Виктория Чуйкова
Эдден. Роман

– Нет, Жан, миленький, пожалей меня. У меня же ручки маленькие, ножки худенькие!

– Говорите, она кошка? – Жан отошел от воды. – А трясется, как заяц! Ладно, я добрый.

– Ты не добрый, отец, а предатель! – заявил Дэн.

– Вечер удался! – констатировала Виен. – Оргии в разгаре. Придется тебе, дорогой муж, варить и поить всех грогом. Дети! Быстро ко мне, заболеть не хватало. И вам, родители, лучше отложить купания! – она поднялась, подошла к лестнице и, глядя на всех достаточно серьезно, требовала вытащить детей на сушу.

– Понял! – тут же подхватился Жан: – Уже удаляюсь, а ты со мной?

– Нет! Полюбуюсь мокрыми торсами! – съязвила она, Жан усмехнулся и вышел. – Кого первого ловить?

– Ба! Мы еще поплаваем!

– Ния! Губы как у сосульки, а туда же – поплаваем!

– У сосульки нет «губов»!

– Губов точно нет! И у тебя скоро не будет. Лучше глянь на себя в зеркало, ты уже синяя. Вылазь! – Ев развернула полотенце, глянула строго на мужа, который никак не реагировал на ее слова.

– Кружочек! – размахивала Агния руками и ногами. Дэн догнал ее и подал жене, говоря многозначительно:

– Ночь долгая, я еще отыграюсь!

– Так! Где тут мой адвокат? Мне угрожают! Агния, будешь свидетелем!

– Что ты, мамочка, – стуча зубами, отвечала девочка, – детям до шестнадцати, такое видеть запрещается!

– А по попе?

– Не сметь обижать моего напарника по бассейну! – Дэн вылез и закутался в халат.

– Ничего так прикидик! – Виен смотрела на его голые ноги под халатом, в туфлях, оставляющих лужи. – может принести посуше?

– Добегу! – он подхватил дочь и понесся в их половину, то и дело, поскальзываясь на мраморных плитах.

Виен и Ев забрали Славок и старшие остались одни. Эд не смог удержаться и прежде чем выбраться из бассейна, страстно поцеловал жену:

– Ты неповторима!

– Я запомню этот момент, твои глаза и слова. – улыбаясь произнесла Вел. – Но хочу попросить. Не делай, ответное, на восьмое. Хочу простого, женского дня.

– А ужин-то хоть приготовить можно?

– Ужин? Твоими руками? Нужно, любимый, как в далекие, первые дни нашего знакомства…

Глава 9

Николя, обретя второй шанс совместно жизни рядом с женой, очень скучал по детям и внуками. Шли дни, за ними пролетали недели, а она, словно сирота, была ласкова и приветлива с ним, но наотрез отказывалась даже говорить о семье. Однако прекрасно понимала его и время от времени сама предлагала ему съездить к родным. Так он посетил их на праздники, прибыл на свадьбу Валерии и Игоря. И вот новый предлог, а она, словно забыла. Николя не стал лицемерить, намекать, просто принялся ее уговаривать, поехать с ним, но Ольга наотрез отказалась:

– Не теряй время! Бери подарки и поезжай. Там за тобой скучают и ждут. Прости, но все то, что ТАМ в радость – не для меня! – без раздражения, но категорично заявила Ольга.

– А что для тебя? – Николя так и сел от ее слов, но сдаваться не хотел. – И что значит твое «Там»? Это где? Или скажи, на милость, ты о ком так отзываешься? Оленька, милая моя, ТАМ – твоя семья! Нет – НАША!

– Почему никто не может понять меня?! – он ждал чего угодно, но не накатившихся слез, которые жена не спешила утереть. Да, голос дрожал, но вот от твердости, свойственной только ей, она и сейчас не хотела отказаться: – Я столетия не праздновала свой день рождения! И ничего, живу, как видишь, и не собираюсь менять в своей жизни ничего.

– А тебя никто не заставляет! Не празднуй – это твое право. Но у твоих правнучек день рождения! У твоих ПРАВНУЧЕК! Им едва перевалило за десяток. Ты представляешь сколько это?

– Не представляю! Забыла. Выбросила из головы! Выбери подходящее и не надоедай мне. – наконец смахнула слезы платочком, помахала им себе на лицо и убрала его в кармашек, отвернувшись от мужа: – Подарки я купила.

– Подарки, подарки…. Не о них речь! Я простил тебе свадьбу Леры. Как бы она не жила с нами, все равно не носитель твоей крови, приемыш. Но Славочки! Это же наши крошечки! Веточки твоего дерева!

– Все! – перебила одним взмахом руки. – У меня от твоих слов сносит крону! – плечи расправились еще больше, даже подбородок задрала, а вот посмотреть на него не соизволила, хотя и продолжила без амбиций: – Хочу побыть одна. Поезжай и развлекайся, как можно круче и…

– Дольше. – закончил Николя вместо нее. – Я понял. Тебе со мной тесно.

– Вот что ты от меня хочешь? – развернулась, насупилась, пальцы рук вцепились в подлокотник кресла, на котором она сидела, с такой силой, что даже посинели: – Предполагаешь, чтобы я поехала, сидела со скучным лицом за столом, делать вид, что не вижу косых взглядов и не понимаю, как всем мешаю?! Ты об этом мечтаешь?

– Я хотел, чтобы ты побыла с семьей. Научилась у них веселиться и расслабляться. И, хоть иногда, терять голову от счастья. Но этого хочу я, а не ты. Так что, делай, как знаешь. Я уехал. И так, пока доберусь, внучки будут в кроватках.

– Поцелуешь на ночь и набалуешься утром.

– У них школа.

– И что? Хватит распускать нюни! Я не хочу повторяться. Привет всем! – хмыкнула, взяла шоколадку, укусила уголок. С той минуты, как она бросила курить – шоколад заменял ей все – нервы, удовольствие, раздумье. Все происходило с маленьким кусочком во рту. Не жевала, скорее, вдыхала его маленькими глоточками, пропуская внутрь, гася все накопившееся.

– Как скажешь, родная. – произнес, скорее себе, чем ей. – Буду нужен – звони. Но я не могу больше, заживо замуровывать себя в четырех стенах.

– Дорогой! Но тебя же никто не просит! Мне нравится, ПОКА, такая жизнь! Что будет дальше – посмотрим.

Несмотря на большую скорость, он опаздывал. Глаза постоянно опускались к часам, а те, словно сумасшедшие, летели быстрее ветра. Подъехал, когда совсем стемнело. Влетел в дом и замер, в надежде услышать, что они еще празднуют. Остатки шаров все еще парили повсюду.

– Празднуют! – рассмеялся Ник, донесшимся к нему голосам и музыке, и побежал наверх, бросая взгляды на все плакаты. – Агов! Семья! Вы где? – только его никто не слышал и не спешил встречать. И Ник побежал в детские комнаты.

– Все, девочки! – Вел пыталась утихомирить дочерей. – Десять вечера! Пора угомониться, не новый год.

– Как это не новый, мамочка? – повернула свою мордашку Мира. – У нас самый настоящий, новый год! Мы же его только открыли.

– Вот и закрепите этот день в сладких снах! – повысила голос и пошла к двери, как та неожиданно распахнулась, заехав ей в лоб. – Не поняла?

– Деда! – Завизжала троица и повисла на Николя, причине ее шишки.

– Простите! – Уселся он прямо на пол, расцеловывая каждую. – Я так старался успеть. Но дороги….

– Прекрати оправдываться! – сказала Вел, потирая лоб. – Воспитательный момент не получился. А я так старалась.

– Отчего же? Вполне эффектно! – Ев подошла ближе и оценивала приход Ника. – Сильно?

– Да так, почти не задел. – девчонки, тем временем, отошли от Николя, стали перед ней и уставилась на нее. – Что? – спросила Вел, немного громче чем надо.

– Нам укладываться?

– Побалуйте деда тридцать минут, остальное оставьте на завтра. Но мультики отпадают.

– Ура! – закричали дети. – Само собой! Да, мамочка!

Виен посидела немного, пока малышки уплетали с дедом очередной кусочек тортика и поднялась вслед за ними.

– Виен! Родная, а ты куда? – Спросил Жан, глаза немного осоловели, не столько от выпитого, как от счастья, снова всех видеть.

– Да вот подумываю, не попраздновать ли вам чисто в мужской компании? – повернулась к дочерям, ища понимание.

– А что? Пусть посидят часик – другой! – Согласились те и пошли за ней и детьми, добавляя: – Мужья! Не напиваться!

– Я скоро! – подмигнул Эд.

– Не обязательно.

– Жан! Можешь пить, но не дыми ты этими несносными сигарами! – Остановилась Виен, но, даже не оглянувшись, пошла дальше.

Мужчины шумели так, что Вел, болтавшая с Ольгой в гостевом крыле, прекрасно их слышала.

– Довольные! – сказала подруга.

– Заглянем?

– Не стоит. Не подерутся же.

– Нет, конечно. – рассмеялась Вел. – Просто интересно.

– Пусть бузят.

Ев проснулась от смеха, набросила халат и вышла из комнат. Заглянула в детскую, убедилась, что Агния спит, пошла дальше, выяснить причину такого бурного веселья. В комнате стояло облако дыма, а мужчины, впрочем, как и опустошенные ими бутылки, разместились на полу и гоготали, не смеялись, а именно укатывались, о чем-то вспоминая.

– Понятно! – открыла она настежь дверь. – Эй! Бойцы невидимого фронта, нельзя ли потише! – в комнате было не продохнуть. Прошла к окну, распахнула его. – Проветривать не учили? Куряги!

– Гения! – начал Дэн, заплетающимся языком, растягиваясь в улыбке. – Мы же по одной, тихонечко так сидим….

– Тихонечко! Весь дом на уши поставили. Еще раз повторится – разгоню всех! – Семь мужских пар глаз, осоловевших от сигар и спиртного, двигались за ней. Онемев от ее категоричного заявления, даже не шевелились. – Все поняли?! – Головы опустились и поднялись, в знак согласия. – Орут, как скаженные. – и закрыла за собой дверь.

– Что это было? – Спросил совсем опьяневший Влад.

– Не что, а кто? – поправил Михаил. – Но точно сказать не могу.

– Это моя жена! – кивнул Дэн. – О, тост! За мою жену!

– А ты уверен? – Эд поднял стакан, смотря на брата, как-то странно.

– Еще бы! Я ее голос узнаю из тысячи!

– Да ладно, Узнаватель! Тогда почему утром не узнал?!

– Кто, я?!

– Ты!

– Просто, притворялся.

– Он притворялся! – не унимался Эд. – Дулички! Врешь ты все. И сейчас тоже.

– Что сейчас?

– А то, чем докажешь, что это была Ев, а не…, не…, кто-то другой.

– Да, Дэн. – Ник подвинулся к нему ближе. – Я вот тоже сомневаюсь, что это была она. Строга больно. А Ев не такая!

– А кто же тогда?

– Ольга! – прошептал Ник и насторожился. – Правда, только подумай. Тихо так пришла, накричала и ушла!

– Не, Ольга не могла. – Замотал головой Жан.

– А я вам точно говорю, что она. Вы же не знаете, а она еще днем мне заявила, что не любит праздников!

– Зря спорите. Это моя Гения! – не отступал Дэн. – Халатик желтенький…

– Тц! Какой халатик? – уставился на него Эд. – Не было никакого халатика.

– Гггыы! – зашелся Дэн. – Ты что, хочешь сказать, что она… тут… голая ходила?

– Эй, вы! Че ржете? – вставил слово Влад. – И про какую Ольгу говорите?

– Да уж не про твою! – остановил его Ник. – Мы ее мало знаем. А все почему? Маленькая! Так что, это была не твоя. Да и с чего бы ей по дому разгуливать?

– Так, со мной кто-то выпьет? – Дэн, поднялся, стоял, согнувшись и шатаясь, разбалтывая в стакане коричневую жидкость. – За жен!

– Конгруэнтно! – проговорил Эд. – О! получилось, значит, вполне еще можем пить.

– Что ты там выговорил?! – Ник с трудом стал на ноги. – По русский совсем разучились! Ученные, блин!

– Ник! Не доставай.

– А что не так? Вот ты попробуй выговорить, концлагерь, вот тогда и посмотрим твою трезвость.

– Ой, ты, Боже мой! – махал руками Эд. – Ну, концлагерь.

– Так любой может, а ты полностью.

– Да легко! Концет, концерт, тфу! Кон-цент-расти. Слушай, а ты сам сможешь?

– Так я и не спорю, что трезвый! – икнув, ответил Ник.

– Ха! Эд, а дед тебя развел как мальчишку! – завелся Дэн, но брат его толкнул, подставляя свой стакан и передразнивая его, корчил рожицу:

– Хи-хи! – как только стакан наполнился, он вдохнул аромат напитка, прикрыв глаза и говоря: – Я-то, смогу сказать, если потренируюсь, а вы все нет! Вот только горло промочу и сразу.

Они выпили и тут же забыли, с чего весь сыр-бор начался.

– А может споем? – спросил Ник: – Так хорошо сидим.

– Не! – Эд посмотрел на часы, которые стояли после купания в бассейне. – Поздно, дети спят. Или рано?… Несущественно, все равно спят.

– Спят! – Согласился Дэн и икнул.

– Да ты брат, никак ПЯНЫЙ.

– Сам ты ПЯНЫЙ! Я могу еще литр выпить и ни в одном глазу!

– ПИСЯТ грамм, максимум. – Продолжал задирать его Эд.

– Спорим?

– Спорим! Влад, разбей! – Друг вздрогнул, услышав свое имя. Пока братья перебрасывались словесно, он задремал. Как давно прикимарил Юрий, никто не контролировал. Михаил что-то пытался втирать Жану, но тот слушал его через слово, то кивая головой, то махая в разные стороны. Очередной сыновний спор слегка отрезвил его:

– Стоп, сыны, не спорить! Это не прилично.

– Отец! Мы в адеквате! – заверил Эд. – Просто малой – хвастун.

– Сам такой. Сказал выпью, значит выпью!

– А что мы пили? – Спросил Николя, ища бутылки.

– Да, а чем это мы расслабляемся?

Ник поднял бутылку виски, привезенную им в подарок.

– Ого! И сколько же тут было?

– Пять!

– Что пять? – не понял Жан.

– Литров. А ты думал СКОКО? Я же нес в обнимку.

– В обнимку! – снова захохотал Дэн. – Не заливай… Лучше скажи, а у тебя еще есть?

– Такой – нет.

– Жалко, хороший был. Хотя? Виски есть виски. Пойду, принесу.– Эд, шатаясь, потоптался на месте, заправляя рубашку.

– А тебя назад выпустят?

– Кто, Вел? А чего бы нет? – постоял секунд пять, концентрируясь в дымовой завесе, которая все еще наполняла комнату, и довольно твердым шагом, пошел к двери, но тут же остановился. – Не, жалко будить.

– Просто ты боишься, а еще больше – жадничаешь! – Дэн тут же схватился за возможность отомстить. – Я сам схожу.

– Стоять! – скомандовал Жан. – Я вспомнил, девочки просили не шуметь!

– Когда? – Удивленно посмотрели на него все, кто не спал.

– Аааа – выделился Ник, глядя на открытое окно. – И я помню. – Он поднял руку и показал вперед. – Все-таки это была она… – Головы повернулись по направлению его руки.

– Надо закругляться. – Совсем тихо сказал Михаил.

– И закруглимся! – Кивнул Жан, идя к окну. Закрыл его, прислонился к стеклу, пытаясь что-то там рассмотреть, все ждали. Через несколько минут, повернувшись к остальным, сказал. – И все-таки, мы должны выяснить, кто заходил сюда.

– У тебя есть предложения, как это сделать?

– Идем, только тихо, и смотрим. Кто из женщин не спит, тот и заходил!

– Логично! – Кивал Дэн.

– Можно! – Согласился Эд.

Михаил прихватил Юрия, Ник приотстал, пытаясь выставить в ряд и посчитать пустую тару.

– Абсолютно! – Заявил Дэн, почесал подбородок, предложил: – Начнем с нас, рядом.

Они пошли гуськом, дошли до двери, он медленно, чтобы дверь не скрипнула, приоткрыл ее, всунул голову, затем просунулся весь и на пальчиках добежал до спальни. Ев спала. Так же пробрался назад, прихватив из бара первую попавшуюся бутылку: – Спит! Не моя. Зато у меня вот!

– А закуска?

– На кухне!

Таким же манером посетили комнаты Эда, только Вел побурчала на него, сквозь сон. Но в наличии у них было уже три бутылки.

– Остается Виен! – сказал Жан. – Пойду, гляну.

– Вот не ходи! – Все еще таская за собой Юрия, выдал Михаил.

– И чего это?

– Ругаться будет. У нее же – УШИ!

– А у наших, типа, нет! – напал на него Эд, но Михаил только махнул в ответ и подхватил сползшего на пол друга.

– Ждите! – Заявил Жан. Приказав ждать у лестницы, быстро забежал на третий этаж. Виен, услышав шорох, подняла голову и глянула на часы. Тут же легла, поправив одеяла – уснула. – Моя! – сообщил он, спустившись.

– Факты?

– Посмотрела на часы.

– И что теперь? – Спросил Эд, а Жан, пожал плечами. – Пошли на кухню, там никому не помешаем.

И они, тем же порядком, пошлепали на первый этаж. Едва содержимое первой бутылки миновало экватор, а к сводам дома полетело многоголосое:

«Какую песню спеть тебе родная,

Спи, ночь в июле только шесть часов.

Тебя, когда ты дремлешь, засыпая.

Я…»*

открылась дверь:

– Мужчины, дорогие! Я все понимаю, но нельзя же так! – сказала, входя жена Влада. – Вы Максима будите, второй раз!

– Прости! – тут же подхватился Влад. – Мы не подумали, что…

– Оно и видно, что не думали! – и закрыла дверь, перед его носом.

– Не понял, а мне куда? – Влад замер, уставившись на дверь.

– Что друг, не пустили?! – Хлопнул его по плечу, уходя к себе, Михаил. Тут же появилась Галина:

– Юрий! Что это за разгул? Весь дом взбудоражили. – И она, подхватив его под руку, повела к выходу, посмотрев на Эда. – Вот к чему столько?! Ему же утром детей в школу вести!

– Выходной! – Заявил Эд.

– Простите, но не получится. Вы, утром проспитесь и напрочь забудете, так уж… спокойной ночи!

– Что и мы по норкам? – Посмотрел Дэн на брата, а затем и вслед всем удаляющимся мужчинам.

– А нас звали?

– Так и не будут.

– Может по рюмочке?

– По маленькой?

Вернулись на кухню, присели, но уже пить не стали, так, болтали до самого рассвета, чтобы протрезветь…

_____________________________________________

* «Колыбельна» Расул Гамзатов

Глава 10

Близился март. И хотя весна не спешила приголубить землю своей щедростью, все же, то тут, то там глаз радовался выбившемуся из-под снега подснежнику, тонкой, трепетавшей на ветру травинке. Ночами все еще держался морозец, уступая день холодному солнцу. Гаи не спешили покидать юг. Вел, уже несколько дней, делала вид, что забыла о дне рождении мужа.

Как ни странно, он, в глубине души, радовался тому, что никто, ничего не вытворит фееричного, и не предсказуемого. Он же, сможет сам сделать скромный семейный ужин. Просто так, без повода, без укора, что о нем забыли, просто потому, что мечтал поскорее пролистнуть этот день, напоминающий о большом количестве прожитых лет.

– Папуличка! – ни свет, ни заря влетели Славки.

– Что? – Сонно открыла глаза Вел, испугалась, не случилась ли беда, но улыбчивые личики дочерей, успокоили. – А разве сегодня первое? – изобразила задумчивость.

– Увы! – Эд расцеловывал дочек. – Спасибо, родные!

– Праздновать будем? – расспрашивали отца девочки.

– Будем! – твердо сказала Вел, потянулась и поцеловала мужа в щеку. – С… сам знаешь чем.

– А в котором? – уточнила Влада. – А то у меня сегодня заплыв.

– Это к папе. Он накрывает.

– Как скажите, дорогие. И если это зависит от меня, то только вечером.

– Подойдет! – улыбнулись девочки. – Мы в школу, а вы не ссорьтесь!

– С чего бы? – глянула на дочерей Вел и подмигнула им и проводила к двери. Затем обняла мужа и еще раз оставила отпечаток губ на слегка колючей щеке. – Простишь? Я забыла. Но обещаю исправиться.

– Ни за что! – Эд начал целовать ее, но Вел потерла щеку, смеясь, что он елка и направилась к двери. – Ты куда?

– Исправляться! А разве у тебя есть деловые предложения?

– У меня?! Я тут размечтался…

– Тогда я на пять сек. А ты подумай, может, снимешь пробивающийся «мех»? – умчалась, проводила детей в школу, понеслась назад, решив самой заварить кофе и побаловать мужа, как встретила Евгешу, выходящую от них. – Ох, и везет же тебе, что ты моя сестра! – усмехнулась, целуя ее. – Поздравила?

– Не то слово! – Ев хихикнула: – Решила ввести в краску и, кажется, у меня получилось.

– Что, еще в постели?

– Тепленький!

Вел усмехнулась определению и совершенно серьезно спросила:

– Так ты мне поможешь?

– О чем речь! А в котором?

– Ровно в десять. – уточнила Вел и обняла сестру: – Может с ними? Вчетвером было бы не плохо.

– Не знаю…. Но, в принципе – можно. Вот захочет ли Дэн.

– Решайтесь, а я побежала, кофе стынет! Раз в год делаю, не хочется опростоволоситься.

9.45 – Дэн позвонил Эду:

«Привет еще раз. Может, прошвырнемся куда-нибудь, на пару? Откроем день мужской компанией?»

– Как грубо! Прости, но не сегодня. Пообещал Вел быть дома.

«Тогда, удачи!» – пожелал Дэниэль и не стал продолжать разговор.

Эд, закончив разговор, случайно услышал, как жена говорит по телефону, бросая односложные слова и как заговорщик, угукает в трубочку:

– Ты это с кем?

– С Ев. Дэн тащит ее гулять, а она упирается.

– Знаю, только что звонил, я отказался. – Вел как-то странно быстро убрала телефон и это его еще больше насторожило, подошел ближе: – А может, ты хочешь?

– Я подумала и скажу честно – не хочу. С ними не хочу! А пройтись, с тобой по саду, подышать утренней свежестью – это с превеликим удовольствием! Ты как?

– Как скажешь. Я сегодня твой.

– Только сегодня?

– Как бы должно быть наоборот…. Шучу! Идея – замечательная.

Вел оделась значительно теплей, чем предполагала погода и подала ему теплую куртку.

– Это еще зачем?

– А вдруг? Вон, какая зима устойчивая. Мы же, в степи-долины и не на пять минут.

– Как скажешь. – прищурил один глаз, сунул под мышку куртку. – А это что? – заметил небольшую корзину у порога.

– Шампанское. Выпьем за тебя, красавца.

– Утро с шампанского?! – приятно удивился, обрадовался.

– О нет! Утро началось с кофе, а это на десерт.

Они неспешно, обнявшись, обошли дом, мило беседуя о разных мелочах, как вдруг Эдгар остолбенел:

– Значит, говоришь, забыла?! Вел! – он глазел на огромный шар, плавно покачивающийся над голыми стволами сада, и прижимал ее к себе. – Вы все знали?! – Крикнул семье, собравшейся там же, и ускорил шаг. – Предатели! И это все мне?

– Конечно тебе, любимый мой. – отвечала Вел. – Запросы-то у тебя, о-го-го какие!

– Вел! Я же, тогда, пошутил.

– А это и не ракета!

– Отец! Ну, ты-то, мог сказать?

– Прости, сын, слово женщины, а уж если это просьба, для нас – закон!

– Вы с нами? – Эд поставил лукошко в корзину, обошел «подарочек», поглаживая, будто бы не верил собственным глазам.

– В другой раз. – ответила Виен. – На вас испробуем, и они обязательно решатся, но без меня. Я ужасно боюсь высоты!

Шар уходил все выше и выше, семья становилась все меньше и вот уже поместье, как на ладони.

– С днем рождения, любимый! – проговорила Вел, стараясь не смотреть вниз, хотя сама, что грешить, давно мечтала полетать.

– Как же я тебя люблю! – Прижимал он ее к себе, а Вел прятала носик в его шею, наслаждаясь близостью, поднявшимся адреналином и новым чувствам, зарождающимся в душе. – Ты только посмотри, какая красотень! – повторял Эдгар, впечатлённый сюрпризом. – Надо Славкам показать.

– Обязательно! – Вел повернула голову вполоборота, бросила беглый взгляд на пролетающие совсем рядом облака, на крохотный дом и опять уткнулась в него носом.

– Шеф! – позвал Эд мужчину. – Отчего мы не летим?

– Заказали подъем. Но и это организовать можно, но не сегодня. Погода…

– А я собрался бояться.

– Прости, это я… побоялась.

– Идем маленькими шажками. – шепнул он ей. – Мы тут надолго?

– Шампанское выпить успеем.

****

Так, потихоньку, подошли к восьмому числу – празднику всех женщин земли.

Виен проснулась в полной тишине. Жана рядом не было, да и никакого намека на праздник. Нахмурила брови, но тут же отбросила надуманную обиду. Потянулась и взяла часы:

– Ого! Уже почки десять! – отправила смски дочерям и еще раз потянулась. – Хорошо! Но ведь действительно хорошо! – и уже минут через тридцать, покинула свой этаж, торопясь увидеть всех, кто в доме. – Привет родные. Ну, хвастайтесь. – обратилась она к дочерям и внучкам, смотревшим какую-то передачу.

– Чем? – спросила за всех Ев.

– Как чем? Что вам подарили мужья?

– Они, бабушка, исчезли.

– Что и ваши?! – Засмеялась Виен.

– Мам не смешно. – отозвалась Ев. – Нет, я человек современный, не обидчивый, но цветочек в вазу поставить можно было?!

– А я спокойна. – улыбнулась Вел. – Сама Эда просила ничего не выдумывать. Он обещал ужин.

– Не знаю как Эд, – усевшись, продолжила Ви, – а Жан так же исчез. Вот же, готовьтесь к сюрпризам.

– Да ладно. – дулась Ев. – У них просто фантазия иссякла.

– Нет, девочки. Если бы это было так, то утром проснулись бы, причем все, усыпанные цветами.

– Думайте, что хотите, а я уже жалею, что отпустили прислугу на выходной. – сказала Вел. – И это, Ев, согласись, всего один минус этого дня. Ладно, пойду на кухню, дети не завтракали.

Мужчины носились по кухне, не успевая и от этого нервничая, постоянно что-то роняя, разливая, рассыпая…. На громкой связи у них был их собственный повар. От постоянных, повторных вопросов, уточнений он нервничал, поругивался и советовал заказать все в ресторане.

«Мама мия! – кричал он очередной раз. – Слона нельзя пускать в посудную лавку! Лучше бы я сам приехал и сделал все за вас».

– Поговори мне! – прикрикнул Эд. – Уволю!

«Не уволишь! Таких, как я – нет! Вы, четверо гиппопотамов, меня утомили больше, чем весь взвод моих поваров. Это же все так элементарно!»

– Тебе легко говорить, но ответь на последний вопрос…

Дом Гаев, вернее, их особнячок в три этажа, да еще и служебным блоком, нельзя назвать просторным. Он просто – велик! Отпустив прислугу, на законный выходной, не сидеть же голодными. Вот Вел и шла решительно на кухню, полная энтузиазма, сделать очень вкусный завтрак и ждать обещанного ужина от мужа. Двери между кухней и служебной столовой были под стеклом и она, услышав звон падающей посуды, прежде чем толкнуть, заглянула.

– Спускайтесь! – прошептала она в трубку. – Только тихо… Это стоит увидеть! – Спряталась за дверью и наблюдала.

Эд и Николя, в сахарной пудре, шоколаде и взбитых белках, заканчивали торт. Жан и Дэн тоже не далеко ушли от них. Готовя рыбу, салаты и мясо, покрылись настолько соусами и горчицей, насколько можно только вообразить.

– Блин! – кричал Дэн. – Скоро обед, а мы еще и завтрак не приготовили! Эд, ну кто тебя тянул за язык?! Ночью надо было начинать, ночью!

– Прости, сын, но ночь – это святое! – Жан добавил немного кетчупа на мясо, поставил на гриль.

– Ага! Только я боюсь, что еще пять минут и у нас святого ничего не останется.

– Нытик! – бросил коротко Ник. – Я вот хочу успеть вам помочь, поздравить барышень и еще съездить, жену поздравить, а вожусь с вами и не тороплю.

Вел включила камеру и снимала их через стекло. Было неудобно, боялась, что заметят, но, как получалось, им было не до окружающего.

– Вино, соки?! – громко спросил Ник.

– В холодильнике! – ответил Эд и слизнул с ложки остатки крема. Отошел в сторону и довольно улыбался.

– В темпе мальчики! – сказал Жан. – В темпе! Я уже закончил, почти. Так…. – он стал посреди кухни. – Соки достать. Уборка потом.

– И нам осталось только подписать. – Сообщил Эд.

– Нарисуй восьмерку и напиши: «Вам от Нас». – предложил Дэн.

– На холсте напишешь и повесишь, где-нибудь, там. А я сам грамотный. – Эд был поглощен своим творением, выводил нечто многословное, с очень умным видом. Дэн подошел сзади, глянул через плечо:

– О, да! Это покруче! – Хохотнул.

Эд, в ответ, одел ему на голову остатки бизе, произнося:

– Вот теперь – остри!

– Слышишь?! – возмутился Дэн, протирая глаза и облизывая палец. – Пересолил!

– Что? – Эд действительно подумал, что попутал соль и сахар, подошел ближе и снял с лица брата немного взбитого крема, а тот, тут же, потерся головой о его лицо, стараясь вымазать как можно больше…

Дети появились первые, Вел дала сигнал «молчания». Взяла Агнию на руки, именно в тот момент, когда Эд облил Дэна. Ния чуть не выдала их, Вел вовремя закрыла ей рот рукой:

– Прогоню!

– Мам, ты снимаешь? – шептала Мира.

– Да! Репортаж: «В замочной скважине»! Тихо, услышат.

Баталии братьев продолжались.

– Ты чего? Красиво же! – Сказал Эд.

– Правда? А так? – Дэн быстрыми движениями выдавил на брата кетчуп.

– Значит ты так?! Тогда… – Эд оглянулся, под рукой оказалась только горчица, направил ее брату в лицо.

– Стоять! Обалдуи! – крикнул Жан. – Марш стол накрывать! И уборка за вами.

– Это еще почему?

– Меньше дурить будите.

– Помыться хоть можно? – Дэн сделал ангельское личико и сложил руки.

– Если не хотите оставлять следов повсюду, то нужно.

Жан еще выдал пару, вполне литературных эпитетов. Тем временем, за дверью, все женщины, забыв о голоде, упивались не выдуманной комедией с предстоящим сюрпризом.

– А что такое «обалдуи»? – шептала Ния на ухо Вел.

– То же, что и дурындочки, только мужского пола.

Эд снял фартук и начал расстегивать брюки. Вел сразу поставила Агнию на пол и развернула Славок.

– После восемнадцати!

– Мы так с голоду умрем. – Не поняли ее девочки, решив, что их кормить будут только вечером.

– Не умрете. Мы их сейчас поторопим. Вы же, как мышки к себе и молчок, что видели и знаете об этом. Мы скоро!

– Мы сделаем вид, что вообще не в курсе. Правда, внучки? – Виен забрала детей и те послушно удалились.

– Прикольнинький праздник. – глаза Ев светились. – Пойдем?

– Постой! – шептала Вел. – Хочу больше снять.

Эд, так и не сняв брюк, зашел в душ, находящийся здесь же, для удобства поваров.

– Жаль! – бросила Ев, подавляя смех.

– Чего тебе жаль?

– Надеялась, он тут разденется.

– Чего ради? – посмотрела на нее Вел, сестра лишь пожала плечами.

Ник быстро наводил порядки, не дожидаясь внуков.

– Дэн! – опять поднял голос Жан. – Что застыл, как игрушечный? Давай мне грязные вещи, отнесу в стирку. Да что вы, в самом деле, время! Быстро вымывайте все свои художества. А то ишь, юлят, чтобы дед за них все сделал.

Оставшись в плавках, Дэн открыл дверь душевой:

– Слышь, подвинься!

– Мог бы минутку и подождать! – смывая пену с головы, проговорил Эд. – Вот блин! Я белье забыл. – и он, выскочил в «предбанник» где заранее была приготовлена чистая одежда, на половину в пене.

– И мое захвати! – Попросил Дэн.

– Размечтайся. – ответил Эд и вернулся назад, не выполнив просьбу брата.

– По-моему мы дождемся нечто интересное! – Ев подняла брови. – Эд наверняка выкинет нечто несуразное. Уж больно его мордень загадочный.

– Скорее Дэн. – отозвалась Вел.

– Поспорим?

– А давай!

– На что?

– Да хоть на бутылку, самую дорогую, мне все равно.

– Не. Выпивка не интересна. Давай так, если Эд – ты готовишь первое апреля. Ну и на оборот!

– Идет!

Эд смыл с себя всю пену, быстренько выскользнул из душа и умыкнув все вещи брата, оставил ему только полотенце, вышел через другую дверь, таким образом, девушки могли лицезреть картину дальше, не будучи разоблаченными.

– Пронесло! – неоднозначно сказала Вел.

– Ну и ладно! Пойдем.

– Не а, самое интересное впереди! – Вел получала удовольствие от происходящего. Ев посмотрела на нее, усмехнулась:

– Ну, ну! Я-то, придумаю. Только ты, потом, не иди на попятную. – сестра несдержанно махнула рукой и Ев снова повернулась к стеклу: – Сейчас же, я займусь, этим субчиком….

Дэн вышел из душевой, не без помощи отца и Ника, постоянно дергающих его.

– Не понял? Слышь, Эд, ты не переигрываешь? Мне что в таком виде сервировать и поздравлять?! – Эд не подавал и звука. Дэн сбросил мокрое полотенце, выставив напоказ свой подтянутый зад, обмотался сухим полотенцем. – Догоню, убью! Никто не поможет.

– А теперь мой выход! – Сказала Ев и выпорхнула в ту же дверь, в какую и пришла. Вел не выключая мобильного, только опустив его так, чтобы не сразу бросался в глаза, пошла за ней. Ев оглянулась, торопясь не попасться мужьям на глаза раньше времени, добавила. – Если уж проигрывать, так хоть с наслаждением!

Эд одевался на ходу, пытаясь убежать от Дэна, соблюдая при этом, полную тишину. Дэн несся за ним. Запрыгнул на спину и зажал шею.

– Все, все! – Эд стоял в расстегнутой рубашке и одной брючине. – Ты чего носишься как угорелый и в таком виде.

– Эд! Отдай вещи, по-хорошему.

– Да нет их у меня! Они там.

– Где это там? – Отпустил его Дэн и поправил полотенце.

– На двери! Балбес! Давай быстрей, время!