Александр Эдуардович Гуйтер
Девочка без имени
– Обещаете?
– Обещаю.
Ребёнок медленно вылез из коробки и Тану увидел, что это девочка. Чумазая, со спутанными грязными волосами, одетая в тонкий серый балахон, прилипающий к телу, она стояла перед ним и улыбалась.
– Вы – первый, кто захотел мне помочь, – сказала она.
– А были другие?
– Да, – кивнула девочка, – пробегали собаки, но они даже не стали со мной разговаривать и убежали.
– А разве собаки умеют разговаривать?
– Конечно, – уверенно ответила девочка. – Все умеют разговаривать, но не все умеют слушать.
Она улыбалась, хоть и дрожала от холода. Тану понял свою оплошность, быстро снял куртку и накинул её девочке на плечи.
– Так тебе будет теплее.
– А как же вы? – спросила девочка, кутаясь в куртку.
– Ничего, – улыбнулся Тану, – до дома недалеко.
– А где вы живёте?
– Вон там, – Тану указал на дорогу.
– На дороге?
– Нет, – ответил Тану, чувствуя, как рубашка напитывается влагой, – просто отсюда не видно. Если идти по дороге, то скоро придёшь к моему дому.
– А вы один живёте?
– Да.
– Наверное, это очень грустно.
– Что?
– Жить одному.
Тану задумался, а девочка уверенно прощебетала:
– Но теперь вы не один. У вас есть я.
– Но…
– Вы обещали не бросать меня.
– Я…
– Вы обещали.
– Хорошо.
Тану подхватил девочку на руки, прижал к себе и пошёл домой.
«Что я делаю? Это же чистое безумие! Надо будет сообщить в полицию. Да, когда приду домой, обязательно сообщу. Может, она чья-то дочь и родители её ищут».
– Пожалуйста, не отдавай меня им, – словно прочитав его мысли, прошептала девочка.
– Кому это – «им»?
– Им, – ответила девочка и заснула.
В коридор выглянула соседка. Это была пожилая женщина в толстых очках и с отвратительным характером. Когда-то она работала учительницей и к детям относилась с плохо скрываемой неприязнью.
Придирчиво посмотрев на Тану, который задумчиво стоял перед своей дверью, размышляя, как ему достать из куртки ключ и не разбудить девочку, соседка спросила:
– Кого это ты принёс? Собаку со свалки?
– Тихо! – шикнул Тану. – Это девочка. Она спит.
– Уж лучше бы собаку. Где ты её подобрал?
– Неважно.
– Ты уже сообщил в полицию?
– Пока нет.
Старуха подошла к нему, посмотрела на девочку и скривила губы:
– Обязательно сообщи.
– Хорошо.
– Я прослежу, – сказала старуха, посмотрев Тану в глаза.
– А почему для вас это так важно?
– А вдруг она беглая преступница?
– Она ребёнок!
Соседка махнула рукой:
– Знаем мы этих детей! Слышал, что позавчера на улице Хризантем случилось?
– Нет.
– Вот! Там вот такие вот, как ты их называешь, дети, убили мужчину.
– Как?
– Камнями забили. По новостям сказали, что на нём живого места не было. Вместо лица – кровавое месиво, все кости переломаны, вокруг всё в крови…
– Подождите, а с чего вы взяли, что это дети? – негодуя, спросил Тану.
– А кто ж ещё? Видел, сколько там их бегает, беспризорников этих?
– А полиция что говорит?
– Что личность преступника не установлена. А чего там устанавливать? Это же ясно, как ясный день! Будь я на месте начальника полиции, я бы уже давно приказала всех этих малолетних убийц переловить и отправить в трудовой лагерь!
Девочка вздохнула.
– Тише, пожалуйста! – прошептал Тану. – Вы можете мне помочь?
– Чего тебе?
– Там ключ в кармане.
Старуха засунула руку в карман куртки и достала ключ.
– Откройте дверь, пожалуйста.
Когда дверь была открыта, Тану вошёл в квартиру, осторожно положил девочку на кушетку и вернулся к соседке.
– Спасибо.
– Смотри, – с угрозой в голосе сказала она, – я прослежу. Чтобы завтра же с утра её тут не было.
– Хорошо.
– Я ведь и сама сообщить могу.
– Я понял.
– Вот и хорошо, что понял. Спокойной ночи, Тану!
– Спокойной ночи!
Тану забрал ключ, закрыл дверь и увидел огромные глаза, смотрящие на него.
– Кто это был? – спросила девочка.
– Ты не спала?
– Я проснулась, как только она заговорила с вами.
– Почему тогда делала вид, что спала?
Девочка поёжилась, словно от холода.
– Мне было страшно. Она очень противная и страшная.
Тану ухмыльнулся:
– Ну, что есть, то есть.
– Вы никому меня не отдавайте, пожалуйста.
Её слова прозвучали не как просьба, а как отчаянная мольба.
– Хорошо.
– Вы обещаете?
– Да. Я обещаю тебе.
Девочка оглядела комнату: пожелтевшие ободранные обои, грязный потолок, маленький стол, тумбочка с телевизором, полка с единственной книгой и засохшим цветком.
– А я знаю, что это, – сказала она, указывая на цветок.
– Все знают, что это цветок, – улыбнулся Тану.
– Но я их никогда не видела до этого.
– Откуда же тогда ты знаешь, что это цветок?
– Вы сами только что сказали, – ответила девочка и рассмеялась.
Тану слушал заливистый смех и улыбался. Словно луч света проник в мрачную комнату, осветив его усталую душу.
Внезапно смех оборвался.
– Что случилось?
– Ничего, – ответила девочка.
– А если честно?
– Она ведь никому не расскажет обо мне?
– Расскажет, – честно ответил Тану.
– И что вы тогда будете делать?
– Я не знаю.
– А вы можете поговорить с ней?
– Это бесполезно.
Девочка закрыла глаза и прошептала:
– Я не хочу к ним. Они снова будут мучить меня.
– Кто?
– Они, – ответила она, закрывая лицо ладонями. – Они страшные, очень страшные! Гораздо страшнее, чем эта страшная женщина!
– Что ты ещё про них знаешь, кроме того, что они страшные?
– Свет. Мрак. Боль. Крик. Страх. Плач, – чеканя каждое слово, ответила девочка.
Она сбросила куртку, подошла к Тану и обняла его.
– Не отдавай меня никому.
– Я обещаю.
Девочка посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась:
– Я вам верю.
Тану тронули эти слова, хотя он и сам не понимал, как убережёт её и как убедить соседку не сообщать в полицию.
– Я поговорю с ней утром.
– А сейчас?
– Сейчас уже поздно.
– Хорошо, – кивнула девочка и замерла.
– Что такое?
– Тише! Тише!
Она разжала руки, села на пол и наклонила голову.
– Что…
Девочка резко прыгнула в угол и тут же вскочила на ноги, держа в руке огромного таракана.
– Смотри! – улыбнувшись, сказала она.
– Какой большой! Что ты с ним будешь делать?
Вместо ответа девочка положила таракана в рот и, улыбаясь и хрустя, прожевала его и проглотила.
– Фу! – только и смог сказать Тану.
– Вы такое не едите? – удивлённо спросила девочка.
– Нет, – ответил Тану, – это мерзко!
– Почему?
– Ну, просто… мерзко и всё.
– А кто так решил?
– Все это знают, – ответил Тану.
– Все знают, что мерзко, но не знают, почему, – задумчиво сказала девочка.
Тану не хотелось говорить о тараканах, поэтому он, отмахнувшись от мерзких мыслей о поедании насекомых, сказал:
– Слушай, может, тебе помыться?
– Вы считаете, что я грязная?
– Да.
Девочка посмотрела на свои руки.
– Ладно. Куда идти?
– Сюда, – ответил Тану, открыв дверь в маленькую душевую. – Здесь холодная, здесь горячая, а полотенце я сейчас дам. Да подожди, не раздевайся! – крикнул он, увидев, как девочка стягивает грязный балахон, под которым не было ничего.
Девочка стояла полностью голая, а Тану, отвернувшись, смотрел в стену.
– Что такое? – спросила она.
– Надо было подождать, пока я выйду.
– Почему?
– Это неприлично.
– Это опять то, про что все знают, но не знают, откуда и почему?
– Вроде того.
– Смешные вы, – сказала девочка и включила воду.
Тану, стараясь не смотреть на неё, открыл небольшой шкафчик в стене, достал оттуда полотенце, длинную футболку, положил их на табурет, вернулся в комнату и включил телевизор.
– В КВАРТИРЕ ОДНОГО ИЗ ЖИТЕЛЕЙ РАБОЧЕГО РАЙОНА ОБНАРУЖЕН ЦЕЛЫЙ СКЛАД ЗАПРЕЩЁННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ! – бойко отрапортовала худенькая девушка с микрофоном. – ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ДАННЫМ, ОН РАСПРОСТРАНЯЛ КНИГИ С ГЛУПЫМИ СКАЗКАМИ СРЕДИ МОЛОДЁЖИ. СЕЙЧАС ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ ЗАДЕРЖАН И ДАЁТ ПЕРВЫЕ ПОКАЗАНИЯ. КНИГИ ИЗЪЯТЫ И ПЕРЕДАНЫ ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ ЦЕРКВИ НОВОГО РАССВЕТА!
Изъятия книг происходили ежедневно, поэтому новость Тану не заинтересовала, и он хотел уже встать и поставить чайник, как девушка, приложив руку к уху, громко сказала:
– СРОЧНАЯ НОВОСТЬ! В ГЛАВНОМ СВЯТИЛИЩЕ ЦЕРКВИ НОВОГО ЗАВЕТА ОБНАРУЖЕН ТРУП МУЖЧИНЫ В ОДЕЖДЕ ПРОПОВЕДНИКА! ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ДАННЫМ, МУЖЧИНА ПОКОНЧИЛ С СОБОЙ! ОФИЦИАЛЬНЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ЦЕРКВИ, КОТОРОМУ МОИ КОЛЛЕГИ УЖЕ ПОЗВОНИЛИ, ОТРИЦАЕТ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ САМОУБИЙЦЫ К СВОЕЙ ОРГАНИЗАЦИИ!
«Это он, – подумал Тану, – это точно он».
Скрипнула дверь и Тану выключил телевизор. Девочка запрыгнула на диван и натянула футболку на колени.
– Большая, – улыбнулась она.
– У меня нет другой одежды.
– А что вы сейчас смотрели?
– Новости.
– И какие они? Плохие?
– С чего ты взяла?
– А разве бывают другие?
Тану нахмурился и, к своему стыду, действительно не смог вспомнить, когда в новостях рассказывали о чём-то хорошем.
– Наверное, бывают, – сказал он.
– Но вы таких не помните, да? – весело спросила девочка.
– Да, – ответил Тану и только тут понял, что у девочки нет имени, а, если и есть, то он его не знает. – А как тебя зовут?
– Имя, – задумчиво произнесла девочка, – имя. А я не знаю, есть ли у меня имя.
– Как это?
– Я понимаю, что оно должно быть, но я его не знаю, – чуть слышно сказала она, глядя перед собой, – или не помню, – тут она улыбнулась и весело спросила: – А, может, вы мне дадите имя?
– Я не могу, – оторопел Тану.
– Почему?
– Ну, я ведь тебя почти не знаю, да и даже если узнаю…
– Что? – быстро спросила она.
Тану не знал, что ответить, поэтому сказал то, что первым пришло в голову:
– Я никогда не давал имена маленьким девочкам.
Девочка усмехнулась и встала на диван в полный рост.
