Алиса Евгеньевна Эскович
ЧемоданчиК
– Борька, прячься за меня, – успел скомандовать он.
Анна взлетела над землёй, подняв руки к небу. И без того умирающий лес совсем поник. Трава вокруг колдуньи превратилась в одно чёрное пятно, деревья склонили ветви к земле, сбросив с себя жёлтые листья. Казалось, они хотели поскорее принять смерть, лишь бы не видеть, как неизбежно уходило в пустоту всё, что их окружало. Только две берёзы не сдавались и крепко держали Марью цепкими ветвями. Анна выставила вперёд костлявые пальцы, чтобы нанести следующий удар.
– И ты туда же, – сказал Леший, занявший позицию рядом с Василием. – Остановись уже, силы неравны.
– А вот тут, дедушка, – послышалось за спиной у Анны, – я бы поспорил.
Пока Леший пытался разобрать, кому принадлежал этот тихий, но уверенный голос, из-за мантии Анны словно из воздуха появился человек. Облачен он был в чёрное длинное одеяние. Он был высоким и плечистым, с длинной крепкой шеей и скуластым лицом. Волосы незнакомца были короткими с тёмно-русым отливом. Каждый нерасторопный жест мага выказывал гордыню и презрение ко всему окружающему.
Борька не сразу узнал в нём Матвея, старого друга отца, который часто приходил к ним в гости и всегда приносил мальчику вкусный гостинец. Борька помнил его улыбчивым и весёлым шутником, с появлением которого у всей семьи всегда поднималось настроение. Таких людей, как Матвей, будто специально создавали для того, чтобы они не позволяли никому унывать. Завидев его издалека, Борька нёсся через двор, чтобы первым поздороваться с папиным другом, которого мальчик считал и своим другом тоже. Но когда он стоял рядом с тёмной ведьмой, с ненавистью глядя на Василия, от его былой доброты не осталось и следа. Борьке оставалось лишь молча разглядывать мага.
– Привет, – улыбнувшись, сказал Матвей, – не думал тебя здесь встретить.
– Матвей? – произнёс Василий, подняв брови. – Что всё это значит? Ты что, с ними?
– С ними… – глаза колдуна блеснули недобрым зелёным пламенем. – В этом мире нет ваших и наших. Можешь считать, что я ни с кем.
– Не понимаю, – полушепотом ответил Василий. – Мы же были друзьями. Я всегда тебя защищал. Мы столько всего пережили вместе. А теперь ты предаешь нас? Предаешь меня?
– Да, именно так, – холодно ответил маг. – Ты очень верно сказал, что защищал меня. А знаешь, почему мне ни разу не приходилось защищать тебя? Потому что ты всегда был идеалом. С самого детства чуть что, так Вася молодец. А Матвейка так, рядом ходит. И в школе то же самое. Даже когда мы оба стали преподавать магию, ты всегда был лучше.
– Из-за такой глупости ты перешёл к тёмным?
– Это для тебя глупость! – выкрикнул Матвей. – Тебе никогда не понять, что чувствовал я. Сколько раз мне приходилось выслушивать похвальные речи о тебе. Меня уже тошнило от этого культа тебя… А уж о своих успехах ты никогда не забывал упомянуть. Боже, ты хоть раз мог бы не хвастаться, а спросить, что происходит со мной? Что я чувствовал?
– Но я только хотел поделиться своим счастьем с… другом. Ты единственный, кому я мог довериться.
– Боюсь, далеко не каждый способен вынести радости ближнего, – сквозь зубы процедил Матвей.
– Мне правда жаль, Матвей. Я не думал, что это тебя так ранит.
– Поздно просить прощения, – краснея, сказал маг. – Теперь, когда ты снова человек, твоя кожа не такая толстая, и я могу расквитаться с тобой. Очень хорошо, что это средство подействовало.
– Так это ты дал моему сыну конфету? – изумился Василий, взглянув на Борьку.
– Нет, что ты. Конфету дала Алёна. Для простых она работает в школьной столовой. Ты ведь помнишь её?
– Хоть я и прожил целый год в облике ужасного зверя, – сказал Василий, – с памятью всё в порядке. А вот ты, пожалуй, многое позабыл. Очень жаль.
– Брось эти речи, – ответил Матвей, закатив глаза. – Когда тебя не станет, я буду скорбеть, а Алёна отправится в темницу.
– Не бывать этому! – сказал Василий, выставив перед собой руки.
– Ошибаешься, Вася! – прорычал в ответ Матвей.
Матвей тоже приготовился к удару, направив руки на Василия. Оба волшебника ждали, пока скопится энергия. Никто не решался применить магию первым.
– Чего ждёшь? – крикнула Анна. – Ещё немного, и я начну думать, что тебе его жалко.
Воздух озарился красными лучами и огненными шарами. Запахло жжёными перьями и горелыми листьями. Белый плащ Василия обгорел, и ему пришлось его скинуть.
Леший сражался с помощью сил природы. В лесу поднялся ветер, заставляя падать старые деревья. Небо почернело. Подслеповатая Анна не понимала, куда направлять свою силу и без разбору метала молнии, едва не попав в Матвея. Она хотела прочитать заклинание, но ей мешали сгнившая листва, колючки и комья земли, которые Борька бросал ей в лицо.
Внезапно мальчик увидел трёх людей, приближающихся к полю сражения. Двое со связанными руками шли впереди, опустив головы. Пленники совсем не смотрели себе под ноги, и было видно, как они спотыкались всякий раз, когда наступали на неровную поверхность. Ветви кустарников беспрепятственно били бедняг по лицу, и те не трудились их останавливать. Когда силуэты стали различимы, Борька узнал в них своих старших братьев.
– Колька, Семён! – выкрикнул обрадовавшийся Борька. – Нашлись!
Но братья не ответили. Они по-прежнему глазели на свои ботинки и шли нога в ногу, пока подгонявшая их женщина не приказала им остановиться.
– Наконец, ты пришла, – сказала Анна, облегчённо вздохнув. – Почему так долго?
– Возникли некоторые трудности со старшеньким, – ответила Галина, кивнув в сторону Кольки. – Больно обученный всему. Но заклинание повиновения быстро сделало его покладистым. Застыли на месте! – вновь обратилась ведьма к своим пленникам.
Василий устремился к Галине. Он с лёгкостью оторвался от земли и взлетел вверх на несколько сантиметров.
– Остановись, или они умрут, – сказала Галина, схватив избранных за шеи.
Маг приземлился на землю. Он сжал кулаки и стиснул зубы.
– Во-от, молодец, – расплывшись в улыбке, сказала Галина. – Хороший мальчик.
Её волосы спутались с листвой и налипли ей на лицо, отчего колдунья стала похожа на живого мертвеца.
– Только попробуй причинить им вред. – сказал Василий, – Никакое бессмертие тебе не поможет.
– Какой вред, Васенька? – сказала Анна. – Разве можно обижать детей? Отдайте нам Кристалл Власти и ступайте на все четыре стороны.
– Что за вздор? – спросил Василий, сдвинув брови. – Откуда у нас Кристалл Власти?
– Да ты видно, весь ум растерял Вася. – сказала Галина. – Так ничего не понял? Неужели решил, что мы тут все из-за тебя собрались? Оглянись вокруг, мир летит в бездну. Догадываешься, почему всё разваливается на части?
– Предсказание сбывается, – поспешил разъяснить Леший. – Твои дети -избранные.
Василий повернулся к Борьке. Он не мог ничего сказать и лишь беззвучно шевелил губами.
– Давайте обойдёмся без сантиментов, – сказала Галина. – Освободите Марью и отдайте кристалл. Где вы его спрятали? У этих двоих ничего кроме магических безделушек нет, я всё осмотрела.
Все разом обернулись на Борьку. Анна, Галина и Матвей направились к нему, позабыв о своих пленниках. Одним прыжком Василий очутился впереди сына и закрыл его собой.
– Не приближайтесь! – яростно закричал он, выпуская из рук огненные шары, которые, не находя цели, улетали далеко в небо. – Никто из вас всё равно не сможет дотронуться до кристалла.
– А к чему нам его трогать? – спросила Анна. – Пусть мальчишка бросит его сюда.
Ведьма раскрыла чемоданчик, медленно шагая к Василию. Больше всего на свете Борька пожелал стать невидимым. Этот дар ему бы очень пригодился. Ведь вместе с ним исчез бы и кристалл. Его желание было настолько сильным, что он закрыл глаза и совсем позабыл о том в какой опасности находился. Он не слышал голосов и шума ветра, не ощущал почвы под ногами, словно мир утратил для него всякое значение, и он оказался в совершенно ином измерении.
Матвей рассёк руками воздух, и в тот же миг Василий отлетел в сторону, задев своим телом огромную обугленную берёзу. Дерево издало последний скрип и повалилось прямиком на Борьку.
– Спасайся! – крикнул Леший.
Эти слова вернули мальчика в реальность. Одним прыжком он оказался на безопасном расстоянии, но, не удержав равновесие, упал и поранил руку о камень. Кровь закапала на мох, но мальчик не почувствовал боли.
– Хватайте мальчишку! – завизжала Анна.
Но ловить было некого. На месте, где только что лежал Борька, было пусто. Тёмные маги бросали блуждающие взгляды на деревья и кусты. Матвей, Галина и Анна были в полной растерянности.
– Он только что был здесь! – негодующе воскликнула Анна. – Ну вы же видели? Видели же? Что вы молчите? Куда он исчез? Мальчик! Ты где? Не бойся, выходи. Мы просто заберём у тебя одну вещицу. Ну же, Борис! Кис-кис! Тьфу ты! Мальчик, выходи!
Колдунья капризно затопала ногами и запрыгала на месте. За уговорами последовали угрозы и оскорбления. Ведьма раскраснелась и, казалось, она была готова вот-вот взорваться.
– Успокойся, – холодно ответила Галина. – Где бы он ни был, его родня у нас. Никуда он теперь не денется. Не растворился же он в воздухе. Хватайте Василия и Лешего.
Не успела ведьма договорить, как мимо пронёсся громадный медведь с тремя людьми на спине. Совсем скоро он скрылся среди деревьев.
– Срочно в погоню! – крикнула Анна, опомнившись. – Их нужно поймать!
– Бегите! – ответил Матвей. – Я освобожу Марью, и мы вас догоним.
Когда тёмные маги скрылись, Матвей подошёл к запутавшейся в ветвях ведьме. Марья нетерпеливо передёрнула плечами, желая, чтобы её поскорее освободили. Но маг не торопился.
– Знаешь, – сказал он, – вспомни я хоть один единственный раз, когда ты была добра хоть к кому-либо, я помог бы тебе сейчас. Но как бы я не напрягал память, всё напрасно. Почему бы не обойтись по-человечески хотя бы с тем, которого ты по своей воле взяла на воспитание и назвала своим сыном? Ведь нет ничего проще! Но ты всегда думала только о себе. Ни до кого тебе не было дела. Мне жаль тебя, колдунья.
Вздохнув, маг схватил её за руку и посмотрел в её глубокие зелёные глаза. Она начала биться, мычать, пытаясь вырваться, но так и не смогла отвести взгляд от колдуна. Спустя миг она погрузилась в сон. Тогда Матвей присел и положил ладони на почву. Земля зашевелилась, и вскоре на месте, где были руки мага, образовалась глубокая яма. Матвей достал мешочек с жёлтой пыльцой и тщательно посыпал края своего сооружения. Движения колдуна были быстрыми, но абсолютно хладнокровными. Борька догадался, что он готовил ловушку. Щелчком пальцев Матвей снял с ведьмы берёзовые оковы, и её тело плюхнулось вниз, покатившись прямиком в ожидавшую её ловушку.
– Так-то лучше, – сказал Матвей, заглянув на дно ямы. – Теперь ты снова баба Маша.
Затем маг направился к месту, откуда пропал Борька. Мальчик старался не дышать и не шевелиться, чтобы ничем себя не выдать. Ему казалось, сердце его билось с такой силой, что его было слышно за несколько километров.
– Я знаю, ты здесь, – сказал колдун. – Всё не так, как ты видишь. Не беспокойся ни о чём. Неси кристалл к озеру. В нём сейчас кроется судьба нашего мира. Кого бы ты ни встретил, не показывай ему камень. Времени очень мало.
Колдун развернулся и убежал в чащу, наступая на следы, оставленные медведем. Борька перевёл дух. Матвей стоял так близко, что наклони он лицо чуть вперёд и сделай шаг, он бы непременно споткнулся о мальчика. Но каким-то чудом маг его не заметил.
Борька почувствовал боль в кровоточащей руке. Он опустил голову, чтобы осмотреть рану. Вместо руки его взору предстал пожухлый мох и сухая трава. Тело стало прозрачным. Мальчик чуть не закричал от испуга. Он ошалело ощупывал себя, вертелся в разные стороны, но не увидел и кусочка своего тела. Он несколько раз ущипнул себя за щёки в надежде, что вот-вот проснётся. Но ничего не изменилось, и Борька в отчаянии сел на землю, схватившись руками за голову. Был избранный, да пропал.
Глава 13
Чем меньше времени оставалось до возвращения кристалла в Изумрудное озеро, тем быстрее исчезала Земля. В Малиново, как и во всём мире, создалась настоящая суматоха. Люди перестали выходить на улицу и сидели по домам. Полки магазинов опустели. По новостям то и дело показывали, как за считанные часы опадала листва на деревьях, высыхали озёра и реки, обращались в пыль города.
Никто не знал, чего ожидать от следующего дня. Страх взял верх над разумом. Люди не понимали, почему мир вдруг начал трещать по швам. Более удивительным было то, что в первую очередь исчезали огромные цивилизованные мегаполисы, рушились мосты, твёрдо стоявшие многие года. А лесистые и болотистые места, вечно затапливаемые дождями, оставались абсолютно невредимыми.
Несмотря на грядущий апокалипсис, Боркины соседки неизменно занимали свой пост на лавочке возле старого забора и продолжали сплетничать обо всём на свете.
– Неужели конец? – спрашивала баба Зина, поглядывая на свою соседку.
– Да кто ж его разберёт, Валь, – со вздохом отвечала вторая. – Если помрём, так все вместе.
– И то правда, – соглашалась баба Зина. – А Олька-то, глянь, совсем видно не переживает. Сынки все трое с дому сошли, а ей хоть бы что.
– Да ни говори, – вторила ей другая, с осуждением косясь на соседний дом. – Уж не с ума сошла? Обычно хоть здоровается. А тут села, как заяц замороженный, и не повернётся даже.
– Ну а что, – сказала баба Валя, – ты вспомни что было, когда Васька пропал. Тоже ж виду не подавала.
– Ну тогда хоть слово могла сказать, а тут молчит себе в тряпочку. Ты приглядись получше, – добавила баба Зина шёпотом. – Она ведь даже улыбается.
Мама Борьки действительно уже который день пребывала в прекрасном расположении духа. Новости о конце света, которые наводили ужас на всё человечество, её совсем не пугали. Она и вовсе не слушала их, отдавая предпочтение чтению. Уже четвёртый день она садилась на крыльце с книгой, и так проводила время до самого заката, пока сумерки не загоняли её в дом. Верный пёс Сильвестр сторожил её покой, устроившись у ног хозяйки. Иногда мама бросала ему мячик, и тогда он радостно нёсся за ним, чтобы поскорее принести его назад и начать игру заново.
Правда несколько раз в день их идиллию прерывали куры, которые начинали требовать еды. Тогда мама сыпала им зерно и наливала воды в небольшую посудину, заранее оставленную сыновьями возле порога. Корова Зорька исправно подходила к порогу днём и вечером, и Ольга её доила.
– Мама, посмотри, как летят облака! – закричала на другом конце Земли розовощёкая девчонка, дёргая маму за рукав.
– Мы и так опаздываем, – отвечала ей мать, ускоряя шаг. – Гляди под ноги и не отставай.
– Мама, но ты взгляни, – не унимался ребёнок. – Тучи сейчас закроют всё небо!
– Не говори ерунды, милая. Сегодня по прогнозу замечательная погода.
Девочка резко вырвала руку из маминой. Она остановилась, оставив мать впереди, и начала громко рыдать, указывая на небо.
– Да что с тобой в самом деле? – обозлившись, закричала мать.
Она подняла глаза и застыла в ужасе. Огромные свинцовые тучи раздувались в небе. Они пухли и слоились, закрывали собой всё пространство, докуда хватало глаз. Молнии рассекали небосвод. Мать плюхнулась на землю всем телом, не отводя взгляда от стихии, бушующей сверху. Руками она нащупала своё дитя, прижалась к нему всем телом, беззвучно шевеля губами. Небо чернело с каждой секундой. Наконец, оно превратилось в единую чёрную массу, которая одним рывком упала вниз, уничтожая всё на своём пути. Ребёнок больше не плакал.
Чёрный хаос, спустившийся на землю, мчался во все стороны с необычайной скоростью. Каждый день с карты мира исчезали новые места. По всем каналам передавали новости о конце света. Некоторые люди пытались спасти бегством и уезжали всё дальше и дальше от беспощадной тьмы, бежавшей им вдогонку. Но это лишь ненадолго отсрочивало их гибель. Стихия быстро настигала беглецов, пожирая их ненасытным бездонным ртом. Она не щадила никого и ничего. Люди наконец сравнялись друг с другом. Чёрная тьма поглощала всех – богатых и бедных, молодых и старых, влюблённых и одиноких, красивых и страшных. Не было ни одного живого существа, растения или места, способного уцелеть.
В Малиново строили самые разные версии катастрофы, обрушившейся на Землю. Люди верующие считали это Божьей карой за грехи человеческие. Многие были уверены, что постигнувшие планету несчастья есть ни что иное, как месть природы за загрязнение её людьми. Не обошлось и без того, что во всём были виноваты политики, затеявшие игру, которая грозила уничтожением всего живого. В каждом доме шли нескончаемые обсуждения происходящего. Времени на разговоры появилось много, и люди дни и ночи проводили в своих домах, лишь изредка выходя на улицу. Никого не пришлось заставлять оставаться дома. Все попросту боялись, что почва может вдруг уйти у них из-под ног, если они решатся на неё ступить.
Славик тоже никуда не выходил. Несколько раз он звонил Борьке на домашний, но трубку никто не брал. Тогда он попросил бабушку позвонить соседке Зине. Та сказала, что Борька уже несколько дней был в походе вместе с Колькой и Семёном.
– Мне даже ничего не сказал, – обиженно сказал Славик. – Может, я бы тоже пошёл.
Он уставился в телевизор невидящим взором. Еда в его тарелке медленно остывала. Бабушка взглянула на внука с сочувствием.
– Поешь, внучок, – сказала она. – Твои любимые голубцы.
– Не хочется, – с грустью отвечал Славка.
– Это ты брось, – сказала бабушка. – Ты посмотри, что кругом творится. Надо питаться хорошо, чтобы силы были.
Славка встал.
– От этого никакие силы не помогут, – сказал он, указывая на телевизор, в котором передавали новость об очередном исчезнувшем городе.
– Уныние – грех, – сказал бабушка, гладя внука по голове. – Всегда нужно надеяться на лучшее.
– Надеюсь, – в сердцах воскликнул Славка, выставляя перед собой руки, – что это штука вылетит в окно!
Он сделал жест руками, словно действительно выкидывал телевизор на улицу. К счастью, окно было открыто. Телевизор поднялся в воздух. Вилка выдернулась из розетки, экран тут же погас. В одно мгновение телевизор оказался снаружи. Его осколки разлетелись в разные стороны. Куры, которые щипали траву во дворе, побежали кто куда.
Славик смотрел на дрожащие руки.
– Ба, – сказал он побледневшими губами, – что со мной?
– Присядь, – ответила бабушка. – Вот, выпей.
Славка жадными глотками пил воду. Бабушка вышла в коридор и набрала номер.
– Люба, – сказала она, – тебя скоро ждать? У Славы обнаружился дар.
На фоне всемирной паники тёмные ведьмы почувствовали необычайную смелость. Прошло то время, когда на территории Малиново могли появляться только коренные маги. Уже давно среди тёмных находилось немало желающих увидеть Изумрудное озеро, на дне которого покоился первоисточник их сил. Наконец, у них появилась такая возможность.
Когда Эмма перестала получать от Марьи всякие сведения, она решила сама наведаться в лес и расправиться с семейством Волковых, а заодно и со стоявшими на пути белыми магами.
– Никому нельзя доверять! – свирепствовала колдунья, подёргивая крючковатым носом и запрокидывая голову. – Я покажу ей молодость! Негодница! Как она посмела? Разве я её в чём-то ущемляла?
– Может, что-то случилось? – осторожно заметила стоявшая неподалёку от неё молодая ведьма. – Ведь в предсказании говорится, что избранные спасут планету.
Эмма медленно подошла к ней, заставив её мгновенно побледнеть. Резким движением она обхватила шею несчастной и сильно её сжала.
– Ничего. Не могло. Случиться. Ты меня слышишь?
Вены на лбу Эммы вздулись, лицо покрылось бурыми пятнами.
– Слышишь?
Задыхающаяся колдунья из последних сил кивнула. Эмма бросила её на пол, и та начала кашлять и хватать ртом воздух.
– Они же просто дети, – лукаво улыбнувшись, сказала Эмма. – Ну что они могут?
На этот раз никто не посмел возразить. Ведьмы и колдуны потупили взгляды, разглядывая свою обувь, словно в ней состоял смысл их бытия.
– Собирайтесь в путь! – приказала ведьма. – Пора покончить с этим миром! Ну, что же вы стоите? Живо в дорогу! Или кто-то хочет остаться на планете неудачников?
– Мы летим в Малиново?! – спросил кто-то из толпы.
– Именно! – ответила Эмма, подняв указательный палец.
Больше повторять не пришлось. Ведьмы и колдуны быстро мобилизовались. Они превращались в ворон и с возбуждёнными криками вылетали наружу через окно Тёмного дворца.
Эмма летела впереди. Вслед за ней двигались сотни птиц, слившись в одно чёрное пятно. Те немногие смелые люди, кому ещё доводилось ходить на работу для поддержания хоть какого-то порядка, могли наблюдать, как птицы пролетали над их головами. При этом ведьмы нарочно привлекали к себе внимание, громко хохоча и посвистывая. Им хотелось хоть чуть-чуть повеселить землян напоследок.
– Не холодно вам там? – выкрикнула одна из колдуний.
У неё в клюве появилась чёрная меховая шуба, которую она скинула вниз. Не долетев до земли, шуба превратилась во множество больших тараканов. Люди в страхе разбегались в стороны, стряхивая с себя насекомых. Некоторые птицы спускались ниже и преследовали прохожих, заставляя тех в ужасе бежать. Другие же колдуньи сбрасывали на землю деньги, надеясь выманить людей из их укрытий и продолжить потешаться над ними.
Белые маги тоже стягивали свои силы к Малиново. Студенты и учителя покидали свои ареалы. Все, кто владел телепортацией, отправлялись в разные уголки Земли, чтобы доставить белых магов в село.
– Что слышно из леса? – спросил седовласый учитель, стоя у окна фермы, в которой он провёл несколько дней.
Громадное стекло мелко затряслось, словно случайно потревоженное желе.
– Василий снова стал человеком, – ответило окно. – Матвей убедил Марью натравить змея на Бориса, и мальчик накормил его конфетой для диких зверей.
– Хорошая новость, – сказал учитель, кивая. – Друзья, наконец, воссоединились.
– Нет. Матвей пока остался с тёмными.
– Эти двое не любят простых концовок, – вздохнул учитель. – Что ещё скажешь?
– Избранным помогает Леший.
– Значит он и правда существует, – озадаченно ответил старик. – А я не верил… Они уже близко к Изумрудному озеру?
– Они на верном пути. Но я не могу увидеть Бориса. Кристалл тоже исчез.
– Как это исчез? Ты же можешь увидеть всё на свете?
– Мне тоже так думалось. Но я тщательно всё осмотрел, но так и не нашёл ни мальчика, ни кристалла. Я не ощущаю их в этом мире. Мне связаться с Матвеем?
– Нет, – сказал маг, кладя в рот очередную виноградину. – Это опасно. Он и так многим пожертвовал, чтобы войти в доверие к тёмным ведьмам. Не хватало, чтобы после стольких усилий его обман раскрылся.
– Тяжёлые времена, – вздохнув, сказало окно. Послышался едва уловимый трепет. – Всё кажется безнадёжным. Такого на моей памяти не бывало.
– Ты верно прибедняешься, – прищурившись, сказал старик. – Повидал ты многое. Трещин на твоей поверхности не счесть. А помнишь, тот год, когда большая часть нашего курса перестала появляться на занятиях, а спустя неделю выяснилось, что они стали тёмными?
– Как забыть, – ответило окно. – Думали, не выдержит школа, придётся всех вас распускать. Тогда предводителем был Серафим Иванович. Он места себе не находил. Нам тогда не хватало студентов с телепортацией, чтобы все могли легко учиться и бывать дома. Хорошо хоть, специалисты по времени остались с нами. За счёт них мы и не закрылись.
– Ты сам знаешь, почему так много студентов ушло от нас. Казалось бы, обычное дело. Людям захотелось обрести молодость и вечную жизнь. Такое время от времени происходило. Пусть не в таком масштабе… Но мне стало обидно. Обидно за наших учителей, которые порой не спали ночами, раздумывая, как сделать жизнь обычных людей лучше. Обидно за силы, потраченные на людей, которые в один миг превратились в наших врагов. Ты помнишь Галю? Славная девчонка, всегда заплетала два колоска и носила под мышкой какую-нибудь книгу. Она сейчас работает в библиотеке в Малиново и прислуживает Марье. Помню, я не выдержал как-то, спросил у неё, зачем она ушла к тёмным. Да и у многих других спросил. Ответ был приблизительно один: вечная жизнь. Вот только когда я поинтересовался, чем же они собираются заниматься так долго, никто мне ответить не смог. Вот тогда я понял, что всех этих людей объединяло – неутолимая скука. Они хотели найти хоть какой-то смысл в своей жизни, поэтому так цеплялись за бессмертие, которое Эмма им обещала. Но сколько бы ты не жил, нет и не будет смысла в зле. Ведь оно – это лишь попытка быть услышанными. Оно рождается из непонимания и одиночества, но чаще всего от скуки.
– В чём же тогда смысл бытия? – спросило окно.
– Кто я такой, чтобы знать? – ответил старик, удивлённо вскинув брови. – Для меня сама жизнь и есть смысл. И только те, кто умеют чувствовать жизнь, по-настоящему живы. Можно прожить хоть тысячу лет, но остаться в неведении. Можно прочитать тысячи философских книг, но так и не понять суть нашего существования. Мне доводилось видеть глубочайшую мудрость в глазах молчаливых крестьян, в то время как глупцы, выступающие за трибунами и восседающие в мягких креслах, считали себя великими мыслителями. Защищая трёх избранных, мы становимся на защиту самой жизни. И одно я знаю точно: я хочу провести свою жизнь на этой планете. Я буду бороться до конца. И пускай в пророчестве и говорится только о трёх избранных, я верю, что наша помощь тоже принесёт пользу этому миру.
– Как же мы будем защищаться? Думаете переловить всех тёмных и отправить в тюрьму?
– Было бы славно, – ответил маг, поднося очередную виноградину ко рту. – Нашей главной целью всегда оставалось развитие способностей и безопасность наших земляков. И никто из нас не хочет убивать. Будь у нас хоть какая-то возможность объясниться с тёмными по-хорошему, мы бы ей непременно воспользовались. Но время разговоров давно ушло. Остались только действия.
Учитель договорил, сжимая в руке сухую ветвь винограда, которая уже ожидала следующего дня, чтобы вновь обрасти ягодами.
Глава 14
Каждый хоть раз за время своего существования мечтал стать невидимкой. К примеру, если нужно отвечать на уроке, а ты совсем не готовился, исчезновение будет лучшим спасением. Или если ты в чём-то сильно провинился, и наказание вот-вот тебя настигнет, было бы здорово неожиданно скрыться. Обратившись невидимкой, можно узнавать секреты или щекотать прохожих. Но одно дело, когда другие тебя не замечают. Здесь можно повеселиться вдоволь. Но если ты и сам перестаёшь видеть собственное тело, радостного в этом мало.
Пораненная рука хоть и не была видна, но напоминала о себе острой болью. Кровь засохла и облепила рукав рубашки. Борька не мог двинуться с места. Отчаяние овладело им. Он стоял посреди леса, такого же одинокого, как и он сам. Куда ни глянь, везде лежали груды пепла и деревья тянули к бледному солнцу обгорелые стволы. Воды почти не осталось, а на месте водоёмов виднелась лишь потрескавшаяся корка земли. Еда тоже была на исходе. В рюкзаке осталось немного хлеба, сала и сушёных яблок. В горле пересохло, но Борька не стал допивать воду из бутылки, надеясь ещё продержаться без жидкости.
Легко сказать, неси кристалл к озеру. Но как понять, где оно, когда карта осталась у Кольки, а о его судьбе неизвестно ровным счётом ничего? Борька вздохнул. Он ещё раз повертел головой в разные стороны, пытаясь увидеть хотя бы кусочек себя.
Попытка не увенчалась успехом, и мальчик медленно двинулся дальше. Почва стала зыбкой. Ноги проваливались, и приходилось часто останавливаться, чтобы высвободиться из трясины. Был полдень, но вокруг сгущалась чернота. Солнце изо всех сил старалось пробиться к Земле. Его ровно очерченный контур вырисовывался на тёмном безжизненном фоне.
Мелкие прутья, попадавшиеся на пути, рассыпались от одного прикосновения невидимых рук. Прав был Колька, когда говорил, что лес изменится. Борька не различал больше видов деревьев и растений. Всё смешалось в одно чёрное месиво.
Борька окидывал окрестности беглым взглядом. Как хорошо было играть в этом лесу раньше… Особенно летом, когда приезжал Славик и они могли целый день лазить по деревьям, строить шалаши или искать следы динозавров. Время для них переставало существовать. Когда спускались сумерки, в животе начинало предательски урчать, и ребята вспоминали, что ели они только утром, да и то второпях. Тогда они спешили домой на ужин.
Лес дышал тайнами. Каждое новое место, которое встречалось друзьям, тотчас обрастало загадочной историей и получало своё название. Раскидистый дуб, в который когда-то попала молния, пробив в его стволе огромную дыру, носил почётное имя «Покалеченная рука». В дупло ребята прятали немного сушёных груш и пару плиток шоколада, на случай, если они проголодаются или им придётся приманивать какого-нибудь зверя. Небольшой холмик, на котором уютно устроились две огромные берёзы, именовали "Воротами великанов". Мимо этого места нужно было бежать быстро и без оглядки, иначе злые великаны могли почувствовать страх. Тогда бы они двинулись в погоню, попав в мир обычных людей сквозь заколдованные ворота.
«Беги, я слышу их шаги! – кричал Славка. – О Боже, скорее!»
«Главное добежать до дерева рогатки! Там мы в безопасности!»
В конце весны, когда солнце уже набирало силу, Борька просыпался раньше обычного и отправлялся в лес собирать с листьев сонных разморившихся майских жуков. Набрав целую бутылку, он радостный бежал домой и кормил этим деликатесом поджидавших его кур. А сколько плотвы и пескарей выловил Борька в речке! Он отправлялся на рыбалку с Семёном. Он всегда знал, где лучший клёв и на что лучше ловить. Летом можно было пойти на весь день, а то и ночь, позабыв обо всём на свете, пока в котелке под стрекотанье цикад варилась ароматная уха.
Зимой все дети в Малиново тоже бежали к лесу. Они допоздна играли в снежки на полях, строили крепости, играли в хоккей на замёрзшей реке, скатывались с горки на санках или клеёнках, катались на коньках и лыжах. Не страшны были холода и метели. Ноги по колено проваливались в сыпучий снег, белые хлопья залезали под воротник, пальцы коченели, но никто не обращал на это внимание, и игры продолжались.
«Давайте делать ангела!» предлагал кто-то.
И все дети разом падали в снег, разводя руки и ноги в стороны.
«Боишься с горки? Так не пойдёт. Ну-ка, ребята, сажай его на санки!»
И вот бедняга уже катится с горы. Сани подпрыгивают, снег летит в глаза, руки крепко держатся за ручки. Кругом мелькают белые деревья.
«Ну как, живой?» кричит кто-то с горы.
«Живой,» отвечает скатившийся.
«Ну так тащи сюда санки скорее! Смотри, сколько народу ждёт!»
Во время новогодних каникул приезжал Славка вместе с родителями. Вдоволь наигравшись на улице, он вместе с Борькой забирался на печь, которая отогревала озябшие руки и ноги. Там друзья играли с трансформерами, которых у Славика было хоть отбавляй, или просто болтали обо всём на свете. Когда мама разрешала взять планшет, на печи организовывался киносеанс. Вместо попкорна съедались сухари, приготовленные Славкиной бабушкой, а Борька приносил из дома малиновый компот.
