Зинаида Венгерова
Усмирение строптивой
Из всех этих данных, почерпнутых из разных источников, Шекспир создал свою бессмертную парочку веселых упрямцев. Многие критики упрекают Шекспира в грубости поединка, происходящего между двумя властными натурами; другие, напротив того, стараются обелить и Катарину и Петручио от упреков в грубости. Если сравнить комедию Шекспира со сказаниями о строптивых женах в старой литературе, то преимущество на стороне Шекспира уже в том, что чисто физические средства усмирения заменены у него нравственными. В английской балладе, (написанной около 1560 г.), «Веселая шутка о строптивой и злой жене», муж до крови бьет жену и заворачивает ее потом в просоленную лошадиную шкуру, чем навсегда усмиряет ее. Чисто физические средства для усмирения рекомендуются и в других старых рассказах о злых женах. Шекспир же изображает торжество не мужского кулака над женским упрямством, a мужского ума и нравственной силы. Некоторые критики склонны видеть недостойный фарс в истории Катарины и Петручио. Так Бультгаупт («Dramaturgie des Shauspiels») называет Петручио циником, который гонится только за деньгами, a его способ укрощения называет «eine Pferdekur». Переворот в характере Катарины он считает совершенно не мотивированным, хотя ее самое ставит несколько выше; он называет ее «суровой девственницей», напоминающей собою Брунгильду, но всю пьесу относит к разряду грубых фарсов, лишенных психологического интереса. Защитником Катарины и Петручио является Гервинус, очень красноречиво объясняющий психологию упрямой парочки. Катарина, по его мнению, не злая, а только раздраженная обстоятельствами девушка, не строптивая во чтобы то ни стало, a ребенок с кипучей кровью; её сварливость происходит от боязни остаться старой девой. «провожать обезьян в ад», как она говорит в раздражении. Она очень искренна, и тем нравится Петручио, но в сущности наивна и уступчива – не на словах, a в душе. Петручио, как доказывает Гервинус, не груб, a только держится известного рода политики. По мнению Ульрици, характеры Катарины и Петручио вполне соответствуют основной мысли пьесы, т.-е. выясняют необходимость каждого человека быть тем, к чему его предназначила природа. Петручио возвращает Катарину на путь истины и лечит ее при этом испытанным средством гомеопатов – «similiasimilibus»; своими вспышками он доказывает ей уродство гнева и упрямства. Того же приблизительно мнения держится и Крейсиг, говоря, что в «Усмирении строптивой» проповедуется превосходство мужа над женою. Эхельгейзер указывает на величие юмора Шекспира, облагораживающего кажущуюся грубость нравов. Петручио казался бы нестерпимым циником и его система усмирения не могла бы интересовать, если бы во все, что он делает, Шекспир не внес столько стихийной веселости и не показал бы этим, что за грубой оболочкой скрывается любящая душа. И Катарина только упряма, a не зла, только озлоблена бестактным отцом и привыкла защищаться дерзостями. Юмор мотивирует и перерождение её нрава – Катарина начинает смиряться перед Петручио уже тогда, когда его приказания становятся окончательно шуточными, когда он требует, чтобы она заговорила со стариком Винценцио, как с молодой девушкой.
