Б Дара
Хранители Сердца. Одна искра на двоих
– Да. – кратко кивнула Дарина.
– И примерно представляешь, что за чертовщина происходит?
– Всё будет не так, как кажется со стороны. – отвечала она. – Как и всегда, когда речь идёт о Барсе.
Отец промолчал, кивнул своим мыслям и прислушался. За крепостной стеной замка раздавались странные звуки. Топот стражи, крики командиров, скрежет оружия и цокот вескалов – местной породы лошадей. Из-за защитного купола, скрывающего замок, Пламеневы не могли разобрать о чём говорят местные командиры. Но из своего укрытия они могли видеть редкие всполохи на главной площади Фреи – магические порталы большой ширины и долго удерживающие рукав перехода открытым. Они открывались с разных сторон и из них нестройными рядами, а даже скорее оголтелой толпой высыпали полчища ополченцев.
– Это сигнал? – спросил Пламенев у Дарины.
– Рано. – ответила Дарина. – Купол ещё стоит.
– Купол Замка Теней способен выдержать около трёх лет осады. Особенно, если Фёдор заменил энергетическое ядро. – проворчал Пламенев, уверенный, что они тратят своё время.
– Рано! – уверенно повторила Дарина.
– Всё же я не понимаю, как ему это удалось. – сказала Алова. – Как он мог это провернуть?
А протестующие стали выкатывать из порталов большие артефакторные машины.
– Никак наш друг Стригой постарался? – рассмеялась девушка. – Смотри-ка, это же катапульты, а снаряды у них из артефакторных камней?
– Почти тоже самое, что и артефакторный револьвер, только в более масштабном размере. – согласно кивнул Пламенев. – А мы пропускаем всё веселье…
Катапульты с магическими камнями очень оперативно снаряжали, и приводили в действие. Первый же шар с ярко-красным заклинанием внутри прилетел в барьер. Раздался грохот, барьер вспыхнул белой защитной магией, камень отлетел в сторону, но заклинание, которое он в себе нёс осталось на поверхности защитного барьера.
– Что за чертовщина? – не понял Пламенев. – Заклинание на камне не боевого класса. Судя по цвету это – заклинание-катализатор.
– Помнишь, тогда при появлении Мороза, Думов использовал свой посох, как усилитель? – спросила Алова, присмотревшись к печати.
– Хочешь сказать, здесь тот же принцип?
– Ну конечно! – ответила Дарина, вскочив на ноги. – Купол замка – установлен магом огня, ведь так?
– А это значит, что магу воздуха его разрушить проще, чем даже нам с тобой. – заключил Олег, припомнив урок Думова, на котором он присутствовал. – Но Думов с точки зрения теневой магии слабее нас с тобой и ему нужен усилитель.
Раздался свист и ещё несколько огромных булыжников врезаются в светло-синий барьер замка. На поверхности щита остаются заклинания-катализаторы.
– Если бы барьер начали рушить мы с Олегом, то наверняка бы кто-нибудь пострадал. – вдруг догадалась Дарина. – Думов показывает, что он не хочет никого убивать. Хитрый усатый гад.
А тем временем купол весь задрожал от чуждой ему магии и начал гаснуть, но оборону ещё держал. Стражи Замка пытались удержать купол своей магией, но куда им до уровня Думова да ещё с заклинаниями-усилителями? Купол громко затрещал, грохот от этого звука стоял такой, что закладывало уши. По синему барьеру прошли большие трещины, красные заклинания-катализаторы вспыхнули ярче и купол рассыпался искрами чистейшей магии. Ярко-голубые искры стали оседать на землю. Медленно, словно первый снег. Они сияли и блестели. И этим блеском любовались как повстанцы, так и стражи Замка – впервые за последние шесть веков магический купол замка пал.
Ополченцы свистели, и с громкими радостными криками принялись штурмовать замкок. Кто-то забрасывал крюки на крепостные стены и взбирался на них, кто-то хватал металлических «быков» и спешил на таран ворот. Катапульты заряжали новыми снарядами, их перетаскивали с места на место и целились в те стены, которые остались без внимания.
Как только последняя искорка магии барьера растаяла у Дарины в руке она застегнула куртку и кивнула.
– Вот теперь пора. – сказала она, снимая с шеи кулон и передавая его отцу. Быстро разрезав ладонь кинжалом, и окропив кулон своей кровью она зажала клевер в его руках. Произнесла заклинание и от кулона потянулась огненная линия в сторону замка.
– Она приведёт вас к ней. – сказала Дарина. – У тёти Али артефакт с отпирающем заклинанием, он откроет вам дверь.
– Ты пойдёшь за Сердцем? – понимающе кивнул отец. До этого план был иным – Думов обещал позаботится о Сердце, а Пламеневы должны были вызволить Елену, но в последний момент девушка решила иначе.
– Хочу иметь аргументы, на случай, если наш союзник будет вести свою игру. – передёрнув плечами, пояснила девушка. Александр перехватил её руку.
– Дара, лучше проиграть, но вместе, чем выиграть, но по отдельности. – спокойно сказал Александр. – Тогда, мы с Леной проиграли, но не потеряли друг друга. Это было важно. Верь ему.
– Я выиграю, только если моя семья будет в целости и сохранности. И если мне нужно выбирать между ним и вами, то мой выбор очевиден. – обнимая отца за шею, ответила Дарина. – Будьте осторожны.
– Ты тоже. – кивнул Александр, выпуская её из объятий.
Дарина шагнула в сторону замка и кивнув на прощание Олегу, вынула из ножен саи.
– Она справится. – положив руку на плечо Пламеневу, сказала Алова.
– Я переживаю не за неё… – покачал головой Александр. – Я переживаю за Думова, если он, не приведи Тьма, нас предаст.
– И поделом. – фыркнул в ответ Олег, перехватывая в руке меч.
Дарина шагала по коридорам Замка, не оглядываясь и натянув капюшон красной мантии на самый нос. Мимо неё пробегали женщины в красивых одеждах, мужчины в доспехах. В коридорах творилась суматоха, все куда-то рвались, и никто не знал куда бежать и что делать. Разрушение купола очень сильно сказалось на их психике. Эти люди много лет жили в скорлупе, и теперь понятия не имеют, что без этой скорлупы делать. Зато, благодаря их панике Дарину не замечали. Хотя, в Замке никого не интересуют чужие проблемы.
Картинная галерея Замка Тьмы располагалась в центральной башне. Здесь висели портеры всех важных и значимых людей Цеты. Начиная от самой сильной ведьмы – Цеты Темнолюбовой и заканчивая первым советником Фёдора – Георгием Серовым.
С магией рисования Дарина была знакома не лучше, чем с портальной. То есть в теории она всё знала, но на практике заклинания выходили очень далёкими от совершенства. Нет, не от неумелости и невнимательности, просто Дарина считала лишним тратить время на ненужные дисциплины и теперь расплачивалась.
Фёдор отлично защитил Сердце Тьмы – ведь лучше охранника, чем картина не найти. Внимания не привлекает, есть не просит, по делам насущным не отлучается. К тому же любые предметы искусства – отличные артефакты, к ним легко прилипают любые заклинания. А в картинах, на которых изображены сильные маги остаётся ещё и небольшой след их души – а это дополнительная охрана.
Из-за развязавшейся внизу схватки, картинную галерею никто не охранял, высший карательный отряд перенаправили защищать стены. Однако галерею помимо охраны защищали ещё и заклинания. Дарина замерла в арке, задействовала свою огненную маску, чтобы лучше рассмотреть сеть заклинаний. И оказалась права – большинство энергетических узлов было завязано на портретах разных вельмож и политиков. Дарина нахмурилась. Фёдор не просто создал непроходимую систему заклинания, он ещё и использовал сами картины для подпитки. А это значит, что разорвать магию могут только сами картины.
Девушка призадумалась, нахмурилась и даже сложила руки на груди. Если в каждой их картин скрывается часть души человека, изображённого на ней, то любого из них можно призвать без сложного спиритического ритуала. Девушка улыбнулась – может магия картин и была ей далека, но в спиритизме она разбирается.
– Кровь от крови моей, силою стихии своей, магией полученной от предков призываю вас. – Дарина начертила в воздухе простую печать призыва, и с каждым словом вливала в неё по капле своей силы. – Огнём своим стираю границу меж миром видимым и невидимым за Завесой, кровью своей указываю дорогу вашим душам. – Она сковырнула корочку крови, которой успел покрыться недавний порез и надавила на ладонь, чтобы пара капель опустились на мраморные плиты. Печать обрела сизо-синий цвет и вспыхнула, вступая в силу. Вместе с тем капли крови на полу загорелись огнём – если его затушить, то сеанс прервётся.
Всего узлов в заклинании было двенадцать, но ключевых – самых сильных, всего три. И эти узлы были завязаны на картинах Георгия Серова, Николая Темнолюбова и Роана Огненного. Картины, к которым были привязаны их души стали светиться и из этого света появлялись очертания призванных духов.
Георгий Серов выглядел, как и полагает всем Барсам – бледная кожа, длинные пепельного цвета волосы. Он был заметно старше других духов. Его глаза сияли ярко-голубым.
Николай Темнолюбов приходился Дарине дедушкой, отцом Александра. Они были чем-то даже похожи, тёмная кожа, чёрные глаза и такие же чёрные, как крыло ворона волосы. Он держался строже всех, осматривался, вспоминая место, где находится. И с каким-то недоумением смотрел на Дарину, словно пытаясь вспомнить, где же он её видел.
Роан Огненный – прадед Дарины, отец Фёдора. Он обладал самой мощной и широкой фигурой из всех. Смотрел из-под лба, чуть злобно и недовольно, что его потревожили, однако он первым признал в Дарине родственницу, увидев, как к её ногам ластился огонь. Он не мог понять в каком они состоят родстве, но продолжал о чём-то думать.
Духи друг другу уважительно покивали, словно говоря, что ничто не забыто и только после этих церемоний направили взгляд на Дарину.
– Представься, ведьма, призвавшая нас. – заговорил Николай Темнолюбов, оглядываясь по сторонам.
– Меня зовут Дарина Пламенева. – отвечала девушка, глядя ему в глаза. Во время призыва нужно говорить кратко и по существу, стараться отвечать на вопросы мёртвых – таково было одно из первых правил спиритизма.
– Из какого рода? – поддался любопытству Роан. – Пламеневы? Не помню таких.
– Ты дочь Александра и Елены? – на лице Георгия Серова образовалось понимание, он посмотрел на неё с некоторой теплотой, ведь именно он содействовал Александру и Елене во время побега на Землю. Можно сказать, что Пламеневы обязаны ему своей жизнью.
– Именно так. – кивнула девушка.
– Господа, перед вами ваша наследница. Тебе Николай она приходится внучкой, а тебе Роан правнучкой. – пояснил Георгий.
После этого духи даже как-то оживились – мёртвые не любят общаться с посторонними, но с родственниками – запросто. Кровь от крови – так начала ритуал Дарина.
– Выходит мы теперь родня. – улыбнулся как-то по-мальчишески Роан. – Кто бы мог подумать.
– Александр значит жив? – как-то тихо и с некоторой заботой спросил Николай. – Приятно знать, что твой род продолжается.
– И чего же тебе от нас нужно, милая правнучка? – так же довольно проговорил Роан. Он бы её обнял, но прекрасно знал, что духам нельзя трогать мага огня, иначе нет возможности вернуться за Завесу.
– Сердце Тьмы. – коротко произнесла она. Духи слегка призадумались, переглянулись.
– Нам не доступны такие знания. – спокойно произнёс Георгий. – Иначе я бы давно передал своему наследнику, через духа-хранителя…
– Оглянитесь, вы в картинной галереи Замка Тьмы. Сердце находится за полотном с вашим портретом, Георгий Валентинович. Однако, я не могу войти. – сказала она, кивая на заклинание. – Но вы можете меня пропустить.
Духи в своё время были самыми сильными магами и поэтому несколько раз им повторять не нужно было – они поняли о чём Дарина.
– Почему Сердце не принадлежало Хранителям? – спросил Николай прежде, чем приняться за дело.
– Фёдор отнял его перед смертью предыдущего Хранителя. – ответила девушка. – Присвоил себе. Когда мама пыталась его вернуть, он поймал её и держал у себя.
– Фёдор? – переспросил Роан.
– Бесприделит твой сынок. – хмыкнул Николай, без злобы, но тем не менее с укором. – Это ведь он нас всех сюда отправил.
– Сам виноват. Нечего было у него женщину из-под носа уводить. – ответил Георгий.
– Кто бы мог подумать, что этот никчёмный слизняк так развернётся. – поморщился Николай, он коснулся своими призрачными пальцами своей картины и его изображение на ней вдруг засветилось и исчезло. Один узел заклинания сразу же ослаб.
– Значит, он убил вас из-за ревности? – вдруг спросила Дарина. Говорить с духами о ох смерти – плохо, но Дарина пользовалась нестандартным методом призыва, поэтому могла позволить себе и такие вопросы.
– Нет, он убил нас всех, потому что псих. – чуть возмущённо ответил Николай. – Жасмин – твоя бабушка, кстати, никогда не любила этого слизняка. Он не пытался заполучить власть, Дарина, он пытался убить её, когда жёг Воронье Гнездо.
– А меня за то что, я пытался его остановить. – ответил Роан, он тоже коснулся своей картины, его изображение исчезло. – У меня не вышло.
– Как и у меня. – кивнул дед Думова.
– Георгий Валентинович, вы знали о своём внуке? – спросила Дарина. – О наследнике Снежного Барса?
– Когда я узнал было поздно. – ответил старик, свёл брови на переносице. – Но Фёдор знал о мальчике с самого начала. Он и свел Мишу с Нели.
– Хотите сказать, что его цель была создать немита? – спросила Дарина. – Зачем?
– Не знаю. В ту ночь, когда он родился, я почувствовал наследника. К тому же я был Ведающим. Конечно, был поражён, однако добраться до него мне не дал именно Фёдор. Он перехватил меня и не позволил забрать мальчика. Я бы смог его воспитать, как надо. Никто бы никогда и не узнал, что он немит. Но Фёдор оказался решительнее, чем мне могло казаться. Я не ожидал смертельного удара от собственного друга.
– А стоило. – недовольно проворчал Николай.
Георгий Серов снял последний энергетический узел. Вместе с тем, стены Замка пошатнулись, что-то с грохотом взорвалось, и вслед за этим послышались громкие радостные голоса. Повстанцы вошли в замок. Время у Дарины кончалось.
– Я вас как-нибудь призову, поболтать. – сказала Дарина. – А сейчас, простите, мне нужно закончить то, зачем я пришла. Кстати, мне нужны свидетели!
– Ты хочешь провести ритуал сама? – нахмурился Георгий Серов.
– С ума сошла? – согласился Николай Темнолюбов. – А если что-то пойдёт не так?
– На это нет времени. Мне нужно уровнять шансы. – ответила Дарина, закатывая глаза. – У меня там Барс спятил и самая большая армия повстанцев за историю Цеты пытается разрушить Замок Теней.
– Да ты не выдержишь, без поддержки рода. – качнул головой Роан.
– Вы и есть моя поддержка рода. – ответила девушка. – Не спорьте. Я всё сделаю сама, с вас лишь свидетельство.
– Мы духи, не сможем повлиять на ход ритуала. – Николай Темнолюбов, проговорил это как-то спокойно. Смерил девушку взглядом, словно прикидывая на что она способна, и кажется решив, что такого шоу не увидит уже никогда дал негласное добро.
Духи недовольно переглянулись, но им пришлось признать, что Дарина вольна просить их об услуге свидетельства, так же как и вольна затребовать с Николая и Роана поддержку – они ведь кровные родственники.
Девушка прощупала магический фон комнатки, убедилась, что заклинания не работают и шагнула внутрь. Отодвинув в сторону раму, где несколько ранее красовался портрет Георгия Серова, девушка увидела чёрную шкатулку из гладкого камня. Ещё раз убедившись, что никаких заклинаний-ловушек нет, она взяла её в руки.
– Осторожно! – возмущённо прошептал Георгий.
Однако ловушка всё-таки была. Не магическая, а вполне обычная, о которой Дарина как-то не подумала. Стоило поднять шкатулку и плита, на которой она стояла с щелчком приподнялась. Где-то что-то затрещало, в Дарину полетел огненный шар. И огонь этот принадлежал её деду. Она едва ли успела накинуть стихийный щит. Ей очень повезло, будь на её месте не маг огня, и его пепел уже лежал бы на полу. Но огонь не трогает своих повелителей. Тяжело вздохнув, Дарина отошла в сторону и поставила шкатулку на высокий столик.
– Не самое лучше начало. – меланхолично усмехнулся Николай. – Ты торопишься, Дарина. Не нужно.
Дарина хотела попросить их следить за исполнением всех обязанностей Хранительницы молча, но решила, что это будет дерзостью к старичкам. Поэтому стерпела и под тремя пытливыми взглядами рассматривала шкатулку.
На крышке шкатулки было высыпано красными камнями изображение сердечка. От шкатулки шла спокойная призывающая волна энергии. Дарина ощущала пальцами тепло. Где-то над головой завывал ветер. Дарина провела по крышке пальцами, и она открылась, узнав энергию Хранительницы.
– Как кровь от крови Цеты Темнолюбовой свидетельствую о том, что Сердце признало свою Хранительницу, наречённую Дариной, принадлежащую роду… – он замялся, размышляя к себе ли записать ведьму или к Огненным, посмотрел на Роана, тот развёл руками. – Темнолюбывых по отцу и Огненных по матери, носящую фамилию Пламеневых. – первым, выполнил свой долг дед – первая стадия пройдена, Сердце забилось в шкатулке, но ещё медленно и слабо.
Оно было из красного камня – рубина и граната и выглядело, как настоящее человеческое сердце. Со всеми аортами, артериями, желудочками и венами. Магическим зрением можно было заметить, как поток магии красной волной входил в одну трубку, циркулирует по артефакту и выходит из другой трубки уже не ярко-красным, а мягким белым светом. Дарина так и онемела, наблюдая за этим. А сердце, почувствовав её забилось чуть быстрее. Дарина помотала головой, отгоняя наваждение и задрала рукав правой руки там, где должен быть душевод. Её огненный цветок засиял, при созерцании Сердца и Дарина принялась за дело.
– Клянусь кровью, которая досталась мне от предков. – произнесла Дарина острым клинком ведя по линии душевода. Капли крови падали точно в ту трубку, в которую входила магия. – Клянусь своей силой и магией, полученной по праву рождения. Клянусь своей жизнью и посмертием защищать, хранить и оберегать тебя, покуда дни мои не будут сочтены, покуда не погаснет мой огонь и кровь моя не охладеет. Кслянусь перед магией всего мира, клянусь перед огнём и воздухом, клянусь пред тобой, Сердце Тьмы, прими клятву защитницы своей. Прими и дай мне сил, покуда дух мой не упокоится с миром, а прах мой не будет сожжён.
Каждая новая клятва начиналась с того, что Дарина надрезала новую линию душевода и заканчивалась в тот же момент, когда капля падала на поверхность Сердца.
– Глаза мои для тебя всегда видят, уши мои всегда слышат тебя, руки мои всегда тебя защищают, ноги мои стоят до тех пор, пока ты во власти моей, душа моя открыта для тебя. Я проводник твой, твоя сила и слабость, щит и меч. – шептала Дарина не торопясь, хотя и слышала, что на этаж уже поднимались толпы ополченцев.
Кровь лилась из душевода ручьём, но Дарина не чувствовала боли. Сердце в груди забилось в унисон с тем сердцем, которое лежало в шкатулке.
– Как кровь от крови всех Хранительниц Сердца свидетельствую о том, что Сердце не отвергло Дарину Пламеневу во время клятвы. – произнёс Роан и Сердце услышав его, заманчиво блеснуло.
– Защищать, хранить и оберегать. – Дарина зажгла в другой руке огонь и прикрыв глаза провела им собственную кровь на руке. Согласно писанию, которое было выцарапано на камне шкатулки если огонь зажжённый во время клятвы причиняет боль, то Хранительница не принята Сердцем.
Дарина смотрела на то, как её кровь горит, словно бензин, но боли не чувствовала. Сердце её принимает. Девушка качнула головой, несколько раз моргнула, приходя в себя. Сердце изнутри засветилось ярко-красным огнём. Но лишь на мгновение, Дарина даже не могла утверждать, была ли это правда или видение. Девушка хотела перебинтовать руку, однако внимательно посмотрев на неё увидела, что ни единой царапины нет. Сердце защищало, свою Хранительницу.
– Как Хранитель Сердца, со стороны клана воздуха свидетельствую о том, что Сердце принимает клятву новой Хранительницы. Клятва проведена по всем законам Сердца, нарушений свидетелями не обнаружено. – проговорил Георгий Серов.
Шкатулка с грохотом захлопнулась, а Дарина облегчённо вздохнув плюхнулась на пол. Рукавом стёрла со лба пот и растянулась на полу.
– Получилось. – задумчиво произнёс Николай. – От куда ты знала, что всё сложится так благополучно.
Девушка отдышалась и осторожно приподнялась.
– Я изучала историю Сердца и разнообразные клятвы, которые давали Хранители и Хранительницы. – ответила Дарина, чуть хмурясь. – Вывела среднюю арифметическую формулу.
– А душевод резала так, словно тренировалась. – хохотнул Роан.
– Не без этого. – пожала плечами Дарина, в ушах звенело. – Спасибо за помощь.
– Дерзай, огонёк. – кивнул Роан.
– А сейчас, простите, но я должна бежать дальше. – сказала девушка, слыша, как на лестнице и в коридоре раздавались шаги и голоса то ли стражи, то ли повстанцев.
– До скорого, внучка. – улыбнулся Николай.
– Родителям от меня привет. – сказал Георгий Серов.
– Забегай на огонёк, дорогуша. – подмигнул ей Роан.
Дарина затушила огонёк и духи один за другим стали таять в воздухе. Как раз вовремя.
– Эй, здесь кто-то есть! – крикнул первый, вошедший в галерею простак.
Дарина усмехнулась и открыла портал, в который тут же провалилась шкатулка с Сердцем.
– Смотрите-ка какая красивая…– проговорил вошедший вслед за ним – И плевать, что ведьма!
– У нас приказ не трогать придворных дам. – возмутился третий.
– Да кто об этом узнает?
Дарина обернулась и увидела в руках ополченцев весьма сильные артефакты. Кто только дал им в руки столько магии? Впрочем, без них они бы никогда не зашли так далеко.
– Ступайте дальше, господа. – спокойно проговорила Дарина, подошла к стене и закинула в портал пару картин, висящих на стенах, включая те, на которых ранее красовались Николай Темнолюбов, Георгий Серов и Роан Огненный.
От её наглости мужчины крепче сжали оружие. Дарина не сомневалась, что пользоваться их артефактами научили.
– И почему глядя на меня мужчины перестают думать головой? – тяжело вздохнув, спросила Дарина. – Я ведь никогда не давала повода…
Их поспешные шаги в её сторону Дарина расценила очень враждебно, поэтому лёгенькое защитное заклинание само сорвалось с пальцев. Все трое замерли, в тех положениях в которых их застигла световая вспышка.
– Вы отомрёте через пару минут, однако настоятельно рекомендую вам вест себя прилично, иначе буду вынуждена повторить наказание. – сказала Дарина улыбаясь и поспешила на выход.
Барс приказал ему следить за венценосной парой издалека. Влад принял его приказ с удовольствием, потому что оставаться в его доме долго не мог. Он недолюбливал Барса, а Барс недолюбливал его, однако оба были уверенны, что друг друга не предадут. Влад вошёл в подземный лагерь повстанцев вместе с Мариной и Николасом и пришёл в оцепенение. Здесь, под землёй были тысячи людей, магов, аристократов, отставных воинов, воришек, и прочих никчёмных по меркам Цеты людей. Подземный город собрал всех недовольных правлением Фёдора. И таких людей было много. Наверное, сама Фрея не была населена так плотно, как это место.
Марина и Николас долго расшаркивались и вели призывные речи. Их слушали, раскрыв рот – уловка Думова сработала. Валентин Чёрный – глава повстанцев, которого все они любили и уважали представил Темнолюбовых, как людей, под чьей защитой он столько лет работал. Лавры организаторов достались Марине и Николасу. Ими восхищались, их полюбили, их жалостливым историям верили, раскрыв рты. Думов был прав, когда сказал, что народ пойдёт за истинной Темнолюбовой.
Марина говорила о том, как ей было худо в Замке Теней, как Повелитель издевался над ней, её семьёй и как она стойко выдерживала все невзгоды, чтобы сейчас стоять перед ними. Такую предводительницу они все ждали. Такая же обиженная и угнетённая, но не сломленная. Такая же как она, как они все. Девушка произвела фурор, большинство мужчин готовы были биться только ради неё, и умереть за неё. Николас выступил как её главный помощник и защитник. Он пел несколько иные песни. Кричал о том, как его брат и верный друг Барс погиб ради того, чтобы ополчение жило. И теперь уже те, кто не вёлся на речи Марины, должны были идти в бой ради своего героя и защитника Барса.
Приказом Марины было разместить на всех знамёнах изображение Барса. Ополчение получило имя Белый Клык. Марина вела себя как положено будущей Повелительнице – строго, спокойно. Помогала больным, давала советы артефакторным магам, читала сказки детям.
Влад, глядя на её поведение лишь посмеивался. Юной Повелительнице с трудом давалось эта показушность. Однако мрачность на её лице люди расценивали, как силу воли и мужественность. И если Барс и его Белый Клык были теперь лишь символом, то Марина Темнолбова стала надеждой на светлое будущее. Настоящей, осязаемой, видимой.
В день, на который была назначена осада, девушка заперлась у себя и довольно шипела, понимая, что скоро всё кончится. С самого утра в лагере пели народные песни Цеты. Повелитель Теней запретил некоторые из них, так как в них воспевался род Темнолюбовых. Но теперь с этими песнями они готовы были идти в бой. Влад прибился к кучке бывших стражей Замка. Интересные ребята, ставшие неудачниками по той причине, что отказывались исполнять те или иные приказы. Парни пили эль и отплясывали с девушками какие-то пьяные, но очень весёлые танцы. Играла музыка, кажется, какой-то волынки или другого музыкального инструмента. Влад слушал их рассказы вполуха.
– Влад, ты единственный, кто никогда не говорит о себе. – сказал один из вояк, подавая Присмыкаеву деревянную кружку с дешовым спиртным. Парень, привыкший к роскоши Замка, слегка сморщился, но его выражение приняли за задумчивость.
– Почему ты здесь, а не среди кружка аристократов? – некрасивый вояка кивнул на круг хорошо одетых магов, позади Влада.
– Мой род не знаменит. – пожал плечами парень.
– Но ты выучен как они – наверняка из выпускников Тенеура. – выдал мужчина в красном полинявшем сюртуке.
– А значит знатный и умный. Чего тебе среди нас делать? – спросил некрасивый.
– Я не привык разговаривать на возвышенные темы. – признался Влад.
– Да ты вообще неразговорчив.
– В рядах аристократов неразговорчивость граничит с тупостью. – отвечал Влад и вдруг хлебнул настойки из кружки, сморщился, вызвав смешки.
– И всё же почему ты здесь? – спросил полинявший сюртук.
Влад сам не понял, как заговорил, но ему показалось, что именно здесь, именно эти люди его не осудят.
– Я, как и вы, служил в Замке. – начал он. – Я делал своё дело, не задумываясь о том, кому причиняю вред и как это отражается на других. Это позволило мне подняться довольно высоко по службе. Но однажды это слепое подчинение навредило девушке, которая мне очень дорога.
Парни понимающе переглянулись. Из-за того ли, что речь шла о девушке, или потому что ситуация у них была схожа – не важно. Главное, что Влад оказался понят.
– Сейчас она лечится. Всё не так плохо, как вы могли подумать. Но меня мучает тот факт, что единственная душа, верившая в меня, пострадала из-за моей слепоты. – признался Влад. – Здесь я пытаюсь исправить содеянное.
– Попытайся. – кивнул некрасивый.
Влад улыбнулся как-то криво и поднявшись на ноги зашагал к шатру с Мариной.
Через несколько часов он в числе магов шагал по внутреннему двору Замка. Со всех сторон слышались крики, стоны. Стражи замка, не ведавшие о нападении и полностью шокированные тем, что щит пал не знали, что делать. Командовать стражей было некому. Единственный, кто мог тут навести порядок – это Барс. А его не было. Главные стражи пытались переформировать ряды, сделать хоть что-нибудь, были не в силах.
Стража, привыкшая к полной безопасности под куполом не имела при себе даже оружия. А если учесть, что вся стража – это отчисленные ученики Тенеура, то было понятно, от чего они так тушевались при виде артефакторного оружия. Они привыкли гонять бедных, слабых нищих. А не магов-аристократов, которые шли в первых рядах и разъярённых ополченцев с оружием, сила которого выносила одного стража за другим.
Но дело было даже не в злости и отверженности народа. Дело было в том, что Стражи замка оказалось в пять раз меньше. Топа ополчения просто сбивала их с ног, топтала и шла дальше. Марина шла в первых рядах, стихией она отбрасывала в стороны всех, кто попадался ей на пути. Самому Владу, напросившемуся идти поближе к Темнолюбовым даже делать было нечего. Он лишь иногда сметал со своей дороги ненужных людей и прикрывал щитами людей.
Клокочущая толпа ополченцев с криками и победоносными улюлюканьями шагала вперёд, сметая всё на своём пути. Поэтому, когда кто-то из старших стражей замка вывел перед воротами замка учеников Тенеура Марина лишь рассмеялась и велела магам разделаться с ними. Юные маги стушевавшись от такой толпы и вместо того, чтобы защищать замок, стали искать место где можно спрятаться.
Замок пал, но ополчение ещё не встретило на своём пути Повелителя.
Думов много лет наблюдал за жизнью Цеты из окна своей маленькой комнатки, во флигели замка. Флигель был пристройкой к заброшенной астрономической башне, и его старая крыша находилась выше уровня башен замка. Флигелёк был маленький, скромный, осенью от обилия дождей протекал, а зимой маленькая убогая печка не могла спасти от холода. Барс помнил те дни, когда он только поселился здесь. Без магии и денег, зато с кучей бесполезных мечт и идей. Первые дни его захватывали, но как только пришла зима он не знал куда деть себя от холода. Старенькое потрёпанное шерстяное одеяльце, выданное комендантом с некоторым презрением и недовольством, не спасало от холода, а огонь в печке постоянно гас от сквозняка. Думову повезло родится контэ с хорошим иммунитетом и горячей кровью, он тогда не мог жаловаться на своё жильё. Боялся, что его отправят обратно в подземелье. Здесь в полном одиночестве, холоде и мерзлоте, среди завывающих ветров и сквозняков он чувствовал себя защищённым. Это был его первый дом. Пусть неказистый, но маленький Барс чувствовал себя здесь в безопасности. Послужили тому ветра или высота, которые так нравились всем магам воздуха, однако это было единственное место, где он снимал маску и защитную броню.
Первое заклинание для любого мага – как первый поцелую, для юной барышни. Запоминается на всю жизнь. Барс первым делом занялся починкой крыши и утеплением стен. И вот во флигельке уже было не так сыро и холодно, а жизнь с приходом магии налаживалась.
Знал ли Барс в те холодные ночи, что через десяток лет будет наблюдать с высоты этого флигеля, как с подачи его руки стража замка схлестнётся в неравной схватке с ополченцами? Знали ли он что из маленького трусливого котёнка превратится в умелого кукловода? Знали ли, что Николас, которого он так сильно ненавидел будет лишь марионеткой в его руках, а его мать – женщина которую он боялся больше Повелителя Теней, будет ему настолько безразлична, что даже желание мстить отпадёт? Наверное нет. В маленьком Барсе не было злости, хотя всё к тому располагало.
