Владимир Владимирович Васильев
Любовь и нелюбовь для Галочки
– Ребята, – нежно протянула она. – А я Вадима бросила!
– Давно пора! – прогремел Володя. – Тебе надо жизнь продлевать, укрепляться, а с этим типом ты быстро развалишься!
– У него ключ от нашего номера, а он мне не отдает, – надула губки Галочка. – Вы ведь мне поможете?
– Немедленно! – стукнул кулаком пьяный Володя, тиская стальными глазами Галочкину грудь. – Народ, объявляю чрезвычайное положение! Защитим Галочку! Не допустим распада, замочим Вадика!
– Вова, может не надо так круто? – переспросила Валя.
– Надо, Валя, надо! – прокричал невменяемый Володя и вынул неизвестно как пронесенный через таможню «стечкин». Впрочем, с учетом того, что в Володином кармане лежала корочка полковника, заряженный боевыми патронами «стечкин» в его руках не выглядел фантастичным.
– Паша, Саша, прикрывайте меня! – скомандовал он и тяжело потопал к выходу из клуба.
– Умный силу демонстрирует, а дурак применяет, – пробормотала Саша.
– Заткнись и защищай, идиотка! – прошипел Паша.
– Кого от кого? – растерялась Саша.
– На месте разберемся, – сказал Паша и потрусил за Володей, Валей и Галочкой.
Стратонов мирно сидел напротив трех полных стаканов коньяка и двух капуччино, очищая карманным ножом рамбутан и просматривая с ноутбука фотографии любимого себя в компании красивой женщины и двух маленьких девочек.
– Я ждал, что вы придете, – поднял Вадим глаза от ноутбука.
– Сука! – заорал Володя. – Лицом вниз, жри песок!
– Не дождешься, ментозавр, – Вадим медленно встал, держа нож для обороны. – У тебя же кровная, физическая ненависть ко мне! А ты, провокаторша, думаешь, что тебе без меня будет легче?
Владимир с налитыми кровью глазами достал пистолет и выстрелил в Стратонова. Вадим умело уклонился и скрылся за пальмой. Неожиданно он засмеялся горько-мудрым смехом.
– Всегда знал, что меня погубит ничтожество, – взглянул он на Галочку. – Но не предполагал, что умру из-за ничтожества, которому сделал столько добра…
– Последним смеется тот, кто стреляет первым, – прошептала Саша. Паша стоял столбом, переводя глаза то на Владимира, то на Вадима.
Володя выстрелил в ноутбук. Экран захлебнулся стеклянной пылью и коньячным фонтаном, и смешался с осколками стаканов. Лицо Вадима исказилось. Он вышел из-за пальмы и метнул нож, целя обезумевшему от безнаказанности Володе в ногу. Галочка с невольным восхищением взглянула на Стратонова. Его проявления любви она презирала, но проявление силы вызвало уважение. По воле фатума нож, брошенный Стратоновым, попал прямехонько в горло Володе. Захлебнувшись собственной кровью, Владимир рухнул и закорчился на песке. Сориентировавшийся Паша бросился на Вадима и свернул ему шею. Шея Вадима противно хрустнула, язык упал набок, душа испарилась, осталось лишь мертвое тело. Паша бросил Стратонова на песок, подошел к Володе и пощупал его пульс.
– Все, кончился Саныч, – диагностировал он. – Умер с улыбкой на устах…
Валя упала в обморок. Галочке поплохело. Стуча зубками и коленками, она еле сдерживала рвоту.
– Кретин, сейчас же полиция приплывет, – прошипела Саша.
– Ну и что? – отмахнулся Паша. – Мы все их правительство и полицию силами одного парашютно-десантного полка…
– Заткнись, дегенерат, – резко сказала Саша. – Значит так. Этот мудак Вовка нажрался в хлам, начал палить и свернул твоему, Галка, уроду шею. А мы с Пашей его оперативно обезвредили, не превышая пределов самообороны, но он задергался, и Паша его пришил. Ясно?
