Александр Андреевич Лобанов
Темный контракт. Книга 2
Глава 2
Ночь вступала в свои права, а значит, требуется завершить последнюю задачу на сегодня: проникновение со взломом и кража. Хотя… какая это кража, если я хочу забрать то, что принадлежит мне по праву крови? Да и проникновение со взломом – преувеличение, ибо у меня имеется приглашение.
Я потёр тыльную сторону запястья. Вернее, приглашение мне было выдано на одно посещение, но после его никто не аннулировал. Так что у меня есть ещё несколько часов, прежде чем биочип на проход в поместье Суворовых растворится в крови.
Очень удобно и так непредусмотрительно с их стороны.
Пальцы пробежались по зелёным зарослям, что стеной окружали территорию Суворовых. Княжеский род не разменивался на кованные заборы или, боги упаси, стены и охранные вышки.
Всё намного проще и элегантнее: генетически модифицированные растения-хищники, что шипами и ядом уничтожат любого глупца, что рискнёт через них пробраться, а после превратят в удобрения. И ни огнём, ничем острым их не взять – неприступный барьер. Единственное, что их могло усмирить – чип в моей крови. Но и тот не позволял открывать проходы в живой стене, где вздумается.
А ведь кроме зарослей, за территорией следили ещё и многочисленные дроны, служа дублирующей системой. Несколько контуров магической защиты. И живые охранники, порой устраивающие обходы. Возможно, спутники, наблюдающие из космоса. Ещё имелось подозрение, что гостевой датчик в моей крови так же отслеживается, но не факт, что они настолько заморачивались.
Суворовы умели хранить свои тайны.
Короткий разбег по хвойной подстилке, прыжок, и я вцепился в прочные, словно сталь, ветки живой стены. Всё же идеально зелёная стена в три метра высотой посреди сероватого хвойного леса далеко за городской чертой Гатчины выглядит абсурдно. Хотя, не более абсурдно, чем ползущий по ней наверх человек в тёмных, мешковатых одеждах и с плотной тканевой маской на пол-лица.
Несмотря на перчатки, взбираться было крайне неудобно. А ещё листья и тонкие веточки так и норовили залезть в лицо. Я бубнил себе под нос сдавленные проклятия, не стесняясь в выражениях.
Охраны я не боялся – я лез в ту часть территории Суворовых, куда ночью ни один здравомыслящий человек не полезет: некрополь рода. Благо он имел широкий участок контакта с внешней стеной территории Суворовых – не нужно никуда лишний раз бегать.
Навыки, заработанные в особняке на скале, никуда не пропали и через полминуты я уже находился на зелёной ограде. Она оказалась шириной почти в метр, а на самом верху я мог встать в полный рост – ветви прекрасно держали мой вес. Но я не спешил высовываться, на всякий случай осматривая территорию.
Ничего особенного на первый взгляд.
Около сотни небольших, аккуратных каменных домиков в тёмных тонах – усыпальницы. Для каждого члена рода отдельно! В редких случаях супругов хоронили вместе.
Обычно каждую усыпальницу украшали аккуратные барельефы, что рассказывали о деяниях того или иного представителя рода. Всё чистенько и аккуратно, лишь ветер гоняет пару листков по мощёным дорожкам.
Пристанище мёртвых магов, которое фонит бесконтрольной маной. Именно это должно защитить меня от контуров магической защиты, а также от сигнала гостевого датчика. Такое обилие энергии просто глушит всё, что есть рядом с ним.
Вот только полагаться на случайные флуктуации магического поля – глупость высшего порядка. При бегстве из особняка на скале у меня не имелось времени, чтобы озаботиться качественной защитой, но сейчас… Ручка с чернилами на основе моей крови после получаса подготовки вывела множество рун на моей коже. Целую вязь знаков.
В идеале нужно их все нанести на кожу ножом, чтобы кровь и дух питали руны. Вот только заживать всё это будет несколько дней, а то и недель, потому упрощённая версия – рисунки на коже с применением крови. Эффект у рун от этого заметно снизится, да и длительность – минут десять-пятнадцать, но этого хватит с лихвой.
Руны, словно волны, расходились от вколотого датчика в руке. Это была вязь из трёх основных рун: техника, контроль, пустота. Согласно экспериментам ещё во время моего обучения, такая простая комбинация должна размывать меня для любой техники. Но для данного проникновения я усилил вязь ещё одной комбинацией: свет, барьер, семья – это должно отсечь все лишние сигналы гостевого датчика, однако оставить то, что даёт моё опознание, как гостя.
Я очень надеялся на успех. Не зря же я перевёл почти десяток мышиных душ на эту маскировку?
Да уж. Как я прибыл в Российскую империю, всё чаще стал использовать тёмную магию, которой меня обучали в практических целях, а ведь раньше ограничивался лишь мысленными экспериментами с наставниками и очень редко, когда применял эти знания на практике. Слишком важно было сохранять в тайне сведения о том, что в роде Аркур появился маг, подобный мне, ведь вероятность этого, несмотря на все желания рода, была не такой и высокой.
Единственное, на что я не мог повлиять – спутники. Но специально ради них добирался до места проникновения такими окольными путями, что даже странно, как успел вообще к этому времени. Да и маскировка на мне не только магическая, но и грим, а также мешковатая неприметная одежда.
Я спрыгнул вниз и замер в ожидании. Чего? Не знаю… Возможно, тревоги? Возможно, боли от гостевого датчика? Как-никак связки рун – весьма зыбкое подспорье, которое основательно не проверялось. Возможно, ещё чего-то столь же малоприятного, что означало: я провалил какой-то из этапов подготовки.
Десяток секунд. Полминуты… минута. Тишина. Лишь по ногам прошёлся холодок, а по земле начал стелиться туман. Несмотря на тишину, исконные обитатели меня заметили и не одобряют проникновения.
Ну извините! Я тут по делу!
Главное – не лезть в центр некрополя, там самые древние усыпальницы, ещё конца семнадцатого, начала восемнадцатого века. Именно в те времена в мир пришла сила, что дала энергию достойным. Сильнейшие главы родов сейчас покоятся в центре некрополя. И с ними лучше не шутить, даже несмотря на их вечный покой.
Лёгкий скрип навевает мрачные настроения. И вообще, что тут может скрипеть? В некрополе нет ни одного дерева. Тут сплошной камень и дух смерти.
Благо моя цель – одна из последних усыпальниц. Мне требовался мой прадед: Влад Суворов. По воспоминаниям матери – суровый мужчина, что держал весь род в железных руках. Он даже самому Императору мог давать советы так, что тот не смел отказать. При его правлении род Суворовых был в пятёрке самых почитаемых родов!
И судя по усыпальнице, потомки чтили своего главу даже после смерти: холодный тёмный мрамор стен в готической утончённости возвышался почти на три человеческих роста. Резные гаргульи скалили пасти по углам склепа. А массивные створки походили на ворота в тёмные демонические бездны.
Никаких сомнений. Здесь не только имя на арочном своде, но и барельефы… На одном из них прадед в боевом артефактном доспехе ломает хребет мантикоре – победа Суворовых над родом Киркиных. На другом барельефе мой предок подписывал какой-то договор в окружении двуглавого орла, лисы и Дракона – это Влад Суворов участвовал в переговорах между Российской империей и Поднебесной.
Всё иносказательно, чтобы не говорить конкретно об этих событиях, но и так всё всем было понятно.
Пальцы пробежали по фигуре главы рода выбитом на створках. И тут лёд сковал ладонь. Я попытался отдёрнуть руку, но та словно примёрзла к створке. Хуже того, я её практически перестал чувствовать, а онемение распространилось всё дальше по руке.
Защита некрополя!
Я судорожно стал перебирать в сознании руны, что могли бы помочь. Вот только у меня даже мышей нет, чтобы их душами воспользоваться. Я заозирался, готовый при необходимости отсечь предавшую меня конечность.
Тут рука помимо моей воли толкнула створку усыпальницы, и та беззвучно поддалась. Поток воздуха ударил в лицо, а я вновь начал в полной мере ощущать руку.
Неужто моя руническая заготовка сработала? Или, может, артефактная дверь почувствовала кровь потомка? Пусть сила, а вместе с ним и титул передаётся по отцовской линии, но кровь матери тем не менее оставляет свой след. Это то, что невозможно изменить.
– Сочту за приглашение, – пробормотал я и сам удивился тому, что мой голос дрожал.
Я сделал шаг в холод и мрак. Лунный свет, пробиваясь в линию створок, высветил прямоугольный саркофаг. Несмотря на годы, прошедшие с момента погребения, на нём не было пыли! Более того, даже возложенные при захоронении цветы оставались свежими и едва ощутимо благоухали.
– Надеюсь, моему отцу и братьям кто-нибудь организует столь же достойный последний приют, – не без опаски я коснулся поверхности саркофага. Но ничего не произошло. А я продолжил тихую исповедь-молитву: – А ты, прадед, извини за то, что мне придётся сделать.
Усилие и крышка саркофага с едва слышным скрипом начала двигаться. Сказать, что она была тяжёлая – ничего не сказать! Не меньше двадцати стоунов! Единственное, что меня спасало – крышка, как и сам саркофаг были идеально отполированы, камень с трудом, но скользил.
– Я тебя не знал… Да и ты меня тоже. Но мать описывала тебя, как умного мужчину при жизни. Очень надеюсь, ты поймёшь, что это нужно! Очень нужно твоему потомку!
С хыканьем я замер, когда примерно четверть пространства саркофага оказалась открыта лунному свету. Внутри было… Нет, не пусто. Тело ожидаемо на месте. Более того, истлевшее до состояния костного скелета, обтянуто пергаментной кожей и в обрывках тряпья.
Но ничего более… Никаких артефактов. Или чего-то подобного.
Чего я, собственно, ожидал? Это всё же захоронение не египетское и даже не в Поднебесной.
– И если всё пойдёт правильно, то и другим твоим потомкам пойдёт на пользу. Потому, помоги мне… Поддержи… Благослови…
Рёбра лучше всего подходят для порошков! Конечности, как детали артефактов. А череп… вот череп лучше не трогать. Не стоит обижать даже мертвецов. И так уже в некоторой степени я перехожу границы.
Вдох. Выдох.
Собраться с духом…
Кулак одним рывком пробил истлевшую плоть на животе покойника. Пальцы дрогнули, но тут же ухватились за нижние рёбра мертвеца.
В тот же миг кости руки дрогнули. Пальцы хрустнули. Длань мертвеца рванулась и схватила меня за запястье руки, которой я пронзил своего прадеда. Перстень на руке мигнул каким-то чёрным светом и перед глазами потемнело.
Глава 3
Солнечный свет приятно ласкает кожу. Лучи жизнерадостно играют на росе, что покрывает листья кустов роз. Не просто роз, а крайне редких, с голубым отливом, наполненных маной, как средненький артефакт С-ранга.
Около этих роз стоит статный мужчина с голым торсом… Хотя, вглядевшись, можно понять – это старик. Седая ухоженная борода и серебристые волосы, собранные в тугой, конский хвост, об этом кричат. Но даже несмотря на преклонные года, тело мужчины крепкое и может служить объектом зависти очень многих мужчин куда моложе его. Со спокойным лицом, мужчина точными движениями подрезает куст розы, наслаждаясь моментом и своим занятием.
И что это такое? Никогда такого не было и вот опять… нужно разбираться.
– Проходите! Не стоит стоять в стороне! – голос мужчины зычный, от него дрожь пробегает по всему телу.
В первый миг я решил, что обращаются ко мне. Но уже в следующую секунду прямо сквозь меня прошли трое.
Первым уверенным шагом идёт мужчина, неуловимо похожий на старца. Разве что волосы его не такие седые, а лицо хоть и пытается сохранить бесстрастность, но внутри его так и бушуют эмоции – сияние глаз его выдаёт.
– Отец, твоя внучка Мария и представитель рода Аркуров прибыли, как ты и просил! – холод, капля раздражения и недовольство, но всё закрыто за искренним почтением.
Я запоздало перевожу взгляд на парочку рядом с говорившим и с замиранием сердца узнаю своих отца и мать. Таких юных, какими я их видел лишь только на голокарточках семейного архива.
Взгляд помимо воли сосредотачивается на матери. Я делаю шаг вперёд. Протягиваю руку… и она проходит насквозь.
Чуть ли не в испуге я отступаю.
Эта иллюзия. Морок. Не нужно забывать.
Последнее проклятие мертвеца! Или, может, не проклятье? Благословение, которого я просил? Ведь я вижу мать… Вижу свою семью.
За все свои двадцать два года жизни я видел маму лишь три раза. Три коротких дня материнского тепла. Три коротких вечера материнских сказок. Три коротких ночи, когда самый близкий человек рядом…
Мама умерла от болезни, когда мне исполнилось восемь лет. Её не смогла спасти ни медицина. Ни магия. Ни любовь отца, что был ради неё готов уничтожить мир.
И вот я её вижу перед собой. Словно живую. Великолепная молодая девушка, едва за двадцать. С горящими жизнью и радостью глазами. В лёгком платьице и сандалиях.
– Дедушка, мы прибыли за твоим благословением, как главы рода, на нашу свадьбу, – без страха, хотя и с толикой смущения поспешно выдаёт мама, будто боясь, что её перебьют.
Она сжимает ладонь моего отца с нежностью и любовью. Тот на полголовы выше её и в рабочем костюме, но в глазах то самое придурковато-возвышенное выражение, свойственное влюблённым, пусть он и пытается сохранить лицо серьёзным.
– Прошу вашего благословения, – стараясь держаться уважительно-весомо, произносит отец с лёгким акцентом, который выдаёт в нём иностранца.
– Отец, объясни хотя бы ты им, что это категорически невозможно! – говорит отец мамы. Леонид Суворов, насколько помню, нынешний глава рода Суворовых, едва сдерживает негодование: – Мало того, что всё это происходит не по правилам! Но через три месяца уже назначена свадьба Марии с Михаилом Юсуповым! Этому договору уже больше десяти лет! У нас крепкие связи с этим родом и старые договорённости.
Возмущения обрывается по одному лишь короткому жесту главы рода. Он всё так же неспешно срезал одну из роз и вдохнув аромат, обернулся к своим потомкам. В его движениях так и сквозило осознание бренности всего бытия и то, что он не только познал это, но примирился и сумел преодолеть.
– Договорённость – это хорошо! Но никакая выгода не стоит счастья моей внучки. И твоей дочери…
– Но…
И вновь хватало лишь взгляда, чтобы оборвать возражения Леонида. Вот что значит быть тем, кто хоть и готов делиться властью с сыном, но ещё остаётся во главе.
– Крепостное право давно отменили! И не нам неволить членов рода в делах душевных …
– Дедушка! Я…
Мария, моя мама, хотела обнять старика в порыве… Но тот вновь двинул бровью, показывая, что не закончил, и все замерли в ожидании слов старика.
– Вот только прежде чем сказать своё слово, я хочу знать: искренни ли ваши чувства, молодые люди?
– Конечно! – по-девичьи звонко и задорно.
– Безусловно! – выступил на полшага вперёд отец, словно защищая избранницу.
Лёгкая улыбка расколола лицо старика. Искры веселья и понимания так и лучились от него. Но вот тон оставался спокойным:
– Прекрасный порыв чувств! Признаться, я давно за вами наблюдаю… – Мария на этих словах чуть заметно смутилась и отступила за спину избранника. – И порыв юности прекрасен. Но мне нужно нечто большее, чем слова, чтобы понять: это лишь лёгкая влюблённость, навеянная горячими телами и бесконтрольными эмоциями, или искренние чувства? На основании чего мне ссориться с родом Юсуповых? Мой сын прав, у нас с ними есть уже договорённости насчёт будущего брака.
Леонид Суворов довольно кивнул, одобряя рассудительность своего отца. Лёгкой тенью он незаметно оказался за левым плечом старика, готовый в любой момент помочь. Хотя по виду глава рода мог без труда всех здесь уложить. По словам матери, в пике сил он имел ранг SS+!
– Я представитель древнего рода Аркур! Первый сын и наследник всего состояния! Обладатель пятого состояния в Британской империи и сорок третьего в мире! Маг S ранга! – чеканил слова мой отец, с достоинством и силой, как и положено при его положении. – Я готов принести клятву, что не только готов жениться на вашей внучке Марии Суворовой, но отдать жизнь за неё. Я клянусь в этом и готов зафиксировать любым уместным для вас способом.
Сухие ладони старика несколько раз отрывисто хлопнули, поддерживая такую горячность и страсть. Однако взгляд глаз всё ещё отдавал стальной холодностью, так же, как и слова:
– Достойный порыв… Но глупый и поспешный. Мне не нужны ни ваше богатство, ни тем более жизнь! Мне нужно счастье для внучки. И доказать, что вы достойны, вы можете лишь одним способом. Мария, душа моя, ты ведь понимаешь?
Мама на этих слова вздрогнула, словно от удара, а лицо её побледнело… Голос же дрожал, произнося робкое:
– Да…
– Маша? – совсем растерялся от подобного мой отец. Попытался обнять свою будущую жену, но та чуть нервно отстранилась. – Что происходит?
– Мы… мы должны… – мама нервно сглотнула, подняла взгляд и чеканно, словно бросаясь в омут, выдала: – Согласно традиции рода Суворовых, дабы просить руки представительницы моего рода, претендент должен быть достоин не только по титулу и состоянию, но и по силе. Претендент должен быть в состоянии защитить супругу… а для этого он должен победить её в бою на глазах представителей рода Суворовых.
Я аж присвистнул… Истории того, как родители заключили свои брачные отношения, я никогда не знал! Честно говоря, даже не думал, что там может быть что-то интересное.
А тут, оказывается, такой конфликт! Такая драма! Весь сок ещё в том, что мама всегда была пусть на полступени, но сильнее отца, как бы это странно ни звучало. И если у него сейчас S ранг, то у неё S+.
– Вы серьёзно? – отец аж растерялся от такой подлянки. – Бой?
– Ты был готов умереть… Но тебе нужно быть готовым ради Марии пойти на всё! – отец девушки беззастенчиво ухмылялся. – Если ты против, то просто уходи! Тебя никто не держит!
– Дорогой… – Мария легко коснулась плеча отца и улыбнулась ему. – Дед старой закалки. Он… только так он разрешит. Это нужно сделать!
Мама отошла на пару шагов и перстень её, вспыхнув зелёным огнём, превратился в артефактный кнут-лозу. Зелёную лозу с шипами, которые могли содрать мясо с человека, или вырвать конечность. Юная Суворова очень любила растения, почти как я животных, и в память о ней, даже после смерти в особняке на скале цвёл сад.
– Но… – отец до последнего не хотел лезть в безумные русские традиции.
Вот только шанса ему не дали. Мама атаковала со всей силой и сноровкой, на которую была способна. Кнут ударил и целый пласт земли фонтаном вздыбился в воздух. Отца спасли рефлексы, заставив его рывком уйти в сторону.
И тогда он решился… Мама всегда была его опорой и помогла решиться в самые сложные моменты. Вот и сейчас, глаза отца полыхнули, и он, кивнув возлюбленной, активировал свой перстень. И тут его тело покрыл полный латный доспех.
Отец был первенцем. Он владел силой рода и металл подчинялся ему. Потому он был способен подчинить себе не просто доспех, а намного большее. Я видел его в пике сил – он мог выступить против армии и победить! И сейчас он не собирался проигрывать, ведь на кону стоит очень многое.
Доспех, больше похожий на мех, весь покрытый какими-то тёмными шипами и с несколькими клинками за спиной и на боках, словно таран рванул на Марию. Он доверился матери и готов был быть в этом сражении серьёзным… по её же просьбе.
Вот только мама, словно скользя, ушла в сторону – она была быстрее и манёвреннее туши в доспехи. И с щелчком хлыст ударил вновь. Три шипа сорвало с доспеха отца, а наплечник прогнулся от силы удара.
Отец ударил в грудь кулаком и в воздух ударили с дюжину шипов на паровой тяге. Затем выхватил сразу два копья и метнул их в мать.
Резко. Чётко. Яростно.
Мама от одного увернулась, а второе сбила ударом кнута. А затем отступила на полшага в сторону – идеально вовремя, ибо с неба упал шип. После, ещё десяток. Но остальные даже близко не коснулись стремительной девушки.
Моя мама была сильна не артефактами, но родовым талантом: боевое предвидение. Она могла видеть на три-пять секунд в будущее! Потому ни одна атака не могла достичь её… И она это знала.
Княжеские рода сильнейшие, после императорского рода. Более того, их сила по причине родства зачастую завязана на основную способность Императора – манипуляция временем.
Щёлкнул кнут. Последний из шипов, попав под удар кнута, изменил траекторию и чуть не протаранил отца. Но тот уже выхватил молот из своего арсенала и отбил шип. Взрывая землю латными сапогами, он бросился вперёд.
– Не вздумайте поддаваться. Я сумею увидеть истину! – словно бы невзначай бросил Леонид Суворов, который неотрывно следил за их боем.
