Ян Тихий
Проклятье из Тридесятого царства
Глава 9. Сказка о Тридесятом царстве
Баюн пристально смотрел на Филиппа, наглядно демонстрируя свои опасные когти. Парень в полной мере ощутил себя мышью, страхом которой играет кот. Баюн знает, что он сильнее и ловчее, поэтому спокойно, но пристально, прищурив глаза, наблюдал за Филиппом, чувствуя его страх и понимая слабость. Поза кота явно говорила о том, что он готовится атаковать. Фил сделал глубокий вдох и на выдохе выпалил:
– Дай объясниться.
Вот именно до этого момента Фил думал, что коты не умеют удивляться, иначе, как назвать ту эмоцию, что изобразил на своей широкой морде этот кот? Это было именно удивление:
– Объясниться? Помилуй, мур-р-м, что нового ты мне скажешь? Чего я могу не знать?
– О, ну так много-чего! Ты не знаешь меня и моего друга, – набрался смелости Фил.
Теперь стало понятно, что этот кот еще и ухмыляться умеет:
– Да как же не знаю, если знаю…
– Откуда? Мы ведь даже не из этого мира.
– И это мне известно, – сказав это, Баюн умостился на ветке, скрестив перед собой две лапы.
– Откуда же? Объясни.
Кот зевнул:
– По-моему, это Ты собирался мне что-то объяснять, а я не обещал, значит – не буду.
Фил завис. Отвлечь кота своей историей у него не вышло. Да и на что он рассчитывал? Заговорить самого Баюна? Специалиста по байкам и сказкам? Но надо было что-то предпринимать.
– Тогда чего ты хочешь? Вдруг мы можем быть тебе полезными? – Хватался за последние соломинки Фил.
– А что у тебя есть? Самое ценное.
Фил полез в карман и достал смартфон:
– Вот, смотри. Здесь есть фонарик – это устройство, которое может без огня зажигать свет. Магия в чистом виде! – распинался парень, стараясь вспоминать все рекламные уловки маркетологов. – А еще есть музыка. Вот здесь включаем, вуаля – играет музыка.
Тишину осеннего леса пронзил современный бит.
Фил поднял глаза на кота, в надежде увидеть его ошеломленный взгляд, выражающий дикое желание завладеть диковинным предметом. Разочарованию не было предела. Кот смотрел на Филиппа, как на идиота:
– Ты всерьез пытаешься втюхать мне мобильник? – Баюн снисходительно смотрел на Фила. – На кой он мне, мур? У меня же лапки.
Парень вообще не ожидал такого поворота событий. Страх за свою жизнь давно сменился нескончаемым удивлением. Филипп выключил музыку.
– А откуда ты здесь такой продвинутый и знающий взялся на мою голову?
– Я не взялся, я всегда здесь был. Это раз, – спокойно начал перечислять Баюн. – Знающий – потому, что я не простой кот, а ученый. Это два. И третье – про мобильные телефоны здесь многие знают. Наши миры существуют параллельно, а не в разном времени. Мы знаем о Вашем техническом прогрессе. Сюда и не такое попадает. Периодически.
– Знаете? А почему же не используете? – язвительно спросил Фил.
– А потому, что у нас есть магия, – съязвил в ответ кот.
Фил, конечно, хотел спросить, как магия решает проблему канализации в этом мире, с учетом того, что есть и другие (не менее важные) блага. Но воздержался. Не зачем такими вопросами нарывать себя на опасность.
– Сдаюсь, Ваше ученое превосходительство, – выдохнул Фил.
– Какой ты скучный. Даже играть с тобой не получается. И вид, мур-р-р, у тебя такой нудный. Тоска.
Вот оно что! Это все игра в кошки-мышки… Наша наглая пушистая морда развлечение себе устроила! Вот зараза! Он и не собирался никого убивать.
Фил почувствовал, как ноги стали ватными, к лицу прильнула кровь, а виски начали пульсировать от злости:
– Ну все… Теперь Ты мне должен!
– Я? Ты совсем что ли? – кот покрутил всей лапой у виска. – С чего это?
– А с того, что с людьми так не поступают! Я реально испугался!
– Так в этом и весь смысл. А что не так? Я же не убил. Вот если бы да, тогда можно было бы и обидеться. Не пойму, в чем претензия?
– Мы по-хорошему к тебе, а ты… – Фил почувствовал, что гнев сменяется усталостью.
Баюн сердито сдвинул густые белые брови, погожие на щетинистую щетку с длинными торчащими в разные стороны белыми антеннами:
– А вот стыдить меня не надо. Я одинок и несчастен. Ты об этом не подумал?
– Да по твоей разъевшейся моське не скажешь как-то.
– Да как бы не так! Смотри!
Кот одним легким и плавным движением спрыгнул на землю. Но что это? Вслед за ним упала толстая металлическая цепь. Позолоченная когда-то краска на ней облупилась, и теперь ее ржавый цвет вполне совпадал с бурыми оттенками осеннего дуба, скрывая ее от посторонних глаз. Баюн приподнял голову, под пушистым воротником виднелся ошейник.
– Да это же раз плюнуть. Иди сюда, я сниму, – приободрил пушистого Фил.
– Мало того, что ты скучный, так еще и глупый, – досадно покачал головой Баюн. – это же магия, мур!
– Кто это тебя так?
– Ээээ, нет. Не все так просто. – кот строго посмотрел на парня. – Есть правила.
– Не понял.
– Не удивлен. Я ученый кот. Называют меня так, потому что я все и обо всех знаю. Или почти все. И эту информацию я могу давать не бесплатно, а за вознаграждение.
– Какое еще «вознаграждение»?
Филипп понял, что они с Ханом попали туда, куда им очень нужно было попасть. Ведь именно Баюн – носитель той важной информации, которая поможет найти Машу и побыстрее вернуться домой.
– Мне нужна от вас самая малость, мур-р-м, – прищурился кот. – Ваш сон.
– В смысле?
– Все, кто дослушает мою сказку должны уснуть и отдать мне семь часов своего сна.
– Семь? Это слишком дорого! – возмутился Фил. – У нас осталось всего два с половиной дня, чтобы найти Машу.
– Ну, тогда здесь мы с вами и разойдемся.
Сказав это, кот развернулся и грациозным прыжком вернулся на свою ветку.
Фил растерянно смотрел на дуб. Что делать?
– Подожди, мне нужно посоветоваться с Ханом. Можно?
Кот утвердительно моргнул, не обронив больше ни слова.
Парень бросился будить друга:
– Хан, вставай, – Фил тряс его за плечо. – Просыпайся давай, выспишься еще.
– А? Что такое? Уже пора? – парень не мог открыть глаза.
Хан попытался сесть. А тем временем, Фил думал, как бы ему деликатнее рассказать про гигантского говорящего кота.
– Хан, ты же помнишь, что мы в Тридесятом царстве?
– Вроде, да…
– Помнишь, у Пушкина был кот ученый?
Хан помотал головой:
– помню только Арину Родионовну.
– Да нет, не лично у него, а в сказке, ну?
– А да, тот, который по цепи кругом? – Хан начал просыпаться.
– Да! – щелкнул двумя пальцами Фил.
– Ну и что?
– Он здесь!
– Кто? Пушкин?
– Кот!
– Зачем он здесь? – Хан все еще туго соображал
– Чтобы рассказать нам сказку о Тридесятом царстве! Кот расскажет нам, что и к чему.
– Ну, отлично.
– Но есть подвох, – Фил поймал вопросительный взгляд Хана, – Нам нужно проспать семь часов взамен информации.
Хан поднял голову и увидел два огромных зеленых глаза с черными вертикальными зрачками.
– Я думаю, надо соглашаться. Мы все равно не знаем, куда идти. И бродить мы можем здесь еще очень долго.
– Решено, – Баюн спрыгнул с ветки и уселся у корня дуба. – Усаживайтесь по удобнее, мы начинаем.
В Тридесятом царстве, в Тридесятом государстве жил-был царь. Правил он так давно, что никто и не упомнит, как его звали на самом деле. За маленький рост, круглое тело и лысую голову его в народе прозвали Горохом. К слову, царем он был славным, и все у него ладилось: урожаи хорошие, законы справедливые, пиры щедрые. Войны Горох ни с кем не водил, интриги не разводил. Тридесятое царство процветало. И была у царя дочка-красавица. Звали ее Марфа: румяная, статная, но до чего капризная… С самого детства привыкла, что всей ей должны во всем годить. Щи она не ест – кислые, яблоки – слишком сладкие, народ – фу! Грязный. Ко всему Марфа относилась пренебрежительно и с отвращением. Высокомерной была до жути. Однажды, приказала выпороть прислужницу за то, что та волосок на пол с головы царевны обронила. Хоть царя-батюшку не отвергала, и на том спасибо. И вот, пришло время выдавать Марфу замуж. Но что делать – желающих то нет. Слава о дурном характере разлетелась уже по всему царству. Никому такая жена не нужна. И тогда царь Горох пообещал: кто женится на Марфе, тот получит корону и трон. Приданное солидное, нечего и говорить. Поэтому царь поставил еще одно условие: тот лишь достоин руки дочери, кто преподнесет ей такой подарок, что сама царевна ахнет от восторга…
А в это время в одном селе жил-был молодой парень по имени Иван со своей старшей сестрой Аленушкой. Родители их рано померли, поэтому Сестрице пришлось рано повзрослеть. Она всеми силами старалась заботиться о младшем брате. Трудилась в поле с рассвета до заката, вечерами домашнее хозяйство в порядок приводила до пищу готовила. Но сколько не старалась Аленушка, все равно, еле-еле концы с концами сводили. Шло время. Иван вырос и стал сильным и ладным парнем, но грезил о богатстве и славе. Да так мечтал, что отказывался работать. Мол, где это видано, чтоб такой парубок в поле пахал. Ему бы походы военные возглавлять, а не рожь косить. Поэтому и сыскал себе славу местного дурочка. Так и стали его деревенские называть: Иван-дурак. Аленушка старалась образумить его, но куда уж там. А потом сестрица и вовсе исчезла из деревни. Вышла в лес и не воротилась. Думали волки сожрали. Но в деревне стали поговаривать, что не пропала она вовсе, а пошла Алена магии учиться, но ни к кому-нибудь, а к самой Бабе-Яге. Прошло три года и, действительно, воротилась Аленушка в деревню к брату. Вошла горделиво, ни с кем не здороваясь, твердым уверенным шагом прошла к своей старой избе, вывела оттуда своего непутевого брата и ушли они прочь, взявшись за руки. Больше их в этих местах никто никогда не видал.
Тем временем во дворце Гороха проходили смотрины в поисках будущего зятя. Чего только не приносили юноши с разных концов Тридесятого царства: шелка, драгоценности, диковинных зверей и птиц, но все Марфа отвергала. Царь уже отчаялся найти жениха своей дочери. Отсмотрев всех, засобирались было Горох и Марфа в свои покои, но тут двери распахнулись и вошел Иван-дурак и Аленушка. Брат с сестрой поклонились царю и царевне. «С чем пожаловали?» – строго спросил Горох. Иван достал нечто завернутое в шелковый платок: «Прошу принять сей скромный подарок, но именно он покажет то, что есть самое диковинное на всем белом Свете». Марфа взяла шелковый сверток, и развернув его произнесла: «Ах, и впрямь красота какая!». В руках царевна держала зеркало, в котором она увидела собственное отражение.
Так и стал дурак царевичем. Свадьбу сыграли пышную! Все Тридесятое царство ело пироги с мясом и капустой, а запивали пивом и вином. Гуляли три дня и три ночи. А на четвертый – царя Гороха и царевну Марфу схоронили. Гости видали, как Марфа подавилась костью рыбной: резко побелела, а затем скончалась. У царя-батюшки сердце не выдержало и разорвалось на части от горя. Но вот никто в это не верит. Отравили брат с сестрой обоих. Не нужна была Алене такая проблемная невестка, которая, тоже поговаривают, хотела выселить сваху из покоев дворцовых. А царь им мешал и подавно.
Но недолго радовался Иван. Не признал народ его царем. Так он и остался царевичем. Ни до чего у Ивана способностей нет и народ его не слушается. Политический кризис настиг Тридесятое царство. Начались повсеместные бунты. Крестьяне отказывались платить налоги и отдавать часть урожая. Вход пошли репрессии. Первым казнили военачальника, который отказался народ губить, чтобы бунты подавлять. Теперь взбунтовалось и войско. Испугались Иван с Аленкой. И решила сестра снова помочь брату. И призвала она на государственную службу Серого Волка, что был известен, как самый сильный воин и самый жестокий душегуб всего Тридесятого царства. Долго-долго он скрывался в Дремучем лесу, пока правил Горох. Но теперь… Он – главный военачальник государства. Поступив на службу, Волк собрал вокруг себя тайное подразделение «Темная дружина», куда вошли самые верные Ивану царевичу солдаты. Народ испугался и стал покорно соблюдать новые глупые законы, придуманные бесталанным правителем. Тридесятое царство теперь стремительно нищает. Иван богатеет.
И тут с восточной части царства нависла новая угроза. Марья Моревна, прекрасная королевна, собрала свое бравое войско и идет войной на дворец царевича и хочет совершить государственный переворот – отобрать у Ивана корону и трон. Мол, незаконный царь во главе Тридесятого царства. Она – дочь хоть и морского, но царя. И кому теперь, если не ей, занять трон. А войско Моревны сильное и доблестное, а главное – верно ей не на жизнь, а насмерть. Солдаты беспрекословно выполняют все жестокие приказы своей повелительницы. А о жестокости ее народ легенды слагает: деревни дотла выжигает, никого не щадит. Так и прозвали ее: Марья Моревна, жестокая королевна. Служат ей верой и правдой два ближайших советника: Огненный Змей – повелитель пламени, и Седой Ворон – мудрый и опытный политический деятель. Хотя о последнем говорят, мол, тот еще интриган.
Испугались Иван да Алена угрозы с востока. И снова сестра пришла на помощь. Решила на этот раз применить магию, чтобы призвать сильное войско, подняв его из песка и воды. Но магии нужно для такого очень много. Что же делать? Решилась Аленка на отчаянный шаг – отобрать магию у своей наставницы Бабы-Яги, сильнейшей колдуньи в Тридесятом царстве. Затеяла страшный черный обряд, для проведения которого нужно было принести в жертву тринадцать ведьм. Темная дружина начала охоту. Многие тогда бежали в ваш мир. Но Яга не глупа, поняла зачем Алена на ведьм охотится. И вот здесь случился самый загадочный эпизод во всей истории. Баба-Яга не приняла откуп у сбежавшей ведьмы. Мальчишку, которого привела беженка, Старуха вернула обратно, нарушив древнейший закон мироустройства. Но знающие ведьмы предполагают, что свершила Яга над ребенком обряд, который наделил его особой силой, что позволяет беспрепятственно проходить меж мирами, пронося сильнейшие магические артефакты. Таким образом, Яга подготовила себе путь для возвращения своей магической силы. Ведь Алене она так и воспрепятствовала: коварная сестра провела обряд. Баба-Яга лишилась силы, но осталась здесь лишь, как функция стража Тридесятого царства, ибо этот крест с нее снять не под силу никому. Алена получила, что хотела – ее войско гигантских песочных солдат сильно и покорно. Но, даже этой магии не хватило на то, чтобы оно было многочисленным. Восстали из земли лишь семьсот солдат. И теперь военная ситуация близка к патовой: силы, практически, равны. Алена рвет и мечет, а Моревна затаилась, чтобы нарастить силы. Народ же, в свою очередь, никого не поддерживает. Если победит Иван, то от голоду все помрут, а если Моревна – от меча и пламени.
Военную тишину прервало появление проклятой души девушки, что приведет сюда того самого мальчишку. И теперь обе стороны ищут вас и вашу подругу. Сейчас девушка направляется с Огненным Змеем во дворец Моревны, жестокой королевны.
Баюн замолчал.
Первым пришел в себя Фил:
– Ну в общем-то все понятно, кроме одного: почему ты на цепи и как тебя освободить?
– Я на цепи с самого рождения. А родился я вместе с Тридесятым царством. – кот с явной гордостью в голосе произносил свою речь. – Я тот, кто хранит историю этих мест и не должен ни от кого зависеть. А так, как это условие крайне сложно соблюдать (мы ведь все к кому-то или чему-то тяготеем), меня сделали зависимым лишь от дуба. Дерево – вне политики. А теперь, мур, дружочки, пора спать.
– Хорошо, – сказал Фил, – Хан, заводи будильник, подъем через три с половиной часа.
– То есть как это? Как три с половиной? – возмутился кот.
– Ну, так. Я три с половиной и Хан столько же. Итого – семь. Мы же так договаривались?
– Нет, вы же вдвоем слушали, значит – каждый по семь.
– Но тогда выходит целых четырнадцать! Не мошенничай, пушистый. Если б я знал, то никогда бы не пошел на это, и слушать не стал! – вмешался Хан.
Баюн тяжело вздохнул, поняв, что облажался.
Глава 10. Дорога в замок
– Я устала, давай прервемся, – робко попросила Маша.
Девушка сбилась со счету количества часов, пройденных по темному лесу. Пейзаж вокруг все это время не менялся: сквозь темень едва угадывались силуэты гигантских дубов и пушистых елей. Тропинка была хоть и узкой, но хорошо утрамбованной, идти было комфортно. Но всему есть предел. Хотелось погреться у костра и поесть. Последнее – особенно актуально в текущей ситуации.
– Мы почти пришли, – ответил на просьбу Змей, не оборачиваясь на Машу.
– Пришли? А куда?
– В назначенное место, Маша.
Он впервые назвал ее по имени. Она заметила это и почему-то почувствовала себя как-то неловко.
Пройдя еще метров двести, они вновь свернули с тропы в чащу леса и через минут пять ходьбы вышли на широкую пыльную дорогу.
– Стоим здесь. Нужно немного подождать. Если хочешь – присядь. – предложил Маше Змей.
Он выглядел каким-то встревоженным, как будто его мысли были далеко отсюда.
– Присесть? Куда? – Маша усмехнулась. – Что-то не вижу на этой остановке скамеек.
Змей достал свой свернутый плащ и бросил его на землю:
– Садись.
Маша посмотрела на него исподлобья и тихо обронила:
– Спасибо.
Сидеть на плаще было не очень комфортно: земля была холодной и сырой от росы и тумана. Порывистый ветер, периодически, задувал за шиворот, как бы девушка не старалась от него спрятаться. Но, что это? Что это такое теплое? Маша прикоснулась к своей шее, на которой висел амулет. «Совсем забыла», – подумала Маша и попыталась его выудить из-под куртки. На ладони блеснуло золотое кольцо на красной нити. Девушка стала внимательно его рассматривать: с виду самое обычное ничем непримечательное кольцо похожее на обручальное, без признаков волшебства – загадочные узоры, редкие камни, зловещие надписи отсутствовали от слова «совсем». Единственное, что было странным – тепло, исходящее от кольца. Как будто его кто-то нагрел на огне.
– Это магическое кольцо, чтобы согреть твою проклятую душу, – прозвучал голос за спиной девушки.
Маша обернулась и увидела стоящего рядом Змея.
– Если ты его снимешь, то снова вернутся приступы боли, и холод скует тебя по рукам и ногам.
– Откуда это кольцо? Оно твое? – спросила девушка.
– Теперь мое. Кольцо принадлежит моему роду и перешло в наследство от моего отца. Это фамильная драгоценность. Огненное кольцо способно согреть любую душу и снять любую боль.
– Ого, – улыбнулась Маша, – полезная вещь в хозяйстве.
– Да, но, как и у любой магической вещи у нее есть побочный эффект. Оно не лечит болезнь, а лишь делает ее невидимой. В бою такое кольцо может вынести тебе смертный приговор: в ответственный момент можно не ощутить ранения.
– А сердечную боль оно тоже способно унять?
– Что ты имеешь ввиду?
Маша хмыкнула:
– Да уж не кардиологические проблемы точно. Я про любовь. Боль раненого сердца оно уймет?
– Боль – да, но разбитое сердце по кускам не соберет, – серьезно ответил Змей.
– Ты проверял? – с недоверием спросила девушка.
– Нет.
По такому краткому ответу Змея Маша поняла, что он точно не настроен обсуждать с ней свою личную жизнь, поэтому она решила плавно сменить тему.
– Однако. Но я так понимаю, что ты нарочно взял кольцо с собой. Ты искал меня? Ты знал, что я буду здесь?
– Знал. Искал. Нашел. – кивнул Змей.
– Ты так и не рассказал, кто должен меня найти? Кого ты пытаешься заманить? – кокетливо спросила девушка.
Маша была уверенна, что речь пойдет о каком-нибудь местном Робине Гуде, который бросится спасать невинную красавицу. А что тут, собственно, такого? Раз уж она во сне, так пусть же он будет невероятным мускулистым красавцем из ее мечт и сразится со Змеем в неистовой схватке. Ради нее Робин не побоится отдать свою жизнь… Но то, что Маша услышала от Змея повергло ее в шок и тревогу.
– Мне нужен парень по имени Филипп, который уже, скорее всего, прибыл сюда и вместе со своим другом ищет тебя по всему Тридесятому царству. Мне нужно, чтобы они прибыли во дворец моей королевны.
– Что? Что ты с ними собрался сделать? – голос Маши сорвался на крик, она вскочила, чтобы вцепиться в наглое (как ей в этот момент, казалось) лицо Змея.
Парень отпрянул назад, а затем схватил Машу за руки и крепко их сжал:
– Им ничего не угрожает, перестань. Да прекрати ты! – повысил тон на нее Змей.
– Я не сдвинусь с этого места! Я не дам их обидеть! – девушка чувствовала, как кровь, пульсируя в венах, приливала к ее лицу.
– Дура! Ты им только навредишь! – парень пытался деликатно уворачиваться от ногтей Маши.
Не ожидав таких слов, девушка замерла в раздумьях. Простояв так секунд двадцать, она уже спокойно обратилась к Змею:
– Тебе придется все мне рассказать, иначе живой я тебе не сдамся.
– Я тебе уже все сказал. Убивать или мучить их никто не будет. Моя королевна хочет обратиться к Филиппу с просьбой, но она знает, что сам он добровольно к ней не придет. Вот и вся история. Мы просим тебя помочь привести к нам твоего друга, Маша.
Он снова сделал это – назвал ее по имени. Девушка вздохнула:
– Мне хочется тебе доверять, Змей. Ты спас меня, поэтому, я все же, надеюсь, что ты – мой друг. Пожалуйста, сделай так, чтобы я в тебе не разочаровалась. Договорились?
Змей молча кивнул.
Маша снова села на плащ. Стало еще холоднее.
– Ты замерзла. Пред рассветом всегда очень холодно. Подвинься, пожалуйста.
Змей сел рядом и вытянул свою руку ладонью вверх.
– Сейчас станет теплее.
На ладони вспыхнуло небольшое пламя. Огонек полыхал, как будто зажгли сразу пять свечей.
Маша почувствовала, как тепло начало греть кончик ее носа. Девушка протянула руки ближе к огню, чтобы согреться.
– Так вот, почему ты Огненный… – она улыбнулась. – Осталось только понять, почему ты Змей.
Парень ухмыльнулся, а затем резко обернулся.
Вдалеке замаячил крохотный огонек. Он петлял меж деревьев и становился все крупнее. Спустя тридцать секунд, Маша поняла, что это свет от фонарика, а не просто огонек, и мелькал он не между деревьев, а это дорога извивалась, по которой ехала повозка. Свечение сопровождал топот копыт. Кто-то приближался к ним. Маша вопросительно посмотрела на Змея. Он был спокоен, и стало понятно, чего именно они ждали.
Повозка подъехала. Обычная, черная, без излишеств, не привлекающая внимания. Но Маша не могла оторвать глаз от двойки запряженных лошадей. Это были крупные мускулистые, но утонченные кони цвета белого, как снег. Они настолько контрастировали с темнотой леса, что, казалось, светятся изнутри.
– Кони волшебные, – Змей погладил одну лошадь по носу, – лунные, ночью развивают невероятную скорость. Редчайшие животные. Давай, нам пора, скоро рассвет.
Забравшись в повозку, Маша подозрительно посмотрела на извозчика: человек в темном балахоне с закрытым с помощью капюшона лицом. Выглядел он в таком антуражном одеянии немного зловеще.
– А это кто? – ткнула пальцем Маша в спину извозчика.
– Просто кучер, не обращай внимания. – ответил Змей, садясь рядом в повозку. – Трогай.
В воздухе раздался щелчок кнута. Повозка тронулась так резко, что Маша обхватила голову, испугавшись, что та отлетит. Рассекая тьму и тишину, двойка мчала будто не касалась земли. Было полное ощущение, что они едут не в повозке по ухабистой пыльной лесной дороге, а в санях по мягким снежным сугробам.
«Ну, Катков! Я до тебя доберусь. Это все из-за тебя. Еще и Хана за собой потащил. Видите ли, он тут важный гусь. Все вокруг него вертится», – девушка искренне сердилась на Филиппа.
Но в то же время, новость о появлении здесь Хана грела ее проклятую душу.
Маша укуталась с головой в плащ и неожиданно для самой себя уснула.
***
– Просыпайтесь, госпожа. Приехали.
Маша попыталась открыть глаза, слишком сильно слепил солнечный свет.
– Как? Уже? Где я?
– Добро пожаловать в замок Марьи Моревны, прекрасной королевны, – ответил голос.
Маша повернула голову влево и увидела, что Змея нет, а вместо него рядом стоит низенький старичок с залысиной, обрамленной венком седых волос. Одет он был во что-то наподобие темно-синего камзола с голубым галстуком, напоминающим пионерский, но с узором, как у женского шейного платка: белый с голубыми узорами.
Маша сбросила с себя плащ, встала, чтобы сойти с повозки, но подняв голову застыла от изумления: огромный белокаменный замок с окнами-бойницами, башнями с бурыми черепичными крышами-конусами. Диснейленд, ты ли это? Но для слащавого замка с принцессами уж слишком он мрачный. Это при том, что он белый. Возможно, все дело в окружающем его антураже: грязная солома по ногами, безлюдность, полное отсутствие деревьев и цветов. По всему внутреннему двору было разложено оружие всех мастей: секиры, мечи, арбалеты, сабли, луки, булавы, копья. Все это холодное «добро» расположилось на стенах и специальных военных стойках, а что-то и вовсе торчало из бочек, как карандаши в стакане на парте у школьника.
Старичок заметил некоторое Машино смятение:
– В стране война, времена тяжелые. Но Вы не волнуйтесь, госпожа, здесь Вы в безопасности. Пойдемте, за мной я покажу Ваши покои. Вы, наверное, проголодались?
Услышав последнюю фразу, Маша положила руку на живот:
– Да, очень.
Они поднялись по широким ступенькам, ведущим в замок. Двустворчатые двери из красного дерева украшало крупное изображение герба, на котором красовалась зеленая рыба с большим игольчатым верхним плавником, а голову ее венчала корона. «Что за рыба такая? Похожа на ерша», – подумала Маша. Двери распахнулись, как по волшебству. Внутри все оказалось иначе, чем снаружи. Длинная галерея из белоснежных колонн и черных дверей протянулась широким коридором. Переступив порог, Маша обратила внимание на собственное отражение на полу! Нет, это не было зеркало, скорее глянцевое синее стекло. Стены, вымощенные синим камнем с зеленым блестящим отливом, были задрапированы белой тканью, вышитой серебряными нитями. Потолок был настолько высоким, что заканчивался где-то в темноте. Стены были украшены изображениями, нанесенными серебряными линиями, самых разнообразных рыб и морских жителей. Эти рисунки были различимы только тогда, когда проходишь в непосредственной близости и свет особым образом отображался в серебре, делая заметными морских коньков, рыб, медуз и даже змей. С высоченного потолка свисали люстры в виде ледяных сосулек, в основании которых горели свечи. Магия чувствовалась по всюду. Здесь красиво, но не уютно – холодно. Старичок открыл одну из многих дверей галереи и поманил Машу рукой. Девушка последовала за ним в холл, ведущий к винтовой лестнице. Казалось, подъем был бесконечным. Но старичок даже не запыхался.
– Ваша светелка, госпожа.
Маша окинула взглядом «свою» комнату. Узкое помещение, напоминающее одноместный номер тематического хостела: одноместная кованная кровать с периной и подушкой, накрытая пестрым одеялом, письменный стол, на котором стояла только керосиновая лампа и стул. Все остальное – голые стены из камня цвета гранита и единственное окно небольшого размера. Больше ничего.
– Я распоряжусь, чтобы завтрак принесли сюда.
– Стойте, – не дала уйти старику Маша, – а где Змей? Позовите его, пожалуйста.
– Я постараюсь ему передать, что Вы его искали, – учтиво сказал старик и вышел за дверь.
Маша попыталась ее открыть, но тщетно. Дверь была заперта. Девушка взорвалась гневом:
– Ах так? Вот, вы что удумали! Я не пленница! Вы не имеете права!
Маша стучала кулаками в дверь:
– Змей, ты слышишь меня? Ты обманщик! Запер здесь, а сам… Если хоть волос упадет с головы моих друзей…
Она не смогла договорить. Слезы потекли по ее щекам. Хотелось кричать от обиды, безысходности и чувства вины. Маша легла на пол, свернулась в клубок и от всей души заревела.