Дарья Белова
Мажор. Недетские игры
Глава 31. Саша
Моя влюбленность в Аверина — как яд, дерущий изнутри. От него нет спасения. Даже лекарства, которое бы облегчило мои муки, нет.
Саша.
Набираю воздуха полную грудь и делаю робкий шаг внутрь. На плечи ложатся воспоминания того вечера, а в ушах голос Стаса: «Я вызвал тебе такси…»
Волоски на руках поднимаются, живот сводит. Пока снимаю туфли, мажор сверкает своей победной улыбкой. По сердцу разряд в тысячи вольт проходится. Под ребрами покалывания. Ладонью растираю, стараясь унять ноющее чувство.
– Все хорошо? – снова сверкает белоснежными зубами. Довольный.
– Да, я в порядке.
Я далеко не в порядке.
Черт возьми.
Он только что встретился с моим отцом, разговаривал с ним. Да, Стас сознался, что у нас отношения! А я стояла и хлопала глазами, краснела, смущалась.
– Что? – чувствую на себе озадаченный взгляд Аверина. Мажор в излюбленной позе: скрещенные руки, характерный прищур, стоит, прислонившись к стене.
Именно таким я и увидела его впервые.
– Просто смотрю на тебя, – разводит руки в стороны.
Наши взгляды сплетаются, температура вокруг растет. Становится очень жарко.
– И как? Нравится, что видишь? – закусываю нижнюю губу.
Стас отталкивается от стены. Между нами сокращается расстояние. Мажор наступает медленно, но уверенно. Воздуха становится меньше, а грудь стеснена объемными чувствами.
– Давно нравится.
Мозг отключается, улыбка медленно сползает с лица.
Аверин вкусно пахнет. Его любимая туалетная вода, терпкость кожи и чистая одежда.
Он заключает меня в свои объятия так крепко, что звезды сверкают перед глазами.
Господи, или это банальная влюбленность?
Кладу ладонь на его сердце. Оно бьется со скоростью света. Один протяжный гул. Страшно становится, что такое возможно.
Темный взгляд припечатывается в мои глаза.
Стас берет мою ладонь и нежно целует каждый пальчик. Медленно, с какой-то даже немыслимой любовью.
Не могу вспомнить, когда видела такого Стаса. Он всегда действовал быстро, резко. Иногда развязно и эгоистично. В каких-то моментах и вовсе цинично.
Сейчас его нежность расщепляет меня на молекулы. Растапливает, как воск. Делает это умело и профессионально.
А еще щекотно. И я хихикаю.
Прижимаюсь теснее. И когда поднимаю голову, его губы накрывают мои в таком же нежном поцелуе. Каждое движение языка, захват губ… Это так естественно.
Самый лучший наш поцелуй.
Стас расстегивает пуговицы на моей блузке, а я помогаю снять ее с себя. Низ живота охватывает покалывающее тепло. Близость горячего тела запускает волну желания.
Даю волю рукам и провожу ими по плечам мажора. Сжимаю со страстью.
Хочу чувствовать его силу над собой.
В мгновение Стас избавляет себя от футболки и быстро подхватывает меня под ягодицы. Взвизгиваю, и смеяться начинаю.
Поцелуи становятся глубже. Касание влажного языка вдоль шеи вырывает тягучий стон. Он кружит и оставляет горячие следы вдоль ключицы, спускается к груди. Та стала тяжелой.
Аверин отрывается от меня и, поддев за подбородок, долго смотрит в глаза. Я чувствую себя загадкой, которую он пытается разгадать.
По коже расходятся мурашки от его пытливого взгляда.
Желание сжирает нас обоих, никакие слова не нужны. А он все смотрит, и я жду, что он что-то скажет. Пусть и какую-нибудь пошлость. Но парень молчит. Хмурится, когда я касаюсь его губ и пальцем обвожу извилистую линию.
Сердце болезненно сжимается.
– Не нравится? – с опаской спрашиваю. Глаза прикрыть хочется в ожидании ответа.
Незамысловатый рисунок, который прочертила, зафиксировался в моей памяти, ни за что теперь не забыть.
– Нравится. Повтори.
Повторяю.
Дыхание учащается у обоих.
Аверин снимает с меня юбку, оставляя в одном лифчике и трусах. Воспоминания гадкой картинкой напоминают нашу единственную ночь здесь.
Стас чувствует, как я напряглась, и тут же начинает целовать. Глубоко и жадно, чтобы ни одна мысль уже не проникла внутрь.
Обжигающее дыхание касается тонкой кожи шеи и стремительно спускается к груди. Теплый рот накрывает соски по очереди. Выгибаюсь. Удовольствие простреливает от промежности до самого горла.
Хрипло стону.
Интересно, что еще умеют его губы и язык? Для меня это все еще в новинку, но намечаются явные признаки зависимости.
Ловкими движениями мажор избавляет меня от нижнего белья и накрывает промежность рукой.
Движения очень нежные, но торопливые. Входит в меня сразу двумя пальцами и медленно ими двигает.
– Потрогай его…
Смущаюсь и опускаю взгляд. Упираюсь в натянутые в паху боксеры.
Провожу ладонью по твердому прессу, опускаюсь ниже и поглаживаю большой бугор.
Борюсь с дрожью и своим глупым смущением. Щеки пунцовые.
Теплые губы Стаса опускаются и ведут дорожку от горла до груди, когда я погружаю руку под ткань боксеров и несмело обхватываю напряженный член. Он твердый и горячий. Кожу покалывает от приятных разрядов.
Сжимаю, большим пальцем очерчиваю нежную головку. Понимаю, что мне нравится. В животе спазмы стреляют. Хочется большего.
Веду вверх, затем внизу. Повторяю несколько раз. Глаза Стаса прикрыты, а его руки ласкают меня снизу.
Я едва могу дышать.
Какой же он сильный и красивый. Мужественный. Доверяю ему полностью, с трудом могу представить с собой кого-то другого. Мне невыносима даже секундная мысль об этом.
Пьянящие стоны, хриплые звуки, шепот, бессвязная речь – все кружит голову.
Аверин устраивается между моих ног, между моими бедрами нарастает напряжение.
Я хочу его в себе, невыносимо хочу. Каждая клеточка в моем теле жаждет. Смотрю в глаза Стаса. Там желания не меньше, целая буря. Он на пределе своих ощущений.
Не смогу поверить, если он еще с кем-то мог испытывать что-то похожее.
– Лисица моя, – говорит и одновременно толкается в меня.
Останавливается.
Грудь высоко поднимается и касается меня. Кожа липнет. Пальцами в волосы зарываюсь и дышу им.
Между нами что-то новое образуется. С каждым толчком микровзрывы внутри, и как новая вселенная рождается. Томлюсь в чувствах, горю.
Сердце наполняется горячей волной. Или пламенем, что кровь подогревает и пускает по венам.
Мне хочется еще ближе, еще теснее. Слиться хочу. Каждый глубокий толчок принимаю. Темп ускоряется, а мне все мало. Нужно быстрее, глубже.
Первой прикасаюсь к его губам и целую, шею обхватываю и царапаю.
Стас в какой-то момент выходит и разворачивает меня к себе спиной, руками о стену упираюсь.
Он входит сзади под другим углом. Новые ощущения. Вскрикиваю. Чувствую, как в ягодицы бьются его бедра все сильней и сильней.
– Еще, – прошу жалобно.
– Черт. Лис! – набирая обороты, с каким-то гневом отвечает.
Мажор пробегается рукой по бедру и накрывает пульсирующий клитор. Растирает его, надавливает.
Живот вздрагивает от его касаний, а движения внутри меня запускает новый импульс удовольствия.
Чувствую, как губы Аверина прижимаются к моей шее.
Закидываю одну руку за голову, прижимая Стаса к себе теснее. Шипение и несколько глубоких толчков уносят меня. Взрывается каждая клетка внутри. Крошится, а потом раздваивается.
Я счастье чувствую, его вкус, запах. Умираю от этого счастья.
Стас изливается мне на поясницу с шумными выдохами. Замираем, пытаемся в себя прийти. Перед глазами сверкающие круги расползаются.
Боюсь повернуться и посмотреть на Аверина.
– Было грубо, да? – обеспокоенно спрашивает.
От его голоса ком в горле становится все крупнее и крепче. Плакать хочется, и с силой прикусываю губу, пока та не опухает.
– Нет. Было хорошо, – с напряжением в голосе говорю.
Аверин уходит на минуту и возвращается с мокрым полотенцем. Вытирает следы своей спермы и отбрасывает его на пол.
Мажор разворачивает меня к себе и голову крепко фиксирует своими ладонями.
Сердце не на месте. Бьется во всем теле, амплитудой губит. Мне дышать нечем, слезы льются от бешеных чувств.
Признание язык жжет.
В глазах Стаса тону. Там же… там…
– Ты влюбился в меня, Стас Аверин. Влюбился!
Взгляд бегает, испуг читается в каждом вдохе.
– Теперь сердце мне разобьешь? – будто слова вытравливает из своего тела.
– … Нет. И ты мне не разбивай.
Глава 32. Саша
Я вообще боюсь заглядывать даже в следующий день. И больше всего из-за Стаса.
Саша.
Несколько недель спустя…
Доезжаю до суши-бара, где мы с Аленкой решили встретиться, сильно опоздав. Подруга наверняка уже рвет и мечет, хотя сама та еще опоздунья.
С того дня, когда она начала встречаться с Исаевым, уловить ее одну и просто потрепаться стало делом невозможным. Но зато у меня есть веская причина, почему близкая подруга до сих пор не знает про мои тесные отношения с мажором.
Да никто не знает про нас с ним. Ну, только разве что мой отец. Чем я все-таки недовольна? Каждый раз, стоит мне появиться дома в выходные, ловлю на себе осуждающие взгляды и молчаливые упреки.
Вбегаю в зал и глазами сразу нахожу Аленку. Она мечтательно улыбается и пялится в телефон.
Исаев.
Пробираюсь через столики и плюхаюсь на место напротив подруги.
– Ну, привет, – щелкаю у носа.
– Сашка, – широко улыбается.
Мы обе как пьяные. От влюбленности, разумеется.
– Какие новости? – играет бровями.
Я тут же смущаюсь. Хватаюсь за принесенный свежевыжатый сок и отпиваю сразу половину.
– А у тебя? – перевожу стрелки.Оказывается, скрывать что-то важное от подруги тяжело. Вот смотрю, как светятся ее глаза, и становится стыдно. А что будет, если она обидится? У меня же, кроме Аленки, и нет больше подруг. Не знаю, почему. Наверное, потому что я не такая открытая и общительная, какой принято меня считать.
С Ольшанской мы с первых сказанных слов поняли, что подружимся. Она дурная, я… тоже.
– Мы с Костей снова вместе, – скромно улыбается, – я с ним на выпускной иду. Представляешь?
Допиваю сок и отставляю. Аромат еды пробуждает аппетит, и я накидываюсь на принесенные роллы.
Не думала раньше, что такой фанат японской кухни.
– Я тоже иду. К ним на выпускной, – пробую начать издалека.
Хватаю салфетку со стола и начинаю ее мять. Потребность занять свои руки какая-то неконтролируемая. Не замечала за собой такого раньше.
– М? И с кем? – прищуривается и испытывающе всматривается в глаза.
Бросаю взгляд на часы. Прошло всего каких-то полчаса, а мне кажется, целая вечность.
Хранить в себе тайну – то еще испытание. С этой минуты никаких больше секретов от лучшей подруги.
– Со Стасом.
– Авериным?
– У них на курсе, по-моему, один Стас, – быстро стреляю взглядом.
– Значит, ты и мажор…
Губы сами растягиваются в улыбке. Меня бросает в пот, а сердце пляшет.
Пожимаю плечами и то и дело прикусываю то нижнюю губу, то верхнюю.
– Да. Я и Аверин вроде как вместе.
– И давно?
Зажмуриваюсь. Сейчас начнется. Отправляю большой ролл в рот, оттягивая свой ответ. Если Ольшанская узнает, что уже несколько недель, мне крупно достанется.
– Ну нет… – догадалась, блин.
– Прости. Нам было так хорошо вместе, что не хотелось никому рассказывать. В тишине спокойно. Ты же знаешь, что говорят о мажоре в институте. Что он…
– Бабник! А еще очень хитрый и всегда и во всем ищет выгоду. Саша… ты уверена, что у него к тебе все серьезно?
Между ребер проходят острые и длинные спицы, порвав дыхание.
– Я, конечно, в курсе, что ты в него влюблена. Но мне казалось, это временное помутнение. Ты же говорила про какое-то свидание с парнем с работы? Следователь?
Откидываюсь на спинку стула. Хочется увеличить расстояние между нами. Губы сжимаю в тонкую линию.
Ольшанская невольно поселила во мне сомнение. Такое жуткое чувство, которое переворачивает все внутри.
И я вспоминаю глаза Стаса. Нельзя так врать, не получилось бы.
– Я уверена в нем, Ален. А Миша… Да я хотела заставить Аверина ревновать.
– И как? – удивленно спрашивает. – Получилось?
Усмехаюсь, вспоминая.
– Еще как. Те минуты в его машине, когда он забрал меня после самого скучного свидания в моей жизни, до сих пор жгут кровь.
– Да, Белинская, ты даешь! Столько времени скрывать от лучшей подруги! Я должна на тебя обидеться!
– Но не обидишься?
– Нет! Я же также влюблена. И настроение у меня хорошее. Ну, если ты, конечно, не хочешь мне еще что-то рассказать, что повергнет меня в еще больший шок.
Издаю нервный «хих», чувствуя, как зажимается область солнечного сплетения. От жары в городе не спасают кондиционеры. Мне нечем дышать.
Есть один момент, которым хочу поделиться, но сил на это мне уже не хватает. Волнение зашкаливает, и я мямлю, как провинившаяся девчонка перед родителями. Наверное, так и буду выглядеть чуть позже.
До дома доезжаю к вечеру. Включаю музыку на колонке на максимум и переодеваюсь в домашний костюм. На телефоне несколько пропущенных от Стаса.
Зажимаю кнопки и выключаю. Мне нужно собраться с мыслями, а по голосу Аверин точно поймет, что со мной что-то не так.
Мою руки, возвращаюсь к сумке, чтобы достать оттуда коробку с тестом.
У меня задержка.
Именно это я и хотела сказать Аленке.
Делаю все, как и написано в инструкции. Все действия на автомате. Со стороны, должно быть, выгляжу, словно делала эти тесты несколько раз.
Но это не так. Мой первый тест и первая задержка. Никогда такого не было. Мой организм как часы с первого дня месячных.
Неладное я почувствовала в первый же день. Сегодня я отсчитываю недельную задержку. Внутри скомканные чувства. И страх, и радость, а еще нервозность перед будущим.
Какая-то часть меня знает результат теста, и я начала продумывать, что же делать дальше. Что скажет мама с папой, а что делать с учебой. И главное – что скажет и сделает Стас.
Через пять минут переворачиваю полоску и вижу две яркие красные линии.
–Чертов Аверин! –ругаюсь бесшумно.
И я тоже хороша!
Включаю телефон, обнаруживая новые входящие от «мажора». Он же у меня так и остался записан.
Ощущения захлестывают. Внутри меня растет уже маленький человек. Руку потряхивает, в которой я держу тест-полоску, в другой зажат телефон, где снова загорается экран с входящим от Стаса.
«Ты уверена, что у него к тебе все серьезно?»
Задыхаюсь. Горло пересохло.
– Але? – еле слышно отвечаю и прикрываю глаза. Голова кружится, а в груди больно стучит сердце.
– Ты с ума сошла, лисица?
– Нет.
– Почему на звонки не отвечала?
– Переживал? – грустно спрашиваю с каким-то тухлым смешком.
– У тебя все хорошо?
Глазами проедаю две яркие полоски.
Лучше некуда. Дураки мы, Аверин.
– Вполне. Устала просто.
Надо бы все рассказать. Но не по телефону же! Я хочу видеть Стаса, когда скажу ему все. Смотреть в его глаза, считывать эмоции. Они же будут?
– Мне приехать? – нежно спрашивает.
Глубоко вдохнув, медленно выдыхаю.
– Не нужно. До завтра, Стас.
Трубку никто из нас не кладет. Это как-то цепляет. Классно так цепляет, тепло становится, когда еще минуту назад я тряслась.
– Аверин, – чувствую порыв, – я люблю тебя.
Шорох в динамике, как помехи, щекочут нервы.
– До завтра, лис.
Глава 33. Саша
– Совсем не нравлюсь? – вдруг спрашивает Рам.
Стою и мнусь. Думаю.
– Ну да. Я не мажор, – с громким хмыком отвечает.
Саша.
Вот он. Тот самый день, когда я все расскажу Стасу. Вчера так и не решилась. Ждала чего-то. Не знаю… Что он скажет: «А ты, случайно, не беременна?» Глупость какая! Из шкафа достаю платье, отпариваю его. Туфли со школьного выпускного бережно очищаю специальной салфеткой. Они такие классные! И дорогие.
Тест кладу в специально купленную коробку. Ну, как в фильмах. Я ее отдам Стасу, скажу, что сюрприз.
С ума уже схожу, сердце не на месте, и с каждым громким ударом подскакивает к горлу.
– Сашка, мама ждет тебя сегодня на ужин. Нам еще есть что обсудить… Михаил будет, – нехотя отвечаю на звонок отца. Последнее время мне с ним сложно общаться.
После его встречи с Авериным любой наш разговор сводится к мажору.
– Пап, сегодня я иду на выпускной к Стасу.
Грузит своим молчанием.
Отец никогда не приказывал мне, не ограничивал. Можно сказать, я вообще росла его принцессой, в чем-то избалованной. Поэтому я всегда добивалась своего. Рано или поздно.
Но уже какой день у меня стойкое ощущение, что папа хочет запретить мне общаться со Стасом. Не знаю, откуда это ощущение взялось и какая у него природа.
Тело при этой мысли столбенеет. Как цемента наглоталась.
– Мать приготовила твои любимые рулетики из баклажанов. Пирог будет. Тоже твой любимый. С клубникой. Весь день на кухне крутится.
Не слышит. Совсем.
Присаживаюсь на диван в дикой усталости. Моя беременность только так пока и проявляется. Устаю часто и в сон клонит.
Надо бы еще к врачу записаться. Но пока не скажу Аверину, никуда не пойду.
– Пап, меня не будет. Мише передавай привет, а маме – мои извинения.
– Могу поинтересоваться, где ты будешь?
– Можешь. Со Стасом.
Отец шумно выдыхает.
Недоволен. Но дело в том, что он и не хочет узнать Стаса. Вбил себе в голову, что Аверин-младший такой же, как и его отец. Злой, циничный, охоч только за деньгами и развлечениями. И я в глазах отца для Стаса лишь очередная игрушка.
Но это не так!
– Ты же понимаешь, что я могу запретить тебе с ним видеться?
Живот становится каменным. Это пугает больше всего. А не слова отца.
– Но не запрещаешь…
– В какой-то момент ты сама поймешь или увидишь… Жестоко, но, зная тебя, ты бы не отступила, пока не получила желаемое. Я же твой папа, малыш, – чуть смягчается.
Мне не легче. Даже хуже становится от его слов. Под ребрами рождается волнение и какое-то неприятное чувство, что я обманываю папу.
– Нет ни одного шанса, что ты смягчишься по отношению к Аверину? – с надеждой спрашиваю и опускаю ладонь на совсем еще плоский живот.
Господи, хоть бы у него было все хорошо. Монтекки и Капулетти какие-то!
Обещаю себе завтра же записаться к врачу.
– Ни одного, Сашуль. И я очень надеюсь, что в скором времени ты сама сделаешь верные выводы.
– Ты же не будешь ставить меня перед выбором? – неуверенным голосом спрашиваю.
Новая волна усталости сбивает с ног.
– Давай, Сашка, не дури и приходи вечером домой. По-семейному посидим.
По-семейному – это он Мишу имеет в виду?
Понимаю, в кого я вышла такой упрямой. Отец мягко гнет свою линию. Не будь у меня к Стасу все серьезно, я бы… прогнулась. Как ни крути, но родители имеют над нами власть. По крайней мере, сейчас. В этот самый момент я жутко не хочу разочаровать отца, не хочу с ним ссор, но и Аверина оставить не могу.
Тупик, выходит. Конкретный такой.
– Постараюсь, но не обещаю.
– Вот и славно. Вот и хорошо!
Осадок после разговора с отцом не дает мыслить здраво. Постоянно возвращаюсь к нему.
Настроение падает, желание идти на выпускной с Авериным тает. И платье уже не нравится, и туфли кажутся тесными и неудобными.
А когда моя семья узнает о моей беременности, какой скандал разгорится? Ой, мамочки…
Как назло, от Стаса ни одного звонка. Да и не смогла бы я вывалить на него мои переживания по поводу отца. Хотя, думаю, он прекрасно обо всем догадывается.
Снова ополоснувшись под душем, надеваю вечернее платье, наношу макияж, делаю несколько «пшиков» духами. Понимаю, что от любимого запаха становится дурно.
В голове делаю зарубку выкинуть их на фиг.
От Аверина по-прежнему ничего. Как в воду канул. Мне же нервничать нельзя, читала, а я как на пороховой бочке сижу и постоянно кошусь на телефон.
Самой отправить сообщение не спешу. Внезапно гордой стало и чрезмерно обидчивой.
Выезжаю к Стасу на такси.
Всю дорогу маюсь и постоянно достаю телефон, проверяю. Внутри что-то странное происходит. Крутится постоянно, твердеет. Мышцы в напряжении.
Пока я жду, когда меня эта машина довезет уже до дома Стаса, успела надумать кучу вариантов, почему Аверин не прислал ни одного сообщения.
Конечно же, все они окажутся глупыми. В итоге Аверин либо проспал, либо занимается какими-нибудь делами. А может, сюрприз какой готовит?
Ух, руки дрожат. Не чувствую ничего.
Иду к подъезду быстрыми шагами. Внутри ноющее ощущение как предчувствие.
– Саша! – окликает кто-то сзади.
Я как в замедленной пленке притормаживаю. Дыхание с шумным толчком покидает тело.
Сейчас день, но на улице никого. Жара. Все прячутся под кондиционерами. Как некстати.
– Рамиль, привет, – голос дрожит. Я вся дрожу.
– Так понимаю, ты к Стасу? В гости?
Осматриваюсь по сторонам, лишний раз убеждаясь, что стою с Рамом один на один. Неприятные, холодные мурашки рассыпались по спине как бисер.
– Именно. Спешу, извини.
Разворачиваюсь на мысочках, но парень перехватывает меня под локоть и с силой разворачивает к себе. Впечатывает в крепкое тело с глухим звуком.
От него пахнет горькими сигаретами. Господи, ненавижу этот запах. И Рама тоже.
– Его нет дома, – говорит мне в губы и постоянно опускает на них мутный взгляд.
Мерзко.
– А где он? – сглотнув, спрашиваю.
Глаза Рама слишком темные, чтобы понять, какого они цвета. Мне кажется, он не просто много курил, он что-то еще употреблял. Смотрит странно.
– Не знаю. Думал, ты мне подскажешь. Разговор к нему есть. Серьезный, – с коротким хмыком отвечает и облизывает губы.Они у него стали узкими и некрасивыми. Или зрение меня подводит. Когда боишься, все вокруг кажется странным и опасным. Непередаваемо ярким до рези в глазах.
Именно такой Рам сейчас для меня. Неужели в день знакомства он показался мне симпатичным? Или тогда он был… другим?
– Послушай, Рамиль, я тоже не в курсе. Сама его ищу. Мы должны ехать к нему на выпускной.
– Поедешь, поедешь… – голос низкий, подозрительный.
Липкая паутина стягивает от его тона. Жара плавит мозг. Давление на меня максимальное.
– Пойдем, прокатимся. А мажор нас найдет, – хватка на локте кажется раскаленными щипцами. Отпечаток его пальцев остается на кости.
Попытка вырвать руку ничем не заканчивается. Лишь остановкой моего дыхания и вспышками перед глазами. Страх вселяется и диктует подчиниться.
– Вот и хорошо, Сашенька.
Машина у парня какая-то раздолбанная, по сравнению с тем, какой я видела ее в последний раз. А внутри неприятно пахнет кислотой и брожением. Словно пиво кто-то разлил.
Желудок завязывается в узел и пытается вырваться через горло.
Сильно тошнит. Боюсь. Очень.
– Сейчас прокатимся до одного места. Будешь умничкой, все будет хорошо. Договорились?