Юлия Резник
Чемодан
Глава 19
Едва Ваня уснул, Люся помчалась в другую больницу. К деду любимого. Она не представляла, как будет объяснять отсутствие внука, но была уверена, что обязательно что-нибудь придумает. Главное, действовать помягче. Чтобы, не дай бог, не навредить… Не зря ведь мужчину забрали в больницу!
– Здравствуйте, мужчины. А мне бы Андрея Черного увидеть…
– Я за него, – нахмурился мужчина на койке у окна. Люся подошла поближе и неловко осмотрелась. Дед Андрей оказался высоким, сухощавым, достаточно бодрым и усатым. Стариком такого назвать язык не поворачивался.
– Здравствуйте. Меня Люся зовут. Ванечка не смог прийти, так что, вот… Я за него, – бодро отрапортовала Люся. – Да, вы лежите! Зачем же вставать…
– Что с Иваном?
– Все хорошо! – кивнула головой женщина, оглядываясь по сторонам, – небольшая травма на стройке, но он в порядке. Только ногу сломал и сейчас в больнице. Так что, вы не волнуйтесь!
Ну, вот и сказала. Вышло не то, чтобы хорошо, но так и дедуля сходу на нее накинулся! Признаться, она даже не ожидала. Почувствовал, видно, что с внуком беда. Наверняка знал, что в обычной ситуации тот никогда бы не пропал так надолго.
– А вы откуда обо всем узнали, да и кем приходитесь?
– А мы работаем вместе…
– Выходит, руководство поручило? Небось, чтобы убедить производственную травму не показывать?!
– Нет-нет, что вы! Они-то, конечно, в своем репертуаре… Но, так и мы не лыком шиты! Ваню в обиду не дадим.
Дед Андрей прищурился, а Люся отчего-то занервничала.
– Это не у тебя ли, часом, внучек пропадал? Не ты ли ему всю душу вымотала?!
– Я, – тяжело вздохнула Люся.
– Вот как! А сейчас тебе что от Ивана понадобилось?!
– Ничего, – развела руками женщина, – кроме него самого.
Дед Андрей неодобрительно пошамкал вставной челюстью, бросил на Люсю изучающий взгляд из-под кустистых седых бровей.
– Годков-то тебе сколько, красавица?
Люся напряглась. Внутренне ощетинилась даже, но в последний момент убедила себя, что пожилому человеку можно простить такие бестактные вопросы.
– Тридцать восемь.
– Что, настолько отчаялась, что и Ванька сойдет?
Люся стиснула зубы. Что ж… Она заслужила. А потому догадывалась – легко не будет.
– Я не отчаялась, а полюбила. Не понимаю, почему вас удивляет этот факт. Ведь вы сами воспитали этого замечательного мужчину, и как никто другой знаете, что он из себя представляет.
Дед Андрей покрутил усы, откашлялся, закряхтел, приподнимаясь вверх на подушке.
– Дед…
Люся обернулась. На пороге стояла тоненькая девушка. Из-под серой вязаной шапочки выбивались пряди рыжих волос.
– Машка? А ты тут что забыла? – прогудел Андрей Федорович.
– Мама сказала, что ты в больнице… Вот. Пришла тебя проведать…
Девушка потрясла авоськой с мандаринами и с интересом покосилась на Люсю:
– А вы…
– Меня Люся зовут. Я… невеста Ивана.
Ну, а что? Вроде бы не соврала. Замуж звали? Звали! Ну, и что, что она тогда не ответила согласием. Главное, что вовремя одумалась.
– Невеста?! Ух, ты… А я – сестра. Маша. Вот, к деду пришла… – закончила робко.
– А мать твоя где? Чем занята? – еще сильнее нахмурился тот.
– А! – отмахнулась девушка. – Ты, что, ее не знаешь? Лучше расскажи, может, тебе что-то нужно купить? Лекарства там, или… Я не знаю… – Маша снова покосилась на Люсю.
– Ничего мне не надо! – буркнул тот и сварливо добавил: – Иван уже все купил! Люся… Ты же мне не соврала? С ним действительно все хорошо?
– Конечно же, хорошо! Зачем бы мне врать? Рука и нога сломаны, правда. Но все заживет… А если не верите – он вам позвонит. Можно ваш телефон?
– Бери… – растерянно протянул древний аппарат мужчина.
– Я позвоню на свой номер и сохраню его в памяти обоих телефонов. Если вам что-то понадобится – звоните на мой. Мы пока не знаем, куда делать трубка Ивана. Не до этого было, если честно…
Дед Андрей кивал головой и внимательно следил за ее действиями.
– А что случилось-то? – встряла в разговор Маша.
– Несчастный случай на работе.
Люся не знала, как ей себя вести с сестрой Ивана. Он говорил, что не общается с нею. Но, чья это была инициатива? Девчонки? Ее матери? Самого Ивана?
Девушка кивнула и отвернулась к деду. Поправила ему одеяло, сложила аккуратно вещи на тумбочке.
– Ну, я, пожалуй, пойду… Как только Иван проснется – сразу вам позвонит. Выздоравливайте, Андрей Федорович, и не стесняйтесь звонить, если вам что-то понадобится. Буду забегать к вам иногда.
Люся кивнула напоследок и с большим облегчением выскользнула из палаты. Ну, вот и познакомились. Не без сложностей, конечно, и неприятных моментов, но… Иначе и быть не могло. Дед Андрей, хоть и наступил ей на больную мозоль, оказался не таким уж и страшным. Ворчливым, как и все старики, и бесцеремонным.
– Люся! – послышалось за спиной.
Женщина обернулась. Вслед за ней по коридору бежала Маша. Да, поставь их рядом с Иваном – и все равно ни за что не догадаешься, что они единоутробные брат и сестра. Насколько Ваня был ярким, настолько Маша – невзрачной.
– Да?
– Скажите… Как вы думаете… Я могла бы проведать Ивана? Он не слишком бы разозлился на меня?
– Разозлился? С чего бы ему это делать?
Люся старалась не показать своего интереса. Ванечка о матери говорил с большой неохотой, а сестру и вовсе не упоминал. Лишь однажды, еще в самом начале заметил, что они не общаются.
– Ну… Наша мать с ним поступила ужасно…
– А ты-то здесь причем? – удивилась Люся, неспешно спускаясь по ступеням.
– Да не причем, наверное, кроме того, что я ее дочь… Которую, в отличие от него, мать не бросила.
– О… – Люся даже не представляла, что на эту ситуацию можно посмотреть и под таким углом. – Я не думаю, что Ваня тебя в чем-то винит.
– Значит, мы могли бы с ним познакомиться, как считаешь? Возможно, я бы ему даже понравилась… и он захотел бы со мною общаться… Хоть изредка…
Люся резко остановилась, изучая девушку взглядом.
– Ты хотела бы с ним познакомиться?
Маша робко кивнула головой.
– А почему раньше…
– Мама не разрешала. Пригрозила, что и меня в приют сдаст, если я хоть на метр приближусь к этому «черному отродью». Она так собственного сына называла… Ага.
– Кошмар, – только и могла сказать Люся. Ей было ужасно жаль и Ваню, и эту неуверенную в себе девочку. – Я думаю, что он будет не против вашего знакомства. Но… ты уверена, что сможешь ослушаться мать?
– Смогу! Я ведь уже в институте учусь… Пока на первом курсе только, но я подрабатываю. И если она меня выгонит – не пропаду.
Почему-то у Люси все сильнее щипало в носу. Если внешне Маша с Иваном были абсолютно не похожи, то в душе…
– Знаешь, пока Иван чувствует себя не самым лучшим образом, и меньше всего ему нужны новые тревоги. Но через пару деньков, как только он хоть немного оправится, я тебя приглашу к нам. И, если ты не передумаешь…
– Нет! – воскликнула девушка, отчаянно замотав головой.
– Так вот, я тебя позову.
– Правда?
– Ну, конечно, Маш. Что тут такого? Вы ведь родные люди. Уверена, ты будешь гордиться таким братом.
– Он классный, да? – улыбнулась Маша.
– Еще какой! – вернула улыбку Люся. – Ну, так, что, записываешь мой номер?
– Ага… давай!
В палату любимого Люся возвращалась с широкой улыбкой на лице. Жизнь налаживалась, несмотря на все происходящие в ней несчастья и перемены. Будто бы их корабль, потрепанный штормом, вновь стал на верный курс.
– Эй… Ты не спишь, оказывается? А я крадусь…
Ваня действительно бодрствовал, настороженно следя за ней своими черными глазищами.
– Я к деду твоему ездила, – будто бы ни в чем не бывало, пояснила Люся, – Вроде бы удалось ему все объяснить, не напугав.
– Спасибо.
– Было бы за что, – отмахнулась женщина. – Тебе что-нибудь нужно? Есть, пить, в туалет…
– Нет!
– Нет? Ты, что… стесняешься, что ли? Так нет в этом ничего такого… Ты ведь мне не чужой.
– Давно ли? – пробубнил Иван, отворачиваясь к стенке.
Люся виновато закусила губу. Склонилась лицом к его колючему затылку, потерлась носом.
– Ванюш, прости меня, а? Ну, дура я. А это, знаешь ли, не лечится. Просто все так быстро закрутилось, что у меня в голове помутилось. Все спуталось. И я не могла с точностью ответить на вопрос – люблю ли я, или просто хватаюсь за любой шанс. Не в том плане, что на твоем месте мог оказаться кто угодно… Нет, это не так! Просто… Знаешь, какое давление оказывает общество на одинокую женщину под сорок? Это ведь ужас… Мы постоянно что-то должны. Выйти замуж, родить, сделать карьеру… Оправдывать чьи-то ожидания… И в это давление вовлечено столько людей! Разрабатываются целые обучающие программы, тренинги, рассказывающие, что надо делать, чтобы стать «настоящей женщиной». И она не может быть одинокой, понимаешь? А это давит. Так ужасно давит… Ты решил, что я отвернулась от тебя из-за цвета кожи, но это не так! В первую очередь, я не смогла совладать со своими комплексами. Потому что рядом с тобой видела именно настоящую, правильную женщину. Привлекательную, сексуальную, молодую, успешную… Худую.
Ваня резко обернулся.
– Да! Худую… И не смотри так. Общество подгоняет женщин под свои искаженные представления красоты, идеальности и функциональности. И я очень комплексую, что им не соответствую. Так вот… Я не могла разобраться в себе. Но когда ты ушел… Когда я лишилась возможности видеть тебя, держать за руку… Только тогда я поняла, как сильно успела полюбить. И мне плевать на все остальное. Плевать. Я просто хочу быть с тобой. Продлить эту сказку, как можно дольше, может быть, навсегда. Не потому, что кто-то чего-то от меня ждет. А потому, что я не могу иначе. Не могу без тебя…
Иван прикрыл глаза, ничего не ответив. Нет, Люся, конечно же, знала, что заслужить его прощение будет нелегко, но отстраненность парня все равно далась ей нелегко. А потом она сообразила, что тот просто-напросто устал. Отругала себя, что додумала невесть что, и вообще завела с ним этот непростой разговор! Нашла время для откровений. Дурында… Раздосадованно скрутила волосы в жгут, не зная, куда теперь деть руки.
Со своего места встала только тогда, когда дыхание Ивана выровнялась. Тихонько потрогала его лоб – не горячий, и так же, крадучись, пошарила в сумке. Это Ивану нужен сон. А ей некогда расслабляться! Нужно проконтролировать, чтобы его падение не сошло с рук Гриневу.
– Кирилл Афанасьевич? Добрый день… Это вас Людмила Борщева беспокоит. Припоминаете? Ну, вот и хорошо! Я к вам по делу звоню, может, бабушка говорила… Да-да, с моим женихом… Очень нужна ваша помощь.
Люся тихонько разговаривала с приятелем бабули, что-то записывала и спрашивала, не замечая, что за ней наблюдают. Пристально. Изучающе. Глаза, полные недоверия и, возможно, надежды.
Глава 20
Громко стуча ножом, Люся остервенело пилила овощи. Из ее глаз текли соленые слезы, но женщина делала вид, что их не замечает. Если бы она не была такой упертой, то уже, наверное, опустила бы руки. Пошла вторая неделя после выписки, а Иван до сих пор ее не простил. И с каждым прожитым днем Люся все меньше верила, что это вообще когда-нибудь случится.
– Люсь… Ты не видела здесь моих очков? – поинтересовался за спиной дед Андрей.
Люся обернулась, вытерла плечом потекший нос и покачала головой.
– Нет. Вы их здесь не оставляли.
После выписки из больницы Люся предложила Ивану переехать к ней, но тот наотрез отказался. И теперь каждый день, после работы в спорткомплексе, Люся ехала не домой, а совсем в другую сторону – сюда, к Черным.
– Эй, ты что, реветь удумала? Так ты это брось… Одумается Ванька… Ты, вроде, баба неплохая, и…
– Кто ревет? Я? Да вы что? Это лук просто злой! Вы же в оливье лук добавляете?
– Ага… Лук. Люсь, да ты, правда, не расстраивайся. Новый год ведь… Ивана ты крепко обидела, но он парень отходчивый, и, если ты еще чуток поднажмешь – простит тебя, никуда не денется.
– Угу… – шмыгнула носом, – простит… Когда-нибудь…
– Что, действительно, так сильно любишь?
– А разве можно любить вполсилы? – пожала плечами женщина.
Дед Андрей отчего-то смутился, пробормотал что-то по поводу пропажи очков и, шаркая ногами, ретировался. Смешной он был. Старомодный, ворчливый и нудный. Но справедливый и неравнодушный. А главное – Люсю из своей квартиры не гнал. Хотя поначалу ее присутствие ему и не нравилось. И вообще, злой он на нее был. Видимо, и правда, переживал за внука.
Люся дорезала овощи на оливье, всыпала банку горошка, вымыла посуду и, вытерев руки, прошла в комнату Ивана. Он лежал, отвернувшись к окну, и никак не отреагировал на ее появление. Сердце пропустило очередной укол.
– Вань, ты есть будешь?
– Нет.
– Может быть, хочешь погулять? Вроде бы сегодня не слишком холодно, а город так красиво украсили…
– Нет, Люся, спасибо. Боюсь, на костылях я не уйду далеко по такому гололеду.
– Мы могли бы прокатиться на машине, – прошептала Люся.
Иван покосился на нее, и только тут Люся заметила, что возле него опять лежал ноутбук.
– Не хочу, Люсь, извини.
– Ты опять работу искал? – перевела тему женщина.
– Искал. Только напрасно это все.
Он снова отвернулся к окну, а Люся прикусила губу.
– Не расстраивайся, Вань. Сейчас Новый год. Попытайся после праздников, вот увидишь – все получится.
– Угу… – без особой уверенности пробурчал Иван.
Люся подошла ближе, аккуратно присела рядом на постель. Накрыла своей ладонью его руку. Коснулась лицом затылка.
– Ванечка, ну, не переживай ты так. У тебя все обязательно получится. Тем более, что ты не безработный. Ты на больничном, и Стройком будет исправно выплачивать тебе все положенные компенсации.
– За что я, очевидно, должен поблагодарить тебя?
– Ты мне ничего не должен, – вскочила Люся. Она вновь ощутила жжение в носу, а плакать перед мужчиной, давя на жалость – это вообще никуда не годилось.
– Люсь… – растерялся Иван.
– Ну, раз ты не хочешь прогуляться, я, пожалуй, сама схожу… Красиво там. И огоньки горят везде, и снежинки на окнах, фонарики… – бормотала Люся, пятясь к двери.
Из квартиры выскочила, будто за ней кто-то гнался. Иван посмотрел ей вслед и с отчаянием смахнул на пол костыли. Он не хотел ее обижать! Или вести себя, как какой-то засранец. Портить праздник… Он уже даже готов был рискнуть и попробовать начать все сначала, но… Как он мог что-то предлагать женщине, не имея опоры под ногами? Не имея даже работы, в отсутствие любых перспектив! Его слава теперь впереди него самого бежала. Никто не хотел брать настолько принципиального рабочего. Он начал искать работу сразу, как только пришел в себя в мере достаточной, чтобы это сделать, но результат был нулевым. А если следовать поговорке «как Новый год встретишь – так его и проведешь», ничего хорошего его не ждало и в будущем.
– Ты чего здесь бушуешь? – замаячил в дверях дед.
– Ничего. Костыли упали…
– Костыли у него… Ты мне, Иван, вот что скажи – девочку еще долго будешь мучить? Она ведь и правда любит тебя…
– Любит…
Это было так удивительно ново… Иван еще не понял, что чувствует по этому поводу. Если бы не происходящий в жизни кавардак, он бы, наверное, прыгал до потолка, но теперь… Не знал, как быть. Как поступить правильно? Потому что перекидывать свои проблемы на женщину – неправильно, с какой стороны не посмотри. А это опять случилось. Он чуть с ума не сошел, когда понял, что Люсе пришлось уволиться из Стройкома. Уволиться из-за него! В это непростое время, перед праздниками… И все потому, что он опять не смог за себя постоять самостоятельно! Ну, и разве такой мужчина ей нужен? Разве такой достоин ее любви? Рано или поздно, она ведь должна понять, что он за фрукт. И тогда… Он снова останется один.
– Ладно, дед… Давай, что ли, к Новому году что-нибудь сообразим…
– Ишь ты… Сообразит он! Сиди уже… Люська твоя с самого утра за тебя соображала. И утка уже маринуется, и салатик готов. Кстати, куда она подалась? Все ведь уже купили?
– Сказала, что погулять пойдет… – отвел глаза Иван.
– Погулять… Ага. И не надоело тебе из себя невесть что корчить! Тьфу…
– Это ты о чем?
– Плачет она каждый день! Закроется в ванной, и ревет. Думаешь, ей легко сейчас? Новая ответственная должность, ты больной – накорми, приголубь, а потом через весь город домой, на ночь глядя, чтобы с утра, перед работой, снова к тебе – блинчиков напечь! Я бы тебе напек! – встряхнул кулаком дед, – ох, напек бы, паразит! Не знал, что ты такой злопамятный!
– Да, это здесь причем?! Не злюсь я на нее больше. Давно не злюсь… Просто, ну… я же теперь безработный, считай… А она ведь все для меня… Всех на уши поставила. И добилась своего! Не спустили мой случай! А я для нее что?!
– Тьфу! Ты что, на соревнованиях? Она мне что, я ей что… – передразнил внука дед, – а о том, что в горе и в радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии люди клянутся быть вместе, ты не слышал, выходит?
– Дед…
– Ну, что «дед», бестолочь? – Андрей Федорович махнул рукой и вышел из комнаты.
Иван провел по голове. За время болезни волосы отросли и начали собираться в кудряшки. Люся любила зарываться в них пальцами. И гладить. Так нежно… Может быть, прав был дед? Может быть, стоило наступить на горло собственным страхам и неуверенности? Может быть, истинная сила мужчины и заключается в том, чтобы иногда признавать свою слабость и идти у нее на поводу? Ваня ушел потому, что не верил в Люсину любовь, но за последние недели она ее доказала не словом, а делом. Было бы глупо и дальше отталкивать любимую женщину только потому, что он сам не мог справиться с собственными тараканами. Это означало бы повторить Люсину ошибку. Она ведь тоже боялась не соответствовать чьим-то ожиданиям. Как и он сейчас… Не соответствовать собственному представлению о настоящем мужчине. Который должен быть сильным, успешным, платежеспособным… Сейчас Иван абсолютно не вписывался в эти рамки, но… Что, если это не главное? Что, если рядом с ней он может быть и таким? Отвергнув тщеславие, прагматизм и страх быть непонятым, быть просто собой, и больше никем?
Отвлекая Ивана от кипящих в голове размышлений, зазвонил телефон. Кто-то из ребят передал тот со стройки, еще когда Ваня находился в больнице. Номер был незнаком.
– Да? – бросил парень в трубку, поморщившись – под гипсом просто смертельно чесалось.
– Иван?
– Да. Здравствуйте.
– Привет. С наступающим! Ну, ты даешь! Звоню-звоню, а ты трубку не берешь.
– Извини…те. А кто это?
– Кто-кто! Семен Галушка. Ты меня подвозил недавно через промзону. Ну… вспомнил?
– Ой, Семен! Привет. Рад тебя слышать. Ты извини, что трубку не брал. Я в больнице лежал…
– Так, вроде, твой дед лежал…
– Ага. Ну, и я заодно… Несчастный случай на работе. На следующий день после нашего знакомства как раз.
– И что, сильно побился?
– Да так. Могло быть и хуже.
– А случилось что? Ты, вроде, не из тех, кто техникой безопасности пренебрегает.
– Да, и не пренебрегал. Тут в другом дело…
– Понятно, – отрезал Семен, – а я тебе как раз звоню предложить работу. Ты-то из-за меня на собеседование не попал.
– Да, брось…
– Ну, уж, нет! Я в долгу оставаться не хочу. К тому же, видел я твое резюме. Мне такие люди, ой, как нужны! Где ж ты раньше ходил?!
Ваня завис, не совсем понимая, где Семен мог увидеть его резюме, и в каком качестве он ему мог понадобиться?
– В Стройкоме ходил, на стройке…
– Работягой вкалывал. Я уже понял. Ну, а ко мне в проектный отдел пойдешь?
– Пойду! – потерялся под напором мужчины Иван, – а куда идти-то? – запоздало поинтересовался.
– Ну, ты даешь! – заржал на том конце провода собеседник. – Туда, куда и ехал на собеседование. Ты в мою фирму устраиваться планировал. Так вот, можешь считать, что собеседование состоялось. Придешь после праздников – оформим. С испытательным сроком в три месяца, конечно…
– Спасибо… – прохрипел Иван, – только я не вполне уверен, что смогу именно прийти. У меня перелом открытый был, и…
На секунду в трубке повисла пауза:
– Сильно разбился? – опять повторил свой вопрос Семен, и тут же добавил, – оформили все, как положено, или откупились?
– Оформили. У меня знаешь, какая жена… будущая?
– Боевая? – снова засмеялся Семен.
– Ага…
– Повезло! Слушай, Вань, у меня малой разорался… Мы с ним одни на хозяйстве… В общем, ты забей мой номер все-таки! И позвони, как только закроешь больничный. Я для тебя местечко придержу. И не спеши – выздоравливай по нормальному. Здоровье – это не шутки!
– Спасибо, Семен, – не мог поверить своему счастью Ваня. – Большое спасибо. Ты не представляешь, как меня выручил.
– Да, брось! Хороший ты человек, Иван. Уверен, что и специалист хороший. Не прогадаю. В общем, я побежал. С наступающим!
Иван все еще пытался поверить в то, что случилось, когда, с огромной сосной наперевес, вернулась Люся. Румяная с мороза, и пытающаяся бодриться. Сжимая костыль здоровой рукой, Ваня двинулся ей навстречу:
– Люсь, ну, ты зачем такую тяжесть сама тащила?
– А я не сама. Вот… твоя сестренка помогла. Маш, ну, заходи! Ты чего там топчешься?
– Здрасте… Привет, дед.
Иван сглотнул. Сердце подпрыгнуло куда-то вверх и заколотилось, как сумасшедшее.
– Привет. Маша, да?
– Угу… Люся сказала, что ты не будешь против, если я буду встречать праздник с вами, но, если это не так, я могу уйти…
– Что?! Нет, проходи, пожалуйста… – взмахнул рукой в сторону кухни Иван, отчего костыль выскользнул у него из руки и едва не отбил ему ногу.
Люся бросилась вперед, удерживая парня от падения, и, встревоженно глядя в глаза, поинтересовалась:
– Ты как?
– Я? Хорошо? Да! Хорошо… Лучше не бывает! Люсь… я люблю тебя, знаешь?
Глаза женщины потрясенно распахнулись, наполнились влагой… Она вся задрожала. И руки, которые все еще удерживали его. Но от этого их захват ничуть не ослаб. Иван знал, что она никогда не позволит ему упасть. Всегда подстрахует, всегда подставит плечо. Люся обняла его крепче, приблизившись вплотную. Коснулась лицом его шеи. Со всхлипом втянула воздух.
– И я тебя люблю. Так сильно… – выдохнула едва слышно.
В общем, такого праздника у Ивана еще никогда не было. Уже поздно ночью, когда все, наконец, разошлись, поглаживая рукой щеку сонной любимой, прошептал:
– Спасибо…
– За что? – вскинула голову Люся.
– За все. За праздник, который устроила… У меня никогда такого не было! За то, что ты у меня есть, и сестра есть, и дед…
– И мама, и бабушка… – добавила Люся и, в ответ на удивленный взгляд Ивана, пояснила: – Ну, а что? Завтра познакомишься с моими… Они признают только такое обращение. По старинке. Моя мама – теперь станет и твоей. Вот увидишь, как они с бабулей будут вокруг тебя кудахтать! – рассмеялась в предвкушении. А потом вскочила: – Ой, я ведь совсем забыла, Вань!
– Что забыла? Ты куда?
– Погоди… Сейчас…
Иван уже начал беспокоиться, когда в комнату, характерно стрекоча, влетел… вертолет.
– Забыла подарок тебе отдать! – ухмыляясь, заметила Люся, – вот… на пульте! Нравится?
– Угу… – растрогался Иван. Моргнул, потому что слезы все-таки подкатили… – Нравится. Люсь… а можно еще один подарок?
– Какой? – удивилась женщина, «приземляя» игрушку.
– Я маленького хочу… А в Новый год точно получится… Я уверен. Давай, а?
Люся облизала губы. Заправила за ухо пряди волос. Присела осторожно на кровать.
– Давай… А, если в Новый год не выйдет, еще Рождество впереди. И тогда уж точно наверняка. Рождество ведь…
