Александр Бахметьев
Американская свобода
Встречу с адвокатом мне организовал Макс, он нанял его по совету своих знакомых, поэтому рекомендовал воспользоваться его услугами. На встрече выяснилось, что зовут его Аркадий Бух. По отзывам, описанию работы, рейтингам в интернете, он был чуть ли не самый лучший в сфере компьютерных преступлений, мошенничества. Аркадий разбирался абсолютно во всех кардерских и хакерских терминологиях, знал принципы и весь процесс работы изнутри, приводил мне примеры громких имен людей, обращавшихся к нему за помощью, в качестве его услуг адвоката. Я был абсолютно уверен, что он является специалистом в этой области, и сможет мне помочь, но все упиралось в деньги. Речь шла о $70,000–90,000, он не мог точно определиться, поэтому задавал мне такие вопросы: ''А сколько ты мне дашь?''. Помимо этого, Аркадий спросил про мою религиозную принадлежность к еврейской общине, видимо, для ''своих'', у него специальные тарифы. Я сказал ему, что у моих родителей нет возможности заплатить такие большие деньги, а у меня самого все конфисковали, поэтому просил его подумать об рассрочке платежей, и снижении суммы за его услуги. На что он ответил однозначное: ''Нет''. В ходе разговора мы так и не пришли к общему решению, на этом и разошлись. Спустя какое-то время, он пытался разузнать через Максима, не передумал ли я. В последствии, узнав множество историй, связанных с такими же адвокатами, которые берут за свои услуги огромные деньги, и в конечном итоге, не достигают никакого результата, я был очень рад тому, что не принял его предложение. Весь их бизнес строится в основном на разводе людей, попавших в безвыходную ситуацию, которые готовы заплатить любые суммы, лишь бы побыстрее оказаться на свободе. Этим все адвокаты и пользуются, наживаясь на чужом горе. Несмотря на огромное желание моих родителей собрать необходимую сумму, я был категорически против траты таких денег, и сохранил своего бесплатного адвоката.
Спустя два месяца после моего ареста, меня вызвали в прокуратуру. На встрече присутствовал прокурор, его я запомнил еще с Чикаго, где состоялась наша первая встреча в день моего задержания. Помимо него находился мой адвокат, переводчик, и агенты ФБР, занимавшиеся расследованием уголовного дела. Мне были представлены все имеющиеся у них доказательства, а также полный список того, в чем меня обвиняют. Благодаря моему ноутбуку, и вещам, найденным в квартире, меня подозревали также в использовании и изготовлении скимминговых устройств, мошенничеству с возвратом налогов Tax Refund, организации сайта по продаже авиабилетов и отелей, оплаченных по украденным кредитным картам, а также еще много всего. Основное обвинение было связано с prepaid картами, которые я обналичивал, начиная с октября 2011 года по июнь 2013. В уголовном деле был сговор с группой лиц, ущерб от действий, которой составил $4,000,000. Прокурор сказал, что на основании этого, мне грозит 70–87 месяцев тюремного заключения.
В конце лета 2013 года, к нам в тюремный блок перевели русского парня, звали его Петр. На тот момент, он уже отсидел 2 года в тюрьме штата Нью-Йорк. Причиной перевода в штат Нью-Джерси, стало открытие против него нового уголовного дела, связанного с мошенничеством на фондовом рынке. Его также обвиняли в мошенничестве с возвратом налогов, отмывании денег. Совокупные потери американских компаний от мошеннической схемы были оценены примерно в один миллион долларов. Уголовное дело было очень громкое, поэтому его показывали по новостям, много писали в газетах и интернете. После приезда Петра мы начали все вместе общаться.
Через некоторое время, к нам подселили еще одного русского, точнее болгарина, родившегося в Украине. Звали его Леха, в США он был экстрадирован из Парагвая (Южная Америка), где отсидел два года в местной тюрьме за мошенничество с кредитными картами. В Америке против него было открыто аналогичное уголовное дело, это и стало причиной его пересылки. В США до этого, он никогда не бывал. Также Леха являлся участником крупного кардерского форума ShadowCrew, и находился в розыске у ФБР с 2004 года, после завершения операции под кодовым названием «Firewall».
В этой тюрьме было два тюремных блока с федеральными заключенными, Леху поселили не к нам, а в соседний. Впоследствии к нему перевели Макса, по непонятной причине. Такие перестановки в тюрьме делают специально, чтобы создать людям стресс и дискомфорт. После длительного нахождения в одном месте, ко всему привыкаешь, смена окружающей обстановки создает негативные эмоции, это и является частью воспитательного процесса при нахождении в тюрьме. В state такое делают каждые два месяца, чтобы разъединять сгруппированные уличные банды, с целью улучшения дисциплины. Так как постоянно происходят какие-то конфликты, драки, с участием представителей различных группировок. Самые известные имеют такие названия как Crips, Bloods, MS-13 и другие. После того, как человек попадает в тюрьму, он идет к ''своим'', черные или испаноговорящие, других групп, в таких местах как detention center (англ., СИЗО – следственный изолятор) не бывает, так как в основном все белые американцы, до получения приговора на суде, выходят под залог. Вот и у нас организовалась своя группировка, ''russian mafia'', в количестве уже четырех человек.
Нас с Петром тоже переселили, после Макса, но только в другой тюремный блок. Это было временное явление, только на один месяц, так как на старом месте планировалась покраска стен. Раз в неделю, нам четверым все же удавалось встречаться. Этим местом была библиотека, там находились книги со всеми уголовными законами США, а также множество другой литературы той же тематики. Книги нас, конечно, мало интересовали, так как мы приходили туда с целью пообщаться, и обсудить текущие новости. Туда же приносили с собой русские книги и журналы, которыми обменивались друг с другом. Процедура записи в библиотеку происходила в шесть утра, сразу же после открытия камер. При звонке утренней сирены, нужно было бежать к столу охранника, и вносить свою фамилию в список. Так как желающих выстраивалось очень много, а количество мест было ограничено, приходилось просыпаться буквально за несколько секунд, и пытаться занять место в очереди быстрее остальных. Кто бегал медленно, в библиотеку никогда не успевал.
После приезда Петра, мы стали вместе тренироваться. На площадке, где у нас проходила прогулка, был турник и брусья. Когда погода была плохая, мы занимались внутри тюрьмы. Помимо отжиманий и подтягиваний, тренировались также с весом. В нашем блоке был один испанец, который изготавливал из подручных материалов большие мешки, наполненные внутри водой. Затем обтягивал их кусками простыней и полотенец. Сверху находилась ручка, за которую можно было держаться. С помощью этого мешка, мы делали разные упражнения на многие группы мышц. Помимо этого, он сделал маленькие гири, которые также были наполнены водой. Так как нашими приспособлениями пользовались много людей, постоянно возникали мелкие пробоины внутри мешка, и вода просачивалась наружу. Раз в неделю, стабильно, испанец занимался модификацией и починкой спортинвентаря. Разумеется, все было не бесплатно, и мы рассчитывались с ним продуктами, приобретенными в тюремном магазине. Он был из разряда людей, которые могут изготовить из подручных материалов все что угодно. Из сгоревших кипятильников, он конструировал что-то на подобии пароварки, где все заключенные разогревали и готовили себе еду. Порванные простыни, полотенца, никогда не выбрасывались, из них была сплетена толстая веревка, похожая на канал, которую привязывали к лестнице и использовали как турник.
В тюрьме можно было увидеть множество таких вещей, и все они являются запрещенными. Много раз, во время тренировок, когда охранник делал обход по камерам, он находил водные мешки, и забирал их. Так что испанец никогда не сидел без дела, и постоянно занимался их изготовлением. Один раз попался охранник, который заставил меня чистить все душевые, в обмен на то, что он не будет забирать мешок. На мой отказ, он взял свой ключ и проколол в нем дырку. После нескольких минут, все 15–20 литров содержащейся внутри воды были на полу. Я потратил очень много времени, на последующую сушку пола в моей камере. С такими людьми я никогда не любезничал, и после этого, посылал их матом на русском и английском языке вперемешку. Все это, они устраивали с целью поднятия своей самооценки.
Работать охранником в тюрьме, далеко не лучшая перспектива. Это единственное место, где они чувствуют свое превосходство, и какую никакую, но власть. Никакой прибавки к зарплате, за конфискацию водных мешков и другую подобную контрабанду, охранники не получают, поэтому делают это ради собственного удовлетворения. Показывая этим, что он тут хозяин, и только ему решать, что разрешено, а что нет. Проявляется это не только в конфискации вещей, а абсолютно во всем. После завершения рабочей смены, этот охранник возвращается в свою скучную, никчемную жизнь, и понимает, что ничего так и не смог добиться, и продолжает свое жалкое существование. Всю негативную энергию и злобу, он выбрасывает на заключенных, которые не виноваты в том, что он неудачник, и не в состоянии взять и изменить свою жизнь.
Хотел рассказать немного о питании в этой тюрьме. Еда в целом была очень плохая. При усиленных тренировках, необходимо питаться калорийной пищей, с высоким содержанием белков и углеводов, чтобы восполнять потраченную энергию. С тюремной баландой это было невозможно, поэтому приготовлением еды мы занимались постоянно. Готовили вместе с одним парнем из Канады, звали его Марк. Основой любого блюда, была смесь между рисом и лапшой. ''Бич-пакет'' крошился до мелких кусочков, и перемешивался в целлофановом кульке с рисом. Туда же добавлялись такие ингредиенты как колбаса, огурцы, лук, приправы. Все это можно было купить с кухни, с которой у нас были налажены поставки. В пластиковый пакет заливалась кипяченая вода, далее все содержимое перемешивалось, и оставлялось на пять минут. Гарниром к этому служили бобы, рагу из говядины, курица в соусе, рыба, которые заказывались в тюремном магазине. Продавалось это в законсервированном виде, и разогревалось с помощью пароварки, изготовленной нашим испанским Кулибиным. Помимо этого, мы покупали еврейскую кошерную еду, у одного пожилого еврея. Он получил эту специальную диету не спроста, так как готовили ее не в тюрьме, а закупали из магазинов. Расходы на это оплачивала еврейская организация, занимающаяся оказанием помощи заключенным. Разумеется, только ''своим'', так как деньги затрачивались немалые. Еврейская еда, также была законсервирована, но по вкусу напоминала что-то на подобии того, что готовят на ''улице''. Очень редко, с кухни можно было покупать свежие яйца, помидоры, бананы, яблоки. Вся эта контрабанда, доставлялась в тюремное помещение посредством повозки, на которой привозили подносы с едой. Охранников обязывали ее досматривать, и забирать все лишнее, находящееся внутри. Таким образом и терялись продукты с кухни, не доходя до покупателей. Вообще в тюрьме можно было достать все что угодно: еду, сигареты, наркотики, сотовые телефоны, вопрос состоял только лишь в цене, за которую охранник согласится это пронести.
Во время своего нахождения в тюрьме, у меня постоянно случались вспышки агрессии. Раньше я никогда не замечал этого за собой, всегда был спокойным и уравновешенным. Даже наоборот, меня было очень трудно вывести из себя, я могу долго терпеть, перед тем как дам волю своим эмоциям. Но в тюрьме все было по-другому, видимо, из-за контингента людей, находившегося там. У всех были разные характеры, уровень воспитания, образования, и на фоне этого постоянно возникали конфликты, в основном по мелочам. Телевизор, это была одна из самых распространенных причин. В то время как раз шла Олимпиада в Сочи, просмотр которой, в буквальном смысле слова, приходилось отвоевывать. Кроме меня, Петра, канадца Марка, и еще пары человек, ее никто не хотел смотреть. Чернокожие были далеки от зимних видов спорта, предпочитая им, баскетбол и американский футбол, собственно, как и испаноговорящие, которые родились и выросли в совершенно иных климатических условиях. Несколько раз ситуация была накалена до предела, и чуть не дошло до драки, когда некоторые испанцы вырывали пульт и переключали канал несмотря на то, что другие пять человек смотрели в этот момент трансляцию олимпиады. С криком, матом, потерей кучи нервов, все-таки удавалось смотреть некоторые состязания.
После семи месяцев пребывания в тюрьме Нью-Джерси, Петро получил приговор на суде, и его перевели обратно в штат Нью-Йорк, где у него было первое уголовное дело. К тому моменту, он уже отсидел около трех лет, и в скором времени, ожидал отправку в state prison (лагерь) в штате Нью-Йорк. Марка тоже перевели в другую тюрьму, в соседнем штате Пенсильвания. Так я и остался один, в нашем блоке. Максим и Леха, в ближайшее время, тоже должны были получить приговор, и уехать, так как даты суда у обоих уже были назначены. Пока я так и продолжал с ними общаться раз в неделю, посредством встречи в библиотеке. Только у одного меня ситуация была расплывчатая и непонятная. Находясь уже почти около одного года в тюрьме, я так до сих пор не знал дату своего суда, для вынесения приговора.
Ясность в происходящее, внес визит моего адвоката. По закону, подозреваемому после ареста дается возможность признать себя виновным или наоборот, невиновным. Если подозреваемый признает свою вину, то судья может сразу же, то есть минуя судебный процесс, назначить меру наказания. Если же подозреваемый отрицает свою вину, судья обязан назначить дату начала судебного процесса или дату заседания большого жюри присяжных, которое должно решить, есть ли основания для судебного процесса. Заседания большого жюри присяжных проводятся только в случае, когда предполагается, что подозреваемый совершил серьезное правонарушение. В моем случае, я признавал свою вину, так как после встречи, организованной в прокуратуре, я убедился, что на меня имеется огромное количество доказательств причастности, в совершении данных преступлений. Помимо этого, были основания для возбуждения новых уголовных дел: изготовление и использование скимминговых устройств, мошенничество с возвратом налогов Tax Refund, организация сайта по продаже авиабилетов и отелей, оплаченных по украденным кредитным картам. Собственно, исходя из всего этого, воевать и сопротивляться было бесполезно.
На встрече с адвокатом, я ознакомился с документом, так называемым Plea Agreement (англ., соглашение между сторонами о признании подсудимым своей вины). Из него стало ясно, что после подписания, мне будет грозить 41–51 месяцев тюремного заключения. Также они обещают не преследовать меня по дополнительным обвинениям, в период с октября 2011 по июнь 2013 года. На фоне того, что говорил прокурор в прошлый раз, сегодняшние новости были куда более приятными, но все же нужно было немного внести ясность. Вопрос у меня был только один, по поводу нанесенного мной ущерба. В документах речь шла о цифрах $200,000 – 400,000 это и вызывало сомнения, поэтому я попросил адвоката организовать мне еще одну встречу с прокурором.
Спустя более месяца, вместо обещанных 10 дней, меня вызвали в прокуратуру. На встрече был представлен полный список компаний и банков, и нанесенного им ущерба. Суммы там были уже куда более реальные, с которыми я был согласен. Единственное, что меня не устраивало, так это то, что в общую кучу они приписали мне и те деньги, которые якобы я пытался украсть, но не украл. Спустя час беседы с прокурором, их вычеркнули из общего списка, благодаря чему срок тюремного заключения упал до 33–41 месяцев, а сумма ущерба соответственно до $200,000, и я подписал это соглашение о признании вины. Прокурор мне сказал, что буквально через несколько недель, меня должны будут вызвать в суд, чтобы пройти официальную процедуру признания вины, а к концу лета, я уже получу приговор. Дальше от меня уже ничего не зависело, и вернувшись в тюрьму, мне оставалось только ждать новостей от адвоката.
Через некоторое время, в нашем тюремном блоке произошла большая драка. За пару дней до этого, один испанец из уличной банды MS-13, был в суде, где давал показания против своего подельника, и заодно рассказал о местонахождении его изготовленной заточки. Следующим утром, к нам нагрянули с обыском всех камер, в ходе которого заточка была найдена и ее владельца отправили в карцер. На фоне всех этих событий, а также других разногласий, на следующий день произошла массовая драка между уличными бандами Crips и MS-13. В ход шли не только кулаки, а еще и палки от швабр, которыми убирают пол тюремного помещения. В завершении драки, испанец, который и был инициатором вчерашнего обыска, лежал еле живой на полу, весь в крови. Один черный, который в прямом смысле слова растоптал его до этого, взял огромный контейнер с горячим чаем (это было время завтрака), и вылил на испанца. Досталось ему, конечно, больше всех, на теле было множество синяков, ссадин, кожа от ожогов была розовая, а все лицо было окровавлено. Другие участники MS-13, тоже отгребли по полной, бесспорная победа была за черными Crips. Среди всех драк, которые я видел в тюрьме, это была самая большая и долгая, до этого лишь были мелкие потасовки. На разгон драки, прибежал весь специальный отряд, у которых были автоматы с резиновыми пулями. Сопротивление черные не оказали, испанцы соответственно тоже. Часть людей увели сразу, остальных забирали позже, после просмотра записей с камер видеонаблюдения. Расследование причин происшествия длилось три дня, в ходе которого мы были закрыты в своих камерах. Многим участникам драки дали по тридцать дней карцера, и после его завершения, перевели в другие тюрьмы, чтобы избежать повторные столкновения. Некоторых все же оставили в нашей тюрьме, но в других блоках со state заключенными.
В тюрьме все очень строго в плане уличных группировок. Я помню, как спустя месяц после этого инцидента, мы вновь были закрыты на три дня в камерах. Причиной этому, было убийство охранника в соседней тюрьме, одним из членов банды Bloods. Эта новость сразу же облетела все соседние округи, и находящиеся там тюрьмы были закрыты на срок трое суток, чтобы предотвратить дальнейшие убийства и беспорядки с участием членов банды Bloods.
В результате массовых перемещений людей после драки, управляющим тюрьмы было принято решение заселить людей с нашего блока в соседний, с федеральными заключенными, так как пустующий камер было очень много, а на наши места собирались поселить других людей. Так я и потерял свою камеру, в которой жил почти 8 месяцев один. Секрет был в том, что сосед у меня был, но только на бумагах, а в действительности он просто жил в другой камере, и по этой причине, ко мне никого не подселяли.
Моим новым соседом, стал пожилой белый американец по имени Стив. Он был арестован за перевозку 14 килограмм героина, и в данный момент, ожидал вынесения приговора, по которому ему грозил десятилетний срок тюремного заключения. По его словам, большая часть его жизни уже была прожита, но не семьи ни детей у него не было. Остаток своих дней, он должен был провести в тюрьме. Чтобы оставить хоть какие-то воспоминания о своей личности, он занимался творчеством, а именно, писал поэмы и стихотворения. Причем получалось у него очень даже неплохо. Он мог часами общаться с тюремными охранниками и выносить на их суд свои произведения. Безусловно, всем очень нравилось его творчество, у него явно был талант. С ним было очень интересно общаться, даже несмотря на отсутствие образования, он являлся очень умным и интеллектуальным человеком. Среди всех плюсов, у него также были и минусы. Он являлся совершенно нечистоплотным и неряшливым человеком. Я видел в тюрьме людей более старшей возрастной категории, которые были опрятными и всегда следили за элементарной гигиеной и внешним видом. Но несмотря на все это, жили мы с моим соседом хорошо, и на проблемы по каким-то мелочам особого внимания не обращали.
После того как Максим и Петр переехали из моего блока, мне очень не хватало общения на русском языке, в тот момент, я и начал писать эту книгу, чтобы хоть как-то выражать свои мысли и делиться ими, пусть даже таким способом, через бумагу. Все изменилось, когда меня перевели в новый тюремный блок, и я стал общаться по-русски с болгарином Лехой, так как до этого разговоры ограничивались только временными встречами, раз в неделю в библиотеке, а также языком жестов через стекло. Два блока для федеральных заключенных находились рядом, и между ними было окно, через которое посредством специального алфавита, придуманного другими заключенными, и происходил разговор.
Также я стал общаться с Лехиным соседом по камере, румыном Марио, который был арестован за мошенничество с кредитными картами. Его задержали в Швеции и экстрадировали в США спустя пять месяцев. У него было крупное уголовное дело, его подозревали в краже $5,000,000 посредством скимминговых устройств. В этом же тюремном блоке находился и другой румын по имени Костя. История его жизни была очень необычная. До того момента как он попал в американскую тюрьму, проживал в Испании, в городе Барселоне. Его самой заветной мечтой было оказаться в США. Но простым способом, таким как получить визу и купить билет, он поступить не мог, из-за того, что был в розыске в своей родной стране Румынии. Откуда он благополучно сбежал, и таким образом скрывался от полиции проживая в разных странах Европы. Так вот, его план как попасть в США, был просто грандиозным.
Ночью в Барселоне, он пробрался на большой корабль, танкер, который, по его мнению, должен был отправиться в Америку. На следующий день, судно прибыло в Марсель, во Францию, его план провалился, он по ошибке попал не на тот корабль. Помимо всего этого, его нашли французские полицейские, а также посадили в тюрьму, так как у него не было с собой никаких документов. Проведя неделю в заключении, его все-таки выпустили, непонятно на каких основаниях, так как он находился в розыске в Румынии, и в полицейском участке вероятнее всего, по отпечаткам пальцев, установили его личность. В любом случае его не имели права отпускать. История об этом умалчивает, правды, к сожалению, мы уже никогда не узнаем. После его освобождения, он вернулся обратно в Испанию, и потом опять сел на корабль, который уже точно следовал в Америку. Спустя пять дней путешествия в Атлантическом океане, у него закончились все запасы еды. Воду он получал из льда, которого было очень много в контейнерах с мороженной рыбой. Также он ощутил на себе последствия сильного шторма, в который попал танкер на пути следования в США. В какой-то момент, он понял, что ему необходима помощь, так как его организм был сильно ослаблен без еды, и он начал долбить контейнер, в котором находился. Моряки, работавшие на корабле, его обнаружили и доложили капитану, который в свою очередь помог ему продуктами и местом для ночлега.
Когда судно прибыло в порт Нью-Джерси, капитан передал Костю сотрудникам местной полиции, а те в свою очередь федералам, так как он нарушил водную границу США, а это была их юрисдикция. Иммиграционная служба его не забрала, они сослались на ту же самую причину, так он и попал в нашу тюрьму. Сотрудники U. S. Marshals, неоднократно пытались выслать его обратно в Румынию, но он сопротивлялся, поэтому был сильно избит прямо в аэропорту, около самолета, будучи закованным в браслеты на руках и ногах. После этого инцидента, Костя пытался обратиться в организацию по правам человека, писал письма в газеты, но никакой помощи с их стороны так и не последовало. Дальнейшая его судьба мне не известна, так как в один прекрасный день, рано утром, его позвали ''с вещами на выход'', и он ушел. Скорее всего, ему поставили какую-нибудь инъекцию, и спящего посадили в самолет, следующий в Румынию.
К такому способу нередко прибегают в Америке, когда необходимо кого-нибудь депортировать, кто очень сильно сопротивляется. Живой пример мексиканцы, которых огромными самолетами, каждый день высылают к себе домой, и далеко не всех по собственному желанию. Только за последние годы было депортировано более 1.4 миллиона человек. В США существует огромная проблема нелегальной миграции. По официальным оценкам более 13 миллионов (а по неофициальным около 40 миллионов) нелегальных мигрантов находится в стране. Большинство попали в США через южную границу, из Мексики и других стран Латинской Америки.
Как-то раз, находясь на прогулке, на улице, у Лехи возник конфликт с одним черным. Чтобы предотвратить дальнейшие стычки, их обоих перевели в другие тюремные блоки. Иногда нам удавалось встречаться, так как раз в неделю, по расписанию, прогулка была в одно время, на соседних площадках. Они были огорожены решеткой, но через нее можно было свободно общаться, и иногда даже передавать еврейскую кошерную еду, которую Леха покупал у моего соседа по камере.
В то время, я продолжал тренироваться, моими напарниками были Марио, а также один испанец Даниэль. Заниматься в группе намного лучше, так как каждый подбадривает друг друга, тем самым выкладываешься на полную мощь и не халтуришь. Помимо отжиманий и подтягиваний, мы также занимались с водными мешками, которых к тому времени накопилось очень много, причем разных модификаций и весов.
Именно после того, как в очередной раз я прекращал общаться на русском языке, мой уровень английского заметно улучшался. Помимо иммигрантов, я разговаривал также и с носителями языка, настоящими коренными американцами, такими как мой сосед Стив, и еще Шон. Его экстрадировали из штата Флорида, за мошенничество с кредитными картами. Они поправляли мою речь и учили говорить правильно, так как большинство людей в тюрьме использовали сленг и совершенно не следовали правилам языка. Кто-то же, конечно, подшучивал над моим произношением и русским акцентом, но в целом, многие мне помогали поэтому я все схватывал практически на лету.
С момента моего визита в прокуратуру, прошло уже более трех месяцев. По словам прокурора, меня должны были вызвать в суд в течении нескольких недель, чтобы пройти процедуру признания вины. Но как известно, с их скоростью работы, плюс сезоном летних отпусков, естественно все затянулось. Своего адвоката я увидел только в августе. Она то мне и сообщила неожиданную новость о том, что меня должны будут перевести в другую тюрьму. Причиной этому было то, что мой судья находится в городе Трентон, штата Нью-Джерси, а это совершенно другой округ, который находится очень далеко от тюрьмы Hudson County. Точную дату, когда меня должны будут перевезти, адвокат не сообщила, поэтому все последующие дни я провел в ожидании.