Алексей Наумов
В поисках Счастливчика
– Зубы нужно чистить обязательно! – раздался мамин голос из открытого окна дома. – Слышите меня, обязательно!
– Ты слышал, что сказало лесное эхо, – усмехнулся папа. – Зубы нужно чистить обязательно! Идём, не стоит терять времени, у нас ещё полно дел. А лесное эхо пусть пока охраняет наши вещи…
Глава 3
-Так, – командовал папа, глядя на то, как ребята возятся с палаткой, – вбивайте колышки здесь, здесь и здесь. Лучше один раз потратить немного времени и научиться, что-то делать, чем каждый раз потом переспрашивать.
Ребята хмуро переглянулись, но ничего не ответили. Они уже давно возились с палаткой, но она никак не хотела вставать ровно.
– Колышки слишком маленькие, – наконец, догадался Серёжа. – Тут нужны большие.
– Хм, – пробормотал папа, который опять облачился в свой походный костюм и громадные ботинки, и вышагивал вокруг с видом колонизатора, гордо поблёскивая очками на солнце. – И правда, маленькие… А где же большие?
Он растеряно огляделся по сторонам, а после, хлопнул себя по лбу.
– Ну, конечно же, – воскликнул он. – Эти, от маленькой палатки. Кто-то, наверное, перепутал их в суматохе… Сейчас я их принесу.
– Но пап, – сказал Серёжа, – ты не можешь их принести!
– Почему это, – удивился папа. – Очень даже могу. Они лежат в сарае на верхней полке, за шлангом для полива…
– Но, папа, мы же в походе! – напомнил Серёжа. – Мы не можем ничего брать, кроме того, что взяли с собой. Мы «далеко» от дома, в лесу…
– Так, так, так, – пробормотал папа, застыв на полдороге к сараю. – Что же нам делать? Может, всё-таки, я могу быстро сбегать домой и взять кое-что…
– Нет! – замотали головой ребята. – Ты сам сказал, что ничего брать нельзя, только воду.
– Ладно, – сказал папа, возвращаясь обратно и беря в руки топор, – делать нечего. Пойду, срублю новые колышки в лесу. Я скоро вернусь, не скучайте. Стёпа, за мной.
– Может быть, ты всё-таки разденешься, – спросила мама, когда папа проходил мимо крыльца. – Жарко…
– Ни за что, – твёрдо сказал папа. – Испытание продолжается и его нужно мужественно преодолевать. К тому же, в лесу полно комаров. Я должен привыкнуть.
Мама молча пожала плечами и занялась своими делами.
Папа вернулся через полчаса, неся под мышкой свежесрубленные колышки. Его лицо было пунцовым.
– Уф, – сказал он, присаживаясь на лавочку под сосной. – Ужасное пекло!
– Пап, – закричал Серёжа, – ты сидишь на лавочке.
– Ну да, – отозвался папа. – Тут прохладно и хорошо…
– Пап, но в лесу нет лавочек!
– Ох ты, боже мой, – воскликнул папа, подскакивая словно ужаленный. – Точно, нет. Нужно отодвинуть её в сторону, а то я вечно забываюсь… И, пожалуй, я всё же сниму куртку. И жакет… И эти ботинки… Кстати, где мои кроссовки?
– Мы не знаем, – ответили ребята, у которых, с новыми колышками, дела пошли гораздо лучше. – Мы их не брали.
– Странно, странно, – пробормотал папа, – я точно помню, что я отложил их, что бы взять в поход. Где же они?..
– Они на веранде, дорогой, – сказала мама, которая слышала их разговор через открытое окно. – Там же где твоя походная тетрадь…
– Хм, – насупился папа, разглядывая свои тяжёлые башмаки. – Делать нечего, придётся походить босиком. Всё-таки лето…
Папа закатал брюки и прошёлся босиком по газону.
– Красота, – воскликнул он. – Просто чудесно! Совсем другое дело.
– Папочка, – с надеждой спросила Варя, – а мы кушать будем…
– Конечно, – отозвался папа. – Сейчас мы разведём костёр, и я сделаю вам такой обед, о котором мама, которая сейчас очень далеко отсюда, может только мечтать…
– Как бы ни так, – донеслось из дома. – У мамы сегодня разгрузочный день.
– Какое странное лесное эхо, – пробормотал папа. – У него на всё своё мнение… Так, где спички?
Ребята переглянулись.
– Что, никто не взял спички? – хмуро сказал папа и тут же рассмеялся. – Видели бы вы свои лица! Я пошутил. Конечно же, я взял спички. Вот.
Папа выразительно потряс коробком.
– Так, а… где дрова?..
– Мы думали, ты из леса принесёшь… – сказала Варя.
– Кажется, с обедом придётся подождать… – донеслось из окна. – А дома могли бы быть вареники…
– Опять это странное эхо, – сердито пробурчал папа. – Не слушайте его. Мы поступим так. На берегу реки всегда много сухих дров, которые течение приносит весной. Нужно просто найти такое место, и мы будем обеспечены топливом на всё время путешествия.
– И где же мы будем искать такое место? – удивилась Варя.
– Вокруг нас, – сказал папа. – Мы же в лесу, забыла? Так, вы идите налево, а я, пожалуй, пройду направо.
Ничего не понимающие ребята в сопровождении Степашки пошли в указанном направлении, обогнули дом и снова подошли к палатке, но ни дров, ни папы не было видно.
– Сюда, – вдруг послышался папин голос. – Идите сюда! Я нашёл!
Голос шёл из-за сарая, и, заглянув туда, ребята увидели, как папа преспокойно набирает дрова из их поленницы.
– Но так нельзя! – возмутился Серёжа. – Это не по правилам!
– Всё нормально, – ответил папа. – Один раз можно. На берегу рек и правда, много сухих дров, так что, будем считать, что мы наткнулись на одно из таких мест. Но в дальнейшем, конечно же, мы сюда больше не придём. Мы же уже всё отсюда унесли…
Папино объяснение показалось Серёже не очень убедительным, но, взглянув в голодные, умоляющие глаза Вари он нехотя кивнул.
– Ладно… Но в последний раз!
Костёр весело запылал недалеко от бани, и папа принялся колдовать у котелка, постоянно что-то туда добавляя, помешивая и пробуя похлёбку на вкус. Наконец, когда Варя уже начала жалеть, что пошла в поход, еда была готова.
– Прошу к столу, – сказал папа, осторожно снимая котелок с огня. – В смысле, прошу на землю.
Неся котелок в одной руке, папа приблизился к импровизированному столу в тени сосны, как вдруг громко ойкнул, подпрыгнул как кузнечик и заскакал на одной ноге. Котелок вылетел из его руки, и добрая его половина разлилась на землю и, если бы Серёжа не подоспел вовремя, то весь обед был бы потерян.
– Пчела! – крикнул папа. – Я наступил на пчелу! Это не лес, это какой-то улей! Похлёбка уцелела?
– Только половина, – грустно сказал мальчик. – Остальное вылилось…
– Ничего, – сказал папа, сидя на земле и пытаясь подуть на укушенную пятку. – Ешьте без меня. Я сделаю себе кофе и съем немного сухарей.
Стёпа, очень заинтересованный случившимся, подошёл к тому месту, где разлилась похлёбка, и обнюхал её.
– Ну, хоть кто-то поест, – рассмеялся папа. – Можно, Стёпа, угощайся. Готовил как для себя…
Степашка быстро слизал густую мясную похлёбку с газона и довольно облизнулся.
«Какой странный пикник, – решил он. – Мы никуда не поехали, но едим прямо на земле и, кажется, это не конец… Похоже, мои хозяева взялись за ум. Интересно, а на ужин тоже будет такой супчик? Я бы не отказался… И этот домик, который они поставили под сосной, там же наверняка много интересного…»
Покончив с обедом, ребята почистили котелок у «маленького лесного озера», и пошли вместе с папой прогуляться «вдоль реки». Утомившийся за день Степашка идти оказался. Он лёг в тени смородиновых кустов и сладко задремал. Даже появление Матвея, который с удивлением обошёл палатку и, презрительно фыркнув, удалился, не смогло его потревожить. Степашке снова снилось сосисочное дерево, которое каким-то чудесным образом выросло на его участке и крупные, спелые сосиски гроздьями висели на нём, прямо над его головой. Но вот беда, сосиски были слишком высоко, и сколько Степашка не прыгал, он не мог достать ни одной из них. Он даже поскуливал во сне от досады и дёргал лапками, но у него ничего не выходило. Но потом, случилась ужасное. Откуда ни возьмись, на дереве появился Матвей и, снисходительно глядя на Степашку, принялся уплетать его сосиски одну за другой с чудовищной скоростью! От гнева и возмущения, Степа громко зарычал, залаял и… проснулся. Увы, никакого сосисочного дерева на участке по-прежнему не было, но сон был такой реальный, что Степашке показалось, что в воздухе всё ещё витает запах Матвея.
«Какой-то неправильный сон, – подумал Стёпа, потягиваясь и зевая. – Почему это он ел мои сосиски? Что же это получается, когда я снова захочу посмотреть этот сон, на дереве ничего уже не останется? Он всё съест? Может быть, мне нужно снова уснуть, чтобы прогнать его?..»
Размышления Стёпы были прерваны возвратившимися папой и ребятами, и он поспешил им навстречу.
– Ну, как, нравиться вам поход? – смеялся полностью воспрянувший духом папа. – Только честно?
– Нравиться, – хором ответили ребята.
– Только суп пересолёный был, – сказала Варя.
– А в чае плавали сосновые иголки, – добавил Серёжа.
– Это, сущие пустяки, друзья мои, – весело отозвался папа. – В походе всегда не так комфортно как дома, но зато, сколько пользы, сколько новых впечатлений, сколько приключений!
– А когда ты нас научишь ориентироваться по компасу? – спросила Варя, которой натерпелось стать следопытом.
– Завтра, – ответил папа. – Всё завтра. Сегодня мы обустраиваем наш лагерь и привыкаем к походной жизни. Кстати, нам нужно заранее запастись дровами на вечер и на утро. Варя, ты остаёшься в лагере и разбираешь вещи, а мы с Серёжей, отправляемся в лес.
– А когда будет история? – спросила Варя.
– Сразу после чая, – ответил папа. – Как только начнёт темнеть.
– А она очень страшная?
– Не очень, – улыбнулся папа. – А то знаешь, кое-кто потом не сможет уснуть…
– Это кто это? – с вызовом воскликнула Варя. – Кто? Кто?
– Степашка, – ответил папа. – Ему совершенно противопоказаны страшные истории на ночь. Он потом всю ночь не спит и слушает, не крадётся ли кто-нибудь по крыльцу, чтобы схватить его за хвост. У него даже зубы стучат от страха, я сам слышал. Нет, я вам расскажу не очень страшную историю.
– А про что?
– Про заколдованный лес, конечно же, – сказал папа. – Про что же ещё? И про то, как один беззаботный, но необычайно талантливый художник, по имени Луиджи Оттимо, которого, одно время, все называли Луиджи Перекати Поле, отправился в путешествие вслед за своей мечтой и что с ним стало.
– А какая у него была мечта? – спросила Варя.
– Какая может быть мечта художника, – изумился папа. – Конечно же, он мечтал стать самым выдающимся художником в мире. Настолько талантливым и гениальным, чтобы его картины нельзя было отличить от реальности. Хотя, честно говоря, это было весьма затруднительно, потому что то, что он рисовал, нельзя было встретить нигде в мире. Это были удивительные звери, странные люди, невообразимые птицы и совершенно фантастические пейзажи, которых нельзя увидеть даже на райских островах.
– И что же с ним случилось?
– Всему своё время, caro mia, – засмеялся папа, – всему своё время. Вы всё услышите, едва на небе появиться первая звезда, но не раньше. А пока, давайте-ка займёмся устройством нашего лагеря. Нам нужно хорошенько приготовиться к ночлегу и доказать кое-кому, что мы совершенно ответственные люди, которым можно полностью доверять. Кстати, а где Степашка? Он только что был здесь. Стёпа, ты где, выходи. Ага, вот ты где спрятался!
Папа заглянул в палатку и увидел Степашку, который устраивал себе гнездо из спальных мешков, намереваясь устроить здесь своё логово. Местечко показалось ему очень удобным и как раз подходящим ему по размеру.
«Если они поставили здесь маленький домик, значит, в нём кто-то будет жить, – думал Степашка, не обращая внимания на папу и сосредоточенно борясь с одеялами. – И если этот домик маленький, то и жить в нём будет кто-то маленький. А кто здесь самый маленький? Ну конечно же я! Кто же ещё? У моих хозяев уже есть большой дом, а этот, они сделали для меня. Долго же они думали!.. Но, ничего, сейчас я тут наведу порядок и буду жить припеваючи… И мои хозяева могут заходить ко мне в гости в любое время, мне не жалко…»
Стёпа улёгся на груду скомканных спальных мешков и удовлетворённо чихнул. Ребята засмеялись и, к его великому недоумению, выпроводили его из его собственного дома на улицу!
«Ну, вот, – подумал Степашка, грустно усевшись у входа. – Так всегда… Стоит мне найти хорошее место, как оказывается, что оно уже занято. И зачем им ещё один домик, не понимаю…»
Но Стёпа не мог долго грустить. Заметив на газоне большую бабочку, он бросился следом за ней и погнал её по участку до забора, а потом, смело атаковал синюю стрекозу, которая уселась на папин рюкзак.
– Правильно, Степан, – подбодрил его папа, – тренируйся. В лесу тебя тоже ждёт много приключений. Может быть, ты встретишь там лису или зайца.
– А медведи там есть? – спросила Варя.
– Нет, – улыбнулся папа, – медведи ту не водятся. Но, быть может, мы встретим родственников Счастливчика, а? Кто знает, какие тайны хранят болота за рекой…
– Так, так, так, – послышался мамин голос. – Я снова слышу что-то про болота. Никаких болот, слышите, никаких! Это опасно.
– Кажется, беспокойное лесное эхо не даст нам жизни… – пробурчал папа, глядя на распахнутое окно в трёх метрах от палатки.
– Я всё слышу! И не вздумайте шептаться! Если я узнаю, что у вас заговор, то никуда не пойдёте, ясно?
– Слушаем и повинуемся, – ответил папа, делая в тоже самое время многозначительные знаки ребятам.
– Пап, а ты правда думаешь, что там, за рекой, живут родственники Счастливчика, – спросил Серёжа.
– Если они и живут где-то, то только там, – уверенно ответил папа. – Этот лес полон загадок… Кстати, Варвара, ты сплела амулет против Шуршунчиков?
Варя озадаченно уставилась на папу.
– Не-е-ет… – пробормотала она. – А кто такие -Шуршунчики?..
– О, это очень забавные существа, – сказал папа. – Некоторые называют их духами болот, но это не верно. Они, скорее, обитатели болот, просто они похожи на туман.
– А они не кусаются?.. – насторожилась Варя. – Они страшные?
– Нет, – засмеялся папа, – они не кусаются, и они совсем не страшные. Они не больше бурундука ростом и прячутся в тумане, подбираясь к людям совсем близко и, иногда шушукаются между собой. Их колоса похожи на еле слышное шуршание болотного камыша. Конечно, некоторые особо впечатлительные путешественники, описывают их едва ли не как каких-то ужасных монстров, подкрадывающихся к их стоянке под покровом тумана, но это выдумки. Хотя, должен признать, что некоторое беспокойство они всё же могут доставить. В первую очередь, так как они ужасно любопытны, они осматривают все вещи путников и если оставить их на ночь без присмотра, могут разбросать их по земле. Поэтому очень важно, чтобы в лагере всегда был порядок, и ничего не валялось, как попало, иначе, часть вещей можно обнаружить утром в близлежащем болоте.
– А что ещё они могут сделать? – спросила Варя.
– Если туман очень густой, а путник один, то они могут устроить вокруг него хоровод и громко болтать. Иногда это пугает, особенно, если учесть, что туман выползает с наступлением темноты, но, Шуршунчики никогда не причинят никому вреда или не постараются завлечь кого-то в болото. Напротив, они всячески помогают заблудившемуся человеку – они сгущают туман там, куда идти не следует, и раздувают там, куда следует держать путь.
– А зачем же тогда делать амулеты, – спросил Серёжа.
Папа засмеялся.
– Дело в том, что у Шуршунчиков есть одна слабость. Они не могут устоять перед соблазном пощекотать спящему человеку пятки, и если вы не хотите быть разбуженными среди ночи одним из таких проказников, вам следует сделать амулет.
– А как их сделать? Из чего?
– Конечно, – сказал папа, – лучше всего от Шуршунчиков помогают листья полыни свёрнутые в небольшой шарик, но, если их нет под рукой, то, на первое время, достаточно просто подвесить над входом палатки несколько сосновых шишек и вы можете спасть совершенно спокойно.
– Пап, но здесь же не болота, – сказал Серёжа. – Нам нечего бояться.
– Это верно, – ответил папа, – но знаешь, иногда, вечерами тут такой туман, что я бы на вашем месте не стал рисковать… Впрочем, как хотите…
– Я сделаю амулет! – воскликнула Варя, которая очень боялась щекотки. – Я повешу целую кучу шишек и никакие Шуршунчики нас не тронут!
– 5 шишек будет вполне достаточно, – усмехнулся папа. – Не забывай, наша палатка и так стоит под сосной.
– Точно, – обрадовалась девочка. – Нужно будет обязательно найти сосну, когда мы пойдём в поход, и разбить наш лагерь под ней.
– Отличная идея, – кивнул папа, – но, на всякий случай, завтра мы сходим на поле и нарвём полыни. Кстати, комары её тоже не любят, так что она в любом случае не помешает.
– Ой, скорей бы уже вечер, – сказала Варя, привязывая на нитку шишки. – Так хочется уже узнать про Заколдованный лес!
– Уже скоро, – ответил папа, загадочно улыбаясь. – И я обещаю вам, что это будет самая необычайная история, которую вы только слышали. И, кстати, вы не видели мою шляпу?.. Мне кажется, я положил её вот сюда. Странно, странно…
Глава 4
Весь день Счастливчик дремал, но как только жара немного спала, он выбрался из своего уютного гнёздышка и потянулся. Сумерки скользили по дачам и вместе сними воздух наполнялся душным ароматом нагретой за день земли и горячей зелени садов. Воздух благоухал и был тягуч и медлителен точно сладкая патока. Счастливчик подкрепился орехами и выбрался в свой вольер на балконе, чтобы вдохнуть ароматы леса и узнать последние новости. Да, да, вы не ослышались, последние новости. Хоть Счастливчик и не мог видеть, что творилось в округе, но у него был великолепный нюх и замечательный слух, которые заменяли ему глаза. Посидев немного на улице, он узнал, к примеру, что все стрижи улетели и скворечника на сосне пуст, в то время как птенчики воробьёв, живущие под коньком крыши, всё ещё были в своём гнезде и тихонько перекликались в ожидании родителей. Он чувствовал, что совсем недавно под домом проходил какой-то зверь, чей запах он уже не раз слышал и что Степашка недоволен этим обстоятельством и теперь бегает вокруг дома в поисках нарушителя, которым, как вы можете догадаться, был Матвей. Он также узнал, что у соседей на ужин были блины со сгущёнкой, а дядя Боря жарил рыбу. Он слышал, как на далёких прудах резвиться детвора и их восторженный визг долетает порой до участков. Он узнал, что сороки в его отсутствие сидели на его клетке и изучали её, а потом поспешно унеслись прочь, забыв парочку перьев. Он слышал, что ребята с папой сидят на улице и о чём-то болтают, а мама шелестит бумагами в доме. И главное, он чувствовал дым от костра и запах чего-то очень вкусного, готовящегося прямо на нём и у него даже потекли слюнки.
«Что же это такое вкусное? – забеспокоился он. – И почему меня не позвали? Я же слышу, что Степашка бегает рядом и ему наверняка дадут порцию! Так нечестно! И почему сегодня вечером никто не пришёл поиграть со мной? Кажется, внизу происходит что-то ужасно интересное, а я сижу здесь, совсем один. Эй, внизу, я тоже хочу к вам!..»
Счастливчик пронзительно пискнул и разговоры внизу на мгновенье замерли.
– Похоже, наш соня проснулся, – послышался папин голос. – И что-то мне подсказывает, что он недоволен тем, что мы тут развлекаемся без него.
– Можно я его принесу сюда, – взмолилась Варя. – Я надену на него Стёпин ошейник и поводок, он не сможет убежать.
– Хорошо, – согласился папа. – Только застегни ошейник его хорошенько, не то этот хитрец выскользнет.
Варя побежала в дом и вскоре вернулась с малышом на руках, который радостно заурчал при виде своих друзей. Девочка снова уселась на полено и выпустила Счастливчика на траву. Густые кусты смородины с одной стороны, и палатка с другой закрывали их от соседей, и можно было не волноваться, что кто-то заметит их странного питомца. Впрочем, было время ужина и все занимались готовкой, и никому не было дела до забавного зелёного зверька, который оживлённо боролся с подоспевшим Степашкой. Верный своей натуре, скотч-терьер атаковал Счастливчика в лоб, раз за разом бросаясь прямо на него, в надежде свалить противника, но малыш не позволял ему сделать это. Словно маленький тореадор, он ловко укорачивался от чёрного мохнатого бычка и норовил схватить его за бороду или за хвост. Они вертелись и прыгали до изнеможения, на потеху ребятам и на этот раз никто не смог одержать верх, хотя в какой-то момент, Степашке всё же удалось опрокинуть малыша, но Счастливчик неожиданную применил новую тактику – он крепко обхватил Стёпу всеми четырьмя лапами и прижал к себе, не давая ему возможности двигаться. Опешивший Степа стал вырываться, упал на бок и потерял шанс на победу.
– Ну, хватит, – сказал папа, разводя друзей по сторонам. – Вы уже еле дышите! Отдохните. Завтра устроим мачт-реванш, и определим чемпиона по борьбе на газоне без правил.
Приятели устало уселись в ногах ребят и оба, не сговариваясь, стали смотреть на котелок, в котором готовился ужин.
– Что, – усмехнулся папа, – вкусно пахнет? Э, брат, это старинный рецепт, гречневая каша по-походному, серьёзная вещь. Истратил нашу единственную банку тушёнки, но зато, какой аромат, а?
Стёпа шумно сглотнул слюну, а Счастливчик, у которого от борьбы разыгрался зверский аппетит, запрыгал на месте и громко заурчал.
– Ладно, ладно, борцы, – пробурчал папа, с улыбкой, – дам вам немного попробовать.
Папа разложил горячую кашу по мискам, а то, что осталось в котелке, повесил остужаться на яблоню.
– А что мы будем кушать завтра, – спросила Варя, с удовольствием уминая кашу с тушёнкой, которая показалась её необычайно вкусной.
– Завтра, – сказал папа, – согласно нашему плану, мы должны наловить рыбы. Встанем пораньше и отправимся на озеро и посмотрим, что нам удастся там раздобыть. В походе нам будет проще – речка будет совсем рядом, и рыбу можно будет ловить даже во время ужина, а пока что придётся прогуляться.
– Пап, – спросил Серёжа, – а ты уверен, что мы взяли удочки?..
– Я уверен, – спокойно ответил папа, – что мы их не взяли. Зачем они нам? Лишний вес…
У ребят отвисла челюсть.
– Но как же мы будем ловить рыбу!?
– Я взял леску, крючки и грузила, а всё остальное мы сделаем сами. Это же поход, не забывайте. Кстати, вот и поплавки валяются…
– Где, – удивились ребята, оглядываясь вокруг.
– Да вот же, смотрите, – сказал папа, указывая на толстый кусок коры со ствола сосны, который лежал подле его ног. – Тут целых три поплавка, один лучше другого.
Папа доел кашу, вытащил перочинный ножик и к восторгу ребят быстро выстругал один небольшой поплавок из куска коры.
– Voilà, – сказал он. – Теперь твоя очередь.
Серёжа промучился дольше, но, в конце концов, и у него получился немного корявый, но вполне исправный поплавок.
– Превосходно, – сказал папа. – У нашего забора растёт прекрасный орешник, который давно нужно проредить и сейчас самый подходящий случай. Мы срежем три прекрасных удилища, и они верно послужат нам, а когда будем собираться домой, чтобы не тащить лишнюю тяжесть, мы вскипятим на них по кружке чаю. Пусть никто не думает, что мы транжиры и неумехи…
К тому моменту, солнце окончательно село и всё погрузилось в темноту, удочки были готовы, посуда вымыта и ребята сидели на брёвнышке рядом с папой, у небольшого костра. Рядом, привалившись друг к другу и сыто облизываясь, сидели Степашка и Счастливчик, которым каша с тушёнкой пришлась весьма по вкусу. Папа разлил чай по кружкам и задумчиво посмотрел на огонь.
– Да, поход, это чудесная идея, – сказал он, дуя в кружку. – Жить в доме, когда на улице лето, это глупо. Решительно нам всем нужно перебираться на улицу. Мы можем спать в спальных мешках в беседке и на веранде. Только почувствуйте, какой воздух, какая тишина, какие звёзды!
– Папочка, – прервала его Варя, – расскажи уже историю по Заколдованный лес. Что там приключилось?
– Да, папа, – сказал Серёжа, – что там такого интересного в этом лесу?
Папа неспешно отхлебнул горячий чай и тихонько засмеялся.
– Вы очень торопитесь, – сказал он. – Это длинная история и она начинается совсем не в лесу, а в маленькой деревушке на склоне гор, где дома такие старые, что непонятно что древнее, они или скалы вокруг.
Ребята разочарованно засопели, но папа сделал вид, что не заметил этого и продолжил.
– В одном из таких домиков жил мальчик, по имени Луиджи. В его семье, помимо него было ещё 9 детей, и жили они очень бедно. С детства он был приучен к тяжёлому труду и жил как живут все в этой деревне до того момента, как ему исполнилось 18 лет. Он вставал до зари, доил скот, колол дрова, пас овец и носил по многу тяжёлых вёдер воды из колодца под горой, чтобы поливать грядки. Надо сказать, что, несмотря на то, что Луиджи делал всё как все, он отличался от своих сестёр и братьев. Он любил задавать вопросы и ответы, которые ему давали взрослые, редко удовлетворяли его. Сам того не ведая, он бредил путешествиями, и ему часто снились диковинные сны, которые пугали его мать, когда он их красочно пересказывал. Простой женщине было непонятно, как мог её сын, который не видел ничего кроме своей деревни, окрестных гор и маленькой ярмарки в соседнем городишке, который был немногим больше их деревни, мог видеть в своих снах бушующее море, огромные реки, змеящиеся в непроходимых джунглях, бесконечные пустыни и диковинные острова полные невероятных животных и птиц. Его отец и вовсе ничего не желал слышать про эти бредни, и был уверен, что это происходит от того, что мать слишком баловала Луиджи, и тот не рос настоящим мужчиной.
– Ничего, – говорил он матери, – скоро ему будет 18, и тогда он будет работать каменотёсом, как я, с утра до ночи, и все глупости сами собой выскочат из его головы.
Мать грустно качала головой и утирала глаза, потому что очень жалела своего сына, который, надо сказать, совершенно не отличался крепким сложением. К тому же, она знала то, чего не знал отец. Это была её с Луиджи тайна, о которой не знал больше никто в целом свете. Дело было в том…
– Добрый вечер, путешественники, – раздался мамин голос. – Можно погреться у вашего костра? У вас так уютно…
– О, – воскликнул папа. – Само Лесное эхо пожаловало к нам на огонёк! Милости просим, садитесь. У нас всего три кружки, так что придётся нам пить чай из одной.
– Вам не холодно туту, – спросила мама, усаживаясь рядом с папой. – Такая роса выпала…
– Всё отлично, мам, – ответил Серёжа. – Не переживай.
– Да, – сказала Варя. – Что там дальше было? Какая тайна была у мамы и Луиджи?
– Дело было в том, – продолжил свой рассказ папа, – что Луиджи, очень любил рисовать. У него не было красок и кистей, у него не было холста и бумаги, но он водил палочкой на земле, рисовал углём на скалах и чертил мелом на огромных валунах на склонах гор и если бы кто-то мог видеть эти рисунки, он сразу сказал бы – у мальчика большой талант. Но, увы, в то время, быть художником, было занятием недостойным мужчины и даже родные братья и сёстры не подозревали о его занятиях. Только мать знала о страсти своего сына, и они оба хранили эту тайну в строжайшем секрете. Когда ему стукнуло 16, мать целый год копила медные монеты, экономя каждую копейку и отказывая себе во всём, и однажды, под Рождество, тайно подарила Луиджи маленькую кисточку и несколько тюбиков самой дешёвой краски – лазоревой как небо Италии, красной – как закат в горах и зелёной – как трава в долине у реки. Вне себя от восторга, Луиджи обнял свою мать и бросился в своё тайное убежище, старую каменоломню. Там, при свете лучины, он нарисовал на стене своими чудесными красками странное животное, которое однажды видел во сне. Когда на следующий день он привёл туда мать и показал ей свой шедевр, неграмотная она в ужасе перекрестилась, но всё же, не могла оторвать глаз от зелёного слона, угрюмо бредущего среди синих джунглей, под ярко красным небом. С этого дня, Луиджи сильно изменился. Волшебная сила красок не давала ему покоя и, быстро израсходовав те, что у него были, он стал пытаться сделать их самостоятельно. Он делал их из красного перца и оливкового масла, из баклажанов и пыли, из натёртой глины и мела, из коры и угля, из помидоров и пепла, но все они были недостаточно хороши и слишком тусклы. Несмотря на это, вскоре, все стены пещеры были расписаны причудливыми рисунками, от которых его мать охала и закатывала глаза. Синие жирафы, коричневые киты, чёрные львы и зелёные носороги бродили по пещере, словно живые и Луиджи с гордостью смотрел на них, и мать видела, какой огонь горит в его глазах. Однако, время шло и вскоре, мальчику должно было стукнуть 18 и он должен был пойти по стопам отца, который всё чаще раздражался из его отсутствия по вечерам.
– И где только шляется этот бездельник, – бурчал он, за вечерней похлёбкой, хмуро косясь на бледную мать. – Ничего, скоро он возьмётся за ум… Он будет трудится с утра до вечера, с одним выходным, как и полагается мужчине и это пойдёт ему на пользу.
Отец Луиджи не был плохим человеком, он просто не знал другой жизни, а тяжёлый труд с утра до ночи, сделал его ещё более суровым и грубым. В молодости, он тоже мечтал о путешествиях и собирался сбежать из дома и устроиться на корабль юнгой, чтобы побывать всюду и увидеть весь мир, но его отец, который трудился на тех же каменоломнях что и он теперь, не отпустил его, сказав, что это всё выдумки и мальчик должен продолжать труд своего отца. И он остался жить, где жил; женился, вырастил детей и совершенно забыл о своих мечтах и только изредка, вечерами, он глядел на синее небо, и ему казалось, что облака это корабли и их паруса туго натянуты ветром странствий.
В день своего 18-летия, Луиджи, получил в подарок ботинки – большую редкость в деревнях и, одев их, прошёлся перед гордым отцом и прослезившейся матери. Ботинки, правда, были не новыми и на пару размеров больше, но они были крепкими и должны были послужить ему много лет. После праздничного ужина, который мало отличался от обычного, за тем лишь исключением, что всем досталось по два куска белого хлеба, а Луиджи, как мужчина, получил стакан красного вина.
– Что ж, – сказал отец, – вот и взрослый. Завтра, на заре, мы вместе отправимся в каменоломни, где работал твой дед и прадед. Это тяжёлый труд, сынок, но, спустя время, ты полюбишь его, как полюбил я. В любом случае, это чем ты должен заниматься, потому что ты сын каменотеса.
Сказав это, отец выпил своё вино и лёг спать и уснул мёртвым снов, как спал всегда, с той поры, как начал работать в каменоломнях. Он был так неподвижен, что сам казался скалой, и морщины на его лице были словно прорублены резцом. Вместе с главой семейства остальные и другие домочадцы и только мать и Луиджи не спали, зная, что этой ночью юноша навсегда покинет отчий дом.
В полночь, они тихонечко встали и бесшумно вышли наружу. Луиджи нёс свои ботинки в руках, чтобы не шуметь. Мать расплакалась и обняла сына, которого, быть может, она больше никогда не увидит. И всё же, думала она, это лучше, чем каждый день видеть, как он грубеет и сгибается от ужасного труда на каменоломнях и огонь в его глазах меркнет, и морщины, раньше времени, бороздят его лицо.
