Андрей Арсланович Мансуров
Невероятные приключения Конана-варвара
Ты ещё ни о чём не догадываешься? – действительно, самые худшие опасения Конана, похоже, подтверждались, и он помрачнел, – Так я продолжаю!
Светильник в комнате Геркулеса почему-то очень быстро угас…
И как только это случилось, в дверь проскользнула тень. Хм.
Да, ты верно угадал, – от Юрденны не укрылась гримаса, невольно возникшая на лице Конана, – это была одна из дочерей гостеприимного Деснея. Она взошла к гостю на ложе. Без лишних слов она оказала великому герою… Э-э… Сформулируем это так: всё возможное гостеприимство!
Геркулес просто не смог… Отказаться! Ведь у женщин есть тысячи способов… Ну, ладно.
Затем, получив то, что… ну, ты понимаешь… Так же молча она покинула его. Но!..
Но через пять минут вернулась. И была нежна, свежа и… Настойчива. (кстати, именно из-за описания, причём подробного – способов, какими женщина может возбудить Мужчину… хм… к продолжению таких игр, я думаю, эта легенда и являлась запретной.
А зря. Многим – я уверен! – особенно в пожилом возрасте, она могла бы… продлить возможность – ну, ты понимаешь? – счастливого выполнения супружеских обязанностей…).
Не буду утомлять тебя. Герой, конечно, он и есть – Герой. Тем более – полубог! А дело как раз происходило зимой, ночи длинные, тёмные… Одному – так… Одиноко.
Так Десней получил пятьдесят здоровых и сильных потомков, к тому же на четверть – Богов! Не считаться с таким правителем на местной политической арене стало невозможно. Вот такой мудрый и дальновидный, надо признать, шаг. Очень перспективный как с точки зрения политики, так и здоровья – а чья же ещё, как не полубога, кровь, могла бы лучше оздоровить угасающий от вырождения и ослабления, род?! И, кстати, лет семьдесят, действительно, соседи опасались тревожить Царство Деснея и его потомков, пока те сами между собой не… Но это уже другая история.
Геркулес же получил… Н-да уж… Удовольствие и приятные, так сказать, воспоминания! Ну а что ещё нужно настоящему герою? Не деньги же? Ха-ха.
Так вот, в принципе, я и обрисовал стоящую перед тобой задачу!
– Ах, вот как. Значит, мне отводится всего лишь унизительная роль племенного быка-производителя? – в голосе Конана сквозили горечь и презрение, он грозно хмурился, вовсю работая мозгами. С такой проблемой он раньше не сталкивался!
Срочно надо придумать, как ему – ему! – прикинуться менее… Сильным, чем есть!
– Ну почему же – унизительная?! Совсем не так! – возмущение Юрденны было непритворным. Помолчав, он хмыкнул: – Скорее, приятная… – он вновь посерьёзнел, – Но – к делу!
Согласись, что из ныне живущих, ты – самый выдающийся Герой! Ты ли не смел, хитёр, могуч и упорен в достижении любой цели, словно… э-э… Буйвол? – горбун вновь мерзко подхихикнул, но тут же продолжил, серьёзно и деловито, – Я высчитал, что твои дети мужского пола неизбежно – слышишь? Неизбежно! – будут править всем Миром! Разумеется, если зачатие будет произведено в нужном месте, в нужное время, и с нужными женщинами. Разумеется, все они должны быть здоровы, и… Готовы.
Ты и представить себе не можешь, чего мне стоило собрать именно их, именно здесь, и именно сейчас! И всё подготовить!!! – фанатичный блеск вдруг прорвался из мутно-чёрных глубин широко распахнувшихся глаз карлика, голос сорвался на крик.
Впрочем, Юрденна быстро овладел собой и вернулся к иронично-деловому тону:
– Дети твои – это небывалая сила. Ну а тот, кто будет контролировать твоих детей, не высовываясь, естественно, из-за кулис, сможет стать некоронованным, так сказать, «закулисным», повелителем Вселенной! О, я хорошо понимаю – впереди ещё трудности воспитания, формирования личности, обучения: владению оружием, мозгами – ты уж извини ! – искусству политики, и так далее, и так далее… Но с этим полегче – у меня всё подготовлено. Выучу и воспитаю.
Ну, что скажешь? Хороший план?
– Отличный, – буркнул варвар, – Но ты ничего не забыл?
А как, например, насчёт моего согласия на это безобразие?! Вдруг я откажусь от такой высокой чести – чтоб мои дети, пусть даже и владели всем миром, но – были рабами?!
– Не откажешься, Конан! Не откажешься! – маг приблизился к полулежащему киммерийцу, в упор глядя ставшими жёсткими и ледяными щёлочками глаз в его пылающие гневом глаза. Сдерживаемые до этого ненависть и лютая злоба явственно проступили в его свистящем шёпоте, – Ведь ты – муж и отец! Если я убью тебя – а я это сделаю, если ты выкинешь какой-нибудь фортель! – некому будет защитить от меня твою жену… И, конечно, малютку Конна!
А ещё скажу тебе – ты прав, мне доставляет удовольствие мучить вас, людишек! Так вот, я прикажу пытать до смерти ту женщину, которую ты откажешься оплодотворить! И пытать – в твоём… Нет, – он зло хихикнул, – в нашем присутствии! Ты даже можешь доставить мне своим таким отказом определённое удовольствие: ты даже не представляешь, КАКИЕ пытки я изобрёл!
Неужели же такой… хм… добрый, справедливый и галантный герой допустит, чтобы ни в чём неповинные женщины, вместо того, чтобы получить положенную им… ласку и удовольствие, умирали в муках, моля лишь о приближении смерти?!
Конан, забыв всё на свете и зарычав, как дикий зверь, схватил проклятого урода за горло, мечтая лишь об одном: немедленно свернуть шею мерзкому извращенцу!
Но руки его встретили лишь пустоту! В уши проник издевательский смех:
– Нет, глупый варвар, не так быстро! Говорю же – я подготовился! И хоть я не в восторге, мягко говоря, от твоей кандидатуры, тебе придётся это делать. И делать добровольно!
Конечно, я мог бы загипнотизировать и тебя, и твоя безделушка, – он щёлкнул ногтем по остававшемуся всё это время мёртвым шарику-талисману на мече, – не помогла бы тебе нисколько. Но это… хм. Снизило бы качество твоего семени! Это мне совсем ни к чему. Поэтому я и хочу, чтобы ты хорошо понимал, что тебе предстоит сделать, и что будет, если ты откажешься.
А если вдруг ты – что было бы по меньшей мере странно для такого прославленного героя! – попробуешь сбежать, чтобы вызвать на подмогу свою армию, или же кого-то из обладающих реальной силой Магов… То все – ты понимаешь? – все женщины будут замучены, если ты не передумаешь, и не вернёшься в течении одного дня! Потому, что без тебя они мне не нужны: лишняя обуза… Ну, про такие мелочи, как то, что уезжая отсюда я уничтожу всех ненужных свидетелей, я уж не упоминаю.
Хорошенько подумай, и крепко запомни мои слова. Ведь ты отнюдь не глуп!
Ах да, ещё одно: я не привык давать обещаний, которые не намерен выполнять.
И тебе я обещаю: по завершении твоей… Миссии… Ты будешь отпущен. И сможешь вернуться к любимой жене, сыну. А вот уж расскажешь ли ты им об этом своём… подвиге – решать тебе. Мой план сработает независимо от этого. Я имею в виду – план по захвату власти над Миром. Ты же не будешь воевать, надеюсь, с собственными детьми?! А? Ха-ха-ха! – видеть, как мерзко смеётся эта свёрнутая им набок голова, было невыносимо. Проклятый фигляр – ему бы в цирк… Какой талант пропадает!
Конан, задыхаясь от бессилия и ярости, широко открытыми горящими глазами буравил чёрные щёлочки прищуренных глаз оказавшегося таким коварным и хитрым, противника.
Но руки от его несуществующего горла убрал. Эта странная дуэль взоров продолжалась с минуту. Затем отвратительный краб-паук отступил на шаг, усмехнулся, и вновь принял образ радушно-весёлого хозяина. Подправив на место шею, он разлепил губы. У него в колчане была ещё стрела, смазанная, конечно, ядом издёвки:
– Вот ещё что… Забыл сказать тебе, дорогой Конан! Не подумай, что я недооцениваю твою храбрость, или варварский ум и свойственную ему изворотливость и находчивость!
Ты, конечно, будешь думать, как обмануть меня, и добраться до моего настоящего горла, хе-хе! – он снова покрутил шеей в тесноватом воротнике, оправив его, – Запретить, естественно, не могу! Да и смысла не вижу: это скрасит твой… Досуг.
Но помни вот что: я… э-э… часто меняю покои. И будь я в тех, или других апартаментах, все их охраняют лучшие стрелки этого гарнизона, которые, уж конечно, смогут хоть единожды попасть тебе в… Ноги! Ну, или то место, откуда они растут… пока ты будешь пытаться выломать две дубовые и одну железную двери, охраняющие все мои апартаменты. Поверь, одной стрелы будет вполне довольно! Наконечники смазаны очень сильным ядом. О, нет – я же не убийца какой: ты не умрёшь. Просто мгновенно уснёшь!
И когда я разбужу тебя – связанного, разумеется! – мы сможем вместе насладиться мучениями и криками прелестной девушки… Выбранной по моему вкусу!
Варвар, конечно, оценил чёрный юмор, как и коварство и продуманность западни, в которую угодил на этот раз. Да, проклятый уродец прав – Конан не может допустить мучений и смерти ни в чём не повинных, коварным злодейским волшебством собранных и удерживаемых здесь прелестных девушек и женщин.
Но согласиться быть – Хм! – Производителем?..
Невозможно!
Впрочем, как раз НЕ согласиться, во всяком случае, сейчас, действительно невозможно.
Поэтому, чтобы выиграть столь нужное для выработки плана, время, ему придётся…
Нельзя доставить уродцу удовольствие, и полезть сейчас на рожон: слишком много жизней поставлено на карту! А он пока и вправду не знает, что и как сделать, чтобы… Да, пока остаётся только один, довольно гнусный, нудный, тяжелейший для совести, но испытанный вариант: пойти на соглашение. На это – ох! – невероятное, невиданное, и достаточно подлое дело – сделать вид, что согласился на унизительную роль, уготованную ему Юрденной.
Так, и только так он получит то, в чём действительно больше всего нуждается – время.
Время, чтобы отыскать, вычислить слабые, уязвимые места в обороне этого мерзавца, и нанести смертельный, надёжный удар! Он должен найти способ и возможность обмануть врага!
А слабые стороны и лазейки отыщутся непременно… Уже не один чародей погиб в схватках с варваром лишь оттого, что непомерное честолюбие и самомнение не позволяло им признать в своих планах – глупость, а в защите – бреши! И то, что маг готов именно к такому обороту событий, нисколько ему не поможет!
Он мнит себя хитрым, и предусмотревшим всё? Ну так Конан будет хитрее! Умнее! На то он и Конан.
Хотя варвар для себя всё решил быстро, для вида он ещё порычал, поругался и поерепенился с блеском в глазах, и хватанием за рукоятку. Он грозно скалил здоровенные зубы и плевался, проклиная карлика всеми известными проклятьями и понося нехорошими словами на десятке языков. Тот только гнусно ухмылялся, почёсывая в бородке, хмыкая, и склоняя непропорциональную голову то к одному плечу, то к другому.
Впрочем, вскоре подустав похихикивать, минут через десять он прервал поток забористых оскорблений, охватывающих все аспекты его происхождения и интимной жизни на том и этом свете:
– Ладно-ладно, я знаю, что по части ругани тебе тоже нет равных. Незачем лишний раз доказывать это. Итак, подведём итоги: как я понял, высокие договаривающиеся стороны пришли к взаимовыгодному соглашению. Озвучим его.
Я, со своей стороны, обеспечиваю тебе вкусное и сытное питание, вино, шикарные апартаменты и полную свободу на время дневного отдыха. И, разумеется, лучших женщин мира – на ночь.
Ты же, со своей стороны, думаешь, как меня уничтожить, строишь коварные планы, ведёшь разведку, и одновременно… Хм. Качественно оплодотворяешь не менее двух женщин за ночь! Как видишь, я ставлю реальные задачи. Больше двух за ночь – разбазаривание сил и качества. Меньше – бессмысленная трата времени. Твоего и моего… То есть – нашего.
Словом, мы должны уложиться в один лунный месяц. Да ещё с учётом особенностей женского организма. Но это – не твоя проблема! График встреч у меня подготовлен! Женщины, как я уже говорил, – отборные. Тебе понравятся…
Поэтому сейчас ешь, набирайся сил, вымойся с дороги, выпей ещё вина – словом, отдыхай и готовься. Первые две… назовём их – встречи, предстоят тебе уже сегодня. Первая – часа через четыре, в полночь. Вторая – через ещё пять часов, стало быть в пять утра. Я считаю, это вполне удобно и для тебя, и для наших красавиц. Можешь идти. Ребята – он небрежно махнул рукой в сторону двери – проводят тебя в твои покои, а затем и в комнаты, где ты будешь… работать!
И – имей в виду! – у меня есть способы проверить… м-м… Качество этой работы! Так что если не хочешь зла этим милым беззащитным бедняжкам – старайся!
А сейчас я с твоего разрешения, или без оного, покину тебя: что-то наш разговор утомил меня. Да и шею надо сделать попрочнее – а то гнётся! – Ха-ха-ха! – он оглушительно и наигранно рассмеялся своей плоской шутке, после чего, с видом победителя зыркнув на Конана, растворился прямо в воздухе, успев всё же брякнуть на прощание:
– Надеюсь, ты действительно такой умный, как я о тебе думаю, и не захочешь ценой чужих жизней убедиться в правдивости моих предупреждений! В любом случае – игра предстоит, так сказать – преинтересная!..
Конан вновь зарычал, сжимая побелевшие кулаки, на этот раз от бессильной ярости, выхода которой не было.
Идиот! Размякший от безделья болван! Как же он оказался самонадеян! Понадеялся на свои силы, хитрость, опыт. Волшебные амулеты…
Но пока карлик по всем статьям переиграл его. Он нисколько не сомневался в том, что Конан так или иначе будет искать способ убить его, и наверняка сидит сейчас в одном из своих надёжных убежищ, охраняемый стражей из послушных марионеток, и прочными дверьми. Наверняка он предвкушает свои ответные ходы, если Конан потеряет самообладание, и попрёт напролом, словно взбесившийся носорог, как – чего греха таить! – бывало в бурные годы молодости.
Ну так не дождётся! Годы ответственности за других людей, за королевство, за родных и близких сделали мышление киммерийца… Королевским.
С другой стороны, прав Юрденна и в том, что Конану пока не остаётся другого выхода, как отдохнуть, вымыться, подкрепиться и… Приступать к работе.
Да, пока планы чародея нарушить он не в состоянии. Но это – только пока! Выход найдётся! Нужно верить. Нужно терпеливо искать. Нужно ждать и быть готовым нанести удар в тот миг, когда враг меньше всего будет этого от него ожидать, считая, что варвар сломлен, обманут и загнан в тупик. Ничего, он – найдёт выход. Пусть западня крепка, но он бывал и не в таких переделках! Он придумает, как им всем спастись…
Иначе для чего ему мозги?!
Апартаменты, в которые отвели Конана равнодушные и не отвечающие на вопросы арбалетчики, великолепием даже превосходили убранство комнат женщин. Похоже, и здесь Юрденна решил посмеяться над ним. Ладно, хорошо смеётся тот, кто…
Конан тщательно и методично осмотрел все пять огромных комнат. Да, он без труда сбежал бы со второго этажа, где они находились. Да и из внутреннего двора, куда выходили его окна, выбрался бы наружу без проблем. Сделать из простыней или штор верёвку и найти что-нибудь, чтобы зацепится за зубцы высоких стен тоже не проблема. Несложно и переплыть ров – тридцать футов – это смешно! – и пробраться сквозь бурелом Чернореченского леса.
Но – трудно сделать это незаметно: враг, по-крайней мере, первое время, будет подглядывать за каждым его шагом. Дело даже не в побеге.
Трудно рассчитывать на чью-то помощь там, на свободе. Здесь нужна не армия – хотя и до неё не меньше пяти дней пути – а могущество другого мага. А ближайший достаточно могущественный друг Конана, чародей Пелиас, живёт не менее, чем в месяце пути. За это время Юрденна может убраться хоть на край света – ищи его потом!..
А женщины? А остальные обитатели Рэдволда? Станет ли им легче, если он, даже посвятив этому часть оставшейся жизни, отомстит за их мученичeскую смерть?..
Нет, бегство отпадает. Да это и не его стиль. На помощь извне рассчитывать нечего.
Он должен, как всегда, рассчитывать только на себя. А для того, чтобы что-нибудь придумать, нужно быть в форме. Поесть. Выпить. Вымыться, отдохнуть – то есть делать то, что хочет, чтобы он делал, чародей. Думать и изобретать Юрденна ему не запретил. Да и не смог бы, разве только действительно загипнотизировав бы киммерийца. Но, как он сам признал, тогда снизится качество семени. А, может, дело не в этом? Может, тогда и дети будут… Заторможенными?
Но возможен, конечно, и другой вариант. Юрденна – азартный игрок. Он сознательно не хочет ограничивать Конана ни в чём. Хочет поиграть с ним, как кошка с мышью, зная, что все козыри у него в рукаве. Разумеется, он знает, что варвар не отступится вот так просто от мысли достать его, и даже где-то сознательно провоцирует его на какие-то действия. Вопрос в том, чего ждёт чародей от Конана? Ведь должны же быть ходы, которых маг, в глубине души явно презирающий «грязного и тупого» варвара, наверняка от него не ждёт. Он, что разумеется для него само собой, наверняка считает себя умнее, хитрее, дальновиднее…
Посмотрим, не здесь ли кроется ключ к победе.
Да, враг подстраховался заложницами, колдовским шаром, стражей и железными дверьми.
Западня пока крепка. Но это, опять-таки, – пока!
Смертельные игры – не новинка для Конана. Можно даже сказать, они – его профессия! Смысл, если можно так сказать, его Жизни. Юрденна просто не представляет, на что способен сильно разозлённый Конан.
А разозлился он очень сильно. Но злость его – особая. Злость варвара, киммерийца. Эти злость и смертельная ненависть до предела обостряли способности Конана – он мог в таком состоянии сокрушить любого врага. Направить эту могучую первобытную энергию в нужное русло – на придумывание способа спасения – было нетрудно. Могучая воля благодаря опыту и изворотливому уму не позволяла ни на миг возобладать отчаянию, а вела киммерийца только к единственной, главной цели: одурачить врага и победить его, несмотря ни на что.
Ведь что бы там ни думал маг об уме своего пленника, неспроста же тот стал королём самого большого и сильного государства Запада.
Труднее было другое – играть пока в послушание, бессилие и отчаяние. Кровь бурлила, рука сама тянулась к мечу. Но тот сейчас помочь явно не мог – иначе Конану его не оставили бы!
Чувствуя, что за ним всё время наблюдают, Конан позволил на секунду эмоциям прорваться: зарычал, обратив лицо к потолку, и разрубил мечом огромную деревянную скамью. Затем выругался и злобно сплюнул. Не переиграть бы…
Он чуял, что маг ждёт от дикого и необузданного северянина-варвара чего-то как раз такого: бессильной ярости, ищущей выхода хоть в разрушении… Ну вот он и старался не разочаровывать врага! Да, он такой – налёт цивилизации осыпался, словно шелуха, в критической ситуации, и ум затуманен только слепой яростью – на врага и своё бессилье.
Побегав по комнатам, и ещё попинав хорошую мебель, и пошвыряв блюда со вкусной едой в зеркала с изысканными резными рамами, он, словно нехотя, присел к столу. Плотно, с тщательно скрываемым аппетитом поел из вроде бы случайно оставшихся целыми блюд – да, карлик понимал в еде толк! – и выпил славного вина. Поднялся, постоял, словно бы в глубоком раздумьи, у окна. Вздохнул. Прошёл в банный зал, сбросил прямо на пол пропылённую походную одежду. И полежал с полчаса в огромном бассейне, занимавшем всю его середину. Одел роскошный халат, выбрав из богато подобранного гардероба в устрашающе огромном шкафу. Рухнул на широкую мягкую кровать под балдахином, и приказал себе… Уснуть!
Разбудил его стук в дверь, которая сразу же и открылась. Вошёл один из арбалетчиков, выглядевший посолиднее – наверное, бывший капитан этих беспомощных теперь славных и некогда щеголеватых бравых воинов Шакиры.
– Прошу следовать за мной, – бесцветным голосом произнёс он, и, повернувшись, и даже не подождав ответа Конана, двинулся по коридору. Варвар, чертыхаясь, и думая, не взять ли всё-таки меч, пошёл за ним, в подвал, запахиваясь в свой расшитый золотом роскошный красный халат.
Шумно топая, почётный эскорт в полном составе двигался сзади, занимая весь коридор. Если кто не знал ещё, что призовой жеребец Конан пошёл на «работу», теперь-то точно это услышал! Чёрт. Нет, с этим точно надо что-то сделать…
Много времени их путешествие не заняло – через три минуты Конан стоял перед первой в длинном ряду дверью. Арбалетчики бесстрастно пялились на него. Тоже мне, болельщики. Группа «так сказать» моральной поддержки.
Конан, на душе у которого скребли кошки, постучал в дверь и вошёл.
У Юрденны, оказывается, были своеобразные представления о том, как должна выглядеть женщина, чтобы стать желанной и неотразимой для мужчины. Или это просто была поза, наиболее удобная для зачатия?..
На широкой жёсткой постели лежала полностью обнажённая молодая женщина.
Лежала на спине, устремив в потолок ничего не видевший взор, и широко раскинув руки и раздвинув ноги. На появление варвара она никак не отреагировала, и лишь спокойное ровное дыхание показывало, что она жива.
Как не был шокирован Конан происходящим, природа взяла своё – ведь он не видел жену больше недели! – и когда варвар приблизился к изножию роскошной необъятной кровати, для работы у него всё было готово! Ведь женщина, и вправду, была прекрасна!..
– Как зовут тебя, прекрасная незнакомка? – спросил киммериец, невольно наслаждаясь видом стройного тела, шелковистой нежной кожи, и очаровательного лица. Однако женщина никак не отреагировала и не его вопрос.
Зато отреагировал Юрденна. Откуда-то сверху донёсся его кудахтающий от сдерживаемого смеха издевательский голос:
– Она не ответит тебе, мой славный Конан! Как не ответят и все прочие ни на один твой вопрос! Они… э-э… Слишком сосредоточены на главной теперь цели своей жизни – зачать и выносить детей великого героя! Они – можешь поверить! – упиваются оказанной им великой честью, и с нетерпением ждут только одного!
– Ах ты, подлая скотина! Да ты ещё любишь и подглядывать, мразь! Да чтоб Мардук вырвал через задницу твои смердящие глаза! Шмеля тебе под язык! Такого в нашем уговоре не было! Я не буду… э-э… Оплодотворять бесчувственное бревно, да ещё под твоим гнусным надзором!..
– Ну почему же – бесчувственное! Ха-ха-ха! (наверное, Юрденна оценил пожелание насчёт глаз, и представил, как это было бы весело!). Нет, ты неправ! Можешь не сомневаться – там, в глубине своей души, так удачно подправленной сейчас и подготовленной мною, она слышит тебя, и наверняка оценит твои… Хм!… Старания и достоинства!
Но внешне она этого никак не проявит. Я же говорю тебе – её сознание полностью подчинено своей высокой миссии, и обычные проявления любовной страсти – ну, там, – стоны, вздохи, объятия или укусы (он пошло хихикнул) – совершенно ей для этого не нужны. Но ты, конечно, можешь вести себя так, как привык. Говорю же, она вполне оценит твои… старания!
Да. Так о чём это я?.. Ах, верно! Ты прав. Я, разумеется, покидаю вас, и не буду мешать. Правда-правда, покидаю!
Я же понимаю, – вновь мерзкое хихиканье, – что если ты будешь чувствовать мою, так сказать… э-э… Моральную поддержку и заботу, пусть даже оказываемую из лучших побуждений… Ты, пожалуй, не сможешь… Полностью отдаться любимой работе, и качество её снизится! Ха-ха-ха!
И если ты сейчас рассердился на меня, я даже готов принести свои, самые искренние, извинения. За неожиданное вторжение в… Ну, словом, этого больше не будет, слово мага!
В-общем, прощай! Желаю, так сказать, успехов!
Издевательское бульканье-смех стало удаляться и исчезло.
Конан разжал стиснутые зубы и побелевшие кулаки, и, весь в липком поту, сел на постель, тупо уставившись в пол.
Давно он не испытывал такого унижения!
Проклятая тварь! Какой он чародей – он просто мерзкий и мелкий пакостник. Подглядывать в замочную скважину и быть шутом – вот его истинное призвание! И как такой – стал магом?!
Да и его «так сказать» сидело уже в печёнках. Грязный подонок и ханжа! «Моральная поддержка!» Вот уж повезло ему с этим «подвигом Геркулеса!»
И то сказать – Конан отлично знал цену «слову мага». Наверняка он никуда не ушёл, а затаился, и продолжает гнусное подглядывание, чтобы поймать Конана на слабости и насладиться его терзаниями. Да ведь и женщине – конец, если варвар не сможет выполнить свои, «так сказать», обязанности! Проклятье!
Конан с иронией глянул вниз. Ну конечно – ни следа былого возбуждения!
Подлый урод! Ну погоди же, ты ещё не знаешь Конана-киммерийца! И пусть это будет потрудней, чем махать мечом, или рвать врага руками и зубами, но он осилит и этот подвиг! Магу не придётся порадоваться, или посмеяться!..
Конан встал и развернулся к своей прекрасной партнёрше. Бедняжка!
Ведь она ни в чём не виновата! Но он постарается – будет нежен с ней, и ласков. Бурен и неистов. Заботлив и изобретателен. Может, она и вправду почувствует его?..
Покачав головой, Конан вздохнул и сбросил халат.
Забравшись ко всё так же неподвижно, словно выброшенная на сушу морская звезда, раскинувшейся красавице, он погладил чудесные волосы, вдыхая их аромат, улыбнулся в бездумные глаза, и с сожалением пробормотал:
– Прости, если сможешь, о, прекрасная незнакомка, что не могу пока спасти тебя от этого… Унижения. Мне придётся выполнить то, зачем я пришёл сюда. Мне ведь не хочется, чтобы ты страдала из-за меня! Как бы я хотел, чтобы наша встреча происходила при других обстоятельствах! Ведь ты такая красавица! Готов спорить, что там, откуда ты родом, тебя страстно желал каждый увидевший тебя мужчина! Не оценить по достоинству такую Женщину нельзя!
Погладив точёную шею и плечи, он, как мог нежно, поцеловал её.
Он мог бы поспорить, что уловил своим сверхчутким слухом тихое и злое: «Как трогательно!», но не дал себя сбить, и продолжал ласкать и покрывать жеркими поцелуями нежное тёплое тело, столь непривычно равнодушно встречавшее его ласки.
Всё же природа взяла своё – он заметил, что «втянулся» в работу!
Но главным было не это!
Основной инстинкт где-то там, в глубине сознания его партнёрши, тоже начал брать своё – он почувствовал, как налились, и затвердели под его осторожными пока губами и руками восхитительные груди, и заострились соски. И на поцелуи влажных жадных губ он уже ощущал что-то вроде отклика! Он удвоил усилия и ласки, но тело всё же оставалось неподвижным, и лишь прерывистое и громкое теперь дыхание женщины выдавало, что он не совсем напрасно старается.
Поняв, что большего от загипнотизированной красавицы он не добьётся, Конан мягко и бережно вошёл. Он-то не был загипнотизирован. Он – как говорит проклятый чародей – здоровый и сильный мужчина.
А в такой ситуации, если быть до конца честным, любой мужчина, хоть иногда, но мечтает оказаться: чтоб перед ним лежало нежное, податливое, полностью послушное его желаниям и капризам роскошное женское тело. Да, чтоб женщина была полностью беззащитна перед необузданной мужской мощью, первобытной дикой страстью!..
От чувства, что за ним подглядывают, и, быть может, комментируют и завидуют, так же, как от чувства вины перед беспомощной избранницы мага, захваченной бурей его инстинктов и страсти, Конану удалось на время полностью отключиться. Он и вправду – сильный воин.
И для победы он сумеет одурачить и усыпить бдительность любого врага. Неважно, что ему впервые пришлось биться с ним на таком «поле брани». Он – справится.
Он – Конан!
Наконец он в изнеможении откинулся на подушки, удовлетворённо вздохнув. Показалось ему, или он действительно услышал слетевший с уст всё так же неподвижно распростёртой рядом с ним, разгорячённой его могучим телом женщины, ответный лёгкий стон наслаждения?!
Если так, то – берегись, волшебник!
Твой контроль даже за слабыми женщинами отнюдь не так силён, как ты себе мнишь!
И пусть сознание бедных беспомощных пленниц пока не откликается, зато это делает их подсознание, их тело! Конан решил позже основательно подумать, как можно, и можно ли использовать это, не боясь подставить беззащитных пленниц, лишённых даже свободы выразить свои эмоции и страсти в таком… Деле.
Ну а пока нужно и ему отдохнуть, ведь чуть позже предстоит ещё одна… «Встреча».
Не хотелось бы ударить в грязь лицом. Да и несправедливо это – с одной женщиной «поработать» лучше, а с другой – кое-как! Это неправильно. Поэтому он должен поспать…
Он бережно развернул свою сразу обмякшую партнёршу к себе спиной, обнял её могучими руками и по привычке прижался к белой спине, словно с ним лежала родная и любимая Зенобия, а не совершенно незнакомая женщина.
Но ведь она и впрямь не виновата, что на неё пал выбор проклятого мага. Поэтому он не будет лишать её своей ласки и тепла. Отдохнуть и ей не помешает – да и было от чего!..
И бояться ей больше нечего – он справился с «работой».
Вскоре незнакомка в его объятиях задышала глубже, расслабилась, потёрлась спиной и… другими местами о Конана. Уснула. Тяжело вздохнув, уснул наконец, и он.
Поспать ему удалось часа три – в пять за ним пришли. Пора было продолжить работу. Показалось ему, или он и вправду заметил следы грусти в провожавших его прекрасных глазах?..
Ведь, если подумать, женщина в такой ситуации, скорее, будет ненавидеть своего «мучителя» поневоле? Правильно ли он вёл себя с ней? Что с ней будет теперь, когда его семя посеяно, и она, бедняжка, всего лишь «инкубатор»? Нет, он не имеет права отвлекаться на печаль и прочую такую чушь: его главная задача сейчас – сделать так, чтоб ни одна из женщин не пострадала, и не была им «разочарована».
Мужества и терпения Конану было не занимать. Как и опыта…
Отмокая перед завтраком в своём бассейне, он имел возможность спокойно обдумать ситуацию. А странно… Нельзя сказать, чтобы ему была совсем уж неприятна его «миссия».
Нет, вспоминая о своём поведении ночью, он понимал, что вёл себя вполне… Достойно. И, как ни удивительно, многие моменты вспоминал не без удовольствия. Сам себе он при этом удивлялся – вот уж не мог заподозрить за собой таких наклонностей…
Но, конечно, это был не его стиль!
Разумеется, махать мечом, и лезть на стены было бы проще, чем стараться не оскорбить чувства собственного достоинства, хоть глубоко, но существующего у этих столь разных, но объединённых сейчас общей бедой, красавиц. Не причинять им физических мук было попроще – Конан каждый раз представлял, что перед ним жена, или одна из тех многих женщин, кого он любил когда-то… И ласки его не были игрой: он действительно загорался сам, и заводил партнёршу своей первобытной могучей страстью!
Конечно, интересно: смог бы он и вправду работать так целый месяц?
Но доводить до этого нельзя. Никуда после этого страшного и циничного дела Юрденна его не отпустит – это было бы верхом глупости, а карлик отнюдь не глуп, при всей своей самонадеянности. Значит, жить ему осталось от силы недели три.
Уже шесть дней, как он продолжал добросовестно «выполнять» свою работу, изо всех сил стараясь поддерживать в маге убеждение в своей покорности обстоятельствам, лояльности к женщинам, и… Нарастающей скуке. На проявлении именно этого порока он и решил сделать ставку в своей маленькой игре.
