Александр Эдуардович Гуйтер
Девочка без имени
«Нет, она не могла! Тут даже зацепиться не за что! – Тану посмотрел по сторонам. – По окнам, что ли, прыгала? Странно, очень странно».
Тут он заметил на полу несколько маленьких чёрных пёрышек. Тану наклонился, рассмотрел их и решил, что они принадлежали галке, которые жили на чердаке одного из соседних домов. Он вспомнил, как девочка съела таракана и вздрогнул.
«Неужели, она поймала и съела птицу? – и вспомнил о соседке. – Нет, нет, она не могла! Нет, не могла».
И всё-таки сомнение закралось в его сердце.
Когда девочка вышла из душевой, Тану спросил:
– Где ты была?
– Гуляла по крышам.
– Но как? Как ты смогла вылезти? Здесь же не за что зацепиться!
Девочка улыбнулась, запрыгнула на подоконник, переползла на стену и, вцепившись пальцами рук и ног в кирпичи, быстро переместилась на несколько метров и обратно.
– В этом нет ничего сложного, – сказала она, вернувшись на подоконник, – но вам лучше не пробовать.
– Я и не думал, – ответил Тану.
Девочка внимательно посмотрела на него и спросила:
– Вас что-то мучает?
– Я хотел у тебя спросить…
– Что?
– Ты убила птицу.
– Откуда вы знаете?
Тану молча указал на перья.
– Интересно, как они ко мне прицепились? – с детской непосредственностью сказала девочка. – Наверное, в волосах застряли.
Она встряхнула головой.
– Ты её съела?
– И не одну, – улыбнулась девочка. – Их там так мно-о-о-го! Сначала они хотели меня заклевать, а потом так испугались, что даже побросали своих птенцов!
– Птенцов тоже?
– Съела?
– Да.
– Нет, – сказала девочка, – птенцов я не трогала.
Она хитро улыбнулась, и Тану не мог понять, врёт она или нет.
– Вы мне не верите?
– Я не знаю.
– Помните, – сказала она и погладила его по излеченной руке, – вы обещали.
В дверь постучали.
– Спрячься! – прошептал Тану, но девочки уже рядом не было.
«Когда она успела?»
Стук раздался снова.
– Иду!
Он открыл дверь и увидел равнодушное лицо полицейского.
– Добрый вечер! – сказал тот, приложив ладонь ко лбу. – Вы не знаете, где ваша соседка?
– Рина?
– Да, – ответил полицейский. – К ней два часа назад заходил дежурный по дому, но её в квартире не оказалось, хотя дверь была открыта. Вы не знаете, куда она могла пойти?
Перед глазами Тану мелькнули окровавленные простыни, обглоданные конечности, вспоротый живот и пустые глазницы. В голове помутилось, он пошатнулся и опёрся о стену.
– Что с вами? – спросил полицейский, хватая его за руку.
– Ничего, – Тану мотнул головой. – Простите, я недавно выкурил первую сигарету за много лет и у меня немного кружится голова.
– Понимаю, – кивнул полицейский. – Ну, так вы знаете что-нибудь?
– Ничего, – ответил Тану.
– Хорошо. Тогда до свидания!
Он развернулся и ушёл по коридору.
«Неужели не осталось никаких следов? – думал Тану, глядя вслед полицейскому. – И куда делось тело? Может, мне вообще всё это причудилось? Нет, я ведь видел! Или не видел? Странно всё это».
– Он спрашивал про ту злую женщину?
Обернувшись, Тану увидел, что девочка, как ни в чём не бывало, сидит на подоконнике.
– Да, – смущённо ответил он, – про неё. Сказал, что в квартире никаких следов.
– Значит, их нет, раз он так сказал.
– Но я же видел! – прошептал Тану.
– То, что мы видим, не всегда существует на самом деле.
– Ты намекаешь, что у меня были галлюцинации?
– Не знаю, – ответила девочка и улыбнулась, – вам виднее.
Тану захотелось подбежать к ней, заорать, схватить за волосы и вышвырнуть в окно. Он с плохо скрываемой злобой посмотрел на девочку, но та ответила ему таким взглядом, что внутри у него всё сжалось от страха.
– Никогда больше не смотрите на меня так, – чуть слышно сказала девочка.
– А то что?
– Лучше вам этого не знать, – ответила она и рассмеялась дивным переливчатым смехом.
Тану сел на диван. Его руки тряслись от перевозбуждения, и ещё ему захотелось выпить, как никогда в жизни до этого.
– Мне нужно кое-куда сходить, – сказал он.
– Идите. Я вас не держу.
– Ещё бы.
– Только никому про меня не рассказывайте, хорошо?
– Ты кого-то боишься?
В одно мгновение она оказалась перед ним. Наклонившись и ласково посмотрев Тану в глаза, она проворковала:
– Все мы чего-нибудь или кого-нибудь боимся.
– Я знаю.
– А чего боитесь вы?
– Одиночества.
– Теперь вы не один.
– Да, теперь я не один.
Девочка снова отошла к окну.
– Ну, идите!
– Ты будешь здесь?
– Да. Я буду здесь.
– И что ты будешь делать?
– Ждать тебя.
Она в первый раз назвала Тану на «ты» и того это настолько впечатлило, что он даже не знал, что ответить и молча вышел.
«Сопляк! Ты всегда, всю свою жизнь был нерешительным сопляком! – думал Тану, идя мимо помойки. – Помнишь, как не заступился за Ника, когда его били прямо перед твоими глазами? Это было давно! С тех пор ничего не изменилось! Ты как был нерешительным, неспособным на сильные поступки сопляком, так им и остался! Но ведь вчера я спас эту девочку! А ты уверен, что ей нужна была твоя помощь? Уверен, что она могла погибнуть, замёрзнуть, что её могли загрызть собаки? Что она там говорила про собак? Что она разговаривала с ними? Ей не нужна была помощь и теперь ты это понимаешь! Почему ты не вышвырнул её в окно? А, ты её боишься! Не прошло и суток, а ты уже её боишься! Я ведь даже не знаю, кто она такая или что она такое! Она обратилась к тебе на «ты». Может, она испытывает ко мне чувство? Да, чувство благодарности! Не верь ей! Не верь! Она не беззащитная девочка! А кто она тогда? Не знаю».
За долгие годы одиночества Тану привык вот так спорить сам с собой, словно в его голове жили две разные личности, одна из которых постоянно его корила и унижала. Иногда Тану даже казалось, что он сходит с ума.
– О, привет! – поздоровалась Айко, когда Тану вошёл.
– Добрый день, – ответил Тану.
– Кофе?
– Да, давай.
– Что-то ты какой-то задумчивый, – заметила Айко, достала чашку и налила дымящийся кофе.
– Я сегодня снова закурил.
– Да ты что! – воскликнула Айко. – Ты что, не помнишь, что с тобой было? Не помнишь, как кровью харкал?
Тану отхлебнул из чашки. Кофе обжёг губы, зубы заныли, он чуть не закашлялся и прикрыл рот ладонью.
– Да помню я, – ответил он, когда приступ начинающегося кашля отступил.
– Так в чём тогда дело?
Тану огляделся на трёх молодых девушек, сидевших за столиком и весело о чём-то болтающих, наклонился к Айко и прошептал:
– Со мной произошло что-то очень странное.
– Что именно?
Тану покосился на девушек, которые, впрочем, не обращали на него никакого внимания.
– Да говори уже! – громко сказала Айко.
Девушки замолчали, посмотрели в их сторону, но тут же вернулись к своей болтовне.
– Понимаешь, – прошептал Тану, – вчера я подобрал на свалке девочку.
– Чего? – глаза Айко округлились.
– Ну, я шёл, услышал плач, пошёл посмотреть и увидел девочку. Она в коробке сидела.
– И ты решил взять её к себе.
– Да, – кивнул Тану и отодвинул чашку в сторону. – А потом, когда я уже почти открыл дверь, вышла Рина и сказала, чтобы я сообщил в полицию.
– Всё правильно она сказала.
– Да знаю я! Только девочка просила никуда не сообщать. Она сказала, – он сделал голос ещё тише, – что очень боится.
– Кого?
– Не знаю. Потом она попросила, чтобы я поговорил с Риной.
– И как, поговорил?
– Рину убили.
– Что? – Айко прижала руки к груди.
– Да. Утром я пошёл с ней поговорить, а от неё почти ничего не осталось, словно её собаки сожрали.
– Какой ужас! – простонала Айко и полезла под стойку за коньяком. – А что полиция?
– Когда они пришли, тела не было. Вообще ничего.
– Такого не бывает, – сказала Айко, налила стопку и быстро выпила.
– Я понимаю. Знаешь, что самое странное?
– Что?
– У меня есть подозрения, что это девочка её убила.
– Ты что, не сказал про неё полиции?
– Нет.
– Ты совсем, что ли? – возмутилась Айко. – Такие вещи нужно сообщать.
– Я знаю, но я…
– Не смог, да?
Тану понурил голову.
– Да, не смог.
– Ладно, – сказала Айко, незаметно плеснув ему коньяка в кофе, – ты всегда был немного странным парнем. Так почему ты подозреваешь девочку? Кстати, а почему «девочка»? У неё что, имени нет?
– Нет.
– Такого не бывает.
– Она сказала, что нет.
– Выпей, – Айко пододвинула чашку, и Тану сделал большой глоток. – Ну, так почему ты её подозреваешь?
– Спасибо! – хором сказали девушки.
– Пожалуйста! Заходите ещё! Ну?
Тану подождал, пока девушки выйдут и ответил:
– Вчера она живьём съела таракана.
– Фу! – поморщилась Айко.
– Сегодня она убивала галок.
– Где она их нашла?
– На соседнем чердаке. Их она тоже ела.
– Что-о-о?
– Она сама так сказала.
– Ты точно должен сообщить в полицию, – уверенно сказала Айко. – Может, это какая-нибудь сумасшедшая, сбежавшая из психушки!
– Ещё она умеет ползать по стенам, а вчера, после того, как она помылась, я увидел, что…
– Ну, продолжай!
– Что это вовсе не девочка, а взрослая девушка со всем, что полагается.
Айко недоверчиво посмотрела на него:
– Ты уверен?
– Думаешь, что я сошёл с ума?
– Нет, нет, что ты! – замахала руками Айко. – Ничего такого я не думаю, но лучше бы тебе врачу показаться.
– Ты точно считаешь меня психом, – с горечью сказал Тану. – Зачем только я тебе всё рассказал?
«Потому что ты дурак, – услышал он собственные мысли, – и навсегда останешься дураком».
– А кому ещё ты бы это рассказал?
– Никому. Слушай, у тебя не будет сигаретки?
– Да были где-то, – ответила Айко, залезая под стойку. – Сейчас, подожди!
Она порылась между банок, пакетов и пустых бутылок, достала мятую пачку и протянула Тану.
