Виталий Иванович Ячмень
Счастливый случай
Додумать мысль я не успел, поскольку…
* * *
…поскольку из кухни появился рыжий мужчина. Да, я всегда думал, что Катя не в Серёгу пошла. Чего греха таить – и не в Леру тоже. Девочка с чёрными волосами, а родители оба светлые. А вот стоящий передо мной Серёга не просто рыжий, а огненный, словно солнце навестили мою квартиру, а не умерший недавно человек.
– Коля, я тебе такое расскажу! Не поверишь, но мне показалось, что мы…
Он подошёл ближе и попробовал хлопнуть меня по плечу, но рука прошла внутрь, не найдя даже малейшей преграды. Серёга поднёс её к своему лицу, потрогал нос, ухо, и снова потянулся ко мне. Три раза он пытался ткнуть меня пальцем в щёку, но я даже малейшего касания не почувствовал. Оказывается, себя они трогать могут, а живой мир для моих друзей стал недоступен. Правда, ещё остаётся зеркало…
Серёга скривил губы, как будто хотел заплакать, но тут же выдохнул и закрыл глаза.
– Значит, не показалось. Вот же, сука… А я всё думаю, как оказался у тебя дома?.. Коля, так значит мы все!.. И Лера! И Катя!… Пашка… Чёрт… А как же ты?
А как же я?.. Ну, да, хороший вопрос, который в той или иной мере звучал из уст моих гостей и почти у всех читался в глазах. А я…
– Я жив, Серёга… жив… Вас никого нет, а я жив… Вот так и болей, да?
– А почему я здесь? Неужели Бог поднял мертвых, и все мы теперь будем жить в новом мире? Так быстро и так… неожиданно… Но всё равно это же просто класс! И ты здесь, дружище! А где остальные наши? Где моя семья? Где все?
Он смотрел на меня с надеждой, но… чёрт! Да я готов поклясться, что в его глазах сквозил страх. Ага, самый что ни есть настоящий. Серёга понимает правду, но боится признаться себе в этом. Классика самообмана, свойственного каждому человеку. Похоже, и умершим эта черта не чужда.
– Серёга, – я прикрыл глаза, собираясь с мыслями, – всё не так просто. Я не знаю, почему так получилось, но вы вернулись призраками, или просто не упокоившимися душами, и теперь пытаетесь в моей квартире осознать всю тяжесть произошедшего. Лера обрадовалась…
Он не дал мне договорить, проносясь сквозь стену прямо в комнату.
– Лера! Любимая, ты где? Катя! Где вы?
Интересно, он пошёл в сторону стены только из-за эмоций, или реально понимал, что сможет через неё пройти?
– Так вот, – продолжил я, переступая порог комнаты, – Лера обрадовалась, что я смогу рассказать всем на вашем собрании правду. Вроде как после этого вы понесёте истину своим единоверцам, и все после смерти смогут убедиться в правдивости этих слов. А, значит, ваша вера будет истинной, так как точно знает, что после смерти можно вернуться. Чёрт, я так и не понял её идею, и не понял, чем это поможет вашему делу, но… не знаю… Серёга, только не надо просить меня о чём-то! Эти ваши просьбы у меня уже в печёнке сидят.
– У тебя хоть она ещё есть. А что есть у меня? Душа и тело едины… Ага, только печени у души нет… сука!
Гость молчал, уставившись в окно, и что-то шепча, медленно перебирая губами. Тоже молится, как Катя? Серёга последнее время был очень набожным, а после такого… Хрен его знает, что делал бы я после такого, но заполнять свою десятую могилу пока не собираюсь. Ты смотри, как быстро эта могила стала «моя»…
– Серёга, слушай, а как оно… там? Что ты видел, что слышал?
Наконец я задал свой самый важный вопрос. Лера хотела, чтоб я открыл её единоверцам одну тайну, а я хочу, чтоб мне открыли другую. Чего же ты молчишь, Серёга? Давай, расскажи мне про райских птиц и воскресших домашних животных! Там и мой Пушок веселится с другими котами, гоняя мышей… Так, это же рай, поэтому хрен там кто кого съест. Ну, тогда мой полосатый засранец вместе с другими котами играет против мышей в хоккей на ледовой поляне среди россыпи ромашек, обильно удобряемой дерьмом единорогов. Да, только так и никак по-другому! На другой рай я не согласен!
Мой умерший друг медленно повернулся и посмотрел на меня каким-то уж очень тяжёлым взглядом. Он сжал губы, а правой рукой безостановочно что-то старался нашарить за спиной на подоконнике. Вот только пальцы всё время проходили пластик насквозь. И как тогда мои друзья-призраки ходят по полу и не проваливаются?
– Я не знаю, что тебе сказать, Коля… Интересно так получается… Меня учили, что после смерти нет ничего, а только твоё тело-тире-душа медленно возвращается к тому состоянию, из которого Бог создал первого человека. Из праха к праху… Я надеялся, что после смерти ничего не увижу и не почувствую, буду просто лежать и гнить, а потом добрый Иегова поднимет меня из мёртвых, и я буду жить в новом мире. Но после падения самолёта началось самое интересное! Я лежал на траве и всё видел! Коля, представляешь такое! Я видел тела моих друзей, видел куски самолёта! Я видел медиков и полицейских! Мне даже удалось увидеть, как меня собирали, чтоб сложить кусочками в гроб! Блин, да я бы никогда даже не подумал о подобном, а тут на тебе… Короче, я всё видел и чувствовал! Я чувствовал руки, которые меня таскали, я чувствовал слёзы родителей, когда они о чём-то говорили в морге… Слова плохо разбирал, но всё это чувствовал и видел, как будто кино смотрел. А потом, когда меня заколотили в гробу, я перестал видеть и слышать, но не потому, что глаза больше не могли ничего видеть из-за деревянной крышки, а просто всё резко пропало и я… я проснулся! Точнее сказать, я оказался у тебя на кухне! Смотрю по сторонам и удивляюсь: когда это я к Коле успел попасть? А тут звук какой-то из коридора, и меня такая радость накрыла! Представь: я уже успел подумать, что всё это произошло на самом деле, а тогда получается, нам на собрании врали! Но нет же! Вот мой друг Коля стоит в коридоре и смотрит на меня удивлёнными глазами! Неужели он, скотина, не рад меня видеть?
Серёга замолчал. Мои глаза после его последней фразы полезли на лоб.
– Скотина? Это почему же?
– Ну, а как тебя назвать, если к тебе моя жена приходит, пока я… не понятно где нахожусь.
– А, ты про это, – я отмахнулся, усаживаясь на кровать. Да, постель разложена, а его жена ещё недавно была в моей квартире. В такой ситуации любые слова будут звучать весьма странно. – Серж, вы все ко мне приходите… или не все. Чёрт, я пока не знаю, но ты уже шестой. Вы все приходите, чего-то просите, и исчезает после этого. Прошу тебя, хоть ты ничего не проси! Может… может тогда останешься и не пропадёшь?..
Я ожидал ответа, стараясь уловить взгляд призрака, а он всё время что-то высматривал в разных частях комнаты. Вот он рассматривает трещину в старом деревянном плинтусе, вот его глаза нацелились на календарь с полуобнажённой девушкой, зацепившийся за стену зелёной кнопкой, а вот он уставился в сторону кресла, где я недавно говорил с его дочерью. Остановившись взглядом на том месте, где Катя стояла на коленях, он дёрнул головой, резко повернулся ко мне и подмигнул.
– А что потом? Коля, ну, вот скажи мне: что потом? – он качнул головой, словно отрицал что-то, и снова уставился на меня.
– В смысле? – от удивления я даже привстал с кровати, но тут же сел, поскольку призрак зашагал по комнате, проходя недалеко от меня.
– Ну, вот посмотри на то, что ты мне предлагаешь: остаться здесь в мире живых. Хорошо, могу согласиться с этим… но зачем? Зачем мне всё это? – он обвёл руками комнату и показал в сторону окна. – Там мир живых, Коля, если ты этого не заметил. Если ты ещё не понял, то ты один из нашей компании остался в этом бренном мире, а все мы уже того… Сдохли, мы, Коля! Померли, приложившись с высоты о земельку нашу родную. Ага, чтоб не отрицать и не нарушать закон всемирного тяготения мы, как то яблоко, упали на лысину нашей планеты. Бах, и вдребезги!
Он хлопнул ладонями, усиливая эффект сказанных слов. Затем, как ни в чём не бывало, снова вернулся к окну и посмотрел на улицу. Голова, как и несколькими секундами ранее, покачивалась, что-то отрицая.
– Серёг, ну, я помню, что вы разбились, и от этого в моей душе такая дыра и пустота…
– А мы заполнили дыру в земле своими телами, Коля, заполнили… И что?
– Это вопрос?
– Нет, блин, ответ! – призрак засмеялся, усаживаясь в кресло. – Понимаешь, я не хочу ходить по улицам города, рассматривая живых. Зачем мне это? Заглянуть к соседке по квартире? Ну, да, у неё грудь пятого или шестого размера… Можно сейчас посидеть рядом с ней в ванной и посмотреть, как она сиськи вымывает. Ага, при этом можно делать вид, что я рукой вожу по ним и трогаю вместе с её ладонью.
Он засмеялся, отмахнувшись от таких мыслей.
– А разве это не грех? – я смотрел на друга, удивляясь его приподнятому настроению. Наверное, он единственный из всех, кого я бы мог смело посчитать живым.
– Прелюбодеяние? Грех, конечно. Но посмотри на меня! Я не остался лежать в могиле, как это должно быть в соответствии с моей верой, а раз уж я к тебе пришёл, то ты теперь выслушай и меня, дружище. Да, я после этого могу пропасть, как ты сказал, ну и… Короче, я скажу, а там будь что будет. Ты никому не должен говорить о том, что узнал за эти дни! Понимаешь о чём я?
Я кивнул, не до конца осознавая его мысль.
– Не уверен, – правда сама сорвалась с губ.
– Ну же, Коля! Ты ведь один из самых умных среди нас… возможно, поэтому холостой. Никому! Слышишь? Никому не говори, что душа может прийти после смерти! Ты же понимаешь, что это одна из основ нашей веры! Представь что будет, если узнают, что всё не так, как нам говорят. Это же будет полный аут! Конец всем основополагающим идеям! Это будет смерть не только для нас, но и для всего нашего течения. Забудь про всё это! Лучше я растворюсь в вечности, чем сломаю нашу религию! Ты меня понял, Коля?
Я сидел молча, аккуратно покачивая головой. Наверное, мысль о том, что голова может отпасть от сильного рывка, где-то кружилась внутри черепа, заставляя сильно не раскачиваться. И что вы прикажете мне делать, если они с женой хотят противоположного?
– Серёга, ну кто мне поверит, даже если я об этом скажу? Много людей рассказывают про перерождение, про светлый тоннель и голоса… А тут я пришёл и всё поломал в вашей религии. Ну, ты прям, такое скажешь…
– Достаточно рассказать всем в нашем собрании, что душа старейшины вернулась, как зерно сомнения будет посажено! Да, не все и не сразу поверят в это, но кто-то уцепится и бросит собрание. Кто-то придёт к тебе и будет расспрашивать, а ты возьмёшь и расскажешь о случившемся. Что тогда? Ты можешь дать гарантию, что ничего из предсказанного мною после твоих слов не произойдёт?
Я снова молчал, обдумывая сказанное другом. При этом, прямо на моих глазах он таял, уносясь в ту вечность, о которой и не думал при жизни. Пока Серёга окончательно не пропал, я сказал то, что чётко осознал в данный момент:
– Вот твою просьбу я выполнить точно смогу. Но и ты выполни мою: с супругой договоритесь как-то, а то эти ваши семейные противоречия…
Серёга окончательно исчез, а в моих глазах и в памяти всё ещё висела его улыбка. Ага, твою просьбу, дружище, я выполню… точнее, постараюсь. Ведь сам же знаешь, пройдёт время, и большинство обещаний растворятся так же, как и вы, рассеявшись туманом по следам нашей памяти. Вот и сболтну где-то, но, надеюсь, никто из ваших единоверцев этого не услышит.
* * *
Я снова оказался один посреди целого мира. Звучит как-то глобально, но ощущения были именно такими. Куда вы все уходите, друзья? Что там? Серёга сказал, что после того, как его накрыли крышкой гроба и для верности, чтоб уж точно не выбрался, приколотили её десятком гвоздей, он переслал видеть и слышать. Вот тебе и магия деревянного шестиугольного домика…
Я долго просидел на кровати, всматриваясь в окно через лёгкую штору. Наверное, я кого-то ждал, но гости задерживались, отчего на душе звенела пустота. Кто там ещё остался? Мишаня, его Катерина и именинник Сашка… ну, да, именинник и человек, который всех собрал в последний полёт. Интересно, а вот те друзья, которые уже приходили, они смогут вернуться снова, чтоб проверить выполнение своих просьб? В памяти снова всплыл образ Светы, и мысль о возвращении пролилась холодным потом по спине.
Ладно, пусть не приходят по второму кругу, но кто-то же должен появиться в ближайшее время?
Два дня я просидел дома один, изредка выглядывая на улицу, словно ожидая, что мёртвые друзья пройдут по дорожке возле гаражей. Выходить не хотелось, так как возможная встреча с кем-то из ожидаемых гостей могла произойти в людном месте, а мне этого не надо. Я всё ещё помнил лицо Пашки, непонятно каким образом проявившееся в луже. Кстати, я так и не спросил у него, что он там делал.
Что теперь остаётся? Поедать замороженные пельмени, хранимые в холодильнике на чёрный день, смотреть в окно и спать, постоянно прислушиваясь к звукам в квартире. А они, сука, как специально стали более явными! То кресло скрипнет, то вода из крана закапает, а то и вовсе почему-то заскрипит несмазанная петля в старом шкафу. Или это я настолько стал нервным, что начал лучше слышать все эти звуки?
Проснувшись очередным солнечным утром, я, как обычно, направился в ванную, а затем в туалет. Пока я рассматривал очередную красотку на сайте для взрослых, на кухне кто-то тихо закашлял. Я помню, кто так делал все годы, сколько мы дружили, поэтому улыбка поползла по лицу, предчувствуя приятную встречу.
– Сейчас выйду, – прокричал я в направлении кухни.
Похоже, покоя не будет даже в туалете. Либо призракам неизвестна тактичность, либо они боятся не успеть выполнить задуманное.
– Не торопись. Я же всё понимаю – дела живых важнее, чем дела мёртвых.
Ага, именно этот голос я и ожидал услышать. Чем там сейчас занимается Миша, кроме того, что гниёт под землёй? Наверное, тоже смотрит в окно, выискивая там что-то, известное только ему. Мишаня… Мальчишка, с которым я познакомился у нас во дворе, как только первый раз вышел на улицу после переезда в новый дом. Белобрысый, с приплюснутым носом, он меня рассмешил видом своих салатовых штанов. Помню, как из-за этого смеха мы потом дрались с ним рядом с мусорными баками, а после этого распивали мировую… Конечно же, газировку! Водка будет позже… Салатовые штаны покрылись пятнами от постоянной грязи, являющейся извечной жительницей нашего двора. Моя же чёрная футболка умело замаскировала кровь, несколькими предательскими каплями сорвавшуюся из разбитой губы. С такой травмой пить газировку было не очень весело, но я держался мужественно! Именно Миша познакомил меня с остальными ребятами. Слушайте! А ведь как интересно получается! Я пришёл в компанию самым последним! В компанию, которая уже пару лет жила без меня! А теперь эта же компания вся ушла из этого мира, оставив меня одного. Вот как бывает, оказывается…
Я вышел из туалета, заглянул на кухню и улыбнулся: Мишаня сидел на полу, прислонившись спиной к батарее. Да, это его любимая поза в гостях у любого из нашей компании. Как бы ни хотелось кинуться в его объятия, но пришлось пойти в ванную и помыть руки. Затем, я спокойно прошёл на кухню и сел на стул, приветственно кивнув Мише.
– Выпить не предлагаю – проходили уже с Пашкой данную тему.
– О, как! – улыбнулся гость. – Он уже успел заскочить к тебе? Прикольно… А кто ещё был из наших?
– Ну, Светка, Жека, Серёга с Лерой и Катей… Теперь вот ты пришёл.
– Значит, я седьмой. Ну и ладно… Что рассказывали?
– Та… всё не перечислишь. А ты ведь тоже понимаешь, что уже умер?
Мишаня помахал рукой под столом, наблюдая, как рука проходит сквозь ножки, и, пожав плечами, сказал:
– Как видишь, сомневаться не приходится. Была надежда, что это всего лишь сон, но она не оправдалась. Помню, как в морге хотел проснуться и постоянно думал, как бы ущипнуть себя за ногу, но не смог… И знаешь, вот смотрю я на эту самую ногу, которая лежит рядом с рукой и думаю, ну если сам не могу, то пусть хоть кто-то это сделает! Хоть вот эта молодая врачиха, постоянно бегающая туда-сюда, туда-сюда… Не, не тронула она ни мою ногу, ни другие, более интересные части тела. А я ещё думаю, раз это мой сон, то я могу управлять им! Ни фига… не смог… А чего спрашиваешь-то? Кто-то из наших не понял, что уже того… откинулся?
– Та Серёга как-то меня засмущал немного… Знаешь, даже приревновал меня к жене своей, а она прямо перед ним исчезла. Ну, а он говорит, что тоже всё считал сном, причём до этого самого момента.
– Ну, у них там всё сложно. Ты же помнишь, там свои понятия о жизни и смерти. Единственное, что меня удивило в твоём рассказе, так это то, что он допустил измену своей Леры. Им же такое точно нельзя! Или он решил, что после смерти можно? И как он себе это представил? Блин, мне бы хотелось его об этом расспросить!
Мишаня рассмеялся, похлопывая себя рукой по колену. Я тоже улыбнулся, отмахнувшись от пошлой шутки, висящей на грани чёрного юмора. Мой гость любит подобные шутки-прибаутки, а мне они очень редко заходят. Тем более, сейчас.
– Не расспросишь, Миша. Вы все исчезаете, как только выполните то, зачем сюда пришли. А я бы хотел поговорить с вами ещё. Знаешь, я просил Серёгу не выполнять задуманное, а он отказался. И ведь был шанс остаться здесь, в этом мире. Ну, ходил бы в бани женские подсматривать, или соседку пугал бы… А он отказался… почему-то.
– Так ты что, захотел себе домашнее привидение? – Миша снова залился хохотом. – Кстати, а чего бы и нет! Это, конечно же, не замок, но и тут можно было бы поселить призрака… даже целых девять! Представь, какое паломничество началось бы в твою квартиру! А её цена? Да она бы подорожала раз в десять, не меньше! Слушай, хорошая идея для стартапа! Не находишь?
Он смеялся, а я так и не мог понять, шутит Миша или серьёзно придумал интересное дело. Он всегда был генератором идей, и даже Сашка свой бизнес начал с его подачи. А Миша потом трудился у друга креативным директором. Так что? Квартира с привидениями?
– Миша, а мне твоя идея нравится, – я посмотрел на друга, робко приподняв уголок рта. Получилась такая себе улыбка заговорщика, обсуждающего со своим подельников план подрыва моста через реку.
Миша перестал смеяться и посмотрел на меня очень серьёзно. Вот сейчас я действительно не понял, насколько с юмором он отнёсся к своим словам и моей реакции на них.
– Ты прикалываешься? – гость склонил набок голову, сузив глаза.
– Тьфу на тебя, – я натужно улыбнулся, отмахнувшись от друга. – Конечно, я прикалываюсь. Неужели ты решил, что я бы согласился жить в доме с призраком? Даже если это будешь ты… или кто-то из вас. Но, может, рискнём, и ты не будешь мне говорить то, что хочешь сказать?
Мишаня поджал губы. Он уставился в точку у своих ног, рассматривая одному ему важный элемент. Что он там увидел, я так и не понял, но скорее всего кривой шов плитки. Ну, а из-за чего ещё можно так покачивать головой и цокать языком?
– Нет, – только и сказал он через несколько секунд.
– Ты уверен?
– Ну, ты подумай, раз уж я сюда пришёл с какой-то целью, то надо это сделать! А то буду потом бродить по болотам душой неприкаянной. Никто же не говорит, что я останусь привязанным к твоей квартире. Да к тому же, ещё не понятно, останусь ли я, если не выполню своё последнее дело на земле. А ты предлагаешь мне рискнуть… Причём чем именно? Единственным, что у меня осталось! А вдруг всё же, не сработает? Что тогда? Я уйду в вечность, так и не завершив что-то нужное? Что-то, ради чего меня вернули с того света! Рассказывай, что мне там сделать надо?
Я замялся, всё ещё надеясь оставить друга у себя дома. Но, возможно, после этого сюда не смогут прийти другие… Так, остались ещё Катерина и Сашка… В принципе, с Сашкой я бы встретился, причём с огромным удовольствием, а вот со сварливой Мишаниной женой я бы, в своё время, вообще отказался даже знакомиться. С другой стороны, а если они всё-таки придут? Ну, как минимум, с Катериной было бы проще бороться в присутствии её мужа, чем пытаться самому отбить её нападки. Уж кто-кто, а эта барышня точно обвинит меня во всех мыслимых и немыслимых грехах. Конечно же, она припомнит, что только я остался жив из всей компании, и, значит, мне это было выгодно. Но в чём моя выгода? В чём? Я вас спрашиваю!.. Хотя, скорее всего, я просто сам себе это придумал и всё пройдёт значительно проще и легче.
