Антон Русич
Один в пустоте Цикл: Долгий путь домой
Глава 3.
Сталкер.
Утро встретил в выделенной мне каморке. Каюта больше напоминала модуль в японской гостинице, с той лишь разницей, что можно встать в полный рост. Серые пластиковые стены и тускло светящийся потолок не добавляли помещению уюта. Стоило убрать выдвижную кровать, каюта превратилась в каморку для уборочного инвентаря. Санузел располагался дальше по коридору. Типичный м/ж совкового типа, только вместо грязного, битого кафеля стены облицованы пластиковыми панелями. Когда-то давно эти панели были белыми, сейчас же пластик приобрел грязно-серый оттенок и был обильно покрыт результатами проявления творческой натуры местных обитателей. Справив нужду, отправился завтракать.
По дороге успел перекинуться парой фраз с Лиской.
– Лиска, то что вчера со мной произошло в столовой после стычки с Крысом – это работа имплантата, что мне здесь вживили, я прав? – спросил я помощницу.
– Совершенно, верно. Имплант, вживленный тебе в верхний отдел спинного мозга, путем электростимуляции нервной системы вызвал острые болевые ощущения, но при этом отключил систему защиты головного мозга, не позволив тебе погибнуть от болевого шока. В случае необходимости или попытки побега он тебя таким способом должен убить. Также он работает трекером, позволяя искину отслеживать твое местоположение в пределах данной звездной системы – ответила девушка.
– Мы можем с этим что-то сделать?
– Я уже приняла меры. Пока ты спал, наниты изолировали имплант от твоей нервной системы, теперь при его активации ты будешь чувствовать лишь легкое покалывание в области шеи. Позже, при необходимости, они смогут его полностью уничтожить, разложив на составляющие элементы. Не беспокойся, мамочка обо всем позаботилась – не смогла удержаться от колкости Лиска.
– Да, похоже придется тебе отрастить лисьи уши, а может и заячьи для разнообразия – пригрозил я.
– Все, молчу-молчу! – наиграно испуганным голосом ответила помощница.
Добравшись до помещения столовой, получил порцию баланды из пищевого синтезатора, взял поднос и направился к знакомому столику. Хромой был уже здесь. Спину обжигали недобрые взгляды местного бомонда.
– Доброе утро – поприветствовал его, присаживаясь напротив.
– С чего это вдруг оно стало добрым? – удивился старик.
– А с того, что недобрым оно бывает в жизни только один раз.
– И когда же, по-твоему, оно бывает недобрым?
– В день твоих похорон!
Скрипучий смех Хромого разнесся по столовой, заставляя присутствующих обратить на нас внимание.
– Ха-ха! Ну уморил! – смех старика начал переходить в кашель – ну да, все верно. Тут с тобой не поспоришь, молодец, поднял старику настроение.
– Ладно, посмеялись и хватит – тон Хромого стал крайне серьезным – ты разнарядку от искина получил?
Я кивнул, поглощая очередную ложку каши. На рабочем столе моргал значок непрочитанного сообщения.
– Тебя отправят на склад. По пути будь повнимательней. Есть там пара не хороших мест. Если доберешься до склада – вот это его, «ЕСЛИ» мне совсем не понравилось – передашь Луту кладовщику от меня привет. Понял?
Снова молча кивнул.
– Ну если понял – то бывай. Мне тоже работать надо – сказал Хромой, вставая из-за стола.
Проводив задумчивым взглядом старика, обернулся на стол Амбала. Крыса за столом не было. По спине пробежался холодок нехорошего предчувствия, и настроение как корова слизнула.
Открыл полученный файл. Хромой оказался прав. Согласно полученным инструкциям, мне следовало прибыть на склад и получить снаряжение, потом на летную палубу для закрепления корабля (коды доступа прилагались). На нем проследовать в указанную точку и доставить на перерабатывающий комплекс тушу фрегата. На все про все отводилось двое суток.
Сбросив пустую посуду в утилизатор, сверился с картой и отправился на склад. Перед смертью не надышишься, а идти все равно придется. Думаю, не стоит оттягивать неизбежное. С такими траурными мыслями я шел по пустым коридорам. Везде была одна и таже унылая картина. Пол покрывала пыль и мелкий мусор непонятного происхождения. Двери в смежные помещения были распахнуты. Заглянув в парочку из чистого любопытства, я обнаружил лишь чьи-то фекалии, окаменевшие от времени.
Моя цель находилась двумя ярусами ниже. Лифтовая шахта встретила меня серым неактивным индикатором. Пришлось спускаться по аварийной лестнице. Ступая по обшарпанным ступеням, не мог отделаться от ощущения, что нахожусь не на космической станции, болтающейся на орбите неизвестной планеты в миллионах световых лет от солнечной системы, а иду по лестнице общаги в родном городе. Еще бы парочку пьяных бомжей или обдолбанного наркомана, свернувшегося калачиком в углу для полного соответствия, не хватает.
Старик не обманул. Я успел пройти два пролета, когда путь преградил Крыс и незнакомый долговязый мужик. Сзади послышались шаги, обернувшись, я увидел еще двоих, что отрезали путь к отступлению. Все четверо были вооружены металлическими прутами.
– Ну что, сучара, допрыгался! Здесь старик тебя не спасет! – оскалился довольной улыбкой Крыс.
– Слышь, Крысеныш, я вот чего не могу понять, это я такой страшный или вы ссыкуны? На одного калеку безрукого аж вчетвером приперлись – вступив в словесную перепалку, я мысленно искал выход из сложившейся ситуации.
Ситуация складывалась аховая. Даже будь у меня целыми обе руки, справиться с четырьмя противниками голыми руками было бы сложно, несмотря на изученные боевые базы, а с одной и подавно шансов не было. Бежать мне тоже некуда. Оставалось только одно – постараться подороже продать свою жизнь.
Нейросеть активировала боевой режим, и мир расцвел ставшими уже привычными функциями дополненной реальности. Тела противников раскрасились пятнами наиболее уязвимых мест. Окружающее пространство поделилось на сектора вероятных атак противника.
Рывок вперед и удар в нагло ухмыляющуюся рожу Крыса, тонкие кости носа не выдерживают и, ломаясь, погружаются в мозг. Его тело отлетает к стене и оседает безжизненной куклой. На этом моя удача заканчивается. Мощный пинок в спину отправляет меня следом. От удара о стену на мгновение темнеет в глазах. Картинка восстанавливается, и я вижу вытянувшиеся от удивления лица противников. Под кожей правой руки шевелятся тысячи червей, а сжатые в кулак пальцы раздвигает знакомая до боли рукоять. Скосив глаза, вижу в своей руке клинок с очерченным тонкой ниткой холодной плазмы лезвием. Удивляться времени нет. Вскакивая на ноги, одновременно снизу вверх перечеркиваю тело ближайшего противника. Глупый, необдуманный удар, но клинок спасает неразумного хозяина, не встречая сопротивления, словно горячий нож сквозь масло, перерубает тело почти пополам от паха до середины груди. Время течет медленно, секунды растягиваются, и я успеваю рассмотреть вываливающиеся на грязный пол внутренности. Пол-оборота на опорной ноге и удар клинком параллельно полу. Отсеченная голова второго противника медленно заваливается назад. Еще работающее сердце выталкивает густыми фонтанами кровь из обрубка шеи. Последний противник пытается бежать, но потраченное мгновение на то, чтобы развернуться не оставляет ему шансов. Бью в спину без малейших угрызений совести, он утыкается лицом в ступени, хрипя и суча ногами.
Бой окончен. Тело сотрясает адреналиновый откат. Отстраненно наблюдаю, как спасший меня клинок, словно змея, обвивает руку и как вода просачивается под ткань комбинезона. Появившаяся рядом Лиска фыркнула:
– Запах как на скотобойне – выдала девчонка, окидывая строгим взглядом то, что я натворил – не знала, что ты маньяк. И как ты это все собираешься убирать?
Она сморщила свой носик от стоящего вокруг запаха свежей крови и человеческих фекалий.
– Зачем? – вопрос глупейший, но в этот момент я туплю нереально. Не приходилось мне раньше живых людей на куски рубить.
– Не тупи, Леш. Система слежения здесь повреждена и искин не видит, что тут творится. Но четыре трупа и твой поход на склад, плюс ваш конфликт в столовой. Да тут и идиот мозаику сложит.
– Все, все понял… – поднял я единственную руку в примирительном жесте.
С телами я провозился почти час. Приходилось таскать их наверх, в комнату с замеченным раннее жерлом работающего утилизатора. Самым противным было собирать с пола внутренности, соскребая их куском пластика в остатки комбинезона одного из горе-убийц, и при этом не вывозиться в крови. Спасло только то, что высокотехнологичную ткань было трудно испачкать. Кровь стекала, словно вода с жирной поверхности, не оставляя следов. Спустя час об устроенной мной бойне напоминали только темные пятна на ступенях, не слишком заметные в полутьме помещения. Оценив результат своей работы, я продолжил путь.
Помещение склада было разделено на неравные части перегородкой с бронестеклом. Стекло было грязным и несло на себе следы неоднократных попыток его повредить. С удивлением отметил наличие парочки подпалин от выстрелов плазмогана или подобного энергетического оружия. Стоило мне войти, как сидевший за массивным столом мужик вскочил и, упершись в край стола объемным пивным животом, начал орать:
– Меченый, явился наконец-то! – заорал он, активно жестикулируя руками – ты кто, Меченый, император, а может герцог какой? Сижу, жду его уже два часа, а он где-то прохлаждается!
Не прекращая гневного монолога, он пнул в мою сторону выдвижной ящик, служащий для передачи вещей через перегородку. В ящике лежала большая стопка свернутых вещей. Забирать их я не торопился, помня о совете Хромого.
– Что замер? Хватай свое барахло и проваливай, пока я Дару не скинул инфу о твоем опоздании. Слышал, он обещал тебя в космос выкинуть, так туда тебе недоноску и дорога! – закончил гневный монолог кладовщик.
Судя по оранжевому комбинезону, он был таким же заключенным, поэтому его угрозы меня не испугали.
– Хромой просил привет передать.
– Хромой, ну так это другое дело, а что ты молчишь? – снова завел он свою пластинку, выдергивая ящик обратно на свою сторону.
Спустя пятнадцать минут я направился в сторону летной палубы. Теперь я стал обладателем пары сменных оранжевых комбезов и технического скафа второго поколения. Скаф был гражданской модели и от комбинезона отличался лишь более толстой тканью и наличием съемного шлема с прозрачным забралом. На правом предплечье располагался небольшой управляющий блок со встроенным универсальным тестером. На поясе располагались магнитные крепления для инструмента. Большой автономностью скаф похвастаться не мог, двое суток – предел его возможностей. Также кладовщик от больших щедрот выдал удобную заплечную сумку и мне не пришлось свое барахло тащить в руках.
До летной палубы добрался без приключений. После тишины пустых коридоров огромный ангар встретил меня больно резанувшим по ушам грохотом. Народу здесь было прилично. Все были заняты своим делом, на меня никто не обращал внимания. Мой бот нейросеть подсветила зеленым и я направился к нему стараясь не попасть под проносящиеся мимо гравиплатформы.
Короткий забег с препятствиями и я смог добраться до своего корабля. Технический бот третьего поколения. Его корпус, сорокаметровый прямоугольник оканчивался квадратами сопел маршевых двигателей, а по бокам располагались гондолы двух дополнительных двигателей. Они были чуть вынесены в стороны от корпуса и крепились к небольшим крыльям. Крепления были шарнирного типа, что позволяло изменять вектор тяги, используя их как маневровые. В носовой части располагались две массивные руки манипуляторов, компактно сложенные сейчас под брюхом. Серый матовый корпус нес следы многократных ремонтов, из украшений имел лишь бортовой номер, написанный белой краской на его бортах.
Скинул искину бота коды доступа. Грузовая аппарель с надрывным гулом опустилась, и я смог попасть внутрь. Восемьдесят процентов внутреннего пространства бота занимал грузовой отсек. Также имелась крохотная каюта, оборудованная выдвижной кроватью, пищевым синтезатором и кабинкой санузла с функцией душа. Вот и все удобства. Экономично, функционально, но в общем довольно уютно на мой непривередливый взгляд.
Дав команду искину на полный тест систем, облачился в технический скаф. Тесты тестами, но летать на этом корыте мне предстоит долго. Так что пощупать своими руками не помешает. На тестирование и проверку всех систем потратил два часа. Вывод простой: для той ситуации, в которой я оказался, все могло быть намного хуже. Общий износ бота не превышал сорока процентов. Да, он морально и физически устарел, но летать еще способен.
Расположившись в пилотском ложементе, отправил станционному искину запрос на вылет согласно полетному заданию. Получил разрешение. Створки ворот озарила зеленоватая пленка силового поля, и они поползли в разные стороны. Гравитационное поле стартовой катапульты подхватило мой кораблик и бережно вытолкнуло его в черноту космоса. Активировал функцию нейросенсорного подключения и утонул в пустоте. Бот по инерции удалялся от станции, а я наслаждался непередаваемой гаммой чувств и новых ощущений. Бот стал мной, и я чувствовал себя им. Ощущал, как бьется сердце реактора, чувствовал всю сдерживаемую силу и мощь маршевых двигателей, сенсорный блок позволил мне охватить, ощутить огромный кусок космического пространства. Мое сознание поглотило чувство восторга, захлестывая разум волнами новых ощущений. Отработал маневровыми, ориентируя судно согласно заданному курсу и активировал маршевые двигатели. Бот начал плавное ускорение в направлении заданной точки.
Перед глазами вспыхнула пульсирующая красная надпись:
– Перегрузка нейронных цепей головного мозга. Аварийный разрыв соединения.
Мир поблек, сжавшись до пространства крохотной рубки бота. Я лежал в ложементе, не открывая глаза. Из изученных баз я знал, что длительное нейросенсорное соединение опасно, а для человека с низким уровнем интеллекта смертельно. Это одна из причин почему в содружестве и был установлен пилотский минимум в сто двадцать единиц интеллекта. Прямое подключение увеличивало скорость взаимодействия с системами корабля, что приводило к увеличению эффективности управления в экстренных или боевых ситуациях, но вело к перегрузке и разрыву нейронных связей головного мозга. Многие пилоты, особенно москитного флота, выходили из боя в состоянии растения. Также для многих частое прямое подключение превращалось в своеобразный наркотик и со временем разумный становился похожим на так полюбившуюся ему бездушную машину. Это неминуемо приводило к лишению статуса пилота, а как следствие к самоубийству в девяносто девяти процентах случаев. Для безопасного использования необходимы тренировки и постепенное увеличение времени соединения.
Открыл глаза. Провел ладонью по лицу. На перчатке скафандра, словно ртуть, свернулись капельки крови, что текла из носа. Перед ложементом стояла Лиска, упираясь кулачками в бока, она нервно размахивала рыжим хвостом.
– Ну что, наигрался?! – в ее зеленных глазах раскаленной лавой кипел гнев – МАЛЬЧИШКА!!!
Разгневанная девчонка исчезла.
Я и сам понимал всю глупость своего поведения, но не смог удержаться от соблазна. Встав с ложемента, отправился в каюту. Ужасно хотелось есть, да и умыться не мешает. Корабль на курсе, все полетные данные у искина есть, дальше он без меня справится. До того момента как мы войдем в поле обломков и потребуется мое вмешательство еще шесть часов, думаю, что даже вздремнуть немного успею.
Вздремнуть я успел. За пятнадцать минут до входа в поле обломков меня поднял искин. Проглотив стакан тоника. Облачился в скафандр, вбежал в рубку и рухнул в пилотское кресло. На обзорном экране отображались последствия разыгравшейся здесь очень давно трагедии. Обломков было не много, если сравнивать с огромным полем, что словно кольца Сатурна вращалось вокруг местной звезды. Ее гравитационное поле стянуло на свою орбиту основную массу обломков. Мне же, как новичку, дали легкое задание. Пятерка фрегатов сцепилась с легким крейсером архов. Точно судить мне сложно, но судя по огромной пробоине в кормовой части от попадания торпеды, фрегаты выполняли роль загонщиков, позволяя эсминцу или торпедоносцу подобраться к жертве. С задачей они справились, и теперь противники вместе плыли в пустоте безмолвным памятником для своих экипажей.
Плотность обломков была небольшой, и подобраться к цели не составило большого труда. Бот не имел силового поля, но был неплохо бронирован, что позволяло работать в подобных условиях, не боясь получить пробоину от мелких обломков. Синхронизировав скорость и вектор движения с интересующим меня корпусом, активировал манипуляторы. Искин сообщил об успешной фиксации. Работая маневровыми и дополнительными двигателями, плавно отошел в сторону и начал разгон к перерабатывающему комплексу.
Несмотря на невесомость, массу и инерцию никто не отменял и поэтому обратный путь должен занять около четырнадцати часов. Передав управление искину, я пошел в каюту перекусить.
В каюте меня ждал мой личный призрак. Лиска, нахохлившись словно воробей, всем своим видом показывала, как она недовольна моим безрассудным поведением. Не обращая на нее внимания, получил у пищевого синтезатора дежурную порцию каши и стакан тоника. Уселся на кровать и стал есть.
– Ты опять задумал глупость? – не выдержала она затянувшейся паузы.
– Ну почему же глупость? – спросил я, изогнув единственную оставшуюся бровь – прогуляюсь на фрегат. Может смогу найти что-то ценное.
– И зачем тебе это ценное? Решил сдать кладовщику Луту и по бабам прошвырнуться?
Мне показалось или в ее голосе промелькнули нотки ревности? Вот попал, мне еще не хватало ревнивой бабы в собственной голове. Они снаружи умудряются мозг грызть, а эта внутри. Полная жесть.
– Причем тут бабы? Ты решила, что я собрался до конца своей жизни торчать в этой системе и за баланду на корпорантов вкалывать?! Нет, дорогуша, я собираюсь дать деру отсюда! Как еще не знаю, не спрашивай, но начинать с чего-то надо! – сам не понял, с чего так завелся.
В душе всплыла волна ностальгии и тоски. Никогда не думал, что буду скучать по нашим с женой ссорам. Встал и надел шлем скафа с затемненным забралом, стараясь скрыть бегущие по щекам слезы. Образ Лиски молча растаял.
Быстрым шагом я шел к шлюзу, пытаясь привести свои мысли в порядок. Эмоции – плохой помощник в том, что я задумал. В шлюзовую камеру вошел уже совершенно спокойным, если не считать небольшой мандраж. Нечасто мне приходиться гулять в открытом космосе. Шипение откачиваемого воздуха и внешние створки открывают моему взору бездонную черноту космоса с крохотными огоньками далеких звезд. Бот закончил разгон и сейчас двигался по инерции, толкая перед собой тушу фрегата.
Выбравшись на внешнюю обшивку, закрепил магнитный фиксатор страховочного троса. На поясе скафа располагалась миниатюрная катушка лебедки, что сможет вытянуть меня, если я сорвусь с обшивки корабля. Нейросеть управляла магнитными подошвами скафандра, реагируя на мои желания. Двигаться по обшивке было несложно. Словно цирковой канатоходец, осторожно ступая по манипулятору, перебрался на обшивку фрегата. Туша буксируемого корабля по сравнению с ботом казалась огромной. Его обтекаемый корпус двухсотметровой длины напоминал растолстевший земной истребитель с небольшими крыльями, что позволяли ему маневрировать в атмосфере и совершать посадки на планеты. В ширину с учетом крыльев фрегат не превышал ста метров.
Добравшись до пробоины над правым крылом, диаметр которой позволял беспрепятственно проникнуть внутрь, дал команду на разблокировку страховочного троса. Не прошло и двух секунд как пластина фиксатора встала на положенное место.
Фрегат был арварского производства. Арварцы отличались высоким ростом и массивным телосложением, поэтому внутренние помещения можно было назвать просторными, особенно после тесноты бота. Корабль был рассчитан на экипаж из двух человек, соответственно, не мог похвастаться обширными внутренними пространствами, ведь он относится к классу малых кораблей. Реакторный отсек, небольшая каюта для пассажиров и рубка. На осмотр и мародерку я потратил примерно час. Моей добычей стали несколько обезличенных чипов на двадцать тысяч кредитов, два ПБС (персональный боевой скафандр) и два серва с израсходованными топливными стержнями в миниреакторах. Один ремонтный, а второй боевой, что выполнял на фрегате противоабордажные функции. Все второго поколения. Можно сказать, раритет по меркам содружества. Топливные стержни и запчасти нашлись, ЗИПы были комплектны и нетронуты. Также я нашел несколько ручных игольников, но брать их не рискнул. Тащить оружие на тюремную станцию попахивало идиотизмом. В случае с боевым сервом жаба смогла пересилить голос разума. Лиска тактично не вмешивалась в мою борьбу с собственной жадностью.
Процесс перетаскивания добычи в грузовой отсек бота превратился в настоящий квест. Если ремонтник был довольно компактен, и я смог унести его без особых проблем, то с абордажником возникли проблемы. Если я тащил его перед собой, то из-за его размеров просто не видел куда иду. При попытке волочь его следом он начинал цепляться за все что угодно. В такой ситуации не стоило даже думать пройти по узкой поверхности манипулятора. Риск сорваться очень велик, а с учетом массы боевика инерционный рывок может сорвать магнитный фиксатор, ведь он не рассчитан на подобную массу.
Оставив серва в прилегающем к пробоине части коридора, добрался до бота, где зафиксировал трос, для надежности обмотав его вокруг антенны связи. Вернулся на фрегат, вытащил боевика, и плавно увеличивая нагрузку с помощью лебедки, вернулся назад вместе с грузом. Шлюзовая камера была небольшой и мне с трудом удалось уместить в ней двухметровую тушу серва и втиснуться самому. Отключив на корабле гравитацию, смог дотащить его до грузового отсека.
Все оставшееся время полета до перерабатывающего комплекса я потратил на сон и разборку абордажника на запчасти. При помощи ремонтника вскрыл пол в грузовом отсеке и организовал тайник, где и спрятал обоих сервов. Надеюсь, никто не будет проверять бот с особым пристрастием.
Сбросив остов фрегата в отстойник перерабатывающего комплекса, направил бот в док станции.
