Владимир Кощеев
Аркейн. Ученик Ордена
– Теперь они будут знать, что мы за ними идем, – покачала головой Салэм, переставляя ноги.
– Они и так об этом знали, – возразил я. – Кто-то в вашем ордене докладывает культу, где и когда ждать искоренителей. Так что о том, что магистр Отто нанял одержимого для охоты за культом, тоже наверняка уже известно.
– Они станут осторожнее, – возразила девушка.
– А мы – сильнее, – хмыкнул я, остановившись рядом с грудой костей. – Тебя посадить?
– Постою, – скривилась Салэм, недовольная, что я вновь стал свидетелем ее слабости.
Не отвечая, я поднял крышку брюха и достал несколько кристаллов этерния. Первый мешок уже показал дно, и я отбросил пустую ткань в сторону. Выдав учительнице порцию камней, парочку закинул в рот себе и, создав короткий импульс, проглотил волшебный порошок.
Рядом сглотнула Салэм. Я протянул ей руку, помогая усесться на землю. Девушка глубоко вздохнула, прикрыв глаза, и тут же привалилась спиной к лежащему рядом брюху.
– Поднять его уже не получится, – с сожалением сообщила она.
Я пожал плечами, глядя в лицо своей спутницы.
– Здесь полная деревня мертвецов, – сказал я, указывая рукой вокруг. – Ты отдохнешь, и мы соберем нового. Да и гончие, похоже, тоже уже свое отбегали.
Некромантка кивнула, с сомнением глядя на меня.
– И ты станешь потрошить трупы знакомых, чтобы просто создать дредхорста?
Я пожал плечами, ощущая, как на меня накатывает запоздалая паника. Это там, валяясь в грязи, я не мог себе позволить расслабиться, но сейчас осознание, насколько близко я оказался к смерти, ударило со всей мощью. Руки тряслись, дрожали ноги, а зубы вовсе пришлось стиснуть, чтобы не стучали пулеметной очередью.
– Твое ученичество кончилось, – хмыкнула, наблюдая за мной, Салэм.
– Что?
– Ты больше не ученик, раз сумел совладать с даром, – пояснила она. – Там ты читал наговор, и он сработал. Значит, наш контракт исполнен, Киррэл «Чертополох».
Конечно, это было не совсем так. Во-первых, для закрытия договора я должен сдать экзамен на адепта. Во-вторых, наговор, который я применял – демонический. В-третьих, мне все еще не хватало знаний для статуса адепта.
Но я понимал, что девушка просто отвлекает меня, чтобы ее ученик смог справиться с откатом боя. Чтобы я не думал, как мне повезло выжить. Потому что, если бы не дар демона, ничего бы у меня не получилось – обычные-то наговоры мне не удавались до сих пор.
– Так сколько тебе нужно трупов? – спросил я, доставая из сумки с инструментами скальпель для разделки тел.
Салэм улыбнулась.
– Сперва давай найдем того сбежавшего, а потом уже подумаем.
Я кивнул и подал искоренительнице руку. Короткий разговор меня успокоил, так что дальше можно было не оглядываться. Это все равно не последняя схватка, и очень скоро не эти твари, так кто-то другой попытается меня убить.
Но пока со мной демонический арсенал магии, им придется очень постараться. Ведь я не стану сдерживаться и обязательно вырежу всех, кто мне угрожает. А начну с того седого бородача.
– Ну, пошли, посмотрим, что он нам сможет рассказать, – все еще держа скальпель, кивнул я.
Глава 25
Далеко вожак действительно не ушел. Кровавый след становился все уже, пока, наконец, совсем не исчез. Впрочем, мертвец лежал не так уж и далеко – просто истек кровью.
Заляпанная накидка оказалась сорвана и повисла на кустах грязными ошметками. Куртка с металлическими бляхами расстегнута, под ней красовались алые царапины, а нож, которым их наносили, остался зажатым в правой руке. Топор воина лежал неподалеку.
– Призовешь? – спросил я, приседая рядом с трупом на корточки.
Салэм подошла ближе и, на секунду застыв над телом, уверенно кивнула.
– Смогу, он пытался сам на себе провести ритуал, – ее палец ткнул в грудь мертвеца, указывая на царапины. – Только не довел до конца.
Я же пошарил по карманам убитого. Ему-то больше ничего не понадобится, да и само тело придется сжечь, чтобы другие культисты не создали из него очередное чудовище.
В награду за мои труды мне досталась горсть пфеннингов и грош, явно недавно отчеканенный, еще блестящий, не затертый грязными пальцами владельцев. С пояса убитого я снял ножны и прихватил грубо выкованный нож с щербатым лезвием.
Салэм в это время чертила прямо на земле магические фигуры, подготавливая ритуал. Бросив короткий взгляд, я распознал два слоя защиты – чтобы призванный не решился на месть своим врагам после смерти и не сбежал. Основную функцию же несла кровь некромантки – как и мой дар одержимого, спрятанный в крови, она содержала в себе ключ к магии смерти.
Перетащив тело в центр фигуры, я отошел за границу ритуала, и искоренительница, кивнув мне, проткнула подушечку пальца иголкой. Выступила алая капля, Салэм стряхнула ее в заранее отмеченный на земле символ. Зеленое пламя на мгновение вспыхнуло, освещая осунувшееся лицо некромантки, и покатилось по рисунку, заставляя линии и фигуры светиться слабым зеленым огнем.
Разобрать бормотание чародейки я не мог, слишком далеко стоял. А вот леденящий холод, расходящийся от Салэм, ощутил. Своей силы некромантка почти не вкладывала – за нее это делал ритуал. Но то, что сконцентрировалось над рисунком, искоренительница контролировала, хотя и с заметным трудом.
Мир вокруг, казалось, лишился красок. Замолк лес, притих ветерок, даже запахи отступили, сменившись четким ощущением пепла во рту.
Ритуал вспыхнул ярче, и над телом дружинника поднялась его полупрозрачная копия. Ниже пояса струился туман, но туловище, руки и голова умершего точь-в-точь повторяли черты лежащего на земле тела.
– Кто ты? – громкий шепот ударил по ушам, заставив меня поморщиться, но на Салэм это не подействовало.
– Аркейн, искоренитель.
Призрак взвыл, заметавшись над ритуалом, но вырваться из круга не смог. Его лицо исказилось гневом, плавно перетекающим в ужас. Некромантка подняла ладонь к лицу и дунула на нее. Дух резко остановился, замирая над собственным телом.
– Назовись! – потребовала она, равнодушно наблюдая за призванным.
– Карл! – ответил тот с вызовом.
– Почему на тебе был герб барона Чернотопья, Карл? – задала новый вопрос Салэм.
– Потому что я служил ему.
На секунду некромантка сбилась, явно удивившись ответу. Я, впрочем, тоже хмыкнул.
Как-то не допускал до сих пор мысли, что все может быть вот так просто. Казалось бы, что сложного – убей любого культиста, призови его душу, да выпытывай все, что хочешь. Но это только видимость.
На самом деле монстры, в которых превращались последователи Хибы, уже не годились для призыва, так как их астральное тело разрушалось, стирая личность и память. А те, кто не успел перевоплотиться, оставляли на своем теле запрет – примитивный ритуал, уничтожающий собственную душу в момент смерти. Этот вожак – просто невероятная удача, ему не хватило сил, чтобы уйти как надо, но это – исключение, а не правило.
Собственно, ритуал использовали практически все, у кого были какие-то грехи перед орденом или властями. Это Киррэл про темных магов не слышал, а все, кому было нужно – знали. И потому предпринимали меры, чтобы не достаться некроманту на допрос. Если бы не ритуал, никакой преступности бы не осталось.
Но все равно – барон Чернотопья и культ Хибы? У меня в голове это не укладывалось. Шварцмаркт, может быть, та еще тварь, угнетающая собственных подданных, но зачем ему сговариваться с культом? Это, во-первых, опасно, во-вторых, у него и так все было, чего бы Кристоф ни пожелал.
– Спроси, как зовут барона Чернотопья, которому он служит? – подсказал я, и Салэм кивнула.
Некромантка повторила мой вопрос, и призрак ошарашил меня еще больше.
– Ян, барон Чернотопья.
– Салэм, он может врать? – спросил я, оглядываясь на свою учительницу.
Та покачала головой в ответ.
– Врать – нет. Но, например, если твой отец умер, а его место занял сын… Или же кто-то представился Карлу бароном…
– Это очень вряд ли, – возразил я. – Нужно быть конченым идиотом, чтобы поверить, что перед тобой барон. В каждой деревне знают, кто сейчас правит, и за кем наследует, кто станет следующим. Каждый раз, когда прибывают дружинники за налогами, писарь доносит до населения все изменения наследования. Это одна из его основных обязанностей.
Салэм задумчиво закусила губу.
– Как этот Ян стал бароном? – спросила она.
Карл дернулся, как от удара хлыста, его лицо вновь исказила гримаса, на этот раз – боли. Из прочитанных материалов ордена я знал, что это значит. Какой-то проступок самого Карла связан с восхождением Яна на трон баронства. И сейчас, когда он об этом вспоминает, его астральное тело получает повреждения – своеобразная расплата за грехи при жизни.
– Ян убил всю семью прошлого барона и занял его место по праву силы.
Некромантка повернулась ко мне.
– Кажется, у нас проблемы, – заявила она, и я кивнул в ответ.
Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – мы не просто охотимся за культом Хибы, мы по самые уши только что запрыгнули в бездонную пропасть с названием «Большая политика». Потому что если граф признал разбойника в качестве нового барона – ему должны были хорошенько занести в казну. И как бы не с королевского указа началась эта заваруха.
Играет орден против королевств или нет, теперь не имеет значения. Стоит нам только заикнуться о таких вещах, Аркейну придется либо вмешиваться в дела монархов, либо заставить нас молчать. Для организации подобного уровня случайная гибель пары человек – не беда. Так что все будет зависеть от того, что магистрату ордена выгоднее – объявить королевство пособниками чернокнижников, приносящих людей в жертву, или потихоньку прикопать нас с Салэм, чтобы втайне начать шантажировать местного монарха.
– Спроси его, как Ян связан с культом, – предложил я, дернув щекой.
О том, что ордену и так нет причин возиться с одержимым, и вспоминать не нужно. Даже нормальных искоренителей пустили бы в расход, а уж меня – сам бог велел.
– Ян получал от них деньги, – заявил Карл, а после принуждения некромантки пустился в пояснения. – Мы были маленькой лесной бандой, а потом Ян стал встречаться с культистами. Наши дела пошли в гору, а затем мы пришли в Чернотопье и вырезали всю семью Шварцмаркт. Культ потребовал у Яна за помощь деревню Лесную. Ян получил от графа бумагу, что является настоящим бароном.
– Ты понимаешь, что это значит, Киррэл? – бросив на меня взгляд, спросила она.
– Что?
– Ты последний законный наследник баронского титула, – пояснила Салэм. – И если в этих делах, – она махнула пальцем в сторону призрака, – не участвует герцог, именно тебе и перейдет Чернотопье.
Я покачал головой.
– Не получится, я же непризнанный. К тому же числился членом ордена…
– Киррэл, – вздохнула учительница. – Ты что, до сих пор считаешь, что Аркейн решит от тебя избавиться? Ты первый владетель за несколько столетий, кто официально связан с орденом.
– Но я одержимый, – возразил ей, указывая на свои глаза. – И орден обязан меня убить.
Искоренительница хмыкнула.
– Носи свои браслеты, и никто об этом не узнает, – посмеялась она. – Ты понимаешь, что сам факт твоего существования – это доказательство неправомерности назначения нового барона? Граф не имел права давать титул, если жив хоть один кровный родственник Шварцмаркта!
Я лишь головой покачал. В подобный исход мне не верилось. Ну не мог граф действовать без прикрытия сверху. Да, Чернотопье – та еще дыра, но даже здесь король по головке не погладит за такое пренебрежение его законами. В случае если титул остается свободен, граф не имеет права дать ему кому-то другому без санкции сверху.
– Поговорим об этом позже, – видя мое несогласие, фыркнула Салэм, оборачиваясь к Карлу. – Кто у культа главный?
– Не знаю, – с каким-то торжеством отозвался призрак.
– С кем разговаривает Ян, когда ему требуется обсудить дела культа?
– К нему приходит посланник, каждый раз разный, – со злорадством ответил Карл.
– Ян – член культа? – подбросил я новый вопрос.
– Нет, он только брал у них деньги, – последовал ответ, когда некромантка адресовала его духу.
В этот момент ритуал, израсходовав запас сил, вспыхнул в последний раз. Душа Карла растворилась в воздухе, окончательно развоплощаясь. О проведенном на дороге обряде теперь напоминал только труп – все начерченные некроманткой линии исчезли во вспышке магии.
Салэм глубоко вздохнула.
– Так, теперь нужно здесь прибраться.
Я не стал спорить и, спокойно взяв дохлого Карла за правую лодыжку, потащил по тропинке. Искоренительница шагала чуть позади, и мне казалось, она смотрит мне в спину с какими-то не очень приятными для меня мыслями.
* * *
Скальпель срезал последнюю мышцу, и я отложил последнюю кость в кучу уже очищенных. Всю ночь и утро мы с Салэм занимались добычей нового материала, заодно уничтожая лежащие по всей деревне трупы.
Конечно, будучи некромантом, учительница могла просто поднять тупых зомби и приказать им закапаться поглубже, вот только не одна она умела обращаться с дохлыми телами. Культ, стоит ему заявиться в принадлежащую ему деревню, быстро найдет себе новый материал для создания чудовищ. Так что какой бы мерзкой ни была наша работа, а ее все равно приходилось делать.
Глубокая яма, которую мы вырыли, оказалась заполнена доверху, и Салэм, стоя над ней, вытянула ладонь, обращенную к земле. Небольшое усилие, и лишенная костей плоть потекла, будто воск.
Конечно, можно было бы повторить того дредхорста, которого некромантка собрала возле жертвенника в ночь нашей первой встречи, но я уже знал, что такой результат выйдет, мягко говоря, не лучшим. А вот собранные с применением магии кости, обработанные силой некроманта – это совсем другое дело.
За эту ночь я уже потерял счет, сколько раз мне довелось блевать, разделывая трупы. Никогда я не был ни мясником, ни патологоанатомом, но теперь я прекрасно знал – в этих профессиях мне делать нечего.
Салэм к этой работе относилась куда проще. Девушку совсем не смущали ни трупы, ни их содержимое. Она спокойно работала с телами, не обращая внимания, кто перед ней, относилась одинаково равнодушно ко всем.
– Это просто материал, – заявила она, когда меня первый раз вывернуло. – Не люди, не животные, не твои знакомые, не твои враги. Просто набор костей, жил, кожи, органы… Вот и все.
Мне от этого легче не становилось. И я готов был благодарить Мархану, что я не некромант. Долго бы я с такой силой не протянул, уж слишком она… Грязная. Да, все профессии важны, все профессии нужны, но у всего есть предел. Теперь я знаю свой.
Первым мы подняли нового паука взамен разрушенного. Но заговоренной Салэм кости оставалось еще достаточно, и искоренительница не собиралась бросать заготовленный ресурс. Поэтому в брюхо дредхорста мы уложили еще пятерых гончих и восемь костяных бойцов.
Последние представляли собой человеческий скелет, укрепленный еще тремя такими же. Каждая кость получалась толще, прочнее и держала серьезный удар. Кроме того, сами бойцы были вооружены когтями, которые выдвигались между костяшками пальцев. Когти были достаточно острыми, чтобы разрубать металл, но хватало их не очень надолго. Впрочем, вряд ли нам будут противостоять рыцари в полных доспехах, так что и такое оружие пригодится.
Загрузившись, мы оба закинули в рот по кристаллу этерния, чтобы восполнить силы, и поехали в главный город Чернотопья. Салэм обещала как-то передать весточку в Аркейн, но я пока слабо представлял, чем нам помогут другие искоренители, если им только добираться сюда несколько дней.
А еще меня изрядно напрягали взгляды некромантки, которые она стала на меня бросать после разговора с Карлом. Она, конечно, и раньше была не особенно веселой и эмоциональной, но теперь мне каждый раз чудилось, будто меня просвечивают рентгеном.
Ученичество мое почти закончилось, и, в принципе, она могла бы совершенно спокойно прирезать меня ночью, во избежание неприятностей с одержимым. Но Салэм уже несколько раз была мной спасена, а кроме того, меня не покидало ощущение, что помимо наблюдения за мной и сопровождения есть и другое задание.
Вот так если поразмыслить – барон отсылает своего бастарда в Катценауге. Киррэла перехватывает культ и казнит на жертвеннике. В это же время самого барона вырезает спонсированная культом шайка разбойников. Граф, видя, что никого другого из Шварцмаркта не осталось, назначает головореза новым феодалом. В принципе, не слишком примечательное событие, такое иногда случается, когда старый клан вымирает, а его место занимает новый.
Вроде бы все тихо и мирно, но случается ошибка – и бастард выживает. Что это значит для рейдеров, захвативших баронство? Что их воцарение – незаконно. Граф вместо доброго дядюшки, который позаботился о подданных Чернотопья, чтобы те не остались без внимания владетеля, превращается в заговорщика, который нелегально устранил клан Шварцмаркта, чтобы закрепить за собой обязанный ему клан Яна.
Здесь и без культа начнется кровавая каша, как только станет доподлинно известно, что Киррэл все еще жив. А уж с появлением Хибы… Если Аркейн официально обвинит нового барона в причастности к жертвоприношениям, вместе с Яном будет казнен и граф. Понимал он это, когда утверждал разбойника на баронство?
И что об этом должен думать герцог? На его земле плетется какой-то мутный заговор, с запрещенной магией и чудовищами. А если король спросит, что останется делать герцогу? Вводить войска и давать Аркейну отмашку, чтобы выжигали все графство. Случаи бывали.
Где в этой заварухе место для бастарда – ясно. Киррэл должен стать знаменем воцарения законности, а история пойдет по трактирам и замкам, где будут мудрый король, раскусивший заговор против человечества, верный герцог, предатель граф и обязательно несчастная любовь служанки и барона Чернотопья, невинно убиенных, разумеется.
Но на мне и без того висит слишком многое, чтобы совать голову еще и в управление баронством. Я мало что пониманию в руководстве такими землями, это все-таки не современная Земля, где можно делать деньги из воздуха, тут совсем другие реалии, и когда у меня появится время в этом разобраться?
Так что я крутил перстень бастарда на пальце и думал, глядя в спинку кресла Салэм. А потом меня будто молнией поразило, и мне пришлось стиснуть челюсти, чтобы не заорать от обрушившегося на голову озарения.
Ведь это что же получается?
Мархана спасает мальчишку. Салэм подбирает его в ту же ночь и берет в ученики. Орден приветствует нового члена, и… бросает искоренительницу вместе с бастардом прямо в гущу событий, подкладывая им деревню с культом. А потом у ордена появляется одержимый, которого так удобно контролировать, при этом он получает одобрение магистрата через Отто. А тот направляет охотиться за культом в родные земли бастарда.
Ох уж эти интриганы. Даже если все так не было задумано изначально, становится очевидно, что я превратился из избранного Марханы в маленькую песчинку, которая должна перекроить мир. У Аркейна нет причины вмешиваться в политику. Поэтому им требуется такой член ордена, который не может входить в его ряды, но при этом способен продвигать решения ордена на королевской земле.
В Катценауге поклонялись Мархане. Создатели Аркейна – граждане Катценауге. Значит, в ордене есть как минимум ячейка последователей темной богини. Не знаю, прячутся ли эти ребята от остальных членов ордена, но они запросто могут играть за спиной братьев и сестер, разыгрывая тот же магистрат втемную. Или хотя бы его часть.
Улыбнувшись, я прищурил глаза. Впереди начинались предместья центра баронства. Город, в котором судьба Киррэла сделала резкий поворот, ведущий к смерти.
– С возвращением, – будто услышав мои мысли, сказала Салэм не оборачиваясь. – Ты дома.
Глава 26
Как бы поступил на моем месте нормальный аристократ?
Для начала попросил помощи у соседей, затем отправился к герцогу. Являться к графу, который заочно тебя похоронил – весьма опрометчивый поступок, а потому именно к герцогу. А после, объединившись с этими господами, пошел войной на узурпатора. После победы над лжебароном оказался по гроб жизни обязан всем союзникам, в итоге потеряв самостоятельность и территории.
Как поступил я?
Въехал в южные ворота столицы баронства верхом на дредхорсте в компании искоренительницы Аркейна. На моем пальце блестел перстень бастарда Чернотопья, и все горожане, с нескрываемым любопытством разглядывающие нас, видели этот знак.
Стражи почти не было, вероятно, старую Ян разогнал, чтобы не мешали творить что вздумается обнаглевшему бандиту и его шайке разбойников. Дважды нам попадались люди в накидках Чернотопья, но вместо того, чтобы остановить и попытаться хоть как-то на нас повлиять, эти полицаи бежали к поместью, будто там можно было скрыться.
Народ, наоборот, все больше стягивался к костяному пауку. Нежити здесь такой не видели, да и члены ордена в баронстве почти не появлялись. Так что Салэм разглядывали едва ли не внимательнее, чем мой перстень.
Но это продлилось ровно до того момента, пока кто-то в толпе не выдохнул с облегчением.
– Барон вернулся!
И будто плотину прорвало. Толпа покачнулась, на секунду я подумал, насколько легко сейчас нас задавить, но люди кланялись и вставали на колени. В мгновение ока улица оказалась перекрыта, склонившиеся люди приветствовали меня и смотрели с такой надеждой в глазах, что у меня в горле встал ком.
Глядя в их усталые лица, я замечал одно и то же выражение. А нарастающий шепот все больше переходил в скандирование.
– Барон! – шептали в первом ряду.
– Барон! – в голос выдыхали стоящие дальше.
Салэм неожиданно вскочила, встав ногами на седло и, раскинув руки, зажгла зеленое пламя на ладонях.
– Слушай меня, Чернотопье! – ее голос, усиленный чарами, подхватил ветер, и я был уверен, ее сейчас слышит весь город.
Толпа замолчала, боясь упустить хоть слово. Нечасто люди видели магов, так что тут удивление совпало с эффектностью. Салэм привлекла внимание народа и – я был уверен – прекрасно знала, что ей нужно сказать.
– Культ Хибы подкупил банду разбойников и помог им вероломно напасть на вашего барона Кристофа Шварцмаркта, – объявила Салэм. – Они убили всех и считали, что род настоящих владетелей Чернотопья прерван.
Толпа взволновалась сильнее, но гул быстро утих, стоило пламени на ладонях девушки вспыхнуть ярче.
– Они не знали, что один из сыновей барона выжил. Киррэл, последний член семьи Шварцмаркт, был отослан своим отцом перед смертью для обучения в Аркейне. И сегодня орден с гордостью сообщает, что между Чернотопьем и Аркейном заключен союз.
Это заявление всколыхнуло толпу еще больше. Об ордене здесь знали, а кое-кто даже бывал в соседних землях и видел анклавы. И, разумеется, они прекрасно знали, какая мощь в руках Аркейна. И теперь эта сила будет на их стороне.
Меня такой поворот не слишком-то удивил. С самого начала было ясно, что просто так никто бы не стал возиться с одержимым, только я не знал о настоящей причине. Салэм же, публично объявив о таком соглашении, не оставила мне выбора. Но это только на первый взгляд.
Ведь именно для меня такое положение дел наиболее выгодно. Потому что с бедного баронства взять нечего, а вот мне с ордена…
Я поднялся в седле, позволяя народу себя заметить и рассмотреть. Учительница сделала все, что от нее требовалось, и наконец раскрыла карты, что же понадобилось от меня ордену на самом деле. Так что нужно ковать железо, пока горячо.
– Чернотопье! – выкрикнул я. – Я прошу прощения, что задержался, но был обязан исполнить последнюю волю отца. Враг захватил наши земли, обирал вас, заставлял страдать и мучиться! Но сегодня это закончится. Пусть сожрет меня Мархана, если я не избавлюсь от этих бандитов, возомнивших, что их не ждет расплата за грехи перед моим народом!
От меня в небо устремилась черная молния, символизируя принятие клятвы, и толпа ахнула. Конечно, это было всего лишь мое заклинание, а не вмешательство богини. Но зато какой эффект это произвело!
– Но одному мне не справиться, – продолжил я речь, выждав несколько секунд, пока толпа осеняла себя знаками Райога. – Вы знаете всех, кто примкнул к захватчикам, вы знаете, где они прячутся. И я хочу, чтобы вы рассказали, где сидят эти коварные твари. И тогда ни один из них не уйдет от справедливого наказания!
Народ вновь сменил настроение, мелькнули злорадные ухмылки, они кивали и преисполнились жажды мщения. Конечно, сейчас в пособники запишут всех своих недругов, но я еще постараюсь отделить правду от сплетен. А заодно пополню казну баронства.
– А теперь дайте дорогу, люди, – с улыбкой попросил я. – Истинный барон идет выгонять крыс, засевших в его родном доме!
Толпа медленно расступилась, организуя живой коридор в середине улицы. Дредхорст аккуратно пошел вперед, переставляя лапы так, чтобы никого ненароком не задеть. Но горожане не разошлись, народ вновь смыкался в единую массу за брюхом костяного паука.
Мы с Салэм ехали молча, хотя я видел, что искоренительница хочет что-то сказать. Улица тянулась прямо, и к толпе за нашими спинами присоединялись новые и новые люди. Обсуждать наши дела сейчас было нельзя, слишком много свидетелей, которые к тому же готовы ловить каждое слово.
Отряд стражи показался у следующего перекрестка. Судя по тому, какими глазами они смотрели на идущую позади нас армию горожан, о моем визите они еще не узнали. Впрочем, это не помешало им сообразить, что с таким многолюдьем бороться нельзя. Так что весь десяток воинов в накидках повернулся к нам спиной…
Первая искра сорвалась с моей руки, и самый дальний боец заорал от боли, но буквально на секунду. Потому как демоническое пламя охватило торс, перекинулось на конечности, и труп опал на землю, гремя почерневшими костями.
– Шайс! – картинно подняв руку, выкрикнула Салэм, и мертвец тут же отжался от земли.
Его товарищи припустили быстрее, но тут дредхорст рванул вперед, сильным толчком взмывая в воздух.
– Адорэ шеалис! – выкрикнул я, и самая резвая троица вбежала в стену черного огня, моментально сгорая в ней.
Предоставленные Ченгером демонические заклинания работали быстро и давались легко. Да, пока исключительно наговоры, но так это же только начало!
Поднятый скелет тем временем прыгнул на спину бывшего соратника и вонзил отросшие когти в шею. Оторванная башка стражника покатилась по земле, а живой мертвец уже побежал к следующему врагу.
Оставшаяся пятерка поспешно бросала оружие и падала на колени, вскидывая руки.
Дредхорст замер возле этой группы, и я обернулся на идущую позади нас толпу.
– Они ваши!
Паук помчался дальше, растолкав стоявших на коленях людей, лапами перебивая им руки, чтобы не смогли поднять брошенное оружие. Салэм вздрогнула, когда дорвавшаяся до крови армия горожан с яростью стала раздирать чужаков на куски.
Эта пауза позволила нам оторваться от народа, и дредхорст побежал быстрее, увеличивая отрыв. Некромантка обернулась ко мне.
– Не боишься?
Я лишь усмехнулся в ответ.
– Громить своих они не станут, им дали общего конкретного врага. Так что этим поступком я оправдал любое насилие в адрес разбойников и узурпатора.
– Я не об этом, – хмыкнула Салэм. – Ян наверняка держит несколько культистов при себе…
– Я справлюсь, если ты поможешь.
– Хорошо. Дай кристалл, что-то я потратилась.
Впереди показалось поместье. Высокий забор обхватил по периметру прямоугольную площадь. Ворота, естественно, к моменту нашего появления были уже заперты, но для нас это не стало препятствием.
Сфера защиты вспыхнула, укрывая нас от стрел, и дредхорст взбежал прямо по стене. Хлопнула крышка брюшка, и наружу вывалились мертвые создания некромантии.
Сгрудившиеся у запертых ворот стражники задергались, кто-то послал болты в дредхорста, но те зависли в воздухе. Толпа разбойников в накидках Чернотопья была большой, человек тридцать точно. Но воевать против мертвецов они явно были не готовы.
– Сдавайтесь! – приказал я, но люди были слишком напуганы, а бойцы уже оказались близко.
Первый воин Салэм резко упал на четвереньки, а следующий за ним вскочил на собрата и, раскинув руки с выпущенными острыми когтями, рухнул в толпу. Крики боли и звон стали со скрежетом костей ударили по ушам.
– Беги за бароном, Киррэл! – скомандовала искоренительница, оставаясь в седле, и я спрыгнул наземь.
Толпа живых распалась на части, но нежить не давала им разбежаться. Только один умудрился вырваться и ломанулся к запертому поместью.
– Адорэ шеалис!
На последней ступени вспыхнуло черное пламя, и воин превратился в пепел, не успев и пикнуть. Закинув в рот кристалл этерния, я активировал заклинания в наручах и пинком распахнул обугленные створки.
В меня тут же разрядили три арбалета. Болты свистнули, в последний момент отклоненные защитой артефактов. Инстинктивно прикрывшись руками, я заметил, что ладони вновь покрылись чешуей, и отрастили когти. Дымный шлейф был едва виден, но все же был.
– Отдай их мне! – зарычал Ченгер, и я тут же оказался заперт внутри собственного тела.
Демон резко сместился в сторону, уходя от бросившегося с мечом наперевес воина. Второй противник вышел вперед, не подпуская к арбалетчикам, торопливо взводящим механизмы.
Мои губы растянулись в улыбке, и я ощутил, как во рту стало тесно – отросшие клыки мешали. Удар сверху вниз первого врага я пропустил, отклонившись на полкорпуса вправо, а замах, грозивший отделить голову от тела, проскользнул в сантиметре над моими волосами.
– Я всех вас сожру! – торжествующе закричал Ченгер моим ртом и отмахнулся от первого мечника.
Когти вспороли предплечье, проходя сквозь металлический наруч, словно через бумагу. Кровь брызнула из вскрытых вен. Мужчина закричал, второй поспешил ему на помощь, но Ченгер упал на колени, пропуская клинок над собой. И, не делая попыток вскочить, ударил рукой промеж ног врага.
Взвыв, мечник рухнул на пол, заливая дубовые доски кровью. Демон поднялся на ноги и шагнул к первому противнику. Свистнули болты, но Ченгер лишь рукой повел, и все снаряды развернуло в обратном направлении. К счастью для арбалетчиков, ни один не попал в цель.
– Не мешайте мне, – обернувшись к стрелкам, приказал он, и полумрак гостиной осветило сияние демонических глаз.
Схватив истекающего кровью человека за другую руку, он поднял раненого над полом и, с улыбкой глядя в лицо умирающего, ударил снизу вверх. Рассыпая искры, смялся нагрудник, с треском лопнула ткань поддоспешника, и наружу полезли выпущенные внутренности.
Бросив обреченного на пол, Ченгер обернулся к уже погибшему евнуху. Тот застыл, глядя остекленевшими глазами на ноги демона.
– Сколько боли, сколько отчаяния, сколько СТРАДАНИЙ!
Его рокочущий голос прогремел по поместью, заставляя арбалетчиков застыть на месте от страха. Один из них уронил свое оружие на пол, не в силах отвести взгляда от чудовища, внезапно оказавшегося на месте мальчишки.
