Иар Эльтеррус
Замок на краю бездны
V
Мелодия постижения
Элифания, дочь Аринасия, ученица Безумного Барда
«Кто я? – стучал в сознании сущности вопрос. – Где я? Что я такое? Я есть или меня нет?»
Вокруг ничего не было, только бездонная, бесконечная серая пустота. Да сущности и самой-то не было, если разобраться – так, отголосок чего-то в чем-то. Ни чувств, ни памяти, ни мыслей. Только недоумение, по которому становилась ясно, что она все-таки каким-то образом существует. Или это ошибка? Наваждение? Все ведь возможно.
Постепенно возвращались другие чувства, а затем и память о какой-то выворачивающей душу боли. Память об отчаянии и безнадежности, бесполезной борьбе с какой-то непонятной силой, раздирающей ее на части. Что это было? Да и было ли? Возможно, это всего лишь игры пустоты. Однако время шло, воспоминаний становилось все больше, сущность уже понимала, что все-таки существует, но так и не смогла осознать кто она и откуда взялась. А уж тем более – где она и что с ней.
Что-то вдали привлекло внимание, и сущность потянулась туда, не особо понимая, что ее заинтересовало и зачем оно ей нужно. Казалось, вдали сходятся и расходятся несколько грязно-серых пятен. А где это – вдали? И есть ли вообще такое понятие? Впрочем, неважно – все лучше, чем висеть в пустоте, ничего не понимая. Бесконечные светящиеся нити скручивались в жгуты, создавая из себя фантасмагорические фигуры, но сущности не было до них дела. Она продолжала тянуться куда-то. Дотянувшись, замерла в недоумении. Два склизких по первому ощущению темно-серых пятна с размытыми краями медленно дрейфовали мимо нитей, постепенно изменяя форму. Почему-то показалось, что это другие разумные существа и что они говорят о чем-то между собой. Она вслушалась. И услышала…
«Ну, и чего вы добились? Почему никому не пришло в голову проверить, кто залетел в ваши силки?»
«Никто не ждал прибытия второго Барда на планету в ближайшие несколько малых циклов.[27] Мы рассчитывали, что к лоит наведается выпавший из Сети после того, как придет в себя. Появление этой ученицы оказалось неприятной неожиданностью».
«Неожиданностью? – издевательски переспросило первое пятно. – Из-за этой неожиданности все наши усилия выброшены талонгу под хвост!»
«Не сказал бы! – не согласилось второе. – Мы все-таки немало узнали после сканирования памяти ученицы».
«Это мизер по сравнению с тем, что мы могли узнать при сканировании опытного контролирующего. Девчонка еще ничего толком не знает!»
«По крайней мере, мы теперь знаем куда больше о возможностях Бардов».
«Мелочи! – раздраженно отозвалось первое пятно. – Этого недостаточно для реализации наших планов, и вы об этом прекрасно знаете. А теперь нам осталось только затаиться – Барды шерстят все вокруг так, что Сеть содрогается. Даже на нашем уровне включения это хорошо заметно. Мы не можем позволить им найти нас, пока еще они сильнее. Поэтому ученицу уничтожьте, а сами прекращайте активные действия на ближайшие несколько среднепланетарных циклов».
«Нерационально!» – возразило второе.
«Поясните».
«Вы не учли редкой силы этой ученицы. Она в перспективе – сильнейший ди-эмпат. О чем речь, подобных ей я не встречал. И еще одно обстоятельство – это молодая женщина, способная дать достаточно яйцеклеток, чтобы вырастить множество ди-эмпатов не меньшей силы».
«Вы правы, – согласилось первое пятно, немного подумав. – Уничтожать нерационально. Но вы уверены, что удастся сломать ее психику?»
«Наши воспитатели достаточно опытны, и не таких ломали, – уверенно заявило второе. – К тому же, девушка всего тридцать четыре малых цикла, как ученица Барда. До того жила в среде дикарей и впитала все их предрассудки. Нетрудно будет заменить одни предрассудки другими».
«Возможно, лучше вообще стереть ей память и внедрить псевдоличность?»
«Ни в коем случае! Вы не хуже меня знаете, насколько хрупок дар ди-эмпата и как легко его потерять. Риск слишком велик, лучше преобразовать имеющуюся в наличии личность. Вполне можно внедрить ей в сознание блок лояльности».
«Что ж, действуйте, – ментальный образ первого пятна окрасился цветами легкого сомнения. – Надеюсь, вы не совершите еще одной ошибки».
«Приложу к тому все усилия».
Серые пятна разошлись в стороны и медленно растворились в пустоте. Сущность с недоумением наблюдала за этим, пытаясь понять, куда они подевались. Но не поняла. Еще одно не давало покоя – почему-то возникла уверенность, что пятна говорили о ней. Что это она – та самая ученица Барда. А что это такое? Трудно сказать. Внезапно сущность замерла, вспомнив свое имя. Элифания! Нет, не так – Элька!
Внезапно вокруг вспыхнул яркий свет, и девушку потянуло куда-то вниз и в сторону. Она попыталась сопротивляться, но не смогла ничего сделать и вскоре ее сознание погасло.
Воспитанники выстроились вдоль бесконечного коридора у дверей своих комнат, дожидаясь вечерней поверки. Все до единого мужчины и женщины, юноши и девушки, мальчики и девочки были одеты в одинаковые серые комбинезоны и стрижены налысо. Лица их казались мертвыми масками, настолько непроницаемыми они выглядели – никому не хотелось получить наказание за проявление качеств животного, к которым в первую очередь относились чувства. Рациональность и логика – вот суть жизни подлинно разумного. Все, что не рационально, не имеет права на существование. Этот постулат являлся альфой и омегой вбиваемого в сознание воспитанников ди-школы образа мыслей.
Ти-76 бросила встревоженный взгляд на Ти-105, отметив затравленный взгляд ребенка и наполненные слезами глаза. Снова глупенькой достанется… Сколько раз учила ее ничем не выдавать себя, так нет же, все равно плачет, раз за разом получая за это наказание. Странно, неужели так трудно притвориться невозмутимой? Ничего ведь нет проще! Она незаметно вздохнула – маленькая она еще, Ти-105, всего шесть среднепланетарных циклов, маму все время зовет, никак не может понять, что никогда больше эту маму не увидит. Девочку совсем недавно привезли сюда, выкрав из дому – мать отказалась продавать, а дар у маленькой дикарки был немалый, воспитатели ди-школы такую драгоценность не упустили бы ни в коем случае. О чем речь, семьи талантливых детей часто уничтожались, чтобы родители не мешали вывозить их.
Изредка в школу попадали подростки или даже взрослые, которым учеба давалась вдесятеро труднее, чем детям. Жалеть их никто не собирался. Каждому воспитаннику внедрялись психоблоки лояльности и послушания, не дающие им даже помыслить о том, чтобы причинить вред корпусу.
Раздавшиеся в конце коридора шаги заставили воспитанников замереть. Многие пытались понять, что происходит, почему воспитатели с самого утра так обеспокоены. Что-то случилось? Никто не знал, а спрашивать глупо – накажут за неуместное любопытство. Вскоре из-за поворота показалась и-риэ[28] школы, госпожа Кэтое Орль, сухопарая дама средних лет. Воспитанники боялись ее до безумия – за малейшую провинность она отправляла в даан,[29] а страшнее пытки не выдумать.
За и-риэ следовала невысокая девушка в комбинезоне воспитанницы. Лет шестнадцати-семнадцати. Ти-76 изучала ее с тщательно скрываемым любопытством – редко когда в ди-школу попадали воспитанницы такого возраста. Бедняжке можно только посочувствовать, нелегко ей придется, осваивая все, чему остальные научились в раннем детстве. Большинство ведь рождалось прямо здесь, в маточных репликаторах Центра Рождений, в яслях при котором и проводили первые годы жизни.
Сама Ти-76 попала в школу семь лет назад, в девятилетнем возрасте. Как ни странно, она не забыла маму с папой, как ни вытравливали эту память из девочки. Только скрывала, что все помнит, привычно расщепляя сознание на несколько составляющих – ей легко давалось такое, еще дома умела это делать, потому и сумела сохранить себя. Была бы какая-нибудь возможность вырваться отсюда, Ти-76 без промедления воспользовалась бы ею, но возможности нет и не предвидится. А значит, придется затаиться, научиться всему, чему здесь могут научить, и остаться при этом собой, не стать одной из этих бесчувственных кукол.
– Представляю вашему вниманию Ти-123, – заговорила госпожа Орль, внимательно оглядывая застывших у дверей спален воспитанников. – С этого дня она учится в нашей школе.
Она немного помолчала и буркнула:
– Ти-76. Подойди.
– Подчиняюсь, госпожа и-риэ! – ступила вперед девушка.
– Ти-123 будет жить с тобой в одной комнате. Твоя задача – объяснить новой воспитаннице правила внутреннего распорядка.
– Как прикажете, госпожа и-риэ!
Хотя ее голос оставался ровным, в глубине души Ти-76 досадовала. Уже полгода, после перевода зазнайки Ти-43 в высшую ди-школу, она жила одна и была крайне довольна этим обстоятельством. Что ж, везение не могло длиться вечно, когда-нибудь все равно кого-то подселили бы. С этой сто двадцать третьей придется соблюдать величайшую осторожность, не позволяя себе ничего лишнего – а то еще захочет выслужиться перед воспитателями, оклеветав соседку. Самое обычное в школе дело, каждый думает только о себе, стремясь выкарабкаться наверх за счет другого. Да и самой теперь придется составлять ежевечерние отчеты о поведении новенькой. Ничего приятного, отвыкла уже от этого, а придется снова привыкать, делать нечего.
Взяв из рук воспитателя пакет с постельными принадлежностями, Ти-123 стала с другой стороны двери, глядя в пространство перед собой. Ти-76 покосилась на новую соседку с некоторым недоумением – на удивление правильно ведет себя, не выказывает никаких чувств. Обычно новенькие в первые дни не вылезали из даана, получая наказание за наказанием, никак не понимая, что нельзя ни плакать, ни смеяться, ни улыбаться. Что нельзя позволить ни единой эмоции отразиться на лице – ведь это признак животного. Тогда как ди-эмпаты – высшая раса, они не имеют права походить на животных, обязаны быть подлинно разумными, руководствуясь только логикой и целесообразностью.
– И-цикл[30] на домашние занятия, затем отбой! – скомандовал коридорный воспитатель после ухода госпожи Орль. – Из спален выходить запрещено. И-ои до ират!
– И-ои до ират! – хором повторили воспитанники девиз школы.
Ти-76 и Ти-123 вошли в спальню, дверь мягко закрылась за их спинами. Откроется она только утром, когда придет время идти на завтрак. Общение воспитанников между собой не допускалось – их дело учиться, а не тратить время на бесполезную болтовню. Хотя соседям говорить по делу и не воспрещалось, но если они превышали лимит общения, обоих ждало не менее пяти а-циклов[31] в даане. Ничего приятного, лучше не рисковать.
Новенькая окинула спальную комнату безразличным взглядом. Семьдесят шестая исподтишка наблюдала за ней с некоторой иронией. И чего ищет? Ничего интересного здесь нет – две узкие жесткие койки, столики, неудобные стулья, учебные голотерминалы и крохотный санузел с ионным душем, очищающем грязь, но не доставляющем никакого удовольствия. Вода для мытья считалась роскошью, непозволительной тем, кто еще ничего не сделал в жизни. Личных вещей у воспитанников не было.
– Это твоя кровать, – показала на койку слева Ти-76.
– Благодарю, – безразлично отозвалась новая соседка, принявшись расстилать постель.
– Мне поручено сообщить тебе правила внутреннего распорядка.
– Слушаю, – сказала Ти-123, закончив с постелью и сев на стул. – Можно спросить?
– Спрашивай.
– Что мы кричали?
– И-ои до ират, – покосилась на нее семьдесят шестая. – Переводится с древнекарнского, как «Подлинно разумные».
– Ясно.
– Теперь слушай. Воспитанник не имеет никаких прав и никакого имущества, его тело и душа полностью принадлежат корпусу. Задача воспитанника – как можно быстрее закончить обучение и стать ди-эмпатом, чтобы приносить корпусу пользу. Взрослый ди-эмпат имеет право использовать воспитанника так, тогда и таким образом, каким ему заблагорассудится. Воспитанник обязан подчиняться, не прекословя.
– А если он захочет меня… ну… это… – растерялась новенькая.
– Ди-эмпаты – не животные! – отрезала семьдесят шестая, брезгливо поджав губы.
Да как можно говорить о таком вслух? Добрых десять а-циклов даана эта дура себе уже обеспечила, если не больше. Воспитатели порой творили с воспитанниками еще и не то, но говорить об этом никто и никогда не решался, если еще не сошел с ума. Полноправному ди-эмпату позволено все, никто не обратит внимания на жалобу воспитанника, только накажут за наглость. Но эту истину пусть новенькая постигает на своей шкуре, как и все остальные. Незачем облегчать ей жизнь.
– И то благо, – снова стала невозмутимой сто двадцать третья.
– Завтра тебе назначат наставников и составят расписание занятий. Подъем в пять утра, завтрак в полшестого. В шесть начинаются занятия и длятся до четырнадцати, после чего обед. С пятнадцати до двадцати двух – практические занятия. По их окончанию ужин, домашняя работа и отбой.
– Каждый день? – приподнялись брови новенькой.
– Естественно, – удивилась семьдесят шестая, живущая такой жизнью уже семь лет.
– Благодарю.
– Вот тебе кристалл с правилами, изучи. Завтра обязательно спросят. Не ответишь – накажут.
Сто двадцать третья покосилась на нее, взяла кристалл и вставила в считыватель голотерминала. Семьдесят шестая исподтишка наблюдала за ней, едва сдерживая удивление – страница мелькали перед новенькой с непредставимой скоростью. Она что, настолько быстро читает? Можно только позавидовать. А если хвастается, так завтра воспитатели отучат от всяких глупостей, они это хорошо умеют делать.
Больше до самого отбоя девушки не сказали друг другу ни слова, незачем болтать и привлекать к себе лишнее внимание – за комнатами воспитанников наблюдал искин, фиксируя малейшее нарушение правил. После сигнала они легли. Новенькая затихла мгновенно, а вот Ти-76 еще долго не могла уснуть. Странная она, эта сто двадцать третья, что-то в ней было не так, что-то очень настораживающее. Однако в конце концов заснула и семьдесят шестая.
Элька внимательно наблюдала за всем вокруг, замерев в строю воспитанников, другим потоком сознания осмысливая случившееся с ней. Вот уж попала, так попала, врагу не пожелаешь. И что теперь делать? Увы, она не знала, даже не представляла, как вырваться из этой ловушки. Искины ГИНа не отзывались, способность к телепортации тоже исчезла, не говоря уже об остальных, ставших привычными за время ученичества, способностях. Как отрезало.
Сканированию памяти девушка не смогла сопротивляться, ди-эмпаты вломились в ее мозг вдесятером, легко сломав слабое сопротивление ученицы. Но ее сильно удивило, что они прочли только оперативную и основную память, не коснувшись глубинных слоев, куда Дин обычно сгружал терабайты данных. Именно там хранилось множество информации и такой, за которую ди-эмпаты отдали бы все. Почему же они не стали считывать эти глубинные слои? Или не имеют о них понятия? Вполне возможно – преобразования тела, проведенные наставником, остались при ней. В том числе, способность мыслить множеством потоков, абсолютная память, управление собственными чувствами, приспособляемость организма к любым внешним условиям и быстрое заживление ран. Элька даже продолжала краем сознания ощущать пульсации Сети, но дотянуться до нее не могла. А жаль! Оказаться бы там, сразу бы дала о себе знать. Повеселились бы тогда эти сволочи…
После сканирования девушка отходила долго, потеряв на некоторое время личность, забыв, кто она такая, пребывая на границе Сети в виде ментального сгустка. Однако вспомнила, и вспомнила до наложения блока лояльности. Слава Владыке Небесному, иначе не смогла бы сопротивляться этой гадости. А так легко перебрасывала блок из одного потока мышления в другой, пока не растворила его.
Странно все-таки, что ди-эмпаты оставили в живых ученицу Барда. Решили сделать из нее подобие себя? Не получится, господа хорошие. Ничего у вас не выйдет, как ни старайтесь! Да и наставник с Абудаем ее, скорее всего, ищут. Эти найдут. Возможно не сразу, но обязательно найдут – сдаваться не привыкли. А ее задача – держаться, любой ценой держаться и искать выход.
Вспомнив прочитанные вчера правила внутреннего распорядка школы, Элька с трудом сдержала нервную дрожь. Какой кошмар! За любое проявление свойственных человеку чувств следовало наказание в генераторе боли, скромно именуемом дааном. Это ей такое не страшно, способна отключать болевые ощущения, а остальные такой способности не имеют и получают все в полной мере.
Странное общественное устройство, если разобраться. Воспитанники первой ступени разумными не считались и не имели никаких прав до успешной сдачи выпускных экзаменов. Их оберегали, как оберегают полезных животных, но не более того. И дрессировали. Очень жестоко дрессировали – мороз по коже. Кто выдерживал и переходил на следующую ступень, тот становился так называемым а-эмпатом, получая право учиться работе с Сетью. Элька едва не фыркнула – этот примитив они называют работой с Сетью? Идиоты несчастные!
Став ди-эмпатом, разумный получал все – власть, удовлетворение любых прихотей и так далее. Правда, блок лояльности корпусу не позволял творить несуразности, да и воспитание давало свой результат. Одного не могла понять Элька – какому конклаву принадлежит эта жутковатая школа. Судя по многим терминам – Юои Жерг. Но некоторые детали опровергали это умозаключение, возникало ощущение, что школа обслуживает множество конклавов, кое-что наводило на такую мысль. Если это так, дело куда хуже, чем казалось раньше. Это означало, что объединение ди-эмпатов пытается стать контролирующей структурой. Да, ради такой цели они пойдут на все, не понимая, что это не награда, а каторга. И что не им выбирать, а Создателю. И если они морально не готовы к подобной задаче, никакие усилия не приведут к успеху – Сеть просто не примет не способных отречься от себя. Глупцы, Боже, какие глупцы! И ведь не докажешь ничего, они слышат только самих себя…
С утра воспитатели проверили у новенькой знание распорядка и уставов школы, будучи уверены, что такое количество информации невозможно усвоить за один вечер и собираясь отправить ее для профилактики в даан. Однако Ти-123 неприятно удивила их, без запинки ответив на все, даже самые заковыристые вопросы. Старшая о-тиэ[32] удивленно приподняла брови, когда ей доложили об этом, но ничего не сказала, решив посмотреть на дальнейшее поведение новенькой. До сих пор в ее руки не попадали ученики контролирующих – неизвестно, чего ждать от этой девчонки. Вполне возможно, что для нее такое обычно.
Уроки вызвали у Эльки некоторое недоумение – чаще всего преподаватели несли полную чушь. Она постоянно сравнивала даваемое ими с данными из архива в глубинных слоях памяти, и удивлялась. Как можно научить манипулировать Сетью, исходя из изначально ложных предпосылок?! Но она ничем не выдавала своего недоумения – пусть их.
Только преподаватель высшей математики заслужил уважение девушки. Он вызвал ее к учительскому терминалу и предложил решить несколько навигационных многомерных уравнений в гиперпространстве, решив, видимо, поставить новенькую на место. Элька решила, причем, использовав последние разработки а-математиков Юои Жерг. Методы, принадлежащие более высокоразвитым цивилизациям, она предпочла не демонстрировать – чревато… Однако даже убогие методики Юои изумили преподавателя, он принялся спорить с воспитанницей, потребовав привести весь вывод. Девушка привела, заработав удивленный взгляд.
Следующим уроком оказалось боевое мастерство. В ди-школе полагали, что в здоровом теле – здоровый дух. С этим Элька была полностью согласна, вспоминая, как гонял ее Дин и как она пищала. Сейчас, похоже, навыки пригодятся.
Вскоре к строю вышел невысокий подтянутый человек в свободном тренировочном костюме. Воспитанники провожали его взглядами, полными затаенного страха, явно ощущая себя не в своей тарелке. Видимо, местный наставник учил жестко, бил в полную силу, не жалея неумех. Справедливо, в обучении боевому мастерству иначе нельзя.
– И-ои! – поздоровался наставник.
– И-ои, а-оро[33] Релх! – хором отозвались воспитанники.
– У нас, вижу, пополнение? – приподнялись его брови. – Представься.
– Ти-123! – вышла вперед и поклонилась Элька.
– Иди сюда, – приказал а-оро. – Поглядим, на что ты годна.
Девушка снова церемонно поклонилась, вызвав заинтересованный взгляд, и вышла на татами. Релх немного постоял, внимательно изучая ее, затем атаковал. Элька на автомате включилась в боевой транс, чего в свое время долго добивался от нее Дин. Сейчас получилось само собой, на уровне рефлекса. Движения а-оро замедлились, девушка легко уклонилась от удара ногой в голову и сама нанесла несколько ударов. Точнее, обозначила их.
– Простите, уважаемый а-оро, но вы мертвы, – негромко сказала она, отойдя в сторону.
– Ты права, – согласно кивнул он, задумчиво глядя на девушку. – Обучалась?
– Да.
– Долго?
– Не слишком, но по усовершенствованным методикам. Владею ускоренным восприятием.
Элька решила не скрывать этого, мастер боя все равно поймет, и за молчание может наказать. Лучше не нарываться лишний раз. А-оро покивал, обходя ее и думая о чем-то своем.
– Так это та самая ученица… – почти неслышно пробормотал он. – Хорошо, сволочи, учат, ничего не скажешь.
Еще некоторое время подумав, он взял Эльку за подбородок и тихо сказал:
– Надеешься вернуться к своим? Зря, не получится.
– Не понимаю о чем вы, уважаемый а-оро.
– Все ты понимаешь, – приподнял уголки губ он. – Учти, я буду внимательно наблюдать за тобой. Не дай тебе Создатель шага ступить не в ту сторону. Помни это и не испытывай моего терпения, у меня его немного.
– Не понимаю о чем вы, уважаемый а-оро, – повторила Элька, осознавая, что перед ней – враг. И враг лютый, который ненавидит ее просто за то, что она есть.
Криво усмехнувшись, Релх отошел и начал урок. Девушка вместе с остальными повторяла ката, бегала, прыгала и спарринговала с другими воспитанниками. Для того даже не пришлось переходить в ускоренный режим восприятия, по мнению Эльки, они были очень слабо тренированы – куда беднягам против ее преобразованных мышц и вбитых в подкорку боевых рефлексов. Два-три несильных удара, и воспитанники падали, ошеломленно взирая на хрупкую девушку, столь легко побеждающую их. Наставник наблюдал за этим, хмурясь все сильнее. Возможно, не стоило вызывать его гнева, но Элька не собиралась больше быть слабой – хватит! Суждено погибнуть – значит, погибнет.
По окончанию тренировки новую воспитанницу вызвала в свой кабинет старшая о-тиэ Эше Варот и долго заинтересованно разглядывала, даже снова просканировала память. Элька без особого труда подставила под сканирование созданную на ходу псевдоличность, отдав той один из потоков мышления. Благо, о таких ее способностях ди-эмпаты не имели ни малейшего понятия.
Не обнаружив в памяти сто двадцать третьей ничего подозрительного, о-тиэ несколько растерялась – обычная воспитанница с активным блоком лояльности. Только вот слишком много у нее талантов и умений. Хорошо контролирующие учить умеют, раз у них даже ученицы на такое способны… К сожалению, корпус не владеет ни подобными технологиями, ни подобными методиками. Эту девчонку нужно сломать, не сломает – себя уважать перестанет. Значит, нужно подумать, на чем ее можно взять, на чем подловить, как заставить понять, что правда не одна. Что не только контролирующие, но и все прочие тоже имеют право на свою жизнь и свое мнение. Что цель иногда оправдывает средства, какими бы страшными они, эти средства, ни были.
– Садись, – приказала она, и Ти-123 опустилась на стул, держа спину ровно, как солдат на плацу. – Тебе не стали стирать память специально, хотя могли. Смотрю я на тебя и думаю: а может, зря?
– Как будет угодно госпоже о-тиэ, – ровным голосом ответила воспитанница.
– Научилась, – насмешливо прищурилась та. – Только твое притворство никого не обманывает. Ты же ненавидишь нас всей душой.
– Ненавижу? – в глазах девушки на мгновение блеснула ирония. – Вас? Слишком много чести.
– Значит, по-твоему, мы даже ненависти недостойны? – откинулась на спинку кресла о-тиэ.
– Глупо ненавидеть стаю животных, рвущих себе побольше добычи, – пожала плечами воспитанница. – Обезопаситься от них – да. Но ненавидеть? Смешно.
– Стаю животных… – задумчиво повторила госпожа Варот, пристально глядя на девушку. – Вот, значит, как относятся контролирующие к не принимающим их устои?
– К ведущим себя, как разумные существа, относятся совсем иначе, – холодно сказала Элька, решив играть на грани фола – терять ей было нечего.
– И что под этим подразумевается?
– Не грести под себя все, что плохо лежит. Разумный способен ограничивать себя. Вы же несете тысячам других народов боль, горе и отчаяние, захватывая их. Вы кормите инферно, даже не подозревая, что творите. Неужели ваши ученые еще не знают, что происходит со вселенной, в которой накопилось слишком много инферно?
– Знают, – в глазах о-тиэ горел огонек заинтересованности. – Только поясни, почему ты считаешь, что наши действия ведут к нарастанию инферно.
– Если знаете, то должны также знать, что является питательной средой для инферно.
– И что же?
– Боль, горе и отчаяние, – презрительно бросила Элька.
– Подлинно разумные не испытывают подобных чувст никогда, – не менее презрительно сказала о-тиэ. – Что бы с ними ни происходило. Они руководствуются только разумом!
– А не проще ли не допускать действий, вызывающих такие чувства? – горько усмехнулась девушка. – Зачем нужно расширяться подобно раковой опухоли, подминая все под себя и не задумываясь о цене?
– Мы просто хотим жить, хотим, чтобы нам никто не мешал и не пытался заставить соблюдать свои правила.
– Вот это и присуще зверям, а не разумным. Владыка Небесный создал все вокруг таким образом, что каждый объект или субъект связан с другими бесчисленным количеством взаимосвязей. Не желающий учитывать этого попросту глуп.
– Только учитывать можно по-разному, – с иронией взглянула на девушку о-тиэ.
– Здесь вы правы, – согласилась Элька. – Но вы почему-то всегда избираете самый топорный способ, самый грубый. Да и…
– Что?
– Бесчувственность почти равна бездушию. Вы имеете понятие, что происходит с цивилизацией бездушных?
– Имеем. Она гибнет. Всегда.
– Тогда зачем же вы стремитесь к этому?
– А кто тебе сказал, что мы стремимся к этому? – насмешливо вздернулись брови о-тиэ.
– Но… – начала Элька.
– Девочка, ты кое-что узнала и уверена, что твоя правда – одна-единственная, – прервала ее госпожа Варот. – Это далеко не так. У каждого своя правда, каждый прав со своей колокольни. Ты видишь только одну сторону, а этого недостаточно. Попробуй поставить себя на место оппонента, попробуй понять, чем он руководствуется и чем живет. Сама, без подсказок. Иди и подумай. Скоро мы еще поговорим.
Растерянная Элька встала, поклонилась и вышла. Как ни странно, о-тиэ была права – она не давала себе труда задуматься о том, чего могут добиваться те же ди-эмпаты или Юои Жерг, к примеру. И понять это необходимо, да не просто понять, а прочувствовать. Иначе какая из нее, к демону, контролирующая? Так, птенец несчастный, невесть что о себе возомнивший.
О-тиэ проводила воспитанницу задумчивым взглядом. В уголках ее губ пряталась торжествующая улыбка – заставила-таки девчонку задуматься. Пусть подумает, полезное занятие, авось, что-нибудь поймет. Эту давлением не перевоспитать, эта сама должна дойти до нужных выводов, иначе ничего не получится. Наивная дурочка полагает, что все вокруг дуально, что враг – это враг, а друг – это друг. Необходимо доказать ей, что это не так, что немало вещей многозначны. И о-тиэ докажет. Да, столь крепких орешков еще не приходилось раскалывать, но чем труднее задача, тем она интереснее.
