Эдгарс Власовс
Королевство в огне. Судьбоносное путешествие
Глава шестая
Рован стоял на носу Глефа, страшный шторм настиг их ранним утром, и весь день команда сражалась со стихией. Палуба то вздымалась, то опускалась в такт волнам. Рована обдавало брызгами, но ему было все равно. Его одежда уже была насквозь мокрой, даже плотный плащ не спасал от проливного дождя. Время от времени раздавались гортанные выкрики капитана Фара. Он стоял за рулевым веслом, непоколебимый, словно гранитная статуя. Пассажиры прятались в трюме, но Ровану нравился шторм. Стихия притягивала его, наполняла свирепой, дикой энергией. Капитан приказал опустить паруса перед бурей, и теперь Глеф дрейфовал в огромном озере, словно слетевший листок клена в луже. День клонился к закату, стало еще темнее, и Рован с трудом видел даже палубу под ногами. На корме зажгли сигнальные фонари. У Рована было странное предчувствие: ему казалось, что кто-то следит за ним. Он внимательно вглядывался в горизонт, пытаясь различить сигнальные огни маяков. Бросив тщетные попытки, Рован собирался было поговорить с капитаном, как по спине пробежал холодок.
– Сзади…
Трескучий шепот был похож на порыв ветра. Рован резко развернулся, пригнувшись. Рука с блеснувшим в свете молнии кинжалом пролетела в сантиметрах от его правого уха. Глаза различили движение сбоку, и Рован метнулся в ту сторону, каким-то чудом не напоровшись на вскинутый кинжал. Он налетел на кого-то и взревел, свалив его на мокрую палубу. Грохот волн перекрывал шум их схватки. Рован увидел, как нападавший выпустил кинжал, улетевший по палубе. Он вскинул руку, блокируя следующий удар по голове. Нападавший вывернулся и подмял его под себя, схватив за горло. Рован захрипел, пытаясь вырваться из железной хватки – нападавший был очень силен. Он ударил его в бок, хватка ослабла, и Рован, подтянув ногу, смог пнуть его в живот. Нападавший улетел, врезавшись спиной о мачту. Но он быстро поднялся, капюшон слетел с его головы. Это был молодой мужчина, с короткими волосами и без бороды, его глаза казались неестественно черными. Рован или бредил, или на него смотрели два тлеющих синим пламенем уголька. Потом глаза исчезли. К нему подбежал вооруженный саблей Фар с несколькими людьми. Матрос поднял фонарь, освещая палубу, но там были только они. Нападавший словно растворился во тьме.
– Где он? – заорал Фар.
– Мне кажется, он спрыгнул, – тяжело дыша, ответил Рован.
– Туда? – капитан указал кончиком сабли в сторону бурлящих внизу волн. – Невозможно! Обыскать корабль!
Фар сплюнул и развернулся к корме. Матросы забегали, зажигая фонари и крича что-то друг другу.
– Какого черта? – из трюма показался Гедвиг. – Что здесь стряслось?
– Нападение. Поднимай людей, – приказал Рован, потирая шею. – Помогите команде обыскать корабль. Боюсь, Гедвиг, что мы в намного большей опасности, чем я думал.
– Будет выполнено, – не замедлил с ответом старый вояка. – Как он выглядел?
– Мужчина без бороды и в черном плаще, – ответил Рован. Странность его глаз он списал на отблески молний.
Он проследовал за Гедвигом, идущим широким шагом, в трюм корабля. Внизу царил полумрак, немногие подвесные лампы качались в такт вздымающимся волнам. Голос, что предупредил об убийце. Рован не мог понять, была ли это игра его собственного разума или какая-то магия, с этой мыслью он направился в дальнюю часть трюма, где рядом со стенкой, отделяющей основную часть от арсенала, расположился отряд Рована. Гедвиг орал на заспанных людей, отдавая приказы и злясь на их нерасторопность. Рован поморщился от скверного запаха, но все же подошел к измученному сэру Бранту. Тот сидел на полу, прикрыв глаза и тяжело дыша, каждый раз, когда Глеф поднимал и опускал свой нос. Лицо молодого рыцаря было белым, как полотно. Увидев лорда Рована, он встал, выпрямившись, и попытался официально поприветствовать его, но его снова скрутило, и он закашлялся, согнувшись пополам.
– Сиди и не дергайся, – сказал Рован, сев на табурет, который подал ему охранник.
Царила суматоха – люди Рована вместе с матросами обыскивали трюм, просматривая каждый уголок. Гедвиг достал нож и остервенело ковырял дубовую бочку с корабельным запасом рома, видимо, чтобы удостовериться, что убийца не утонул в алкоголе.
– Что здесь происходит, милорд? – спросил Брант, вытерев влажный от пота лоб.
– Меня пытались убить, – ответил Рован, сбросив на пол свой мокрый плащ и вытирая лицо платком от оставшихся на нем капель дождя. – Я поручил Гедвигу обыскать судно, а сам пока побуду здесь.
– Я должен помочь. – Брант попытался встать.
– Что неясно в моем приказе сидеть на месте? – раздраженно спросил Рован. – В таком состоянии ты им вряд ли поможешь.
– Как прикажете, милорд.
Рован ощущал ярость, исходящую от рыцаря, его скверное самочувствие не давало ему выполнять обязанности.
– Милорд… чертов этикет, – еле слышно произнес Рован.
– Вам не нравится, когда вас так называют, милорд? – удивленно спросил Брант.
– Не важно, что мне нравится, сэр Брант, – коротко ответил Рован. Удостоверившись, что трюм обыскали, он встал с табурета и направился к лестнице, ведущей на палубу, прихватив мокрый плащ.
Порыв ветра обдал его лицо водяной пылью. Подоспел Гедвиг.
– Нигде его нет, как сквозь землю провалился. Ума не приложу, куда он мог сбежать с корабля.
– Раз его нет на борту, – задумчиво произнес Рован, – то…
– Он, скорее всего, спрыгнул за борт.
– Но это же самоубийство! – воскликнул Гедвиг.
– Возможно, ему было приказано не сдаваться в плен, – предположил Рован. – Или это была чертова магия…
– Магия? – Гедвиг сплюнул. – Все равно я настаиваю, чтобы с тобой рядом всегда был хотя бы один солдат.
Рован поморщился.
– Как бы мне это не нравилось, но ты прав.
Он пошел в свою каюту, Гедвиг следовал за ним по пятам.
Рован сел за письменный стол, а Гедвиг остался охранять вход. На столе лежали конверты с королевской печатью. Рован начал читать отчет о состоянии дел в королевской армии. С каждой минутой его лицо становилось все мрачнее. Дела были плохи, они были не готовы к войне. Немногочисленные войска были распылены по всему Ренорану, запасов провизии было мало. Отчеты о боевом духе тоже не радовали, солдатам задерживали жалования, денег не хватало даже на зерно. Народные волнения в некоторых краях грозили перерасти в восстание.
***
Рован находился в тускло освещенной комнате. За высоким окном стояла глубокая ночь, полумесяц луны освещал сад внизу. Он сидел за большим письменным столом, заваленным документами. На стенах висели картины, изображавшие пейзажи Ренорана. Рован поднялся из-за стола, удивленно оглядываясь. Дверь скрипнула и сама собой открылась. Он вышел в мрачный коридор, в дальнем конце мелькнула тень и послышался смех, такой чистый и мелодичный, его нельзя было перепутать, нельзя было забыть…
– Валина? – крикнул он, быстрым шагом двигаясь по коридору, смех послышался снова, казалось, он отдалялся.
Рован побежал, мягкий ковер заглушал его шаги во мраке. Он добежал до поворота. Смех раздался снова, он ринулся на звук, не замечая ничего на своем пути. Он пролетел мимо закрытых комнат и оказался у лестницы, ведущей в холл, полупрыжками преодолел резную лестницу и оказался внизу.
– Валина, подожди! – кричал он, подбегая к приоткрытой двери в гостевой зал, внутри горело множество свечей. Рован зажмурился, привыкая к яркому освещению. Сначала он ничего не заметил, а потом вскрикнул в отчаянии.
На полу в луже крови лежала девушка. Рован упал на колени, из уголков глаз побежали слезы. Он нежно гладил длинные темные волосы, обрамляющие красивое лицо с миндалевидными глазами, смотрящими в пустоту. В груди торчала рукоятка кинжала. Рован взревел, словно раненый зверь и ударил кулаком по полу.
– Это должен был быть я!
Чья-то рука опустилась на его плечо, он в бешенстве развернулся и набросился на незнакомца. Послышалось кряхтение.
– Рован, стой, это я – Гедвиг, – прозвучал знакомый голос. Рован моргнул и увидел, что он все в той же каюте и прижимает к мокрому полу Гедвига. Он спешно отпустил друга, и тот тяжело поднялся. Пол качался, а из-за двери доносились крики матросов. Стул Рована валялся на полу, а бумаги были разбросаны по всей каюте. Рован, тяжело дыша, облокотился на стену.
– Прости меня, старый друг, – сказал он Гедвигу. – Не знаю, что на меня нашло.
– Снова видел Валину? Отпусти ее, Рован. Прошлого не вернуть.
– Почти двадцать лет прошло, но я не могу, – прошептал Рован.
Гедвиг лишь печально вздохнул и вернулся на свой пост. Рован долго стоял поглощенный своими мыслями. Его часто одолевали кошмары, но после этого тяжело было оправиться. Наконец он, заставив себя заняться делом, продолжил изучать отчеты. Снаружи раздался раскат грома.
Он просидел за бумагами всю ночь, Гедвига одолела сонливость, и его сменил один из охранников. Рован устало помассировал виски и встал из-за стола. Охранник, его вроде звали Рэджи, встрепенулся и открыл ему дверь. Рован вышел и зажмурился от яркого света восходящего солнца. Небо было чистым, о недавней буре напоминали лишь далекие темные облака. Глеф шел на всех парусах, подхватив попутный ветер. Берег перед ними был в хорошей видимости, появились очертания низких домиков, из труб шел белый дым.
Появились Гедвиг с сэром Брантом. Молодой рыцарь выглядел лучше. Гедвиг хлопнул по плечу Рэджи, и тот молча удалился.
– Наконец-то мы прибыли, – проворчал Гедвиг, – осточертело сидеть на этом корыте.
– Полностью с вами согласен, капитан, – поддержал Брант.
У пристани стояли пришвартованными девять трехмачтовых боевых галер, Ровану это показалось странным, ведь все военные корабли королевства находились сейчас в порту Тар Вероны, а эти, судя по раскраске и гербам, были из их флота. В гавани стояли еще несколько торговых когов и множество рыбацких посудин. Команда принялась за швартовку. Брант протянул Ровану ножны, и он закрепил меч у пояса под плащом, чтобы оружия не было видно.
– Думаю, скрываться более не имеет смысла, – сказал Рован. – Враг и без того знает, где мы, раз подослал убийцу на корабль. Нужно как можно скорее добраться до Эритиды.
Рован наблюдал, как матросы привязывают канаты и опускают трап. Вопли чаек мешались с руганью матросов и портовых рабочих. Интересно, знают ли эти простые люди о том, что творится в королевстве? Вот матрос поскользнулся и упал, под дружный смех, паренек побежал, неся корзину с бельем; старый рыбак ходил по своей лодчонке, проверяя оснастку. На миг Ровану захотелось остаться в этом мирном городке.
Фар заверил, что будет ожидать их в гавани Перта восемь ночей, как и было оговорено. Рован со спутниками двинулись по извилистой улице, которая забиралась на самый верх скалистого берега и упиралась в небольшую крепость. Это было несколько смотровых вышек и бревенчатых казарм, окруженных частоколом. Командиру гарнизона было заранее поручено выделить им лошадей. Идя по улице, которая порой была такой узкой, что двум всадникам не разъехаться, Рован замечал косые взгляды. Они и правда выглядели подозрительно – десять мужчин в плащах, завернутые в ткань доспехи в заплечных мешках охраны, предательски громыхали. Им следовало наверстать потерянное в плаванье время и достичь цели как можно скорее.
***
Недавно прошел дождь, и капли влаги до сих пор блестели на досках под ногами Тарена. Он два часа выслушивал отчет лорда Варуса. Тарену наскучило это тщетное излияние слов, но он все же решил дослушать до конца. Варус, опытный воин и герой войны за Реноран, был коренастым мужчиной средних лет. Как помнил Тарен, он всегда был облачен в доспехи, а кольчужный койф скрывал его лысую голову. Лицо у лорда было словно выбитым из камня и очень крупным. У него не было нескольких передних зубов, и он почти не размыкал губ, из-за чего шепелявил, получив множество непристойных прозвищ среди солдат. Варус был герцогом Стрейтона из древнего рода Наквов, и король ему доверял. Варус все сетовал на ржавые мечи и скудное питание воинов. Тарен оглядел стройные ряды его армии, которую собрали для смотров по его приказу. Они стояли в дневном переходе от Тар Вероны. Восемь тысяч пехотинцев, три тысячи лучников и две сотни бравых рыцарей. И это только те, кто не был задействован в ежедневных патрулях. Тарену стало спокойней при виде армии. Пусть Зальнер приходит, если не страшится лечь костями под стенами Тар Вероны.
– И последнее, мой король. Людям не платили жалование три месяца. Это влияет на боевой дух солдат.
– С деньгами в королевстве проблемы, – пожевал губу Тарен, – но я прикажу казначею заняться этим.
– Как скажете, мой король, – по интонации Варуса можно было понять, что он ему не поверил.
На помост поднялся один из капитанов Варуса с конвертом.
– Ваше Величество, разрешите передать вам письмо из Тар Вероны, – обратился он к Тарену. – Только что прибыл гонец.
Тарен протянул руку, не заметив блеск стали. Он ахнул от резкой боли, когда капитан вонзил нож ему в живот.
– Это тебе за мою семью, ублюдок, – прошипел он прежде, чем закованный в сталь кулак Варуса размозжил ему голову.
Капитан рухнул на помост. Тарен неверящим взглядом уставился на рукоять кинжала, торчащую из живота. Капли крови медленно падали на доски под сапогами короля. Вокруг была суматоха – Варус орал, на помост взбежали гвардейцы. Тарен завалился, кто-то ухватил его крепкими руками. Ему стало холодно, веки сами собой смыкались. Спать, ему очень хотелось спать. Над головами людей, в клочке синего неба, он увидел черную птицу. Она кружила наверху, словно наблюдая. Стало темно.
***
– Такими темпами мы приедем уже завтра, – крикнул Гедвиг.
Шум копыт их лошадей разносился по всей округе.
Они скакали по Белому тракту с хорошей скоростью – лошади были свежими. Рован выбрал боевого вороного скакуна, хорошей породы – быстрого и сильного. Мимо проносились цветущие луга, они миновали границу час назад и скакали прямо к столице. Эритида, с одноименной столицей, была одним из самых богатых регионов королевства благодаря серебряным рудникам, расположенным на границе с королевством гномов. Зальнер стал хозяином Эритиды на очень невыгодных для короны условиях, и он, единственный из лордов Ренорана, кто не поклялся в верности Тарену после смерти Эодена.
Они поднялись на пригорок, и сэр Брант присвистнул:
– А неплохо они живут в своей Эритиде.
В последний раз Рован бывал здесь после войны и видел лишь выжженые поля и разоренные деревни. Теперь по обеим сторонам дороги раскинулись виноградники, за ними сады с плодоносными деревьями. Виднелись особняки землевладельцев, и даже работники на полях выглядели как зажиточные горожане. Все это навевало старые воспоминания, которые Рован хотел бы навсегда забыть.
– Смотрите, дети, – указал Брант на группу ребятишек у дороги.
– Больно бородатые детки, – захохотал Гедвиг.
Это были гномы, низкорослые, кряжистые и бородатые. Они изучали белые камни тракта, один что-то записывал на каменной плите, которую держал в руках. Другой присел на корточки и простукивал долотом камни. Ростом гномы были примерно вполовину меньше людского.
– Приветствую жителей подгорного царства, – обратился к ним Гедвиг.
Гном, державший в руках каменную плиту, был единственным с белой бородой. Он устремил на Гедвига взгляд близко посаженных глаз.
– Здравствуй, человек.
Его голос грохотал, словно каменная лавина, сходящая с верхушек гор.
– Что же заставило гордых гномов покинуть свои горы? – спросил Гедвиг.
Гномы редко покидали свое подземное царство, в королевстве они появлялись только, чтобы поторговать, и не заходили дальше Эритиды или Аквиста.
– Выполняем заказ местного правителя, – лениво ответил гном, – проводим осмотр и укрепление дороги.
Гном помоложе стукнул долотом по камню, и тот развалился. Гном крякнул от досады, а его сородичи грустно вздохнули, как будто рассыпался не простой камень, а добрый меч. Бородач с долотом собрал кусочки и бережно сложил их в тканевый мешок на поясе.
– Извините за грубость моего спутника, но мы не представились, – сказал Брант. – Я сэр Брант из Тар Вероны, а это капитан Гедвиг.
Гедвиг метнул на него яростный взгляд, в котором читалась готовность пересчитать все кости молодому рыцарю.
– Гедвиг и Брант, – гном словно пережевывал их имена. – Я старший строитель Балер из клана Грим. Хорошей дороги господа, мне нужно вернуться к работе.
Не дожидаясь ответа, Балер развернулся и потопал к двум ругающимся между собой гномам.
Они ехали дальше, сады сменялись полями, виднелись крыши деревень. Было так спокойно, что Рован почти забыл, что они на территории враждебного им герцогства. Ветер разносил запахи свежевспаханной земли и цветущей лаванды. По дороге им встретились еще две группы гномов, они тоже изучали камни, простукивая их молоточками и долотами. Солнце клонилось к горизонту, на чистом небе не было и намека на недавнюю бурю. Они решили не останавливаться на ночлег. Люди устали, но ночевать в открытом поле было небезопасно, а делать крюк до ближайшей деревни долго.
Полная луна освещала дорогу, и свет отражался от камней. Белый тракт как будто сам источал свет в ночи. Температура упала, но все еще было тепло, а от земли исходил жар, прогревая воздух. Ехали молча, усталость брала свое. Рован погрузился в мысли. Скорая встреча с Зальнером значила слишком много для всего королевства, и его личные чувства не должны были ей помешать.
***
На рассвете они въехали в город. Он сильно вырос с последнего визита Рована и мог бы соперничать с Тар Вероной. Город окаймляла новая стена из обтесанных каменных блоков. Возвышались шпили храмов и крыши самых высоких домов. В западной части стоял замок. Главная квадратная башня возвышалась как скала над Эритидой. На сторожевых башнях развевались флаги с гербом – черным орлом с виноградной лозой в клюве на белом фоне. Вокруг города рассыпались пригороды и крестьянские хозяйства.
Кроме огромного бело-черного знамени Эритиды на башне висели три флага поменьше. Рован прекрасно знал их: галера с одной мачтой на синем фоне – герб Туссе, два медведя с чашей в лапах на желтом фоне – герб Малемона и крепость на фоне гор на полотне зеленого цвета – герб герцогства Аквист.
– Я думал, герцог Хаген – наш союзник, – удивленно сказал Брант.
– Видимо, уже бывший, – зло ответил Рован.
Если Аквист и вправду поддерживает герцога Эритиды, а не корону, то надежда запугать Зальнера таяла.
Они приблизились к арке главных ворот. Было еще рано, но ворота уже распахнули, а отряд стражников стоял в карауле. Им преградили путь. Стражник с роскошными усами подошел к ним.
– Кто вы и какова цель вашего визита? – громко, чтобы услышали все, вопросил он.
– Мы приехали на аудиенцию с лордом Зальнером от лица короля, – ответил Рован стражнику.
– Вы, должно быть, достопочтенный лорд Рован, герой Алренской долины, – с легкой улыбкой сказал стражник. – Господин Зальнер предупреждал о вашем скором прибытии.
Гедвиг кинул встревоженный взгляд на Рована и оставил руку у пояса, где за плащом была спрятана его булава. Охрана была готова в любой момент обнажить клинки и прикрыть своего лорда. Рован заметил на стене движение – отряд арбалетчиков построился у зубьев стены и нацелил на них свое оружие. Брант нервно поглядывал то на стену, то на стражников, теребя в руках поводья.
– Как великодушно со стороны герцога, что он позаботился вас оповестить, – сохраняя спокойствие, сказал Рован. – А теперь сопроводите меня и моих людей к герцогу.
– Господин Зальнер велел впустить только вас. Ваши люди останутся здесь.
– Да как ты смеешь?! – проревел Гедвиг. – Как ты смеешь, пес, игнорировать приказ лорда-управляющего?!
– У лорда-управляющего нет власти в Эритиде, – ответил стражник, в глазах мелькнула неприязнь. – Я подчиняюсь только герцогу, полноправному правителю здешних земель.
– Гедвиг, хватит, – все так же спокойно приказал Рован. – Раз герцог хочет видеть лишь меня, так тому и быть. Дайте моим людям еды и сена для лошадей, у нас был долгий путь.
– Оставьте своего коня здесь, а оружие передайте мне. Вашим людям предоставят все необходимое.
Рован слез с коня и передал поводья Бранту, потом посмотрел Гедвигу в глаза. Тот кивнул, все поняв без слов, они много раз обсуждали возможный исход, пока были в плаванье. Рован отдал стражнику меч и кинжал. Неприятно было расставаться с оружием во враждебном месте, но Рован должен был увидеть Зальнера любой ценой.
Они не пошли через город, как этого ожидал Рован, а нырнули в дверь сторожки, встроенную в стену, и очутились в помещении, где на простых скамьях стражники играли в кости. При виде усатого они прекратили игру и построились. Вдоль стен разместился арсенал: копья, мечи и щиты – вычищенные до блеска и без ржавчины. Усатый взял факел, и они пошли дальше. Они миновали еще одну дверь и попали в длинный коридор. Редкие факелы коптили низкий потолок. Стражник повернулся к Ровану.
– Мне было приказано завязать вам глаза, милорд.
Он замотала ему глаза тканью. Рован не сопротивлялся.
– Идите прямо и следуйте за моим голосом, – сказал стражник.
В полной темноте Рован шел за стражником по пятам, спотыкаясь. Когда очередная дверь отворилась, запах сырости, сопровождавший их в темных коридорах, пропал. Запахло вином и лавандой.
– Ожидайте здесь, – послышался голос стражника. – Можете снять повязку.
Рован стянул кусок материи с лица и прищурился от яркого дневного света. Он очутился в огромном зале, резные колонны вздымались, подпирая потолок. Свет из прямых и высоких окон с разноцветными витражами заливал зал всеми цветами радуги. На постаменте стоял трон. Зал охраняли два рыцаря, неподвижными истуканами застывшие у входа. Незажженные подвесные фонари висели вдоль стен.
Рован изучал мозаику на полу, когда послышался скрип двери. Двое вооруженных мечами рыцарей вошли и замерли у входа. Вместе с ними появился бледный мужчина. Они с Рованом были ровесниками, но Зальнер выглядел моложе лет на десять. Его взгляд из-под низких бровей прожигал насквозь, губы были растянуты в улыбке. Он сморщил свой прямой нос при виде Рована. Провел рукой по гриве каштановых волос и уселся на трон, сложив свой золотой скипетр с круглым навершием из драгоценных камней на колени. «Он выглядит намного величественней Тарена», – мелькнула мысль в голове Рована, но он и не подумал преклонить колено, а лишь уважительно склонил голову.
– Говорите, лорд-управляющий, у меня мало времени, – голос словно патока растекался по залу.
– Герцог Эритиды, лорд Зальнер, я посланник короля… – начал Рован официально, он старался не смотреть в глаза Зальнера. Эти карие глаза пробуждали его старый гнев.
– Ближе к сути, – перебил его Зальнер. – Зачем король отпустил своего самого верного пса так далеко от дома?
– Я прибыл договориться о союзе, – процедил Рован. – О союзе между Эритидой и короной, союзе прочном и надежном.
– И как ты себе это представляешь, Рован? – усмехнулся Зальнер. – Что Тарен может предложить мне?
– Брачный союз. – Это решение Тарен не хотел принимать, но Рован уговорил короля. Брак скрепил бы кровными узами Эритиду и Тар Верону и обеспечил бы мир в Реноране.
– Король Тарен Кортер наконец-то решился на женитьбу? – изображая удивление, спросил Зальнер. – Я предлагал королю руку своей Астрид еще три зимы тому назад, но он не захотел жениться на моей дочери.
– Король передумал, и его решение окончательно, – заверил Рован. От такого предложения Зальнер не мог отказаться, и Рован удивился, когда увидел улыбку на тонких губах герцога.
– Это был прекрасный план, Рован, я бы не смог отказаться от твоего предложения, – губы герцога не покидала улыбка. – Но недавние обстоятельства препятствуют этому.
– Какие обстоятельства? – У Рована было нехорошее предчувствие.
– Сэр Лэсли, передайте лорду-управляющему письмо, – приказал герцог.
Рыцарь подошел к Ровану и протянул конверт.
На нем стояла королевская печать, и витиеватым подчерком было написано: «Лорду-управляющему Ровану Алренскому, назначенному королевскому послу при дворе Герцога Эритиды». Рован в недоумении посмотрел на Зальнера.
– Я тоже слегка удивился, когда мне доставили эти письма, – лениво ответил герцог. – Второе предназначалось мне, а это твое.
– Как оно попало сюда раньше меня? – Рован медлил вскрывать конверт.
– О уважаемый посол, его доставил один из ваших черных воронов. Необычная птица, никогда таких больших не видел.
Зальнер хлопнул в ладоши, появился слуга – мальчик лет пятнадцати, с подносом свежих фруктов. Зальнер взял веточку винограда.
Рован наконец-то сорвал восковую печать. Внутри оказалась короткое письмо, после прочтения которого Рована словно гром поразил. Текст гласил:
«Лорду-управляющему Ровану Алренскому,
назначенному послу при дворе Эритиды.
С горечью сообщаю, что наш король – великий Тарен из рода Кортеров был смертельно ранен во время смотра армий вблизи Тар Вероны рукой грязного предателя. Весь Реноран скорбит об этой утрате. Возвращайтесь в Тар Верону как можно скорее.
Кастелян замка Тар Вероны,
королевский советник Пелгрин.»
От злости он скомкал лист и кинул его на пол.
– Это ложь! Это подделка.
– Я тоже сначала так подумал. Но мои люди подтвердили это. Смирись, Рован, мальчика больше нет.
– Это твоих рук дело? – тихо задал главный вопрос Рован.
– Сейчас убивать короля было бы недальновидно, – спокойно ответил Зальнер. – Ты сам это прекрасно понимаешь.
– Твоих слов недостаточно, – свирепо сказал Рован. – Я не верю твоим лживым словам.
– Я, правитель герцогства Эритида, герцог Зальнер из рода Бальнхорн, клянусь своим именем и именем моего рода, что ни я, ни кто-то из моих людей не убивал короля Тарена из рода Кортеров.
Он произнес это все тем же скучающим тоном.
Это стало неожиданностью для Рована. Такая клятва была неоспорима, и то спокойствие, с которым Зальнер ее дал, говорило о многом.
Рован развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Но дорогу ему преградили двое рыцарей. Рован остановился, со свистом вдыхая воздух, ярость бурлила в нем, словно кипящее масло. Он прикидывал, как можно расправиться со стражей, он хоть и был безоружен, но все еще чертовски опасен.
– Я не разрешал тебе уходить, Рован, – послышалось сзади.
Рован развернулся на каблуках и уставился в хитрое, как у лисицы, лицо герцога. Он стоял перед ним, скрестив руки за спиной, в сопровождении рыцарей.
– Я не обязан тебе подчиняться, – с угрозой сказал Рован.
– Не дерзи мне, Рован, – выражение лица Зальнера было невозможно прочесть. – Валина всегда умела держать себя в руках, в отличие от тебя. Как досадно, что она выбрала себе в мужья такого, как ты.
Рован одним рывком сократил расстояние и схватил герцога за ворот камзола. Один из рыцарей успел достать меч и занес его для удара, но Зальнер поднял руку, остановив его.
– Не мешать! – без малейшей нотки страха приказал он, и стражники разошлись, образовав круг.
– Не смей упоминать ее имя, Зальнер, – медленно проговорил Рован.
– А как ты можешь говорить о ней? Человек, который не уберег ее, – просипел Зальнер. – Человек, который заливал свое горе вином. Человек, который кидается на людей, словно дикий зверь. Я все эти годы искал убийцу, Рован, а ты, я смотрю, уже и забыл, что такое месть. Ты размяк.
Рован отпустил герцога и отошел, слова Зальнера ударили по нему сильнее содержимого письма. Герцог выпрямился, сейчас он казался выше Рована.
– Ты жалок, – Зальнер с отвращением посмотрел на него. – Она была достойна большего.
Рован молчал, сжимая и разжимая пальцы.
– Сейчас ты, как верный песик, побежишь к могилке своего хозяина. А потом, когда поскулишь вдоволь, ты, по законам королевства, соберешь совет Девяти, и мы изберем себе нового короля. Я даю тебе десять дней. Ты свободен, но эту выходку я припомню, когда стану править этими землями. Стража! Уведите бывшего лорда-управляющего с моих глаз. Удачной дороги, Рован, временный регент королевства Реноран.
Стражники обступили Рована и повели к выходу. Он бросил последний яростный взгляд на герцога, в ответ получив холодную улыбку.
Зальнер остался наедине со своей стражей.
– Почему вы не приказали бросить мерзавца в темницу, милорд? – спросил рыцарь.
– Раненый зверь опасен, сэр Лэсли. Но сейчас только он сможет собрать совет Девяти, и мы избежим ненужных войн за престол. Я хочу получить королевство, а не пепелище.
– Вы правы, милорд.
– Что-то намечается, Лэсли, – задумчиво произнес Зальнер. – Грядет буря.