Анна Атталь-Бушуева
Детективный шаг депрессии на льду
Чат с вечностью..
Внутри меня летает по уму
Досадный путь поэта – потому,
Поэтому – ему я день в глазах,
Я только выжить намертво – хочу,
Но чат опять у вечности – ищу
И пробую им волю – рассказать..
Мне вылит он, как старая ладонь,
Как небо безысходной красоты,
Где жили люди в призраках – ума
И спали по обрывкам этих судеб..
По тёмной колее обратной – звук
Теплее дрожи всходит трепеща,
Обратно он меня зовёт к уму,
Внутри дорогой – дорогой молча
И в чат судьбы ещё не прихожу,
А он уже, как вечности цветок
Мелькает формой чуда – на восток,
И славой будоражит от лица..
Я манию ищу не в том, конца
Его – ни края нет на этом дне,
А может веке в толще бытия
Опять внутри – по укрощению мне..
Ведь быль одна и право по уму,
Как чайный путь морали – потому
Не формой вылит в чат – наоборот,
А только вечность на себе несёт
И пробует ту волю – в старину..
Тот вечный чат отбыл и по себе
Я знаю точно, что один навек
Он был мне просьбой мира – покорить
То слово в обсуждении – любви
И точно также будет – человек
Искать тот чат внутри на бытие,
Искать ту вечность в тёмные года
В одной постели, может навсегда
И путь туда нам современно – ждать..
На вечности одной, где был ты
В том чате нам по следу – дорогим
И сам внутри ты находил уму
То странное существование счастья,
Как ветер в частной встрече и мотив,
Над вечностью пути – не обольщаться,
Но жить в том вечном ходе за душой,
Когда она идёт к тебе – общаться..
Когда прилип ты к чату по судьбе
И вечность стариной простила – стыд,
А может в длинной суете своей -
Она уже не знает, как и быть,
Но вечности мораль – в твоих глазах,
Как старый ток природы до любви,
Как образ жизни в этом – по уму
Отрывке часа в слове – человеку..
В том чат своей приметы – обойди
И ты внутри, как вечности черта,
Как строгий стиль её апологета,
Где чат уже, как новые года,
А ты на тёмной форме – до него
Уже стоял и в личности чертой
Ты сам общался в чате – по глазам
Ещё неловким, может не сказал
Ты всё себе, но этим не дороже
Твой чат в любви от этого – пути,
Твои года внутри, что замирали
И шли по тёмной области причин,
Когда у жизни чат один – ведёшь,
Чтоб жить ему и обществом – уже
Свой день вести на чате – оправданием,
Внутри им смыслом точно – человек
И гордый путь истории в себе..
Ты этот чат возьми – наоборот
И в душу слов опять на одичании
То вспомни слово к чувствам по уму,
Когда и вечность подходила – нам
Внутри, чтобы прожить по одному
Строению своей культуры – счастья,
Когда ей сам направил – человек
Одну мечту в том чате – предсказать
Свободу чувства в близкой суете,
А может снова в вечности – прощать..
Если путаешь чёрный рассвет
Если над ухом не сверлит тебе
Долгое в путь одиночество – днями,
Если внутри ты не ищешь – к себе
Чёрные тени, прогнувшись под нами,
Держишь ли страсть – по красивой реке
Над обоюдным понятием в маске -
Ты – лишь актёр на красивой тоске,
Вылитой в той неприглядной программе..
В чёрном дожде позабытого – утра
Вдоль по тропинке на памяти – сердца
Ты ожидаешь ей только минуты,
Чтобы прожить этот чёрный рассвет,
Прячась – под камень прощания доли,
Думая в том, что отняли – пароли
Вылитой формы от нас – золотой,
В той, от которой ценнее – тот разум..
Ты занимаешь им просто – покой,
Как надлежащий за камнем – предела,
Внутрь укоризны от совести дела,
Чтобы ожить по проклятью – другой
Жилы народа, но долго ли в страхе,
Чтобы внутри утолять – этим слово,
Поздно ли в каторге чувства – знакомого,
Но из под камня на чёрном рассвете..
Где выползают из тени – те формы
Лучшего завтра, чтоб вылепить в морге
Свой равнодушный посыл – от манер,
Будто бы сам ты – актёр между сфер
Мысленной муки и в тысячах слов
Знаешь лишь схожестью нас – по обломкам
В мудрой тоске, величая свой сон,
Будто бы стал он весь чёрный – на вид..
Будто одни мы не вышли – по мраку,
Чтобы оставить надгробие – в рок
Схожести жизни внутри от медали
Слов, что не выдумал ты лишь – уму..
Вдоль – по разбитому обществу стали
Эти манерные топи близ – мира
Жить, что и чёрный рассвет идеала
В тонкой отдушине, будто поэт..
Сам выбирает, что вылепит к сердцу,
Сам понимает, где жилы – от чувства
В чёрном устройстве плохого – актёра
Между довольством и тонкой слезой
Жили тебе, как в обыденной точке
Мира прелюдии, будто бы страхом
Ты рассуждал в одиночестве – строчки,
Чтобы найти эту форму – к себе..
И по поэзии в сложности к жилам
Ты, пронеся свой скабрёзный – урок
Будешь искать – этот чёрный рассвет,
Путая форму от мира довольства,
Делая тонкую грань – от отдушины,
Чтобы в цветах между формой – души
Шли современные топи на души – те,
Будто внутри упрочняли свой бег..
Где находясь, словно в морге – расти
Ты бы хотел от немилой – приметы,
Словно актёр в чёрно-белой тоске
Вечности слёз пребывания – этого..
Мы все заходим обществу в тупик..
Мы все внутри завидуем под крик
Карающих и топорных – ночей,
Мы все внутри не ищем – этим блик,
Что кроет преисподнюю нам – в смерти,
Но очень хочет в памяти – возникнуть
И этим только вскользь – не преминув -
Вздохнуть, как будто заревом – курнув
Под хлипкий вес искусства – на поминках..
Я этим словом в свой прощальный – стиль
Веду поныне свет – в успокоении,
Я только болью в зареве – тону,
Что краткий миг искусства – на ходу
Не будет мне сегодня – тупиком,
Ни славой черт от рока – в предсказании,
Ни честью выше чьих – то образов
Внутри угодных миру – быть милей..
Я только словом проношу – за ним
Ещё один тупик – под малой чашей
Искусства роли – к призракам моим,
Им тело движет посторонний – смех
И там ложится ровно – по углам,
Что болью в не задетой перспективе,
Что ночью на России – в духе к нам
Ещё милее в жизни той – пройти..
Внутри я слышу образа – тупик
И чей – то голос говорит, что стали
Мы памяти следы терять – под ним,
Как будто вниз мы пали – на проклятье
И эта смерть не носит образ – свой,
Она в тебе – невидимая гения,
Что шепчет слову в вечности – порой
От счастья лет и от – изнеможения..
То общество заходит нам – в тупик,
Где роли слов по предсказанью – святы,
А ты лежишь под тонной – образов
И ждёшь свой день, ещё умом – проклятый,
Что он намедни облысел и – квит
Ещё блестеть под рамками – заката
И ждать нам столько призраков – на вид,
Что этим бы могли мы – стать богаты..
Ещё вчера не спали в том, как сны
Нам только злом неимоверно – клялись,
Где холод в тонком лирикой – уме
Внутри искал свой образ – для проклятий,
Но не найдя тупик – по краю чистой мглы
Ты выбрал этот крик и слабый полдень,
Он точно русский холод в небе – блик,
Он сам уводит общество – на миг
От веры в свой тупик и этой – каторги..
Над обществом не завистью – ушли
Одни внутри плохие слов – приметы
И светит облик гения – в ответ,
Где нет ему препятствий в форме – лет,
А только прах внутри от этой – козни,
Где образ чуда в сердце – был никем,
Он только сном внутри – один поспел
Снимать ещё элегий век и – подлость
И снова нам вести в одной – руке
От общества примету – в тупике..
Алтайские дожди пронизаны насквозь
Алтайские внутри, что смотрят на ладонь,
Пронизанные образы из вечной пустоты
Терзают бытие и словно – как огонь
Духовный ток несут опять – сюда.
По вечности искать алтайскую – ладонь,
По форме предназначенной вести
Туда, где горы ждут и в форме – на любовь
Ещё должны нарисовать – свой мир.
Он держит форму в нас и привыкает – сам
Искать в себе алтайский ветер – слов,
Что на казахский путь ты сам – препроводил
Свой уровень надежд, в котором жил,
Где правом были мы, как летние нам – вскользь
Потоки солнца в свежести – найти
Свой вечности огонь в алтайской неге – тут
И собственное формой в нём – взрастить.
По лирике идей, по жажде выше – крыш
Ты волю от создания удержишь – потому
В алтайский мир вонзив – на золотой стреле
Алтайский путь в догадке – к этой жизни.
Ведь там прошли уже – алтайские дожди
И кромка монолитной формы – глаз
Уже сбылась от нас и встретила свой – мир,
Он стал алтайской вечностью – дружить
С манерой глыб из стен – происхождения лжи,
С примером привилегий форм – другой,
Забытой к слову жизни – нам прожить
Весь этот век – в алтайском море слов.
Им точно в каждом сне не говорить – "прощай"
И солнечный восход под этим – ждать,
Внутри ему прельстив – алтайский снег души,
Как горы в нас от чувства – этих лет.
Им нет пропавших черт, им только подошли
Алтайский снег и ветер в призрак – роз,
Внутри которых ты – так близко видел путь
Алтайской формы мудрости – прожить.
Ты стал ей, как восход в готическом плато,
Ты нежил суть реальности – о том,
Что, к слову, сам ты снял – алтайской формы нить
Внутри себя, чтоб снова видеть – горы.
Над ними ты прожил и весь им, что итог
Собрал внутри души, как тот поток
Искусства золотой причины – слышать звук
Алтайской формы мира – от души.
Российская пыль городской темноты
Ещё бы не осень, а только мосты
Над прахом свободы оставили – ночь,
Ещё бы помочь удивлению – стиля
Узнать – эту странную, старую дочь
О форму – внутри городской тишины,
Что разной игрой покоряет – сомнение
И тянет прелюдию к власти – в любви,
Пока в темноте озаряет – им гений
Такую же осень – под слёт без меня,
Под высшие сферы устройства – души,
Где город в тебе покоряет – волнение,
Как волны от белой стихии – во мне
Всё шепчут и ждут, что напрасно мы – плыли
В своей утопичности всхода – ума
И день этой формой движения – мнили,
Как новая вечности проза – весна.
Она не утонет и будет – привычкой,
Что сила культуры в стихии – в ночи,
Где сотканы сны городской – пустоты
Внутри – от российского образа чувства.
То чувство не скроет природы – зарю,
А тон её власти внутри – отражает
Над городом – мысли, в котором парю
И слов темнота в обоюдной – печали
Не строит на улицах смерти – разгон,
Не думает выжить от страха – в начале,
А только в своей уникальности – ждёт,
Что будет в себе на России – не прятать
Ту пыль одиночества – в вехах людей
И сотканных ливнях внутри – от узора
Пространства угрюмого образа – дней,
Где личности форма идёт – так укромно
И тени – мосты обрываются лихо,
В себе не смущая свой блик – бытия,
Как жил ты внутри одиночеством – их же
И трогал там гордо за сон – от себя,
От верной приметы, шагая под ливнем,
Откуда за городом правом – парит
Тот воли орёл – между истиной слитой
С искусством морального облика – города.
Твой сон означает и эту печаль,
А тени орла развивают – пространство
Над небылью пыли до самого – утра,
Пока в городском расстоянии – снятся
Им – точные формы в российской заре
И мучают волю – прийти по обломкам
Струящихся ливней под словом – внутри,
Как пыль темноты, также близко – и звонко.
Голова – головоломка серых лет
Без меня не ищет почести – портрет,
Без такой среды фатальности – поныне,
Что утопленник в аду, в котором свет
Загорается под камнем сна – в камине
И поэтому от жажды светит – в нас
Та любовь к головоломке – непривычной,
Что гордится думать правом – по себе,
А внутри за этим повторять – портрет.
Если нет ему примера от привычек,
Если дух внутри феноменом – застыл -
Ты опять, как серый камень между – сердца
Ищешь вольный путь от совести – во мне.
Но в камине догорает сон – поэта,
Для других имён и под собой – не ждёт,
Что ещё внутри ты сам – феномен гнёта,
Как обрывок счастья в обществе – своём.
Эта пошлость покорила – день соседний,
Эта рамка аллегорий сном – прошла
И теперь поэт под серым склоном – этим
Хочет выжить из досады – от преград,
Отстраняясь – между наглостью приличий,
Между словом в безрассудстве – бытия,
Что одна в нём голова сегодня – личная,
А другая – в социальной маске я.
Что поделать – стало фоном безразличие
И наивно точит спесь – судьбе назло,
Что укором смыло форму этой – притчи ей
И опять внутри к поэту – подошло,
Чтобы сам он пострадал – за безразличие
И, отнюдь, не вышел автором – в лицо,
Как надменный ювелир причины – следствия,
Что исторгнул выше истины – с концом
Эту схожесть мира пошлости – в привычке я,
Эту низменную наглость – от господ,
Где не стал он думать выше – от приличия,
Только сам писал свой верности – полёт.
И поэтому тот автор выше тени – грёз,
Словно сам – головоломка дерзких лет,
Ищет форму от убытка форы – быть ему
Лишь поэтому – в искусстве мерзких черт.
По Питеру не слышу день тоски
По Питеру шагаю в долю – слов,
Где новый номер, словно не готов,
А старый – на газетной тишине
Ещё не помнит юмора – поныне.
Шагаю в этой куче новостей
И холод будоражит тени – звёзд,
Что ночью шлют манеру – от тоски,
А днём в неё закидывают – пошлость.
Где в нас ещё не слышно – времена
Той старой истины и воли – ренессанса,
Где город снов не обошёл – предел
Внутри своей мечтательной – поры,
А только встал от берега – до слов,
Внутри себе не притворяясь – модой
На слышном теле – около Невы,
Где яхты всё брюзжат – наперебой.
Им киль качает времени – надежды,
Им пошлости черта не ставит – явь,
А день тоски, как мания жить – прежде
Не сносит свой потерянный – аншлаг.
Но выше толстой кипы – от людей
Ещё внутри обрывки этой – правды,
Что в новости вложила тень – вестей
И стало нам дышать сегодня – правом
Ещё удобней в точности – о смысл,
В котором тени мир не перебили,
Не выиграли свой приз, откуда мы
Ему блуждаем в монолитном – призраке.
А Питер всё не свой и точка – ввысь
Ещё летает – в стае белых птиц
Над городом внутри обычной – яви,
Где мы тоску не чувствуем – теперь.
Не ждём вестей, властителей от судеб,
Что живы в том воображении – страха,
Что там плывут по долгой форме – мира
И снова правом окунаются – в Неву,
Чтоб лучше было жить им – перед нами,
Идти внутри по Питеру и – слышать
Свой гул парома мысли, где не взял
Ты вечности прямой сюжет – в себе,
А только ходит в проявлении – мира,
В тебе играет острый век – от правды,
Как тени аналитики, познавшие для нас
Ещё свободу форм внутри – кричать,
Что тень тоски не вышла – на субботу,
Не вышла снова в понедельник – мира,
А плотностью стоит, и что – то ищет
В своей каморке точности – сказать.
Обращай тоску, не умирая в полночь
Обещай внутри не падать – на тоску
В час, когда у общества созрели
Разные мечты – близко потому,
Что внутри они – не надоели.
Нет им страха плыть в почерке – своём,
Нет иллюзий думать, чтобы ты -
Видел в СМИ о том – странные пути,
Чтобы умирая в них – расти
В подлинной игре права по судьбе
В счастье быть за центровой – мечтой
Только потому в обществе – привычек,
Словно умирая в полночь – всю.
За пропавшей злом памятью – внутри
Снова обоюдно шли – те тернии,
Шли, тогда за сном, чтобы обещать
В обществе – иллюзию о жизни,
Но нелепа страсть в праве – потому,
Дышит словом в страхе, чтобы ждать
Нам свою мораль в лирике – мечты,
А потом внутри ей видеть – сны.
Ты в них, как мораль, как недолгий ад
Входишь в подземелье – близкой тьмы,
Видишь свой манер, чтобы угадать
Общество – внутри казённой тьмы.
После страха в нём – нечего сказать,
Но из СМИ мы все на том – умрём
В праве потому, чтобы выжить там
К личности, чтоб падать на тоску.
Весь осколок лжи – пробует понять,
Как за серой вольностью – прожит,
Как уводит слой смерти – между нас -
Этот век внутри, как странный глаз.
В мире он, что страх, мечется о суть,
В праве подводя свою – любовь
К той тоске за нить – общества прожить
Свой восход и в полночь – умирать.
Нам ли потому, чтобы выше шла
Слову за тоской – манера в такт
Или страхом в жизнь, сломанную в два
Образа судьбы – свой день нашла?
Превратилась в сову, за которой нельзя..
Превратилась в искусственный лёд – наяву,
Чтобы думать о том – на луну, прикрывая -
Понимающей лаской – причитающий ад
Над одной оконечностью – звёзд, что на взгляд.
Над другой современной – игрой, чтоб понять
Где совиный не ищет – пример и мораль
Идеальности прав над любовью – одной,
Но сегодня заводит свой – век по-иному.
Он на мысли внутри, как совиная – дань,
В прилегающей истине, только упав
Над иллюзией черт, за которыми – ты
Всё не хочешь в вине – обогнуть и себе
Эту ветром наполненной власти – вуаль,
Что за чёрной тоской неприметной – в ночи
На совиной, бегущей строке, словно век
Всё не хочет отнять удивление – мне.
Говоря, что одна уникальна – уму -
Эта ночь в одинокой совиной – руке,
Что российский предел удивления – тут -
Над умом непроявленной силы – у слов.
Под ночной тишиной, под окольной – её
Самозванной причиной – ты уходишь уже
Над особой приметой, где не стала – тому
Ты лететь по совиной тропе – и уму.
Только чёрные вдаль по оковам – руин,
Прибегающей пошлости ветры – тебе
Всё не льют построение вольности – льдин,
Только выше тоски, как на чёрном уют.
Как предел объективности в праве – твоём
Обывательской ноши по ночам – пребывать,
Как совиное поле удивления – форм,
За которым нельзя, словно сном – понимать
Это слово общественной маски – людей,
Эту лживость внутри искушённого – врозь,
Чтобы больше не верить – обычной порой,
Что сегодня уму в оконечности – звёзд
Будет смыслом струится – твоя былина,
Будет жить и надеяться, словно ещё
Ты по звёздам не видишь – искусственный лёд,
Но внутри им живёшь и надменно – идёт
Эта ночь, как любви ожидание – пусть
На конечной гордыне, за которой нельзя
Превращаться в сову, только мысли – насквозь
Обещать себе снова и падать – во тьму.
Ещё не берег, но уже волна
Прямая в сон от подопечной яви,
Ещё внутри печёная – от слов,
В себе от укоризны замечаешь,
Что странствуешь от ярости – умов
И этим веком в пустоте – не медля
Ты ищешь берег в тысячах – оков,
Тогда ли на волне – внутри летая,
Или присутствуя от ясности – под мысли
Ещё внутри обычных видов – сна,
Что привели на берег – этих слов.
На городском шоссе, внутри не понимая,
Что жалкий свет искусства – необычно
Ведёт туда, как ласточки слетают
От чуда – за особенной им притчей
И в жизни той ты выше – этой яви,
Ты как волна – садишься по обличью,
Что верит в пустоту и не виляет
По водной глади мудрости – отличной.
В себе глотая слов прямые – тени
Ты движешь берег в тон – успокоения,
Ты там ему внутри, как эта пища
На вечности откормленного – в стае,
Где ласточки слетают – по обычаю
Внутри миров, глазами видя раны,
А ты внутри – на той волне прямая
Из солнца в неге обращения – лично
И сам ответ тебе, что волны мира,
Что тени, близ которых им – на берег
Ты вынесешь свой опыт – на глазах,
Откуда будет вычеркнут – их страх
И только в пустоте виляют – волны
По свету в золотом обличье – мира,
И тонут в той привычности – укромно,
Как полный звездочёт – твоей привычки.
Единственное, но, увы, возможно..
Единственное в мире – непреложно
Искать внутри упадка – от вестей,
Кормить друзей навязчивой – игрой
От тонких черт самоиронии – в слове,
Но этим говоря себе – "постой" -
Нам вышли сразу сотни стен – на горе,
Когда, увы, возможно в мире – всё
И даже больше, к счастью, – от людей.
Идут по современной форме – дней
Твои года в пристрастии – тревожно,
Идут и словом думают – в семье,
А может через тысячу – "постой" -
Ещё ведут однажды в этот – рай,
Откуда ты идёшь умом – над солнцем
Внутри России, поднимая стиль
Из сотен черт конструктивизма – в нас.
Но это ли возможно было – взять
Или воздать в любви – особое начало,
Как редкий авангард – судьбе назло,
Что думает о том, где всё возможно
Или ещё снедает мысли – от чутья,
Где всё уже, как сон произошло
И пали листья в мирный шум – тоски
Внутри российских берегов – о воздух?
Он словно дымка в резкости – ума
Над пропастью вестей – уходит вдаль,
Он думает, что всё внутри возможно,
Но сам гордится в слаженной – руке,
В которой ты идёшь к любви – ещё,
Всё говоря себе от разницы – "постой",
Как жил ты миром в счастье – этих лет
Или умом искал свой берег – городской.
Он высотой под небо сам – уходит
Внутри российской гавани – на юг,
Он дышит между прошлым, что овит
Спонтанной ношей власти – берегов
И каждый, кто заходит им – внутри
Снедает мысли в тысячу – вестей,
Что всё ещё возможно в нас – увы,
Или от сказанной проблемы – говоря
Себе на чувстве близости – "постой".
Повиновение из недр Земли
Построит форму слова по судьбе
Повиновение – от слабой пустоты,
Удержит опыт мира, где и ты
Стоишь внутри природной – глубины.
А внутрь твои глаза – сегодня дали
Ещё ли право видеть – эту Землю,
Ей снова повинуясь, что чертам
Внутри строений формы – и огня?
Всё ждёт меня оставшаяся – рана,
Всё шепчет слову бытие – отныне,
А я иду по ровной слову – ныне
России – в путь от части до бела,
Или по красной ширине – её морали
Я вышью синий отблеск – на картине,
Где солнцу в современности – не дали
Мы стать ещё досаднее – в умах.
Над нами сердцем покоряет – небо
Свои пути от звёздного – упрёка,
Свои черты увидеть – ненадолго
Конечный фарс от чуда – на беде,
Но выйти этим страхом – наготове,
Как дух российский, думая привычно
Или в душе, сминаясь совестью – о боли,
Ещё не обоюдной формы – притчи.
Повиновение из недр Земли – не воет,
Не слышит стон морской – на перерыве,
Повиновение в умах культуры – ходит
И просит чуткий номер – для людей,
Что формой объективности – над нами
Парит всегда орёл и выше – стаи
Он слышит дух российский – на виду
Из вечности чутья, в котором ту
Я снова нарисуют в слове – гранью.
Но будет ли она мне – всё дороже
Или остатком слов предела – утолит
Внутри метафизичности – тот вид,
Что раскрывает бытие в России
И слышит долгий крик – наедине,
Что шум морской и воды – наготове,
От части в мысли – в пустоте внутри,
Что слово на России будят – мне?
