Александр Сорге
Angst
Пророки из российских телешоу
О том, как телевидение заставляет поверить нас в собственную ущербность.
В очередной раз совершая ритуал поклонения богу Дионисию и предаваясь возлияниям, я, аки современный аргонавт, бороздил бескрайние просторы интернета. И бес меня дернул глянуть российские телешоу. Ей богу, благодаря почти двадцатилетней отрицательной селекции, отечественное телевидение не просто деградировало, а выродилось в уродливого гомункула, который способен лишь эксплуатировать самые низменные эмоции и примитивные человеческие инстинкты. То ли в силу умственной импотенции, то ли в силу банальной лени (по принципу «и так схавают»), эфирные алхимики сегодня способны выдавать лишь стерильную глянцевую картинку, где говорящие сиськи на фоне моря рассказывают википедийную банальщину, сдобренную парой дебильных шуток. Ну либо всевозможные видеоверсии курятников в разных декорациях, где петухи и куры умеют только орать и кидаться друг в друга пометом. Именно поэтому, наткнувшись на подобное шоу, ты сначала смотришь его минут пять и только потом, придя в сознание, с ужасом переключаешь канал или закрываешь вкладку. Я же, открыв этот телеящик Пандоры, закрыть его уже был не в состоянии.
«Я вам покажу царствие и дорогу в этот рай» – Л. А. Гузеева.
Обмазываясь несвежими сериями «Беременна в шестнадцать», «Обмен домами, женами, мамами, детьми», у меня, помимо уровня алкоголя в крови, росло и крепло ощущение ужаса: ведь всю эту солянку, которой тошнит отечественных продюсеров, кто-то ест. Но апогей безумия наступил, когда я включил «Давай поженимся», серию под названием «Хозяйка пансионата». Поистине, это был настоящий бал Воланда с той лишь разницей, что им правил не князь тьмы, а три бессменные валькирии. Ад опустел, все демоны уж были в кинескопе: это была квинтэссенция, экстракт «Одноклассников», причем, самой тёмной и глубинной части этой соцсети, конвертированный в телеэфир. Какой-то блядский сюрреализм, провинциальная алковписка с героями стримов Гетельмана в декорациях федерального телеканала. И всё это под бесподобный кавер песни «Давайте выпьем, Наташа» в исполнении автомеханика из Ангарска. Градус сумасшествия зашкаливал настолько, что хотелось, непрестанно бормоча имя господа, уехать куда-нибудь на Валаам, в монастырь. Ну или хотя бы сменить виски на текилу и очертить круг из соли вокруг себя.
Странно, но почему-то все эти эфирные алхимики, вне зависимости от телеканала, проецируют на экран потусторонний мир каких-то гребанных мурлоков: обрыганов-дегенератов, неадекватных стерв и прочих моральных уродов всех полов и гендеров. И настоящий страх приносит осознание, что мир этот, словно в книгах Лукьяненко, тесно переплетет с миром нашим, что он вокруг тебя. И что стоит только совершить ошибку и выйти из комнаты, и вся эта агрессивная орда накинется на тебя и сожрет. И ведь кажется, даже если ты не смотришь телевизор! Стоит зайти в любой крупный новостной паблик и открыть там комментарии, и на тебя сразу же обрушатся жаркие потоки взаимной ненависти: либерасты обещают вешать ватанов на столбах, квасные патриоты же готовы расстреливать либшизу у стены, феминистки призывают к поголовной кастрации спермобаков, а альфасамцы же обещают сжигать современных суфражисток на кострах. Ужас! В этот момент, словно уловив мои мысли, Лариса Андреевна, да пошлет ей небо тысячу лет процветания, решила прямо посреди передачи разобрать комментарии гнусных хейтеров в своем Instagram’е. В ходе сего замечательного действа в дневном эфире прозвучало слово ПИДОРАСИНА, которое затем появилось на экране (видать, для закрепления слабослышащими бабулями и дошколятами). Почему-то, когда федеральный телеканал вставляет в свою передачу отрывок с матерной репликой – это нормально и ничего предосудительного в этом нет. А когда в статью одного маленького, но очень гордого издания затесывается клип Киркорова, где звучит бранное слово – ему сразу же впаивают штраф в сотни тысяч рублей.
Ну да ладно, идем дальше. Принцессой этого бала нечисти, за сердце которой бились алковойны с орочьими лицами, была Наталья – самая обычная москвичка средних лет, с высшим юридическим образованием. Она не работала, но писала стихи и жила на доходы с того, что сдавала комнаты в своей квартире двум мужчинам. Только сдавала и ничего более. В общем, ничего необычного. Несмотря на то, что вела себя героиня передачи подчас адекватнее ведущих, зорких валькирий было не обмануть. Они постоянно пытались втолковать даме, что её мини-пансионат непременно превратиться в секс-коммуну, а бокал шампанского обязательно приведет к «водочным вечеринкам», ведь она «чистая синюка». И в том, что бывший муж её колотил – тоже виновата только Наталья. Почему? Всему виной «соединение Венеры с Марсом в рыбах и в квадрате с Ураном». Судьба такая, ведь каждый «человек должен проживать свою дхарму». Богу – богово, кесарю – кесарево. При этом приличная и опрятная москвичка Наталья, пусть и слегка потрёпанная, ничем не отличается от подзаборных люмпенов, которые пять минут назад устроили в передаче трэш-шапито:
«Я вам открою секрет, если вы думаете, что сегодня между вами и ними огромная пропасть – вы так не думайте. Её, этой пропасти – нет. … Вы рядом».
«Вы такая же, просто вы живете в Москве в своей квартире, вы тоже маргиналка, так же, как и они, абсолютная. Все одинаковые. Никакой разницы нет. … Вы такая же, как они».
«Вы такая же, просто у вас немножечко другие деньги, мама рядом, недалеко… Я не знаю, какие я испытываю чувства: жалость, сострадание или хочется добить, чтобы не плодились…».
И тут в мою голову закрались тревожные мысли. Дрожащими руками я поставил уже пустой стакан на стол. В этот же миг светловолосая пророчица обратила свой лик на меня. И глаза этой пророчицы, наполненные не кровью, не праведным огнем, но холодным белым пламенем всеиспепеляющей и всеочищающей истины, были раскаленным кинжалом, который вскрывал твою грудную клетку, потрошил твою душу, доставал и прижигал все твои пороки и грехи. В тёмной комнате, где белым, режущим глаза светом горел лишь монитор ноутбука, сделалось вдруг невыносимо душно. Громогласным гласом, эхом, отражавшимся от бетонных стен, благословенная Лариса высказала всё то, о чем я даже боялся подумать:
«И если вы будете писать мне сейчас что опять вы пригласили таких людей «как можно, первый канал» – вот так можно, вы чем-то отличаетесь?! Вы, в Instagram’е которые сидите, вместо того, чтобы работать и ребенку своему что-то принести, вы осуждаете меня, осуждаете нас всех, вы что сделали в своей жизни?! Вы не бухаете, нет?! Вы не такие же, как они?!»
В сердцах я смахнул стакан на пол. Рвя на себе рубаху, весь в слезах и соплях, я выбежал в панельные джунгли, где ласковое питерское солнышко, несмотря на ранний час, уже грело асфальт, выбежал и упал на колени: я такой же. Какое я имел право ставить себя выше этих юродивых? «Вы одинаковые, Наташа. Просто у вас образование, но вы… генетически заложены для другого» – слова Гузеевой эхом звучали в голове. Ведь я, как и Наталья, ничем не отличаюсь от алкоголика, бьющего свою жену, недалёкой малолетки, раздвигающей свои ноги перед каждым встречным или гопника, отжимающего мобилы. Я есьм одно целое с ними. И вы тоже. Да, у вас может быть образование, какая-никакая карьера. Вы можете быть честным мужем или верной женой, школьником или студентом, который учится на отлично. Но вы такой же маргинал, как и те, что уже опустились на самое дно этого социального болота. Просто еще не подозреваете об этом. Это ваша природа и судьба, Венера с Марсом, ну вы помните. По крайней мере, именно это пыталась внушить пророчица из российского телешоу.
Однако, утерев слёзы и осмотревшись, я увидел «прекрасный город и чудесный народ»: хорошо одетых людей, мужчин и женщин (к сожалению, ни одного трансгендера не нашлось), спешащих на работу, молодых родителей и пожилых бабушек, ведущих умытых и опрятных детей в сад, на уроки в школу. Естественно, на улице можно встретить и конченное агрессивное быдло в спортивках, и алкоголика, и прочую погань, но так ли их много? Да, может показаться, что агрессия стала чертой русского менталитета, но это и не удивительно. Ибо, когда ты батрачишь на работе за копейки, когда ты учишься шесть лет ради диплома, которым можно только подтереть жопу, ведь везде цветет и пахнет кумовство, когда тебя могут посадить за репост или подкинутые наркотики, да, действительно начинает появляться лёгкая нервозность и раздражительность. Ну а в рунете же хейта не больше, чем в любом другом сегменте глобальной сети: в буржуйских фейсбуках и твиттерах антисемитское высказывание публикуется каждые 83 секунды. Интернет наполнен токсичностью по той же причине, почему детская песочница наполнена кошачьими какашками – там удобно срать.
«Мы должны благословлять эту власть, которая своими штыками и тюрьмами защищает нас от ярости народной» – Михаил Гершензон.
Глупо утверждать, что мы не умеем делать контент для ящика с кинескопом. У нас есть талантливые режиссеры, которые снимают прекрасные фильмы. И это не только Сокуров, Лунгин и Быков, но и Балагов, Хант и Шелякин. У нас есть отличные ведущие, и это не только Познер, Ургант и Дудь, но и Пивоваров, Солодовников и Парфенов. Черт возьми, да тот же ТНТ, победив вирус камедиклаба, начал делать неплохое стендап-шоу и выкладывать добротные, хорошо снятые сериалы на ТНТ-премьер. Да и в стране живут обычные люди, а не черти. Создается впечатление, что на федеральных каналах, где в прайм-тайм малолетнюю шлюху обсуждают на протяжении семи выпусков, сознательно лепится образ быдловатого россиянина-неандертальца, заправленного водкой. Эдакий коллективный портрет народа-дикаря, который, дай ему волю, всё разнесёт, разломает и растопчет, а посему придерживать этого неандертальца должна железная рука государства. Для его же блага: чтобы лоб не расшиб, да глотку кому-нибудь не перегрыз.
Именно поэтому русский бунт всегда бессмысленный и непременно беспощадный. Девяностые то оказались такими лихими не из-за комсомольских упырей, высосавших все нефтяные соки из страны, не из-за тотальной коррупции и совершенно имбецильной экономической политики, а из-за того, что воздух свободы защекотал народу-варвару жопу, а государство ослабило свою железную хватку. Только поэтому. Вечерние паноптикумы с лицемерными ведущими-британоподдаными и маразматичными, выжившими из ума экс-селебрити, которые брызгают слюной в припадке отчизнолюбия, грозясь лично доехать на танке до Вашингтона по дну Атлантики, будто бы нарочно делают такими нелепыми и гротескными. Не для стимулирования патриотической эрекции, а для вживления жути в сердца любого мало-мальски образованного человека. Ибо даже самый последний западник посмотрит на экран, где красуется даже не рожа, а именно что ебало пропитого уголовника, мнящего себя политическим экспертом, перекрестится, да про себя подумает: как же хорошо, что господь над нами царя со своей дружиною поставил. Ведь только он, помазанник божий, может сдержать всю эту мифическую, существующую лишь в телестудиях, чернь.
Наивно полагать, что весь этот эфир остается запертым в колбе кинескопа и отравляет реальность только лишь прилипшим к голубым экранам пенсионерам. Телевидение точно так же влияет на умы людей, как и пятьдесят лет назад. С той лишь разницей, что сегодня оно воздействует даже тех, кто не смотрит телевизор. Ведь левиафан, ощетинившийся решетками антенн, научился запускать свои щупальца и в глобальную сеть. Причем делает этот он самыми грязными способами. Ну а благодаря недалеким обзорщикам и стримерам, гогочущими над тупыми шоу, метастазы телевидения прекрасно приживаются в интернете. Добредя до ближайшего кофейного киоска, я взял себе крепкий американо. Осмотрелся, вздохнул поглубже и подумал, что со стаканом я, да и со спиртным, в общем то, погорячился: нужно взять еще одну бутылочку лагера. А вот с телешоу точно пора завязывать.
27.06.19
Но часто ты веришь этому гротескному профилю с нечёткими контурами и блёклыми красками. Ведь стараниями скульпторов начинает казаться, что из каждого окна панельного дома, из-за тонкой пыльной тюли на тебя смотрит именно эта маска. И правда в том, что там действительно кто-то стоит, кто-то большой и грузный. Но если подойти к этому кривому окну, вырубленному в боку хрущёвки, окну, откуда льётся тусклый свет, подойти и протереть грязное стекло рукавом парки, то станет понятно, что у этого грузного тела под маской нет лица.
О чём молчит большинство
О Голиафах и Давидах общественного мнения, государственном докторе Франкенштейне и взрыве парового котла.
Ежедневно мы пролистываем километры новостных лент в социальных сетях, и, заглядывая в комментарии, мы словно вскрываем скважину с дерьмом, откуда непременно выплывает зловонный демон под названием «общественность». Обитая в огромных домах с сотнями дверей и десятками этажей, не зная подчас, кто живет в соседней квартире, общаясь в реальной жизни лишь с узким кругом друзей и знакомых, мы почему-то искренне уверены, что интернет рисует правдивый коллективный образ всей той человеческой массы, что мы видим каждый день в метро. И что масса эта зловонна, как болото и однородна, как патока. Однако, страшная правда оптоволоконной эры состоит в том, что никакого монстра под названием «общественность» не существует. Нет никакого «коллективного портрета» нации или народа, точно так же, как у многоликого бога из Браавоса нет единого лица. И лепить такого монстра в слепую – опасно. Причем, в первую очередь, именно для доктора Франкенштейна.
Нам кажется, что интернет – этот великий уравнитель, опутав своими сетями и связав оптоволоконными кабелями, сблизил нас и даровал свободу говорить. Действительно, мы всё больше погружаемся в киберпанк, когда не у всех хватает денег на нормальную еду, но у каждого есть смартфон с доступом в интернет, который не только позволяет отправить незнакомой даме дикпик, но и высказать свое очень важное мнение. А посему нам кажется, что современный форум (да простят меня зумеры за такой архаизм) почти полностью подобен форуму античному: площади, где один свободный человек может общаться с другим свободным человеком, высказывать свое мнение и говорить, что думает. А раз высказываться теперь могут вообще все, то и уловить этот кислый душок под названием «общественное мнение» или обрисовать портрет среднестатистического гражданина теперь еще проще – не надо даже выходить из комнаты.
Но правда в том, что стекло монитора – моего или вашего – слишком мутное, чтобы мы могли увидеть хоть какой-то облик общества. Если какой-нибудь Диоген1999 дрочит на интернет-площади средь бела дня, то это вовсе не значит, что и в реальной жизни он поступает точно так же. В сети мы чаще видим эдакие гипертрофированные, гротескные проекции людей, ведь в виртуальном пространстве срабатывает «эффект растормаживания». Мы примеряем на себя костюмы желчных и токсичных циников, ультрарадикальных адептов какой-либо идеи или же, наоборот, открытых и сострадательных плакальщиков и смелых в высказываниях паладинов, потому что мы, как и наш собеседник, обезличены и изолированы друг от друга. Интернет-дискуссия видится нам такой игрой разума: диалогом, который ведется исключительно у нас в голове. А в голове можно позволить себе гораздо больше, чем в реальной жизни. Не говоря уже о том, что к «растормаживанию» прибавляется и банальная привычка привирать в интернете: как говорится, на словах ты Лев Троцкий, а на деле – законопослушный гражданин с умеренной позицией. Те, кто на самом деле любит размазывать печень случайных прохожих по асфальту, не бахвалятся об этом в интернете, а идут в Росгвардию.
Более того, правда всегда в глазах смотрящего. А, точнее, смотрящих. Вполне закономерно, что каждый из нас общается с теми людьми, которые разделяют твое мнение, а не говорят, что ты – мудак и взгляды твои – дерьмо. И вроде бы интернет должен был привести к расцвету плюрализма мнений, к тому, что теперь можно запросто корректировать и дополнять свою точку зрения. Однако, получилось немного по-другому. Сегодня сторонников своих взглядов можно найти в два клика, верь ты хоть в плоскую, хоть в полую землю, массаракш, и вообще не контактировать с носителями мнения противоположного. Единомышленники, образовав эдакий ментальный голландский штурвал, будут только поддакивать друг другу и интерпретировать информацию извне: от СМИ, госдепа или бабок во дворе, в свою пользу. Соответственно, и образ оставшейся части населения будет формироваться через призму коллективных убеждений. Что, мол, человек в интернете, который тебе нахамил, такой агрессивный не потому что он мудак или у него картошка на даче сгнила, а потому что он коммунист, либертарианец, москвич, рептилоид (нужное подчеркнуть). Люди всё так же сидят на кухне со своими единомышленниками, как и 50 лет назад – просто теперь таких комнат стало больше. И даже несмотря на то, что мы слышим крики из соседней «кухни», мы не общаемся с соседями по цифровой коммуналке, предпочитая формировать свое мнение о них на основе собственного эха – «эха камеры».
Не говоря уже о том, что интернет – это царство машин, но никак не людей: 52 процента трафика в интернете, по данным компании Imperva Incapsula, формируется ботами. Астротурфинг, или формирование общественного мнения ботами, вообще стал популярен в последнее вермя. Microsoft в 2001 году финансировала движение «Американцы за лидерство в технологиях». Движение массово писало кляузы в суды США с целью защиты корпорации от антимонопольного иска и создания картины её поддержки широкой общественностью. Ну а про скандал с Cambridge Ananlytica, репортаж «Новой газеты» про фабрики троллей, слышали, наверное, уже все. Если не верите в ботов, можете убедиться лично в их существовании: зайдите в любой паблик с новостями Питера, и оставьте там негативный комментарий о так любимом питерцами ВРИО. Поверьте, уже через час вам ответит какой-нибудь Захар Александрович Лупин с пустым профилем, обзовет вас говноедом и скажет, как же похорошел город при Александре Дмитриевиче. Ставлю двадцатку, что если вы проверите дату регистрации аккаунта, то увидите, что страница не старше 5 месяцев.
И вот мы сидим на этой кухне и смотрим через кривые оконные стёкла на всё это столпотворение из ботов и гротескных фантомов. Тем не менее, нам всё равно кажется, что есть какое-то абстрактное общественное мнение, которое разделяет какое-то абстрактное большинство. Очень часто нас в этом любит убеждать государство, которое уж очень любит примерять на себя фартук пластического хирурга, и лепить из всей этой бесформенной массы портрет идеального гражданина. СМИ формируют список тем, на которые говорить можно, дают единственно-верную трактовку событий и рассказывают, какие фестивали шашлыка расово-верные, а какие – нет. Карательные батальоны же показывают ассортимент бутылок, которые полагаются гражданину за тот или иной репост, комментарий или плакат. Всё это приводит к иллюзорному единогласию нации по тем или иным вопросам.
Истерика по поводу присоединения того или иного полуострова, шапкозакидательские настроения, хоровое пение «Боже, царя храни» и прочее беснование – часто всё это лишь кажется массовым. На самом деле, это лишь проявление простого принципа: закрути здесь – вылезет там. Пока одни вспоминают мантру «думаешь – не говори» и умеряют свой пыл, боясь отхватить реальный срок за виртуальные слова, другие, поняв, что свое мнение высказывать можно и даже нужно, начинают орать его во всё горло. Причем, не стесняясь в выражениях – срабатывает тот самый эффект растормаживания, просто теперь ему подвержены далеко не все. Одобряемое партией мнение начинают подхватывать селебрити и прочие лизоблюды, ведь в нашей стране кратчайший путь к успеху лежит через анус властьпридержащих. Когда парочка буйных пациентов начинает орать, а их голоса подхватывают провластные звёзды, СМИ и целый хор ботов, очевидно, что их мнение начинает считаться мнением большинства. А когда остальные постояльцы психоневрологического диспансера еще и предпочитают им не перечить, боясь получить от санитаров по хребтине, у сторонних наблюдателей начинает складываться ощущение, что орут эти буйные при молчаливой поддержке остальных пациентов. И новоприбывший, естественно, дабы не оказаться изгоем, тоже не станет перечить мнению большинства, даже если большинство это – мнимое.
Вспомните школу: если все начинают пить на вписке, ты, естественно, тоже начинаешь глотать эту дрянную водку и курить дешевые сигареты, чтобы не выглядеть лохом. Я уверен, что в России довольно узкая прослойка тех, кто действительно готов сжигать сердца геев: большинство мужчин поддерживают гомофобию, чтобы его не посчитали петухом. Остальным же просто плевать на чужие мужские жопы, но они не высказывают свое мнение по той же причине. Потому что в России запатентованный и культивируемый образ «настоящего мужика» состоит из духовных скреп, водки и тестостерона. И жопа такому мужику нужна исключительно чтобы удобрять землю русскую. Потому что «так принято». Точно так же, часто бывая в Европе, я не уверен, что она сплошь состоит из ультратолерастов. Просто те, кто посмеет высказать альтернативное мнение публично, рискует быть заклеймённым расистом, шовинистом и гомофобом.
Так у сторонников непопулярного (как они думают) мнения и тайно-сочувствующих им, вне зависимости от их количества, создается впечатление, что их взгляды разделяют гораздо меньше человек. В такой ситуации все эти опросы общественного мнения перестают отражать реальность, зато превращаются в идеальное орудие пропаганды. Когда одни помнят, какого это – сесть за анекдот, а другие начинают это осознавать, и первые, и вторые, скорее, ответят то, что от них хотят услышать, нежели выскажут свое реальное мнение. Результаты опросов позволяют поместить этот мнимый коллективный портрет в красивую рамочку, повесить на стенку и показывать всем со словами: вот, смотрите, не виноватая я – они сами так решили! Ну или истошно орать, что «каждый народ имеет то правительство, которое он заслуживает». А остальных бузотеров наречь жалкой кучкой убогих отщепенцев. Цель любой пропаганды – не убедить вас исповедовать те или иные принципы, а убедить, что их исповедует большинство. Именно поэтому после московских митингов появились желтушные опросы, гласящие, что почти 70% поддерживают разгон мирного шествия, по этой же причине занижались реальные цифры посещаемости митингов. Умными словами всё это называется «спираль молчания» и при удачном стечении обстоятельств может сложиться так, что воля малой группы (при условии, конечно, что её голос не будут душить силовики) будет навязана всему обществу.
Правда в том, что любое общество слишком разнородно и аморфно, и попытки измерить его общим аршином сродни той самой попытке вычислить среднюю температуру по больнице. Оно довольно спокойно впитывает и переваривает любые идеологии и взгляды, кроме уж слишком радикальных. В отличии от небольших групп с четкой идеологией. Мне вот совершенно плевать, кошерны ли яйца, что я ем или халяльный ли лимонад я пью. А вот ортодоксальным верующим – нет. Меньшинства, неважно какого сорта, менее толерантны к нарушению своих заветов: попробуйте заикнуться о позитивной дискриминации в каком-нибудь радфем паблике – вас тут же предадут анафеме вне зависимости от вашего пола и цвета кожи. По этой причине, корпорациям, продюсерам и политикам проще подстроиться под меньшинство. Ведь абстрактному Голиафу плевать, поддерживаете ли вы чернокожих трансгендеров или нет – они приходят послушать музыку или купить газировку. А вот Давид может и объявить вам бойкот, если заподозрит вас в неверности принципам сообщества, не купит билет, бутылку лимонада и уж точно не проголосует за вас на выборах. Именно поэтому селебы и корпорации так истошно орут о своей прогрессивной толерантности – ничего личного, просто бизнес. Повестку подхватывают СМИ, которым тоже нужно делать рейтинги, и спираль молчания снова начинает раскручиваться. Не верите? От 54 до 88 процентов студентов американских колледжей бояться высказывать свое мнение из-за страха столкнуться с негативной реакцией окружения.
«Взгляды одной лишь части нации казались мнением всех и именно поэтому вводили в неодолимое заблуждение как раз тех, кто был виной этого обмана» – А. де Токвиль.
Когда человека постоянно называют изгоем и отступником, постоянно перебивают, бьют дубинкой по зубам и не дают высказать свое мнение, его рука начинает медленно тянуться к револьверу. Можно рисовать сколь угодно далёкий от реальности портрет общественности, но, когда все эти мнимые отщепенцы, которые считались маргинальным меньшинством, чьё мнение считалось неприемлемым, вдруг оглянутся и поймут, что два процента дерьма – это не они, а те подданные Италии и Британии, что лили им в уши помои, маятник качнётся в другую сторону. Когда ты чувствуешь силу, силу реального, а не мнимого большинства, возникает стойкое желание отыграться за обиды прошлого. Отыграться по полной. Так что, да, заткнув клапан аварийного сброса давления, противный свист, который так раздражает вас, действительно исчезнет. Только вот котёл от этого может разорвать.
12.08.19
Конечно, можно попробовать сшить лицо этому франкенштейну из фактов. Из этих же фактов можно попробовать собрать пазл с картиной «объективной реальности». Однако, правда в том, что, крутя в руках кусочек этого самого пазла, можно ненароком положить его не на своё место – и он всё равно прекрасно впишется! Объективно, в моём кармане до сих пор отсутствовали сигареты, что повергало меня в уныние и несомненно являлось для меня наимерзотнейшим фактом. Однако для хирурга, что будет через пару десятков лет вырезать из меня опухоль – скорее, хорошим, ведь ковыряться в очередной тушке придётся меньше. Реальность преломляется в зависимости от точки зрения наблюдателя – это давно уже не откровение. Гораздо сильнее удивляет то, насколько истончилась линия, что отделяет сухой факт от субъективного мнения, фейк-ньюз от сводок газеты «Правда» на холсте с этой самой «объективной реальностью». А ремесленники слова, что величают себя журналистами, своими перьями только ещё больше размывают этот едва различимый контур.
