Зинаида Венгерова
Усмирение строптивой

Центральный интерес комедии заключается, конечно, в третьей из входящих в нее пьес – в истории Петручио, усмиряющего Катарину. В противоположность итальянскому характеру всей остальной пьесы, этот мотив более национальный. рассказы о сварливых женах – излюбленная тема в старой английской литературе.

Гервинус указывает на рассказ «Tom Taylor and his wife» (1569), на «Гризельду» Чэтля. В старой пьесе этот сюжет разработан с грубоватым народным юмором, и мораль главным образом сводится к тому, что мужчине следует показать свое превосходство над женщиной и для её собственной пользы научить ее кротости и смирению. Вне Англии тот же мотив встречается уже в восточных сказаниях. В «Kisseh Kuhn der Persische Erzähler» (Berl., 1829), сборнике восточных рассказов из «Sketches of Persia», есть «История кошки», которая вместе с французским фаблио «La Dame qui fut êcoliêe» (см. Dunlop, II, p. 444) наиболее близко подходит к северным сказаниям об укрощении строптивых жен: Садик Бек, женившийся на гордой дочери набоба, доказывает ей свое превосходство тем, что спокойно убивает её любимую кошку, после чего жена начинает бояться и уважать мужа. Много варьяций на ту же тему есть отчасти в романской, отчасти же и даже более всего в северных литературах. Есть рассказ Хуана Мануэля о графе Луканоре, усмиряющем строптивую женщину, и в сущности к той же категории испытаний верности и кротости жены принадлежит и последняя новелла в Декамероне Боккачио – о Гризельде, дочери угольщика. Рейнгольд Келлер приводит в III т. Shakespeare-Jahrbuch (1868) очень интересную ютландскую сказку из сборника Свэнда Грунтвига «Garnie danske Mindei; Fölkemunde» (1854-61), где для укрощения строптивой жены предлагается тоже ряд крутых чисто физических мер. В сказке говорится о трех сестрах, Карен, Марен и Метте. Все они были очень красивы, но своенравны, a Метта еще более чем другие, и потому ей труднее было выйти замуж. Но жених сумел обуздать её нрав. Во-первых, своим обращением с животными, которых он пристреливает при первом непослушании, он показывает жене, как опасно нарушать его волю. Затем он всячески проверяет её покорность, заставляет ее утверждать при виде журавлей, что это вороны, при виде кур, что это галки. Затем уже окончательная проверка происходит в доме родителей Метты, куда муж её приезжает вместе с нею в гости. Метта оказывается покорнее всех других сестер. Эта сказка относится почти ко времени Шекспира, так что можно было бы привести ее в зависимость от комедии Шекспира или от старейшего «Усмирения строптивой», если бы тот же мотив – в особенности убийство собаки и лошади на возвратном пути из церкви – не повторялся в очень старинных поэмах, как, напр., в одном из старых французских «фаблио» (сборн. Барбазана «Fabliaux et Contes»), в произведении одного средневекового немецкого поэта «Frauenzucht», в сборнике фарсов XIII-го века, в «El Conde Lukanor» дона Хуана Мануэля (умер. в 1326 г.; изд. А. фон Келером в 1830 г. в Bibliotheca Castellana), во второй новелле 8-й «Ночи» Г. Страпаролла, где Пизардо ведет свою жену тотчас же после свадьбы в конюшню и закалывает на её глазах упрямую лошадь. Тот же мотив повторяется в сказке Гримма «König Drosselbart», в фарсе Ганса Сакса, «Der böse Rauch» (Tieck, Deutsch. Theater I, стр. 19–28). В старом «Усмирении строптивой», где шекспировский Петручио носит имя Фернандо, Катарина не столь пассивна, как в старейших преданиях, где она собственно с первой же минуты подчиняется пугающему ее мужу. Она очень бойко отругивается от своего жениха, причем, однако, говорит в сторону, что вышла за него замуж, чтобы не остаться в старых девах. Сцены усмирения очень грубы в старой пьесе, причем в действиях Фернандо нет буйной непосредственности, которая составляет прелесть Петручио. Фернандо каждый раз выдает нарочитость своего поведения. Он говорит Кэт: «Сегодня мой день – завтра ты будешь хозяйкой, и я буду слушаться твоих приказаний», – т.-е. хитростью заманивает ее, чтобы тем временем окончательно сломить её упрямство. Моря ее голодом и пугая ее своими бешенными выходками против слуг, он постоянно заявляет, что поступает так ради педагогических целей, a когда, наконец, она смирилась и готова в угоду ему счесть старика за цветущую девушку, Фернандо хвалит ее и говорит, что учение закончено.