Иар Эльтеррус
Замок на краю бездны
– Кто здесь о них не слышал?
– Я – ученица Безумного Барда, – усмехнулась Элька. – Попалась по-глупому, так воспитатели решили, что сумеют меня «перековать»…
Семьдесят шестая несколько мгновений недоверчиво смотрела на нее, затем рухнула на кровать и принялась хохотать, колотя руками по покрывалу.
– Идиоты… – простонала она, немного успокоившись. – Боже, какие идиоты…
– Увы, кое в чем они меня едва не убедили, – помрачнела Элька. – Пока малышку не увидела. Сволочи проклятые! Она же маленькая!
– Знаешь, сколько таких маленьких здесь из того же даана мертвыми вынули? – закусила губу семьдесят шестая, затем подхватила девочку на руки и принялась тетешкать, что ей давно уже хотелось сделать.
– Мертвыми? – сжала кулаки Элька. – Но зачем? Ведь дар ди-эмпата – редок!
– Редок. Но, по их мнению, лучше потерять воспитанника, чем позволить «полуживотному» овладеть искусством манипулирования реальностью.
– А как ты сумела себя сохранить-то?
– Как? – понурилась Ти-76. – Я еще дома умела сознание расщеплять. Не хотела маму с папой забывать. И не забыла!
– Тогда ты и имя свое помнишь? Меня, кстати, Элой зовут. Можно просто Элькой, я привыкла.
– Имя? – растерялась семьдесят шестая. – Ри… Нет, Ра… Рахель! Да, Рахель Коэн!
– Откуда ты?
– С Земли, из Израиля, – хмуро буркнула Рахель.
– Мой наставник тоже родом с Земли! – обрадовалась Элька. – Из США.
– Правда?!
– Ага! Я отсюда все равно сбегу. Если хочешь, вместе сбежим. А наставник поможет тебе домой вернуться.
– Еще бы я не хотела! – едва не подпрыгнула Рахель. – Знала бы ты, как я их ненавижу!
Она опустила голову, едва сдерживая слезы.
– Не плачь… – дотронулась до ее щеки сто пятая. – Сама говорила, что плакать нельзя…
– Конечно, маленькая, – сквозь слезы улыбнулась Рахель. – А как тебя мама называла?
– Зайкой… – надулась девочка, начав тереть кулачками глаза.
– Ты скоро увидишь маму, – твердо пообещала Элька. – Я не я буду, но я тебя, маленькая, домой верну. Только потерпи немного.
– Я потерплю… – жалобно сказала малышка.
Надолго задерживаться ей было нельзя, это понимал даже ребенок – даан не забывается, слишком страшная боль. Девочку умыли, чтобы скрыть слезы слез, и строго наказали вести себя спокойно. Да она и сама осознавала необходимость этого. Ушла сто пятая очень неохотно.
– Они нас еще не видят? – покосилась на потолок Рахель.
– Нет, – подтвердила Элька. – Искин моделирует наше обычное поведение на основании старых записей и подсовывает воспитателям эту модель.
– Я одного не могу понять… – задумчиво прищурилась землянка. – Раз ты ученица Барда, то почему ты еще здесь? Разве Барды бросают своих в беде?
– И сейчас ищут, – тяжело вздохнула Элька. – Я ощущаю трепетание Сети. Выйти бы в нее, да сообщить о себе, только я еще не умею. Ни разу в Сеть не выходила. А отыскать эту паскудную школу непросто – она в пространственно-временном кармане находится, в мини-вселенной. Поди найди ее…
– Ясно…
– Слушай, а какому конклаву принадлежит ди-школа? – поинтересовалась Элька. – Никак не могу понять. Иногда кажется, что Юои Жерг, иногда, что объединение Итеан, иногда, что Алхарак, иногда, что вообще Д'зе К'хо Л'ан. Ото всех взяли худшие черты.
– Не знаю, – вздохнула Рахель. – Только воспитатели здесь из очень разных народов и далеко не всегда люди. Я видела двух т'гаку и крихата.[34]
– Вот как? – прищурилась девушка. – Неужели объединение ди-эмпатов разных конклавов? Тогда дело куда хуже, чем я думала.
– А как ты бежать собралась? – спросила землянка.
– Еще не знаю, – пожала плечами Элька. – Но придумаю. Да и наши меня без помощи не оставят, я наставника знаю, он не успокоится, пока не найдет. А там ди-эмпатам можно будет только посочувствовать.
– Это точно! – рассмеялась Рахель. – Ты не представляешь, как воспитатели боятся контролирующих, с каким затаенным страхом говорят о них. Теперь понимаю, почему тебя в даан ни разу не отправляли.
– Дело не в этом, – помрачнела Элька. – О-тиэ со мной беседы долгие ведет, самые простые вещи так выворачивает, что я потом долго понять не могу, что к чему. Логикой меня решила задавить, заставила даже поверить кое во что. И я верила, пока девочку не увидела. А сейчас поняла, что любые слова и доказательства поступающих так с детьми – изначально фальшивы. Теперь мне на все логические построения о-тиэ плевать. Знаю, чего они стоят.
– И я всегда знала, – взгляд Рахель сделался жестким. – Притворяться научилась, да только с каждым днем все тошнее…
– Ничего, прорвемся, – заверила ее Элька. – Непросто будет, но прорвемся.
– Мне остается только надеяться, – грустно улыбнулась землянка.
– Ладно, давай спать – завтра нелегкий день.
Соседки разделись и легли, после чего Элька снова включила камеры наблюдения, скрыв следы своего вмешательства в операционную систему. Однако заснули они далеко не сразу, каждая думала о своем. Элька размышляла о возможности побега, пытаясь понять, как это можно провернуть. А Рахель вспоминала жизнь дома, в Израиле. Вспоминала маму, папу и младшего брата. Ему сейчас уже тринадцать, наверное…
В школе происходило что-то странное. Воспитанники тайком переглядывались, пытаясь понять, что случилось и почему воспитатели так встревожены. Почему они кучкуются, что-то с жаром обсуждая? Увы, никто ничего не понял, но тревожную атмосферу будущие ди-эмпаты ощущали четко.
Ничего не понимающая Элька тайно сканировала память искина, но ничего интересного там не нашла. Видимо, информацию о происшедшем еще не внесли в базы данных. Далеко не сразу до девушки дошло, что она, вообще-то, может и подслушивать разговоры воспитателей. Для начала Элька подключилась к камерам, установленным в кабинете и-риэ – здесь не доверяли никому, потому даже резиденция заведующей находилась под наблюдением. Там оказалось пусто, а сама и-риэ оказалась в кабинете старшей о-тиэ, надоевшей девушке за последнее время донельзя. Достала своими заумными разговорами, над которыми Элька больше не задумывалась – просто отметала. Что бы ни говорила женщина, способная издеваться над маленьким ребенком, все ее слова – ложь. Нет смысла думать над ними. А вот послушать беседу высших ди-эмпатов школы никак не помешает.
– Значит, подобных случаев еще не было? – хмуро спросила и-риэ.
– Увы, – подтвердила о-тиэ. – Чтобы человек в возрасте больше ста проявил способности ди-эмпата, да еще и столь сильные? Нет, прецедентов не зафиксировано.
– И кто он?
– Один из высших у-юэи эрганата, мастер изменений, о-ра предпоследней экспедиции зонирования.
– Странно… – прищурилась и-риэ. – Не вижу логики.
– Полностью с вами согласна. Но кем бы ни был разумный, после обнаружения у него дара он немедленно передается в распоряжение корпуса, теряя все прежние должности. Способности о-ра были случайно обнаружены ди-эмпатами экспедиции во время поиска Барда. Мастер изменений начал проводить ментальное сканирование поверхности планеты – неловкое, непрофессиональное, но все же сканирование. Во время допроса сообщил, что слишком хотел отыскать контролирующего. Чтение памяти подтвердило его слова. Вывод аналитиков: под влиянием перенапряжения проснулся латентный дар.
– Где он сейчас?
– Скоро прибывает сюда. Не исследовать данный феномен мы не имеем права.
– Вы правы, не имеем.
Презрительно фыркнув, Элька отключилась. Ее ничуть не интересовал надменный у-юэи, внезапно проявивший способности ди-эмпата. Зато его прибытие – интересно. Возможно, удастся узнать, как работает местная транспортная система. В памяти искина об этом ничего не было. Значит, в мини-вселенную проникают извне. Как? Корабли? Возможно. Или порталы. Придется внимательно отслеживать все происходящее, может, удастся уловить хоть приблизительные координаты перехода. Впрочем, они опять же не помогут – способность открывать порталы ее покинула, а по нити уйти за пределы кармана не получается.
Довольно долго все было тихо, а затем недалеко от командного центра станции из воздуха возникли несколько человек. Элька досадливо хлопнула по боку рукой, не сумев обнаружить портала. Как они здесь оказались, демон возьми?! Девушка задействовала все ресурсы мозга, но ничего не нашла. Никаких следов! Что это значит? Что-то, да значит. Ночью придется порыться в архиве, возможно, найдется информация о подобных перемещениях.
Вскоре воспитанников выстроили в очень редко используемом зале собраний. Элька скучающе поглядывала по сторонам, отслеживая ауры. Почти у каждого взрослого ди-эмпата они были наполовину серыми, вызывали омерзение на уровне подсознания. Что они с собой сделали? Зачем? Неужели не понимают, что Сеть просто не пускает их выше определенного уровня? Не пускает просто потому, что они такие.
– Представляю вам нового воспитанника, Ти-127, – вышла в центр зала и-риэ.
Элька перевела скучающий взгляд на невысокого крепкого мужчину лет сорока на вид и едва не упала. У-юэи, говорите? Да какой же это у-юэи, когда это воин Пути! Его ауру ни с чем не спутаешь. Палач прислал помощь! Слава тебе Владыка Небесный! Девушка тронула несколько ближайших нитей, заставив их вибрировать. Воин Пути сразу уловил вибрацию, нашел взглядом Эльку и на мгновение опустил веки, давая понять, что узнал ее. Девушка едва сдерживала истерический смех. Она не одна! Больше не одна!
VI
Мелодия осознания
Кена и-Ланисер, стипендиат фонда Развития
Полотнище таможенного портала кратко вспыхнуло по краям красным, предупреждая о скором прибытии на досмотр пассажиров с лайнера «Нарг Хардин», пришвартовавшегося к одной из причальных мачт орбитального космопорта – корабли такого размера никогда не опускались на поверхность планет, только в случае катастрофы. Таможенники недовольно переглянулись – снова эти нищие эмигранты, возись тут с ними. И на кой ляд правительство позволяет жителям недавно присоединившихся к Оделану планет эмигрировать на более благополучные? Сидели бы в своем болоте, не мешали жить занятым людям, так нет же, лезут и лезут. Хорошо хоть, на сей раз – гуманоиды, а не двухголовые крокодилы, как в прошлый. Вот уж страху натерпелись, пока досматривали! Одна мысль была: чтобы на месте напополам не перекусили – огромные пасти, наполненные зубами, это вполне позволяли.
Прочитав появившийся в воздухе текст, эргин[35] Огоа-Ар несколько успокоился – не эмигранты, а вовсе даже стипендиаты фонда Развития, выискивающего на новых планетах талантливую молодежь и направляющего на учебу в метрополию. Это совсем иное дело, фонд платит студентам стипендию, которая повыше иных зарплат. Неудивительно – будущая элита общества. Правильная, если разобраться, политика интеграции – ввести наиболее талантливых и предприимчивых молодых аборигенов в высшие круги оделанского общества. Проходит два-три поколения, и новая планета оказывается буквально впаяна в состав империи. Эргин сам когда-то был стипендиатом фонда – его родной мир только вступил в век пара, когда с неба опустились оделанские корабли. С тех пор прошло больше ста лет, и офицер не желал себе иной судьбы. Не приди империя, он бы давно умер, дома и не слышали, что люди могут жить по тысяче с чем-то лет, а не жалкие семьдесят-восемьдесят. Сейчас, правда, там все иначе – обычная оделанская планета, не самая богатая, но и далеко не бедная.
Снова бросив взгляд на продолжающее висеть в воздухе предписание, офицер приподнял брови – Ирел, как называлась планета, с которой прибыли стипендиаты, оказался довольно развитым миром, лет тридцать назад ирелийцы самостоятельно вышли в космос, хотя о межзвездных перелетах пока не помышляли – до разработки теории гиперпространства их ученым было далеко. Тем более, что ресурсы планеты постепенно истощались, а население увеличилось. Дело шло к междуусобной войне с применением ядерного оружия, и появление имперских кораблей стало для ирелийцев спасением. Оделан никогда не захватывал планеты силой, имперские социотехники не зря ели свой хлеб и умели формировать предложения, от которых невозможно отказаться. Вот и два самых крупных государства Ирела охотно согласились пойти под протекторат великой галактической империи, а мнения мелких никто не спрашивал – никуда не денутся.
Лениво проводя досмотр, эргин с любопытством рассматривал молодых ирелийцев. Люди как люди на вид, только непривычно белокожие, а не смуглые. Ничего, местное солнце быстро заставит их загореть. Кое-кто одет богато даже по имперским меркам, кое-кто нищенски – стипендиатов явно набирали из разных слоев общества. Да и известно ведь – для фонда Развития имели значение только способности кандидата, а не то, сколько у него денег.
Одной из последних к стойке подошла скромно, но со вкусом одетая девушка, шатенка с распущенными волосами до плеч. Не слишком красивая, однако что-то в ней привлекало внимание. Естественная аристократичность, что ли. Эргин незаметно усмехнулся – вполне возможно. Империя признавала титулы вновь вошедших в нее миров, но ранг колониальных аристократов и рядом не стоял с илиаре, высшей элитой Оделана.
Девушка с достоинством положила на стойку документы и небольшой чемодан, открыв его. Взяв паспорт, офицер снова усмехнулся: не ошибся, не просто Кена Ланисер, а Кена и-Ланисер, баронесса Реад. Еще не знает, что колониальный титул не даст никакого преимущества, а совсем даже наоборот – создаст лишние проблемы. В империи настороженно относились к аристократам варваров. Странно, что она стала стипендиатом. Обычно подобные избалованные девицы не утруждали себя сдачей множества трудных экзаменов, необходимых, чтобы отправиться на учебу в метрополию.
Получив обратно свои документы с печатью таможни, Кена облегченно вздохнула. Осталось только пройти медицинскую комиссию, и она окажется на столичной планете великой империи. На самом Оделане! Жаль, погулять вряд ли выйдет – стипендиатов ждет представитель фонда Развития, чтобы сразу развезти по университетским общежитиям и оформить на учебу. Времени все это, похоже, займет немало. Но ничего! Кена еще увидит столицу, раз уж произошло чудо, и она оказалась здесь. Сколько усилий пришлось приложить для этого!
Девушку с детства интересовала биология, она посвящала науке все свое свободное время – благо, отец, барон и-Ланисер, ничего не имел против увлечений младшей дочери, сам будучи профессором столичного университета. Наоборот, изо всех помогал Кене, считая, что знания – превыше всего. Богатством он никогда не отличался, но на обучение детей в лучших вузах страны денег наскреб. Он же, после присоединения родной планеты к империи Оделан и объявленного фондом Развития набора стипендиатов настоял, чтобы дочь подала заявку – галактическое образование многого стоит.
Вспомнив экзамены, Кена нервно поежилась – это был тихий кошмар. Требования оделанцев оказались настолько выше местных, что девушка едва не сошла с ума, перелопачивая гору информации. А оделанский язык? На его изучение кандидатам давалось всего три месяца! На минимальном уровне, конечно, но все-таки. Как ни странно, результаты Кены оказались из самых высоких в группе, и она вошла в число стипендиатов. Известие об этом не вызвало даже радости, настолько девушка устала. Все три дня, проведенные на лайнере, Кена проспала – со дня начала занятий на курсах фонда выспаться вдоволь стало ее единственной мечтой.
На память пришло потрясение, охватившее Ирел после появления на орбите гигантских кораблей зонирования. Имперцы не угрожали планете, вели себя мирно, но само их присутствие вызывало страх – что стоит боевому крейсеру ударить по поверхности Ирела из бортовых орудий? Однако ничего неожиданного не происходило, только по телевизору начали крутить предоставленные пришельцами видеоматериалы. Люди буквально прилипали к экранам во время их показа. Измученное нищетой, безработицей и отсутствием самого необходимого население планеты с завистью смотрело на картины богатой, сытой и безопасной жизни.
Основными сюжетами были судьбы миров, добровольно вошедших в состав империи. В каждую Оделан вкладывал гигантские средства, там все менялось за несколько лет. Конечно, умные люди понимали, что происходит, но ничего не могли поделать, да и не хотели, в большинстве своем. А фанатиков и ура-патриотов никто не слушал – успели надоесть своими воплями.
Так и вышло, что в двух самых больших странах Ирела с разрывом в два дня провели референдум о присоединении к империи. Люди проголосовали за. И не пожалели. Уже через несколько дней пришли первые корабли с промышленным оборудованием, продовольствием и медикаментами. Жизнь планеты начала меняться быстро и необратимо.
Тряхнув головой, Кена вернулась к реальности и с тоской посмотрела на очередь впереди. Стоять еще долго… Она снова задумалась. Что еще сильно удивляло – доброжелательность оделанцев. Они обстоятельно отвечали на вопросы стипендиатов, объясняли основы законодательства империи. На удивление мягкие и справедливые законы! Каждый разумный, вне зависимости от биологического вида, имел право на работу, медицинское обслуживание и социальное обеспечение. А вот все остальное зависело от него самого. Можно было подготовиться, и в любой момент сдать квалификационные экзамены, чтобы повысить свой социальный статус. Однако немало разумных почему-то предпочитало оставаться неучами, они не хотели ничего делать и получали пособие, которого вполне хватало на безбедную жизнь. И это при том, что работа находилась для каждого, достаточно было подать заявление, чтобы тебе подобрали наиболее подходящее по твоему психопрофилю дело.
– Кена и-Ланисер! – оторвал девушку от размышлений голос какого-то служащего. – Прошу пройти на медосмотр. Вот в эту дверь.
Она поблагодарила, с трепетом вошла и поставила у двери свой чемоданчик. Взору открылась белоснежная квадратная комната, в которой почти ничего не было, только кушетка и два кресла, в одном из которых сидела строгого вида женщина неопределенного возраста в серебристом комбинезоне. Насколько знала Кена, такие носили в империи медики.
– Прошу вас, – пригласила незнакомка. – Раздевайтесь и ложитесь на кушетку, проведем диагностику. Болели чем-нибудь серьезным?
– Нет… – растерянно ответила девушка. – Только воспаление легких в детстве, а потом иногда – простуда.
– Очень хорошо, – сдержанно улыбнулась врач. – Значит, вы вскоре освободитесь.
Раздевшись, Кена легла, поежившись от прикосновения холодной поверхности к обнаженному телу. Что-то негромко загудело, и сознание девушки помутилось, показалось, что она находится в густом тумане. Когда Кена пришла в себя, то увидела, что врач смотрит на нее с неприкрытым изумлением, как будто увидела что-то совершенно невероятное.
– Что-нибудь случилось? – насторожилась Кена.
– Ничего особенного, – поспешила заверить ее врач. – Просто… Как бы вам это сказать?
– Как есть, так и говорите.
– У вас обнаружены некоторые специфические способности. Поэтому для начала вам придется переговорить с представителем одной организации. Приношу свои извинения, но закон есть закон.
Кена встревожилась еще больше. Способности? К чему? Что вообще происходит? Но она сдержалась и не стала расспрашивать дальше, понятно, что ничего врач не скажет. Вон, буквально в панике бросилась к вифону и лихорадочно названивает кому-то. Дозвонившись, бросила несколько слов появившемуся на экране сухощавому мужчине в темно-серой форме и облегченно вздохнула. Нет, девушке ее поведение категорически не нравилось. Что-то здесь не то.
– Сейчас за вами прибудут, – сообщила врач Кене, успевшей одеться.
– Но меня ждет представитель фонда…
– Прошу вас не беспокоиться, – на губах женщины появилась нервная улыбка. – Представителя фонда предупредят. К тому же перед вами открываются куда лучшие перспективы, чем раньше.
– Лучшие? – недоверчиво покосилась на нее девушка.
– Именно так. Люди, обладающие вашими способностями, крайне редки и очень ценятся.
– Но что это за способности?! – не выдержала Кена.
– Извините, я не имею права говорить об этом, – развела руками врач. – Вам все объяснит представитель Службы Безопасности.
Службы Безопасности?! У Кены от страха поджилки затряслись – ни в одной стране данная организация добротой не отличается. Вот это влипла! Ну что за невезение? Способности какие-то…
– Добрый день, – вошел в комнату тот самый сухощавый мужчина в форме, которого девушка видела на экране вифона. – Это вы – госпожа и-Ланисер?
– Да… – неуверенно ответила Кена. – Что все это значит?
– Не здесь, госпожа! – поднял руку безопасник. – Вам все объяснят, не беспокойтесь, ничего плохого с вами не случится. Совсем даже наоборот!
Наоборот? Хорошо бы. Девушка не очень поверила, но покорно подхватила свой чемоданчик, направившись за безопасником к возникшему в стене порталу. Это что, ради нее одной портал открыли? Это же очень дорого! Мамочки, да что же все-таки происходит?!
Оказавшись в большом, уютном кабинете, Кена потерянно замерла, судорожно прижимая к себе чемоданчик. Безопасник не стал садиться за стол, он удобно устроился в мягком кресле, стоящем у низенького стеклянного столика, указав на второе девушке. Она послушно села, чувствуя себя с каждым мгновением все неуютнее.
– Я – тирхан[36] Варден, – представился безопасник. – Не бойтесь, госпожа и-Ланисер, все будет в порядке.
– Но что у меня за способности такие? – растерянно спросила Кена.
– Очень редкие способности, – успокаивающе улыбнулся он. – Скажу больше, от обладателей этих способностей зависит сама жизнь империи и многих иных галактических и межгалактических конклавов. Я удивлен, что вас не обнаружили еще во время первичного сканирования Ирела. Но это неважно, важно то, что вы с сегодняшнего дня входите в высшую элиту страны. Но, сразу предупреждаю, придется долго учиться в специализированном, закрытом учебном заведении.
– Но я хотела быть биологом… – с тоской сказала Кена, сразу поняв, что вся ее дальнейшая жизнь пошла коту под хвост.
– Я бы тоже многого хотел, госпожа, – развел руками тирхан. – Однако долг есть долг. Порой обученные ди-эмпаты спасают от гибели целые планеты.
– Ди-эмпаты?
– Именно так вас станут называть после окончания учебы.
– Но чем мне придется заниматься? – Кена растерянно смотрела на него.
– Это вам расскажут наставники школы, госпожа. Скажу одно – учиться будет трудно, настолько трудно, что подготовка к экзаменам фонда покажется вам детской игрой.
– Мамочки… – передернуло девушку.
Если тот кошмар – детская игра, то что же ждет ее сейчас? Кена уже понимала, что никуда не денется, не выпустят, заставят обучаться на этого самого ди-эмпата, чем бы там он ни являлся. Хочет она, или нет, а заставят. Думала, хоть раз в жизни повезло, получила счастливый билет, а оно вон как вышло. И почему обязательно у нее должны были найтись эти идиотские способности? К чему способности? Очень хотелось плакать, девушка сдерживалась из последних сил. Наверное, лучше было дома остаться. Хотя – что он там говорил о сканировании с орбиты? Нет, похоже не лучше, все равно нашли бы со временем. Вот же проклятье!
– Знание биологии вам пригодится, – заметил тирхан, с любопытством глядя на кусающую губы девушку. – Не нервничайте, все со временем наладится. Позвольте угостить вас чашкой дече?[37]
– Благодарю.
Какой-то ящерообразный негуманоид принес и поставил на столик серебряный чайник и крохотные чашечки. Кене доводилось пробовать дече на корабле, но по сравнению с этим тот был просто подогретой водой. Ароматный напиток немного успокоил, и она задумалась. Понятно, что СБ от нее не отвяжется, не та организация, чтобы оставить в покое попавшего в зону их интересов человека. Значит, придется плясать от этого. Как ни грустно это признавать, мечта изучать биологию и ксенологию накрылась медным тазом.
– А сколько времени учиться? – поинтересовалась Кена.
– Не могу сказать, – развел руками безопасник. – Это очень индивидуально. У одного первичный цикл занимает пять лет, а у другого – все пятнадцать. Затем следуют вторичный и третичный циклы, которые считаются завершенными только в случае успешной сдачи экзаменов и удовлетворительного прохождения практики.
Три цикла?! И каждый не менее пяти лет?! Святой Орху! Ей же уже двадцать два… Это что, только к тридцати семи она закончит учиться? Ужас! А жить когда?
– Не беспокойтесь, госпожа, – понял ее замешательство тирхан. – Ди-эмпаты живут по две, а то и по три тысячи лет. Пятнадцать лет при таком сроке жизни – ничто.
Ну, коли так – конечно. Две-три тысячи лет? Вот это да! Слышала, что медицина в империи достигла неизмеримых высот, но такого и представить себе не могла.
– Хочу предупредить еще об одном, госпожа, – от пронзительного взгляда безопасника у Кены сердце в пятки ушло. – Обучение во время первичного цикла ведется очень жестко. Приняты физические наказания для нерадивых. Вам придется подписать бумагу, что вы на это согласны.
– Наказания?.. – пискнула ошарашенная девушка. – Ой, мамочка…
– Боль – сильнейший стимул, – коснулась губ тирхана ироничная усмешка. – К сожалению, иным способом воспитать ди-эмпата, пробудить его силу невозможно. Помимо того, вам придется научиться скрывать свои чувства. По мнению многих высокоразвитых цивилизаций, чувства – качества животного, а не разумного существа, с этим необходимо считаться. Логики вполне достаточно для принятия решений.
– Ой, мамочка… – снова простонала Кена. – Да не хочу я всего этого… Неужели нельзя как-нибудь от этого избавиться?
– Увы, госпожа. После подписания вашим правительством коронного договора, вы – подданная императора Оделана. Существует закон, согласно которому любой разумный, проявивший способности ди-эмпата, направляется на обучение, хочет он того или нет. Даже если это сын Его величества! Таков закон!
Кена опустила голову и закрыла глаза. Ну почему, почему это свалилось именно на нее?! Хотела ведь всего лишь учиться в университете, чтобы потом заниматься любимым делом. И вот – нате вам, баронесса и-Ланисер, получите и распишитесь. Закон… Бог ты мой! И никуда не денешься, все равно заставят – ясно, как божий день. Выбора ей не оставили, только пусть не надеются, что она с энтузиазмом подчинится. Учеба девушку не особо пугала, всегда училась с немалым удовольствием, постижение нового было для нее смыслом жизни. Но наказания? Бр-р-р…
– Как я понимаю, – тяжело вздохнула Кена, – вы меня все равно не отпустите? Что бы я ни говорила? Как бы ни сопротивлялась?
– Не имею права, – отрицательно покачал головой тирхан. – Еще раз говорю: не надо бояться. Да, первая ступень покажется вам адом, но так надо, иначе просто невозможно пробудить ваши способности. Помните это, всегда помните, как бы плохо и горько вам ни было. Никто не желает вам зла, совсем наоборот.
– Надеюсь, вы правы… – поежилась девушка.
Прочтя документы, выданные тирханом, она с трудом сдержала нервную дрожь. Это что же получается, с момента подписания ее жизнь, тело и разум ей не принадлежат? Воспитатели ди-школы имеют право делать с воспитанницей первого уровня все, что им угодно? Весело, ничего не скажешь… Какой-то кошмар. А выбора нет. Искоса взглянув на безопасника, Кена поняла это окончательно. Однако сдаваться она не собиралась. Заметив упрямое выражение во взгляде девушки, тирхан грустно улыбнулся.
– Знаете, можно сказать много красивых и правильных слов, – заговорил он через некоторое время. – Только вы мне все равно не поверите. Потому хочу показать вам один сюжет. Это произошло четыре года назад, на месте О-Рикана вполне мог оказаться я, как раз тогда я инспектировал планетную систему Тиарез, а она совсем рядом с Гио-Арк.
Стена внезапно превратилась в голоэкран, на котором потекли кадры случившегося в системе Гио-Арк, где на двух густонаселенных планетах проживало восемь с небольшим миллиардов разумных. Они жили своей жизнью, плохо ли, хорошо ли – неважно, как-то жили. Никому и в голову не приходило, что внезапно может произойти катастрофа, способная погубить всех. Первыми забили тревогу ученые с факультета гиперфизики столичного университета, имевшие лучшее в системе оборудование – чувствительные сканеры уловили образовавшуюся в половине светового года от Гио-Арк пространственную аномалию. Непонятно почему образовавшуюся – причину выяснить не сумели и до сих пор. Такое оделанская наука считала невозможным в принципе, и поначалу гиперфизикам не поверили, а потом стало поздно. Аномалия разрасталась с каждым днем и часом, поглощая все на своем пути, и неумолимо приближалась к населенным мирам. Вывезти восемь миллиардов разумных было практически невозможно, хотя со всей империи к гибнущим мирам шли на форсаже транспортные корабли в надежде спасти хоть кого-нибудь. Но на счастье впавшего в панику населения двух планет из гипера вышла яхта ди-эмпата.
Узнав, что происходит, О-Рикан раздумывал недолго. К сожалению, его коллег поблизости не оказалось, а в одиночку остановить подобную аномалию можно было только ценой жизни, полностью отдав свою энергию. Это его не испугало. По приказу ди-эмпата местное правительство собрало разумных, способных стать источниками[38] – они состояли на особом учете, пси-техники корпуса подготовили их к включению, и О-Рикан приступил к делу. К изумлению ученых, вскоре аномалия прекратила расширение, а еще по прошествии некоторого времени вообще схлопнулась, не оставив по себе и следа.
Кена с ужасом смотрела на черную высохшую мумию, в которую на ее глазах превратился здоровый, сильный человек, и дрожала.
– Он пожертвовал и источниками, и самим собой, – заговорил тирхан. – Зато спас восемь миллиардов жизней. Вслушайтесь в эту цифру, госпожа! Может, эти миллиарды жизней дороже чьих-то рефлексий? Хотя бы и ваших.
– Конечно, дороже! – вскинулась девушка.
– О-Рикан не пожалел собственной драгоценной жизни и исполнил свой долг, – продолжил безопасник, его глаза горели каким-то лихорадочным огнем. – На его месте так поступил бы каждый ди-эмпат. И он тоже, как и я, прошел ту же школу, которой вы так боитесь…
– Да что я, не понимаю?.. – в голосе Кены звучала тоска.
– Как вижу, не понимаете, – прищурился он. – Создатель дал вам редкий дар, который поможет в будущем многим и многим. И вы когда-нибудь можете оказаться последней надеждой разумных на выживание. Так кто дал вам право отказываться от этого дара?!
– Никто… – всхлипнула девушка. – Я просто мечтала заниматься любимым делом…
Не выдержав, она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.
– Я в свое время тоже мечтал о другом, – тяжело вздохнул тирхан. – Бредил космосом. Но долг есть долг, госпожа. Да и когда станете ди-эмпатом, будете в свободное время заниматься, чем захотите. Многие из нас – выдающиеся ученые, помимо всего прочего. Уже на второй ступени вы вполне сможете факультативно изучать биологию. Но не на первой.
