полная версия

Василий Осипович Ключевский
Краткий курс по русской истории

Низовье Волги и Астрахань. Гравюра из книги А. Олеария «Описание путешествия в Московию…», XVII в.

Кроме указанных товаров, русские купцы отправляли в Астрахань хлеб и другие съестные припасы, также шерстяные и полотняные одежды, ножи, топоры, стрелы, зеркала, кошельки; оружие и железо можно было вывозить только тайком или по особенному разрешению начальства. В обмен на эти товары в начале XVI в. купцы джагатайские (из-за Аральского моря) снабжали русских в Астрахани множеством шелковых тканей, а татарские доставляли им лошадей и превосходные белые материи, не тканые, а сваленные из шерсти, из которых делались красивые и хорошо защищавшие от дождя епанчи. Лошадей они пригоняли в Москву и другие города табунами от 30 000 до 40 000. По английским известиям XVI в., из Бухарии привозили в Астрахань и Москву пряные коренья, мускус, серую амбру, ревень, хлопчатобумажные материи, шелк, краски, также меха, которые они скупали в Сибири. По известиям XVII в., с Востока шли в Московское государство, кроме шелковых и хлопчатобумажных материй, ковры, парча, шелк сученый разных цветов, драгоценные камни и широкие сабли из Бактрии; драгоценные камни привозились в Москву с Востока в таком количестве, что иностранцы из Западной Европы дивились низким ценам, по которым они продавались в Москве: мелкие рубины, по словам Таннера, продавали фунтами, по 6 немецких флоринов фунт. Из товаров, шедших в Москву из Крыма через Киев, Михалон упоминает драгоценные камни, шелковые и золотом шитые ткани, ладан, фимиам, шафран, перец и проч. С Турками в XVII в. шла сухопутная торговля через Бессарабию: турецкие купцы привозили в Москву драгоценные камни и разные ткани и вывозили отсюда кожи, меха и белый моржовый зуб, из которого в Турции искусно делали рукояти кинжалов. По английским известиям XVI в., купцы турецкие и армянские платили в Москве десятую деньгу со всех привозимых ими товаров, кроме того, за вес по две деньги с рубля. В Астрахани, по свидетельству Олеария, торговые пошлины были очень умеренны; однако ж их ежегодно собиралось там более 12 000 рублей. В заключение о восточной торговле укажем на известие о торговых сношениях Русских с Китаем во второй половине XVII в.: по словам Коллинса, Русские привозили из Китая через Сибирь чай и бадьян (anisum indicum stellatum), который пили с сахаром от стеснений в груди и желудке; эти растения привозили в бумажных пакетах, по 1 фунту в каждом^[350].

Ятаган работы турецкого мастера с рукоятью из моржовой кости, XVI в.

В западной торговле Московского государства во второй половине XVI в. произошли важные перемены. Возникавшее стремление Московского государства к сближению с Западной Европой, выразившееся в усилиях добиться берегов Балтийского моря, встретилось с стремлением морских западноевропейских государств в противоположную сторону – в богатые восточные страны; вследствие этого в западной торговле Московского государства образовались новые связи, явились новые деятели и новые рынки, давшие другое направление торговому движению. В конце XVI в. ревельский совет жаловался, что торговля Ревеля с Русскими падает, потому что ею завладели, ко вреду его и всех ганзейских городов, чужие нации. Кроме Шведов и Датчан, получивших право торговли в России, в Новгороде утвердились Голландцы с правом беспошлинной торговли. Но, без сомнения, всего более тревожили ревельских купцов Англичане. Известно, как начались торговые сношения с ними; средоточием этого торгового движения стала пристань в пустынном Северном крае при устье Северной Двины. Компания лондонских купцов, составившаяся для торговли с Россией и утвержденная королем Филиппом и королевою Мариею в 1555 году, деятельно повела завязавшиеся сношения с отдаленной Московией и старалась надежными средствами обеспечить успех своего дела. Инструкции, которыми она снабжала своих агентов в России, всего лучше показывают, в каком духе и с какими целями она действовала. В инструкциях 1555 года агентам предписывалось изучить характер Русского народа во всех его классах^[351], его нравы, обычаи, подати, монету, вес, меру, счет, товары, какие нужны этому народу и какие нет, чтобы вследствие незнания всего этого компания не потерпела какого-нибудь вреда или убытка; агенты обязаны были также остерегаться, чтобы никакой закон русский, ни религиозный, ни гражданский, не были нарушены ни ими, ни людьми их, ни моряками, ни кем-либо из англичан; смотреть, чтобы все пошлины были платимы исправно, дабы не навлечь конфискации товаров, чтобы все происходило покойно, без нарушения порядка в тех местах, где англичане будут торговать; агенты должны в Москве или другом каком-нибудь городе, или в нескольких городах, где будет выгоднее торговать, построить один или несколько домов для себя и всех своих людей, с магазинами, погребами и другими службами, и смотреть, чтоб никто из низших служителей не смел ночевать вне агентского дома без позволения. Агенты и факторы будут ежедневно собираться и советоваться вместе о том, что было бы всего приличнее и выгоднее для компании. Агенты должны под робно заметить все роды товаров, которые могут быть с выгодой проданы в России, должны иметь постоянно в уме, как бы всеми возможными средствами узнать дорогу в Китай, морем или сухим путем^[352].

Русский корабль в Ледовитом океане. Голландская гравюра, XVI в.

В 1555 г. суда компании совершили второе плавание северным путем в Россию, и с тех пор компания ежегодно посылала к устью Северной Двины обыкновенно три корабля с английскими товарами в конце мая или в начале июня, чтобы к осени корабли могли возвратиться в Англию с русскими товарами. В 1582 г. отправлено было даже 9 кораблей. Один из агентов Берроу^[353] советовал компании отправлять корабли из Англии в начале мая, потому что к концу этого месяца, когда корабли могли достигнуть гавани Св. Николая, русские товары уже свозились туда по весеннему речному пути, а для тех товаров, которые появлялись на рынке позже этого времени, он советовал оставлять в Николаевской пристани один или два корабля. Приехав в гавань Св. Николая, англичане помещали свои товары на английском дворе подле монастыря^[354]. Из записок агентов компании видно, что торговое движение, открывшееся между Лондоном и гаванью Св. Николая, произвело неблагоприятное действие на страны Западной Европы, прежде торговавшие с Россией, и они старались помешать этим новым сношениям. Отправляя в 1582 г. 9 кораблей к гавани Св. Николая, компания снабдила их сильной артиллерией и военными людьми под управлением адмирала и вице-адмирала, которым дала подробные инструкции, как действовать в случае встречи на пути с неприятелем^[355]; к этому присоединялись неудобства и опасности Северного морского пути: по словам агента Лена, со времени открытия торговых сношений Англичан с Россией северным путем, в 1560 г. корабли компании впервые возвратились в Англию благополучно, без всяких потерь и повреждений, из своей ежегодной поездки к гавани Св. Николая^[356]. Врагов компания встречала и в самой России: когда Ченслер приехал в Москву и вступил в переговоры о торговле Англичан с Россией, голландская компания в Новгороде обратилась к царю с письмом, взводя на Англичан разные клеветы и между прочим стараясь уверить царя, что это – морские разбойники, которых следует задержать и посадить в тюрьму. Узнав об этом, Англичане отчаялись даже возвратиться в отечество; но царь не поверил доносу и дело уладилось^[357].

А. Рябушкин. Семья купца в XVII в.

Пред приездом Боуса в Москву та же голландская компания хлопотала об уничтожении торговых льгот, данных Англичанам московским правительством, и приобрела себе в Москве друзей – Никиту Романовича, Богдана Бельского и Андрея Щелкалова, ибо, кроме ежедневных подарков этим советникам царским, Голландцы заняли у них столько денег под 25 процентов, что платили одному из них ежегодно по 5 000 рублей; английские же купцы не имели в это время при дворе ни одного доброжелателя^[358]. С своей стороны, и Англичане старались иногда не совсем чистыми средствами помешать утверждению в Москве постороннего влияния, которое находили для себя невыгодным. В 1582 г. Поссевино писал, что в бытность его в Москве, английские купцы, здесь жившие^[359], подали царю записку, в которой «какой-то еретик» старался доказать, что римский первосвященник – антихрист; это заставило и Поссевино подать царю записку с целью оправдать папу от еретического обвинения. Агенты посылали компании донесения о ходе ее дел в России; письма, посылавшиеся с нарочными через континент и содержавшие в себе секретные извещения о мерах, которые могли бы дать компании в торговле с Россией перевес над купцами других стран, агенты должны были писать цифирью. Компания прежде всего хлопотала о том, чтобы привлечь к себе русских торговых людей и захватить в свои руки все важнейшие товары России. Компания писала агентам, чтобы они предлагали русским купцам по возможности выгодную цену за их товары, чтобы эти купцы охотнее везли свои товары в Вологду к Англичанам, чем в Новгород к купцам ганзейским. Компания недаром хлопотала об этом: во время мира между Москвой и ее западными соседями оживлялись и торговые сношения между ними, конкуренция для Англичан усиливалась, вследствие чего цены на русские товары, особенно на воск, поднимались; на это именно жаловалась компания, указывая агентам своим, что все эти обстоятельства поведут к понижению цен на английские товары. Потому компания находила нужным обратиться к московскому царю с просьбой запретить движение русских товаров к Ревелю и Риге и направить его к Вологде и Холмогорам, за что компания готова была обязаться брать русские товары и продавать свои по выгодной для русских купцов цене; иначе, заключает компания в письме от 1560 года, нам не остается надежды на выгодное ведение дел в России. Компания уговорила в Лондоне русского посла согласиться на ее просьбу о дозволении агентам ее покупать в России товары в долг, и приказывала последним закупать этим или другим способом как можно более воску, не заставляя его долго лежать на руках продавцов, чтоб, с одной стороны, захватить весь этот товар в свои руки и снабжать им не только свою страну, но и чужие, а с другой – привлечь к себе русских купцов, облегчая им сбыт их товаров; слыша, что наибольшее количество воска, получавшегося в Данциге, Любеке и Гамбурге, идет из России через Новгород, Ригу и Ревель, компания надеялась таким образом отвлечь этот товар от помянутых рынков и направить его к Николаевской пристани и другим пунктам, где господствовали англичане^[360]. С тою же целью компания предписывала агентам дать ей знать, какого рода шерстяные ткани привозятся в Россию из Риги, Ревеля, Польши и Литвы, с подробным описанием их ширины и длины, цвета и цены, и какое количество их можно сбыть в год, чтоб такое же могла заготовлять компания; также выслать всякого рода кожи, ибо компания слышала, что Немцы и Голландцы закупают их в России большое количество^[361]. Таковы были цели и приемы, с которыми английская компания вела свои дела в России.

Классический облик средневековой Риги. Гравюра, XVI в.

Англия снабжала Россию через компанию не только своими, но и чужими произведениями. Из счета, представленного Иоанну IV агентами компании, видно, какие товары поставляли они ко двору: в 1574 году взято было у английских купцов для царя 12 пуд. сахару, по 8 рубл. пуд, и 200 стоп бумаги, по 20 алт. стопа; в 1576 г. взято меди на 1082 рубл., в следующ. году взято сукна разных сортов несколько кусков, в 1580 г. взято свинцу на 267 рубл. и 15 кусков толстого сукна на 210 рубл.^[362]. В 1557 г. компания отправила в Россию 4 корабля с товарами, между которыми было 25 тюков толстого сукна, один тюк фиолетового и один алого, 40 тюков бумажной материи, 518 кусков гемпширской каразеи, именно 400 синей, 43 голубой, 53 красной, 15 зеленой, 5 коричневой и 2 желтой, и 9 бочек олова. Компания обозначает цены и этих товаров: кусок толстого сукна 5 фунт. стерл. 9 шил., тонкого фиолетового 18 фунт. 6 шил. 6 пенс., алого 17 фунт. 13 шил. 6 пенс., тюк бумажной материи по 7 кусков в каждом, 9 фунт. 10 шил., кусок каразеи 4 фунт. 6 шил.^[363]. Из письма компании к агентам от 1560 г. узнаем, что она посылала в Россию бастр, изюм, чернослив и миндаль^[364]. Англичане привозили в Россию оружие и лошадиную сбрую^[365]. Горсей пишет, что он закупал в Англии для царя львов, позолоченные алебарды, пистоли, ружья и другое оружие, разные аптекарские снадобья, органы, клавикорды и другие музыкальные инструменты, кармин, нитки жемчуга, посуду вычурной работы; в 1585 г. накупил таких вещей на 4 000 ливров^[366]. Агент Гасс писал в 1554 г., чтобы компания доставляла Русским такие товары, которыми снабжали их Голландцы, именно голландские фландрские сукна, указывая на то, что английская компания может доставлять их через гавань Св. Николая с меньшими расходами, нежели купцы голландские через Ригу, Ревель или Дерпт^[367].

Холмогоры. Реконструкция Ю. С. Ушакова

Согласно с инструкциями компании, агенты ее скоро указали в России города, которые могли служить главными складочными пунктами для ее товаров и вместе лучшими рынками для покупки русских товаров. Джон Гасс доносил в 1554 г., что лучшим местом для склада английских товаров он считает Вологду, потому что это город большой, находящийся на удобном водном пути, в сердце России, окружен многими большими и хорошими городами, изобилует хлебом, вообще жизненными припасами и всеми русскими товарами, особенно льном, пенькой, воском и салом, все вещи здесь вдвое дешевле, чем в Москве или Новгороде; нет города в России, который не торговал бы с Вологдой; даже Москва не так удобна для компании в этом отношении, ибо там, благодаря пребыванию двора, компании придется тратить половину своих барышей на подарки царским чиновникам и другие расходы^[368]. На основании этого донесения Гасса, компания устроила в Вологде контору. Другой важный пункт северной торговли находился почти на конце водного северо-двинского пути: это были Холмогоры. Здесь сосредоточивалось торговое движение северного поморского края. Сюда, по словам Гасса, на большую ярмарку в зимний Николин день свозились все роды товаров, какие производил Северный край России, как то: тюлений жир, соль, рыба (семга и треска), ворвань, меха; ворвани, замечает Ченслер, в Двинском крае добывалось больше, чем в других местах России. Рыбу привозили сюда из Мурманского моря^[369], а меха с Пинеги, из Лампаса и Пустозерска; промышленники этих мест скупали их у Самоедов и меняли холмогорским купцам на сукно, олово, медь и другие товары. Из Холмогор меха отвозили в Новгород, Вологду или Москву; в Новгород возили также с Холмогорской ярмарки в большом количестве тюлений жир и вяленую рыбу и сбывали там эти товары голландским и ливонским купцам^[370]. Холмогоры, по словам Ченслера, снабжали Новгород, Вологду, Москву и все окрестности страны солью, добываемою из морской воды, и соленою рыбой. Жители Пустозерска и других приморских местностей промышляли ловлей моржей, из которых добывали ценный моржовый зуб; его вместе с другими произведениями Севера возили на оленях в Лампас, а из Лампаса в Холмогоры^[371]. Холмогоры так же, как и Вологда, скоро сделались важным складочным пунктом английской торговли; в конце XVI в. здесь жило много английских купцов, имея свою землю и прекрасные дома^[372]. Кроме дворов в Вологде, Холмогорах и у гавани Св. Николая, у Англичан был еще двор в Ярославле; этот город был важным торговым пунктом на пути между Москвой и Вологдой; главными товарами его были хлеб, кожи, сало и воск^[373]. В Лампасе, откуда привозилось много товаров в Холмогоры, два раза в год бывала большая ярмарка, на которую съезжалось множество разноплеменного народа – Русских, Татар, Самоедов и проч.^[374].

Охота на тюленей. Рис. XVII в.

Приведенные известия о северной торговле уже определяют отчасти, какие товары могла компания вывозить из России с наибольшими удобствами: это были преимущественно произведения Северного края России, преобладавшие на упомянутых рынках Вологды и Холмогор. Компания скоро обозначила своим агентам, какие из этих товаров имели наибольший сбыт в Англии: это были воск, сало, ворвань, лен и пенька. Последнего товара компания предписывала не посылать в Англию в необработанном виде, потому что перевозка его обходилась компании слишком дорого, по 6 фунт. стерл. за тонну; но компания послала в Россию 7 канатных мастеров, которых агенты должны были тотчас посадить за работу в Вологде или Холмогорах, снабдив их работниками и материалами; компания предписывала заготовлять как можно больше канатов, потому что, добавляла она, это главный русский товар, и приготовление канатов таким образом обойдется компании дешевле, нежели выписыванье их из Данцига. Согласно с этими предписаниями построен был дом в Холмогорах для канатного производства, и 8 мастеров ежегодно переделывали в канаты более 90 000 фунтов пеньки^[375]. Из мехов наибольший сбыт имели в Англии беличьи, лисьи и куньи; компания предписывала высылать из России больше дешевых мехов и меньше дорогих, потому что последние трудно сбывались в Англии. Вообще меха далеко не составляли главной статьи в торговле компании с Россией; как на причину малого сбыта мехов в Англии компания указывала в 1560 г. на распоряжение правительства не носить иноземных мехов. Напротив, увеличивался спрос на сало, и компания в том же году предписывала увеличить присылку этого товара, хотя бы пришлось возвысить несколько покупную цену его; она требовала, чтоб агенты ежегодно отправляли в Англию по 3 000 пудов сала^[376]. Второстепенными статьями вывоза были мачты, смола и некоторые другие товары, перевозка которых обходилась компании слишком дорого. Но кроме товаров, появлявшихся в изобилии на русских рынках, компания старалась отыскать и захватить в свои руки такие товары, которые дотоле не имели важного значения во внешней торговле России, но о которых компания слышала, что их можно добывать там в изобилии; так, компания предписывала агентам выслать образцы меди и железа, ибо она слышала, будто в России и Татарии добывается большое количество этих металлов; также прислать на пробу известное количество земель или трав или чего бы то ни было, чем Русские красят свои льняные и шерстяные материи, кожи и т. п., а равно выслать и те красильные вещества, которые Турки и Татары привозят в Россию, с описанием, как употреблять их при крашении; наконец она посылала знающего человека для отыскания тиса в Пермской и Печорской областях, указывая на то, что эта статья хорошо пошла бы в Англии^[377]. Соли компания не вывозила из России: предписывая агентам высылать из России значительное количество соленого мяса, компания посылала для этого соль из Англии, находя ее лучше русской^[378].

А. Васнецов. Городская площадь XVII века

Мы видели, какие цены назначала компания некоторым английским товарам, которые она отправляла в Россию. О том, какие выгоды получала она от продажи здесь этих товаров, можно отчасти составить себе понятие по донесению агента Гудсона, который продавал в Нижнем Новгороде сукно, стоившее на месте 4 фунт. стерл., по 17 руб. за кусок, что, по его словам, составляло почти тройную цену^[379]; в Москве товары, стоив шие 6608 фунт., проданы были за 13 644. Другой агент не согласился продать русскому купцу сукно, стоившее компании около 55 фунт. за кусок, по 12 руб., надеясь получить больше.^[380] В донесениях агентов компании находим несколько указаний на цены, по которым она покупала русские товары. Агент Киллингуорт покупал воск по 7 пенс. за фунт; пенька продавалась в Вологде в 1557 г. по 2 ½ руб. за берковец, но в то же время другие агенты купили в Новгороде пеньки на 700 руб. по 1 ½ руб. за берковец; белый новгородский лен продавался по 3 руб. за берковец. В том же году Англичане купили в Вологде 400 пудов сала за 77 руб., 17 берк. 6 пуд. 6 фунт. небеленого льна и пеньки за 28 руб. 11 алт. 2 деньги; в Холмогорах куплено в 1558 г. 13 пуд. 7 фунт. пеньки за 2 руб. 28 алт. 4 деньги. На цену ворвани в России нет указаний в донесениях агентов: но в 1560 г. компания жаловалась в письме к агентам, что в Англии цена на ворвань была не так хороша, как прежде, именно бочка продавалась по 9 фунт. стерл.^[381].

Утвердившись в гавани Св. Николая, англичане простерли отсюда свои торговые предприятия в страны, лежащие на восток и запад от Белого моря, и оставили нам любопытные известия о промышленности и торговле на отдаленных северных окраинах Московского государства. Выше мы привели известия агентов о торговом движении в стране на восток от устья Северной Двины; другие агенты сообщают известия о торговле на Мурманском берегу. Начало сношений компании с жителями этого края сделано было в 1557 году: агент ее Стефан Берроу, отыскивая пропавшие английские корабли, приплыл летом этого года в залив, недалеко от местечка Кегора, к северу от устья р. Колы, и встретил здесь несколько норвежских и голландских судов, пришедших сюда для менового торга с Русскими и туземцами, Лопарями и Корельцами. Голландцы привезли сюда серебряную посуду, ложки, позолоченные кольца, украшения для поясов, ожерелья с серебряными цепочками, сукна разных цветов и очень выгодно обменивали на эти товары или покупали у туземцев треску и семгу. Голландцы не хотели сказать английскому агенту, по какой цене покупали они здесь эту рыбу, но он узнал, что они брали по 100 штук трески за 1 доллар.

Приспособления для рыболовства: поплавок, грузило, блесны. XIV–XV вв.

Голландские купцы сказывали английскому агенту, что они ежегодно приезжали к Кегору, где добывалась лучшая треска, и с большою выгодой нагружали здесь свои суда этою рыбой. Корельцы и Лопари предлагали и англичанину купить у них рыбы, и когда последний сказал им, что он не за тем прибыл сюда, они просили его побывать у них на следующее лето. Берроу заметил им, что тогда у них не достанет рыбы, чтобы удовлетворить запросам голландских и английских купцов; но туземцы отвечали, что если больше будет приходить к ним кораблей, то и у них больше народа будет заниматься рыболовством, что и теперь для этого некоторые из них приезжают сюда на оленях издалека, но жалеют, что некому сбывать рыбу, и потому должны отдавать ее Голландцам по цене, какую назначат последние. Русским они продавали 24 рыбы (семги или трески) за 4 алтына. То же сказал агенту и московский чиновник, который собирал подать с Лопарей и пригласил Берроу в свою палатку. Он советовал Англичанам начать торговые сношения с туземцами, и на вопрос агента, какие товары всего лучше привозить сюда, отвечал: серебро, жемчуг, сукно, муку, крепкое пиво, вино, олово и золото. Агент обещал, что в будущем году сюда прибудет английский корабль, – и сношения завязались. Тот же агент в другом донесении писал, что в Кегор к 29-му июня сбиралось множество Русских, Норвежцев, Корельцев и Лопарей, и происходил большой меновой торг; туземцы выменивали на рыбу, рыбий жир и меха товары приезжих купцов. Главный надзор и сбор пошлины на этом торгу принадлежал московскому чиновнику; но кроме того здесь присутствовали с тою же целью чиновники датский и шведский. Прежде, чем открывался торг, московский чиновник осматривал товары у Лопарей и Корельцев, подвластных московскому государю, и давал им разрешение на продажу; то же делали и другие чиновники. Берроу добавляет, что за право рыболовства у Лапландских берегов, от монастыря на Печенге до монастыря Св. Николая, подданные московского царя платили значительные суммы в казну. Добыванием рыбы и рыбьего жира у Лапландского берега занимались и Англичане: в 1577 г. рыболовы компании, имея при себе одну рыболовную лодку, поймали около 10 000 штук трески, что вместе с добытым из нее жиром доставило компании 320 фунт. стерл.; кроме того, английский корабль выменял у туземцев рыбьего жира и других товаров на 100 кусков сукна. Однако ж агенты жаловались компании, что она не обращает достаточно внимания на торговлю с Лапландией и этим уступает преобладающее значение в той стране другим европейским промышленникам; один агент писал, что в 1574 году два английские корабля вывезли из Лапландии только 300 бочек рыбьего жира, тогда как другие купцы, преимущественно голландские, купили там у Русских, Корельцев и Лопарей 1183 бочки^[382].

Рыбный промысел в Сибири. Рис. XVII в.

В конце царствования Иоанна IV льготы английской компании были ограничены, но в царствование Феодора, благодаря приязни Бориса Годунова к Англичанам, последние опять добились позволения торговать в России вольною торговлей, освободившись от платежа пошлин, простиравшихся со времени ограничения льгот более чем на 2 000 фунт. стерл. в год^[383]. Но Англичане добивались не одной свободы от пошлин: они добивались права исключительной торговли в России. На предложения об этом со стороны королевы Елизаветы из Москвы отвечали, что дело несхожее указывать царю в его государствах тому торговать, а иному не торговать. За старания компании вытеснить из России других иноземных купцов, даже Англичан, не принадлежавших к компании, последние преследовали ее суда и агентов, на что она сильно жалуется в своих инструкциях и письмах к агентам; но она и сама прибегала к подобным же средствам с целью избавиться от соперников. В Москву приходили жалобы других иностранных купцов, что Англичане не пропускают их кораблей к Московскому государству^[384]. Вытеснить соперников не удалось компании: Горсей пишет, что летом в гавани Cв. Николая всегда можно было найти кроме английских суда немецкие, голландские и французские^[385]. Но во внутренних областях государства Англичане не встречали таких сильных соперников, как на пограничных рынках России. Агенты компании доносили, что Англичане пользуются большим доверием русских купцов, что последние с особенною охотой предлагают им свои товары, зная их как хороших покупателей и исправных плательщиков; но из инструкций компании видно, какими соображениями руководилась она, стараясь привлечь к себе русских торговых людей: ей хотелось вытеснить иноземных конкурентов и господствовать на русских рынках, потому что конкуренция возвышала цены русских товаров и понижала цены английских. Действуя таким образом с помощью льгот, испрошенных у московского правительства, компания давила русских торговых людей; последние чувствовали свое бессилие пред богатыми и ловкими английскими купцами, которые действовали соединенными силами, систематически; русские торговые люди не могли тягаться с ними и ненавидели их за их привилегированное положение в России. Горсей рассказывает, что когда Боус ехал на аудиенцию во дворец, народ в Москве, догадываясь о цели его приезда в Россию, поносил его обидными прозвищами^[386]. В начале царствования Михаила Федоровича Англичане получили грамоту на свободную и беспошлинную торговлю в России; русские торговые люди жаловались на стеснения и потери, которым они подвергаются от иноземных купцов, преимущественно Англичан, желали удаления этих купцов из внутренних областей государства^[387]; но Спафари сказывал Невилю, что Англичане сохраняли преобладающее значение в русской торговле до смерти короля Карла I^[388]. В 1649 году наконец исполнено было давнее желание русских торговых людей: Англичане, по царскому указу, высланы были из внутренних областей государства, и им позволено было торговать только у Архангельского города. В объяснение этой меры Карлилю говорили в Москве, что Англичане продавали в России табак вопреки царскому запрещению и не доставляли в царскую казну английских товаров, сукна, олова, свинцу по цене, по какой продавались они в Англии, о чем постановлено было условие в царствование Михаила^[389]. По высылке из внутренних областей и уничтожении льгот Англичане платили в казну пошлины 6 000 руб. ежегодно^[390]. После этого преобладающее значение в торговле на севере Московского государства получили купцы голландские, несмотря на то, что платили царю 15 % пошлины с привоза и вывоза; по словам Невиля, они держали в Архангельске более 200 агентов, которые зимой ездили в Москву и другие города для закупки русских товаров. К Архангельску приходили также суда из Гамбурга и других ганзейских городов.

Торговые суда ганзейского союза. Миниатюра из Свода уложений Гамбурга, конец XV в.

В XVII веке Архангельск был главным местом сбыта хлеба за границу, который покупали преимущественно голландцы^[391]. По известиям XVII века, по Северной Двине ходило вверх и вниз множество судов; русские купцы свозили по ней к Архангельску воловьи и лосиные кожи, пеньку, смолу, льняное семя, золу, разные меха, меняя все это на товары, привозившиеся голландскими и английскими купцами из Испании, Италии, Франции, Голландии и Англии, как то: пряные коренья, сахар, шафран, соленые сельди, вина, разные ткани, голландские сукна и полотна, зеркала, ножи, шпаги, ружья, пистолеты, мушкеты, медь, свинец, олово, серебро и золото, тафту, атлас, бархат, парчу, шерстяные и бумажные чулки, волоченное золото, жемчуг, алмаз и другие драгоценные камни, наконец, большое количество серебряной и золотой монеты^[392]. Купцы фламандские и гамбургские, по свидетельству Невиля, вывозили из России через Архангельск преимущественно воск и железо. Иноземные корабли приходили к Архангельску в июле и уезжали в сентябре. Ежегодно приходило сюда до 30 иностранных кораблей^[393]. Северная иностранная торговля через гавань Св. Николая и потом Архангельск имела важное влияние на Северо-двинский край: ей приписывали увеличение народонаселения и развитие промыслов в этом крае^[394]. Кроме западных купцов, сюда приезжали и восточные – Татары, Бухарцы, Персияне^[395]. О значительности архангельской торговли в XVII веке можно судить по величине таможенной пошлины, которой, по свидетельству Олеария, в иные годы собиралось в Архангельске больше 3 000 000 руб.^[396]. Перемена, начавшая обнаруживаться в торговле Московского государства с Западной Европой с половины XVI века, состояла в том, что движение этой торговли стало более и более отклоняться от прежних своих средоточий и направляться в другую сторону – на север, к устью Северной Двины. Но прежние средоточия западной торговли и после открытия северной торговли не потеряли своего значения. Мы упоминали о торговом движении по Днепру, передававшем в Литву русские товары из Москвы и Холопьего города. Ланнуа встречал в Литве вещи с названием русских, именно шубы, постели, перчатки и чашки^[397]; по известию Герберштейна, в Калуге искусно вырезывали из дерева чарки и другую домашнюю посуду, которую отправляли на продажу в Литву^[398].