bannerbannerbanner
полная версияНенавижу таких, как ты

Элина Бриз
Ненавижу таких, как ты

Полная версия

Я застываю в шоке от его просьбы. Он больше не сердится? Мы снова вместе? Да, я могу для него всю ночь танцевать, если он будет продолжать смотреть на меня таким горящим взглядом. Больше никакого льда и холода в глазах. Только нежность, желание и любовь, я очень надеюсь, что это любовь. Видимо, он неверно воспринимает мое молчание, потому что в его глазах появляется сначала настороженность, а потом она сменяется веселыми искорками.

– В конце концов, ты должна мне желание, Ника. Помнишь, в доме моих родителей я помог тебе слинять с ужина? Ценой моей помощи было желание. Так вот, я желаю твой танец, самый откровенный, дерзкий, сексуальный.

Я смеюсь, с облегчением понимая, что буря миновала.

– Для тебя да, я станцую, – говорю, обвивая его шею руками. – Но сначала … мы же даже не поздоровались друг с другом, как следует. Поцелуй меня, Кирилл. Сначала поцелуй, потом все остальное, я так скучала по тебе.

Он целует. Набрасывается на мои губы сразу же после моей просьбы так, что весь воздух мгновенно вышибает из моих легких. Не знаю, сколько проходит времени, оно сейчас смазывается за ощущениями и чувствами, но Кирилл с сожалением отрывается от меня. Тяжело дышит, но старается взять себя в руки.

– Я теряю контроль, Ника. Сначала танец, пожалуйста. Потом все остальное.

Мой контроль уже давно потерян и меня даже не пугает сейчас тот намек-обещание, который вылетает из его рта. Я готова на все рядом с ним. Я хочу эту ночь, нашу ночь любви и страсти.

С сожалением отхожу от него и оглядываюсь в поисках своей сумки. Мне нужен телефон, там у меня все песни, под которые я танцую. Снимаю с себя сапоги и пиджак, выключаю верхний свет, оставляю только два настенных светильника. Подключаю телефон к колонке, нахожу нужный трек и включаю.

Мое тело уже разогрето практически до точки кипения нашими поцелуями и объятиями, поэтому все движения получаются наиболее чувственными. Мне всегда безумно нравится танцевать, но от осознания, что сейчас я танцую для любимого мужчины, предохранители слетают напрочь.

Прямо в танце стягиваю с себя джинсы, потому что они сковывают движения. Сейчас на мне только кружевная маечка до талии и кружевные трусики. Кирилл неотрывно следит за мной пылающим взглядом и с силой сжимает кулаки. Во второй половине танца он не выдерживает и вскакивает с места, доходит до середины комнаты и останавливается.

Я не прекращаю танцевать, просто быстро переключаю трек на более медленный и подхожу к нему вплотную. Сама прижимаю его к себе за бедра и начинаю двигаться под музыку уже с ним. Руками обнимаю за плечи и поднимаю голову, чтобы посмотреть в его глаза. Там настоящая буря эмоций. И это торнадо сейчас сметет все на своем пути.

Вижу, что тормоза слетают у нас обоих и тянусь навстречу его губам. Кирилл подхватывает меня под бедра и впивается в меня поцелуем. Одновременно с этим я обнимаю его ногами и безропотно сдаюсь его властному напору.

А дальше все сливается в один волшебный миг, в котором я чувствую только нежные руки, требовательные губы и горячий шепот у виска. Плавлюсь под этим напором и ничего больше не соображаю, тону в этом водовороте удовольствий, хочу еще больше его рядом, в себе, на себе, под собой.

Выдыхаю со стоном его имя и проваливаюсь в очередную волну наслаждения, которая отбирает у меня все силы. Кажется, что даже пошевелиться не смогу больше. Никогда не думала, что так может быть, это даже словами не описать. Вот так отдавать мужчине себя без остатка и взамен брать то, что дает он.

Нам не удается выспаться этой ночью, кажется, я закрывала глаза только пару раз на несколько минут, а потом нас опять сносило ударной волной желания и все повторялось снова и снова.

Глава 19

Мы кое-как сползаем с кровати в районе одиннадцати часов утра и я, еле отбившись от Кирилла, с диким хохотом убегаю в душ. Все мое тело покрыто следами нашей любви, губы выглядят так, будто в них накачали не одну порцию силикона, ярко-красные и припухшие.

Свою одежду с собой я не брала, поэтому заворачиваюсь в полотенце и выхожу из ванной. Кирилл в это время что-то готовит на кухне, но когда видит меня, быстро выключает конфорку, одним рывком стаскивает с меня полотенце, сажает на стол, и … желает доброго утра. Мне кажется, что мой голос окончательно садится от бесконечных стонов и криков.

– Не могу остановиться, прости, – шепчет Кирилл мне в губы, – вижу тебя в таком виде и мне сносит башню. А тебе нужен перерыв, совсем я тебя замучил. Одевайся, поедем в университет. Может, хоть к последней паре успеем.

Я быстренько привожу себя в порядок, одеваюсь и мы выходим на улицу. Хорошо, что я вчера успела предупредить родителей и Юльку, что ночую у нее. Хотя она на мое сообщение прислала мне кучу смайликов с выпученными глазами. Поняла, скорее всего, где я собиралась остаться на ночь. Это значит, что сегодня меня ждет допрос с пристрастием.

Мы расходимся с Кириллом по разным аудиториям, но перед этим долго прощаемся. Он нисколько не смущается и вовсю демонстрирует наши отношения, вызывая возмущенные недовольные возгласы девчонок и их же завистливые взгляды в мою сторону. Я чувствую себя не так свободно, мне не нравится такая публичность, но сказать Кириллу об этом не решаюсь, ему это точно не понравится.

Подруга подбегает ко мне и долго сканирует лицо внимательным взглядом.

– Охренеть, – выдыхает и ее брови с изумлением ползут вверх, – это в какую же турбину тебя засосало этой ночью.

Я моментально краснею от ее фразы и закатываю глаза.

– Ты и без меня знаешь в какую, Юль, – стараюсь ответить максимально спокойно.

Всю лекцию она не сводит с меня хитрющего взгляда и периодически хихикает. Если честно, я ожидала упреков с ее стороны и нравоучений на тему, что я слишком быстро сдалась. Но подруга удивила, она скорее выглядела так, будто давно ждала такого развития событий.

А еще я постоянно чувствую на себе женские взгляды. Прожигающие, с ненавистью, злобой и завистью. Вот она одна из граней реальной жизни, в которой я девушка Кирилла Гордеева. Надеюсь, меня за углом нигде не пристукнут.

Когда пара заканчивается, и мы с Юлькой выходим в коридор, меня сразу ловят чьи-то руки, обнимают сзади за талию и крепко припечатывают к сильному телу. Мое в ответ сразу слабеет, голова кружится, дыхание перехватывает и конечно же мурашки, куда без них. Я начинаю смеяться и ежиться, еще и потому, что он небритым подбородком скользит по моей шее.

Боковым зрением замечаю, что Игорь хватает Юльку за талию и пытается утащить куда-то, но подруга стойко сопротивляется и даже умудряется сумкой ему съездить по голове. Эта борьба продолжается до тех пор, пока на весь коридор не слышится грозный рык.

– Белова! – узнаю в этом рыке голос Владимира Евгеньевича. Упс, как он умудряется каждый раз спалить Юльку рядом с ухажерами, – зайдите ко мне на кафедру, сейчас же! Это срочно!

Юлька спокойно поправляет волосы и развернувшись на высоких каблуках красивой походкой направляется к своему любимому преподавателю.

– Ууу, – шепчет мне Кирилл, – кто-то попал в немилость.

– Ну, я бы так не сказала, – хихикаю рядом с ним.

Мы с Кириллом спускаемся на первый этаж, решаем, что пообедать будет лучше где-то в кафе в городе, а не в студенческой столовой.

– Скажи-ка мне, почему ты не стала вырываться, ты же не видела, что это именно я тебя обнял, – с обидой в голосе предъявляем мне Кирилл, как только мы подходим к машине.

– Дурачок, – ласково шепчу ему в губы, – я же тебя чувствую. Всегда чувствую, когда ты рядом.

Напряжение исчезает с его лица, и он начинает улыбаться.

– Да и кто еще посмеет ко мне подойти, если, благодаря твоей несдержанности, все в курсе, что мы вместе, – с легким укором сообщаю ему.

– А почему я должен сдерживаться и прятаться? – с недоумением спрашивает и хмурится.

– Я просто не люблю такого пристального внимания. Да и ненависти на меня сегодня вылилось немало. Особенно, твои бывшие постарались, они готовы меня сжечь на костре, как ведьму.

– Не бойся, Ника, – успокаивающе гладит меня по волосам, – никто не посмеет к тебе приблизиться. Они не рискнут со мной связываться. Я могу уничтожить любого!

Вот вроде и для моего спокойствия были произнесены эти слова и в мою защиту, но от последней фразы по спине пробегает неприятный холодок, меня аж передергивает. Спокойнее мне не становится, даже наоборот. Мне становиться страшно и тревожно. И откуда растут эти корни неприятного предчувствия, я пока понять абсолютно не в силах.

***

Быть девушкой Кирилла Гордеева оказывается очень даже непросто. И я сейчас имею в виду не постоянное нежелательное внимание к нашим персонам всего университета и не завистливые взгляды женской его половины. Я говорю о непомерной физической нагрузке, к слову очень приятной нагрузке, которая присутствует постоянно, стоит нам только оказаться вдвоем где-нибудь за закрытыми дверями.

Сначала я никак не могла привыкнуть к тому, что Кирилл может неожиданно схватить меня и утащить в укромное место, чтоб залюбить практически до потери пульса. Но очень быстро сама подсела на такой адреналин. Юлька смотрела на нас, как на ненормальных и крутила у виска. Хорошо хоть сексуальной маньячкой не называла, по крайней мере, в лицо ни разу не говорила, но думать… наверно думала.

Мы с ним практически не расставались. Он настаивал на том, чтоб я ночевала у него хотя бы три-четыре раза в неделю, остальные дни он возвращал меня домой, правда, уже далеко за полночь. Родителям пришлось признаться, что у меня есть парень и это у него я пропадаю день и ночь.

Мама очень настаивала привезти его к нам и познакомить, но я пока не хотела этого делать, поэтому отказалась. Мы с Кириллом договорились не афишировать наши отношения перед родителями. Причина этого была очень проста, его давно пытались женить, а меня, выдать замуж, и мы опасались, что узнай они про нас, спокойной жизни нам уже не будет. Еще и внуков попросят подарить побыстрее. Поэтому мы решили, если уж дойдут до них слухи, расскажем, а так пока наслаждались покоем.

 

Я познакомила Кирилла со всем составом танцевальной студии. Он сам настоял на этом, а я была только рада, чтобы избежать недоразумений и недомолвок. С Максом они общались напряженно, но сносно, причем напряжение исходило только со стороны Кирилла, видимо он никак не мог забыть тот мой танец с другом.

Даже здесь, в стенах студии я столкнулась с завистливыми взглядами девчонок. Сейчас-то блин в чем дело? Они же видят его первый раз в жизни и уже на все готовы. И прыгнуть на шею ему и оттаскать за волосы меня. Интересно, что здесь играет решающую роль? Крутая дорогущая тачка или сногсшибательная внешность.

Кир присутствовал теперь на многих наших тренировках, хорошо хоть не в самом зале, а рядышком. Иногда сидел с ноутом или с пачкой документов где-нибудь в уголке за дверями и работал. Многие девчонки сразу подбирались и интенсивнее крутили перед ним задницами, я злилась на это, психовала, но надо отдать ему должное, смотрел он только на меня.

Отдельным пунктом у нас значилась ревность Гордеева. На меня даже взглянуть никто не смел, ни в стенах университета, ни в кафе, ни в машине. С одной стороны мне льстило такое собственническое отношение любимого человека, но с другой, частенько раздражало.

Если мы выбирались компанией куда-то посидеть или просто поужинать, Кирилл запихивал меня в уголочек и прижимал собой, чтобы никто и ничто кроме стены и его самого ко мне не прижималось. А если нам всем не хватало места, то он просто к его большому удовольствию сгребал меня к себе на колени. Мне было немного неловко от прилюдного внимания, а ему лишний повод меня облапать.

Каждый день после учебы, когда мне не нужно было ехать в студию танцев, мы вместе отправлялись к нему домой или сначала на обед в кафе, потом домой. Ужин заказывали доставкой, потому что не хотели тратить время на готовку. Зачем? Если его можно было потратить на объятия и поцелуи. Мне нравилось такое помешательство, всегда приятно, когда любимый мужчина тобой одержим.

Самое удивительное, что нам нравилось вместе делать абсолютно все. Просто спать рядом друг с другом, смотреть фильм, причем любой, даже сопливую мелодраму, сидеть в обнимку и просто молчать, дурачиться и прикалываться друг над другом. Находиться с ним рядом было так правильно и уютно, что я без зазрения совести забросила всех друзей и подруг.

С Юлькой теперь виделась только на учебе или тогда, когда та мне звонила по видеосвязи. Подруга относилась ко всему с пониманием и ни разу не высказала недовольства. Она продолжала игнорировать и отшивать Игоря, а тот бесился, пытался устраивать с помощью Кирилла нам четверым двойные свидания, пока я твердо не заявила, что участвовать в этом не хочу и не буду.

Я просто жила сейчас на всю катушку, выдохнув с облегчением и отбросив все сомнения, наслаждалась отношениями, любила всем сердцем и ни о чем плохом больше не думала.

Кирилл

Сегодня вечером я решил изменить своим, уже успевшим укорениться привычкам, оставляю Нику в студии танцевать, а сам с Игорем еду в клуб, чтобы посидеть и расслабиться, как в старые добрые времена. Ну, не совсем как в старые. Сейчас мы будем только вдвоем, и друга сразу предупредил, чтобы никаких девок.

Давно мы с ним никуда не ходили и нигде не зависали. От осознания этого в глубине души начинает зарождаться протест и снова грызет червячок сомнения. Правильно ли то, что я настолько погряз в этих отношениях и нужно ли оно мне?

Пока я только принял тот факт, что я помешался на ней. Я ее хотел и я получил. Получил и успокоился. Разбираться глубже и досконально вникать, что это за хрень и как она на самом деле называется, у меня не было никакого желания.

Больше не пытался лезть в дебри, анализировать, гадать. Я просто жил сегодняшним днем. Мне было хорошо с ней. Очень хорошо. И я решил, пусть все идет своим чередом, будет, как будет. Сначала думал, что меня отпустит после того, как мы переспим. Не отпустило. Хочу еще, как можно больше и как можно чаще. Поэтому использую любую возможность, когда она рядом.

Она в душ, я за ней, она готовит, я помогаю. Ну, как помогаю… Хватаю за бедра, сгребаю все со стола, укладываю на стол, а дальше…, дальше мы, ну в общем, про готовку забываем надолго.

Она смотрит какой-нибудь сопливый фильм, я ее отвлекаю, сначала пошлыми шуточками, от которых она постоянно заливается самым умилительным румянцем смущения, потом у нас в ход идут мои руки и губы.

Пожалуй, пора завязывать с такими мыслями пока я не задымился. Все-таки Ники сейчас рядом со мной нет и еще несколько часов не будет, а за других у меня глаз пока не цепляется.

Возвращаюсь мыслями в реальность и наблюдаю за Игорем. Он расслабленно крутит головой по сторонам, скорее всего, высматривает очередную девочку на ночь. Хотя ему к этому особых усилий прилагать не приходится, один взгляд и все крепость сдается без боя.

Мой телефон начинает настойчиво вибрировать и я отвлекаюсь на экран. Опять она, бывшая. Интересно, что, блядь, из слов отъебись от меня ей еще непонятно? Я ее заношу в черный список, она покупает новую сим карту и снова мне наяривает. Но я же все равно сразу вижу из какого региона идет звонок.

– Что, никак твои бывшие не успокоятся? – ехидно спрашивает Игорь, кивая на мой телефон.

– Да, дура одна, все никак не может отвалить, задолбала уже, – отмахиваюсь от него и стараюсь побыстрее сменить тему.

– Не надоело тебе по койкам скакать, причем каждую ночь по разным? – переключаю внимание друга от своей скромной персоны, – ты же вроде о Юльке мечтал, – добавляю со смешком.

– Не напоминай мне о ней, – морщится друг, – я не такой моногамный, как ты, мне скучно быть все время с одной и той же. И это они скачут по койкам, не я, – ржет Игоряха, показывая на девок на танцполе, – у меня койка все время одна и та же.

Я смеюсь вместе с ним, но его замечание о моей моногамии не могу спокойно пропустить мимо ушей.

– Ну, моногамный я пока только один месяц. Просто до этого у меня не было хороших девочек. Это определенно для меня ново и интересно, но я не зацикливаюсь на этом. Надоест, вернусь к прежнему образу жизни.

– Не знаю, по мне так неприступные крепости интересны только в начале. Ну, прикинь, ты на нее столько сил потратишь, чтобы завалить, а она в итоге оказывается скучной, зажатой и тебя разочаровывает. Да ну, на фиг.

– Ну, не знаю, если ты про Юльку, то ее скучной вряд ли можно назвать. Взрывчатка еще та. Чуть задень, рванет так, что оторвет все на хрен. Мне, кажется, вы идеально подходите друг другу.

Мы переглядываемся и начинаем смеяться.

– Я не настроен сейчас никого добиваться, а она сначала передо мной крутит хвостом, потом фыркает и постоянно динамит. К тому же такая, как она ищет идеального, а главное верного сторожевого песика. Это точно не про меня. Ни первое, ни второе. Я никогда не буду верным и никогда не буду бегать за ней с тапочками в зубах.

– Мне показалось, ты уже бегал, – смеюсь над другом.

– Это был чисто спортивный интерес, – отвечает с улыбкой, – мне быстро надоело и я переключился.

– Ну, как знаешь, – говорю, отпивая из бокала, и закрываю нежеланную для друга тему.

– Расскажи лучше, как у вас с Никой? – просит Игорь после небольшой паузы, – вы практически не расстаетесь с ней, это так не похоже на тебя.

– Ну, все подробности я тебе рассказывать не собираюсь, – тяну хриплым голосом с дебильной улыбкой, – но она так танцует, что башню сносит на раз. Такое не забудешь.

– Да, я помню, видел один раз ту видеозапись, что ты мне показывал. Охренительно, – томно выдыхает этот придурок, пошло играя бровями. На что получает мой предупредительный взгляд. Это теперь только мое и только для меня, по крайней мере пока мне не надоест.

– Эй, полегче. Ты же меня сейчас практически четвертовал взглядом, я не претендую, ты же знаешь, просто пошутил, – виновато оправдывается друг, – ты не задумывался над тем, что ты слишком вляпался в нее? Может, у тебя это на всю жизнь?

И начинает противно лыбиться. Кто-то сейчас договорится, кажется.

– Не говори ерунды, какое на всю жизнь, мне двадцать три всего, – прерываю его возмущенно.

– Ну, никогда не знаешь, когда повстречаешь на своем пути любовь всей своей жизни, и стрела Амура прострелит тебе сердце и яйца, – извергает этот долбанутый философ и снова ржет.

– Да иди ты, придурок.

Мы сидим с ним еще пару часов, пока друг не начинает явно клеить мимо проходящих девок и не цепляет себе самую желанную на этот вечер и ночь.

Я получаю сообщение от Ники, что она поехала домой совсем без сил. Они усиленно готовятся к какому-то фестивалю, поэтому работают на износ. Решаю дать ей сегодня выходной от наших изматывающих ночей и съездить переночевать к родителям.

Глава 20

Кирилл

Вызываю такси, раз уж выпил, не сажусь сам за руль. Для меня это железное правило. Еще давно в подростковом возрасте дал несколько обещаний матери на ее слезные просьбы, такие как, например, никогда не пробовать наркотики, не садиться за руль пьяным и все тому подобное, что касается моей жизни и здоровья.

Несмотря на юный возраст, я уже тогда понимал, как она любит своего единственного сына и как для нее это важно. Я ее тоже очень люблю и никогда не хочу расстраивать, поэтому, как дал слово, так до сих пор его никогда не нарушил и не нарушу. В наших кругах это большая редкость, когда родители ладят с детьми, а дети с родителями.

Мне повезло, меня очень любили с самого детства. Особенно мама. Я очень хорошо помню, как она не отходила от моей кроватки, когда я болел, никогда не доверяла меня няням, всегда все сама. Даже к любимой работе она вернулась только тогда, когда я уже достаточно повзрослел и не так часто нуждался в ее внимании. Сначала большую часть дня меня занимали педагоги, но и тогда мама какое-то время сидела поблизости, вроде занималась своими делами, но прислушивалась и была в курсе всех моих достижений.

Потом я пошел в школу, и мне самому хотелось больше свободного пространства. Мама быстро это поняла и вернулась к работе окончательно. С отцом отношения складывались не так гладко. Он не одобрял маминой гиперопеки надо мной и постоянно обвинял ее в том, что она вырастит маминого сыночка. Она расстраивалась, закрывалась в комнате и долго плакала. Я знал об этом и потом очень злился на отца. Никогда не мог видеть ее слез и до сих пор не могу.

Потом мама смогла отпустить ситуацию и дать мне больше свободы. А в подростковом возрасте, когда взрослеющий организм требовал приключений на одно место, со слезами на глазах попросила меня пообещать ей несколько важных для нее вещей.

Мы оба знали, что слово я свое сдержу, и переживать об этом ей больше не придется. Хотя к тому времени мы с ребятами уже успели попробовать легкие наркотики, но после того, как дал слово ничего не курил и не пробовал.

Приезжаю домой уже почти в десять вечера и собираюсь сразу подняться на второй этаж, поздороваться с мамой. Прохожу мимо кабинета, вижу, что двери немного приоткрыты и там горит свет. Более того, я слышу оттуда приглушенные голоса. Подхожу ближе и прислушиваюсь.

– Извините, за поздний визит, но я сам только вернулся из командировки, рейс задержали, поэтому перенес встречу и заехал к вам в такой час, – раздается из-за дверей незнакомый голос, – вы же меня помните? Я Савельев Иван Григорьевич.

Я застываю у дверей, прислонившись ближе, и начинаю впитывать буквально каждое слово, потому что услышал знакомую фамилию. Савельев. Ника тоже Савельева. И для нашего города это очень редкая фамилия, в принципе я больше никаких Савельевых и не знаю.

– Ничего страшного, присаживайтесь, я вас помню, конечно. Чем обязан? – спрашивает его мой отец.

– Я пришел поговорить о вашем сыне и о моей внучке.

О, как. Ничего себе новости. Это же речь пойдет обо мне и Веронике. Он что узнал о нас и сейчас приперся к моим родителям с обвинениями, что я соблазнил его обожаемую внучку.

– Дело в том, что моя внучка, Вероника, моя единственная наследница, а вы же знаете, на сколько я обеспеченный человек. Так вот в моем возрасте мне хотелось бы быть уверенным, что мои деньги останутся в целости и сохранности и даже преумножаться со временем, когда я отойду от дел. Поймите меня, я немногим бизнесменам доверяю, но в вас я всегда был уверен и мне нравится, как вы ведете свои дела. Уверен, что и сына вы вырастили достойным человеком и замечательным бизнесменом. Поэтому считаю, что если ваш сын и моя внучка поженятся, это будет максимально правильным и выгодным для нас с вами. А уж, какие внуки и правнуки у нас с вами будут с такой-то родословной.

Ни хрена, себе, блядь, расклад нарисовал. У меня аж дыхание перехватывает от злости, да я чуть легкими не подавился и не начал кашлять прямо под дверями.

 

Но нельзя себя выдавать, надо дослушать всю эту муть, чтоб быть в курсе этих коварных планов.

– Я совсем не против, – слышу невозмутимый голос отца, – я хорошо знаю вашу семью, вашего сына и его жену. Но вы ведь понимаете, современная молодежь в наше время совсем не прислушивается к мнению своих родителей. Как мы можем их заставить. Особенно остро такой вопрос воспринимают юные девушки.

Юные девушки, значит, остро воспринимают. А во мне, блядь, значит ты уверен, да? Что я пойду на всю эту хрень?

– Я уверен, что вы с вашими руководящими способностями и разумным подходом к любому делу, найдете способ подергать за нужные ниточки и склонить своего сына к принятию правильного решения. А внучка моя в курсе всех моих дел и совсем не против этого брака, напротив давно горит желанием выйти замуж за вашего сына, поверьте. Ей очень нравится Кирилл. Они даже знакомы, довольно неплохо общаются, значит, здесь проблем возникнуть не должно.

Чувствую, что внутри поднимается новая волна бешенства и понимаю, что слушать весь этот бред дальше не в состоянии, разворачиваюсь и выхожу из дома. Снова вызываю такси и жду машину, сидя в беседке.

Не хуя себе заехал к родителям, за ниточки они меня блядь, собрались подергать. Ну, ничего, я им подергаю. Я устрою им брак с отличной родословной.

А Ника, сучка мелкая. Ну и дрянь же она. Невинную овечку из себя строила, а сама за моей спиной давно все рассчитала и плела интриги на пару со своим чокнутым дедом. Наследства ей, блядь, захотелось получить побыстрее. Получишь, но это уже без меня. Я тебя быстро выведу на чистую воду и заставлю ответить за весь этот фарс.

Меня раздирает на части от мысли, как она со мной поступила, как ловко запудрила мозги и как использовала в своих целях. Никому еще не удавалось так далеко зайти и так глубоко залезть в мою голову, в мой дом и в мою душу. Да, хрен ей. Ответит за все.

Приезжаю домой, но никак не могу успокоиться. Беру бутылку, бокал и сажусь за кухонный стол. Мне необходимо, как можно скорее все это выплеснуть, высказать Нике в лицо, что я теперь все знаю и что я о ней думаю, иначе мне крышу снесет.

Но на дворе уже ночь и она живет вместе с родителями, поэтому прямо сейчас это нереально. Придется ждать до утра. Хотя в университете это сделать будет еще интереснее, опустить ее при зрителях, может мне хоть немного после этого станет легче. А чтоб не слететь с катушек прямо сейчас придется, как следует приложиться к бутылке.

Кажется, за всю ночь я спал всего пару часов. Голова трещит от выпитого ночью вискаря и требует принять и дальше горизонтальное положение. Но я игнорирую ее посыл и плетусь в душ. С горем пополам одеваюсь, растворяю таблетку аспирина в стакане и выпиваю залпом. Снизился ли градус моего бешенства за ночь? Ни хрена, теперь он подогрет еще больше головной болью и похмельем.

Вылезаю из такси на парковке возле университета, вижу Игоря и жду, когда он подойдет ближе. В отличие от меня он выглядит свежим, отдохнувшим и довольным. Уверен, что уж его-то ночь удалась на славу.

– Ты че такой, помятый, Кир, – смеется этот придурок надо мной, – ты где зависал ночью, что тебя так потрепали и почему без меня. Ой, фу, а перегаром-то несет. Че за праздник отмечал?

– Да шоу небольшое, сейчас увидишь его не менее фееричное продолжение, – говорю ему со злорадной усмешкой, потому что вижу вдалеке Веронику и машу ей рукой, чтобы подошла. Народу вокруг собралось немало, все-таки большинство ездит к первой паре, так что это лучший момент.

Ника подходит ко мне и видимо что-то улавливает в воздухе между нами или считывает на моем помятом лице, потому что сразу подбирается и напрягается. В ее глазах мелькает страх, но она быстро берет себя в руки. Правильно боишься, сладкая. Пиздец тебе.

– Ну, привет, – произношу хриплым с похмелья голосом с изрядной порцией издевки.

– Привет, – тихо отвечает мне.

– Я надеюсь, ты не сильно расстроишься, и не будешь бегать за мной со слезами, если я сейчас кину тебя на глазах у всего университета?

Ника молчит и продолжает упрямо смотреть прямо в мои глаза. Ничего не могу прочитать в их непроглядной тьме, но замечаю, как ее лицо стремительно бледнеет.

– Ты же не думала, что у нас с тобой может быть что-то серьезное? Или думала? – делаю театральную паузу, замечаю мельком, что народу вокруг становится еще больше. То, что надо. Можно продолжать.

– Или может ты думала, что я с тобой навсегда? Может и женить меня на себе хотела? Ты наверно и задницей своей зачетной передо мной так старательно крутила, чтобы я окончательно поплыл и у меня мозги отключились. Спешу тебя огорчить, сладенькая. Я не из тех, кто женится.

Дальше я чувствую, просто отчетливо ощущаю, что мне надо тормознуть и заткнуться, пока не поздно. Но не могу, потому что во мне сейчас содержание алкоголя, как в ночном баре, а злости и ненависти хватит, чтобы выйти на ринг и завалить кого-нибудь еще до конца первого раунда. К тому же, для меня сейчас ее молчание и показное равнодушие, как красная тряпка на быка.

Наклоняюсь к ней ближе, чтоб меня кроме нее никто не слышал.

– Ты же понимаешь, для чего была нужна мне? В конце концов, ты так развратно крутила бедрами, круче, чем любая стриптизерша, я просто не смог пройти мимо.

По настойчивому кашлю где-то рядом понимаю, что меня слышал еще и Игорь. Плевать, у меня от него секретов нет.

Ника по-прежнему стоит передо мной, как статуя, никаких эмоций, никаких движений, никаких слов, только очень бледная. Она молча сует руки в карманы, достает наушники, втыкает их в уши и, развернувшись на каблуках уходит в другую сторону от парковки.

Что, блядь? И это все? А как же истерика? Как же слезы? Я даже на пощечину рассчитывал.

Я не готов был к тому, что все это вот так вот закончится, что она так быстро уйдет. Ощущение, будто самую важную часть вселенной забрали … безжалостно, жестоко, бессердечно и больно.

Стало ли мне легче после того, как я вывалил на нее все это дерьмо? Однозначно нет.

Наоборот, навалилась какая-то тоска и безвыходность, мать ее. А еще в глубине души зарождалось чувство, что я совершил самую большую ошибку в своей жизни. Откуда блядь, оно могло там взяться? Откуда?

Игорь хватает меня за локоть и уводит к машине. По его лицу читаю, что он в не хилом таком шоке и не одобряет моего поведения. Плевать, я в одобрении и не нуждаюсь.

Только вот я никому и никогда не признаюсь, что до того, как завернуть за угол, она сделала ровно тридцать пять шагов, я сосчитал каждый. Они просто в голове моей отчетливо отпечатались, как зарубки на дереве.

Ника

Непонятное и неприятное предчувствие появилось у меня с самого утра, как только я проснулась. У меня даже была мысль не ехать в универ сегодня. Тем более Юлька написала, что приедет позже. Но потом я отмахнулась от тяжелых мыслей и вызвала такси.

Когда я увидела Кирилла на парковке университета, тревога сжала меня в свои тиски еще сильнее. Возможно, я уже тогда поняла, что случился самый настоящий трындец и его последствия сейчас обрушатся мне на голову. Читаю в его глазах ненависть, ярость, злость и больше ничего. Ничего из того, что там было раньше.

Он начинает говорить и его каждое слово насквозь меня простреливает. Я же уже окончательно расслабилась рядом с ним, отбросила все сомнения, доверилась ему полностью и отдала всю себя без остатка. И тело и душу.

Почему-то именно в этот момент вспоминаю, сколько раз я говорила ему, что люблю его, особенно после нашей близости, а он в ответ просто затыкал мой рот поцелуем. Не любил ведь, хорошо хоть не врал. Хотя кому хорошо? Сейчас уже это все кажется мне таким далеким, как и не со мной было, не с нами. Чувствую, как меня необратимо затягивает в воронку безысходности и безнадежности.

Внутри все скручивает от боли, которая холодным колючим комом душит меня и заставляет неподвижно стоять в оцепенении. Вокруг меня с оглушительным звоном бьются мои последние надежды на любовь и счастье в этой жизни, потому что понимаю, что больше так не полюблю никого и никогда. Под этот звон я перестаю слышать окружающую меня толпу, как будто слой ваты вокруг.

Рейтинг@Mail.ru