Юлия Резник
Чемодан
Глава 7
Она его изнасиловала. Факт.
Это была первая мысль, посетившая Люсину голову после того, как она хоть немного пришла в себя. Варварство… дикость… кошмар… Да по ней тюрьма плачет! Господи… Стыдно-то как… В глаза смотреть стыдно! Никогда в жизни она не испытывала такого позора. Потому и затаилась, делая вид, что спит…
А Ваня не спал. Он обнимал её… Люсю. Одной рукой прижал ее к своему телу, а второй… едва ощутимо поглаживал грудь. Легонько ее сжимал, рисовал узоры на коже… Задевал камушки сосков, перекатывал их пальцами… Отчего её дыхание сбивалось. И, наверное, этот факт выдавал Люсино притворство…
Она налетела на него прямо в ванной. Прижала к себе, обхватила голову ладонями, впилась в сладкий рот. Скользнула рукой вниз по колючему затылку, к теплой шее, и дальше – по сильной голой спине к подтянутым ягодицам… Она упивалась им… Смаковала… Творила все, что приходило на ум, отбросив прочь всё стеснение. У неё будто бы помутился рассудок. А мир сжался до одной лишь животной потребности. Потребности в нем…
Сейчас Люся даже не могла вспомнить, как оказалась голой. Сама ли она разделась, или Ваня помог… Сам процесс в памяти не отложился. Зато отчетливо запомнилось её первое откровенное касание, заставившее Ивана зашипеть. И этот звук, какой-то дикий, примитивный… Он вообще лишил её тормозов… Как добрались до спальни – Люся не знала. Опомнилась, уже сидя на парне верхом. Он был большой… везде, особенно там, где это по-настоящему имело значение… Но она справилась – вобрала его в себя, и совершенно потеряла голову. Это была неистовая скачка. Короткий спринт. Марафона Люся просто не вынесла бы… Слишком нуждалась в разрядке. Слишком нуждалась…
Как же стыдно, господи… И влага между ног… Ей бы помыться, но тогда придётся смотреть в глаза. А она не готова… И когда эта готовность появится – трудно сказать. Стыдно… Невыносимо, до невозможного… Провалиться бы сквозь землю, эвакуироваться бы на другую планету… Что угодно, лишь бы никогда с ним больше не встречаться. И даже не вспоминать!
Смуглая рука Ивана, переместилась с груди на живот, и нежно-нежно, едва касаясь, прочертила пальцами линию вниз – поглаживая. Деликатно, трепетно. Может быть… может быть, он не слишком и противился тому, что произошло? Ведь не сбежал… И даже сам проявляет инициативу. Прижался чуть сильней. Пахом к ягодицам. Так, что Люся почувствовала его возбуждение. А ведь еще и часа не прошло, после их первого раза. Молодость… что с неё взять?
Ладонь переместилась на бедро. Слишком пышное бедро, слишком неидеальное… Это тогда, в состоянии помутнения, видимо, Люсю мало волновало собственное несовершенство. Она и не вспомнила о нём. А сейчас все её комплексы устремились наружу. Кровь прилила к щекам. Стыдоба… Позорище… Почему Ваня все еще рядом?! Почему не сбежал? Разве не видит, что… ну, не худышка она – факт. И животик, и плотные ноги, и грудь… далеко не идеальная. Слишком большая… Слишком… А он снова к ней вернулся, взвесил в ладони, прошелся пальцами по вершинке. Люся всхлипнула. Не сдержалась.
– Можно еще? – прошептал ей прямо в затылок.
Люся закусила губу. Как быть? Она не понимала – дезориентированная и пристыженная.
Ответ пришел сам собой, когда Ваня опустил пальцы на ее все еще влажный клитор. Стон…
– Пожалуйста, Люсенька, можно? – еще одна тихая просьба.
И как ему отказать? Когда он уже у цели почти… Большой, раскаленный, нетерпеливый… Люся сдалась. Отставила немного попку, открывая ему лучший доступ. Толчок… Люся хнычет.
– Не больно?
– Нет. Хорошо…
Сначала медленный, тягучий, потом – все убыстряющийся темп. И жадные пальцы там, где им самое место. И хриплое дыхание за спиной. В этот раз вся инициатива исходит от Вани. Она только поддается, и выполняет его пожелания. Это он закидывает Люсину ногу на свое бедро, это он натирает её складочки пальцами, это он прикусывает её загривок… И толкается в неё, бьет в нужную точку. Ту самую точку, да… Люся кончает второй раз за вечер, хрипя, сжимая в себе до боли.
– Люсенька… Люся-я-я…
Сил больше не осталось. Люся закрыла глаза, и провалилась в крепкий сон.
Яркий свет скользил по подушке… Не открывая глаза, Люся повернулась на спину и сладко-сладко потянулась. По телу разлилась приятная усталость. Так бывает только после хорошего изматывающего секса. Вот, уж чего в Люсиной жизни не было и в помине. И тут, как обухом по голове… Мамочкигосподибожемой… Что она наделала?! Осмотрелась, будто бы преступница последняя… Осторожно встала с кровати. Голая. Абсолютно голая. Матерь божья… Как она докатилась до такой жизни?! На носочках подошла к двери. В тишине квартиры оглушительно громко зазвонил телефон. Люся кинулась к трубке. Иван… Выдохнула судорожно… и отдернула руку. Ушел… Значит, нечего бояться… Он ушел. Хорошо. Ей тоже, пожалуй, стоит куда-то… уйти… Уехать, убежать… Быстрый душ, и куда глаза глядят… Хороший план.
И только в ванной осознает… Они не предохранялись! Совсем… Об этом красноречиво свидетельствуют подсыхающая корка на теле и океан у нее внутри. Похоже, не у нее одной давно не было секса, – на автомате отмечает Люся, и тут же себя одергивает. Она подумает об этом в другой раз… А сейчас – бежать!
Ирка Чипижная дома, с детьми, а козел-Серёга так и не появился. Хорошо. Значит, можно пересидеть у подруги… Рассказать ей все, посоветоваться…
Люся быстро оделась, сунула телефон в сумочку и, не дожидаясь лифта – спустилась вниз по ступеням. Пятый этаж, четвертый… а вот уже первый и… кислород! Вдохнула полной грудью морозный воздух, только сейчас осознав, что практически не дышала… Провела руками по растрепанным волосам, которые даже не успела расчесать! За руль сесть не решилась. Хорошо, что идти недалеко…
В квартире подруги, как и всегда, царил хаос. Трое детей – это вам действительно не шутки. Чуть не убившись о валяющийся прямо посреди коридора поезд, Люся пробралась в единственное относительно безопасное место в доме – в кухню.
– Ну, рассказывай, что случилось? – требовательно поинтересовалась Ирка, водружая на стол бутылку самопальной наливки.
– Эй, ты чего… Утро на дворе…
– Ну и фиг. На тебе лица нет. Пять капель точно не помешает…
Люся вздохнула. Пять капель здесь вряд ли помогут… Но она ведь решила, что больше не пьет. Разве только мышьяк, чтобы сразу сдохнуть…
– Ну, так, что случилось, Люсь?
Люся покосилась на плотно прикрытую дверь кухни и принялась за свой рассказ. По мере повествования, глаза Ирки становились все шире и шире. В итоге, к его окончанию, она больше походила на страдающего запором лемура.
– Ты что… ты, правда, что ли… На него напала?!
– Да, что ж, я врать тебе буду? Выпрыгнула прямо из трусов… Вскочила на него, как ковбой в седло, ну и… понеслась!
– Трусы хоть красивые были?
– Ирка!
– Нет, ну, а что… Раз уж так, то хоть в красивых трусах… Чтоб не стыдно было.
– Да я его изнасиловала! – заорала Люся, и тут же захлопнула рот, бросив на дверь вороватый взгляд. – Думаешь, Ваня после такого на мои трусы смотрел? Да он, небось, в шоке был. Поди, не каждый день на него озверевшие тетки набрасываются! У него, может, травма теперь на всю жизнь. Психологическая…
– Ага, травма. Наверное, поэтому он к тебе потом сам пристроился… – скептически вздернула бровь подруга.
И правда. В этом месте Люсина логика изрядно хромала. То, что случилось, после «изнасилования», она даже себе объяснить не могла.
– Может, у него Стокгольмский синдром?
– Ага… Как же… Синдром у него… Стокгольмский, – отмахнулась Ирка, и налила еще по одной. – Да, ты мне хоть одного мужика покажи, который бы от секса по доброй воле отказался? Что? Нет таких? Вот тебе и ответ. Так что – забудь. Ну, потрахались хорошенько! Что ж тут плохого, если организму надо? Плюнь – и разотри.
– Мы не предохранялись, Ирка…
– Ну, ты даешь, мать… Тебе лет-то сколько?!
– До хрена… – вздохнула Люся и опрокинула рюмку. Почему-то идея напиться сейчас уже не казалась ей такой дерьмовой.
– Слу-у-ушай, Люсь… Так, а может, тебе его небо послало, а? Сама говоришь, молодой… Поди, и здоровый! Может, это и хорошо, что вы… ну… Родишь. Ты ж хотела?
Выпитая настойка застряла где-то в горле. Люся судорожно сглотнула, и даже закашлялась. Может, идея и неплохая… Вот только одно «но». Люся не стала рассказывать подруге, что её любовником был темнокожий парень. Ну, а как бы она это сказала, ей богу? Это же, по идее, не должно иметь значения, ведь так? Не должно, и не имеет! Но только не тогда, когда ты используешь мужчину в качестве донора спермы. В таком случае лучше выбрать менее примечательный вариант.
– Да, ну, Ирка… Скотство какое. Мало того, что изнасиловала… Так еще, выходит, и обворовала…
– Нет, ну, а он чем думал, если не хотел быть обворованным, а? Ему, наверно, вообще по барабану.
Какой там… Если бы так, вряд ли бы он стал Люсе звонить. А так, уже три не отвеченных.
– Да, ответь ты ему, ишь, какой настойчивый!
Легко сказать: «Ответь»! Они, вообще-то, сегодня собирались плитку укладывать. А как это сделать, если она со стыда готова провалиться?! Люся еще бы долго металась в сомнениях, если бы не Ирка. Та с психом схватила телефон и, приняв вызов, всучила трубку в руки подруги.
– Давай! – шепнула одними губами.
– Алло… – голос почему-то осип.
– Люся… Привет. А я звоню, и звоню… Я у тебя под домом уже, а ты где?
Люся закусила губу. Было стыдно. Невыносимо стыдно от того, что случилось вчера, но почему-то еще больше – из-за себя, сегодняшней. Он ведь приехал ей помочь! Бескорыстно, в свое личное время! А она… она вела себя, как истеричная бабища. Прокашлялась.
– Вань… Ты извини, ладно… Только у меня тут кое-что случилось… В общем, не могу я сегодня. Извини, что не предупредила… Пожалуйста, не обижайся, хорошо?
Парень задержался с ответом, и эта пауза… еще сильнее резанула по совести. Как будто она ребенка обидела. Незаслуженно.
– А… Ну, ладно… Ничего.
– Вань…
– Да, правда, Люсь, все в порядке. А что случилось-то, может, помощь нужна?
Господи боже! Что ж хреново так, а? Ну, зачем ты, Ванечка? Зачем такой хороший?
– Нет-нет. Тут у подруги неприятности. Ей поддержка нужна…
Ирка закатила глаза.
– Аааа. Так, может, завтра тогда приехать?
Приехать? Завтра? Может быть… Может быть, она сумеет взять себя в руки, и найти хоть какие-то слова. Пауза в разговоре затягивалась.
– Ладно, я понял…
– Нет! – закричала Люся, сама не зная, почему. – Завтра мне подходит. Завтра я буду ждать!
– Правда?
– Конечно!
– Люсь… я по поводу вчерашнего… Мне…
– Ой, Вань, что-то тебя не слышно совсем… Завтра поговорим, хорошо?
Люся отбила звонок. Отложила телефон и растерянно провела по волосам.
– Что-то не похоже, чтобы твой Иван о чем-то сожалел. Я бы скорее сказала, что парень не прочь повторить.
– Скажешь тоже…
– Скажу. Иначе, с чего бы он тебе все утро названивал?
– А посреди ночи ушел с чего? – задала Люся встречный вопрос.
– Не знаю. Мало ли, какие у него дела…
– Господи, Ирка, как же мне это все пережить, а?
Глава 8
Весь день Люсю мучила совесть. Стыд отступал – включалась совесть, и так по бесконечному кругу. О том, чтобы уснуть, и речи не шло. Она крутилась с бока на бок и ругала себя, на чем свет стоит. Легче не становилось. А ведь совсем скоро ей придется встретиться с Иваном лицом к лицу! Ну, вот, и как ей быть?
Люся не придумала ничего лучше, чем попытаться задобрить парня. Блинчиками… План был не то, чтобы очень. Но, в отсутствие лучшего…
В дверь позвонили. На негнущихся ногах Люся пошла открывать. Впустила Ивана, пряча глаза, и отступила на шаг. Парень возвышался над ней и подавлял… Он вообще был такой огромный, что даже её довольно просторный коридор вдруг показался Люсе ужасно маленьким. Не в силах поднять взгляд, разглядывала его ботинки. Размера сорок пятого – не меньше.
– Привет. А чем это так вкусно пахнет?
– Вот же, черт! Блины…
Люся помчалась в кухню, сняла с огня сковороду, и выкинула почерневший блинчик в мусорное ведро.
– Люсь…
– Ты не завтракал? – затараторила, чтобы заставить его замолчать.
– Эээ… нет.
– Вот и хорошо. Садись, я тебе блинчиков положу… Ты с чем предпочитаешь?
– Со всем…
Женщина вскинула голову. Впервые за два дня её губ коснулась улыбка.
– Со всем сразу?
– И побольше…
Ваня уселся на стул, вытянув длинные ноги. Он был в джинсах и серой толстовке, которая ему ужасно шла. Гормоны снова оживились, заставляя Люсю сцепить зубы. Она не собиралась идти на поводу у своей эндокринной системы!
– Тебя не слишком домашней едой баловали, да?
– Не-а… Вкушно! – пробормотал с набитым ртом.
Жизнь – странная штука. В Толике эта привычка заставляла Люсю буквально сатанеть, а вот в Иване – ничего, кроме умиления, не вызывала. Отгоняя от себя мысли, вновь устремившиеся куда-то не туда, женщина открыла холодильник. Раз Ванечка сказал – всего и побольше, значит, так тому и быть. Уже через три минуты на столе красовались пиалы с клубничным конфитюром, со сметаной и с медом. От предложенной сгущёнки парень, посмеиваясь, отказался.
– А ты почему не ешь?
– Худею! – выпалила Люся. Ей до сих пор было стыдно за свою пышнотелую фигуру на фоне Ваниного совершенства.
– Зачем? – Иван застыл с надкушенным блинчиком в руке, не обращая никакого внимания на варенье, которое с него капало прямо на стол. Люся отвернулась неловко, схватила губку. Намочила её под краном.
– Чтобы приобрести стройную фигуру, конечно. Зачем же еще? – пояснила, стирая варенье со стола.
– Кхм… Ну, мне кажется, что ты и так… кхм… очень даже…
– Правда?
Ну, вот, не знала она, зачем спросила такую глупость! Но почему-то Люсе жизненно важно было услышать, что…
– Ага… Красивая… очень. Люсь, я хотел спросить по поводу…
– Давай не сейчас, а? Мне так ужасно стыдно за то, что случилось… Не могу это обсуждать вот так, сразу.
Люся решила обозначить все, как есть. Сказать правду, а не ходить вокруг да около. Правда вообще в значительной мере облегчала жизнь. Вот и сейчас решила признаться, и – будь, что будет. В любом случае, хуже уже вряд ли станет.
– А стыдно-то почему?
– А то ты не знаешь! – Люся подперла руками бока и с возмущением уставилась на парня.
– Нет… – покачал тот головой.
– Я на тебя напала, Ваня! Как озверевшая голодная тетка!
– Эээ… Ну, я, как бы, был не против этих… зверств, Люсь.
Женщина захлопнула рот. И снова открыла, но так ничего и не произнесла. Что тут можно сказать? Абсолютно нечего, но от сердца почему-то чуточку отлегло. И как-то теплее стало…
– Вань, мне тридцать восемь… Я старше! И не должна была тебя… ну, не знаю… совращать… Не должна была так себя вести. Сама не знаю, что на меня нашло… Обычно я не бросаюсь на людей. Не бросаюсь на мужчин… Я не какая-нибудь озабоченная нимфоманка, понимаешь?!
Она, конечно, приврала насчет нимфоманки. Именно ею Люся себя и чувствовала в последнее время. О чем бы она ни думала, ее мысли каким-то непостижимым образом принимали совершенно определенную сексуальную направленность.
– Ты меня не совращала, – тихо заметил парень.
– Именно так все и было!
– Нет. Я – взрослый человек. Если бы наши желания не совпали, то и не было бы ничего.
Ваня встал из-за стола, собрал грязную посуду и потопал к раковине. А Люся так и стояла, открыв рот.
– Ты хочешь сказать, что вдруг воспылал ко мне страстью? Ко мне?!
Нет, она ничего не понимала! У Ивана, небось, всю жизнь от баб отбоя не было, а он такое заявляет… Желания их, видите ли, совпали! Ха! Да он просто решил пощадить её самолюбие!
– По правде, ты давно мне нравилась, Люся…
Вы посмотрите на него! Давно нравилась! Она?! Люся Борщева?! Нравилась? Этому темнокожему Адонису?
– Ваня, в попытке спасти мою репутацию ты несколько переигрываешь. Спасибо, конечно, но это… жестоко.
– Я не пытаюсь спасти твою репутацию. Даже не думаю, что она как-то пострадала. Ты просто мне нравишься. Уже лет пять, наверное.
Люся отказывалась что-либо понимать. Он говорил какие-то немыслимые вещи, сопоставив которые, нельзя было не усомниться в их искренности. Почему же, если она ему так нравилась, он даже не попытался хоть как-то ей на это намекнуть? Почему ничего не предпринял?
– Такс… Хорошо…
– Ты мне не веришь, – констатировал Иван.
– Мне просто нужно все утрясти в голове. Обдумать…
– Ладно. Ну, тогда, наверное, пора и к делу приступать?
Женщина пожала плечами. Они-то действительно встретились для того, чтобы поработать…
– Думаю начать от этого угла, не возражаешь?
– Мне все равно. Делай, как тебе проще…
Ваня работал быстро, а главное – качественно. Люся наблюдала за его четкими, отточенными движениями и размышляла. Могла ли она действительно нравиться Ивану? Мысль, которая казалась смешной еще совсем недавно, теперь почему-то смеха не вызывала. Стоило только логически поразмыслить… Ну, вот зачем бы он ей помогал? Ладно, еще с чемоданом… А после? С ремонтом? Ведь сразу предупредил, что дело вовсе не в деньгах! Грешить на это не имело смысла. А значит, у парня была какая-то другая мотивация. Возможно ли, что это – личный интерес?
– Люсь, открой, пожалуйста, новую коробку. Эта уже закончилась…
Вспарывая ножом брюхо упаковки, Люся прикидывала в уме, чем можно было бы объяснить Ванин к ней интерес. Ну, если, конечно, допустить мысль, что этот интерес действительно присутствовал. Она была достаточно симпатичной, и, в принципе, нравилась мужчинам. Последние лет двадцать – так точно. Вот в школе с этим были проблемы – факт. Сардельке, как ее прозвали одноклассники, было трудно покорить чье-то сердце. Но все изменилось, когда у Люси выросла грудь. Из толстушки она превратилась в даму с формами. А это – совсем другое дело. Даме с формами мужика найти – раз плюнуть. Может быть, и Ванечка на формы повелся? На них, и на её стряпню… Дураку понятно, что парень любит вкусно поесть! А с этим у него, как и у большинства одиноких мужчин – беда. Люся свято верила, что хорошо приготовленные котлеты для мужика – не меньший аргумент в пользу отношений с женщиной, чем, скажем, её навыки минета. Только, вот, если с последним могут быть сопряжены некоторые негативные моменты (мужчину может заинтересовать, на ком это его благоверная так напрактиковалась), то котлетки таких вопросов уж точно не вызовут. Мужчина не станет терзаться мыслью, сколько партий котлет его пассия нажарила до него. Он просто съест эти чертовы котлеты.
Люся подала Ивану новую полную коробку с плиткой, а пустую забрала.
– Вань, я пойду, выброшу мусор. Не теряй.
Натянув куртку, Люся вышла в подъезд. Ей действительно не мешало проветрить мозги. Выкинув коробку в мусорный бак, женщина зашла в магазин. Домой спешить не хотелось. Во-первых, потому, что Ваня оказался для нее слишком большим искушением, а во-вторых – как раз сейчас он резал плитку болгаркой. А Люся еще не забыла, какой это кошмарный звук.
Женщина взяла корзинку для продуктов и свернула к холодильникам с мясом. У больших морозильных камер в поисках любимых пельменей кружили мужчины. Еще совсем недавно Люся бы, наверное, заинтересовалась. Потому что мужчина у холодильника с полуфабрикатами – добыча легкая и необременительная. Как раз то, что ей было нужно. Вот только одна беда – в сравнении с Ванечкой, все эти дядьки казались ей до пошлого простыми. Бледными, абсолютно неинтересными… Ко всем Люсиным бедам прибавилась еще одна – она поймала в свои сети супер-самца, на фоне которого любой другой улов теперь будет казаться жалким и малозначительным. Не стоящим даже рыбалки.
Горько хмыкнув, Люся положила в корзину курицу и устремилась к кассам. Пожалуй, Ванечка оценит ее куриную лапшу.
До шести вечера Иван выложил плиткой большую половину кухни, оставив Люсе немного места у плиты.
– Потом передвинем оставшуюся мебель и доделаем остальное.
– Спасибо, Ваня… Ты меня очень выручил.
– Угу… Тогда я в душ?
– Ну, да. Конечно. Я тебе полотенце при… – осеклась на половине слова хозяйка квартиры. Кровь ударила в голову, окрашивая щеки женщины в нежно-розовый цвет. Она отчетливо помнила, как все началось в тот раз.
– Люсь… Ну, ты что… опять расстроилась?
– Мне стыдно. И можешь ничего не говорить. Все равно, такой позор нескоро забудется. Вот, возьми полотенце… От греха подальше.
Ваня послушно протянул руку за полотенцем и скрылся в ванной. Следующие десять минут до Люси доносился лишь шум воды, а потом:
– Люсь…
– Что?
– Ты не могла бы мне подать чистую одежду? Я робу снял, и…
Люся взвыла про себя, но просьбу Ивана исполнила. Вцепившись в одежду побелевшими пальцами, сунула ту в приоткрытую дверь.
– Люсь…
– Что?
– А ты стыдишься того, что проявила инициативу, да?
– Нет, Ваня. Я стыжусь, что напала на парня, который младше меня на добрый десяток лет.
– Люсь… А если… если этот парень сам нападет на тебя, он огребет по полной, или… нет?
Сердце Люси ухнуло куда-то вниз, и там уже сжалось, наполняя живот сладкой негой. Она прижала к нему подрагивающие пальцы, в попытке унять пожар, но сделала только хуже. Кожа была такой чувствительной, что реагировала на малейшее прикосновение. Женщина судорожно вздохнула и прикрыла глаза. А когда открыла их вновь, встретилась с прожигающим взглядом Ивана. Он сделал всего один шаг. Наклонился… Каждое его движение Люся наблюдала, будто бы в замедленной съемке. А потом она перестала видеть… слышать… дышать. Могла только чувствовать, с жадностью впитывая в себя ощущения его прикосновений.
Ваня на неё не нападал. Факт. Он сделал все, чтобы крепость сдалась добровольно. Боже, как же он целовал… Как касался! С каким трепетом… Не с тем, что позволил бы усомниться в его мужественности. А с тем, что ещё больше её подчеркивал. Люся плавилась от этих касаний… Одной рукой он поглаживал её затылок, а второй – ласкал поясницу.
– Пойдем в спальню, Вань… – выдохнула прямо в губы, отбрасывая сомнения.
А потом стояла перед ним, сидящим на кровати, и медленно-медленно сходила с ума. Потому что Иван никуда не спешил. Он изучал ее тело… Он ласкал его. Не спеша стащил с Люси штаны, поцелуями провел дорожку по голому животу, сжал в ладонях ее попку… Куснул. И Люсю уже не волновало, что в дневном свете софитов он видит все ее недостатки. Она просто наслаждалась возможностью получить по максимуму то, о чем она и мечтать не смела. Шикарного, заботливого любовника…
– Ты – красавица, Люся…
Красавица? Что ж… Значит, так тому и быть. Прочь сомнения… Люся всхлипнула, выгнула спину, чтобы Ивану было удобнее ласкать её грудь. Он нежно сжал ее соски пальцами и, едва касаясь, провел по контуру ареолы.
– Можно сильнее… – прошептала парню в колючий затылок. Вобрала в себя его аромат, только сейчас осознавая, как же правильно он пахнет. Да-да, именно правильно. Для нее… Какие-то совершенно особенные нотки. Аромат Ивана ни с чем не спутаешь… Пальцы на сосках сжались сильнее – Люся всхлипнула. Ноги дрожали от колоссального напряжения. Мышцы болезненно сокращались, будто бы она пробежала марафон. Ваня немного сместился, накрывая своими совершенными губами её вершинку, и, одновременно, проникая пальцами туда, где все болезненно налилось в ожидании его. Люся тихонько простонала, ухватившись посильнее за его широкие плечи. Иначе – упадет, не вынесет. Как же хорошо… Как же невыносимо хорошо. Иван прикусил сосок в последний раз, и скользнул губами вниз. Если до этого у Люси дрожали исключительно ноги, то теперь трепет охватил все ее тело. Давай же, Ванечка, давай…. – шептала не то вслух, не то про себя. Он ухватил ее за бедро, и настойчиво приподнял Люсину ногу. Люся послушно поставила ее на кровать, открываясь перед ним так, как никогда, наверное, не открывалась. Ни перед кем! Она едва не потеряла сознание, когда почувствовала его губы там… Лизнул, собирая языком Люсину влажность, ударил по напряженному клитору. Подводя Люсю к черте.
