Алиса Евгеньевна Эскович
ЧемоданчиК
– Придумал же кто-то эти штуковины. Я порой могу полночи просидеть на нашей старой машине и смотреть на звёзды. Мне кажется, если бы люди чаще смотрели ввысь, они были бы добрее. Нельзя замышлять плохое, когда над тобой висит целый мир.
– Всем бы твои мысли, Семён, – вздохнул Колька. – Добро – это конечно замечательно, но без зла оно теряет всякую ценность. Всё строится на контрастах. Причём, часто то, что одному кажется добром, другой сочтёт за самое натуральное зло. Вот мы, белые маги, боремся за добро. Но нам порой приходится творить зло против тёмных сил, чтобы обезопасить себя и наше село. Некоторые наши заклинания способны убить тёмных магов. Хотя какими бы ужасными они не были, они всё же люди. По законам добра нам бы с ними договориться лучше. Но иногда это невозможно… Что касается звёзд, они конечно завораживают, но мало кому до них есть дело. Люди боятся споткнуться, поэтому будь то день или ночь, они в основном смотрят под ноги.
Колька не разделял романтичного настроя брата. Звёзды не влекли его, а лишь навевали воспоминания о ночном времени, проведённом в полях, когда студенты под руководством преподавателя пытались освоить непростую технику полёта. Это были часы полные отчаяния и бессилия, потому как у Кольки никак не получалось оторваться от земли без того, чтобы не упасть. Вдобавок, голодные комары видели нём самую нерасторопную добычу и спешили воспользоваться его слабостью.
В яме москитов было не меньше. Они назойливо жужжали вокруг братьев, но не решались их ужалить. К встрече с ними путешественники приготовились заблаговременно. Они растворили несколько пакетиков ванилина в воде и заполнили этой жидкостью старый пульверизатор. Этого средства им хватало на несколько часов, и за это время ни одно насекомое не решалось атаковать путников.
Семён молчал. Яма была безнадёжно глубокой, а поникший вид брата не выражал никакой надежды. Поэтому ничего не оставалось, как смотреть на небо. Перед глазами калейдоскопом заплясали яркие моменты, которые Семён успел прожить за свои двенадцать лет. Семья, школа, друзья кружились в голове с бешеной скоростью. Он не хотел ничего упустить, снова и снова возвращаясь в прошлое. Перед ним пронеслась машина, в багажнике которой везли пломбир, и он бежал со всех ног к маме, чтобы выпросить у неё деньги на хрустящий вафельный стаканчик, доверху заполненный подтаявшим мороженым.
Увиделась ему и осень, последний день перед каникулами. Весь пол в школьном спортзале усеян пахучими листьями, и дети хватают их в огромные охапки, чтобы подбросить вверх или запульнуть в проходящих мимо старшеклассников. Ученики приносят в школу поделки из тыкв, кабачков, сухих листьев и цветов. Проводятся конкурсы на звание мистера и мисс Золотая осень, каждый класс показывает музыкальный номер или сценку. А в конце начинается самое веселье – школьная дискотека.
Холодает. Золотой ковёр сменяется пушистым белым покрывалом. Вот почти наступил Новый год. Покрасневшие пальцы закоченели и совсем отказываются гнуться. Лица у Семёна с Борькой свежие, румяные. Они с гордостью смотрят на снеговика, улыбающегося им угольным ртом. Отец с Колькой привезли на санях ёлку. Она высокая, густая и пахнет свежестью. На иголках блестит и переливается снежная пыль, словно кто-то случайно рассыпал на дерево муку. Отец и сын проворно развязывают узлы и освобождают вечнозелёное дерево от тугих верёвок. Семёну не больше шести, но он с самым серьёзным видом помогает разобраться с ёлкой, хватаясь за неё замёрзшими пальцами.
Мама приготовила плов и, выглянув из-за двери, зовёт всех к столу. Несмотря на голод, никто не двигается с места. Сначала нужно разобраться с лесной красавицей – подрубить ненужные ветки, подогнать ствол под крестовину, срезать верхушку. Трёхлетний Борька сосредоточенно следит за тем, как работает отец и его помощники. В качестве своей лепты он носится вокруг ёлки с неистовой скоростью, хлопает в ладоши и поёт одну из тех песен, что встречаются в новогодних рекламах.
Когда ёлка установлена в гостиной, семья принимается за обед, и отец с абсолютно серьёзным видом рассказывает, как Дедушка Мороз помогал им с Колькой выбрать лучшую ёлку. Семён и Борька слушают с открытыми ртами, в душе жалея, что отец не позвал дедушку в гости. Еда в их тарелках неумолимо остывает, отчего мама начинает злиться на папу, отвлекающего детей от приёма пищи.
В таких мыслях прошло неизвестно сколько времени. Семёну не давали покоя слова бабы Нюры о Борьке. Куда же он забрёл? И как сможет он выжить в лесу? Семён поёжился. Из-за страшных картин, рисуемых воображением, к горлу подступила неприятная тошнота.
– Давай пороемся в рюкзаках, – сказал неожиданно мальчик, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Надо как-то выбираться.
– Я же сказал, это бесполезно, – ответил Колька, буравя глазами глиняную стену. – Яма слишком высока, а магия здесь не действует.
– Да забудь ты о магии! – воскликнул Семён, – Смекалка нам на что? Я уверен, какая-то из вещиц нам обязательно поможет. У нас же там навалом добра.
– Ладно, – ответил Колька, нехотя приподнимаясь, – давай попробуем.
Рюкзаки стремительно пустели. Всё их содержимое оказалось на земле. Семён тщательно рассматривал каждую вещь. Магические подарки он клал слева от себя, а всё остальное перед собой. Потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, что в яме все подарки не имели никакой пользы. С каждым новым предметом, вынутым из рюкзака, Семён становился всё угрюмее.
– Погоди-ка, – вдруг сказал он. – У нас же есть палатка!
– Ну есть, – равнодушно ответил Колька. – Можно поставить её прямо здесь, чтоб теплее было. Только вряд ли вместится.
– Да нет же, я не об этом!
Семён вытащил железные колышки из рюкзака. Он взвесил один из них и попробовал его согнуть. Не вышло, и мальчик удовлетворённо улыбнулся. Потом он начал ощупывать стенки ямы, бормоча под нос что-то невнятное.
Колька лениво наблюдал за ним. Он не верил в возможность выбраться, ведь Анна умела строить ловушки на славу. К тому же, при падении в глубокую яму молодой маг поранил ногу. Кровь остановилась быстро, но ссадина напоминала о себе ноющей болью.
– Подсади меня, – сказал Семён.
– Зачем? Всё равно не достанёшь верха.
– Вот сейчас и увидим. Держи фонарик.
– Не хочу тебя расстраивать, – сказал Колька, – но колья тебя не выдержат.
– Да вы достали меня уже! – выкрикнул Семён. – Не пухлый я, а плотный. Сколько раз объяснять. Вот потрогай пальцем, – добавил он, напрягая бедро. – Здесь же голые мышцы. И вообще, говорят, пока толстый сохнет, худой сдохнет. Слышал такое? Я может сознательно массу копил для голодных времён.
– Ладно, не умничай. Лезь уже. Спорить с тобой без толку.
Повесив через плечо тяжёлый моток верёвки, Семён забрался брату на спину, отчего Колька едва удержался на ногах. Мальчик вбил железный колышек в стенку справа от себя, чуть выше головы. Второй закрепил слева, на уровне колена. Ещё один устроился справа от поясницы, последний – слева возле плеча. Оттолкнувшись, он встал на два нижних колышка, ухватившись рукой за верхний правый, который теперь оказался на уровне плеча. Свободной рукой он воткнул новый колышек слева. Когда железные палочки оказались на исходе, Колька, который смекнул что к чему, выдернул из стены две нижние и аккуратно подбросил их один за другим. Семён ловко подхватывал колышки, снова и снова вбивая их в стенку. Совсем скоро он приблизился к выходу.
Когда Семён выбрался наружу, он привязал верёвку к толстой берёзе и бросил её в яму. Сначала он вытащил тяжёлые рюкзаки, в которые Колька торопливо сложил вещи. Затем Колька, упираясь ногами в стену, вылез сам, по дороге собирая колышки. Он изумлённо смотрел на брата, всё ещё не веря в то, что он смог вызволить их из плена. Расскажи он кому из магов, что им самостоятельно удалось выбраться из ловушки Анны, его бы посчитали вруном и сказочником.
– Что будем делать теперь? – спросил Семён как ни в чём не бывало.
– Как ты это…? У тебя даже одышки нет.
– Мышцы, – гордо заявил брат. – Мыш-цы!
– Вот уж не думал… – Колька почесал голову, подбирая слова. – Так, ладно, пора уходить. Не хватало, чтобы нас сейчас снова поймали.
Колька положил руку на плечо брату, и в одно мгновение оба исчезли с поляны и очутились возле небольшого лесного домика.
– Переночуем здесь, – сказал Колька, указывая на избушку, стоявшую посреди поляны. – Наутро пойдём искать Борьку.
– Ух ты! – не смог сдержать восторга Семён, оглядывая избушку. – Вот это дом!
Даже в темноте изба выделялась, словно 3D-картинка. Белые наличники на окнах походили на воздушный зефир, а выпуклые брёвна были гладкими, без единой зазубрины. Весь дом казался крошечным и ненастоящим, словно кто-то впопыхах надул его перед приходом избранных. Было сложно поверить, что в него могли уместиться два человека.
– Как ты отыскал этот дом? – в восторге спросил Семён.
Он ощупывал руками деревянную стену, не веря, что она была настоящей.
– Это проще простого, – отмахнулся брат. – Это одна из наших магических баз, которую можно использовать в экстренных случаях. Ничего сложного нет, если ты владеешь телепортацией. Просто представляешь место, в которое хочешь попасть, и дело сделано. Пошли скорее внутрь, пока нас кто-нибудь здесь не вычислил.
Дом оказался намного больше, чем он казался снаружи. В нём была большая комната с двумя кроватями, шкафом и небольшим столиком. На полу лежал пушистый белоснежный ковёр, на который избранные наступали на цыпочках, чтобы его не запачкать. Шкаф был заполнен одеждой, из которой Семён и Колька выбрали себе несколько вещей. Одежда была не новой, но чистой и неизношенной. В доме также обнаружилась небольшая ванная комната со всеми необходимыми принадлежностями, чему Семён несказанно обрадовался. Кухня тоже была довольно просторной. Как только ребята в неё вошли, в печи сразу загорелся огонь. В доме стало тепло.
– Что хочешь поесть? – спросил Колька.
– Можно просить, что захочу? – удивлённо спросил Семён.
– Всё что угодно, – подмигнув, ответил Колька. – Заслужил.
– Ну тогда хочу тушёной картошечки с мясом.
– Что-то я не удивлён, – рассмеялся Колька, зная, что брат мог месяцами есть одну картошку и ничего другого не хотел.
Колька взял горсть золы, подул на неё, и на столе тотчас же появился горшочек с дымящейся молодой картошкой, свежие овощи, пахучая зелень, пирожки с капустой и клубничный компот.
– А магом быть не так уж плохо, – расплывшись в улыбке, заметил Семён.
Братья ели с аппетитом и в полном молчании. Разваристая картошка и мясо исчезали ложка за ложкой, и вскоре горшочек совсем опустел и снова превратился в печную золу. Казалось, что еды было ровно столько, сколько можно было съесть. Когда путники закончили трапезу, их быстро потянуло в сон.
Ночь успокоилась. Её тишину изредка прерывала сова, да и та вскоре стихла. Ветер слегка качал голые ветки деревьев, и звёзды шептались над их верхушками.
– А почему мы не могли сразу телепортироваться к озеру? – спросил Семён, лёжа на подушке.
– Озеро спрятано от всех, – сказал Колька после некоторого промедления. – Только магическая карта может к нему привести. Попробуй мы переместиться туда с помощью моего дара, неизвестно где бы мы оказались.
– М-мм, значит этот путь опасен. Жалко, конечно. Было бы здорово сразу оказаться на месте и закончить всё это.
– А ты что же, устал?
– Дело не в этом, – ответил Семён. – Страшно, что мы можем не справиться и всех подвести. Ведь весь мир ждёт от нас спасения, а мы даже за брата постоять не смогли.
– Насчёт всего мира ты размахнулся, конечно, – ответил Колька. – Никто кроме магов не узнает о наших подвигах, и по телевизору нас не покажут. Поэтому сконцентрируйся на тех вещах и людях, которые ты сам ценишь. И думай, что в первую очередь ты спасаешь мир ради них. О Борьке позаботимся завтра. Карта поможет нам его отыскать. Не смотри так на меня. Телепортироваться к нему мы тоже не можем. Если он в плену у ведьм, мы в него угодим.
– Тонкая вещь, эта ваша магия, – заметил Семён. – Много чего можно сделать, но ещё больше нельзя. С ним же всё в порядке?
– Ведьмы, конечно, коварны, – ответил Колька, – но и Борька наш тёртый калач. За себя он постоять точно сумеет.
– Хотелось бы верить, – ответил Семён. – Такое ощущение, что мы попросту его бросили.
– Ладно, слушай, – сказал Колька. – Сейчас мы всё равно не сможем быть полезными мелкому. Если ещё раз попадём в ловушку, Анна точно проследит, чтобы мы из неё не выбрались. К тому же нам нужно поспать хотя бы несколько часов. Как только взойдёт солнце, мы сразу отправимся на поиски Борьки.
Семён согласился с братом. Он действительно чувствовал, что такое решение было самым разумным. Лампа в комнате погасла. Наступила тьма. Но мальчик ещё долго ворочался, вспоминая жуткие истории, которые случались с потерявшимися в лесу людьми. Не выдержав, он беззвучно заплакал.
Глава 12
Звёзды горели ярко. На небе не осталось пустого места. Далёкие светила собрались воедино, предчувствуя гибель Земли. Они даже не подозревали, что в глухом лесу, окружавшем маленькое село Малиново, шла борьба за спасение планеты.
Трое избранных двигались к Изумрудному озеру, чтобы вернуть ему Кристалл власти и восстановить привычный ход вещей. Если говорить точнее, двигался только один из них, самый младший, и пока его целью было отыскать двух других. Лиса, бодро шагающая впереди него, время от времени останавливалась, ныряла носом в жухлые листья и снова пускалась в путь.
Наконец, чутьё привело Патрикеевну к огромной глубокой яме. Она была слегка прикрыта еловыми лапами, так что неразборчивый путник мог легко в неё угодить, особенно если он двигался ночью. Лиса остановилась возле самого края ямы, повернулась вокруг своей оси и вмиг обратилась в маленького бородатого старичка, хранителя леса.
– Были избранные здесь, – заговорил он. – совсем недавно. – В яме сидели. Это проделки Анны и Галины.
– Кто же их вызволил? – спросил Борька.
– Вот уж не знаю. Чтобы выбраться из такой ловушки, магии маловато будет. Видишь эту жёлтую пыль?
Борька наклонился и увидел, что яма была обрамлена жёлтым следом. Казалось, какой-то хулиган аккуратно распылил краску из баллончика.
– Что это такое? – спросил Борька.
– Это пыльца мимозы. Обычно это растение безобидно. Но для магов оно очень ценно. Тёмные ведьмы заготавливают мимозу каждую весну. Отправляются на юг толпами, чтобы оборвать деревья. На пыльцу мимозы нашёптывают заклинание. Таким порошком можно осыпать выход из любого закрытого пространства, и тогда маг, находящийся в нём, потеряет свою силу.
– Навсегда?! – обеспокоенно произнёс Борька.
– Нет, что ты, – махнул рукой Леший. – Отнять безвозмездно можно лишь те способности, которые ты сам даровал. Не знаю, слышал ли ты про Эмму, самую зловещую из всех тёмных ведьм. Она любительница раздавать вечную молодость и бессмертие. Вот этот дар мало у кого задерживается. Больно колдунья вспыльчива.
Леший продолжал изучать местность.
– Следов не вижу, – сказал он. – Значит телепортировались. Ну их место мы быстро вычислим.
Леший закатил глаза, так что видны остались только белки. Он быстро затопал ногами. Его движения напоминали танец. Не успел Борька толком расспросить старичка о его странном поведении, как тот превратился в огромного бурого медведя.
– Полезай на спину! – прорычал косолапый зверь.
Ноги мальчика словно увязли в глине. Он просто стоял и смотрел на медведя. Сложно было привыкнуть к трансформациям Лешего.
– Да это я, не бойся ты! Так скорее будет. Твои братья в одной из лесных избушек, поехали.
– Д-да, – ответил Борька. – Едем.
Но не успел Борька сделать шаг, как в глазах у него потемнело, и он свалился на землю. Тело сделалось мягким, словно пластилин, и мальчик беспрепятственно просочился в почву. Некоторое время он плавно летел вниз, не ощущая никаких преград, пока не приземлился на кровать в своей спальне.
Из кухни раздавался радостный смех. Отец рассказывал всем историю о том, как он весело съездил в Москву. За каждой его фразой следовали аплодисменты и оглушительный закадровый смех. Услышав голос отца, Борька со всех ног помчался на кухню. Но когда он распахнул дверь, то увидел лишь маму, уронившую голову на руки, и бабу Машу. Та осуждающе качала головой.
– Тебе никого не спасти, – сказала она.
Баба Маша поднялась со стула. Она вдруг стала такой высокой, что чуть не доставала головой до потолка. Старуха свесилась над Борькой, ухватив его за нос. Она сдавливала его до тех пор, пока мальчик не закричал от боли. Мама подняла голову и попыталась заговорить, но из её рта начали выползать жуткие шипящие змеи, и она лишь беспомощно размахивала руками в воздухе. Борька в ужасе закричал.
Очнулся он на поляне, устланной выцветшими земляничными листьями и мелкой травой. Леший накрыл избранного ветками папоротника, а сам расположился неподалёку. Привычной росы, омывавшей растения в утренние часы, не было, и почва была сухой и тёплой, словно в полуденное время. От крика Борьки Леший встрепенулся и вскочил на ноги.
– Ты чего это лес тревожишь спозаранку? – спросил он. – Ох и напугал ты меня вчера. Свалился ни с того ни с сего.
– Не сердитесь, – сказал Борька в ответ. – Это я не нарочно. Спасибо, что дали поспать.
«Хотя, может, и не стоило,» – подумал мальчик.
– Да чего уж там, – отмахнулся старик. – Чтобы мир спасать, силы нужны. На-ка, поешь облепихи.
Борька с благодарностью принял ягоды, которые каким-то чудом сохранили сочность, и поделился с Лешим своими припасами: хлебом, салом и водой. Старичок отпил из фляжки несколько глотков, поел немного хлеба и на глазах повеселел. На щеках выступил здоровый румянец.
– Вот, возьми, – сказал Леший, протянув мальчику маленький тряпичный мешочек. – Будешь спать крепко.
– Спасибо, – ответил Борька, улыбнувшись.
– Сны много чего поведать могут, если они не навязаны.
– Как это навязаны?
– Слыхивал я, – сказал Леший, присев рядом с Борькой, – что тёмные могут угадывать твои страхи и посылать тебе кошмары. Марья в этом мастерица, каких поискать. Столько людей ей неугодных угробила, что и не перечесть.
– Так вот почему мне вечно плохо спалось, – догадался Борька, – когда баба Маша приезжала. Бывало, полночи не мог уснуть из-за кошмара и трясся от страха. Успокаивался только у мамы на коленях. А папа почему-то будил бабушку, и они ругались.
– Постой, – выпалил Леший, – так Марья твоя бабушка?
– К несчастью, да. Она приёмная мать моего папы. Правда непонятно, как отец стал светлым.
– Да, – протянул Леший, – дивные дела, что сказать. Чего только не случается на свете. Чаще всего всё наоборот. Маги переходят от светлых к тёмным. Вот те новость, Борька. Марья, значит, твоя бабушка. Видно, твой отец большой храбрец, раз решился перечить самой Марье.
– Ещё какой! – ответил Борька.
– А ведь Марья злыдень, каких поискать. И людей в животных превращает, и вампиризмом промышляет.
– Как это? – с сомнением спросил мальчик. – Кровь пьёт?
– Ну скажешь тоже, – рассмеялся старик. – Энергией подпитывается от простых людей. Сначала притягивает к себе жертву, завоёвывает её доверие, подарки дарит, а затем потихоньку отбирает жизненные силы. Душу словно из тебя высасывает.
– Слушайте, а ведь у нас в семье и правда всем становилось плохо после её прихода. Чувствовалось опустошение что ли.
– Так оно и бывает, – закивал старичок. – Ты вспомни комаров. Как они носятся вокруг, как надоедают своим писком! Ты начинаешь злиться, нервы свои тратишь, но никак не можешь от них отвязаться. И чем больше ты раздражён, чем сильнее повержен твой дух, тем увереннее их атака. То же самое происходит и с жертвами энергетических вампиров. Сначала их выводят из себя, а затем высасывают энергию. Обычно вампиров обходят стороной, если они, конечно не твои родственники. Тогда дело плохо, так просто от них не отделаться. Но ты мешочек носи при себе. Он поможет.
Мальчик кивнул и положил подарок в карман. Он вспомнил, как однажды за завтраком ему стало настолько плохо, что он был не в силах встать со стула. Он сидел на кухне, бледный и опустошённый, а баба Маша как ни в чём не бывало сидела напротив и без умолку говорила. Мама сначала подумала, что Борька разыгрывал очередную комедию, лишь бы не идти в школу. Но когда поняла, что сын не шутил, всерьёз испугалась. В тот же день она повела Борьку в больницу, пытаясь выяснить причину его внезапной вялости. Врачи лишь снисходительно улыбались и разводили руками. Прописали Борьке витамины, этим дело и кончилось. Спустя несколько дней после отъезда бабы Маши силы вернулись сами собой и от былой усталости не осталось и следа.
– Кстати, а почему сейчас ни одного комара не видно? – спросил Борька.
Леший озадаченно посмотрел на мальчика, словно давая понять всю абсурдность его вопроса.
– Ах, да, вы же Леший!
– То-то и оно, – ответил старик, отряхивая одежду и поправляя съехавшую набок шляпу. – Ладушки, одного избранного я видел, теперь бы взглянуть на остальных. Ты готов идти дальше?
– Да, – ответил Борька, поднимаясь с земли.
– Предупреждаю, сейчас буду превращаться.
С этими словами старичок закрыл глаза и завертелся на месте. Через мгновение перед Борькой стоял медведь. Одна его лапа была размером с Борькину голову, огромные когти походили на длинные острые лезвия. Едва мальчик успел вцепиться в густой мех, как бурый зверь рванул с места с бешеной скоростью. Борька поймал себя на мысли, как бы здорово было, если б Славик увидел его в этот самый момент. Ветки под опасным зверем трещали и разлетались в разные стороны, ветер свистел в ушах, утренний воздух беспощадно бил в лицо. Такого ни в какой видеоигре не испытаешь.
Мимо мелькали голые деревья с опустевшими гнёздами и дуплами. Их переплетённые ветви закрывали собою небо. Смешанные с грязью листья вылетали из-под лап медведя, оголяя чёрную землю. Вялый гнилой запах разносился по лесу на многие километры. И было что-то ещё. То, что глазу неподвластно увидеть.
Резко стало тепло. Мальчик не сразу понял, откуда шёл жар. Когда он обернулся, сердце ушло в пятки. В нескольких метрах позади него ползла змея. Питон, о котором Борька читал в третьем классе, значительно уступал этой рептилии в размере. Её толстое длинное тело, будто вымазанное жидким гудроном, блестело в предрассветном солнце. От гладкой чешуи струился дым и запах гари. Змея быстро догоняла, оставляя за собой чёрный смоляной след.
Борька закричал от испуга. Ничего он не боялся: ни пауков, ни лягушек, ни крыс. Но от змей его тело цепенело, а разумом завладевал необъяснимый панический ужас.
– Скорее! – в беспамятстве крикнул Борька, мёртвой хваткой вцепившись в медвежью шерсть. – Там змея! Огромная змея!
Медведь обернулся. Увидев причину Борькиного испуга, он прибавил ход и выкрикнул:
– Я думал…что этих тварей нет больше!
– Я припасла себе парочку! – послышался ехидный возглас откуда-то сверху.
Борька поднял голову. Две вороны сопровождали змею, то и дело заслоняя своими массивными телами блеклое солнце. Та, что покрупнее, отдавала змею приказания.
– Ползи быстрее! – кричала она. – Убей их!
Расстояние между змеем и медведем сокращалось. В какой-то момент змея вырвалась вперёд и перегородила собою путь. Медведь издал зловещий крик и попытался уйти вправо, но могучий хвост земноводного помешал ему. Тогда медведь резко отбросил своего наездника в сторону, встал на передние лапы и приготовился к схватке.
Борька видел, что вот-вот начнётся битва, в которой его новый друг вряд ли сможет одержать верх. Глотка чудовища разгоралась изнутри, словно жерло вулкана, наполненное лавой. Беспощадный огонь готов был вырваться наружу, пожирая всё без разбора.
«Раз, два, три, приди в себя,» мысленно произнёс Борька, закрыв глаза. Нужно было срочно выручать Лешего, но мальчик никак не мог преодолеть свой страх.
Вороны всё кружились и шипели:
– Убей его, убей!
Но змей почему-то медлил. Он сонно водил глазами, вытягивая шею, будто вынюхивая что-то. Его жёлтые стеклянные глаза, затянутые белёсой пеленой, начали проясняться.
– Тишшшше! – сказал он воронам. – Шлишшшком шшшумно.
Развернувшись, змей направился к мальчику. Борька поспешно встал на ноги, прижавшись спиной к дереву.
– Ты изззззззбранный? – спросил змей.
Борька молчал. Он стоял бледный, не в силах не то, что говорить, даже дышать. Руки его дрожали, и казалось тело вот-вот разлетится на мелкие кусочки.
– Вижжжжу, что да, – продолжил змей.
– Не трожь избранного, зверь! – воскликнул старичок.
В отличие от Борьки он ничуть не боялся змея. Но его слова не подействовали на рептилию. Одним движением могучего хвоста Леший был откинут в кусты. Змей приблизился к мальчику вплотную. Борька ощущал его частое огненное дыхание. Чешуя на шее вздыбилась, став огненно-красной.
– Сожги его! – верещали ведьмы. – Сожги!
«Зверь, – пронеслось у Борьки в голове. – Ну конечно! Это же просто зверь!»
Страх мгновенно рассеялся. Рука нащупала в кармане рубашки конфету с надписью на обёртке: «Кормить диких зверей.»
– Покорми меня, – взмолился змей, раскрыв клыкастый рот.
Ноздри зверя раздувались, выпуская тёмно-серый дым. Борька развернул фантик и аккуратно вложил конфету в рот змея. Вороны, не успевшие этому помешать, отчаянно кричали и хлопали крыльями.
– Вот, покушай, – сказал Борька.
Проглотив сладость, змей затрясся, вибрируя всем телом. Вокруг него замерцали яркие молнии. Борька отбежал в сторону, закрыв лицо руками. Стало светло, будто днём. Лес озарился вспышками. Сквозь звуки грома слышался отчаянный вопль Анны. Она подлетела к змею и попыталась выклевать ему глаза. Но, поражённая одной из молний, она камнем упала вниз.
Змей извернулся, слегка взлетев над землёй, и тоже упал на выжженную траву, взметнув вокруг себя облако чёрной пыли. Когда пыль рассеялась, стала видна смолистая чешуя, лежавшая на земле. От неё исходил едкий горючий запах. Толстая оболочка, некогда защищавшая змея, превратилась в безжизненную массу.
Первым спохватился Леший. Он подошёл поближе, обвёл чешую глазами и пнул её ногой.
– Куда это он подевался? – спросил старик. – Сгорел никак?
Ответ на его вопрос не заставил себя ждать. Спустя мгновение кожа зашевелилась, и из-под неё вылез худой замученный человек. Не простояв на ногах и секунды, он упал на колени, схватился за голову и застонал от боли. Белая мантия незнакомца очень походила на Колькину, но была поношенной и выцветшей. Когда человек убрал свисающие на нос каштановые волосы, стали видны его синие глаза и необычайно густые ресницы, точь-в-точь как у Кольки.
– Папка! – закричал Борька, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
Боясь разрушить чары случившегося чуда, мальчик сделал нерешительный шаг вперёд. Но тут же, всхлипнув, бросился обнимать отца. Слёзы крупными каплями падали на землю, но Борька этого не замечал.
– Борька, это правда ты? – спросил Василий, прижимая к себе сына. – Да как же это?
Маг не мог поверить своим глазам. Когда Марья заточила его в своей темнице, он потерял всякую надежду увидеть сыновей снова. А сейчас Борька рыдал у него на груди. Василий и сам держался из последних сил, чтобы не расплакаться. Он абсолютно не понимал, что с ним произошло с тех пор, как он превратился в змея.
С помощью заклинания воля мага была полностью подчинена Марье. С тех пор его жизнь превратилась в жалкое существование, которое заключалось в выполнении приказов тёмной ведьмы. Василий провел в подчинении Марьи около года. Всё это время он не различал людей, не понимал их слов, и только голос Марьи звучал в его голове чётко и ясно. Лишь иногда отголоски разума возвращались к нему, и тогда змей одиноко шипел в своей клетке.
Увидев, что ситуация вышла из-под контроля, Марья поспешно обратилась в человека. Карие глаза колдуньи загорелись яростью.
– Вернись к своей хозяйке! – приказала Марья. – Ты мой! Не смей меня ослушаться!
– Баба Маша, – выкрикнул Борька, пытаясь закрыть собою отца, – не трогайте его!
– А то ты можешь меня остановить, – ответила ведьма, сверкнув глазами.
Василий проигнорировал приказ Марьи. Вместо того, чтобы ей подчиниться, он снял обувь и, закрыв глаза, торопливо начал произносить магические слова.
– Парга клотэ мар! – прозвучало в воздухе.
Марья прекрасно знала предназначение этого восклицания в отличие от Борьки, который с восторгом и опаской следил за отцом. Василий продолжал произносить заклинание, пока оно не начало действовать. За несколько мгновений маг преобразился и предстал перед всеми цветущим и здоровым человеком. Одежда стала белоснежной, кожа светилась изнутри, вес приходил в норму. Глаза окончательно очистились, налившись глубокой проникновенной синевой.
Марья тоже принялась читать заклинание, но сбилась, закашлявшись из-за попавшего ей в рот вороньего пера. Долгий полёт отнял у ведьмы немало сил, отчего она стала походить на общипанную птицу. Несколько перьев запутались в волосах, платье порвалось и обгорело в нескольких местах, но Марья не спешила приводить себя в порядок. Пронзая Василия взглядом, она протянула к нему когтистые пальцы и начала читать заклинание заново.
– Да опомнись, нечисть, – обратился к ведьме Леший. – Сегодня удача не на твоей стороне.
Он выставил вперёд левую руку. Две берёзы, которые стояли рядом друг с другом, зашелестели жёлтой листвой, крепко обхватив Марью ветвями. Колдунья повисла между деревьями. Не ожидав такого, она пронзительно завизжала, дрыгая ногами. Туфли слетели с её ног, а волосы запутались пуще прежнего.
– Повиси пока, – перебил её Леший, – поразмысли. Может ума прибавится.
– Проклятый старик! – кричала Марья, извиваясь и выпучивая глаза. – Я доберусь до тебя! И тогда тебе не уйти живым!
Леший тяжело вздохнул и промолвил:
– Ну что ж ты такая неугомонная… Эй, подруга, подсоби! – обратился он к высокой сосне, стоявшей чуть поодаль.
Дерево, недолго думая, согнулось и легонько хлестнуло ведьму прямо по губам, которые тотчас покрылись липкой смолой. Марья отчаянно пыталась кричать, но все попытки потерпели крах – рот заклеился. Бессмысленные бормотания вскоре сменились молчанием.
Тем временем, Анна тоже обратилась в человека. Как и в прошлый раз, она легче перенесла превращение в ворону. Она уверенно шла навстречу Василию, делая маленькие, но частые шаги. Её коса свисала до земли, но в волосах не было ни единой травинки или листа.
– Давно не виделись, – пропела ведьма.
– Баба Нюра, давайте поговорим спокойно, – сказал Василий, дружелюбно раскинув руки. – К чему вам брать грех на душу.
– Я Анна! – завизжала колдунья и пустила в мага шаровую молнию.
Василий еле успел увернуться от горящего снаряда.
