Андрей Арсланович Мансуров
Тёмное фэнтези, тёмная фантастика
Я, конечно, не геолог, хоть и проходил, так сказать, первичный курс. (Это у нас для всех обязательно. Входит в методику выживания в экстремальных… и проч.) Если же предположить, что его строили изнутри… То есть, из-под поверхности – кверху…
Это уже вообще ерунда! Нереально – выкопать что-то, и затем вставить на место выкопанного такую здоровенную штуковину – да так, чтоб на поверхности не осталось никаких следов… Ну не бредятина ли?
Нет, будь эти инопланетяне хоть семи пядей во лбу – от законов физики и геологии и им никуда не деться. Так что остаётся предположить самое реальное: Кургану миллиарды лет. Он стоит здесь не меньше трёх-четырёх этих самых миллиардов, с тех самых пор, когда прекратилось на Луне время извержений и подвижек внешней коры, пока её внутренности ещё были расплавленными…
Вот одним из таких лавовых потоков это сооружение и залило тогда. Иначе никак не стыкуется.
Хм. Теперь по поводу места. Выбрано, конечно, недурно.
То есть, выбирал не идиот – это ясно каждому. Здесь, на плоской и гигантской равнине моря Бурь, вдали от всяких гор и вспучиваний, навредить Кургану можно было бы только действительно, вот таким редким и уникальным явлением, как разливом лавы – что крайне маловероятно из-за его удалённости от бывших вулканов, или… Ударом огромного метеорита.
Впрочем, возможно в прошлом, как раз в период своей бытности на поверхности, наверное, у него существовала какая-нибудь система активной противометеоритной защиты… О! А кто мне сказал, что её и сейчас нет?! Эк, куда меня занесло.
Но чтобы быть поспокойней, я выбрал камень побольше, да и кинул туда, во внутренний круг, поближе к шестиярдовой свеженькой воронке.
Порядок. Пошёл я туда, куда докатился, подпрыгивая, словно на поверхности воды, оставляя, однако, практически вечные следы, мой камушек. Вот я и у кратера.
Ух ты!.. А почва-то ещё не остыла: я чувствовал излучение даже сквозь толстые подошвы. Отойду-ка от греха. А то как бы пластик моего горячо любимого скафандра не пострадал…
Впрочем, кратер меня как раз разочаровал – был он обычным, как безвкусная дистиллированная вода со строго дозированной нормой солей в питьевом бачке, и банальным, как назойливые вопросы диспетчера. Я предпочитал пока отмалчиваться, ссылаясь на плохую слышимость.
Следующий камень я, на всякий случай, всё-таки кинул. По направлению к центру всей формации. И в первую секунду настолько удивился, что даже дышать забыл.
Теперь я уж зачерпнул полную горсть пыли, и бросил её вперёд, к центру, и вверх: мало ли…
Точно. Обозначился как бы огромный цилиндр. Диаметром футов четыре-пять, а в высоту… пока не определил. Определил после второй порции пыли: ага, ярдов пять, или чуть больше! А сверху осколки пролетели, как ни в чём ни бывало.
Теперь я медленно и уже передом, приблизился к границе ноль-перехода, как я его себе назвал. Поискав глазами, подобрал ещё камушек. Осторожно, боком, вдвинул руку в границы… Не знаю как и назвать – зоны… Исчезновения?..
Разжал пальцы. Ага!
Камень исчез. Ох, и умная система. Пока булыжник состоял в тесном контакте с моей перчаткой, он воспринимался, очевидно, как одно целое с рукой. Но как только обнаружилось, что он – сам по себе, и уже полностью в зоне ноль-перехода, он сразу и был…
Перемещён!
А ещё, как ни странно, в этот момент я подумал: вот уж повезло, так повезло!
Вероятность того, что метеорит попадёт в залитый слоем лавы Курган, микроскопически мала – на такой-то гигантской равнине. А уж на то, что я окажусь рядом в этот момент, и вовсе шансов быть не могло…
Однако – случилось. В этом я увидал «перст Судьбы». Вот я какой избранный. Хе-хе…
Но сподвигло меня на глупый поступок не это. Пораскинув мозгом, (есть у меня и такой механизм) я решил, что это – просто лифт. Лифт, ведущий вовнутрь. Ведь должны же были инопланетяне, раз уж они осваивали просторы Луны, где-то жить.
Вот, это и есть их База. И попасть туда, и выбраться обратно, наверное, легко и просто. И если я осмелюсь… Мне ничто не угрожает.
Другой вопрос – осмелюсь ли я…
И я имел храбрость, или глупость – называйте как хотите: и так и так будет правильно! – сделать то, что должен был сделать по логике вещей.
О связи с диспетчером я и не думал: ведь должен же быть и выход, раз есть вход! Осмотрюсь там быстренько (Наивно, да?!) да выйду обратно…
Ну а если не выйду сразу, выйду, значит, позже: я же космонавт, мы – находчивейшие и подготовленнейшие специалисты. В любой области.
А уж если – тьфу-тьфу! – что-то меня задержит уж совсем надолго, я знал, что через часок-другой мимо полетит старина Джо, и ему прикажут посмотреть. А уж за Джо можно головой поручиться: более трезвомыслящего и консервативного ветерана невозможно найти. Он-то никакими глупостями не балуется, на новинки не кидается. У него даже мобильник – до сих пор с сенсорным экраном.
Вот утешив себя всеми этими мудрыми мыслями, я и сделал ШАГ вперёд.
Как сказал в примерно такой же ситуации незабвенный Нейл Армстронг – «Всего один шаг для человека, и огромный скачок для всего Человечества!»
Ну, или типа того.
Невероятно! Я и вправду попал вовнутрь.
Тут стоял полумрак. Правильней сказать, почти полный мрак. Ещё бы – небось аккумуляторы совсем сдохли… Впрочем о чём это я – какие, к чертям, аккумуляторы за три-то с лишним миллиарда лет!
А затем я понял, что удивляться-то надо как раз тому, что хоть какое-то освещение тут есть. И ноль-переход работает – а уж он-то, наверное, жрёт чёртову уйму энергии.
Но это я уже потом подумал, а пока мне пришлось сохранять равновесие, чтоб не клюнуть носом – я медленно упал с высоты около фута. Ага. Понятно и это. Ведь все люди разного роста – и вот так сделано, чтобы слишком длинным не пообрезало ноги…
Блин. О чём это я? Какие, на фиг, ноги? Откуда я знаю, что они похожи на нас? Хотя… Вот, скажем, со зрением – вижу же я что-то. Значит, диапазоны хоть где-то совпадают. И потребность в свете у них есть. Следовательно есть и глаза. Или что-то похожее.
Уже легче.
Я сдвинул с лобового стекла светофильтры – первый и второй. Ну вот. Так гораздо лучше: пусть не всё, но видно.
В первую очередь посмотрел я под ноги. Ага. Это лежит мой последний камень. А вот…
А вот предыдущий. И он вдруг – раз! – и исчез. А-а… понятно. Система автоматической очистки.
Ну правильно, а то здесь бы было полно всякого мусора – обломков, пылюки…
Пока я пялился к себе под ноги, выяснилось, что второй камень тоже… Исчерпал временной лимит, и оказался удалён.
Поскольку я собирался ещё побыть внутри, я сразу сделал с площадки шаг в сторону.
Правильней сказать – попытался сделать. После этого я приземлился на руки, благо, сила тяжести маленькая, успел выставить их… Пощупаем…
Вон оно в чём дело: вокруг площадки идёт кольцевой невидимый бордюр из какого-то поля – высотой фута два, и толщиной в пару дюймов. Об него-то я так шикарно и споткнулся.
А если ещё хорошо подумать, и не выпендриваться, какие все космонавты умные да подготовленные, я должен был ещё до того, как позорно грохнулся, догадаться о существовании чего-то такого: иначе как гарантировать, что попадающие сюда случайно неживые предметы не раскатятся по всему полу?!
Ладно, лежать хорошо, но вставать надо. Меня ждёт работа.
Ведь её как ни назови – а всё равно работа: разведать, что тут и как, да и переместиться обратно на поверхность. А то наши все будут и впрямь волноваться. Так что у меня около получаса.
Попробовал на всякий случай связаться с Коперником. Ага, два раза – всё наверняка поглощается стенами. Ну, если они три с лишним миллиарда лет простояли, про такие мелочи как надежность, прочность, и экранирование вредных излучений, и говорить нет смысла.
Включил я наплечную камеру и фонарь подсветки: засниму-ка здесь всё для истории…
Для начала провёл объективом по пещере – для общей, так сказать, картины. Ничего, приличная пещера. Ярдов семи-восьми в высоту, и около пятнадцати в диаметре.
Значит, логично предположить, что я – в верхней камере Кургана, и толщина стен не меньше шести-семи ярдов… Вот уж построено действительно, не на века, а на миллиардолетия.
Рассеянный голубоватый свет лился из полусферического колпака, обращённого плоской стороной вниз, и висящего в трёх ярдах от пола. Впрочем, вру – не пола: под колпаком была тоже площадка – её металлический диск выступал на пару дюймов из серого монолитного основания. Диаметр и колпака и площадки под ним тоже составлял ярда три. Хорошо. Значит, и основные размеры тела у нас с ними почти совпадают – ведь наверняка они всё сделали с запасом.
Обошёл я с камерой весь круглый зал по периметру: снимал всё, как заправский репортёр.
Круглая гладкая стена, очень ровно… отштукатуренная, что ли? – цвет какой-то… Серо-розовый. Материал… Уж больно похож на самый банальный бетон.
Прошёл полкруга, осматривая стену, пол и потолок. В ярде от стены, напротив входной площадки обнаружил ещё одну, маленькую – такую же, как и первая. Но – тут металл площадки был немного утоплен под поверхность пола. Очевидно, чтобы не перепутать: входная-то была повыше пола, как и центральная – дюйма на два.
Интересно. Логично предположить, что раз там – вход, то здесь… Выход?
Впрочем, вряд ли. Если рассудить всё тем же мозгом, выйти отсюда можно прекрасно и через вход! Ведь камни-то он явно убирает туда, откуда они взялись, то есть, на поверхность. Следовательно здесь – либо лифты на нижние уровни Кургана, либо… Тоже лифты, но уже – в другие Курганы здесь же, на Луне. Исходя из этой логики, остаётся предположить, что Большая площадка тогда… Переносит на другие планеты нашей родной и любимой Солнечной Системы!
Вот что значит Логика!
Брехня. Я почуял всё то, что почуял, ещё до того, как обосновал это логически.
Просто – словно знал… Так что здесь сработала интуиция, а уж потом я подкрепил её, по мере возможности, своими домыслами. А хорошо бы – подкрепить и доказательствами!
Сейчас попробуем.
Подойдя к центральной площадке с её колпаком, я снял крупным планом две кнопки, что торчали из её поверхности на примерно на полдюйма. Одна оказалась красной, и круглой. Другая чёрной, и квадратной. Диаметр первой был с дюйм, так же, как и поперечник второй.
Что же это?.. Надо ли понимать так, что функцией этих кнопок является приведение системы межпланетного переноса в действие? Ну, собственно, правильно – защита от дурака.
Или от случайностей. Приятно, что инженеры везде инженеры. Радует и тот факт, что цвета, похоже, и у них служат определённым целям. А на всякий случай (Или – для дальтоников и… других существ?!) сделаны и различия в форме кнопок. Уж тут, как говорится, ни – вот именно, дальтоник, ни осьминог какой, не перепутает!
Поднявшись с колен, я отвёл камеру подальше, решив, что снял кнопки достаточно подробно. Поднял камеру и голову к дну полусферы.
Вот это да!
Если это – не инструкция по пользованию, то я – китайский император! Вот только теперь надо найти, где у этой… надписи… Верх!
Ага, вот так наверное. Надпись, если позволительно назвать её так, состояла из пятнадцати строк. В первой, или верхней, строке было всего два иероглифа… Или это – пиктограммы?
Плевать на сложности археологов, лингвистов и семантиков, я видел то, что назвал для себя так: одно кольцо и одна вертикальная черта. В следующей строке было два кольца и две вертикальных черты. В третьей – три кольца, а дальше – три вертикальные черты.
Четвёртая была поинтересней: здесь после трёх же колец находилась… назовём её – жирная круглая и глубокая впадина. А после них – уже четыре вертикальных черты.
Пятая строка заинтриговала меня окончательно: четыре кольца и пять вертикальных черт.
Шестая – пять колец… и шесть черт.
Седьмая – шесть колец, четыре жирных впадины, и… семь черт.
Да чтоб я провалился, если понимаю, о чём идёт речь!..
А ведь, вроде, инструкции на таком оборудовании должны быть предельно простыми и ясными! В чём дело? Где – хоть какая-нибудь последовательность?!
В нижних строках число колец и жирных точек нарастало, изменяясь, впрочем, без всякой доступной мне системы. А вот число чёрточек росло строго арифметически – сколько в предыдущей строке, плюс одна. И отделялись они, то есть, чёрточки, от остальных пиктограмм, длинной, во всю высоту таблицы, вертикальной чертой… Хм-м-м…
То есть, по-смыслу, они от остального отделены.
А, может, так и есть – это просто числительные? Ведь обозначали же точками и палочками цифры древние майя?
Пониже этих пятнадцати строк шла ещё одна, жирная, как бы подводящая итог, черта, и стояли три кольца и жирная круглая впадина. А вот вертикальных черт здесь не было.
В тщетной попытке улучшить соображательные способности традиционным способом, я сильно треснулся перчаткой о затылочную часть гермошлема.
Нет. Не может быть, чтобы я не смог понять… Задача заведомо решаема – нужно только выявить ключ. Вот. Если предположить, что это – транспортное устройство, оно должно перемещать наших друзей, находившихся тут чёртову бездну времени назад, в любое нужное место осваиваемой ими тогда солнечной системы. Теоретически так.
Значит, следующим шагом будет предположить, что можно из любого… вот такого – Кургана, иметь возможность. Хм… Скажем так – задать координаты уже построенного и работающего в этой системе Кургана-Базы, и привести механизм в действие.
А мы что здесь имеем? Колпак и площадку перемещения, и… Механизмы управления. В виде кнопок! Вот как я всё вычислил. Лихо. Аж самого в дрожь кидает. Значит, одна из кнопок служит для набора нужной комбинации… А другая – активирует сам ноль-перенос.
Тогда… Логично предположить, что нарастающие строго по порядку чёрточки – число, скажем так – нажатий кнопки координат. А иероглифы напротив – место, куда будет осуществлён перенос. Н-да… Интересно. Но тогда, по этой же логике – нужно указание, где я сам-то (Ну, то есть, пользователь!) нахожусь сейчас. И вот – нате! – жутко логично вытекает, что это и есть непонятная пиктограмма под итоговой чертой внизу!
Три кольца – обозначают, возможно, третью от центрального светила планету. А впадина – не что иное, как… Спутник этой самой планеты. Отлично. Вот и Луна! А если посмотреть выше, мы в четвёртой строке себя и увидим – мы тут, и попасть к нам можно, если задать координаты четырьмя нажатиями… А теперь вопрос – которой из кнопок?!
Ну что, осмелюсь ли я проверить то, что подобно Шерлоку Холмсу, вычислил, или?.. Или просто вернусь обратно на поверхность? Кстати, не пора ли? Диспетчер будет волноваться.
А, ничего. Оказывается, я здесь всего пятнадцать минут. Можно ещё немного побыть.
Вот хотя бы ради того, чтобы поразмыслить: что это за странная строка – шестая? Уж не хотят ли они сказать, что могли высаживаться прямо на Юпитере?! Ведь впадин-спутников нет. А на поверхности газового гиганта не то, что Базу построить, а и находиться нельзя – раздавит давлением атмосферы, и чудовищной гравитацией!
Хотя, если подумать, и на Венеру сейчас опасно так перемещаться, пусть сила тяжести там почти как на Земле, а вот давление и температурка ядовитой атмосферы… Б-р-р! Это какой же скафандр надо!
Чёрт! О чём это я – три миллиарда лет назад на Венере, (Как, впрочем, и на Земле!) атмосфера была такая, что без скафандра всё равно ходить было нельзя. И не из-за давления вовсе, а из-за отсутствия кислорода. Поэтому логичней всё же предположить, что никакой это, разумеется, не Юпитер, (вон он, в следующей строке, и, конечно, не сам, а только его спутники!) а наш старый добрый друг Фаэтон!
Значит, был-таки он в нашей системе на месте пояса астероидов…
Ох, интересно – а куда же делся при его крушении местный Курган?!..
И работает ли его механизм? За целостность я не беспокоюсь – тут явно не повредишь этим стенам и взрывом ядерной бомбы. А вот за положение в пространстве… Ну и задачка для будущих исследователей.
А вот задачка и для меня. Определить, которая из кнопок – задатчица координат.
Рискнём? Рассуждаем так. У нас, гуманоидов, красный цвет – предупреждение. Или включатель. Чёрный, соответственно – выключатель. А, значит, и задатчик. Попробовать, что ли?..
Захожу под колпак. Включаю диктофон. Коротко описываю, куда попал, что увидел, и какие выводы сделал. Так и сказал, мол, одно нажатие – Меркурий, два – Венера, три – Земля…
– А сейчас, – говорю, – Собираюсь провести контрольный эксперимент: нажму для начала три раза квадратную кнопку, а потом – красную круглую. Чтобы попасть, стало быть, на родимую планету. Уж её, милую, по гравитации определю с закрытыми глазами. Ну, с Богом!
Можно, конечно, было и ногой – ну, то есть, подошвой – нажимать.
Но – не-е-ет. Опускаюсь на колени, и пальцем в толстой перчатке чётко и сильно нажимаю три раза на чёрный квадрат – вот уж, когда не к месту вспомнил знаменитую одноимённую картину! – порядок.
В смысле, ничего, вроде, не произошло. Значит, будем надеяться, что я пока прав, и остаётся только… Привести механизм в действие.
Ох, тяжело это мне далось, несмотря на всю напускную самоуверенность.
А ну как энергии не хватит на такой перенос? И рассеюсь я в Пространстве мириадами атомов: от Луны до родимой планеты… Нет, так не годится. Негативное мышление. Нужно попробовать – хотя бы ради тех, кто придёт после меня. Чтобы им было легче – чтобы могли опереться на мои данные и выводы.
Нажал.
Точно!!! Ура!!! Вот она, Родимая – навалилась на плечи! Всем дурацким и горячо любимым «Ж»! А тяжеленько… Двигаться, в-смысле.
Да, это вам не Луна какая-нибудь! Хорошо, что стоял на коленях – хоть руками упёрся в пол. Вернее, в металл площадки. Встать пока тяжеловато, а вот смотреть мне никто не запретит – поднимаю голову.
Да! Да, да, ДА! Под итоговой чертой – заветные три кругляшка. Третья планета. Дом.
Вспомнив, диктую, что сделал, и что получил, на молчаливый диктофон. Порядок. Теперь можно и обратно двигать. Впрочем – что за чушь я порю?! Зачем – обратно?!
Я же дома! На Земле. И я – Я! – первым попал на неё столь невероятным способом!!!
Фантастика! Сказка! Причём – во плоти. Прямо голова кругом идет от… Счастья?..
Ну так и вперёд – выйду через входную площадку, и всем сразу расскажу!
Уж от такого факта откреститься будет никак невозможно. Или, скажем, скрыть – если наши милые, наложившие тут на всё лапку, Секретные Ведомства и Службы надумают всё как всегда напрочь засекретить, и утаить от широкой Общественности – как утаивают даже нахождение тектитов в виде обнажённых женщин…
Фиг вот вам, дорогие Агенты. Пусть ЭТО станет известно всем. И плевать мне на подписку о неразглашении и т. п… Шутки шутками, а, наверное, приятно будет стать ПЕРВЫМ человеком, подарившим Людям ноль-перенос! Да ещё при каких обстоятельствах!..
С этими немного сумасшедшими и наглыми мыслями, словно пьяный, я и шагнул на площадку входа-выхода. Сработала она сразу. Не ждала три минуты, как для выноса мусора. Но разобраться с этим я не успел. Да и ни с чем другим тоже.
Сразу почувствовал, что опять падаю. Решил было, что опять – не больше фута.
Оказалось – нет. Куда больше.
Летел я долго, и в темноте – может, это произошло на ночной стороне?..
Ох, как это мне не понравилось!!!
Ведь вполне может оказаться, что из-за разрушений всё той же земной коры всякой водно-ветровой эрозией место выхода теперь… Высоко в воздухе?!.. И я сейчас?!..
А всё – проклятые самонадеянность и амбиции!!!
«Подарить» мне захотелось!
Болван!!!
Говорят, что перед смертью перед человеком проходит вся его жизнь.
И точно…
Так и было.
Вержбовски нетерпеливо посмотрел направо.
Там единственный лунный бульдозер деловито выволакивал на поверхность очередную порцию взорванной породы. Сделано было до обидного мало, и макушка верхней грани пирамиды-кургана оставалась полностью очищена лишь в юго-западном секторе. Залегала она, как и предполагали геологи на основе данных сейсмозондирования, не глубже шести ярдов от основной поверхности старого лавового потока.
Каким же стойким должен быть материал, если за все эти жуткие миллиардолетия устоял и перед лавой, с её тысячей двумястами градусов, и перед стужей ежемесячной ночи, (с – минус сто пятьдесят!) и никаких следов выветривания (ну, это понятно: нет ветра, ха-ха…), или выкрашивания, не наблюдается!
Поэтому решение дробить покрывающие лавовые слои с помощью обычных взрывов представлялось теперь вполне обоснованным, и наибыстрейшим.
С вопросом, почему же Курган сам не убрал эти слои над колодцем ноль-перехода, теперь было всё вполне ясно: поскольку они, будучи расплавленными, шли сплошным потоком, и не дробились на раздельные камни, он и не мог их убрать – основная масса потока всё время располагалась снаружи колодца. А на такое даже инопланетная техника не была рассчитана.
Поэтому оставалось только удивляться: каким это чудом инопланетяне сделали верхнюю границу поля колодца столь высоко – в добрых десяти ярдах над верхней кромкой. Если бы не это, так бы и не нашёл Эванс главной опасности. Впрочем, как и главной загадки этого… Артефакта.
Уже третью неделю продолжались работы на объекте «Курган», а почти ничего конкретного они так и не узнали. Даже не определили точно (а не с приближением в пять-десять ярдов) размеры и высоту замечательного сооружения.
Оглянувшись на круглые палатки временного объединённого Лагеря, Майкл усмехнулся: вон, налетели, как мухи на… Здесь и русские, и англичане, и японцы, и китайцы… Есть даже индийцы – даром, что в космос вышли только в позапрошлом году. С одной стороны, конечно, жаль, что скрыть от широкой общественности такую стратегически важную штуковину не удалось.
Наверняка руководство там, в Хьюстоне, Пентагоне, Лэнгли, АНБ, и все прочие любители поиграться в «стратегические секреты» и «баланс мировых сил», кусают локти, и гнусно матерятся… С другой стороны сами договорились: Луна – зона международных интересов и делёжке не подлежит. А скрыть радиопереговоры абсолютно нереально.
Разумеется, в сотрудничестве с этими самыми силовыми ведомствами есть и положительные моменты: предоставленный военной разведкой самоуправляемый робот, обвешанный спешно присобаченными вместо пулемётно-миномётных стволов, телекамерами и микрофонами, довольно неплохо показал, что из себя представляет внутренность хотя бы верхней камеры Кургана. Пока его оттуда не выперло…
В ремонтном ангаре теперь его «останки» – неудачно грохнулся с высоты в пятнадцать футов. Зато хоть отснятый материал сохранился весь. Правда, куда больше полезного они извлекли из просмотра и комментариев материалов из скафандра несчастного Эванса.
Вот не повезло бедняге. Надо же было так случиться: падал он явно с высоты не меньше полукилометра! А поскольку происходило это в Большом Каньоне, (Ещё бы – древнейшая континентальная формация! Жаль только, что река Колорадо не знала, что там протачивать своё ложе нельзя!) ни спасти его, ни даже обнаружить сразу не смогли.
Собственно, в любом случае то, что он погиб хотя бы на родной планете, подтвердив невероятный факт существования ноль-переноса, вряд ли бедолагу Эванса мог утешить.
Удивительно, что всё же кто-то догадался попробовать поискать его маячок на Земле.
Впрочем, этого спеца из Лэнгли им никогда не представят: он категорически отказался лететь куда бы то ни было… А жаль. Человек, судя по-всему, толковый. Мог бы помочь с пониманием.
А понимание этого устройства ох как нужно! Комментарии Эванса, конечно, очень помогли. Но число вопросов от этого, как всегда, только увеличилось. И главный, конечно – откуда вся эта транспортно-непонятно-какая-ещё Система берёт Энергию! Вот за это военные всех этих стран-(как ни крути!)-конкурентов, сейчас и готовы и руки и языки пообрывать всем, кто хоть что-то существенное обнаружит, и брякнет в открытом эфире.
Конечно, Майкл, как доктор наук, и руководитель археологическо-исторического подотдела Лунной миссии от Нью-Йоркского Университета, имел доступ, и был, соответственно, ознакомлен с записями из разбитого скафандра несчастного Эванса. Однако ему, специалисту по древней письменности, кроме уже расшифрованной всё тем же Эвансом таблицы на колпаке, фактического материала катастрофически не доставало.
Поэтому он, никому ничего не сказав, принял решение и… подготовился.
Теперь он ждал только, когда всё тот же бульдозер отвалит здоровенный монолитный кусок породы, ещё остающийся в пределах цилиндра ноль-переноса.
Убрать его нужно было прямо так, именно цельным монолитом, чтобы автоматика древнего сооружения не переместила столь массивный «кусочек» вовнутрь, а затем и вновь наружу, в «мусорную яму», как её для себя называли все, имевшие отношение к многочисленным попыткам и предметам, перемещаемым в ряде бесконечных экспериментов. Руководство считало, (И не без оснований, как теперь подтвердил материал первоисточника-пионера!) что столь большая масса может окончательно «посадить» чудом сохранившиеся аккумуляторы Кургана.
Ну вот, ковш вполне успешно захватил здоровенную глыбу, и бульдозер утолкал её за пределы расчищенного пространства. Надсадного рычания его двигателя, конечно, не слышно, но лунный грунт прямо-таки заходил под ногами – мотор-то мощный.
Вержбовски осмотрелся ещё раз. Все, кто сейчас находились на поверхности, заняты делом: устанавливают, или проверяют работу разных датчиков, помогают с уборкой породы, берут образцы, ведут топографическую съёмку и т.п.
Он один не вписывался в общую деловитую суету. Ещё бы, ведь он – не прикладник.
Он – учёный-архивист. То есть, такой, который большую часть жизни работает с документами в архивах и библиотеках: с клинописными дощечками, манускриптами на папирусе, или полуистлевшем пергаменте, надписями в гробницах, и всём прочим в таком же духе.
Так что в случае чего, так и так ему придётся работать только тогда, когда появится новая надпись. Или таблица. Или…
Вот именно. Ждать неопределённый срок. А у него и дома дел невпроворот.
И именно поэтому (а вовсе не потому, что он такой отчаянно храбрый и нетерпеливый) он и заправил сегодня скафандр полным запасом кислорода, и в боковой карман попросил пристегнуть и подсоединить к магистрали резервный баллон. Воду и питательную пасту тоже влили до верхних кромок бачков.
Начальник отдела материального обеспечения посмотрел на него как на идиота – большинство выходивших работать в шестичасовую стандартную смену, наоборот, старались нагрузиться по минимуму: какой смысл таскать на себе еду, да ещё такую безвкусную, когда в блоке общей столовой земные деликатесы! Ну вот с кислородом – да, действительно, некоторые ставили как и он, запасной баллон – мало ли… Лучше подстраховаться!
Впрочем, кого он пытается обмануть – надо быть честным хоть с самим собой. Он задумал это не потому, что дома ждут дела. И не потому, что он пока – самый ненужный член экспедиции. И, конечно, не потому, что наконец нашёлся… Эванс.
Нет, данные, поступившие из «чёрного ящика» скафандра Эванса, конечно, помогли… Решиться окончательно. Но они явились просто последней каплей. Подтвердили его расшифровку обнаруженной и зафиксированной роботом-разведчиком таблицы на колпаке.
Буднично и неторопливо он прошёл к расчищенному центру верхней грани Кургана.
Вошёл в обозначенный круг.
Вот и всё. Он – второй. Пусть и не такой отчаянно храбрый, как всё тот же Эванс, но вполне обдуманно решившийся на это. Но он – не космонавт-профессионал, а Учёный. И он постарается полагающуюся ему… «научную беспристрастность» – сохранить. Там, внутри.
Так. Вот и падение. С высоты фута. Точно. Порядок.
Попинав тяжёлым ботинком, он нащупал кромку ограничивающего поля, и перешагнул через него. Камеру он включил ещё снаружи. Теперь оставалось только комментировать, и следить, чтобы изображение резко не дёргалось, как было у первопроходца…
Продублировав то, что у Эванса получилось не совсем резко, или хорошо видно, Майкл прошёл ко второй малой площадке. Для себя он решил, что никакой это не выход, а просто спуск на нижние уровни Кургана. Да и большинство специалистов там, на Базе, считало так.
Переход тоже произошёл мгновенно, как только его тело оказалось полностью в границах кромки металлического диска. Падение с футовой высоты тоже прошло штатно.
Вот только в полной темноте.
Хорошо, что догадался подсветку камеры не выключать.
Комната. Круглая, диаметром ярдов пять. Из неё ведут два проёма. Размеры их – примерно полтора ярда на два с половиной. Он спустился с площадки – здесь никаких барьеров не имелось.
Обошёл по периметру комнату, снимая всё, что попадало в поле зрения. Но кроме голых и тоже серо-розовых стен, не наблюдалось… Вообще ничего.
Вот, правда, на потолке… На потолке, на высоте около пяти ярдов, в его центре, находился… плафон, что ли? – плоский отсвечивающий круг из материала вроде плексигласа. Диаметр его не превышал ярда, а толщина – дюйма.
И – всё. Н-да… Спартанская прямо-таки простота.
С чувством глубокой… неудовлетворённости он прошёл в один из проёмов.
Ага, уже интересней. Толщина стены оказалась чудовищной – более шести ярдов. Выходил проём в кольцевой коридор, опоясывающий круглую комнату по периметру.
А-а-а, вот в чём дело…
Проходы в комнаты, смежные с круглой, оказались снаружи. Они нагло зияли пустотой и полным отсутствием дверей и косяков. Так что он только что прошёл не мимо сплошного монолита стены, а мимо боковин комнат. Чистая же толщина стены составляла не больше ярда. Глубина комнат и ширина не превышали четырёх ярдов – почти как у них на Базе. А их наружная круглая стена, похоже, проходила как раз под всем периметром боковой стены верхнего зала.
Что ж. Грамотно с точки зрения архитектуры: чем прочнее, как говорится, тем…
И всего таких комнат, примыкающих к камере «лифта» оказалось четыре – они так и располагались девяностоградусными сегментами.
Осмотр их и съёмка принесли весьма бедные результаты и комментарии. В стенах кое-где имелись ниши. И проёмы. Некоторые вели в смежные комнаты, некоторые были глухими. В разных местах таких ниш, а кое-где и прямо в стенах, были углубления и впадины. Круглые и прямоугольные.
Засунув камеру практически внутрь одного из таких углублений, он отлично заснял ряд металлических штырьков, явно служащих для подключения каких-то разъёмов или кабелей.
Смотри-ка, инженерная мысль работает примерно одинаково и спустя три миллиарда лет… Возможно, специалист по психологии и проектированию подобных устройств сможет что-нибудь узнать и о их мышлении, и строении тела.
Однако ему, как гуманитарию, ни расположение, ни конфигурация, ни размеры таких разъёмов ничего не скажут.
Поэтому добросовестно отсняв всё для «чёрного ящика», он вернулся в кольцевой коридор.
Его наружная, плавно загибающаяся, стена, намного интересней: в ней имелся ряд проёмов, перекрытых настоящими… дверьми! Вот с дверьми было понятней – их размер предполагал, что существа, проходившие сквозь них, процентов на двадцать крупнее людей.
