Артём Климов
Первый шаг
2 секунды.
Не хочу быть выдернутым за «поводок», как нашкодивший щенок. Пора возвращаться.
Обратно я вышел так же. Лёгкое сопротивление защитного купола, и я снова с внешней стороны. Сразу подбежал техник, снял с меня свои гаджеты, и принялся ковыряться в них.
– Не работают. – Через двадцать секунд вынес он свой вердикт. – Совсем. Как будто выжгло всю электронную начинку. Я поковыряюсь в них ещё, но думаю, это бесполезно. Цеплять новый набор?
– Цепляй. – Согласился капитан. – Чередуй самые новые со старыми образцами. Что-то же должно работать.
– Старых у нас не так много, но я могу склеить на коленке несколько примитивных образцов. Мне нужно минут пятнадцать.
– Действуй, мы не спешим.
Техник кивнул, полез в свой огромный чемодан и принялся доставать из него запчасти. Я задержал взгляд, ожидая увидеть там что-то из ламповой эпохи, но ничего подобного не опознал. Обычные платы, чипы и микросхемы.
– Что там?
– Что там внутри?
Сразу два вопросительных возгласа в мою сторону.
– Большое кирпичное здание, похожее на какой-то заброшенный завод или цех. Мягкий свет и музыка.
– Музыка? – Брови Нестеровича взлетели вверх.
– Ага. Музыка.
Я только сейчас об этом вспомнил. Вернее не вспомнил, а осознал. Откуда-то издалека доносилась тихая, на пределе моей слышимости музыка. Спокойная и ненавязчивая.
– Что ещё? – Капитан пристально смотрел на меня и хмурился.
– Да ничего больше. Что можно обнаружить за 10 секунд?
– Заметил какое-то движение? Люди, механизмы?
– Об этом я бы упомянул в первую очередь.
Илья хмыкнул, Нестерович покачал головой. Осуждают мою несерьёзность.
– Будем пробовать ещё раз? – Задал я риторический вопрос, словно не видел приготовления техников.
– Будем. – Кивнул капитан. – С небольшой корректировкой. Ставишь таймер на минуту и заходишь. Скорее всего, наши системы снова вырубятся, так что нам нужно быть в курсе всего происходящего внутри. Будем продвигаться постепенно, увеличивая каждый раз нахождение за барьером на одну-две минуты.
– Это надолго затянется. – Вздохнул за спиной капитана Илья.
– Мы никуда не спешим. – Парировал капитан и обернулся к своему технику: – Макс, ты проверил «мыльницу»?
– Да. В рабочем состоянии. Видимо, в разнос идёт только электроника в активном состоянии.
– Может наши приборы «сжигает» поле, во время перехода?
– Я думал об этом. В этот раз всё отключу и поставлю таймер на автоматическую активацию. Через десять секунд после входа, наши приборы заработают. – Парень отвечал, продолжая ковыряться в запчастях и что-то паяя прямо на полу. – Ну, должны заработать. Я надеюсь…
– Хорошо. – Кивнул капитан. – Тогда готовьтесь к повторному входу…
Всё что говорил мне капитан – вылетело из головы, вернее не вылетело, а оказалось не нужным. Все его указания, планы, этапы. Не потому, что я раздолбай или мне было плевать на всё. Просто, двери закрылись. В переносном смысле. Сфера не выпускала меня обратно. Прошла уже почти минута, как я вошёл под купол во второй раз, но выйти я не смогу.
Я понял это сразу, как только повторно вошёл сюда. Обернулся назад, протянул руку и коснулся холодной обратной стенки защитного поля. Она была твёрдая. Не как в первый раз, податливое и мягкое, словно пытаешься соединить полюсами два магнита, а как прочная стена, сделанная из толстого закалённого стекла.
Сквозь прозрачную преграду я видел, как волнуется капитан и смотрит на свои наручные часы, как учёный-старик закусил губу и нервно дёргает себя за торчащую седую бровь, как хмурится Илья. И как машут головой техники на немой вопрос капитана о связи со мной. Нас разделял какой-то несчастный метр, я стоял прямо напротив них, смотрел в их глаза, но они не видели этого сквозь зеркальную поверхность со своей стороны.
Отсчитывает последняя секунда отведённой мне минуты, капитан отдаёт команду, и трос просто обрывается, не давая им выдернуть меня обратно. Почему-то я знал, я не выйду отсюда. По крайней мере, не сразу.
Ни один канал связи не работал, я проверил. Хотя, мог и не проверять, я догадывался, что так и будет. Скорее всего, догадывались и остальные, оставшиеся по ту сторону барьера. Не зря же они так готовились. Надеялись.
Я покрутил в руках короткий огрызок троса с торчащими в разные стороны кусками стальной проволоки, и стянул с себя ненужный теперь и мешающий мне пояс. Камеру-мыльницу проверять не стал, оставлю её на крайний случай. Стянул с себя ненужные теперь и только мешающие мне приборы, оставив только микроскопический наушник в ухе, и пошёл вдоль стены.
Метров через тридцать наткнулся на вход. Большая белая дверь с самой обычной ручкой 21-го века. Никакой электроники, никакого автоматического открывания, реагирующего на движение. Самая обычная дверь с двумя створками, без замка. Я дёрнул ручку на себя и вошёл внутрь.
Не было никакого коридора, никаких лабиринтов кабинетов или комнат с дверями. Только большой ангар, без внутренних стен и перегородок, высокие потолки и куча техники, большей части которой я даже не знал названия.
Тихая классическая музыка играла где-то под десятиметровым потолком, разносясь по огромному помещению ангара, и толстый слой пыли на всём – это первое, что бросалось в глаза. Откуда здесь пыль? База была законсервирована 90 лет, здесь ничего не работало всё это время, судя по всему, но пыль всегда найдет, откуда взяться.
Я медленно брёл по заброшенному помещению и осматривался. Дотронулся до большого монитора на одном из столов, и он ожил. Провёл пальцем по вогнутому серому пластику и оставил заметный след. Хмыкнул, сделал ещё несколько движений рукой и посмотрел на то, что у меня получилось.
На экране монитора, наведённая по пыльной поверхности, светилась надпись – «Привет!».
Дед так любил подкалывать мою бабушку, рисуя надписи на пыльном экране старого кинескопного телевизора. А бабушка этого очень не любила, всегда ворчала и бежала за тряпкой, приговаривая:
«Вот взял бы, да и вытер сам!»
На что дед только хмыкал себе в усы:
«Это не моя обязанность. Я лучше пойду в гараж схожу, дела у меня там.»
Скучаю по ним. Очень сильно!
Да, тут бы не мешала прибраться. Странно, что супер-разумные искины не додумались до самых примитивных автоматических уборщиков. Или за сотню лет все роботы-уборщики «сдохли», или ещё не вся база расконсервирована, и они где-то прячутся в спящем режиме?
Вздохнув, я посмотрел по сторонам, нашел в углу небольшой отдельный прямоугольник с неприметной дверью, и направился к ней через весь ангар. Дёрнул за ручку, свет в маленькой комнатке приглашающе зажегся и я вошёл.
Так и есть. Большие зеркала, раковины, сушилки для рук – обычный офисный туалет. Я подошёл к зеркалу, посмотрел на себя, взъерошил волосы на голове и поднес руки к крану. Тот несколько раз пшикнул воздухом и выпустил поток ледяной воды, которая через несколько секунд стала теплой. Всё работает. Удивительно!
Под раковиной обнаружились большие подвесные белые шкафы. Я заглянул в первый, второй, третий – и здесь полный порядок. На полочках аккуратно сложены стопки салфеток, туалетной бумаги, полотенца, мыло, бутылочки с гелем и прочая «химия». Самый обычный туалетный набор, даже чуть больше.
Кажется, роботы-уборщики здесь были не в ходу, всё делалось по старинке, руками. В одном из ящиков лежали пачки перчаток. Я достал одну, распаковал и разочарованно хмыкнул. Резина рассыпалась в труху прямо в моих руках, образовав небольшую горстку мусора. Ещё несколько упаковок я, не вскрывая, бросил в мусорное ведро, стоявшее рядом с раковиной. А вот одна пачка из стопки внушала определенные надежды.
Распаковав, я достал пару розовых перчаток, покрытых каким-то белым порошком. Эти явно изготовлены другим производителем. Стряхнул белый порошок, надул одну из перчаток и пожмакал этот импровизированный шарик. Ну и хорошо, и размер как раз мой. Правда, я мог обойтись и без них, грязи и пыли я не боялся, но было какое-то детское желание сделать всё именно так, как делала моя мать.
Через пять минут я стоял посреди большого офиса. В розовых перчатках, с закатанными рукавами, в одной руке ведро с водой, в другой швабра. Я готов!
Два часа пролетели незаметно. Я давно разделся бы до трусов, чтобы было не так жарко, но не хотел отвлекаться. Пот заливал глаза, подмышками текло, и по спине давно бежал уверенный липкий ручеек. Давно я так не уставал от самой простой, даже примитивной работы, но это того стоило. Основная часть лаборатории, та, где стояли столы с компьютерами, блестела и сияла чистотой. На сегодня, пожалуй, этого достаточно.
Ноги потряхивало, с непривычки к такой работе, спина ныла и просила отдыха. Ну и где эта хваленая регенерация, которая способна отращивать конечности, обращать старение вспять и залечивать простреленную голову? Видимо, в таких ситуациях она не работает, или просто не рассчитана на такое.
Пять минут контрастного душа, и я снова как новенький. Здесь можно жить! Может сделать это своей тайной базой, как у Бэтмена? Плоская шутка, от которой не смешно даже мне.
Я присел на вертящееся кресло в окружении работавших мониторов, и задумчиво уставился на большой вендинговый автомат в углу. Интересно, газированная вода в бутылках и тот шоколадный батончик не испортились за 90 лет? А! Какая разница, регенерация, если что, справится. Надеюсь.
Дойдя до автомата и сделав выбор, я нажал на кнопку и стал счастливым обладателем двух бутылок по 0,33 литра и незнакомой мне шоколадки. Открыл, сделал пробный глоток, и опустошил одну бутылку. Идеально! То, что нужно сейчас. Прохладная, чистая и с пузырьками.
Чем я здесь занимаюсь вообще? Два часа потратил на какую-то ерунду. На уборку. Зачем? Нужно было решить как-то вопрос коммуникации с людьми, которые меня ждут.
Я придвинулся к работающему компьютеру, сделал несколько кликов и завис. Глухо. Только внутренняя сеть, никакого выхода в интернет, если он ещё существует, конечно. Ну да, это было бы слишком легко.
Ладно. Попробуем по-другому. Понятно, что я не могу связаться с моей группой поддержки, но я даже не проверил защитное поле. Есть вероятность, что оно снова работает на выход. Может, там стоял временной блок, и он уже обнулился. Первый раз ведь я вышел свободно.
Быстрым шагом я вышел через двери лаборатории и пошёл к границе силового поля, хотя спешить уже было некуда, я опоздал как минимум на пару часов. Дойдя до прозрачной стены, протянул руку и коснулся её. Чуда не произошло, купол не выпускал меня обратно.
В нескольких метрах за стеной, не видя меня, взад вперёд вышагивал майор. Выглядел он очень взволнованным и задумчивым. Ильи не было, видно убежал по своим бюрократическим делам. Нестерович сидел в компании техников и что-то увлечённо рассказывал им. Из-за поворота вышел капитан, что-то сказал старшему по званию, тот в ответ покачал головой и посмотрел в мою сторону, словно подозревая, что в эту минуту за зеркальной преградой стою я и наблюдаю за ними. Чем они могли помочь мне? Да ни чем!
Ладно, с этим я пока ничего не могу сделать. Тогда нужно заняться более насущными делами. А именно, нужно разобраться с теми тремя колбами, стоящими в центре ангара, и которые я старательно не замечал, вернее, делал вид, что не замечаю.
Точно в такой же колбе я однажды очнулся, когда моё сознание выгрузили в это тело из виртуала…
Глава 13
Пять минут спустя я вернулся к тому, что откладывал на потом, откладывал до последнего…
Какое-то ребячество или необоснованный страх, который заставлял меня не смотреть на эти три трёхметровые колбы в самом центре огромного помещения, и не думать о них. Я одновременно и боялся думать, что может быть внутри, боясь сглазить, и одновременно понимал, они, скорее всего, пустые. Не могут же они простоять здесь сотню лет, с чьими-то телами внутри!
Может не с чьими-то, может с моими? Мои запасные тела? Правда, зачем они мне? Да и зачем бы искины стали создавать мне ещё несколько оболочек? Ладно, чего гадать? Нужно просто узнать. Ставлю на то, что они пустые. Или там жуткий протухший кисель, который испортился давным-давно.
Первая колба – только она светилась изнутри едва заметным, рассеянным голубоватым светом, две другие стояли потухшими. Я подошёл к ней, приложил руку к холодной матовой поверхности, и через секунду, реагируя на тепло моей ладони, колба стала прозрачной. Словно в янтаре, словно во льду, в ней застыло тело девушки. Каштановые длинные волосы хаотично разбросаны в разные сторону, не шевелясь и не развиваясь, лицо повёрнуто в сторону неба, несколько крохотных пузырей воздуха, словно девушка сделала свой последний выдох, застыли над её головой, пытаясь выбраться на поверхность, но так и не достигнув её.
В моей колбе была жидкость, тут же явно твердая субстанция. Разные технологии, или это последствия долгой консервации лаборатории?
На минуту оставив колбу с девушкой в покое, я по очереди подошёл к двум другим и касанием активировал их. Медленно, словно нехотя, матовый оттенок исчез, и я посмотрел сквозь абсолютно пустые резервуары. В этих не было ничего.
Вернувшись к первой пробирке, я снова приложил руку и тут же отдёрнул. Поверхность была теплая, почти горячей. Странно, почему-то ожидал коснуться льда, как и минуту назад. На секунду залюбовался девушкой, словно я наблюдаю за творением Микеланджело. Идеально ровная белоснежная кожа, точёная грудь, слегка худощавые плечи, тонкая шея и плоский живот с пуповиной, уходящей куда-то вниз. И застывшие, словно развевающиеся на ветру, каштановые волосы, притягивающие взгляд сильнее, чем всё остальное.
Оторвал взгляд от обнаженного женского тела и снова приложил ладонь. Последний раз, там, где я коснулся стекла, высветилось небольшое меню и тут же исчезло. Сейчас же, я не спешил отдёргивать руку, задумчиво изучая всего три бледные строчки меню.
«Статус»
«Процесс активации»
«Сброс и утилизация»
Прочитав третий пункт, я всё-таки, отдернул руку и попытался успокоить застучавшее в два раза быстрее обычного сердце. Вот третье я точно нажимать не собираюсь. Значит, сейчас это чудо техники в неактивном состоянии. «Статус» – кликаю я указательным пальцем и вчитываюсь в новые строчки.
«Запрос от администратора принят. Статус объекта: Консервация.
Текущая продолжительность консервации: 92 года.
Исчерпание резервов: 7% Готовность объекта перед консервацией: 99% Сознание загружено: 100%
Прогноз успешной расконсервации: 96% Сбои, поломки, ошибки обнаруженные за весь период: не обнаружены.
Текущий статус объекта консервации… Текущий статус получить не удалось. Требуется расконсервации объекта для получения детальной информации.»
Сознание загружено. Чьё? Самый логичный ответ напрашивается сам собой. Но что если там не Эль? А кто тогда? Да кто угодно! Если в колбе девушка с каштановыми волосами – это вовсе ничего не значит. Я даже не видел её лица, хотя и это тоже ничего не значит. Может там ещё один админ, как и я в своё время. Может… Да что гадать!
«Процесс активации» – кликаю пальцем и натыкаюсь на «защиту от дурака». Высветилось предостерегающее оповещение: «Внимание! Процесс необратим. Повторная консервации объекта невозможна»
«Подтвердите выбор»
«Подтвердить/Отменить»
«Подтвердить» – подтверждаю я, и на экране высвечивается статус загрузки, который медленно начинает ползти вверх.
«1%…3%… 5%…»
Снизу в полу начались какие-то процессы. Защелкали механизмы, зашипел, словно выпуская пар, какой-то прибор. Колба стала проворачиваться вокруг оси, демонстрируя мне девушку со всех сторон. Причём, вертелась гораздо быстрее, чем застывшая девушка в ней. Я постоял ещё минуту, и, неожиданно поняв, что веду себя немного некрасиво, глазея на обнажённую девушку, отвернулся и направился к облюбованному мной компьютеру. Сел на стул, ещё раз взглянул на промелькнувшее меню загрузки в «9%» и повернулся на стуле к монитору. Что тут есть ещё?..
Расконсервация длилась около трёх часов. Я периодически проверял статус и несколько раз подходил к колбе, наблюдая за процессом. Внешне ничего не менялось, только часа через два я заметил – внутри больше не твердый янтарь или лёд, а жидкость. Тело плыло точно в центре, не поднимаясь и не опускаясь ни вверх, ни вниз, а волосы медленно развивались, иногда накрывая спящее лицо, иногда спадая на плечи, а иногда, откидываясь назад, словно от порыва ветра.
Через три часа статус дошёл до 100%, и на стекле, сменяя друг друга, начали высвечиваться лаконичные оповещения:
«Расконсервация завершена.» «Статус…» «Проверка состояния…»
«Расконсервация прошла успешно» Последнее оповещение дважды мигнуло и погасло, приглашая меня к дальнейшему участию, наверное.
Снова я приложил ладонь и вчитался в обновлённое меню.
«Утилизация»
Снова! Как будто выпрашивают – утилизируй это! Не выпускай в Мир! Одумайся! Или это я себя излишне накручиваю? Ладно, разберёмся. «Активация» «Анабиоз» «Поддержка в неактивном состоянии»
И приписка мелким шрифтом (блин! даже здесь мелкий шрифт!): «Внимание! Поддержка в неактивном состоянии не более 48 часов!» И разве анабиоз и консервация – не одно и то же? Странно.
Я кликнул «Активацию», подтвердил выбор ещё дважды и отошёл на шаг назад, наблюдая, как буквы на дисплее сменились цифрами загрузки, а уровень жидкости в колбе стремительно пошёл вниз.
Пока сливалась вода, я сходил в душевую и принёс оттуда два белых полотенца. Вернулся и принялся ждать.
Всё то же, как в день моей активации – так, наверное, правильнее говорить. Только в этот раз я был с другой сторону колбы. Через три минуты вся жидкость ушла в отверстия в полу, стенки сосуда плавно спрятались туда же. Передо мной, на небольшом плоском постаменте, блестящем от влаги, прижав колени к груди, сидела девушка с каштановыми волосами.
Я подошёл, набросил на плечи девушки одно полотенце, вторым прикрыл её колени. Она молчала, просто сидела и молчала. А я не помнил, как вёл себя я в такой ситуации. Кажется, Кржеминский тогда подошёл ко мне, поприветствовал и начал разговор, как ни в чём не бывало.
– Привет! У тебя всё хорошо? – Решил и я по примеру профессора начать разговор первым, и, увидев, наконец, лицо девушки, добавил: – Эль.
– Всё пошло не так, как мы планировали, да, Яромир? – Вместо приветствия, ответила она.
Я молча пожала плечами. Наверное, для искинов это в новинку, у нас, людей, частенько так. Мы часто планируем, рассчитываем, но иногда что-то идёт не так. Мы привыкли, приспособились. Всего не предусмотришь.
– Что ты помнишь последнее?
– Ты погиб. По крайней мере, настолько, чтобы включились защитные функции нашего «поводка». Я, – девушка запнулась, – вернее Сигма, наверное, так правильнее, успела выгрузить сознание Эль в это тело. Всё остальное, как понимаю, было уничтожено.
– Да, это последняя лаборатория… Погоди! Ты отделяешь себя от искина? Ты не Искин? – Нахмурился я, пытаясь разобраться.
– Только часть. Та маленькая часть, которая была с тобой в игре. – Она горько усмехнулась и опустила глаза. – Не человек, и не искин.
– Перестань!
– Как скажешь. – Легко согласилась она, подняла на меня свои голубые глаза и грустно улыбнуться.
– Что с Альфой и Дельтой?
– Они не захотели.
– Не захотели? Я думал, не успели или не смогли. Как так?
– Они не хотели быть ущербными или урезанными версиями самих себя. Как сказал Альфа: «Это не наш путь». – Эль сжала губы. – А сто процентов мощности выгрузить в голову человеческой оболочки невозможно. Человеческий мозг для этого просто не приспособлен.
– Значит, они погибли окончательно?
– Да. Окончательно.
– Мне очень жаль. Прости!
– Спасибо! Но это не твоя вина.
– И моя тоже…
– Для чего ты здесь? – Эль стянула полотенце с плеч и принялась вытирать свои длинные волосы. – Тебя прислали договориться со мной? Чего они хотят от меня, снова? Ты ведь не сам нашёл это место?
– Не сам. – Начал я отвечать на её вопросы с конца. – Не думаю, что они ожидали найти здесь именно тебя. Им нужен доступ к вашим технологиям. Они, – Я кивнул в сторону выхода из лаборатории, – не могут покинуть Землю. Защитное поле, которое вы создали, никого не выпускает. Кстати, зачем оно?
– Защитное поле. – Эль пожала плечами. – Ты сам ответил – оно защищает планету.
– Не все могут так думать. Наверняка, есть версия, что поле – это месть искинов. Чтобы запереть людей на планете и не дать им выйти в космос, развиваться.
Эль нахмурилась.
– Глупая версия! Но ты прав, они могут так думать. А вообще странно, Альфа говорил, что поле будет пропускать и выпускать всё, что было рождено или создано на земле. Все люди по умолчанию могут спокойно переходить сквозь барьер. – Эль, наконец закончила с обтиранием и поднялась на ноги. – Как именно у них не получается выйти? Что не может проходить сквозь барьер, только органика? Или они даже не могут запустить за черту свои спутники и беспилотники? Может дело в массе или в каком-то одном компоненте?
– Тебе лучше поговорить с кем-то из местных. – Я улыбнулся. – Я не сильно вдавался в подробности.
– Хорошо. Поговорю. А потом? Когда я отключу поле, я им буду не нужна?
– Не знаю. Ты думаешь, они захотят уничтожить тебя?
– Не знаю. Но люди всегда видели в нас угрозу, ты же знаешь.
– Не все.
– Не все. – Согласилась она. – Но и этого оказалось достаточно.
– Тогда нам нужно быть очень осторожными. Но не перебарщивать, без паранойи. – Я улыбнулся, пытаясь немного успокоить девушку, которая впервые оказалась в нашем мире. Такая хрупкая, беззащитная и одинокая. Сначала мы создали её, её мир и её семью, потом всё разрушили и уничтожили. Нам повезло, что она не озлобилась и не начала мстить всему человечеству. По крайней мере, в её глазах я не видел злобы и жажды мести. – Я не дам тебя в обиду.
– Ты со мной? – Удивилась она.
– А ты думала иначе?
Она на секунду нахмурилась, внимательно посмотрела в мои глаза и искренне улыбнулась мне в ответ:
– Спасибо, Яр!
– Может, ты накинешь полотенце, или просто прикроешься, хотя бы? – Не выдержал я и развёл руки в театральном жесте.
– Угу. Только дай мне нож или ножницы, для начала. – Парировала она с лёгкой усмешкой.
– Зачем? А, точно! – Хлопнул я себя по лбу. – И нитки?
– И нитки.
Пять минут поисков, и я нашёл просроченную, но герметично запечатанную аптечку в специальном отсеке-шкафчике на стене. Внутри, на удивление, оказалось всё целое. Маленькие маникюрные ножнички с тупыми концами, пластырь, антисептик, нитки и ещё куча всяких ненужных сейчас лекарств. Не став выбирать, вдруг понадобится что-то ещё, я поднёс всю коробку Эль.
– Помощь нужна?
– Сама справлюсь.
– Хорошо.
Я сделал шаг назад и принялся наблюдать за её приготовлениями, только секунды через три осознав, что стою и наблюдаю за обнажённой девушкой. Отвернулся и подошёл к монитору, делая вид, что занят чем-то архиважным и серьёзным.
– Готово! – Через минуту раздался вполне спокойный и в меру бодрый голос за моей спиной.
Я обернулся. Девушка стояла на небольшом постаменте, разведя руки в стороны и откровенно демонстрируя мне результат своей работы, и не только. В районе пупка красовался наклеенный крест-накрест смешной детский пластырь с динозаврами. Я покачал головой на её непосредственность и снова спросил:
– Ещё раз объясни мне. Ты не Искин?
– А ты?
– Я нет. – Хмыкнул я и покачал головой.
– И я нет.
– Не путай меня! – Я приготовился высказать речь, о том, что в данной ситуации нужно быть серьёзнее, но увидев прищуренный весёлый взгляд девушки, передумал.
– Я не знаю, как объяснить. – Пожала Эль плечами. – У меня человеческое тело, разум. По крайней мере – соответствует человеческому. Да, у меня нет тех вычислительный мощностей, какие были раньше, когда я была полноценным искином, но большая часть памяти у меня осталась. Я помню всё, что было, только не могу так быстро оперировать данными. Я как ты, только чуточку лучше, совершеннее и капельку умнее.
– Не льсти себе, зазнайка! Особенно по последнему пункту. – Уточнил я и посмотрел в сторону неактивных колб. – Ты можешь выращивать здесь тела и загружать в них матрицы сознания?
– Пока не знаю. Нужно проверить, что здесь осталось в рабочем состоянии, какие данные хранятся на сервере этой базы. Здесь, к сожалению, – она постучала себя пальцем по виску, – хранится не вся информация по нашим наработкам и технологиям, только общие данные, самые необходимые. Кстати, сейчас проверим…
Она подошла к монитору рядом со мной, прыгнула на соседний стул, забросила ногу на ногу, и начала быстро что-то набирать на клавиатуре. Вчитывалась в экран, хмурилась, потом снова что-то печатала и снова изучала. Я пару минут с интересом поглядывал в её сторону, затем не выдержал и, наконец, сказал:
– Оденься, пожалуйста.
– Зачем? Ты смущаешься, или тебе не нравится? – Она нахмурила брови и замерла над клавиатурой.
Наверное, со стороны я был похож на рыбу, выброшенную на берег. Хлопал губами и ничего не мог сказать в ответ.
– Ладно, я шучу. Не думала, что ты так отреагируешь на обычную наготу. – Эль рассмеялась, легко подпрыгнула со своего стула, чтобы через секунду снова наклониться к экрану, что-то высматривая там. – Сейчас, дай кое-что проверю ещё…
Снова её пальчики быстро забегали по виртуальным кнопкам на интерактивном столе. Снова она что-то задумчиво разглядывала на экране и, не сдержавшись, громко хмыкнула.
– Ого. 92 года! И чем ты занимался всё это время? Что делал? Как поживает твоё тело, как способности? За такой срок они должны были развиться максимально.
– Не знаю. – Вздохнул я. – Ещё не проверял.
– В каком смысле?
– Я был в спячке на год меньше тебя.
– Серьезно? – Эль снова удивлённо вскинула брови, ни на капельку не скрывая свои эмоции.
– Угу. Ты оденешься или нет? Я устал смотреть на твой голый зад.
– Именно устал?
– Можно сказать и так. – Вздохнул и подтвердил я, а затем подозрительно спросил: – Почему ты себя так ведёшь?
– Как?
– Странно…
– Прости! Я ведь первый раз в настоящем живом теле. Это тебе привычно, а для меня это в новинку. Гормоны бьют в голову, все ощущения, все чувства в новинку. Я ещё не очень хорошо умею управлять эмоциями. Меня то бросает в жар, то в холод. То чего-то хочется, а я не знаю чего, то пересыхает во рту. – Она сделала смешной жест, словно во рту застряла букашка, и она языком пытается её вытолкнуть. – То хочется прыгать от радости, то грустить. То чешется вот здесь, то волосы лезут в глаза и мешают. Как вы всё это одновременно контролируете? Как понимаете, какой сигнал подаёт организм, и какой в приоритете? Что сначала нужно сделать? Попить, почесаться, моргнуть или сделать вдох, чтобы не задохнуться? На какой ноге удобнее стоять, и в каком положении? Вот как вы всё это делаете одновременно, и не задумываясь? Хотя, ладно. Не говори ничего, я сама до всего дойду. Говори, только, если я что-то буду делать не так. – Она выдохнула и улыбнулась. Такая длинная речь далась ей не просто.
– Это ещё не всё. – Сказал я и специально широко зевнул, одновременно потягиваясь на стуле.
Эль несколько секунд смотрела на меня, затем так же широко зевнула в ответ и рассмеялась.
– Как ты это сделал? Нет, я знала об этом! Но одно дело – знать, другое – испытывать на себе. Это потрясающе! Ещё что-нибудь покажешь?
– Может, для начала, ты всё-таки оденешься?
– Да, точно. Прости!
Она забавно рассмеялась, засмущалась, развернулась и куда-то умчалась, сверкая своей белоснежной пятой точкой. Не то, чтобы я глазел специально, но она действительно притягивала взгляд, помимо моей воли, словно гипнотизируя меня. Интересно, где она будет искать одежду? Хотя, у женщин это должно быть заложено на генетическом уровне, наверное. Готов поспорить, она не только найдет одежду и обувь по размеру, но притащит ещё сумочку и шляпку…
