Антон Русич
Один в пустоте Цикл: Долгий путь домой
Рубка тоже преобразилась. Красноватое дежурное освещение сменилось на нормальный дневной свет, источник которого мне найти не удалось. Казалось, сами стены излучают мягкий белый свет. Следы от пуль исчезли и обзорный экран сверкал девственной целостностью.
Расположившись в пилотском кресле, я замер, на пару секунд позволяя креслу подстроиться под мою фигуру. Мягкий бархатистый материал ложемента бережно обхватил и зафиксировал мое тело, оставляя свободными голову и руки. Активировался обзорный экран, транслируя изображение окружающего пространства с наложенными поверх многочисленными графиками и индикаторами состояния систем корабля. Освещение снизило интенсивность, погружая помещение в полумрак. Яркие точки далеких звезд и длинные подвижные тени плывущих в пространстве обломков рисовали завораживающую мистическую картину. В подсознании зашевелился первобытный страх неизвестности, а бесконечная пустота затягивала, плавно погружая в свои глубины. Встряхнул головой, отгоняя наваждение.
Мысленная команда и Ласточка, окутавшись полями преломления, выбросив плазменные струи из сопел двигателя, плавно сдвинулась с места многолетней стоянки.
Торопиться мне некуда и до намеченной точки на краю поля обломков добирался почти неделю. Ласточка – это не десантный бот, габариты намного больше. Кое где приходилось протискиваться, буквально обдирая обшивку, но слава богу добрались без происшествий. Притерев корабль к огромному линкору, буквально разорванному пополам внутренним взрывом, синхронизировал скорость и положение в пространстве, таким образом прописав искину алгоритм, чтобы Ласточка при любых эволюциях находилась в его тени. Умнику приказал вести наблюдение в пассивном режиме сканирования и фиксировать все суда, попадающие в зону действия сенсоров, составить маршруты их движения, а также будить меня при любых нештатных ситуациях. После этого я залег на три дня в медкапсулу под разгон, доучивая последние оставшиеся у меня базы.
Глава 13.
Собачья свалка.
Базер боевой тревоги застал Стива за завтраком. Отработанные годами рефлексы не подвели. Облачившись в боевой скафандр, он бросился в рубку. Искин корабля монотонным голосом докладывал о сложившейся ситуации.
– Множественные возмущения гравитационного поля. Фиксирую множественные отметки выхода из гиперпространственного коридора. Провожу классификацию.
Далее следовал длинный список обнаруженных кораблей. Одного взгляда на него хватило для того, чтобы осознать, что это полный звездец.
– Имперцы! Твари. Искин, связь с базой третьего флота! – проорал он, вбегая в рубку крейсера.
– Невозможно установить соединение с ретранслятором. Фиксирую возмущение гиперчастот.
– Свяжи меня с полковником Нулис.
Полковник Нулис – командующий присланной флотскими эскадрой. Сынок одного из сенаторов. Минимум мозгов, безмерные амбиции и непомерное эго. Их отношения не заладились с первой секунды. Флотское руководство не простило ему того, что он увел у них из-под носа такой большой куш и теперь всячески вставляли палки в колеса. Мало того что прислали эскадру, состоящую из двух устаревших линкоров, пяти линейных крейсеров и десятка средних, плюс пара десятков фрегатов и звезда логистов. Даже кораблей РЭБ не дали, уроды. Видите ли: «Во фронтире сложная обстановка и снятие кораблей с любого направления повлечет обострение текущей ситуации, в связи с этим выделяем Вам резервную эскадру. Извините, но это все чем мы можем помочь. С наилучшими пожеланиями, командующий третьего флота контр-адмирал А. Стинс». И вишенкой на торте этот тупой и зазнавшийся идиот Нулис. Стив сплюнул под ноги и плюхнулся в пилотский ложемент.
Прямо перед ним расцвела голографическая объемная модель системы с отметками всех важных объектов. Зелеными маркерами были отмечены корабли эскадры, красными арварцев. Соотношение этих маркеров Стиву совсем не нравилось. Имперцы не поскупились. На окраине системы вынырнули три тяжелых линкора с силами обеспечения и кораблями РЭБ под их прикрытием. Они медленно разгонялись, выходя на расстояние эффективного огня. С флангов их прикрывали две звезды линейных крейсеров. Более мелкие крейсера и эсминцы двумя равными группами расходились в стороны для фланговых ударов. Шли открыто и уверенно, совершенно не скрывая своих намерений. Ну а чего им боятся? Силы федерации мало того, что в меньшинстве, так еще и раскиданы по всей системе, блокируя направления вероятного прорыва Меченого, и совершенно не готовы к отражению нападения. Стив попытался предупредить Нулиса о возможности подобного развития событий, но этот идиот ему не поверил и попросил не мешать профессионалу заниматься его работой, а заниматься своей. Тупой придурок.
– На связи! – с экрана на Стива смотрел Нулис и в его взгляде плескался нескрываемый страх.
– Полковник, необходимо организовать оборону и отправить один из фрегатов в ближайшую систему для связи с командованием и запросом о помощи.
Холеное лицо Нулиса исказила гримаса ненависти и страха. Тонкие губы вытянулись в нитку, а маленькие глазки вылезли из орбит.
– А какой обороне вы говорите!? Да мы и часа не продержимся! Связи нет! Их в несколько раз больше! – его голос пустил петуха.
– Нулис, у вас есть приказ – попытался надавить Стив.
– Засунь себе этот приказ в задницу, крыса СБешная!!! – проорал полковник и оборвал связь.
Стив саданул кулаком по ложементу, стараясь выплеснуть захлестнувший его гнев.
На тактической схеме флагман Нулиса развернулся соплами к противнику и встал в разгон для прыжка. Остальные корабли эскадры, хаотично маневрируя, постепенно выстраивались за своим командиром.
– Трусливая тварь! – выругался Стив.
Но командир имперской эскадры не был идиотом и свидетелей отпускать не собирался. Не меньше полусотни фрегатов противника сбросили поля преломления и включив форсаж устремились к беглецам. Пара минут и корабли федерации, обвешенные подавителями варп-ускорителей и силовыми петлями орбитящих их на огромных скоростях фрегатов противника начали замедляться, теряя ход.
– Ну вот и все. Ловушка захлопнулась – подумал Стив – интересно, как давно эти малыши висят в системе? Как этот идиот смог прошляпить их появление?
Фрегаты федерации, снятые с патрулирования поля обломков, догоняли эскадру и сходу вступали в схватку, стараясь сбить противника со старших товарищей. Местами при поддержке систем ПКО им это удавалось, но численный перевес противника не оставлял шансов. Еще пятнадцать минут и с флангов ударят крейсеры и эсминцы противника, заставив прекратить разгон и начать маневрирование. Трудно драпать по прямой, когда тебе в борт летит торпеда. Ну а потом слитный залп линкоров поставит жирную точку в этом театре идиотизма и тупости.
От размышлений его отвлекла звезда фрегатов. Подкравшись практически вплотную, по космическим меркам, они словно псы бросились к его крейсеру отсекая пути отступления. Мгновенно оценив сложившуюся ситуацию, он сделал единственное, что ему оставалось. Рванул в поле обломков. Скорость и манёвренность фрегатов очень высока. Орудиям крейсерского класса сбить их на средней и малой орбите очень трудно. Плотное скопление обломков лишит их этого преимущества и у Стива появится шанс оторваться.
Глава 14.
Свобода.
С тихим шипением прозрачная крышка обучающей капсулы поползла вверх. Свет, отраженный от белоснежных стен медблока больно резанул по глазам, отозвавшись острой головной болью. С едва различимыми щелчками инъектор капсулы сделал несколько уколов в район шеи, вводя болеутоляющие и тонизирующие препараты. Волна облегчения теплой волной прокатилась по телу. Поднялся с ложа и покрутил головой, разминая шею после уколов. Протянул руку и поднял небрежно брошенный комбинезон.
Одеваясь, мысленно обратился к Лиске.
– Лиска, что случилось? Почему Умник активировал процедуру экстренного пробуждения?
– Секунду! – ответила материализовавшаяся девушка и замерла. Даже рыжий хвост перестал подметать пол медблока.
Неяркая вспышка и посреди помещения расцвела голографическая трехмерная тактическая схема системы. Один из секторов резко увеличился в размерах. Участок был усыпан разноцветными маркерами с краткими справками по объектам.
– Час назад в систему вошла эскадра Арварской империи и сходу атаковала корабли федерации – пояснила помощница причину переполоха.
Я быстрым шагом двигался к рубке, уже облачённый в ПБС, продолжая знакомиться со сложившейся обстановкой. Полупрозрачная тактическая схема висела в полуметре от меня, не мешая обзору. И то, что я видел, кроме как избиением младенцев больше никак назвать нельзя. Федераты позорно улепётывали во все лопатки, в надежде спасти свои шкуры, но имперцы не оставили им и шанса. Арварские фрегаты намертво вцепились в них, не позволяя набрать разгон и уйти в прыжок.
Толстая дверь рубки бесшумно ушла в сторону, пропуская меня в святая святых корабля. Пара шагов, и я рухнул в пилотский ложемент. Мгновение и мозг погружается в океан информации, что передают сканирующие органы корабля. Назвать действия командира федератов в сложившейся ситуации идиотизмом, даже с моей дилетантской точки зрения, значит сильно приуменьшить. Ведь и дебилу понятно, что в прыжок им уйти никто не даст. Еще десяток минут и имперские линкоры слитным залпом оставят от них одни обломки, но еще раньше фланговые удары разорвут и рассеют их построение, после чего линкоры, словно в тире, расстреляют дезорганизованные остатки эскадры федератов.
Ситуация поганая. Если имперцы раскатают в блин федератов, то мне придется туго. Федераты никуда не торопились, они дома и спешить им было некуда. Они надеялись взять меня измором, и тем самым берегли людей и технику. То, что арварцы прибыли по мою душу я не сомневался. Весть о нападении быстро дойдет до галентцев и они отправят карательную экспедицию. Арварцы, понимая это, будут носами землю рыть в моих поисках и не приходится сомневаться перетряхнут мелким ситом каждый обломок на этой свалке, не считаясь с потерями.
Тем временем ситуация изменилась. Федераты, осознав тщетность попытки сбежать, разошлись пятью колоннами, разворачиваясь и перестраиваясь в оборонительную призму, но закончить маневр им не дали. Имперские крейсера, словно волчья стая, ворвались в их построение. Линейные крейсеры, оторвавшиеся от медлительных линкоров, вышли на расстояние открытия огня и их орудийные башни осветились лазерными вспышками. Щиты кораблей федерации расцвели всполохами попаданий, теряя мощность. Эсминцы, попавшие под попадания тяжелых орудий, осветили холодный космос бутонами взрывов. Их слабые щиты и броня не могли спасти свои экипажи от попаданий тяжелых орудий линейных крейсеров. Скорости, то есть основного их преимущества, они были лишены повисшими на них силовыми петлями арварских фрегатов.
Да, кажется вот он удобный случай. Врубай движки на полную и беги пока охотничьи псы рвут друг друга. Но вот незадача, собачья свалка прямо на моем пути. Когда я планировал побег, выбор был из трех направлений: пространство федерации, фронтир между границ империи и федерации и дикий космос. В федерации мне делать нечего без гражданства, да еще со статусом преступника, осуждённого за пиратство на пожизненный срок. Дикий неизученный космос меня тоже не прельщал. Так что фактически выбора не было. Мысленное усилие и Умник проложил зеленой линией на тактической схеме необходимый для прыжка вектор разгона. Он располагался по самому краю зон эффективного огня сцепившихся в схватке кораблей. Я выругался.
Тем временем линкоры арварцев дали первый залп. Щиты флагмана федератов вспыхнули и замерцали, что говорило о том, второго залпа им не пережить. Десяток секунд – повторный залп. Махина линкора окрасилась вспышками взрывов. Зум камер ласточки позволил насладиться величественной картиной гибели космического левиафана. Линкор был еще жив и огрызался залпами своих орудий, но его судьба не вызывала сомнений. Несколько десятков скоординированных залпов понадобилось имперцам для превращения линкоров противника в куски остывающего метала с начинкой из промороженных трупов экипажей. Однако надо отдать должное галетцам. Погибая, они знатно потрепали противника. Щиты имперских линкоров мерцали на последних процентах мощности, а один парил атмосферой из нескольких пробоин в корпусе.
Саданув со злости кулаком по ложементу, я запустил двигатели и двинул Ласточку к краю поля обломков. Опасаясь быть обнаруженным, прятал корабль довольно глубоко среди обломков и теперь для выхода на курс мне понадобится минут двадцать. Дожидаться, когда имперцы покончат с федератами и примутся за меня я не собираюсь.
На тактической схеме вспыхнули новые отметки.
– Это еще кто? – спросил я.
– Судя по телеметрии, тяжелые фрегаты серии «Эхонт» производства Калдарри – ответила голограмма девушки, что стояла справа от меня, скрестив руки за спиной.
(Калдарри – непризнанное государство на территории фронтира, образованное несколькими крупными корпорациями, нежелающими платить налоги и, по слухам, сросшимися с криминалом)
Тем временем новые действующие лица разразившегося в системе побоища по дугообразной траектории пронеслись мимо имперских линкоров, выпустив волну тяжелых торпед. Атака для имперцев стала полной неожиданностью. Что-то предпринять они не успевали. Торпеды легко преодолели не плотный огонь зенитных орудий и противоракет и совершили свое черное дело. Корма любого корабля – это маршевые дюзы и чем больше корабль, тем больше дюзы маршевых двигателей. У конструкторов нет возможности для размещения в этой части необходимого количества средств непосредственной обороны и корма всегда является ахиллесовой пятой любого судна. Один линкор разорвал на куски сдетонировавший реактор. Оставшиеся два кувыркались в неуправляемом дрейфе.
Эхонты сделав свое черное дело, врубили форсаж и встали в разгон, готовясь совершить прыжок. Эти фрегаты хоть и назывались тяжелыми, но по сути являются «хрустальной пушкой». За возможность размещения на борту пусковых установок тяжелых торпед пришлось заплатить. Эти шустрые кораблики фактически не имели ни щитов, ни брони, да их узкая специализация и не требовала подобного. Мощные генераторы маскировочных полей позволяли им безнаказанно подкрасться к противнику и дать залп, а мощные двигатели скрыться после этого. Подлая тактика, но эффективная.
Федераты заметили гибель линкоров противника, и схватка вспыхнула с новой силой.
– И что это было? – спросил я у Лиски – какой смысл Калдарцам в этом ударе? Федератам все равно конец, а имперцы не простят такой подлости.
– Не знаю, Леш. Недостаточно информации.
Не успела договорить девушка, как чернота космоса расцвела вспышками гиперпереходов. Десяток тяжелых крейсеров в окружении эсминцев и фрегатов рванули к эпицентру схватки, ведя шквальный огонь. Вновь вспышки и в систему ввались корабли Минтарцев. (Минтарцы, подобно земным цыганам, не имеют родины и ведут кочевой образ жизни. Вечные торговцы, контрабандисты и наркоторговцы. Имеют приличный военный флот и лишь это бережёт их от геноцида со стороны других рас содружества.) Клин калдарских кораблей, распавшись на две части, начал расходится в стороны, стараясь избежать быть зажатыми в этом слоеном бутерброде.
Ласточка, окутанная маскировочными полями, кралась среди обломков, а я смотрел на вакханалию, что творилась в системе. Сотни разумных с исступлением убивали друг друга. Сгорали в плазменных вспышках, замерзали, выброшенные взрывами в открытый космос. И виной их гибели был я. Да, лишь косвенно и без умысла, но все же виновен. Да и размер мишени на моем лбу был намного больше, чем я представлял. Боюсь даже фронтир не спрячет теперь меня от сильных мира сего. Они не успокоятся пока не выпотрошат мои мозги или не удостоверятся, что я сдох. Необходимо срочно скинуть опасную информацию и скинуть так, чтобы всем стало ясно, что я бесполезен, но как это сделать ума не приложу.
– Да, заварили мы кашу! – задумчиво сказал я – Нужно срочно рвать когти. Что-то нет у меня желания общаться с победителем в этой резне.
Лиска не стала комментировать мои слова.
Мучила ли меня совесть? Нет, не мучила. Да, они гибли, но можно ли их назвать людьми? С научной точки зрения, наверное, да. Строение организма у всех представителей данного конфликта, если верить изученным базам по медицине, идентично человеческому. Даже разница в строении молекулы ДНК незначительна, но несмотря на все сходства, не чувствовал я родства с встреченными здесь разумными. Возможно, причина в том, что на моем пути мне встречались не лучшие представители местного общества.
От размышлений оторвал Умник. На тактической схеме пульсировал маркер легкого крейсера. Он, окружённый пятеркой фрегатов, рвался в поле обломков встречным курсом. Щитов у корабля не было. Башни ПКО почти все были выбиты меткими выстрелами противника. Редкие залпы башен главного калибра, которыми он огрызался, не достигали цели. Турели орудий имели низкую скорость сопровождения цели и юрким фрегатам, что крутились вокруг него на короткой дистанции, они не могли навредить. Шустрые кораблики, пользуясь преимуществом в скорости и манёвренности, методично уничтожали средства обороны фрегата, готовясь взять его на абордаж. Теряя куски обшивки и надстроек, сжигая двигатели в форсаже, крейсер достиг цели и буквально вломился в поле обломков. Поврежденные маневровые двигатели не позволили своевременно скорректировать вектор движения, и зацепив острый выступ древнего линкора, крейсер вспорол себе обшивку от носа до кормы. По корпусу побежали цепочки внутренних взрывов, выбрасывая в космос бронеплиты и куски конструкций. Испуская из пробоин остатки воздуха, что мгновенно замерзал и превращался в кристаллы, крейсер стал похож на комету. Несколько мгновений и детонация основного реактора разорвала его на несколько искореженных кусков.
– Зафиксирован сброс спасательной капсулы – механическим голосом сообщил умник и подсветил капсулу на тактической схеме.
Тем временем фрегаты арварцев оказались совсем рядом от Ласточки, тем самым сорвав мне все планы. На малых расстояниях поля преломления бесполезны. Системы визуального наблюдения легко различают малейшие искривление пространства, а даже слабенький искин способен сложить два плюс два и вычислить положение спрятавшегося корабля. Придется вступать в бой, обозначив свое присутствие раньше, чем я планировал.
Фрегаты, словно стервятники, кинулись к спасательной капсуле.
– Что же там за важный перец, что они так стараются его захватить?
Сказал я, беря на прицел ближайшего противника. Ласточка еще не была обнаружена и имелись все шансы преподнести противнику неприятный сюрприз. Один залп и через мгновение в корму ближайшего фрегата вгрызаются шесть сгустков концентрированной плазмы, превращая корабль в облако газа. Одновременно с этим распахнулись створки летной палубы и стартовые катапульты выплюнули в открытый космос два звена средних дронов. Обнаружив нового противника, арварцы кинулись врассыпную, стараясь оторваться, но повезло не всем, один из фрегатов при развороте оказался достаточно близко, и я активировал гравитационную сеть, значительно снижая его скорость и ограничивая манёвренность. Мысленный приказ и дроны вгрызаются в его щиты. Бывший владелец Ласточки был состоятельным человеком и дроны имели полноценных искинов на борту, что значительно повышало их боевые качества. Эти юркие машинки могли действовать организованной группой, совершать нелинейные противозенитные маневры и многое другое. Они разделились на два звена и пока одно звено при поддержке моих орудий отгоняло оставшиеся три фрегата, другое расстреливало трепыхающегося в грависети противника. Плотность обломков не позволяла арварцам использовать свои преимущества, высокую манёвренность и скорость. Любая ошибка могла привести к столкновению, и им приходилось придерживать своих коней. В то же время они не готовы были бросить добычу и не оставляли попыток добраться до спасательной капсулы. Один из арварцев, уходя от севшего на хвост звена дронов, выскочил из-за обломка в нижней полусфере моего корабля. Залп с учетом упреждения и еще один фрегат превратился в плазменный сгусток. Дроны хорошо его потрепали и трех орудий нижней полусферы ему хватило. Дроны развернулись и врубив форсаж рванули к следующему противнику, что, активно маневрируя среди обломков, пытался отбиться от первого звена. Осознав опасность, он попытался разорвать дистанцию, но скоростные характеристики дронов значительно превышают возможности фрегата и шансов у него не было. В темноте космоса расцвел бутон очередного взрыва.
Последний противник наконец осознал тщетность попыток добраться до капсулы и рванул наутек. Я не стал его преследовать, подбирая так хорошо показавшие себя в скоротечном бою машинки. Ласточка по своим размерам намного больше арварских фрегатов и во время боя не маневрировала, принимая удары противников на щиты. Они показали себя достойно, просев лишь на пятнадцать процентов. Мне очень повезло что арварцы израсходовали все ракеты в схватке с крейсером федерата, болтавшегося сейчас в спасательной капсуле. В противном случае мне не удалось бы отделаться так легко. Подхватив капсулу силовым лучом, я двинул корабль к краю поля обломков.
– Умник, отправь боевого серва в трюм и заблокируй его – обратился к искину корабля – не дай бог наш гость начнет хулиганить. Время поболтать у нас еще будет.
Тем временем Ласточка вырвалась на открытое пространство. Не теряя времени, я встал на вектор разгона и врубил двигатели на максимум, не жалея ресурс. Основной театр сражения сместился в сторону, но опасность попытки перехвата сохранялась. Противники вцепились в глотку друг другу, и казалось, не замечали попытки моего побега. Ожесточенно поливая из всех орудий шлейф из парящих остатками атмосферы обломков обозначал их путь.
Сверился с приборами. Время разгона двадцать семь минут. Долго. Очень долго. Противник может опомниться и тогда уйти не дадут. Но время шло, текли минуты. В стороне кипел бой и казалось, про меня забыли.
– Как там наш гость? – спросил я Лиску.
– Нормально. Кушает сухпай – ответила девушка.
На обзорном экране появилось изображение грузового отсека. На полу сидел мужчина в экзоскелетной броне с деактивированным шлемом. Перед ним на полу лежала распечатанная упаковка сухого пайка. Человек, искусно орудуя десантным ножом, уплетал консервы. Его не смущали ни стволы оборонительных турелей, смотрящие на него с потолка отсека, ни присутствие боевого серва, внимательно контролировавшего все его действия с безопасного расстояния.
– Да у мужика стальные нервы.
– Линейный крейсер Калдари двигается наперехват – сообщил искин корабля и подсветил отметку крейсера на тактической схеме – семь минут до огневого контакта, двенадцать минут до прыжка.
– …… – выругался я.
Семь минут напряженного ожидания показались вечностью. И вот щиты вспыхнули от первых попаданий. Ласточка огрызнулась залпом плазменных пушек, противник легко уклонился. Он не был скован в маневрах, мне же нельзя менять курс. Стоит отклониться от курса – динамика разгона будет нарушена. Я не собирался давать противнику дополнительное время, готовя последний козырь. Шесть тяжелых торпед ждали в пусковой установке. Тяжелая торпеда штука мощная, но ее скорость и манёвренность оставляет желать лучшего, да и дальность не велика. Если дать залп слишком рано то противник сможет уничтожить гостинцы на подлете, а я не хочу давать ему такой шанс.
– Мощность щита сорок процентов – сообщил Умник – одна минута для прыжка.
Линейный крейсер бил в район двигателей, стараясь лишить Ласточку хода и я понимал, что если ничего не предпринять то ему это удастся. Мне интересно было бы увидеть лицо капитана крейсера, когда его сенсоры засекли старт торпед. Шесть толстых сигарообразных ракет активировали маршевые двигатели и устремились к своей жертве. Полторы тысячи километров по меркам космоса были ничтожным расстоянием. Противник начал разворот, одновременно врубая форсаж двигателей. Из его сопел вырвались тугие струи плазмы в попытке разминуться с шестью вестниками смерти. Скорострельные зенитные спарки на корпусе взорвались веерами зенитных снарядов и лазерных лучей, но все это было лишь агонией. Стоило торпедам войти в зону действия орудий ПКО крейсера как они сломали траекторию и стали совершать хаотичные маневры, сбивая прицел. Две из шести были уничтожены. Третья, совершив подрыв, слизнула щит линейного крейсера. Оставшиеся почти синхронно проломили его борт. Беззвучная плазменная вспышка за мгновения поглотила корабль вместе с экипажем.
– Три, два, один, ПРЫЖОК!
