полная версия

Алексей Юрьевич Ханыкин
Потомственный торговец, дорога и родная кровь

Полная версия

11

Арчивальд знал о деревушке, куда предстояло доставить груз. Как рассказывал ему отец, это место уже пережило лучшие времена. Она располагалась близко к столице, и многие её жители отправлялись в город для поиска работы. Разумеется, накопив достаточно денег, они решали купить комнату за мощными каменными стенами, сократив время на дорогу и избавившись от проблем жизни в поселении. Так с каждым годом людей становилось всё меньше, и лишь старики и немощные больные составляли большую часть угасающей деревни. Сам Дентерро не ездил туда торговать, объясняя, что жители в силах самостоятельно добраться до столицы и приобрести всё необходимое. Каковы же были истинные причины, оставалось только догадываться.

Близнецы добрались до Джэнси быстро – не жалели сил на дорогу. Им нужно было заработать несколько монет на ужин и ночлег, а также получить одобрение на вступление в гильдию.

Как и ожидал Арчивальд, их никто не собирался встречать: патрулирующая стража проходила здесь редко, а местные были слишком заняты, чтобы обращать внимание на заблудших гостей. Ортивольд разочарованно вздохнул, заподозрив, что они пришли не по адресу. Арчивальд не одобрял его настроя и поспешил найти местного старосту. Они обходили полуразрушенные, сгнившие домишки в поисках живых, но жилища в большинстве своём были давно заброшены, а вещи разворованы. Лишь ближе к центру деревянные постройки были немного отделаны – местами неумело заколочены щели, подлатана в несколько слоёв крыша, укреплена дверь. Над одним из таких домов висела неприметная, истлевшая от времени табличка, указывающая на дом старосты. К ней близнецы и направились.

Тихо постучав, Ортивольд чуть не выломал дверь, за что на него посыпалось приглушённое ворчание. Вскоре на порог вышел старик с густыми, зачёсанными в хвост на затылке волосами, которые он то и дело гладил. Увидев незнакомцев, он расправил брови и приветливо улыбнулся.

– Гости?

– Доставка…

Староста разочарованно вздохнул и с неохотой взял листок, который раньше был пришпилен к сумкам. Сейчас Арчивальд держал его в кармане, чтобы не потерять.

– Понятно зачем. Идите за мной.

Старик медленно повёл близнецов к одному из домов – самому большому в округе. Окна его были заколочены, а стены утеплены обрывками шерсти разных животных, сшитых в одну связку. Остановившись у двери, он ногтем сделал на листке пометку и вернул Арчивальду. Староста скомандовал им приготовить товар, и близнецы поспешили снять сумки и достать неизвестное даже им самим содержимое пакетов.

Толкнув скрипучую дверь, старик заглянул в темноту хибары и одобрительно кивнул. Взяв первый свёрток, он небрежно разорвал его и достал небольшой кусок хлеба, почти полностью покрытого плесенью. Не обращая на это никакого внимания, он метнул его в тёмную пустоту дома, и тут же изнутри послышался шёпот.

– Ч-что там? – с опаской спросил Ортивольд.

Староста молча развернул следующий свёрток. В нём лежал большой кусок сырого подгнившего мяса, в котором копошились несколько червей. Он бросил его внутрь и тогда ответил:

– Немощные.

– Кто?

– Старики и больные, сироты и подкидыши, о которых некому позаботиться. Взгляни, – он посильнее приоткрыл дверь, и теперь, когда внутрь стали пробиваться лучи солнца, близнецы увидели, как десяток людей, тощих настолько, что можно было легко разглядеть очертания костей, дрались за возможность откусить кусок гнилого, брошенного им старостой мяса. Некоторые были калеками, без руки или ноги, но всё равно пытались ухватиться за долгожданный кусок; некоторые просто лежали, обессилев, облокотившись на стены и со страхом смотря на приоткрытую дверь, – мы назвали это человейником. У нас нет денег, чтобы ухаживать за ними, а их дети давно уехали в столицу и забыли про них. Всё, что я могу сделать, – это оформлять заказ на дешёвую еду, которую даже доставлять никто не желает.

Арчивальд едва сдерживался, чтобы не высказать своё мнение насчёт отношения старосты к этим несчастным. Он не верил, что старик не имеет возможности им помочь, и всё, что он может сделать, – это согнать их, словно скот, в один дом и кормить испорченными продуктами. Ортивольд усмирял его, подталкивая и цыкая время от времени.

Когда староста закончил бросать еду в темноту дома, он аккуратно закрыл дверь и пригласил близнецов отночевать в поселении, оставляя на выбор любую бесхозную лачугу, где меньше щелей. Выбирать не приходилось, так что они решили расположиться в одной из них, имея хоть какую-то крышу над головой, и наутро возвращаться в столицу. К их счастью, староста любезно продал им с большой скидкой остатки ужина со своего стола.

12

Всю ночь близнецы слушали ужасную песню ветра. Они нашли крохотную лачугу у края деревни, закрыли досками в одной из комнат щели и разожгли костёр в низине земляного пола. Спать им не удавалось, поэтому они вместе следили, чтобы ветер не затушил их источник тепла и ждали, когда на небе проступят первые лучи света.

В столицу они вернулись рано и сразу поспешили в гильдию торговцев.

За стойкой сидела уже другая девушка, и была готова произнести ту же речь, что и её напарница, но Арчивальд её остановил. Он показал листок, на котором староста сделал ногтем заметину и ждал дальнейших указаний. Девушка долго пыталась найти на свету след, причитая, что это никак не похоже на результат выполненного задания, однако, пробубнив, что «старый хрыч только так и помечает завершение договора», простила близнецам оплошность.

– Могу я спросить, – сменил тему Арчивальд, – насчёт заказа?

– Да, что с ним не так?

– Мы доставили тухлое мясо и плесневелый хлеб…

– Да, всё верно.

– Вы хотите сказать, что так и должно быть?

– Почему вас это беспокоит? – девушка нервно привстала со своего места, не отрывая взгляда от парня.

– Потому что мы доставили пищу, которую невозможно есть! А ею кормили людей. Как меня это не может не беспокоить?

– Прошу заметить, – девушка села на своё место, нахмурив брови, – что торговцев, выполняющих доставку товара, не должно беспокоить содержимое доставки.

– Что ты несёшь! – Арчивальд стукнул кулаком по столу, и девушка в испуге вздрогнула. Ортивольд схватил его за плечо, стараясь успокоить, но было уже поздно: – Как торговец может так легко относиться к тому, что доставляет? Мы этим гнильём могли лишить кого-то жизни! Им нельзя такое есть, и, если гильдия знала, что происходит в Джэнси, то обязаны незамедлительно сообщить Короне, а не потакать всякому сброду! Вас интересуют деньги с заказа, и поэтому готовы доставлять и продавать всё, что вздумается? Вы хуже моей семьи!

Арчивальд остановился, чтобы перевести дыхание. В этот момент из комнаты в холл вышел мужчина, который днём ранее и дал им задание. На его лице не было совершенно никаких эмоций, он лишь взглянул на листок, который девушка всё ещё держала в руке, и полез в карман. Вынув несколько монет, он протянул их Ортивольду, и устало заявил:

– Вы не прошли вступительное испытание. Плату за доставку получили. Идите прочь!

Спрятав монеты, Ортивольд силой вытолкнул своего близнеца из здания и, как только они отошли на пару шагов от двери, дал пощёчину. Арчивальд тяжело задышал.

– Теперь у нас нет шанса найти здесь работу, – вздохнул доппельгангер.

– Ч-что? Я…

– Накипело, я знаю. Я не виню тебя, ты сделал всё правильно.

– Нет, я… Я просто…

– Забудь об этом. День уже начался, так что не будем тратить его попусту. Идём, поищем шансов в ремесленном квартале.

Арчивальд едва заметно кивнул и, опустив голову, пошёл следом. Он не обращал внимания на людей на улице и чуть не сталкивался с ними, извинялся и вновь шёл по следам своего спутника. Они прошли через большие ворота, что разделяли кварталы, и Ортивольд поспешил завернуть за угол ближайшего домишки, таща парня за собой. Тут же через двери вышли трое бродяг и, выругавшись, побежали вперёд по улице.

– Бандиты из леса! – сообразил Арчивальд.

– Да, заметил их, когда выходил из гильдии. Видимо, твоему деду всё ещё нужна… нужны наши головы, а значит, по улицам ходить опасно. Выйдем из квартала через другие ворота!

Арчивальд кивнул. Мысли его ещё не собрались воедино после недавней перепалки, и потому он вверил план побега своему близнецу. Тот поспешил вперёд, огибая дома и заворачивая в крохотные улочки, перескакивая через невысокие ограждения и ящики, так что Арчивальд едва за ним успевал. Продолжалось это до тех пор, пока путь не преградил знакомый им мужчина. Именно его облик Ортивольд использовал, чтобы пробраться в поместье, и бандит, по всей видимости, знал о том. Тут же за их спинами появились ещё двое.

– Наконец-то добегались, – засмеялся мужчина, доставая из ножен на поясе короткий меч, – больше не уйдёшь, ни ты, ни это недоразумение. Старикан Петер заплатил очень много, чтобы мы принесли две головы… без тел.

На этих словах мужчины громко захохотали, подступая всё ближе. За их спинами из-за угла выглянул парень. Безучастно он наблюдал, как бандиты окружают близнецов, не спеша что-либо предпринимать. И когда Ортивольд заметил его и окликнул, мужчина вышел из-за угла.

Это был молодой черноволосый парень, но по его виду можно было сказать: за короткую жизнь он успел многое повидать. На его левой щеке красовался свежий глубокий шрам, а на старых доспехах не было ни единого целого места – всюду сколы и зазубрины от удара клинком.

– Эй! Ты видал много сражений, не так ли? – когда Ортивольд обратился к незнакомцу, бандиты расступились; их пугал пустой взгляд внезапного путника, – может, ты нам поможешь?

– С какой стати? – медленно спросил парень.

– Мы тебе заплатим!

– Эй, что ты стоишь? – вмешался бандит. – Иди своей дорогой. Нас трое, ты один. Не порти себе жизнь.

– Сколько заплатите? – всё также медленно спросил парень.

– Сколько сам скажешь!

Он ничего не ответил. Лишь перевёл взгляд на ближайшего к нему бандиту с коротким мечом.

– Вам заплатили за их убийство? Деньги с собой?

– Какое тебе дело? Иди отсюда!

– Похоже, что с собой. Кто же вы?

– Наёмники. Нас заказали принести их головы!

– Заказ из комнаты в красных огнях?

– Ч-чего?

– Значит, вы не наёмники.

Не успев договорить, парень сорвался с места и, мгновенно сократив расстояние, вонзил кинжал в живот ближайшего противника. Вырвав оружие, он метнул его в другого, но промахнулся. Цыкнув языком, парень быстро достал из ножен меч и, закричав, ринулся на остальных. Близнецы отступили к стене, наблюдая, как один странник расправляется с тремя бандитами, даже не запыхавшись. Спустя всего пару мгновений на земле лежали три тела, по карманам которых рыскал черноволосый спаситель. Арчивальд шёпотом спросил у близнеца, откуда он знает такого мастера оружия, но Ортивольд пробубнил, что никогда его не видел. Братья терпеливо ждали, когда парень обыщет карманы. Говорить что-то ему было опасно. Собрав в руке три увесистых мешочка с золотом, он разочарованно вздохнул:

– За убийство троих негусто. У вас золото есть?

– У нас?

– Конечно, не у мёртвых же я спрашиваю. За убийство трёх вооружённых людей наёмники берут куда больше денег, – парень нахмурил брови. – Ну что?

– Э-этой платы должно быть достаточно! – набравшись смелости, ответил ему Ортивольд.

– Нет.

– Откуда тебе знать?

– Я знаю правила наёмничества и знаю, сколько платят за убийство. Ведь я, в отличие от них, и есть наёмник, – с этими словами он достал из ножен оружие.

– Ты можешь нас убить, – уверенно ответил ему Арчивальд, – но больше у нас с собой ничего нет. Золото, что ты нашёл, – всё, что имеется.

– Как трагично… Почему они за вами охотились? Петер… что он от вас хочет?

– Я ему очень сильно помешал, – неуверенно ответил Арчивальд. Он замолчал, но наёмник продолжал выжидающе смотреть на него. – Помешал зарабатывать деньги на страдании других людей.

Наёмник вновь вздохнул, развернулся и молча пошёл прочь. Близнецы, не сходя со своих мест, смотрели на отдаляющийся силуэт человека, который спас их от неминуемой смерти. В этот момент Арчивальд думал, как много раз ещё дед попытается убить неудачного внука. И у него появилась мысль.

– Постой, – окликнул он уходящего наёмника, – могу ли я нанять тебя для одного задания? Если всё пройдёт так, как я на это надеюсь, ты получишь в разы больше!

– А если не так, как ты надеешься?

– Тогда я буду искать любой способ заплатить тебе за помощь, даже если на это у меня уйдёт вся моя жизнь.