Александр Андреевич Лобанов
Темный контракт. Книга 2
– Я пришёл к вам, как друг. Я говорил с вами честно. Я надеялся на вашу искренность. А чем вы мне на это ответили? Вы покусились на мою семью… Я не даю никому нападать на свою семью!
Охранники рода Безруковых тем временем направили на меня оружие. Игольники. Несколько энергетических стволов… Вот только прицелиться толком они не могли: помещение начало трясти всё сильнее. Трещины пролегали по потолку и стенам. Куски обшивки падали на пол. Духи разрывали своё узилище, ведь я дал им возможность это сделать.
– Вы могли просто поговорить со мной! Обсудить за общим столом… Но вы решили, что умнее меня. Выше меня. Выше закона. И выше чести… – я нёс Леонида на вытянутой руке, всё так же удерживая за шею, и на последних словах швырнул его, выбив им дверь из клетки, где меня ранее избивали. – Я вас презираю!
Стоило Безрукову оказаться от меня в стороне, как несколько бойцов открыли по мне огонь… Вот только ни пули, ни магия не могли пробиться сквозь голубоватую дымку защитного артефакта, что жадно впитывал энергию со всего этого места.
Повторюсь – я не боец… Но это не значит, что я беззащитен. У меня были хорошие наставники, которые помогли превратить мои недостатки в силу.
– Забирайте это ничтожество и проваливайте! – обвёл холодным взглядом я присутствующих и демонстративно сплюнул кровью из разбитых губ. – И расскажите, как Безруков опозорил честь своей семьи!
Несколько бойцов подхватили хрипящего и пытающегося что-то возражать молодого господина и поспешили прочь из здания, которое начало всё сильнее рушиться. Я же отметил, что Владовски нет на балкончике уже минуту, если не больше.
Остался лишь Некифоров…
И парень не подвёл моих ожиданий. Оттолкнув плечом последнего охранника Елены, он схватил у трупа с пером в глотке ключи от антимагических наручников моей слуги и быстро их отпёр. А затем, подхватив девушку на руки, спрыгнул с балкончика и поспешил ко мне.
– Господин Тёмный, простите меня… Это было просто ужасно! Я не предполагал, что до такого дойдёт! Я… – под утробный гул рядом рухнуло перекрытие, обдав нас волной пыли. – Нам нужно уходит! Скорее…
В ранней юности, когда мне ещё читали сказки, я всегда задавался вопросом: почему главный злодей всегда толкает пафосные речи в конце, он же из-за этого проигрывает? И вот теперь я этот «злодей»…
Только я не проиграл. И речь – это моё оружие! То, благодаря чему можно поднять дух своим людям. Или как в данном случае – переманить колеблющихся.
Не стоит забывать, что я всё ещё выполняю контракт: мне нужно рассорить Некифорова и Безрукова. И кажется, я только что его завершил. Жаль, что не так, как запланировано, правда, всё равно важен результат.
Но осталось кое-что ещё…
– Уходим! – согласился я.
Уже у выхода, я поднял латную перчатку над головой. В тот же миг я выпустил душу старшего Трощена из татуировки в руке… И мгновенно развоплотил её. Выброс силы не только навсегда стабилизировал свойства артефактной перчатки на руке, но словно ударная волна пронёсся по помещению, окончательно разрушая то, что ещё уцелело…
Здание разваливалось всё быстрее. Очень надеюсь, что животных не было внизу. А люди в торговом центре… Если выбрались – молодцы. Нет – не жалко. Как бы то ни было, но я выполнил своё обещание перед загубленными в этом месте душами. Я выполнил обещание перед собой.
А потому, стоило мне переступить порог арены, как я смог позволить себе потерять сознание – нагрузка всё же была довольно серьёзной. И последнее, что я услышал в рёве сирен, было:
– Господин… – от сорвавшей кляп и оказавшейся на ногах Елены.
Глава 7
Дым… Дым застилает всё. А ещё жар. Что-то потрескивает. В отдалении слышны взрывы. А ещё отчаянные крики и стоны. Очень много криков и стонов… Они, словно фоновая музыка в этом дыму.
И я иду вперёд.
– Ты доволен? – едва различимый вкрадчивый шёпот едва-едва касается сознания. Из-за этого создаётся впечатление, что это я говорю сам с собой.
Порыв ветра сносит пелену дыма в сторону и я, благодаря этому, вижу зарево.
Горизонт чёрно-алый от дыма и пожара, что пожирают город. Если это ещё можно назвать городом, ибо всё разрушено. Дома лежат в руинах. Улицы завалены обломками и телами. Флаеры искорёженными кусками металла и пластика разбросаны повсюду. И люди…
Люди бредут в дыму и в огне. Большая часть сильно изранены. Они не понимают, что происходит. Они плачут… Они кричат… Они молят трупы на улицах подняться…
А я иду вперёд. Просто мимо.
– Ты доволен? – вновь вопрошает всё тот же шёпот. – Ты достиг чего хотел! Ты отомстил!
Посреди разрухи видны исполинские кратеры. В них куски металла и пластика… Словно кусками мусора, размером со здание, проводили орбитальную бомбардировку. И возможно, предположение недалеко от истины: в центре – самой разрушенной части города, лежит разорванный металлический круг…
Это обломки рухнувшей на землю орбитальной станции Кольца. Она не до конца разрушена, так что обрубок уходит в чёрный дым, а после обратно в небеса, откуда и пал на землю.
Я чеканю шаг по растрескавшейся от жара мостовой. Я иду вперёд.
– Ты доволен? – шёпот, будто не желая отстать от меня, не унимается. – Твоё предназначение выполнено. Твой род улыбается тебе из тьмы. Ты всё это сотворил.
Вокруг меня вьётся тень. Я не вижу черт лица. Я не узнаю голос. Я даже не чувствую тепла живого тела. Могу сказать лишь, что это женщина.
Та, кто помогала мне! Та, кто имеет право говорить со мной.
Я продолжаю идти вперёд.
– Ты заключил контракт с силами, выше твоего понимания. Ты открыл им дорогу, – шепчет она, прильнув к самой моей щеке и проведя рукой по другой. – Ты доволен?
Я останавливаюсь. Я поднимаю взгляд к небу. Я не хочу, чтобы мёртвый город видел мои слёзы. И я отвечаю:
– Нет!
***
Я открыл глаза. Сон… Это всего лишь сон! Кошмар, что неожиданно пробрал меня до холодного пота. До самых поджилок! Ибо было в нём… что-то невероятно похожее на правду. Будто это происходило на самом деле.
– Значит, пациент подыхать отказывается? – разорвал оцепенение голос сбоку. – Жаль… Придётся-таки лечить идиота. Какая незадача.
Я повернул голову направо, откуда доносился голос… В глазах помутилось от боли, а в шее что-то нехорошо хрустнуло. Боль, что помогла мне запустить ритуал на Арене, после завершения ритуала вернулась в полной мере.
Тем не менее я сумел различить фигуру в белом халате, что стояла в изголовье кровати. Врач неспешно копался в обширном чемоданчике, часть содержимого которого уже заняла ближайшие поверхности. Также краем глаза я приметил несколько медицинских приборов, тихо пищащих в своём собственном ритме и не обращающих внимания на людей.
И я бы не удивился, если бы дело происходило в больнице. Но нет. Обстановка моей личной комнаты в особняке угадывалась с первого взгляда. Даже обрезанные ветви яблони видны из окна.
– Артур Щербаков, отрадно видеть, что вы не бросили такого сложного пациента, – едва слышно произнёс я, хотя речь больше походила на стон.
Мало того, что челюсть болела, а несколько зубов шаталось, так и лицо после всех побоев заплыло – губы почти не шевелились. А ещё в горле всё пересохло, так, что каждое слово нещадно драло глотку. Это сразу же поняла Елена и стакан с чистой водой, а также трубочка, чтобы удобнее было пить, оказались у моих губ.
– Да вот, пришёл посмотреть на идиота, который полез в драку с противником более высокого ранга. Обычно такие не выживают… так что вы можете стать ценным экземпляром! Ну или всегда можно устроить вскрытие – меня оба варианта устроят.
– Доктор! – с лёгкой укоризной возмутилась Елена. – Ему же плохо!
– Он должен страдать! – веско заявил мужчина. – Этот обалдуй должен понимать, что у любой глупости есть последствия. Может, в будущем будет хоть немного умнее?
Противореча собственным словам, доктор что-то вколол в пакет на капельнице, и от руки, куда тянулась игла, по телу быстро прошла прохлада облегчения. Тело стало словно пуховым… вот только двигаться я всё равно не рисковал – вдруг улечу или развалюсь? Всё же ощущения от препаратов могут быть весьма обманчивыми.
– И да… Я не забываю своих долгов, – продолжал разглагольствовать мужчина. – Вы решили мою проблему. Должен признать, я с интересом наблюдал за новостями. Вы, Тёмный, справились малой кровью… – доктор с едва уловимой печалью вздохнул. – В идеале стоило решить всё вообще без смертей. Но я видел тело Трощена. В его смерти нет вашей вины. И теперь, как мы договаривались, я ваш семейный врач. Можете прыгать от радости! – язвительно произнёс он. – Не можете? Ну, как хотите!
– Так просто? – смерил я его внимательным взглядом.
– Я своё слово держу, даже если последствия этого мне не нравятся, – приподнял голову мужчина, будто оскорбился от одной возможности сомнения в этом.
– Рад слышать, – несмотря на своё состояние, я нашёл силы улыбнуться. – Тогда, может, расскажете, док, насколько всё плохо?
– Жить вы, что удивительно… будете. Таких идиотов, как вы, убить непросто, – ничуть не стесняясь, в своей грубой манере обнадёжил меня Щербаков. – Но избили вас знатно, этого не отнять. Переломов нет, но не меньше пяти трещин в костях. Про растяжения и синяки я вообще мочу – мелочи на общем фоне. Однако хуже всего два момента…
На этих словах, доктор приподнял одеяло с левой стороны кровати. Бинты… Много бинтов покрывало тело. Но даже это не скрывало черноты от синяков, практических скрывших собой рисунки татуировки. Вот только все они не шли ни в какое сравнение с левой рукой, что до локтя была замотана в несколько слоёв бинта. Но даже так, сквозь него просачивалось что-то буро-желтоватое.
– Левая рука до локтя – полный фарш! Такое чувство, словно вы её засунули сначала в мясорубку, а затем в кипящее масло. Живого места нет! Так что если пожелаете подать в суд на Безруковых, то у вас шикарные аргументы! Я могу ваши показания засвидетельствовать по всем правилам, что никто не сможет к ним придраться.
Я прикрыл глаза… Создание артефакта взяло с меня большую плату, нежели я предполагал изначально. Отключённая боль – не всегда хорошо, из-за этого нет возможности правильно оценить собственное состояние. Единственная надежда, что созданный мною артефакт того стоил. В бою он показал себя более чем достойно. Но вот как он поведёт себя сейчас?
Я воззвал к родовому перстню… И в ответ получил лишь тишину.
Слегка растерявшись, я открыл глаза и чуть повёл головой. Но сразу же успокоился – родовой перстень лежал на тумбочке рядом. Во время перевязки и обработки ран с меня его сняли.
Ладно, позже посмотрю, что я создал. В этом плане можно немного потерпеть.
– А какой второй момент? – решил уточнить я.
– Второй в том, что обнулять своё средоточие маны – совершенно отвратительная идея, – Щербаков бесцеремонно поднял мне веко и начал светить фонариком. Я же был настолько беспомощным, что даже дёрнуться толком не мог. – Ваша естественная регенерация, как мага, сильно замедлена. Примерно сутки вы обычный человек, пока хоть немного не восстановится средоточие маны. Потому это время я крайне настоятельно советую вам не вылезать из постели… Если не хотите, конечно, чтобы трещины превратились в полноценные переломы, и вы остались валяться под ближайшим забором. Тут я вам уже никак не помогу.
Перспектива, честно говоря, так себе… Мало того что я беспомощный, так и часть дел придётся сдвинуть. Благо хоть инфосеть мне доступна.
– Хотя… – доктор задумался, после чего хищно ухмыльнулся, так, что мне стало мягко говоря не по себе: – Возможно, руническая вязь, что украшает ваше тело, поможет восстановиться быстрее?
Щербаков видел мои татуировки и раньше, но похоже, сейчас у него имелось время их изучить. Демоны! Вот это нехорошо.
Понять он их вряд ли сможет, но по своему профилю доктор часто сталкивался с проклятьями, если верить той информации, что у меня на него была. Да и чертежи прибора в его кабинете… Он явно мог почувствовать аналогию с моими татуировками.
– Увы нет… – вздохнул я, стараясь быть как можно более безразличным к поднятой теме.
– Жаль! Хотя рисунки у вас…
– Доктор! – Елена вновь стала моей спасительницей. – Мой господин наверняка утомился от этого…
– Да. Наверняка… милочка, – мужчина сдержал явно более характерное выражение, но решил не спешить. – И вообще, вам лучше всего лечь спать. Всё что нужно для более быстрого восстановления я вам уже вколол. О необходимых перевязках и медикаментах рассказал вашей слуге. Вам же нужен лишь покой. Но если ваши татуировки…
– Если они вызывают у вас интерес, возможно, стоит обсудить их, когда я буду чуть более… собранным для более длительного разговора? – я нарочито зевнул.
– Безусловно, – доктор показательно захлопнул свой саквояж и развернулся к выходу.
Но я всё же решился воспротивиться совету врача и уточнил:
– А что насчёт Елены? С ней всё в порядке? – я посмотрел на слугу, что была готова проводить доктора.
На этом вопросе девушка вздрогнула и поспешила заверить:
– Господин, со мной всё в хорошо! Вы меня спасли и это самое главное!
– Позволь решать это господину доктору, – добавил я металла в голос. – Тебя похитили и удерживали несколько часов. Я хочу знать, что с тобой всё хорошо!
– Вам настолько не жалко свой банковский счёт? – не скрывая иронии, уточнил Щербаков, разворачиваясь ко мне. – Пусть я теперь ваш семейный доктор… Но я не собираюсь делать всё забесплатно! За мою помощь… – мужчина обвёл взглядом оборудование, медикаменты и прочую мелочёвку. – Вы будете должны мне небольшое состояние.
– Плевать! – ни на секунду не задумался я. – Здоровье моих людей, прежде всего! – а затем добавил, чуть тише: – Результаты можете мне не говорить, но Елена должна получить всю необходимую помощь.
Не стану же я ему объяснять, что всё лечение, как накладные расходы, согласно букве контракта, будет оплачивать Некифоров? А вот удостовериться, что с Еленой всё хорошо – мне намного важнее денег.
Доктор лишь пожал плечами, а девушка чуть смущённо кивнула. И дверь за ними закрылась. Наконец-то я мог действительно поспать.
