западных земель Даарии активизировался вольный город Бронск, заигрывание брончан с Финикией к добру не приведёт, во всяком случае, для Словичей. Пхазары и Скифы стародавний враг, в любой момент готовый всадить нож в спину, а Каменный рубеж— вообще неизвестная величина! Что там за ним? Кто может оттуда прийти? Ведь не зря, на заре времён, великаны, совместно с предками Словичей, возвели столь протяжённый оборонительный рубеж, значит, опасность есть, а то, что она за все тысячелетия, пока известный нам мир существует, не явила себя, ещё не значит, что опасность исчезла! Но вера в опыт Данилы, всё же взяла верх. Нужно доверять суждениям опытных командиров и учиться у них, не забывая при этом о своих предчувствиях, а собственные предчувствия говорили:
«Что-то грядёт с юга-востока. Что-то неведомое. Что-то страшное».
Каменный рубеж
Справа хрустнула ветка. Витязи вскочили от костра и, вынув сталь, пристально изучали тёмный мрак южных джунглей. Словно в предвкушении страшной опасности, вся живность разом замолчала.
Тишина.
Гигантские деревья окружали живой стеной, на извивающихся, переплетённых меж собою корнях играют отблески костра и тени чуждых созданий прятались во тьме. Даже свет звёзд не проникал сюда – в самое чрево чащи диких джунглей сквозь густые кроны исполинских деревьев.
Словяне взволнованно переглянулись.
Разведчики.
Два дня назад их отправили на обыденный обход дикого леса, того,который за Великим Каменным рубежом. Командованию всегда нужно знать: появилась ли угроза из неведомых краёв или всё спокойно и можно продолжать нести скучную службу, в самом отдалённом от цивилизации районе. Впрочем, это ежемесячная рутина обрисованная конами охраны Каменного рубежа.
Согласно этих конов, разведчики выходили в дозор тройками: командир, мечник-бомбардир и лучник. Сводные группы проникали в лес на глубину триста вёрст, осматривались и если ничего не обнаруживали, возвращалась назад с докладом.
Подобную группу возглавлял командир – воин ветеран или опытный следопыт, способный предугадывать повадки местных хищников, иначе южные джунгли ошибок не прощают. Зверья тут жуть. Клыкастые, бронеспинные, летающие длинноклювые и все хотят тебя сожрать, а на земле гадов не меньше: гигантские змеи, сколопендры высотой со слона, жуткие, в половину человеческого роста скорпионы и смертоносные мантикоры. Вот за тем чтоб не столкнуться с подобными тварями, следопыт и отвечал, помимо общего командования. За истребление гадов, если таковые нападут, отвечали лучник и бомбардир. У одного стрелы для тех, что поменьше смазанные волшебными снадобьями убивающие одним прикосновением, у второго капсулы с синим пламенем, чтоб остановить любого ящера. Одна такая капсула способна превратить в пепел трёхэтажный каменный теремок.
Форма одежды у разведчика простая – чёрная облегающая роба, мягкие ичиги, чёрная маска и более ничего. Иначе никак, они ведь ещё нагрузку тащили, верёвки, чтоб карабкаться через расщелины, топоры, чтоб прорубать себе путь, еда, питьё, да жара, в конце концов заставляла оставлять латы на Рубеже.
В общем, не служба ― а охотничий рай: сходи за стену, постреляй жутких тварей, которые решат напасть, пару десятков ночей проведи у костра за байками, осмотри дальние края, за триста вёрст и вертайся взад – нечего сложного но в этот раз, всё шло не так как обычно.
Ещё утром, перед самым рассветом третьих суток вылазки, лучника укусила какая-то тварь, отравив ядом, командир даже не успел определить что это было, но точно не змея – следов укуса нет, да лучник умер мгновенно потому как глаза его просто испарились. Поэтому прекратив поиски, они схоронили лучника как подобает в боевых условиях – сожгли тело капсулой синего пламени, пепел сложили в импровизированный мешочек, чтоб доставить на Рубеж с последующей отправкой родным, и двинулись дальше выполнять задание, сейчас же они стоят спина к спине не в силах сдвинуться с места.
