Анастасия Клейменова
Олька
Павел Валерьевич как мог утешал супругу. При этом мужчина чувствовал, как громко бьётся его сердце.
Через сорок минут Павел Валерьевич и Анастасия Николаевна уже мчались в автобусе по ночной трассе, при этом муж и жена сильно ругались, не замечая вовсе сидящих рядом людей. Такое поведение, скорее всего, можно было объяснить стрессом, в котором находились супруги, нежели невоспитанностью четы.
– Это ты во всём виноват! Ты постоянно заставлял её учиться! Ты всё время внушал ей, что «учёба – главное в жизни», что без образования прожить нельзя! Вот она и сорвалась…
Анастасия Николаевна чуть не плакала, говоря это.
Павел Валерьевич злился.
– Полно тебе, Настя! – архаично произносил он. – Она сама хорошая лентяйка, я пристроил Ольку в технический ВУЗ, договорился с другом-ректором, а она… Сжала хвост и убежала! Я-то думал, что моя дочь будет инженером, станет зарабатывать больше, чем я, лучше пристроится в жизни!
– Не всё в жизни измеряется деньгами!
– К сожалению, всё… Какой толк от меня, философа?! Я только и умею, что рассуждать. А надо уметь считать деньги и жить прагматично. Как мой друг Егор. Был троечником в школе, а теперь вон… владелец фирмы. А я-то надеялся, что дочь…
– И что?! Что из того что ты надеялся?! Она и не захотела выполнять твои мечты?! Это были не её желания, а твоё представление о её жизни! О том, какой она должна быть?! Бедная девочка, слава Богу, что выжила она вообще при твоём напоре!
За окнами автобуса мелькали ночная дорога, фонари, было довольно красиво, но Павел Валерьевич и Анастасия Николаевна не замечали ничего, продолжая бесконечно ругаться.
– Я тоже, как и Оля – жертва обстоятельств. Я так хотела стать модельером, а мама заставила меня стать учителем физики. Да, я знаю множество законов, в голове моей куча бессмысленных формул, а ведь моим кумиром был Юдашкин, я так хотела в Москву…
– Ха! Что в ней делать, особенно сейчас, когда человечество находится на грани войны, даже не совсем на грани…!? Москва будет первой затронута, если что…
– В девяностые такого не было! Там была коррупция, уголовники, но тогда было легче… продвинуться, состояться. Я бы, наверняка, смогла…
– Что же ты сейчас одеваешься, как попало!?
– Разве ты не понимаешь?! Я давно умерла… как модельер! С того самого дня почти, как мама… Ты такой же, как моя мама. Диктатор!
– Зато моя дочь жила бы…
– Она жила бы счастливо только при одном случае! И я тебе много раз говорила: если бы она стала мастером по маникюру!
– Ха! Отец профессор, а дочь – маникюрщица! Ха!
– Вся беда в твоих амбициях! И твоей погоне за внешним антуражем!
– Если бы не я, Оля…
– Была бы счастлива!
– Хватит! – заорал Павел Валерьевич, не зная, как ещё возразить супруге в ответ.
7 глава
В двенадцать часов ночи в квартире у Марии Викторовны раздался звонок. Натянув халат – женщина была уже в постели – учительница выскочила в коридор, распахнула входную дверь и обомлела: на пороге стояли Павел Валерьевич и Анастасия Николаевна. Лица их были печальны.
Мария Викторовна сделала машинально шаг назад, уступая гостям дорогу. Брат и сноха вошли в квартиру, Павел Валерьевич хмуро посмотрел себе под ноги. Анастасия Николаевна же обняла Марию Викторовну. И обе женщины заплакали.
– Маша, как же это!? Как могло такое случиться?! Как могла пропасть наша Олюшка!? Она ведь ещё такая маленькая! Ей всего двадцать лет?!
– Настя! Прости меня, родная! Это я во всём виновата! Я, можно сказать, выгнала её из дома. Я перегнула палку. Прости меня, Настюш!
– Нет, Маша, ты ни в чём виновата! Это я виновата! Со своей дурацкой работой! Горела бы она в аду! Всё писала завучу какие-то отчёты, вместо того чтобы заниматься дочерью. Оле было плохо, очень плохо…. Я не могла её поддержать. У меня тридцать шесть часов в неделю, всё пыталась заработать. Хотели Оле квартиру купить… А вот она и уехала. Вместо того чтобы с дочерью общаться, я всё эти алгоритмы, законы Ома, всякую чушь… Не могу больше!
– Не плачь, Настюш! Она вернётся! Я чувствую! Как я тебя понимаю! Если бы Надежда сейчас… ой, не дай Бог! Что я говорю!? Мы найдём её, Настя! Вот увидишь, найдём, моя хорошая!
Обе учительницы продолжали всхлипывать. Павел Валерьевич наблюдал за ними минуты три, после чего грозно зарычал: «А ну, прекратить! Надо трезво мыслить!» – произнёс он. А у самого в этот момент дрожали руки.
Через десять минут родственники сидели на кухне.
Мария Викторовна уже спокойным голосом докладывала: «Я звонила в милицию уже, сказали, ждать два дня, потом примут меры!»
– В больницы?!
– Не звонила.
– Предположим, что она потеряла телефон после семи часов вечера… Предположим… Пойдём индуктивным путём рассуждений…
– Ой!
Анастасия Николаевна не могла слушать речи мужа и золовки. У неё кружилась голова и хватало сердце. Мария Викторовна развела в стакане с водой корвалол.
В разгар бурных обсуждений на кухню ворвалась Наденька. С растрёпанными волосами, в одной ночнушке на босу ногу – она напоминала ангелочка или эльфа.
Анастасия Николаевна ойкнула от неожиданности, но стала даже как-то спокойнее, увидев девочку.
– Стойте! – закричала девочка, совершенно бесстрашным голосом перебив своего маститого дядьку. – Я знаю, где может быть Оля?!
Анастасия Николаевна обняла девочку, крепко прижала малышку к себе.
– Зайчик! – проговорила она ласковым голосом. – Откуда ты можешь это знать?!
– Я не знаю… – Надя немного смутилась. – Я думаю!…
Через минут пять Надя убежала в свою комнату вновь. Павел Валерьевич пожал недоумённо плечами.
– Маникюрный салон! Да ну?! Что ей там делать?! – произнёс удивлённо мужчина.
Анастасия Николаевна же слегка улыбнулась.
– А мне кажется, что-то в Надиных словах есть! – сказала она. – Олечка ведь моя так любила… любит красить ногти! Она и мне сделала недавно маникюр. Посмотри, Маша, какой красивый!
Женщина опять начала плакать. Корвалол нисколько не успокаивал её.
8 глава
Утром, едва забрезжил рассвет, Мария Викторовна с Анастасией Николаевной направились к салону «Аэлита». Вместе с ними побежала и Надюшка. «Аэлита» был ближайшим маникюрным салоном от дома Марии Викторовны, который находился в городе.
Их поприветствовала администратор, которая и сообщила о том, что девушка Ольга, действительно, вчера заходила в салон.
Администратор дала адрес некоей Аллы Марсовны и пожелала счастья всем посетителям салона. Никто не сказал администратору «спасибо», её пожелание было чем-то похоже на издевку, особенно такое пожелание не понравилось Анастасии Николаевне, хоть она была и благодарна администратору за то, что та сообщила об Оле.
Когда все вышли на улицу, Надя заплясала и радостно крикнула: «Я же говорила: мы найдём Олю именно здесь! Я же говорила! Я же…!»
Анастасия Николаевна продолжала быть хмурой, она словно не воспринимала всерьёз никакие слова, Мария Викторовна взяла дочь за руку и строго проговорила: «Надя! Иди ровно и помолчи! Ни слова, чтобы я от тебя не слышала!»
Девочка после таких слов обиделась: как же так ведь, благодаря именно ей нашли Олин след, а никто теперь не хочет этого признавать?! Тётя Настя даже ничего не сказала, идёт просто, да молчит! Не зря Оля от неё уехала в другой город!
Конечно, все эти мысли Надя не озвучила, иначе неизвестно, как бы к ним отнеслась мама…
3 часть
1 глава
Ранним утром Алла Марсовна и Оля пили на кухне кофе с молоком, закусывая его бутербродами с колбасой.
Оля переночевала у заведующей в квартире и искренне восхитилась красивым интерьером квартиры Аллы Марсовны. Всё понравилось девушке: и зеркальный, громадных размеров шкаф, стоящий в комнате, и светильники, расположенные в комнате и на кухне, и необычного салатового цвета обои, и тёмно-красные благородные шторы, и большой телевизор, прикреплённый к стене.
Родителям Оля вчера не ответила по причине того, что разволновавшись и устав за насыщенный день, рано легла спать.
Алла Марсовна властным взглядом посмотрела на Олю.
– Тебе надо вернуться к родителям и окончить университет. Не надо тебе здесь оставаться!
Оля вздохнула в ответ.
– Я не хочу! – проговорила она. – Этот университет нужен папе, а не мне! Папа меня туда засунул… он хотел, чтобы я стала инженером!
– Инженер – неплохая специальность! – воскликнула в ответ Алла Марсовна, прожёвывая бутерброд. – А на твоём месте я бы целовала своим родителям ноги! Они тебе помогают, учат тебя, кормят, поят, а ты …что? Ворочаешь носом?!
– Ну поймите! Мне это не нужно! Я не хочу быть инженером. Это – мечта моего папы: сделать из меня инженера. А не моя. Я в этой математике вообще ничего не понимаю. Для меня это – тёмный лес!
– Наймите репетитора. Пусть объяснит тебе, что непонятно! Надо уметь, крутиться, вертеться!
– Вы удивительно похожи на мою тётю!
– Тётя тоже желает тебе добра. Потому и ругает тебя. Все тебе вокруг говорят: «Оля! Возьми себя в руки!» А ты всё мимо ушей…
– Но это не мой выбор.
Алла Марсовна заботливо взяла Олю за руку.
– Надо учиться! – сказала она. – Надо! Образование необходимо! Сейчас без высшего образования не прожить! Никак! Не все смогут… Карьеры не сделать, развиваться некуда.
– Я хочу быть просто… маникюрщицей. И всё!
– Ха, это сейчас в двадцать лет ты так хочешь, а потом… будешь жалеть!
– Не буду! Я никогда ни о чём не жалею!
Алла Марсовна стукнула кулаком по столу.
– До чего вредная девка! – воскликнула она. – Ты поймёшь это с годами! Я тоже думала, что учиться не надо! Столько потом мыкалась! Окончить всё равно пришлось заочно экономический университет, иначе бы я не стала тем, кем стала сейчас! Сейчас надо учиться, надо! Пока молодая, пока силы есть!
– Надо потратить свою молодость на учебники, чтобы заработать остеопороз, кажется, так называется… чтобы упало зрение… стать очень умным и очень несчастным человеком… Зато со стабильной ненужной тебе работой и зарплатой. А потом умереть от усталости в лет тридцать. И всё!
Оля проговорила всё это, глядя в одну точку.
– Глупая! – воскликнула в ответ Алла Марсовна девушке, подумав, что в её словах, к сожалению, немало горькой правды.
2 глава
В девять часов утра на пороге квартиры Аллы Марсовны появились Мария Викторовна, Анастасия Николаевна и Надюша.
Мария Викторовна строгим взглядом оглядела красивую женщину.
– У вас находится Оля? – спросила она.
– У меня. Проходите!
Алла Марсовна провела незнакомых ей женщин и девочку в дом.
Оля вышла в коридор. Надюшка тут же бросилась к ней, обхватила туловище Оли руками и воскликнула: «Олька! Зачем ты нас бросила?! Зачем?! Возвращайся к нам?! Мама больше не будет бузить!?»
Растроганная Оля начала гладить волосы девочке. Мария Викторовна недовольно воскликнула: «Надя! Это что за лексика?! Где ты услышала такое противное слово!? Дома поговорим!»
Анастасия Николаевна со слезами на глазах начала целовать свою дочь.
– Крошечка моя! – говорила она. – Как ты нас всех напугала! Неужели тебе так плохо с нами!? Возвращайся к нам, Олюшка! Олечка, зачем тебе оставаться здесь!? Посмотри на маму! Неужели ты меня совсем не любишь?! А папа… что он тебе плохого сделал?! Мы тебя так любим! Поехали, доченька домой! Хочешь – учись, хочешь – не учись. Сиди дома, только будь рядом с нами… Олечка!
