Владимир Маяковский «По мостовой моей души изъезженной…»
Полная версия
Даешь материальную базу!
Пусть ропщут поэты, слюною плеща, губою презрение вызмеив. я, душу не снизив, кричу о вещах, обязательных при социализме. «Мне, товарищи, этажи не в этажи — мне удобства подай. Мне, товарищи, хочется жить не хуже, чем жили господа. Я вам, товарищи, не дрозд и не синица, мне и без этого делов массу. Я, товарищи, хочу возноситься, как подобает господствующему классу. Я, товарищи, из нищих вышел, мне надоело в грязи побираться. Мне бы, товарищи, жить повыше, у самых солнечных протуберанцев. Мы, товарищи, не лошади и не дети — скакать на шестой, поклажу взвалив?! Словом, — во-первых, во-вторых и в-третьих, — мне подавайте лифт. А вместо этого лифта мне — прыгать — работа трехпотая! Черным углем на белой стене выведено криво: «Лифт НЕ работает». Вот так же и многое противно глазу. — Примуса́, например?! Дорогу газу! Поработав, желаю помыться сразу. Бегай — лифт-мошенник! Словом, давайте материальную базу для новых социалистических отношений». Пусть ропщут поэты, слюною плеща, губою презрение вызмеив. Я, душу не снизив, кричу о вещах, обязательных при социализме.
1929
Последний крик
О, сколько женского народу по магазинам рыскают и ищут моду, просят моду, последнюю, парижскую. Стихи поэта к вам нежны, дочки и мамаши. Я понимаю — вам нужны чулки, платки, гамаши. Склонились над прилавком ивой, перебирают пальцы платьице, чтоб очень было бы красивое и чтоб совсем не очень тратиться. Но, несмотря на нежность сильную, остановлю вас, тих и едок: – Оно на даму на субтильную, для буржуазных дармоедок. А с нашей красотой суровою костюм к лицу не всякий ляжет, мы часто выглядим коровою в купальных трусиках на пляже. Мы выглядим в атласах — репою… Забудьте моду! К черту вздорную! Одежду в Москвошвее требуй простую, легкую, просторную. Чтоб Москвошвей ответил: «Нате! Одежду не найдете проще — прекрасная и для занятий и для гуляний с милым в роще».
1929
Любители затруднений
Он любит шептаться, хитер да тих, во всех городах и селеньицах: «Тс-с, господа, я знаю — у них какие-то затрудненьица». В газету хихикает, над цифрой трунив: «Переборщили, замашинив денежки. Тс-с, господа, порадуйтесь — у них какие-то такие затрудненьишки». Усы закручивает, весел и лих: «У них заухудшился день еще. Тс-с, господа, подождем — у них теперь огромные затрудненьища». Собрав шептунов, врунов и вруних, переговаривается орава: «Тс-с-с, господа, говорят, у них затруднения. Замечательно! Браво!» Затруднения одолеешь, сбавляет тон, переходит от веселия к грусти. На перспективах живо наживается он — он своего не упустит. Своего не упустит он, но зато у другого выгрызет лишек, не упустит уставиться в сто задов любой из очередишек. И вылезем лишь из грязи и тьмы — он первый придет, нахален, и, выпятив грудь, раззаявит: «Мы аж на тракторах — пахали!» Республика одолеет хозяйства несчастья, догонит наган врага. Счищай с путей завшивевших в мещанстве, путающихся у нас в ногах!
1929
Марш ударных бригад
Вперед тракторами по целине! Домны коммуне подступом! Сегодня бейся, революционер, на баррикадах производства. Раздувай коллективную грудь-меха, лозунг мчи по рабочим взводам. От ударных бригад к ударным цехам, от цехов к ударным заводам. Вперед, в египетскую русскую темь, как гвозди, вбивай лампы! Шаг держи! Не теряй темп! Перегнать пятилетку нам бы. Распрабабкиной техники скидывай хлам. Днепр, турбины верти по заводьям. От ударных бригад к ударным цехам, от цехов к ударным заводам. Вперед! Коммуну из времени вод не выловишь золото-рыбкою. Накручивай, наворачивай ход без праздников — непрерывкою. Трактор туда, где корпела соха, хлеб штурмуй колхозным походом. От ударных бригад к ударным цехам, от цехов к ударным заводам. Вперед беспрогульным гигантским ходом! Не взять нас буржуевым гончим! Вперед! Пятилетку в четыре года выполним, вымчим, закончим. Электричество лей, река-лиха! Двигай фабрики фырком зловодым. От ударных бригад к ударным цехам, от цехов к ударным заводам. Энтузиазм, разрастайся и длись фабричным сиянием радужным. Сейчас подымается социализм живым, настоящим, правдошним. Этот лозунг неси бряцаньем стиха, размалюй плакатным разводом. От ударных бригад к ударным цехам, от цехов — к ударным заводам.
1930
Ленинцы
Если блокада нас не сморила, если не сожрала война горяча — это потому, что примером, мерилом было слово и мысль Ильича. – Вперед за республику лавой атак! На первый военный клич! — Так велел защищаться Ильич. Втрое, каждый станок и верстак, работу свою увеличь! Та к велел работать Ильич. Наполним нефтью республики бак! Уголь, расти от добыч! Та к работать велел Ильич. «Снижай себестоимость, выведи брак!» — гудков вызывает зыч, — так работать звал Ильич. Комбайном на общую землю наляг. Огнем пустыри расфабричь! Та к Советам велел Ильич. Сжимай экономией каждый пятак. Траты учись стричь, — так хозяйничать звал Ильич. Огнями ламп просверливай мрак, республику разэлектричь, — так велел рассветиться Ильич. Религия – опиум, религия – враг, довольно поповских притч, — так жить велел Ильич. Достань бюрократа под кипой бумаг, рабочей ярости бич, — так бороться велел Ильич. Не береги от критики лак, чин в оправданье не тычь, — так велел держаться Ильич. «Слева» не рви коммунизма флаг, справа в унынье не хнычь, — так идти наказал Ильич. Намордник фашистам! Довольно собак спускать на рабочую «дичь»! Так велел наступать Ильич. Не хнычем, а торжествуем и чествуем. Ленин с нами, бессмертен и величав, по всей вселенной ширится шествие — мыслей, слов и дел Ильича.
