Владимир Владимирович Васильев
Любовь и нелюбовь для Галочки
– Чувствовал себя плохо, – процедил Вася.
– Сегодня тоже, как я гляжу, со здоровьем неважно?
– А ты че, моим здоровьем интересуешься? – взревел Василий. Невысокий Вадим взглянул на почти двухметрового Василия сверху вниз.
«Почему я обречен враждовать лишь с микробами? Когда же фатум, один из псевдонимов Люцифера, пошлет мне достойного противника? На это существо и слова тратить жалко, не то что поступки», – подумал Вадим.
– Уволен, Шариков, – бросил Вадим, и зашагал мимо.
– Я Шаров! – раздался вдогонку рев. – Ниче ты мне не сделаешь, кишка тонка! Не споткнись!
Вадим поднялся этажом выше и стукнул по двери с табличкой «Шаров П.П., коммерческий директор». Не дожидаясь ответа, он вошел.
– Здравствуй, Стратонов, – поприветствовал его пожилой усач с пропитым лицом.
– Приветствую, Петр Петрович, – равнодушно произнес Вадим. – Пришел вас известить, что увольняю вашего отпрыска. Ваш сынок – алкоголик, прогульщик, бездельник и хам. Истинный хам – наглец в броне безнаказанности. Вы бы не стыдились, а двинули бы его сразу в начальники – там он был бы на своем месте.
– Забываешься, Стратонов! – прошипел Шаров. – Вот я тебя первого-то и уволю, а Васю на твое место поставлю!
– Меня-то уволите, а вашего Васю вы никуда не денете – стыдно. Без вас вашего сына даже на вакансию уборщика дальше охраны не пустили бы. А если ваше руководство увидит вашу плоть и кровь – это позор. Откуда у вас щепетильность? Элита страны никого не стесняются, клоны вашего Васи из зомбизора учат нас, как жить дальше. Возраст и страх, да?
– Пошел вон по собственному, – процедил Шаров.
– Ой, бумажка какая-то упала, – бесстрастно сказал Стратонов, бросив на стол Шарова ксерокопию какого-то документа.
– Откуда у тебя это? – побелел Петр Петрович.
– Из вашего сейфа, – объяснил Стратонов.
– Вор! – прошипел Шаров.
– Обвинил стервятник муравья, – покачал головой Вадим. – Раз я вор, а вы честный гражданин – вызываем охрану и ментолицейских.
– Чего ты хочешь? – вздохнул Шаров.
– Всего лишь выполнения законного права начальника отдела уволить нерадивого и глупого курьера. Это будет экономически и психологически целесообразно для всего отдела. А с вашим Васькой все сгниет.
– Это все?
– Пока все.
– Увольняй, – вытер пот заботливый отец.
Весь вечер Галочка утешала пьяного и матерящегося Василия.
– Прихватизаторы, кооператоры херовы! – вопил Вася. – Вражда, нужда, паразитизм! Всех перережу! Враги народа! Батя, пидор старый, тачку и хату отнял, говорит, сам зарабатывай! Партократ, дегенерат, предатель!
– Успокойся, Васенька, я с тобой! – Галочка гладила Шарова-младшего по голове.
– А ты кто такая? – взревел Василий. – Че ты можешь? Мне теперь помощь нужна, а у тебя самой ни кола, ни прописки, комнатенку на окраине снимаешь, секретутствуешь за копейки! Пошла на ***!
– Васенька, я тебя не брошу! – героически воскликнула Галочка, прикидывая, как бы экспроприировать все средства Михаила. Но Василий, пару раз мощно ударив Галочку по печени, выволок ее за волосы со своей жилплощади и захлопнул железную дверь. Галочка села на пороге и жалобно зарыдала. Выплакавшись, Галочка позвонила Мише, но ее бойфренд оказался недоступен. Тогда Галочка самостоятельно доехала до своего дома на метро.
Оказавшись дома, Галочка, как творческая личность, написала стихи, посвященные своей любви.
