bannerbannerbanner
полная версияПоговори со мной

Юлия Флёри
Поговори со мной

Полная версия

Глава 17

– Где Андрей? – Спросила первое и самое главное, что на ум пришло.

– С Татьяной Ивановной на улице. В парк собирались, я Диму с ними отправил.

– Я спала?

– Совсем чуть-чуть. Ты долго плакала, а потом я сделал укол, мне медсёстры едва ли не под расписку выдали.

– Ты умеешь делать уколы?

– Если этим могу помочь тебе…

– Уколы это больно. – Всё так же, не отпуская, вжимаюсь в его тело.

– Иногда нужно сделать больно, чтобы потом было хорошо.

– А когда нам будет хорошо? Прости, но я помню только когда было больно. – Бормочу ему в шею, не уверена, что Марат всё может разобрать, но он отвечает.

– Поговори со мной.

– О чём?

– О нас.

– А если мне нечего сказать?

– Я должен сказать многое.

Я снова открыла глаза, осмотрелась: мы были в спальне, лежали на постели, обняв друг друга. На той постели, где он много раз унижал меня насилуя, избивая. Наслаждаясь своей силой и моей беспомощностью.

– Мне просто слушать?

– Можешь дополнять, у меня всё же будет односторонняя правда.

– Я могу спросить?

– Валяй.

– То, что говорила Люда, это правда? Не про то, что отомстить, про кредит?

Марат повёл плечами, так, что я поняла, ему тесно в моих объятиях и руки отпустила. Он тут же поднялся, сел на кровати, спиной повернувшись.

– В какой-то степени правда.

– В какой-то?

– Согласись, она не может знать, что двигало мной всё это время.

– То есть в целом всё так и было? Это ты? Специально?

На эти вопросы он вздохнул и горько ухмыльнулся. В руках вертел мой халат, а потом отшвырнул его в сторону со злостью.

– Я увидел тебя случайно. В банке, я ведь им даже не руководил на тот момент, да и не планировал. На собрание акционеров приехал, и вдруг ты. Сначала не поверил, знаешь, как дурак посреди зала стал, зажмурился. Глаза открыл, а ты никуда не исчезла. Меня конечно же, не заметила, мимо прошла. Такая вся идеальная, с прямой спиной, вздёрнутым подбородком… Гордая, независимая. Честное слово, подумал, что ты или жена большого человека, или сама бизнес-вумен, так выглядела на тот момент. Отточенный шаг, равнодушная улыбка, для всех, без исключения. Меня даже взглядом не удостоила. Взбесился тогда, сам себе пообещал, что моей станешь. И не будешь ходить вот так, с гордо поднятой головой!

– Почему? – Единственный вопрос, который сам сорвался с губ.

– Да потому, Марина, потому! Всегда на меня смотрела как на пустое место, Не устраивал я тебя, не подходил по каким-то параметрам! – Злобно выкрикнул он, не глядя на меня, я так поняла: посмотрит – и не сдержится, за шею схватит, придушивая, чтобы не двигалась. – Я… я не урод, не ущербный, да и не дурак, чего уж там… а ты переступила и забыла. А я как мальчишка каждой нашей встречи ждал. Ухаживал, цветы, конфеты. Ни за кем не ухаживал, без надобности было, и так вешались, ноги сами раздвигали. А тебя увидел и понял, что иначе не смогу. Ты достойна всего лучшего и я смогу тебе это дать. В город твой припёрся, под домом пас, из подворотни выглядывал, чтобы лишний раз полюбоваться. Не знаю, чем зацепила. Внешность, да, с ума сходил, но было что-то большее. Голос, улыбка, глаза твои, когда смотришь на меня. И ведь было что-то, я не мог ошибаться, а потом раз и нет тебя. Скажи, я тебя тогда напугал? Помнишь, когда ты встречаться отказалась, а я заставлял, напугал ведь, так?

– Наверно. – Дрожащими губами вымолвила я, потому что, как и видела минуту назад, он уже удерживал меня за тонкую шею, пальцы в захвате сжимая. Понял, что что-то не так и отпустил, сам же покрасневшую кожу погладил.

– И поэтому ты сбежала?

– Нет.

– Нет?! – Зыркнул он. – Мне мать твоя сказала… сказала, что ты уехала с кем-то.

– Она выгнала меня из дома в тот вечер. Сказала, что от меня пахнет мужчиной… тобой пахнет… и что я неблагодарная тварь. Не пустила на порог. Встретила с уже собранными чемоданами.

– Почему? Как так получилось?

– Мы целовались с тобой у подъезда, видел кто-то из соседей, сказали, что я шлюха и обслуживаю клиентов, пока матери дома нет. Она поверила.

– Бред. Нет, не может быть так просто…

– Так просто.

– То есть?

– То есть, я уехала не от тебя.

– Но ты не позвонила мне…

– У меня был сын.

– И что?

– Тебе нужен был в то время чужой ребёнок?

– Я не знаю… не в этом суть… – Попытался оправдаться он, но я перехватила эстафетную палочку обвинения.

– Как раз в этом, Марат. Тебе нужен был секс, приличная девочка, которая будет греть постель некоторое время, пока ты не встретишь другую, снова приличную, которая не брала в рот, и не отставляла свой зад, получая удовольствие.

Он нахмурился, но промолчал. Тут и подтверждать нечего, я права.

– У меня был ребёнок, а тебе была нужна только я. Я одна. Ты хотел меня. Раз уж у нас такой разговор, давай будем откровенными друг с другом.

– Хотел. – Кивнул резко. – Но неужели ты считаешь, что я за десять лет не натрахался?! Я тебя хотел, чтобы ты моей женой была. Только моей. А ты отворачивалась, когда я целовал тебя. Тебе было неприятно.

– Да я просто не умела целоваться! – Сорвалась на откровенный крик, а Марат посмотрел на меня неверящими глазами.

– У тебя был сын.

– А разве дети появляются от поцелуев? – Ухмыльнулась я, он уловил, что что-то здесь не то, но пытать меня в этом направлении не стал, а сама я не горела желанием душу излить.

– Мы бы что-нибудь придумали…

– Марат, да тебя даже сейчас мысль о моём ребёнке пугала. Сейчас, когда ты взрослый самостоятельный мужик. Тогда ты жить хотел, получать удовольствие, а не объяснять, почему небо голубое. Просто признай это.

– Не знаю, в любом случае, сейчас этого не изменить. Тогда мне казалось, что ты считаешь меня недостойным, бережёшь себя, – ухмыльнулся, – далеко не для большой любви. А ищешь выгоду, там, где теплее. Сейчас уже понимаю, что ошибался, но тогда, когда увидел тебя снова… Всё вернулось. И мысли мои о тебе, и здоровая злость, а самое главное – ревность. Я ревновал тебя к мужчине, который рядом, который прикасается, который смотрит на тебя. Указал на тебя начальнику службы безопасности банка и уже к вечеру досье лежало на столе. Твоя фотография. Чёрт, да я только что не дрочил на твою фотку за те полгода, что выжидал. Да, Люда права оказалась, я не хотел, чтобы у тебя был выход. К тому моменту уже узнал, что нет никого, что с ребёнком живёшь. Одна. Даже любовника постоянного отшила. Как маньяк высматривал тебя из толпы, слюни пускал. Не знал как, не знал зачем, но был уверен, что моя будешь, что подчиняться будешь и просить, чтобы не оставлял.

– Но мне показалось, ты вполне искренне возмутился, когда я к тебе с этим вопросом пришла.

– Ещё бы! Я ведь не знал, что это ты. По идее, ты должна была по порядку всех обойти. А не через голову скакать. А потом увидел и растерялся, слушал тебя, всё ждал, что ты помощи попросишь, потому что больше не от кого. Вариант, что не узнала, даже не рассматривал, видел как слегка порозовели щёки, как на секунду ты зависла. А потом… потом ты начала качать права. Да, чёрт! Я просто хотел, чтобы ты, как все нормальные люди в таком положении, сказала: привет, помнишь, мы как-то встречались, слово за слово, попросила бы разобраться по старой дружбе. Да просто признала, что мы знакомы. Улыбнулась бы! Неужели это было трудно сделать?! – Марат навис надо мной, а я не знала, что отвечать.

– Мне было стыдно так поступать. – Сказала я правду. – Я чувствовала, что виновата перед тобой и на мою нормальную реакцию, должна была идти не менее нормальная твоя. В которой ты бы сказал, что в твоей жизни было тысячи таких вот девок, и ты меня не помнишь.

– Я так и планировал сказать, только не вышло. Потом сел, подумал, и решил, что ничего лучше, чем сразу предъявить свои правила и требования, не надумается. А тут вдруг адвокат звонит, тот, к которому ты за консультацией обратилась. Я сразу решил, что ты с ним спишь. Вопреки докладу и досье… просто спишь с ним. Не контролировал эмоции, когда ты появилась у меня после его звонка. Плевать было на твои желания и согласия. Изначально просто уговорить хотел, а потом, снова твой гордый профиль. Ты ещё думала, ходы просчитывала. Да я всё просчитал за тебя!

Он уже метался по комнате, бросая на меня злые взгляды. Не притрагивался, специально руки в карманах держал.

– Я не понимаю, не понимаю, почему ты себя вела так. Пришла ко мне, красивая, накрашенная. Марин, такая, словно я тебе что-то должен.

– И этим снова тебя разозлила?

– Да дело даже не в злости! А в том, как ты смотрела. Свысока… как отворачивалась, не желая близости, а меня колотило от понимания того, что с кем-то… – Он со свистом выпустил воздух. – С кем-то ты и сама хочешь, бесплатно готова, сына кому-то родила… Марин, кто его отец?

– Что?

– Скажи, просто скажи. Кто он. Мне нужно это знать. Да, наверно, паранойя, что угодно, только…

– Я не хочу говорить об этом. Можно считать, что у него нет отца.

– Он бросил тебя, да? Бросил. Поэтому ты стала ледышкой? Отшиваешь всех, кто неугоден?

– Что за бред ты несёшь?! – Тут уже и я не выдержала.

Этот разговор явно идёт не так. Не о том. Я подскочила к нему и вытянула руки из карманов, не хочу, чтобы он контролировал себя. Пусть всё скажет. Всё!

– Тебе так важно сколько у меня было мужчин? Почему я родила в шестнадцать, почему не тебя выбрала и как-то не так смотрела? А что ты сделал для того, чтобы я смотрела иначе? Марат… Да я даже целоваться толком не умела и мне было просто стыдно в этом признаться. Я не знала как реагировать на твои взгляды, слова. Да я не сбегала от тебя и это мы уже выяснили. Ты… ты красивый, умный, да, немного жёсткий и идёшь напролом. Но разве я хоть раз сказала, что не хочу тебя? Да о чём ты вообще? Помнишь, ты спросил меня, о ком я думала во время секса, когда улыбалась?

 

Он хмыкнул, конечно помнил, раз так себя накручивал столько времени.

– Я думала о тебе. Потому что все семь лет, ты был для меня идеалом. Моим мужчиной, с которым не сложилось по собственной же глупости.

– Марина, я тоже не слепой.

– Да причём тут слепой или нет? Ты не веришь мне. Не верил изначально и сейчас ничего не изменилось. И в этом проблема. В том, что я не понимаю, что тобой движет. О чём ты думаешь, что хочешь от меня услышать и увидеть.

– Да я не хочу, чтобы ты подстраивалась. Собой будь.

– Но как, если ты меня вечно в чём-то подозреваешь? Зачем? Я не знаю, что будет завтра, чем закончится сегодняшний день, что придёт тебе в голову: любить меня или снова мучить.

– Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. – Уверенно и жёстко сказал Марат, меня даже отшатнуло от такого тона. Я к стене отошла и в глаза его посмотрела, темно, темно и пусто.

– Я рядом. – Прошептала, а он не верит. По глазам вижу, что сомневается.

Отвернулся, по волосам провёл, взъерошивая их, сел на кровать и плечи устало опустились.

– Марина, мне иногда кажется, что дай тебе хоть чуточку свободы и ты исчезнешь. Веришь? – И посмотрел на меня так проникновенно, что я почувствовала что-то. Что-то, похожее на правду, на его боль, на его безумие, которое я вызвала.

– Но мне не нужна свобода. Неужели ты не видишь, что я всегда возвращаюсь к тебе? Я хочу узнать тебя, мне с тобой интересно. И беременность… ты другим стал.

– Я был уверен, что это тебя удержит.

– Меня не ребёнок держит рядом с тобой. Пойми! – Я присела на пол у его колен, пыталась взгляд поймать. Мы словно ролями поменялись, теперь я его уговариваю, убеждаю, а Марата сложно видеть таким мягким, растерянным, неуверенным в себе. – Я пыталась, правда, я скучала по тебе, искренне радовалась, когда ты вернулся. Но твоё недоверие, оно всё портит. Я для тебя заведомо виновата.

– Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

– Ты сам меня отталкиваешь!

– Я не контролирую себя, когда ты так близко.

– И поэтому унижаешь и оскорбляешь? Поэтому пытаешься сделать мне больно?

– Да я себя унижал, Марина, себя! Заставляя тебя приходить сюда, спать со мной, жить со мной! И я не знаю, что мне с этим делать. Напивался каждый раз, чтобы не чувствовать ничего. Чтобы не видеть твоих глаз, твоих слёз.

– О чём ты?

– Я видел твою ухмылку, когда Люда сказала о том, что я не пью. Марина, я действительно не пил до твоего появления. А теперь… теперь я не просыхаю, потому что не могу вот так с тобой, но и не могу без тебя. Просто скажи, что ты не уйдёшь и мы навсегда закроем эту тему. Чёрт! Мне до такой степени хреново, что даже причины, по которым ты можешь остаться, не волнуют. Просто скажи, что останешься…

– Я люблю тебя.

– Это значит «да»?

– Это значит, что я люблю тебя и всегда любила. Когда целовалась с тобой под подъездом, когда уезжала из города, когда тебя снова увидела, знала, что люблю.

Марат замер.

– И я благодарила бога за то, что он подарил нам ребёнка, что дал мне возможность быть с тобой рядом. Я любила тебя за то, что ты есть и ненавидела за то, что ты со мной делаешь. Но я с тобой. Всегда.

– Почему?

– Что почему?

– Почему ты мне не сказала об этом? – Глядя на меня, но в то же время сквозь меня, шептал Марат.

– Каждый раз, когда я пыталась приблизиться, ты взрывался или смеялся надо мной. Когда я была собой и пыталась показать тебе это, ты заставлял меня унизиться, приказывал, насиловал. Только ничего этого не нужно было.

– Прости. – Пожал он плечами, не веря в услышанное.

– Каждый раз приходя к тебе, прощала…

Марат дотронулся кончиками пальцев до моей скулы, провёл ими по щеке, скользнул по губам.

– Марина, это даже не любовь. Любить больно, а иногда даже опасно. Только любящий человек готов отступить, ради чего-то… – Вдруг взгляд вскинул. –Я не отступлю никогда. Ты нужна мне и ты будешь со мной даже когда захочешь уйти.

Он опустил руку. Но продолжал смотреть мне в глаза и взгляд его темнел и больно ранил, я верила, что не отпустит.

– В тот вечер, когда я просил тебя прийти, ты пришла. – Слова были какими-то отстранёнными, больше похожими на бред. – Я надеялся, что не придёшь. Сам для себя решил, что если появишься, останешься, значит что-то есть. Ты осталась. Даже после того, что я сделал. Ты просто осталась рядом, потому что я тебя попросил. Не приказал, а попросил.

Я не совсем понимала о чём он говорит, но не решалась перебить, боясь упустить что-то важное.

– А утром ты исчезла. Нет, наверно, ты исчезла гораздо раньше, я не знаю, и я решился. Всё или ничего. Звонил тебе, звонил, потом приехал домой, а там Андрюха. Я глазам своим не поверил, думал, что ошибся. Марина, я готов был уйти. Впервые решился отступиться, потому что понял, что ты не только моя. Не моя собственность, ты мне не принадлежишь. Только не получилось, потому что уже была беременна. И в тот вечер я пообещал, что сделаю всё для того, чтобы ты не вспоминала о том, что было. Не потому, что ты беременна и это факт, а потому что ты хотела оставить ребёнка. Моего ребёнка. Мне это важно.

– Ты говорил…

– Я всё понимал, Марина, всё. Я хотел иначе, по-другому. Столько раз извиниться думал, приезжал под твои окна и стоял, смотрел, как мелькают тени в них. Я хотел к тебе. Каждый день с цветами. Каждый день на что-то надеялся, но не решался зайти дальше подъезда. Мне казалось, ты не знаешь, не видишь меня…

– О чём ты?

– Значит, Андрей тебе всё-таки не сказал? – Он понимающе усмехнулся, словно соглашаясь с самим собой.

– Не сказал что?

– Да, – махнул он рукой, – уже не важно. Я не хотел тебя унизить, для того, чтобы сделать больно. Я просто не могу иначе, зная, что ты хочешь кого-то другого.

Я пощёчину ему влепила. Не выдержала. Сколько можно об одном и том же.

– Ты даже меня не слышишь!

А Марат точно очнулся, моргнул несколько раз, на меня посмотрел, желваки на скулах выступили.

– Выходи за меня замуж. – Выпалил, а мне хоть ты глаза закатывай.

– Марат, я согласна стать твоей женой. Я кольцо на пальце ношу как подтверждение этих слов. – Тут же руку с украшением ему продемонстрировала. – И это не потому что ты меня заставил или из-за ребёнка… или из-за того, что ты вдруг изменился. Потому что я хотела этого с первой нашей встречи.

– Хотела?

– И можешь считать меня безумной, но я рада, что встретила тебя снова. Я люблю тебя! – Практически прокричала и только тогда он понял, услышал меня. Притянул к себе резко, обнял так, что кости затрещали, надышаться не мог, и сердце у него из груди вырывалась. А мне большего и не нужно. Только, чтобы был рядом.

В тот день всё началось заново. Теперь без страхов и недомолвок, и я могла улыбаться свободно, я могла чувствовать себя в своём доме, рядом со своим мужчиной. Только не бывает просто. Это жизнь, это семья, это мужчина. Мужчина ревнивый, жёсткий, циничный. Такой, под которого нужно подстраиваться, прогибаться. Мои признания, какими бы искренними не были, не заставили его не бояться, что однажды он проснётся без меня. Но он один такой. Для меня. Жадные взгляды, отнюдь не нежные прикосновения, жёсткие, цепкие руки, которые не желали отпускать. Постоянное сопровождение и телефонные звонки каждый час. Он контролирует всё. Он проживает мою жизнь вместе со мной.

Андрей сам себя не помнил от счастья: в доме появился мужчина. Марат его баловал, Марат его воспитывал, объяснял, что хорошо и что плохо. На одном с ним языке. У них появились свои тайны и секреты, общие увлечения и совместное времяпрепровождение по выходным. А мне оставалось только наслаждаться жизнью в лучах их улыбок. Но не было спокойно, я чувствовала некую невидимую грань между нами, что-то, что не даёт полностью раскрыться и довериться. И эта грань в один день превратилась в толстую стену, грозящую разрушить то шатхое счастье, которое мы так бережно скрывали от других.

Марат не один раз намекал, да и открытым текстом говорил о том, что пора бы мне сменить рабочий кабинет на что-то более уютное и домашнее. Не приковать к плите и кастрюле, нет, он хотел моего внимания, заботы или чтобы я пораньше появлялась дома. Разговоры эти чаще всего заканчивались ничем, а если быть честной с самой собой, то заканчивались они взаимным непониманием и обидами. Я не видела себя домохозяйкой, а Марат не мог пережить моё общение с противоположным полом.

– Марина Максимовна, я бы хотел вас представить нашему благодетелю. Андрей Матвеич через год планирует отдать в нашу гимназию своего сына, а вы как раз в следующем году выпускаете свой класс. – Висел над моим столом директор, приветливо улыбаясь. Отношения с Маратом мы не скрывали, но и не афишировали, поэтому слухи расползтись не успели.

– Я не знаю. Первоклашки это не мой профиль. – Ответила строго. Хотя знаю, что дело здесь не в первоклашках. Наш директор был бойцом старой гвардии и считал, что главное обложка. А для многих отцов это становилось главенствующим при принятии важного решения, и я уже не один раз вот так улыбалась, как он выразился, «благодетелям».

– Знаю, знаю, но вам нужно просто пообщаться, поговорить, рассказать перспективы. В конце концов, именно вам придётся принимать этих детей и готовить их ко взрослой жизни, к поступлению в ВУЗы.

– Вы мне льстите. На самом деле, я не уверена, что смогу продолжить работу в ближайшем будущем.

– Что такое, Марина Максимовна, – заинтриговано наклонился он ко мне ближе, – я чего-то не знаю и ваши личные обстоятельства изменились?

– Изменились. И эти самые обстоятельства настаивают на том, чтобы я оставила работу в гимназии.

– Да, да, понимаю. Жена влиятельного человека, – он оценивающе на меня посмотрел, – а я практически уверен, что именно этот статус вы будете носить, можете себе позволить не работать. Только вкусы мужчин настолько изменчивы…

– Идёмте, я поговорю с вашим знакомым. – Неприязненно процедила я сквозь зубы, не желая песочить личную жизнь. Встала, вышла из-за стола, директор следовал за мной.

В кабинете спиной ко мне сидели мужчина и женщина.

– А вот и наша гордость. Красный диплом, стопроцентная поступаемость. Марина Максимовна Соловьёва.

Пока директор распинался, я медленно умирала. Передо мной сидел мужчина и смотрел глазами моего сына, а я ведь даже не знала, что у Андрея его глаза. Андрей Милютин. Он узнал меня сразу и лёгкая улыбка мелькнула на лице, вот только от неё сквозило холодом. Рядом сидела его жена и мило улыбалась.

Глава 18

– Марина Максимовна, прошу. – Подтолкнул меня у столу директор, но ватные ноги не позволяли сделать шаг.

Не знаю, как удалось взять себя в руки, наверно, подозрительность, с которой на меня покосилась его жена, но я выдавила из себя скупую улыбку и за стол, всё же, присела. Не помню кто и что говорил, но Милютин с меня глаз не спускал, причём не особо скрывал этот факт, а когда я всё же вырвалась, нагнал в коридоре.

– Далеко собралась? – Дёрнул он меня за локоть, пытаясь остановить, но я вырвалась, правда, притормозила. Не хочу, чтобы подумал, будто боюсь. Мне скрывать нечего.

– Не твоё дело.

Милютин пакостно улыбнулся, поправил очки в тонкой оправе, всунул руки в карманы, разводя пиджак по сторонам. Несколько раз кивнул, вроде как соглашаясь со мной, рассматривал исподлобья, я потом всё же начал разговор снова.

– Думаю, не стоит предупреждать, что о нашем знакомстве и о его тонкостях, тебе лучше молчать?

Он посмотрел на меня как на пыль у своих ног. Я фыркнула.

– Больно ты мне нужен.

– И всё-таки. Я занимаю определённый пост, – на этом слове он сделал акцент и выдержал паузу, – и… как бы тебе объяснить… я не собираюсь терять его из-за каких-то сплетен. Так что предлагаю разойтись миром.

– Это ты меня догнал и ты что-то хочешь доказать. Я же тебе сказала, что мне ничего не нужно и ты не интересен в принципе.

– Вот и отлично. Думаю, мы поняли друг друга.

Одарив меня ещё одним высокомерным взглядом, обошёл стороной и направился в мужской туалет, куда, видимо, и выходил в официальной отговорке.

Заявление на увольнение я написала в тот же день, а вечером ещё и Марата обрадовала.

– Если будут проблемы, обращайся. Я всё решу. – Напомнил он мне за ужином.

– Всё в порядке, я на своё место порекомендовала старую знакомую. Она сейчас как раз в поиске. Думаю, разойдёмся без проблем.

– Мама, а ты теперь всегда будешь дома?

– Нет. – Ответил за меня Марат. – Просто работы у мамы теперь будет меньше, но дома сидеть она вряд ли сможет.

– Предлагаешь альтернативу? – Улыбнулась я, хотя очень сомневалась, что такое возможно.

– Ты можешь работать у меня.

Я закатила глаза, вместо ответа.

 

– Марат, ты меня в секретари взять хочешь?

– Боишься не справишься? – Провокационно изогнул он бровь.

– Не нужно брать меня на понт, как ты любишь говорить. Я ещё не решила чем буду заниматься.

– Ты говорила, что получала образование юриста.

– Да, специализируюсь в области авторского пава. Только не думай, что среди творческих людей нет мужчин. Как раз наоборот.

– Не проблема, значит, это не вариант. Предлагаю переквалифицироваться в гинеколога. – Без доли юмора прикинул Марат.

– Мам, а кто такой гинеколог?

– Это врач, который лечит только женщин, сынок. – Я подставила сыну вазочку с хлебом, чтобы он не отвлекался. – Марат, ты иногда просто поражаешь меня своим воображением!

– Никогда не поздно получить новую специальность. – Развёл он руками, отговариваясь.

– Да. Только медицина – это не моё.

– Есть ещё вариант работать в посольстве. Там, конечно, мужчин достаточно, но зная, чья ты жена, они сто раз подумают.

– А у тебя и там есть знакомые?

– У меня везде есть знакомые, только вопрос не в этом, а в том, чего хочешь ты. Я не хочу давить, но в деньгах ты не нуждаешься точно. Могла бы пока отдохнуть. Заняться собой.

– Я плохо выгляжу?

– Ты выглядишь уставшей. Мне это не нравится, тебе, думаю, тоже.

– Ещё пять минут разговора и ты ночуешь в гостевой комнате. – Без тени обиды в голосе поставила я Марата перед фактом и он улыбнулся.

– Кажется, кто-то жаловался, что потерял в весе? – Поставил он меня в тупик. – Смени гардероб. Я не знаю наверняка, но женатые товарищи утверждают, что это занимает уйму времени.

– Выкрутился. – Ухмыльнулась я, а Марат улыбнулся, пряча эту улыбку за чашкой чая.

– Кстати, нас пригласили в гости.

– Кто?

– Мой хороший знакомый. Там и Гриша с Людой будут. Стоит с ними помириться. – Сказал как бы между прочим, но я почувствовала его напряжение.

– Марат, мы не ссорились. Люда хотела как лучше и тебе стоит признать, что она отличный адвокат. В конце концов, была права и просто меня защищала.

– Да, но то, с каким остервенением она на меня смотрела… – Начал он оправдываться, только под моим взглядом промолчал.

– Я поговорю с ней. Думаю, вы поладите.

– Хорошо. Тогда в эту субботу. Андрей, ты как смотришь на то, чтобы на выходные отправиться на соревнование по боксу. Это не твоя специфика, но тебя впечатлит именно атмосфера. В столицу на два дня.

– С тобой?

– Нет, – Марат мягко улыбнулся, как всегда с ним, даже за серьёзную оплошность голос ни разу не повысил, спокойно и настойчиво объясняет, в чём тот не прав, – Диму отправлю. Соревнования как раз на выходные проходят, нам с мамой нужно быть в городе.

– Марат, мне кажется, это не самая лучшая идея. – Вступилась я, так как не привыкла отпускать сына одного и надолго. – Я Диме, конечно, доверяю, но…

– Пора вспомнить, что твой сын вырос, Марина, – с нажимом проговорил Марат, – ему пора привыкать самому принимать решения, если ты не хочешь, чтобы он оказался в жизни как выброшенная на сушу рыба. Ему нужно общение, развитие, определиться с выбором профессии.

– Ему всего десять. – Возразила я, а Андрей горло прочистил, предлагая нам двоим замолчать.

– Я уже определился. – И мы оба уставились на сына. – Экономика и финансы. Только не в нашей стране.

– Отличный выбор. – Одобрил Марат.

– Вы с ума сошли? Андрей, откуда вообще такая идея?

– Марат меня на работу брал.

– Марат? – С ударением повысила я голос.

– Это хороший выбор. Тем более аналитическое мышление у парня развито.

– Ладно. Это не тема для обсуждения за ужином, причём ещё очень рано говорить о чем-то конкретном…

– Марина, ты не заметила, что напряглась больше всех? – Усмехнулся на мою попытку исправить положение, Марат.

– Сделаю вид, что я тебя не услышала.

– А я сделаю вид, что не заметил этого.

– Давайте ещё и я сделаю вид, что ничего не говорил и всё станет замечательно. – Обиделся Андрей и из-за стола вышел.

– Это твоё воспитание. – Обвинила Марата я.

– Это нормальное мужское решение. – Спокойно ответил он, но я знаю, ему было приятно услышать от меня такое замечание.

Несмотря на наши недомолвки, с Андреем Марат вёл себя по-особенному. Как наставник. Он действительно очень хороший отец… Вспомнив об отцах, меня перекосило, хорошо, что не видел никто. На душе было неспокойно и вообще, я не хотела этой встречи. Но наши желания и возможности не имеют привычки совпадать. Тем более, если это касается меня. Никогда и ничего не получала просто так, каждый раз как только на горизонте виднелся зелёный свет, случалась какая-нибудь пакость. В этот раз она пришла оттуда, откуда я её и ждала.

Андрей уехал в пятницу вечером, перед этим я сотню раз проверила, все ли документы на месте, всё ли он взял с собой, вложила в карманы несколько телефонов, над чем мои мужчины только посмеялись.

– Ты бы ещё браслет с радиомаячком нацепила. – Смотрел на всё это Марат, упираясь плечом в стену прихожей.

– Марат, молчи.

– А что не так? Ребёнок взрослый, разумный. И он едет не один.

– А я всё равно переживаю. Ты мужчина, и не способен проявлять свои чувства настолько очевидно. Хотя, не сомневаюсь, переживаешь сейчас ничуть не меньше, чем я.

– А ты женщина и готова доказывать это каждый раз. – Марат обнял меня, от Андрей оттащил. – Не волнуйся, мы помним о твоём предназначении.

Поцеловал в шею, отодвигая чуть в сторону, и всё так же удерживая одной рукой, правой – пожал руку Андрею.

– Беги, пока она не опомнилась. – Посоветовал, ухмыляясь, а этот маленький предатель ещё и кивнул понимающе.

– Пока, мам. – На Марата посмотрел, словно что-то сказать хотел, но передумал. – Пока, Марат. – Рукой махнул и дверь за собой закрыл.

– Мне показалось, он хочет называть меня папой, но не знает можно ли.

Обнимая меня двумя руками, Марат покачивался из стороны в сторону, губами к шее прижался, играя, чуть прикусил кожу на ней.

– Ты думаешь? – Притаилась я, на самом деле не раз замечала это за сыном, только боялась, что Марат не поймёт. Дура, конечно, но всё же.

– Отец это тот, кто заботится о тебе. Мне кажется, я справляюсь с этой ролью и вполне заслужил такое звание. – Обиделся он и прикусил кожу на шее сильнее.

– Тогда в чём проблема?

– Не хочу давить на него. Он сам должен это решить для себя. Нужно ли в таком возрасте обзаводиться ещё одним родителем.

– Ты ерунду говоришь, он уже принял это решение, когда к тебе переехать согласился. Тянется к тебе, хочет твоего внимания и похвалы. Ты для него авторитет.

– Главное, чтобы не криминальный. – Вздохнул Марат. – Как насчёт того, чтобы провести романтический ужин в одной постели?

Я засмеялась, осмыслив его предложение, и шею под поцелуй подставила.

– Я выбираю «романтический» и «в постели». И давай без холодильника.

Широкие ладони спустились с талии, прошлись по бёдрам и на обратном пути зависли на ягодицах. Лёгкое платье незаметно подбиралось всё выше, пока руки не коснулись обнажённого тела.

– Я тоже предлагаю начать с основного. – Мурлыкнул в волосы и как Муху-Цокотуху потащил меня мой Паучок в уголок.

Вечер субботы обещался быть сложным, и не только потому, что перед нами с Маратом стояла задача максимум: помириться с его друзьями. Это ещё и мой первый выход в свет в качестве его спутницы. Много людей, много дружественных, и не очень, улыбок. Понятно, что не моё, но это необходимая часть жизни, от которой не спрятаться.

– Мы не задержимся долго, но поприветствовать некоторых людей нужно. – Шепнул мне Марат, как заметил немного уставшую улыбку.

– Я Люды с Гришей не вижу.

– Обычно они пропускают официальную часть. Им интересен живой разговор, а не фальшивые улыбки и ужимки.

– Добрый вечер! – Прозвучало прямо над ухом и я резко дёрнулась, узнавая голос. – Напугал? – Мягко рассмеялся Милютин. Тут же Марату руку пожал.

– Привет, познакомься, это Марина, моя будущая жена. – Представил он меня Милютину. – Марина, а это Андрей, мой хороший знакомый, его жена, Катерина. – Она мне улыбнулась, только я не поняла, то ли не узнала, то ли предпочла сделать вид, что не узнала.

– А мы знакомы. – Выдала вдруг эта Катерина, с нечитаемым взглядом. – Мы сына устраиваем в гимназию, где твоя Марина преподаёт. Нам рекомендовали её как хорошего специалиста. – Вежливо добавила она, но меня от этого тона покоробило, я кивнула, соглашаясь.

– Спешу огорчить, больше не преподаёт. Марина делает выбор в пользу семьи.

Марат чуть сжал ладонь, которой удерживал меня за талию, видимо, чтобы и я хоть звук произнесла.

Рейтинг@Mail.ru