Александр Валерьевич Сапа
В.М.Шукшин и С.А.Есенин: «идущие по одной дороге»
Ещё до Москвы Есениным были написаны первые стихи, которые в 1912 году составили маленький цикл «Больные думы» (из произведений, созданных Сергеем Есениным в 1910-1912 годах, в настоящее время известно более 60, среди которых и первая поэма – «Сказание о Евпатии Коловрате…»), а Шукшин, по воспоминаниям современников, приезжая домой на каникулы или на выходной день, «что-то писал, но читать написанное никому не давал».
А однажды попросил сестру отправить пакет в журнал «Затейник». На обратном адресе была написала фамилия – «Шукшин». Но из Москвы он ответа так и не получил. Бросив техникум, Шукшин открылся матери, что поедет в Москву, потому что посылал рассказы в журнал «Затейник» и ему написали, чтобы он приехал в редакцию. Это был обман». Только в 1958-м году состоится писательский дебют Шукшина – в журнале «Смена» будет напечатан его первый рассказ «Двое на телеге».
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Ещё до отъезда в Москву Шукшин первый раз влюбился. Его избранницей стала Маша Шумская. Они познакомились, когда Василию было пятнадцать, а ей – четырнадцать лет. Он – студент Бийского автотранспортного техникума, она – школьница. «Красивая», «улыбчивая», «обаятельная», «доверчивая» – такими теплыми эпитетами награждают Марию Шумскую все, кто ее когда-либо знал близко.
Однажды Маша возвращалась с молодежной вечеринки по Чуйскому тракту домой и вдруг услышала сзади чьи-то шаги. И хотя места у них считались безопасными, она не на шутку испугалась. Сошла на обочину, а незнакомец – за ней. Тут у нее сердце вообще в пятки ушло. Незнакомец же вдруг подбежал к ней, прижал к груди, а после того как она вскрикнула, умчался прочь.
В своем письме другу Шукшин так описывал чувства, охватившие его в тот вечер: «Домой на крыльях полетел…, разволновался очень. Все сразу полюбилось мне в этой девочке: глаза, косы, походка. Что она тихая, школьница, комсомолка…» В течение двух недель после того первого, ночного, «свидания» Шукшин не решался подойти к Маше. А потом на одной из вечеринок Василий все-таки поборол свою робость – подошел к Маше и попросил разрешения проводить ее до дома. Она согласилась.
В письме другу Шукшин потом писал: «Помню, была весна… Сердце в груди ворочалось, как картофелина в кипятке. Не верилось, что я иду с Марией (ее все так называли, и мне это очень нравилось), изумлялся собственной смелости… Иду и молчу как проклятый. А ведь мог и приврать при случае…»
Отношения – тогда это называлось «дружили» – затянулись на годы. Вскоре после знакомства с Шумской Шукшин бросил техникум и уехал из дома. Родным сказал, что уезжает в Москву делать карьеру писателя, а на самом деле отправился в Калугу. Там устроился на работу. В течение двух месяцев Маша не получила от него ни одной весточки. Естественно, сильно переживала по этому поводу, считая, что Василий ее забыл. Видя Машину тоску, сестра Наташа стала писать ей письма якобы от него. И когда Шукшин наконец прислал весточку, обман открылся. Потом Василий ушел в армию, и переписка между влюбленными продолжилась. Из армии Шукшин вернулся в 1953 году. В 1955 году Шукшин и Шумская поженились.
Какое-то время все было прекрасно: молодые друг в друге души не чаяли и частенько, сидя вечерами на крыльце, пели свою любимую песню «Вечерний звон». Но потом Василий заметался и решил отправиться в Москву поступать на сценарный факультет ВГИКа. Жена и мать не стали препятствовать. Василий поступил во ВГИК с первого захода, и с этого момента столичная жизнь захватила его полностью. Нет, контактов с женой он не прерывал, общаясь с ней посредством писем, но постепенно весточки от него приходили все реже и реже. А потом по Сросткам и вовсе пошли гулять слухи, что у Шукшина в Москве появилась новая любовь. Шумская была настолько поражена этой новостью, что и сама перестала ему писать. А ее отец, воспылав к зятю лютой ненавистью, отправился в Москву с твердым намерением его… зарезать. К счастью, его задумка не осуществилась. Но он вернулся на родину злой как черт, и это окончательно убедило Марию в том, что слухи о романе мужа – верные.
О бурной московской жизни Шукшина она знала. Знала всё… А он ей писал: «У меня тут ничего не произошло и не происходит. Некогда писать. Побриться некогда». Говорит, что верила. Поставила его на пьедестал и смотрела снизу вверх.
Увиделись только в 1964-м единственный и последний раз. Он предлагал начать все сначала. Она промолчала и ушла. Оставила свою фамилию. Видимо, чувствовала, что все выйдет примерно так. А когда начался обмен паспортов, свой, со штемпелем о заключении брака с Шукшиным, хранила до последнего.
За то, что Шукшин оставил Марию, его недолюбливали земляки, но она любила его всегда и называла ангелом: «Я его другим не знала», – отвечает она желающим доискаться другой правды.
А ещё хранила его письма, вырезки из газет о нём, смотрела его фильмы и читала его книги. Она ни разу не пропустила Шукшинские чтения… Марии Ивановне было дорого все, что хоть чуть-чуть было связано с ее любимым человеком. Прочитав рассказ «Осенью», «подумала, что это про меня, я чувствую, там всё про меня…всё-всё»: «Всю жизнь сердце плакало и болело. Не было дня, чтобы он не вспоминал Марью. По первости хотел руки на себя наложить. С годами боль ушла. Уже была семья – по правилам гражданского брака – детишки были. А болело и болело по Марье сердце…»
А ещё есть рассказ «Письмо», рукопись которого была найдена в архивах писателя после его смерти. Начинается рассказ так: «В пятнадцать лет я написал свое первое письмо любимой. Невероятное письмо. Голова у меня шла кругом, в жар кидало, когда писал, но писал…» Писал, предостерегая Марию не дружить с Иваном П.: «Его надо опасаться, как огня, потому что он уже испорченный… Мой тебе совет: заведи себе хорошего мальчика, скромного, будете вместе ходить в школу и одновременно дружить. А этого дурака ты даже из головы выкинь – он опасный… Ты никогда не узнаешь, кто это тебе писал, но писал знающий человек. И он желает тебе только добра».
И далее – в конце рассказа: «Много лет спустя Мария, моя бывшая жена, глядя на меня грустными, добрыми глазами, сказала, что я разбил ее жизнь. Сказала, что желает мне всего хорошего, посоветовала не пить много вина – тогда у меня будет все в порядке. Мне стало нестерпимо больно – жалко стало Марию, и себя тоже. Грустно стало. Я ничего не ответил.
А письмо это я тогда не послал» [20].
Первая любовь Сергея Есенина – местная молодая помещица Лидия Кашина, замужняя женщина, мать двоих детей, была на десять лет старше его. Кульминацией этого странного и таинственного романа была, видимо, встреча Есенина с Лидией Кашиной летом 1917 года, которая к этому времени переехала жить из Константиново в Белый Яр. Память об этом дне, о разговорах, которые он вёл с Кашиной, видимо, отразились впоследствии в поэме «Анна Снегина». А ещё в память о том лете и о каком-то прощании, ведомом только ему одному, Есенин через год написал в стихотворении, посвящённом Лидии Кашиной:
Зелёная берёзка,
Девическая грудь.
О тонкая берёзка,
Что загляделась в пруд?
…………………………
И мне в ответ берёзка:
«О любопытный друг,
Сегодня ночью звёздной
Здесь слёзы лил пастух.
Луна стелила тени,
Сияли зеленя.
За голые колени
Он обнимал меня…»
Лидия Кашина, в отличие от героини поэмы «Анна Снегина», никуда не эмигрировала. После того как новая власть отобрала у неё усадьбу на Белом Яру, она переехала в Москву. Работала переводчицей, машинисткой, стенографисткой. Умерла Кашина в 1937 году и похоронена на том же Ваганьковском кладбище, где покоится и её поэт.
В СТОЛИЦЕ
Французская пословица «Поэты рождаются в провинции, а умирают в столице» очень точно характеризует путь Есенина и Шукшина. Подобно Есенину, навсегда покинувшему в 1912 году Константиново и уехавшему в Москву «за славой», Шукшин весной 1954 года тоже навсегда покинул Сростки, поехал учиться в Москву. Цель у того и другого была одна – найти свой путь, воплотить свои честолюбивые мечты о славе в жизнь.
Путь к славе чаще всего не усеян розами… Но есть некоторые общие закономерности этого нелёгкого пути у Есенина и Шукшина: это и встреча с людьми, которых можно назвать «покровителями», это и «поиски души родной», и поиск своего неповторимого почерка, своего героя…
Уезжая в Москву, Шукшин предпочитает молчать о своих высоких намерениях и планах. И даже спустя годы он скажет в интервью так: «Меня спрашивают, как это случилось, что я, деревенский парень, вдруг все бросил и уехал в Москву в Литературный институт (правда, туда меня, понятное дело, не приняли – за душой не было ни одной написанной строки: поступил на режиссерский факультет в мастерскую М. И. Ромма).
Сама потребность взяться за перо лежит, думается, в душе растревоженной. Трудно найти другую побудительную причину, чем ту, что заставляет человека, знающего что—то, поделиться своими знаниями с другими людьми».
Итак, летом 1954 года Шукшин оказался в Москве. Одет он был в полувоенный костюм, гимнастерку, из-под которой виднелась тельняшка, на ногах были брюки-клеши и сапоги.
Первые шаги по Москве – и сразу две легендарные встречи. По первой легенде, в сквере Литинститута к нему подошел молодой Евгений Евтушенко, разговорился с «простым парнем», внимательно оглядел нелепый – полусолдатский—полуматросский – наряд Шукшина и полусерьезно—полушутя изрек: «Иди—ка ты, паря, во ВГИК, на режиссерский. Там сейчас борются с формалистами и космополитами, там такие, как ты, «рабочекрестьяне», нужны…». А Шукшин, как он рассказывал потом Ю. Скопу, прикинулся сермягой – не знаю—де и не ведаю, что это и за институт—то такой, что за профессия такая – режиссер, – и расспросил у «земели» некоторые подробности, а потом тут же поехал поступать.
Вторая легендарная встреча состоялась с известным режиссёром Иваном Пырьевым. Об этой встрече в своей книге «Почти серьёзно» рассказал Юрий Никулин. Во время вступительных экзаменов во ВГИК из-за отсутствия мест в общежитии Шукшин решил ночевать на бульваре недалеко от Котельнической набережной. «Только задремал на скамейке, как его разбудил высокий худощавый мужчина с палкой в руках. Шукшин, приняв его за сторожа, испугался.
– Чего спишь здесь? – спросил мужчина.
– Ночевать негде, – ответил Шукшин.
– Пойдем ко мне, переночуешь, – сказал незнакомец.
Привел к себе домой, напоил чаем и всю ночь вел с ним разговоры.
Когда Шукшин уже начал учиться, ему кто-то издали показал на режиссера Ивана Пырьева. И Василий Шукшин узнал в нем человека, у которого провел ночь. Только много лет спустя Василий в беседе с Пырьевым спросил:
– А вы помните, Иван Александрович, как я у вас ночевал однажды?
– Не помню, – ответил Пырьев. – У меня много кто ночевал» [21].
Но главным человеком, благодаря которому Шукшин стал студентом режиссёрского факультета ВГИК, задержался в Москве и в последствие воплотил честолюбивую мечту о славе, стал М.И.Ромм. Шукшин понравился Ромму самостоятельностью, независимостью и зрелостью суждений и тем, что был он человеком, уже немало повидавшим и испытавшим в жизни.
