Александр Валерьевич Сапа
В.М.Шукшин и С.А.Есенин: «идущие по одной дороге»
Сам Г. Бурков рассказывал об этом так: «Я постучался к Шукшину. Дверь была не заперта. Но я не вошел, а от двери увидел… рука, мне показалось, как-то… Я чего-то испугался. Окликнул его. Ему же на съемку было пора вставать. Он не отозвался. Ну, думаю, пусть поспит. Опять всю ночь писал.
Я пошел по коридору и столкнулся с Губенко. «Николай, – попросил я, – загляни к Васе, ему скоро на съемку, а он чего-то не встает…»
Он к нему вошел. Стал трясти за плечо, рука как неживая… потрогал пульс, а его нет. Шукшин умер во сне. «От сердечной недостаточности», – сказали врачи. Я думаю, они его убили. Кто они? Люди – людишки нашей системы, про кого он нередко писал. Ну, не крестьяне же, а городские прохиндеи… сволочи-чинуши…»
Тело Шукшина в тот же день доставили в Волгоград, где врач сделал вскрытие в присутствии студентов. На вскрытие Шукшина специально из Москвы прилетел главный патологоанатом страны профессор Георгий Автандилов и все материалы экспертизы забрал с собой в столицу.
В справке-заключении о смерти было от руки написано «сердечная недостаточность», хотя всю жизнь Василия Макаровича лечили от язвы желудка.
После смерти Шукшина в народе внезапно поползли слухи о том, что умер он не естественной смертью – мол, ему помогли это сделать. Эти слухи циркулировали даже в кинематографической среде: сам Бондарчук однажды признался, что какое-то время считал, что Шукшина отравили. Но эти слухи никакого реального подтверждения так и не нашли, хотя…
По утверждению Т.Пономарёвой, «из волгоградских врачей, кто непосредственно при этом присутствовал, вскоре в живых не осталось никого! Да и с актерами, что-то знавшими, происходило то же самое, начиная с Буркова и кончая «генералом от кино» С. Ф. Бондарчуком! Загадочно, но факт. Как будто бежал огонь вслед за шагающим по терниям земным Шукшиным и заметал его следы, оставив нам лишь духовное наследие…» [20].
То же самое происходило с непосредственными свидетелями последних четырёх есенинских дней: проживавший в гостинице в момент гибели Есенина его близкий друг писатель Георгий Устинов повесился при невыясненных обстоятельствах в 1932 году, оставив записку, написанную кровью, содержание которой неизвестно по сей день; Вольф Эрлих был расстрелян в 1937 году; милиционер Николай Горбов, производивший осмотр места происшествия и составивший «Акт о самоубийстве Есенина», был арестован в начале 30-х годов и бесследно исчез; управляющий гостиницей «Англитер» чекист Назаров был арестован в 1929 году и отправлен на Соловки, откуда вернулся через несколько лет морально и физически сломленным; один из понятых – Медведев – репрессирован в 30-е годы; судмедэксперт Гиляревский, осуществлявший вскрытие тела Есенина, бесследно исчез, его жена погибла в застенках ГПУ; репрессирован поэт В. Князев, видевший труп поэта в морге и написавший: «В маленькой мертвецкой, у окна Золотая голова на плахе: Полоса на шее не видна – Только кровь чернеет на рубахе». Этот трагический список можно продолжить. В него войдут зверски убитая бывшая жена Есенина Зинаида Райх, объявившая себя хранительницей наследия поэта; расстрелянные сын Есенина от Н. Изрядновой Георгий, друзья поэта Алексей Ганин и Николай Клюев.
«В медицинских кругах случай с Шукшиным не афишировался, – пишет Т.Пономарёва. – От разговоров о том, что Василия Макаровича насильственно убрали, врачи благоразумно уходили. Это были люди «старой гвардии». Они давали тогда подписки о неразглашении служебных тайн и умели держать язык за зубами, прекрасно зная, чем это кончается…
С Шукшиным опять произошло нечто, чему до сих пор объяснения нет. Он в свое время не вошел, а «вломился» в мир искусства, и так же стремительно оборвался его полет в человеческом мироздании, опять же загадочным образом» [20].
И главную загадку – причину смерти великого писателя пытаются разгадать до сих пор, как и загадку смерти Есенина.
Л. Федосеева-Шукшина утверждает: «Я уверена: в ту ночь произошло убийство. Чего Вася и боялся последнее время. Он показывал мне список своих родственников, которые умерли насильственной смертью. Боялся, что разделит их участь. Предчувствие было. (Согласно этому списку, в разное время погибли: отец, семь дядьев и два двоюродных брата Шукшина). «Господи, дай скорее вернуться со съемок! Дай бог, чтоб ничего не случилось!» Случилось. Когда на разных уровнях заявляют, что не выдержало больное сердце Шукшина, мне становится больно. Вася никогда не жаловался на сердце… Он чувствовал себя прекрасно, несмотря на безумные съемки, ужасную войну, которую снимал Бондарчук. Как раз перед съемками «Они сражались за Родину» Бондарчук устроил его на обследование в самую лучшую цековскую больницу. Врачи не нашли никаких проблем с сердцем. У меня до сих пор хранятся кардиограммы. Там все слава богу. Говорят, что умер оттого, что много пил. Ерунда! Вася не брал в рот ни капли почти восемь лет».
А ещё Лидия Николаевна позже говорила, что видела человека, который буквально «пас» Василия Макаровича последнее время в Москве. Он вдруг появился за несколько дней до смерти Шукшина на теплоходе «Дунай», а потом исчез внезапно и таинственно, как и появился. Журналистка Светлана Хрусталева пишет, что Николай Иванович Дранников, основатель Дней памяти В.М. Шукшина на Дону, уверен: сердце Шукшина остановилось… от испуга. Мол, могло быть такое, он неожиданно увидел в ночи человека, припавшего к стеклу – лицо своего преследователя.
По словам Евгении Яковлевны Платоновой, которая была понятой на теплоходе «Дунай», все в каюте было разбросано. Будто кто-то что-то искал. А сам Шукшин лежал скорчившись. Это никак не вяжется с фотографией криминалистов, где Василий Макарович лежит в ухоженной каюте, прикрытый одеялом, словно спит.
Георгий Буркова, главный свидетель смерти Шукшина, по воспоминаниям современников, никогда не верил в то, что Шукшин умер своей смертью: он тоже был удивлён, что рукописи Василия Макаровича были разбросаны по полу каюты, что было не в привычках Шукшина-аккуратиста, из чего можно было сделать вывод – кто-то копался, что-то искали.
Неопровержимый факт, что и в номере, где нашли тело Есенина, был «полнейший разгром. Вещи были вынуты из чемодана, на полу были разбросаны окурки и клочки разорванных рукописей». «Там на полу лежала скатерть, битая посуда. Всё было перевёрнуто… В номере Есенина были следы борьбы и явного обыска», – известно со слов санитара К.М. Дубровского, который побывал в пятом номере первым.
В разговорах с близкими людьми Г. Бурков, постоянно чего-то опасаясь, упоминал ещё о том, что в каюте Шукшина чувствовался запах корицы – запах, который бывает, когда пускают «инфарктный» газ, а ещё однажды в разговоре с Т.Пономарёвой «молвил вдруг неожиданное: «Не в тромбе там дело было и не в сердечном приступе, а в чашечке кофе…»
«Оказывается, – рассказывает Т.Пономарёва, – когда Георгий Бурков вместе с Шукшиным завернул в его каюту, случилось следующее.
Войдя, Шукшин вдруг остановился у двери, глядя напряженно и внимательно на столик, где одиноко стояла чашка с дымящимся кофе.
– Надо же, кто-то позаботился.
– Заказывал, что ли?
– Да нет, вроде.
– Ну так и что? – Я пока что не понимала, к чему клонит Бурков. Принесли кофе. Это говорит скорее о доброхотстве, а не…
– Ошибаешься! Когда под утро, проходя мимо каюты и увидев свет в ней, я заглянул туда, то увидел Шукшина в смертельной позе. Первое, что я сделал,– глянул на столик. Чашки с кофе там не было. Кто-то предусмотрительно ее убрал! Унес – и дело с концом. Ничего не докажешь. А в ней-то и мог быть ответ на то, что случилось» [20].
Кстати, в Институте Склифосовского, куда привезли тело Шукшина из Волгограда, отказались делать повторное вскрытие, мотивируя это тем, что одно вскрытие уже было произведено
Всё это нельзя было замолчать. Общественность требовала провести экспертизу на предмет отравления. Но Шукшин уже был предан земле. В одной газете появилось сообщение, что создана независимая комиссия по расследованию смерти Василия Макаровича, но в экспертизе этой комиссии «компетентными органами» было отказано.
Подобная специальная комиссия по настоянию председателя Есенинского комитета профессора Юрия Прокушева была создана и по факту смерти Есенина. В нее вошли литературоведы, криминалисты, следователи, почерковеды, потомки поэта и, конечно же, авторы версий. Из архивов и музеев страны были извлечены подлинные негативы посмертных фотографий, а из Пушкинского дома в Санкт-Петербурге была доставлена посмертная маска, сделанная знаменитым скульптором Золоторевским. Восстановлены протокол о смерти и судебно-медицинский акт, записи допросов свидетелей, дневники очевидцев. Во избежание неточности каждый предмет и документ изучали сразу несколько ведущих в своей области специалистов. Исследования продолжались шесть лет. Результаты этого титанического труда, собранные в сборнике «Смерть Сергея Есенина. Документы, факты, версии», были опубликованы в 1996 году. Вердикт экспертов: произошло самоубийство. А вот что или кто подтолкнул его к петле? Однозначного ответа на этот вопрос так и не получено…
Обречённость поэта предрекал ещё при его жизни знаменитый психиатр П.Б. Ганнушкин, земляк Есенина, трогательно любивший Сергея и с риском для своей жизни оберегавший его жизнь.
В преддверье векового есенинского юбилея 95-летняя Надежда Давыдовна Вольпин в беседе с журналистом радио «Свобода» сказала, что по поведению Есенина, по поступкам, по разговорам его она знала, что он покончит жизнь самоубийством, только не знала, когда это произойдёт.
В июне 1925 года Есенин сказал Софье Толстой – ещё невесте: «А умереть я всё-таки умру. И очень скоро!»
Во время последней встречи с Анной Изрядновой осенью 1925 года поэт заявил: «Смываюсь, уезжаю, чувствую себя плохо, наверное, умру…» и сжёг свёрток с какими-то бумагами.
Тогда же, как бы прощаясь и готовясь к смерти, навестил Мариенгофа, забрёл к Миклашевской, побывал у Зинаиды Райх, повидал своих детей…
Он, по мнению современников, в 1925 году «потерял нить жизни», а самоубийцей может стать именно тот человек, по оценке Николая Бердяева, который ни во что не верит, ни на что не надеется и ничего не любит.
Анна Ахматова на другой день после смерти Сергея Есенина сказала: «Он страшно жил и страшно умер», а Галина Серебрякова утверждала, что «он нёс в себе трагедию».
Каждый гениальный художник несёт в себе трагедию, словно крест, и никакими лекарствами тут не поможешь.
Подобную трагедию нёс в себе и В. Шукшин. Версия о его отравлении появилась далеко не случайно.
«Художник, разогнувший хребет перед сильными мира сего, всегда представляет опасность, – такое объяснение даёт Т.Пономарёва. – Опасны его непредсказуемые Стенька Разин и Егор Прокудин, по прозвищу Горе, опасна реакция опамятовавшегося народа, который грузовиком сшибает с мостков в реку правительственную «Чайку» (во времена Шукшина на «Чайках» ездили только представители власти), которую после просмотра фильма «Калина красная» попросили заменить на «Волгу»: мол, ненужные ассоциации может вызвать. Вызрел художник, имеющий свою точку зрения на обстоятельства, его окружающие» [20].
