Юлия Мартыненко
Анастасия
Глава 12. Обряд
Наутро я проснулась с невыносимой головной болью. А еще с пониманием того, что все мои деньги, которые я копила, не доедая школьные обеды, были почти полностью истрачены. Весь день и вечер мы танцевали и пели во всю глотку, и лишь ближе к полуночи легли спать.
Когда мы выходили во двор, чтобы покурить и подышать свежим воздухом, я заметила неподалеку от гаража силуэт человека. Он сливался в ночной тьме, и сразу его почти невозможно было заметить. Вначале я решила, что все это мне только причудилось. Но затем тень слегка переместилась, и, испугавшись, я схватила Марго за руку и поволокла в дом. Там я рассказала ей о своих подозрениях, и, внимательно выслушав, она только посмеялась.
– Да кто будет за нами следить среди ночи? – сказала она.
– Забыла, что уже кто-то забирался к тебе во двор, когда украли кулон? – возмущенно спросила я, удивленная столь спокойной реакцией подруги.
Нужно было проверить все двери, пока чужак не решил воспользоваться ими. Но Марго равнодушно наблюдала за тем, как я мечусь между входными дверьми. Она лишь сказала, что, во-первых, Алекс убедил ее в том, что ей, вероятно, показалось. А во-вторых, ей все равно. Мне было не все равно.
Утром, когда я собиралась домой, Марго как-то странно взяла меня за руку, словно не желая отпускать, и спросила:
– Ты думаешь, все будет нормально?
– Почему ты спрашиваешь?
– У меня плохое предчувствие. Что-то нехорошее происходит вокруг.
Я присела возле подруги, и уверенно сказала:
– Возможно это так. Но мы справимся. Мы обязательно найдем выход из этой ситуации.
Сейчас ей, да и мне как никогда нужна была твердая вера в лучшее. Когда я уходила, то даже не догадывалась, что покидая этот дом, вижу Риту такой в последний раз. Да и могла ли я догадываться, какая внутренняя борьба происходит в ней сейчас, в эти минуты.
В отличие от меня у Марго была одна удивительная черта – она могла очень ловко скрывать свои эмоции. Она чувствовала, что попала в ловушку уже давно, как только ей начали сниться эти сны. Но об этом не говорила никогда.
Дома я первым делом выпила большую порцию кофе и открыла тетрадь, где делала заметки. Я в подробностях написала туда свой сон с предыдущей ночи, написала о чужаке, следившем за нами во дворе у Риты. Прочитав все свои записи, я горько вздохнула – разгадка была все так же далека.
Первым делом я снова отправилась в городской архив. Пожилая вахтерша обрадовалась моему приходу.
– Я уж думала, ты больше не придешь, девочка. Ты написала свою статью?
– Осталось несколько деталей. Нужно еще немного поработать и собрать информацию. Вы не впустите меня?
К счастью, женщина была благосклонна ко мне. Я вошла в архив и снова стала перебирать коробку, которую нашла ранее. Я могла что-то упустить. Удивительно, но вытряхнув газеты на стол, я обнаружила, что в самой коробке между картонками застряла одна газета. Она была очень желтой и местами затертой, но смысл статьи на первой полосе был более чем понятен. Выпуск газеты от пятого августа 1967 года сообщал о печальной новости: «В местном пруду утонула девочка». Далее сообщались следующие подробности:
«Тело пятнадцатилетней Софии Лавренко было найдено в пруду, неподалеку от «Старого кладбища»… Следов насилия не обнаружено…Следователи выдвигают версию, что это было самоубийство…Родители девочки утверждают, что София накануне своей смерти болела, но поводов для самоубийства у нее не было…».
Пруд у кладбища. Я видела недалеко за кладбищем небольшое болото, заросшее травой и водорослями. Возможно, это и был тот самый пруд, который со временем превратился в болото. И опять в деле фигурировала одни и те же детали: август, юная девочка, болезнь, смерть по невыясненным обстоятельствам, а теперь и кладбище.
Я взглянула на календарь в телефоне. До августа оставалось почти две недели и это давало надежду на то, что у нас был шанс спастись. Я знала точно, что все девушки перед смертью чувствовали себя плохо. Инга сошла с ума, Марину что-то терзало, и она не выдержала напора, с Софией история была аналогичной.
За эти недели могло произойти все что угодно. Сны и видения, которые являлись мне, могли быть только началом. С Марго тоже что-то было явно не так. И все после того, как мы нашли кулон. Все ниточки вели к Олимпиаде и кулону. Несколько раз во сне Олимпиада просила меня найти ее. Это могла быть ловушка, но я должна была попытаться сделать все, чтобы со мной и Ритой ничего не случилось.
Не знаю почему, но когда я вышла из архива, то приняла решение снова посетить могилу Олимпиады. Стас запретил мне приближаться к кладбищу, но только там я могла бы найти ответы.
Подойдя к воротам погоста, я долго не решалась войти на его территорию. Словно невидимый страж предостерегал меня отступить назад, и не тревожить это проклятое место. Но отступать уже было некуда: сзади меня была пропасть, впереди – пугающая неизвестность. Желание отыскать правду перебороло страх, и я перешагнула порог. Тропинка к могиле Олимпиады была мне знакома, только вот парадокс заключался в том, что я могла и не найти ее. Не знаю зачем, но я вдруг громко произнесла:
– Олимпиада, помоги мне. Я хочу найти тебя.
Конечно, ничего не изменилось. Еще немного помявшись на месте, я пошла по знакомой дорожке. Временами я закрывала глаза и пыталась вспомнить тот сон, где впервые увидела ее последний приют. Прошло уже достаточно времени, и я потеряла всякую надежду на то, что смогу ее отыскать, как вдруг, совершенно непонятным образом, из-за кустов показалась нужная поляна.
Приблизившись к надгробью, я снова всмотрелась в ряд неизвестным мне слов, высеченных на камне. Я провела рукой по выбитым буквам, словно пыталась на ощупь расшифровать их смысл. Ниже лежала шкатулка. Я потянула крышку вверх, но та не поддалась. Приложив усилия, я тщетно старалась открыть шкатулку, но она была словно намертво приклеена.
Оставив это дело, я села на траву неподалеку от могилы и стала методично рассматривать серую глыбу. От земли веяло холодом.
– Кто ты? – спросила я. – Чего ты хочешь, Олимпиада? Почему твой кулон сводит людей с ума?
Странно было находиться здесь, но я продолжала ждать чего-то. Кажется, ответ был совсем рядом, но он постоянно ускользал. Хорошо, что я взяла с собой кофту, потому как близился вечер, и становилось все холоднее. Я не спешила уходить – то поднималась и бродила по кругу, то снова садилась на землю, уставившись на надгробье. Чего я ждала? Разве что Олимпиада встанет из могилы и выдаст мне всю правду. Когда стало совсем темно, я встала, отряхнула джинсы и решила отправиться домой.
– Прощай, Олимпиада, – с горечью сказала я, и тут же неподалеку в кустах послышался шорох.
Я, отступив назад, крепко схватилась за ближайшее дерево, словно за щит, и стала вглядываться в источник шума. Шорох повторился, и я увидела, как в кустах сверкнуло два глаза, послышалось рычание. В нескольких метрах от меня стоял большой черный пес. Стараясь издавать как можно меньше шума, я спряталась за дерево. Собака вышла на поляну и обошла могилу Олимпиады. Она обнюхала место, где я сидела несколько минут назад, подняла голову и втянула в ноздри воздух. На небе не было и облачка, поэтому луна хорошо освещала полянку.
У меня от страха сердце ушло в пятки. Было удивительно, что собака до сих пор не учуяла меня. Я прижалась как можно ниже к земле и не отводила глаз от черного чудища. Пес был громадный и худой. Он сделал еще пару кругов вокруг могилы и покорно улегся рядом. Мне оставалось тихо сидеть в своем ненадежном убежище и молиться, чтобы он не обнаружил меня. Страх сковал мое тело, отнимая возможность даже пошевельнуться.
Не знаю, сколько времени прошло, но пес вдруг поднялся с места и зарычал. Казалось, что он рычит на кого-то рядом. Я медленно повернула голову и увидела только кусты да темное пространство за ними. Пес несколько раз громко гавкнул и убежал в неизвестном направлении.
Еще несколько минут я продолжала сидеть на месте. Потом все же, я решилась встать. Надо было убираться отсюда, пока собака не пожелала вернуться. Я обогнула могилу с другой стороны и уже хотела уходить, как вдруг услышала заглушенный стук. Обернувшись, я увидела то, что заставило волосы на моем теле встать дыбом – на месте могилы была пустая яма, как будто только что вырытая для покойника. Через пару секунд стук повторился. Дрожащими непослушными ногами я все же сделала несколько шагов вперед и заглянула в яму. Внизу лежал полусгнивший деревянный ящик.
«Тук, тук», – снова послышалось снизу.
На погосте стояла идеальная тишина. Ни ветер, ни крик ночной птицы, ни вой собаки не нарушали эту кладбищенскую идиллию. Я слышала только собственное сердце, бешено колотящееся в груди и стук, раздававшийся из могилы. Внезапно крышка медленно и со скрипом стала подниматься, обнажая похороненную в гробу тень. Я не видела мертвеца, но чувствовала его близкое присутствие. Из могилы потянуло пронзительным хладом, который словно цепляясь за мое тело, завлекал вниз. Надо было бежать прочь как можно быстрее, но я не могла сделать и малейшего движения. Внезапно, кто-то толкнул меня сзади, и я упала в яму.
Спустя какое-то время я очнулась в полной темноте. Понемногу глаза стали привыкать и я с удивлением обнаружила, что не нахожусь в могиле, а лежу у края небольшой лесной поляны. Поднявшись на ноги, я увидела посреди поляны человека в плаще, стоявшего спиной ко мне, очень похожего на существо, уже являвшееся мне во сне. Он стоял у костра с высоко поднятыми руками и что-то шептал. Голос его теперь показался мне знакомым, но ответ, где бы я могла его слышать раньше, снова терялся.
Словно юная богиня ночи, на поляне незаметно появилась Олимпиада. Она была одета в белое длинное платье, волосы ее были заплетены в косу. Ловко распустив косу, она уложила руками свои чудесные длинные темные волосы. Человек подошел к ней и снял с нее платье, оставив абсолютно нагой. Ее тело в отблесках костра казалось идеальным. Человек в плаще продолжал что-то говорить, заставляя языки пламени плясать под его речи и подниматься все выше и выше.
Я неподвижно наблюдала за этой картиной. Девушка приблизилась к костру и начала повторять слова, произносимые человеком. Олимпиада, охваченная диким восторгом, то кричала каждое слово, то переходила на сладострастный шепот, а затем заливалась звонким нечеловеческим смехом. После пламенной речи она пала пред колдуном на колени и опустила голову. Он надел на ее шею цепочку с той самой подвеской в виде кувшина. Потом он взял золу от костра и указательным пальцем начертил ей на лбу пятиконечную звезду.
Странная вещь приключилась после – алеющий костер вдруг покраснел, несколько раз вспыхнул вверх и вдруг лес словно ожил. Поднялся невероятный шум, полезли со всех сторон тени, бросаясь, словно нежданные гости прочь от этой поляны. Исчез и человек в плаще. Тогда Олимпиада приблизилась ко мне, и я почувствовала ее холодное дыхание. Она смотрела мне в глаза, а затем поднесла указательный палец к губам. В голубых ее глазах мерцали огоньки пламени. Они словно поглощали и сжигали ее изнутри, и за несколько секунд кожа ее снова потемнела, покрылась коричневыми пятнами и усохла. Глаза ее потеряли цвет и блеск, и вмиг стали белыми. Она схватила меня холодной костлявой рукой и очень четко сказала:
– Дойди до конца.
Глава 13. Пора домой
Открыв глаза, я увидела перед собой все ту же поляну, на которой провела вчерашний вечер. За моей спиной стоял надгробный камень, который послужил мне «отличной» опорой прошедшей ночью. Солнце освещало полянку, и все вокруг уже не казалось таким зловещим. Я вскочила с места и сразу посмотрела на могилу. Все было на своих местах, так же как и накануне вечером. Значит, это был очередной дурной сон.
Я тревожно посмотрела на место, где покоилась Олимпиада. До сих пор я видела перед собой этот взгляд мертвеца, до сих пор чувствовала ее дыхание и прикосновение. Мне стало невыносимо грустно и отчего-то охватило чувство отчаяния. Возможно, это была только ловушка, подстроенная Олимпиадой, но сердце подсказывало, что я должна довериться ей. Был еще кто-то третий, кто являлся мне во снах – жуткий человек в капюшоне, колдун, нашептывающий заклинания. Он скрывался в тени и не желал выдавать свою личность.
Больше оставаться здесь я была не намерена, поэтому в ту же секунду отправилась к выходу. Когда я выбежала за ворота, то вздох облегчения вырвался из груди. Эта была одна из самых жутких ночей в моей жизни. Я видела и чувствовала все, как наяву. У меня болело тело так, словно я действительно упала в могилу. Огоньки костра и жуткие тени плясали перед глазами. Как тень в солнечный безоблачный день меня преследовал ее взгляд. Последние слова снова и снова звучали в ушах.
Возле дома меня поджидал Стас. Он сидел у ворот и когда увидел меня, то стремительно приблизился. Судя по его выражению лица, он был явно очень зол. Таким я видела его впервые. Он больно схватил меня за руку, отвел в сторону от дома и весьма раздраженным тоном спросил:
– Где ты, черт возьми, была всю ночь?
Такого поворота событий я явно не ожидала. После тяжелой ночи мои мозги отказывались работать даже в пол силы, и я сказала первое, что пришло на ум:
– У Марго.
– Ты врешь, Ариана! – Стас говорил, не повышая тона, но было понятно, что он не настроен играть в «правду или ложь».
– Если я скажу тебе, где была, то ты не обрадуешься, – сказала я, одновременно пытаясь высвободить руку.
Стас немного ослабил хватку, но руку не отпустил. В его глазах играли дьявольские огоньки, такие же, как и у Олимпиады во сне. Что-то общее я уловила между ними, но мысли о том, что Стас мог быть замешан в этой истории, невероятно тревожили меня.
– Не трудно догадаться, – уже немного мягче сказал он. – Что ты там забыла, Ариана?
– Я знаю, – попыталась оправдаться я, – что обещала тебе больше никогда не ходить на кладбище. Но что-то ужасное происходит со мной и Ритой. И этому нужно положить конец. Я не могу просто сидеть на месте и ждать, пока случится непоправимое!
– Ничего не случится, если ты будешь меньше гулять на кладбище ночью одна!!!
Стас почти срывался на крик. Он отпустил мою руку, отвернулся и сделал пару шагов в сторону. Наконец я поняла, что предыдущая ночь могла стать последней в моей жизни. Я шла на риск, даже не осознавая, насколько он велик. Вокруг меня происходило столько ужасных и необъяснимых событий, что трудно было поверить в их реальность. Возможно, истосковавшись по приключениям и начитавшись книг, я думала, что смогу не только встретить испытания с гордо поднятой головой, но и успешно их одолеть. Но ведь и Инга, и Марина, догадывались, что столкнулись с бедой, из которой выбраться не смогли. Они были обычными девочками со своими желаниями и мечтами, а теперь они гнили под землей.
Я села на бревно и обхватила голову руками. Мне хотелось плакать, но не удалось выдавить из себя даже слезинку. Хотелось взять чемодан, сложить в него все необходимые на первое время вещи, и укатить, куда глаза глядят, лишь бы больше не оставаться здесь.
Все это казалось сплошным страшным сном. Вот бы сейчас снова проснуться тем злополучным майским днем и не пойти на вечеринку. Не встретить Алекса, не влюбится в него. Не желать Марго быстрее с ним расстаться и не делать попыток вспороть себе вены. И не пойти на могилу к Олимпиаде, не найти кулон…
Единственное, что меня радовало, это встреча со Стасом. Он был также необычен как все, что происходило вокруг меня. Но я чувствовала, что он не причинит мне вреда. Он был моей опорой и защитой, и сейчас мне меньше всего хотелось бы его терять.
– Стас, – сказала я, – прости меня, пожалуйста. Я была не права, но мне нужно было пойти туда. Я была у Олимпиады на могиле, и она пыталась мне что-то сказать, поверь!
Стас резко обернулся, подошел ко мне и сел напротив.
– Ты нашла ее? – удивленно спросил он.
– Да, – призналась я. – Она мне снилась.
– И что же было в этом сне? – гнев Стаса сменился обеспокоенностью.
– Сначала я видела ее в лесу с парнем, и она просила найти ее. А потом я пришла к ней на могилу, и там мне приснился какой-то обряд. Я видела Олимпиаду и кулон и еще кого-то в плаще… Потом она подошла ко мне и сказала что нужно дойти до конца.
– Это невозможно, – на выдохе произнес Стас.
Он выглядел растерянным. Опустив глаза вниз, он снова задумался о чем-то. Мне пришлось хорошенько взять себя в руки, чтобы спросить то, что уже давно не давало мне покоя.
– Стас, скажи мне, где кулон?
Мой вопрос явно не застал его врасплох. Он ответил сразу же:
– Я спрятал его в надежном месте.
– Можешь сказать где?
– Это уже не имеет никакого значения.
Меня несколько удивил его спокойный тон. Кулон был источником почти всех бед, случившихся с нами, и с погибшими девочками, поэтому его местонахождение было более чем важно.
– Ты мне чего-то недоговариваешь, Стас? – спросила я, зная точно ответ на свой вопрос. – Ты никогда не говоришь о себе, о своей семье. Я знаю о тебе только то, что ты работаешь где-то по ночам и учишься тоже неизвестно где. И то, что ты живешь в доме своей бабушки. Тебе больше нечего сказать?
– А разве в архиве нет никакой информации? – спросил Стас, глядя мне прямо в глаза.
Я хотела встать, но он положил мне руку на ногу. Его взгляд был настолько пристальным, что мне стало не по себе.
– Ты следил за мной?
– Один раз, когда понял, что ты что-то скрываешь от меня.
– И ты считаешь это нормальным? – теперь уже злилась я.
– А ты считаешь нормальным обманывать меня и нарушать обещания? Я попросил тебя только об одной вещи, и даже здесь ты не смогла сдержать слово! – Стас снова смягчил тон, и еще ближе прильнув ко мне, сказал: – Ариана, милая, я прошу тебя, потерпи. Не лезь туда, куда не стоит. Есть кое-что, что тебе знать пока не нужно. Но я обязательно расскажу тебе об этом позже. Просто держитесь подальше от кладбища – ты и Рита. Я повторяю тебе, что сделаю все, чтобы вы были в безопасности. А ты мне пообещай, что не станешь больше ходить туда! Обещаешь?
– Обещаю, – тихо сказала я.
На меня снова накатила жуткая усталость, словно я не спала целую неделю. Тело обмякло, а глаза так и норовили закрыться. Мне даже показалось, что я сейчас упаду в обморок.
– Давай зайдем в дом, – предложила я.
– Хорошо, – согласился Стас.
Дорога к дому показалась мне бесконечной, хотя стоило пройти всего пару шагов. Родители были на работе до вечера, и мне не пришлось объясняться еще и с ними. Пытаясь изобразить бодрый вид, я едва добрела до ванны. Ночь выдалась кошмарной, я чувствовала себя так, словно и вправду побывала в могиле. От волос и одежды пахло сырой землей. Я сняла одежду и нисколько не удивилась, обнаружив на теле несколько крупных синяков.
В зеркало уже смотрела не я, а другая, совершенно незнакомая мне девушка. У нее были свои секреты, новые занятия, другая жизнь. Ее сновидения становились реальнее с каждым разом. Возможно однажды, она заснет и не проснется, погрязшая целиком в мире грез.
Холодный душ не прибавил сил, не отогнал дурных мыслей. Когда я зашла в комнату, Стас сидел у окна и пил кофе. Рядом стояла еще одна кружка. Я сделала несколько глотков горячего напитка и села рядом.
– Останься со мной, пожалуйста, – я обняла Стаса за плечи. – Ты мне нужен.
Стас кивнул.
Перед глазами окончательно все завертелось. Я почувствовала слабый запах гари, услышала гул множества голосов. Они звучали где-то далеко-далеко, словно в соседней комнате тихо играл телевизор. Потом я услышала свой голос, который говорил так четко и уверенно, словно я была всего лишь немощной куклой в руках хитрого кукловода:
– Не волнуйся, Стас. Скоро все закончится. Все будет так, как должно быть.
И тут же отключилась.
***
Когда я открыла глаза, за окном уже садилось солнце. Стас сидел у окна. Первое, о чем я подумала, что мне снова ничего не приснилось. Почти. Я помнила лишь только всплеск красного света вокруг, а затем все погрузилось во мрак. Не знаю, так ли действовал на меня Стас, но страшные сны обходили меня стороной, когда он был рядом.
Я окликнула его, и он повернулся. Он был настолько идеально сложен, что казался единственным прекрасным видением, которое вот-вот рассеется. Никогда не забуду этот момент, когда он приблизился и нежно убрал выбившийся локон с моего лица. В этот момент его глаза светились радостью, а губы застыли в легкой улыбке.
– Как ты спала? – спросил он.
– Как убитая, – сказала я и улыбнулась.
– Ты помнишь то, что сказала мне перед сном?
– Смутно, – призналась я. – Я уснула, едва прикоснувшись лицом к подушке. А мои родители еще не пришли?
– Они прислали тебе сообщение на телефон, о том, что они останутся сегодня в гостях. Прости, я прочитал.
– Ничего страшного. Это даже к лучшему. В основном дома отсутствую я, теперь их очередь.
Стас кивнул. Он нежно погладил меня по щеке и губам, а потом поцеловал.
– Прости меня, – прошептал он. – Я не должен был кричать на тебя. Ты меня очень испугала сегодня.
– Ты меня извини, – сказала я и снова прижалась к его губам.
Нежный бархатистый свет утопающего за горизонтом солнца мягко пробирался в мою комнату. Я чувствовала, как сила и желание наполняют мое тело. Оно словно оживает, становится гибким и податливым в его руках. В этот момент мы были одним целым. Он целовал меня, и я хотела, чтобы это никогда не заканчивалось. Его прикосновения пробуждали в моем теле новые глубокие удивительные чувства.
Все вокруг застыло, остановилось, замерло. А потом произошло что-то невероятное, будто вокруг разлились сотни ярких красок, прозвучали десятки чудесных звуков и мир стал совершенно другим. Я крепко прижалась к Стасу и закрыла глаза. Мне очень хотелось, чтобы он полностью стал моим. И, наконец, это произошло.
Несколько часов я провела без сна. Я слушала его дыхание, ощущала тепло его кожи. Мне так хотелось продлить эту ночь подольше. Но сон снова украл у меня заветные часы, которые я делила вместе с любимым.
Когда я проснулась утром, то не обнаружила Стаса рядом. Испугавшись, что он просто покинул меня, или что эта ночь всего лишь была видением, я быстро оделась и вышла на кухню. К счастью, Стас готовил завтрак.
– Ты голодна? – спросил он и улыбнулся.
– Еще как! – призналась я.
Когда мы сели завтракать, Стас сказал:
– Я не должен был так поступать…
– Больше ни единого слова, – попросила я. – Все было просто прекрасно.
Стас снова улыбнулся. Когда мы позавтракали, я подумала, что от Марго уже давно не было вестей. Обычно она писала или звонила, но телефон продолжал молчать. Я набрала ее номер, но абонент оказался вне зоны действия сети.
– Стас, мне нужно пойти к Марго. Она не отвечает, я волнуюсь.
– Хорошо, мне тоже пора домой.
Стас дошел со мной до перекрестка улицы, где находился дом Риты и сказал на прощание:
– Ариана, я хочу, чтобы ты знала кое-что. Ты самое хорошее и светлое, что случилось со мной за много лет. Я никогда не думал, что смогу стать счастливым.
– Ты буквально прочитал мои мысли, – сказала я. – Я думаю о тебе точно также. В этой истории, что происходит сейчас со мной и Ритой, ты яркий лучик в кромешной тьме. Если бы не было тебя, я никогда не смогла найти силы двигаться дальше. Даже если ты знаешь, что происходит на самом деле, то все равно придешь на помощь к нам.
– Я бы очень хотел, чтобы ты никогда не знала, что здесь происходит, – сказал Стас и прошептал мне на ухо: – Все будет хорошо, верь мне.
Стас ушел, а я направилась к дому Марго. Дверь мне открыла бабушка Камилла. Она выглядела уставшей и расстроенной. Когда я зашла в комнату Марго, то увидела, что она спит.
– Она чувствует себя неважно, – сказала Камилла. – Почти все время спит. Не могу понять, что с ней происходит. Хорошо, что ты пришла. Мне срочно нужно на работу, посиди с ней, пожалуйста. Если ей будет хуже – звони.
Я кивнула. Когда Камилла ушла, я села на край кровати и стала будить Марго. Она не сразу открыла глаза.
– Марго, ты меня слышишь? – подруга кивнула. – Что происходит? Ты заболела?
Марго испуганно посмотрела на меня. Она немного приподнялась и шепотом сказала:
– Мне кажется, я совсем сошла с ума.
– Ты снова видишь эти сны? – спросила я.
Марго кивнула. Она словно боялась говорить это вслух. Заглянув за мою спину в открытую настежь дверь, она посмотрела на меня и шепотом продолжила:
– Они меня поглощают.
– Поглощают? – переспросила я.
– Да! – немного громче сказала Марго. – Я совсем потеряла нить реальности. И сейчас я до конца не уверена, сидишь ли ты передо мной, или это просто мне чудится.
Ситуация была мне более чем знакома.
– После того, как ты ушла, я упала в обморок и ударилась головой, и словно провалилась в бездонную яму. Очнулась я уже в совершенно другом месте. Это место я видела уже не раз. Все вокруг было как наяву: звуки, запахи, места. Я стала жить чужой жизнью, понимаешь? Потом меня нашла бабушка, уложила в кровать и я снова провалилась в сон. Она хочет отвезти меня в больницу, но я боюсь ехать туда. Что я им скажу? Что совершенно чокнулась?
– Знаешь что, – решительно сказала я. – Тебе нужно ехать не в больницу, а домой, к родителям.
– Ехать домой? Но как? Мы же не знаем, что здесь происходит! Ты ведь останешься одна. А вдруг и ты в опасности?
– Я не одна! – уверила ее я. – Поверь мне, так будет лучше. И нужно сделать это немедленно.
– Но что я скажу бабушке? Родителям? Как это будет выглядеть?
– Тебе сейчас волноваться нужно не об этом. Главное, это покинуть этот город и забыть все, как страшный сон.
Я не стала дожидаться, пока Марго снова найдет нелепые отговорки. Должно быть, она еще не совсем понимала, что мы крупно вляпались. Я стащила из шкафа чемодан и стала кидать в него вещи.
– Одевайся, – сказала я. – Живо!
Марго медленно встала с кровати и стала одеваться. Ее немного пошатывало. Я упаковала чемодан и позвонила в такси. Нам нужно было добраться до автостанции, пока автобусы еще ходили в ее город. Таксист, к счастью, приехал быстро. Я бросила чемодан в багажник и села рядом с Марго на заднем сидении. Она была очень бледна. Когда мы проезжали мимо кладбища, Марго обернулась. Я тоже посмотрела в его сторону. Деревья искусно скрывали все, что находилось на этой земле, и сразу казалось, что это обычный лес или посадка.
Автовокзал был заполнен людьми. Я пробралась к кассам и взяла билет на ближайший рейс. До отправления оставалось десять минут.
Мы стояли друг напротив друга в полном молчании. Тоска и грусть терзали мое сердце. Что, если я больше никогда не увижу подругу, с которой мы так много пережили? Что, если ее прежней уже нет, если в ней все же что-то треснуло, сломалось? Это лето подкинуло нам непростые испытания.
Без лишних слов я крепко обняла ее и на прощание сказала:
– Я уверенна, что твои кошмары не догонят тебя там. Слишком уж они привязаны к этому месту.
На лице Марго появилась слабая улыбка. Она села в автобус, посмотрела на меня и приложила ладошку к стеклу. Было страшно и больно расставаться, но это был самый лучший вариант. Когда автобус отъехал, я пошла на автостанцию. Добравшись до своей остановки, я набрала Стаса. Он ответил незамедлительно.
– Ты работаешь сегодня? Мы сможем встретиться? – спросила я.
Стас сказал, что взял выходной и через час мы договорились увидеться возле школы. Пока я шла на встречу к Стасу, мне было о чем подумать. Сразу вспомнилась Инга Осколкина, которая покончила с жизнью в сумасшедшем доме. Она встречалась с мальчиком, который ждал ее на кладбище. Почти такая же ситуация была и с Мариной.
«Другая жизнь» – сказала Рита, и я как никто могла ее понять. Мы вместе оказались в ловушке чужой жизни, из которой, возможно, и выхода не было. Меня осенила безумная мысль, с которой мне срочно нужно было поделиться со Стасом. Он уже поджидал меня возле школы.
– Стас, – набросилась я на него, – я ничего не могу понять. Мне кажется, я все сделала не правильно.
– Что произошло? – спросил он.
– Рита, она…– немного растерялась я. – Она снова видит эти странные сны, где она как будто проживает чью-то жизнь. Это меня очень обеспокоило, и я решила, что ей нужно отправиться к родителям. Полчаса назад Рита уехала на автобусе домой. А теперь мне кажется, что я сделала что-то не так. Если это ловушка, можно ли так просто из нее выбраться?
– Поехали, – Стас взял меня за руку и повел в сторону дороги.
– Куда же? – удивленно спросила я.
– Как ты могла отправить ее домой в таком состоянии, Ариана. Если все так, как ты говоришь, то возможно, она не доберется до нужного места.
– Что же делать, Стас? – в отчаянии спросила я. – Может позвонить Алексу, чтобы он взял машину…
– Нет! – перебил меня Стас. – Прости, но Алексу звонить мы не будем. Если прошло уже более получаса, она могла вернуться. Возьмем такси и поедем на автовокзал, там, у диспетчера узнаем, доехал ли автобус до места назначения, и не было ли никаких происшествий.
Стас поймал такси, и мы снова поехали на автовокзал. На платформе, где отбывали автобусы, на одной из лавочек сидела Маргарита. Она курила и смотрела куда-то вдаль. Ее лицо не выражало никаких эмоций, а было больше похоже на застывшую маску. Я подошла к ней и села рядом. Стас остался стоять в стороне.
– Что случилось? – спросила я.
– Забавная история, – сказала Рита, – автобус поломался, только мы выехали из города. Но это не самое страшное. С каждой минутой мне становилось все хуже. Даже если бы он не сломался, я бы просто не смогла покинуть это проклятое место. Оно меня словно не отпускает.
Я обняла подругу за плечи. Мой план рухнул окончательно. Стас взял чемодан, и мы поехали домой. Я заметила, что Стас старается постоянно отводить взгляд в сторону от Марго. Когда мы приблизились к дому, он даже не подошел к воротам.
– Я, наверное, пойду, – робко сказал он. – Уже поздно.
– Может, останешься? – спросила я.
– Нет, я не могу…
– Хорошо, я заночую у Марго, напишу родителям, что она неважно себя чувствует и нужно с ней посидеть.
Я уже собиралась уходить, как вдруг Стас взял меня за руку и тихо сказал:
– Знаю, что у тебя наверняка остались вопросы, но я пока не могу ответить на них. Мое условие ты помнишь – даже если не будет другого выхода, на кладбище ни ногой. Ни в коем случае! Сначала звони мне, жди пока я приду, и только тогда мы решим, что делать. Возможно, будет много еще странностей, но ты должна помнить то, что я тебе сказал. И постарайся помочь Маргарите, ей сейчас нужна твоя поддержка. Ты обещаешь делать все, как я попросил?
– Да, – сказала я.
Стас крепко прижал меня к себе и поцеловал в лоб. Он долго не отпускал меня, и это было похоже на прощание.
