Вера Александровна Петрук
Фестиваль гребешка
Глава 10
– Наташа, кофе!
Нет, право, я когда-нибудь его покалечу за эту «Наташу». Когда займусь единоборствами, подкачаюсь и стану хотя бы по массе тела одинаковой с наглым оборотнем. Сегодня такой важный день, а он издевается! А я еще переживала, что Ашот откажется участвовать в моем плане. Но нет, оборотня все затеянное даже веселило.
– Ну, ничего так, – протянула Мари, скептически оглядывая могучую фигуру Ашота, затянутую в женское платье. Ноги брить он категорически отказался, поэтому пришлось надеть на него длинную юбку. Каблуки тоже забраковал, их заменили балетки такого огромного размера, что продавец обуви честно признался – они лежали у него со дня открытия магазина. А вот на макияж и парик Ашот согласился без возражений. Видимо, понимал, что с его физиономией шансов пройти за девушку ноль. Они и так были невелики, но отпускать меня одну с кем-либо другим из команды Кормака оборотень отказался. Хотя из того же Кормака девица вышла бы понатуральнее.
– Мне все равно, что ты там задумала, – кричал на меня Кормак, но как-то по-семейному и совсем не обидно. – Если вас там убьет маньяк, то я воспользуюсь связями и даже из ада достану. Исключительно, чтобы заключить всех в пожизненное рабство. Не забывайте – вы мне победу в конкурсе должны.
Кстати, с гребешками Мари-таки выкрутилась. Нарезала каких-то грибов, залила своим особым соусом, уложила на раковины и выкатила, как фирменное блюдо заведения. За весь день подмены никто не заметил, правда, не обошлось без побочки. Гости не желали расходиться, гудели, болтали и хохотали без умолка. Не знаю, какие грибы использовала старушка, но я решила фирменное блюдо на всякий случай не пробовать.
Зоопарк, конечно, увязался с нами, но в свою сумку я никого, кроме Пешкасия, не пустила. В результате все разместились в рюкзаке Ашота, которого уговаривали взять хотя бы борсетку, чтобы не разрушать образ, но оборотень заявил, что с рюкзаком ему удобнее. Я только надеялась, что у него там нет оружия, ведь в Цирке наверняка будут проверять металлоискателем.
План был такой. Во время представления по очереди выйти из зала и обыскать цирк. Целью были служебные помещения. Конечно, такой обыск было бы лучше делать ночью, но голуби доложили, что помимо полицейских, выставивших дополнительные патрули, свою охрану организовал и маг. В общем, в крепость можно было попасть, только постучавшись добровольно. Так мы и собирались сделать. Лучше, если бы моим напарником стал Лео, но у него начался приступ безумия, который не снимали никакие снадобья, и зомби с утра сидел в клетке, пуская слюни.
Я так и не успела прикупить гардероб для Наташи, но Кормак неожиданно притащил парадное черное платье моего размера. Правда, Ашот сразу принялся бурчать, что с такой длиной юбки можно вообще ничего не надевать – сразу в трусах идти. Я заметила, что между племянником и дядей еще с утра искры летали, видимо, Кормак прознал в деталях, кто и как освобождал гребешков. Удивительно, что с Пешкасием хозяин кафе разговаривал исключительно вежливо, едва ли не лебезя, хотя именно горному ежу принадлежала идея разорить Кормака на гребешках. Может, хозяину еще никто не выдал Пешкасия, а может, Кормак решил закрыть глаза на проделки ежа, потому что его «экологический» рэп вместе с вокалом Сун-Пак неожиданно стали собирать публику. Вечером мы с Ашотом должны были выступать на Центральной площади на конкурсе танцев, а Пешкасию разрешили провести сольный концерт в кафе «Для своих». Мари с Ове и Спиросом уже делали ставки, кто больше соберет денег, ведь Пешкасий решил устроить благотворительный сбор на очистку прибрежной полосы Дзио от мусора. Половину он забирал себе, четверть платил Кормаку, остальное посвящал экологии.
Признаться, из Ашота вышла совсем некрасивая девушка, и охранник на входе долго и тщательно проверял его билет, едва ли не пробуя клочок бумажки на вкус. Все пытался найти подвох и уличить нас в подделке, но, видимо, личную печать Ролана было трудно подделать. В очереди из длинноногих девиц с фигурами моделей могучий Ашот выделялся, как индюшка среди волнистых попугайчиков.
Уже сидя в кресле в первом ряду и ожидая начала представления, я вдруг подумала о том, что не хочу возвращаться в отдел обслуживания клиентов. По статусной шкале должность ведущего специалиста Бюро Переводов звучала солиднее, чем официантка в кафе «Для своих», но у Кормака мне было хорошо. Может, не стоило сопротивляться судьбе? Потому найти Ислу и уладить дела с полицией было жизненно важно. А там будь что будет. Накануне я долго выспрашивала Кормака, стоит ли доверять нюху Лео и не разумнее ли рассказать обо всем детективу Власу, но хозяин кафе одобрил первоначальный план. Во-первых, Ролан давно дружил с полицией и подозревать его точно не будут, во-вторых, маньяк мог обустроить ловушку в цирковом подвале и не иметь отношения к артистам, выступающим наверху.
Конечно, я нервничала. Ашот категорически отказался пускать меня бродить по цирку, заявив, что найдет Ислу сам. Зоопарк решил отправиться с ним, разумеется, человеческое мнение проигнорировав. Моей задачей было сидеть и внимать магу. Ашот должен был уйти из зала во время представления и, если Исла отыщется, отвезти ее в безопасное место, а потом вернуться за мной и ждать у входа в цирк. В теории все казалось гладким, но в реальности всегда бывают препятствия, из-за которых рушатся планы.
А еще мне хотелось, чтобы представление поскорее закончилось, и мы с Ашотом отправились танцевать. Только не на Центральную площадь, а на побережье за кафе Кормака, туда, где я впервые попыталась смириться с телом Наташи. И кажется у меня это получалось.
В Цирке творился аншлаг. Еще по пути я заметила, что улицы города были буквально запружены людьми и нелюдями. Люди просто отдыхали, так как календарь показывал воскресенье, а вот нелюди отмечали последний день Фестиваля гребешка. Отличить их можно было по яркой, почти маскарадной одежде. Я так и не поняла сути праздника, но, похоже, мигрантам был важен сам повод. Праздник мог называться как угодно, лишь бы позволял им почувствовать себя настоящими горожанами, своими, а не приезжими. В воздухе витали праздничное настроение, ожидание мечты, которая обязательно сбудется, атмосфера добра, мира и взаимопонимания. Оттого с трудом верилось, что в таких условиях можно замышлять нехорошее.
Мало ли кто прятался в подвале Цирка? Вдруг у якудза там склад или тайное место встречи? Может, Краб Усоп держит там взаперти Ислу, пока ее родственники не заплатят за нее выкуп? Ведь брат русалки не обязательно сказал всю правду. Если якудза похитили ее с целью выкупа, то родня Ислы вряд ли пошевелится, чтобы ей помочь. С другой стороны, сможет ли Ашот справиться с азиатской мафией? Может, пусть лучше маньяк?
Сказать, что в зале собрались одни красотки – ничего не сказать. Повсюду виднелись стройные загорелые тела, лица с идеальным макияжем и фальшивыми улыбками. Девушки окидывали друг друга оценивающими взглядами, в воздух так и искрился от напряжения. На одного Ашота глядели с недоумением. Мне подумалось, каково было бы сейчас в этом зале Нанише – с ее кривыми ногами и родовой веточкой в волосах. И снова стало грустно, что человеческий мир так сильно ценит внешность.
Тем временем, на сцену поднялись девушки в ослепительных нарядах, и каждая принялась рассказывать, как сильно изменилась ее жизнь после мероприятия. Кого здесь только не было! И обманутые бедные родственницы, лишенные наследства, и студентки, не имеющие средств к существованию, и внезапно забеременевшие, от которых отвернулся мир. Но больше всех было забитых мамаш, которые расцвели, похорошели и стали зарабатывать колоссальные деньги, которые позволяли им покупать шубы, дорогие машины и возить на моря мужа с детьми. И все эти чудеса случились после семинара Роланда. Мне показалось, что в Дзио сюжет о морском курорте не должен быть популярным, но публика пока принимала представление благосклонно. Девушки в зале улыбались девушкам на сцене, я же чувствовала себя зрительницей плохо поставленного спектакля. Мне было откровенно скучно. Хотя бы спели, что ли?
На пятой истории Ашот откровенно зевнул и громко прошептал мне на ухо, что ему надо в туалет. С тем расчетом, что сидящие сзади и спереди его девушки, непременно, услышали. Зрительницы уходу высокой, загораживающей обзор дамы только обрадовались, я же проводила его тревожным взглядом. Надеясь, что все будет хорошо, я оставалась скептиком и предчувствовала неприятности.
И вот, наконец, на сцене появился он – маг Ролан Роландо, который представился вовсе не колдуном, а доктором жизни. Элегантный костюм, начищенные до блеска туфли, уверенные, отточенные движения и выверенная улыбка – все указывало на то, что Роландо олицетворяет собой успешный успех во плоти. Вот только это был не Роландо.
Несмотря на то, что когда я видела мага в последний раз, он изменился, помолодел и похорошел, стоящий на сцене человек точно колдуном не являлся. Хотя и очень старался себя за него выдать. Немного не тот разрез глаз, самую малость не та улыбка, чуть резковатые движения и едва заметный акцент, которого у Ролана никогда не было. Я напряглась, соображая, стоит ли идти следом за Ашотом, чтобы предупредить о том, что на сцене не маг, когда человек, называющий себя Роландо, вдруг объявил, что ему нужны помощницы из зала.
И вот уже к моему креслу подходит охранник, который объявляет, что мне лучше пройти с ним, потому что господин Роландо меня выбрал. Большей растерянности я в жизни не испытывала. Краем глаза заметив, что выбрали не одну меня, а еще примерно десять девушек, которые уже направлялись вслед за провожатыми из зала, я решила не сопротивляться. Мне совсем не хотелось на сцену, тем более, что соседки провожали нас завистливыми взглядами, однако Наташа неплохо соображала в непредвиденных ситуациях и, кажется, уже нашла выход.
В коридоре притворюсь, что мне плохо и убегу в туалет, подумала я, доставая из сумочки телефон и набирая Ашота.
– Вас просили не звонить во время представления, – заявил охранник, забирая у меня устройство. – Отдадим после.
– Но мне нужно… – начала я, однако закончить не успела. Мы уже давно покинули зал и двигались по полутемному коридору где-то явно в служебных помещениях – тех самых, в которые должен был проникнуть Ашот. Остро пахнущий травами платок, зажатый в руке охранника, прижался к моему рту и носу, отчего короткая борьба очень быстро закончилась моим поражением. Теряя сознание, я увидела, что других девушек постигла та же участь. Все-таки надо было в зале оставить Ашота. Шансов справиться с оборотнем, на которых, как известно, химия не действует, у злоумышленников не было бы никаких.
***
Туго связанные в запястьях руки болели, в голове царил дурман, тело затекло в неудобном положении. Яркий свет слепил глаза, и мне пришлось прищуриться, чтобы осмотреться. Разумеется, ничего хорошего вокруг не наблюдалось. Я была привязана к офисному стулу, другие девушки находились в том же положении. Мы явно сидели в каком-то складе. Вокруг громоздились ящики и короба, старая мебель и закрытые чехлами непонятные предметы. Над одним из ящиков, стоящих в центре, висел источающий ослепительный свет шар. Я насчитала примерно пятнадцать девушек и – о чудо! – среди них была Исла, а также еще три девушки, фотографии которых я видела в газетах.
Сердце скакнуло в страхе, остановившись на трех фигурах, которые замерли у светящегося шара. Одного из них я знала. То был Ролан Роландо, маг, которого я последний раз видела в кафе. С тех пор он не изменился, разве немного оброс щетиной. Двое других были весьма престарелыми старцами, один из них даже опирался на трость, так как стоять ему было трудно.
– Ты совсем оборзел, Рон, – бурчал он на известного мне мага. – Зачем было красть этих девок до представления? Нам повезло, что в прошлом году тут маньяк орудовал, удалось все пропажи на его делишки спихнуть. Но лучше бы ты думал головой, а не задницей.
– Так головой я и думал, смотри, какая она у меня красивая, – бахвалился Роландо. – Прости, но я не мог больше смотреть на эти морщины. У нашей рыженькой здоровья и молодости столько, что, считай, я лишь откупорил бутылку и понюхал чуток. Клянусь, распивать будем все вместе.
Трое явно сумасшедших посмотрели на рыжеволосую девушку с заплаканными глазами. Кажется, это была самая первая пропавшая без вести.
– Никогда так больше не делай, – вмешался третий, суровый на вид, старец. – В прошлом году нам оказалось достаточно семерых девиц из зала. А сейчас ты набрал аж пятнадцать. Хочешь, чтобы мы в младенцев превратились?
– Хочу, чтобы мы ничем в себе не отказывали, – улыбнулся Ролан, подходя ко мне. – Глядите, какая красавица. Так и пышет здоровьем, силой, молодостью. Можно мне забрать ее целиком?
– Нет, мы будем делить всех поровну, – отчитал его Суровый. – Надеюсь, ты их проверил.
– Не волнуйся, Лун. Они все из рода человеческого. Ну, что? Не будем оттягивать приятный момент? Начинаем?
– Давай, – кивнул головой недовольный старец. – До конца представления еще час, но нам же и в себя потом прийти надо. Я уже не помню, что такое быть молодым.
– И красивым, не забывай, – улыбнулся Ролан и подмигнул мне.
Я даже мычать не могла. От кляпа во рту тошнило, а от бессилия хотелось выть, да бесполезно. Какое же гнусное преступление задумали эти престарелые колдуны! В Межмирье иногда выпускали сводки о магических преступлениях. Сейчас я в подробностях вспомнила, как одно время все болтали о магах, забирающих молодость у людей. Газетчики Межмирья их тогда Старцами обозвали. Одно время они орудовали в Готенруге, потом переместились в Корсион, а потом исчезли, и о них писать перестали. А маги-преступники просто-напросто воспользовались услугами Бюро Переводов и мигрировали в мир людей, в Дзио. Ставшие их жертвами девушки жили от силы лет пять, много болели и быстро умирали – ни один маг-знахарь не в силах был им помочь. Вот бы никогда не подумала, что мне придется разделить участь одной из них. Если старикам достанутся мои года, а мне их, то жить, правда, останется недолго. Сразу захотелось помянуть недобрым словом Пешкасия. Ведь если бы он не уговорил меня ехать в Дзио за Сун-Пак, ничего бы не произошло. Я не стала бы красавицей, не завела друзей, не узнала Ашота. Нет, жалеть я ни о чем не буду. Лучше поверю в чудо.
Между тем, шар, висевший в воздухе над ящиком, разросся и стал заполнять собой все помещение. Я приготовилась к боли – самому худшему, что смогла представить, но ничего такого не почувствовала. Лишь легкое жжение в теле, сменившееся приятной усталостью. Как после вечерней пробежки в парке. Свет становился все ярче, и мне пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. В ушах слышалось равномерное гудение, которое вдруг прервалось визгом одного из старцев. То был именно визг – какой-то нечеловеческий.
– Останови, Рол! Сейчас же останови, что-то не так!
– Не могу! – раздался тревожный голос Роландо. – Оно неуправляемо!
– Темные духи, что ты наделал!
Голоса потонули в общем крике, сквозь сомкнутые веки полыхнула и погасла вспышка, забрав с собой яркий свет. Комната погрузилась во тьму, но перед глазами плавали такие зеленые круги, что разобрать ничего не выходило. Меня слегка тошнило, но, в целом, чувствовала я себя неплохо. Не мертвой – и то хорошо.
Когда во мраке нарисовался четкий белый прямоугольник, я не сразу поняла, что это открылась дверь. Зато взвыла сквозь кляп, когда по глазам полоснул свет фонарика. После свечения того шара они стали очень чувствительными. В результате пришлось долго моргать, чтобы разогнать зеленую пелену, но еще раньше я услышала знакомый голос:
– Ролан Роландо, Лун Беркас, Волий Рот, вы арестованы.
– Кто вы, дьявол вас побери? – прохрипел голос из-за ящиков. Кажется, старцы на ногах после своего колдовства не держались.
– Служба миграционной безопасности. Вы имеете право хранить молчание и лежать мордой в пол.
А вот это уже говорил другой знакомый голос. Я отчаянно затрясла головой, пытаясь восстановить зрение.
– Вы опоздали, – дерзко заявил Ролан. – Дело сделано. Вы же сами знаете, нас никакой тюрьмой не удержишь.
– В человеческой, куда вас раньше сажали, нет, – согласился женский голос, который я никак не могла вспомнить. – А вот среди нечисти вам будет самое место.
Наглости и храбрости магам было не занимать, но вместо очередного ответа вдруг послышался их общий крик. Я же вдруг окончательно проморгалась.
В дверях стояла ведьма Елена Ка, все еще державшая удостоверение, похожее на то, что показывал мне детектив Влас. И на голове у нее была та самая остроконечная шляпа, которую я много дней назад видела на гостье Седалии. Теперь я вспомнила это точно. Сам Влас Хрусталес тоже был здесь, и вид у него был весьма сконфуженный. Кажется, он был разочарован, что маньяка поймать не удастся. Третьим вошедшим оказался Ашот Косиман, который успел переодеться в джинсы и майку. В одной руке он держал такое же удостоверение, как у Елены Ка и Власа, в другой – зеркало.
Старцы, хотя теперь их правильнее было бы называть чудовищами, то смотрели в зеркало, то переводили взгляды друг на друга. От красоты и молодости Ролана не осталось и следа. Кожу всех троих покрывала кора дерева, вместо волос торчали прутья, а руки и ноги напоминали ветки и корни. Они пытались двигаться, но лишь скрипели, едва качая непривычными конечностями. Старцы превратились в дриад, причем в самых страшных, каких я знала. А с движением у новорожденных дриад всегда были проблемы. Мы только к пятому году начинали шевелиться.
– Ты подсунула нам нечисть! – злобно прошипел Ролан.
– Да, – пожав плечами, призналась ведьма. – Сначала думала, что одной Ислы будет достаточно, она ведь из наших, но потом мы подняли кое-какие бумаги по этому вашему заклинанию и поняли, что с обращенной два года назад русалкой зеркального эффекта может не получиться. Пришлось воспользоваться помощью Наниши. Прости, дорогая, – Елена Ка, наконец, обратила на меня внимание. – Пришлось фантазировать на ходу, но мы готовы заплатить, чем угодно и как угодно. Восполним и моральный, и физический ущерб. И разумеется, я превращу тебя обратно. Но если бы не твое присутствие здесь, эти негодяи продолжали бы ловить и губить девушек по всему миру еще долго. Мы давно за ними следим, но никак не удавалось поймать их с поличным. Благодаря твоему недавнему превращению, заклинание дало сбой, и наши красавцы утратили человеческое обличье. Теперь мы сможем засадить их в Лыо, тюрьму для нечисти, а оттуда не сбегают.
В комнату начали заполнять прибывшие полицейские, Ашот же бросился ко мне, хотя по моему яростному взгляду было понятно, что меня сейчас лучше не отвязывать. Гнева во мне было столько, что хватило бы весь Цирк им затопить.
Но прежде Ашота ко мне кинулся Пешкасий и принялся обнимать мои ноги короткими лапками.
– Я как узнал, что ты у нас героиня, так аж гордостью за тебя проникся. Моя ты хорошая! Одной медали будет рано, проси золота, бриллиантов, квартиру в Дзио и содержание до конца жизни.
Мне еще не успели вынуть изо рта кляп, но Пешкасий догадался о моем следующем вопросе.
– Когда я узнал? – переспросил он, имитируя мой тон. – Так от нас что-нибудь разве скроешь? Я потому и перестал бояться, что ты такая на всю жизнь останешься. Мне тараканы в баре все рассказали. Они слышали, как ведьма с Кормаком договаривалась.
Ах, значит, и Кормак тут был замешан?
– Ну конечно, – поддакнул ежик. – И уволили тебя не по-настоящему. Это Елена уговорила начальницу тебя в отпуск отпустить. Как запасной вариант. Ничего, скоро все закончится. Правда, знаешь, я решил, что останусь в Дзио, у меня тут сольная карьера и все такая. Но клянусь, что буду постоянно тебя навещать в Межмирье. Небось, соскучилась по своему подвальчику?
– Прости меня, Наниша, – сказал Ашот, вынимая у меня, наконец, изо рта кляп. Ему повезло, что меня захлестнул кашель, иначе на его голову вылилась бы такая брань, что все таксисты бы удивились.
Воспользовавшись моей слабостью, оборотень быстро произнес:
– Мне многое в чем тебе нужно признаться, но прежде хочу просить тебя об одном. Не уезжай. Останься со мной в Дзио, какое бы обличье ты ни выбрала. Знаю, что долго не сможешь простить меня за этот обман, но я надеюсь, что у нас есть время. Поймать Роландо было делом принципа. Много лет назад он замучил моих сестер. Они остались живы, но я поклялся, что посажу его за решетку. Я был против, когда Лена выбрала тебя в качестве подставной жертвы и мишени.
– Ой, да ладно, зато девочка до старости лет будет такое приключение вспоминать, – хмыкнула ведьма, подходя к нам. – Жизнь-то у нее в том Бюро скучнющая. Ну что? Готова назад превращаться? Седалия уже рвет и мечет, что я у нее такого ценного сотрудника забрала. Ждут тебя дома с распростертыми объятиями. Ну и с премиальными, разумеется.
Я заглянула в глаза Ашота, пытаясь понять, насколько он искренне готов дружить с дриадой, потом перевела взгляд на Пешкасия, вид которого говорил – еще немного и все неприятности закончатся, посмотрела снова на ведьму, которая явно торопилась, и наконец приняла решение.
***
– Я не продержалась бы на таких каблуках и минуты, – заявила я, с восхищением оглядывая наряд Ислы. Подруга была, как всегда, великолепна. Изумрудное платье в блестках второй кожей облепляло ее фигуру в форме песочных часов, загорелые стройные ноги уверенно держались на высокой платформе, уложенные стилистами волосы струились волнами по обнаженным плечам.
Наверное, Кормаку и всем нам повезло, что Исла согласилась выступить с Ашотом на конкурсе танцев. Всем нам – это его команде, частью которой я теперь стала. В благодарность за свое спасение Исла заявила, что согласна выступить в качестве партнерши Ашота на конкурсе. Заполучить ведущую танцовщицу из знаменитого шоу «Морской сад» было большой удачей, и все это понимали. Кормак сдувал с Ислы пылинки, я же старалась делать вид, что радуюсь вместе со всеми. Конечно, нам нужна была победа, а с участием такого профессионала, как Исла, она была почти гарантирована.
В голове еще вертелось недавнее приключение, но все мысли занимало то, как Исла будет прижиматься к Ашоту у всех перед глазами.
Елена Ка выслушала мой отказ с ехидной улыбкой, заявив, что только полная дура не захотела бы такое тело. Я молча кивнула, не став изливать перед ней душу. Вряд ли она поняла бы, что я выбрала не красивые глаза и длинные ноги, а человека. Остаться и жить среди других людей в Дзио – разве не достойная награда за риски?
Сразу же после того, как нас освободили, мне позвонила Седалия, заявив, что у меня день на возвращение. Работы, мол, накопилось немерено. В Межмирье меня ждали повышение и новый оклад, но я отказалась, положив трубку и не дослушав до конца. Седалия немного опоздала. Буквально за десять минут до ее звонка со мной связался Кормак, который заявил, что ему требуется помощник не в зале, а в кабинете. Он тонул в бюрократии, и если бы я взяла на себя немного бухгалтерии, кадров и отчетности, то он бы забыл все мои прегрешения касательно гребешков, а после выплаты долга якудза поднял бы мою зарплату на достойный уровень. Седалия предлагала куда больше и в плане денег, и в плане статуса, но я выбрала Кормака. Нравился мне этот парень с репутацией мирового злодея.
Я всячески отвлекала себя от грустных мыслей, когда в гримерку ворвалась Исла и в сердцах швырнула сценическую шляпку на пол.
– Какой идиот! – заявила она, почему-то глядя на меня. – Сказал, что танцевать будет только с тобой. Иди, крошка, твой выход. Только постарайся сильно всех не опозорить.
В этом была вся Исла – говорила, что у нее на уме. Пусть и неприятные вещи, зато правдивые. Наниша, познакомившаяся с хореографией два дня назад, имела все шансы не только проиграть, но и опозорить команду, например, завалившись на сцене.
Я послала Исле воздушный поцелуй и, чувствуя, что у меня выросли крылья, полетела к Ашоту. Момент, когда мы встретились с ним глазами, был незабываем. Капитан службы миграционной безопасности Ашот Косиман имел много недостатков, но мне ни с кем не было так хорошо, как с этим оборотнем, который мечтал стать человеком. На нас глазели люди и нелюди Дзио, сцена пугала огнями, с неба таращилась убывающая луна, но Ашот подал мне руку, приглашая на танец, я уверенно вложила свои пальцы в его ладонь. В наших глазах светилось счастье.
Признаться, танцевала я плохо, хотя Ашот и заверял, что лучшей партнерши у него не было и никогда не будет. Мы заняли третье место по оценкам любительского голосования. Вместо денег нам выдали позолоченную статуэтку в виде человека с крыльями, но даже если бы ее удалось продать, долг перед якудза она вряд ли бы покрыла. Когда я, приунывшая, шла со сцены, навстречу мне бросился Пешкасий с астрой в зубах. Он явно сорвал ее с ближайшей клумбы, но важны были не цветы, а новости, которые он принес.
Пока мы с Ашотом наслаждались друг другом и танцем, горный еж выступил с Лианной и Сун-Пак в кафе Кормака, сорвав аншлаг. Денег удалось насобирать столько, что Кормак с легкостью оплатил бы долг перед Крабом, если бы якудза… внезапно не простили его. Оказалось, что Краб Усоп услышал рэп Пешкасия и буквально влюбился в него, став первым фанатом. Когда он спросил, что Пешкасий хочет за свое творчество, еж благосклонно предложил забыть долг Кормака.
Обратной стороной славы стало то, что у Пешкасия почти не осталось времени. До зимы он выступал в Дзио, записывал альбом, а потом уезжал в турне по человеческим городам. Зоопарк он забирал собой в качестве хора.
Когда мы поздно вечером отмечали победу и окончание фестиваля тесным кругом в кафе Кормака, Ашот встал и, взяв бокал, приготовился толкать речь. Я чувствовала, что он сейчас скажет, и зарделась от смущения. Конечно же, я была согласна.
– Наниша, выходи за меня! – произнес он под улюлюканье зоопарка и крики одобрения со стороны говорящих.
Вот так в моей жизни случилась сказка.
