Варвара Вьен
Попробуй обмани
3 глава
– Вот интересно, а вообще законно так смотреть? – спрашиваю у Евы, которая так же, как и я, наблюдает за игрой взглядов нового препода и Николь, которая по-прежнему садится рядом с нами.
– Мне больше интересно, кто первым сдастся, – отвечает подруга.
Сегодня мы перешли от теории к практике, то есть нас усадили за компьютеры и дали самостоятельное задание, которое мы уже сделали, поэтому сейчас развлекаем себя, смотря за взаимодействием этих двоих.
– А мне интересно, – неожиданно вступает в разговор Николь, когда Константина Георгиевича отвлекает Марина Коротаева. – Чего он вообще припёрся именно на наш поток? Зачем он вообще пошёл преподавать?
– Из него выходит хороший препод, – говорю я. – Может, он хочет передать свои знания студентам, чтобы развивать это направление? – замечаю, как она косится в сторону мужчины, который, склонившись над плечом девушки, что-то ей объясняет, показывая карандашом на экран. – Да не обращай ты на него внимание. Пусть смотрит, потом надоест и отстанет.
– Очень на это надеюсь, – отвечает Николь, по виду которой, наоборот, кажется, что она не хочет этого.
– Николь, у вас уже всё готово? – неожиданно раздаётся совсем рядом, и Святова закатывает глаза.
Константин Георгиевич, не дожидаясь ответа, начинает проверять то, что сделала наша отличница. И делает это очень уж странно… соблазнительно для одной конкретной девушки, я бы сказала, – заключает её в своеобразный кокон, положив руки на стол по обе стороны от неё и прижимаясь грудью к ней. На лице Николь расцветает румянец. Он усиливается, когда мужская ладонь ложится поверх её на мышку.
Не боится увольнения?
Интересно, а сколько это будет продолжаться? Чтобы я понимала, сколько у меня есть в запасе времени на наслаждение этим спектаклем. Протянут до конца года? А до конца выпуска? Было бы неплохо.
После пары Николь с остервенением собирает свои немногочисленные вещи в сумку и выходит из аудитории, чеканя шаг. Впервые вижу нашу тихушницу в таком состоянии. Не сговариваясь, следуем с Евой за ней. Как бы та ничего не натворила. Провожаем ровно до того момента, как понимаем, что до кабинета ректора остаётся всего один поворот.
По времени не успеваем зайти в кафе напротив института, поэтому посещаем институтскую столовую, в которой не были с первого курса. Как только переступаем порог, сразу окунаемся в шум голосов и бряканье посуды. Пока стоим в очереди, осматриваем ассортимент. Я не сильно голодна, поэтому решаю взять чай с булочкой. Да и, если честно, им я больше доверяю, чем той же грече с мясом.
– Не мы одни решили сюда прийти в кои-то веки, – как бы между прочим замечает Ева.
Сначала не понимаю о чём она.
Мы разместились у окна, где стол освободился как раз, когда мы мимо проходили с подносами. Подруга сидит лицом к дверям, поэтому может видеть всех входящих и выходящих. Оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд тёмно-карих глаз.
Отворачиваюсь, возвращая внимание чаю, который более мне интересен.
– Он тебя узнал, – констатирует Вьюнкова и бесстрастно отламывает от своей булочки кусочек, который тут же оказывается у неё во рту.
– Только не говори, что он идёт сюда, – прошу я, уже зная ответ.
– Не буду, – легко соглашается та, и в этот же момент с нами равняется компания мажорчиков.
– Возьмите и мне что-нибудь, – распоряжается наш «король» и бесцеремонно усаживается рядом со мной, нагло и без стеснения закидывая на спинку моего стула руку. – Какая встреча, – тянет он, приближаясь к моему уху. – Это судьба, – шёпотом так, что ух было бы, да если бы не иммунитет мой к таким подкатикам.
– Это не судьба, – тут же возражаю я и совсем непочтительно отодвигаю его от себя указательным пальцем в лоб. – Мы всего лишь учимся в одном институте. Просто стечение обстоятельств.
– А я всё равно буду считать, что это судьба, – начинает снова приближаться ко мне и снова получает от меня пальцем в лоб, но уже сильнее.
– Как угодно, – равнодушно произношу, допиваю чай и раздражённо добавляю, когда этот «король» снова пытается меня, не знаю, обнюхать, облапать, обсмотреть. – Что за мания нарушать личное пространство? Я ж к тебе так не лезу.
– Я был бы не против.
– Не сомневаюсь, – язвлю я и запихиваю остатки булочки в сумку, поняв, что нормально перекусить мне не дадут. – Иди к тем, кто с радостью нарушит твоё личное пространство и даже больше.
К нам подходят два блондина, неуловимо похожих друг на друга, три девушки, которые постоянно меняются от недели к неделе и чаще. То есть понятно – классическая компания мажоров, которую частенько описывают в книгах и показывают в сериалах. К сожалению, стол достаточно большой, чтобы на него бесцеремонно поставить несколько подносов и спокойно разместиться нескольким людям.
– У нас пополнение? – чуть-ли не облизывается блондин. Тот, что повыше и с серыми глазами. Не помню, как зовут ни его, ни второго.
– У вас обед, а мы уходим, – непререкаемым тоном отрезает Ева, и мы одновременно поднимаемся со своих мест.
– Не составите нам компанию? – не унимается он.
– Нет.
– Жа-аль.
– А нам нет, – хмыкаю я, собираясь уходить.
– Как тебя зовут? – останавливает меня вопрос.
Повернувшись к Рокотову и оценивающе его оглядев, так сказать, играю небольшой спектакль, чтобы потешить эго мажорчика, возомнившего о себе небывалого сердцееда, что сможет покорить меня один своим высокомерным видом и белозубой улыбкой.
– Как родители назвали, так и зовут, – мило улыбаюсь ему, подмигиваю и, подхватив Еву под локоть, удаляюсь.
– Я всё равно узнаю о тебе всё! – несётся мне в спину, когда мы почти выходим из столовой.
– Чую, к нам в скором времени будет повышенное внимание, – замечает Ева.
– Уже, – мрачно поправляю я.
И действительно, многие студенты поглядывают на нас с интересом. Особенно те, что выходят следом за нами. Не сомневаюсь, что уже через пять минут весь институт будет знать с кем общался их любимый «король». Это даже звучит отстойно. Будто в дешёвом бульварном романчике.
Дальше время проходит без происшествий.
Зато в конце учебного дня начинается веселье…
Накрапывает дождь, дует ледяной ветер, пробираясь под кожу. Осень берёт своё. Путь до ворот проходим быстро, а я ещё умудряюсь ругать Вьюнкову – она не надела шапку.
– Это же Питер, Ев, – закатываю глаза, перескакивая через лужу. – Ты не первый год живёшь здесь.
– Хватит бухтеть, – огрызается она. – Я уже сама пожалела о своей глупости. И…
– Подвести, красавицы? – перебивает её знакомый голос, от звучания которого у меня рефлекторно закатываются глаза.
– Не будь банальным, – кидаю ему, не останавливаясь и проходя мимо.
– У меня экзамен по вождению через месяц, – говорит Ева, напрочь игнорируя едущего за нами Рокотова, который привлекает слишком много внимания. – Папа пообещал отдать свою машину, если с первого раза сдам.
Новый порыв ветра взметает и спутывает волосы, которые настойчиво лезут в лицо. Убираю очередную мокрую прядку, как перед нами прямо на пешеходном переходе останавливается ярко-жёлтый автомобиль, из которого выходит Рокотов собственной персоной.
– Девушки, я серьёзно – давайте подвезу, – и вид у него вполне нормальный, без его обычного выражения лица обаятельного дурашки, который знает себе цену и считает, что все вокруг считают его невероятным. – Погода не располагает к прогулкам. Замёрзнете ещё, заболеете.
– Спасибо за предложение, но нет, – обхожу его и продолжаю путь.
Меня хватают за локоть, вынуждая остановиться.
– Почему? – в глазах искреннее непонимание.
– Не сажусь к незнакомцам в машины, не считая такси, – любезно поясняю, дёргаю рукой, высвобождаясь из хватки. – Ты нас задерживаешь.
– Красавица, давай я всё-таки…
– Если хочешь помочь, то вызови нам такси, – перебивает его Ева. – Хотя мы можем и сами.
– Ага, а ещё мы можем зайти в кофейню, – выдвигаю идею, не горя желанием раскрывать адрес. Пусть и без номеров парадной и квартиры. – Ты вообще чего привязался к нам?
– А может ты мне понравилась?
– Ага. Думаешь, я в это поверю? – хмыкаю я. – Я могу ещё раз повторить – меня не интересуют одноразовые отношение. Тем более с тобой.
– Чем я плох? – оскорбляется Рокотов, выглядя при этом преступно мило.
– Наверное, тем, что меняешь девушек чаще, чем бензин в бак заливаешь? – киваю на его авто. – Ты бы убрал свою тачку с проезжей части, – советую ему. – Что у нас там, Ев?
– Две минуты, – отчитывается та.
Пока я вела диалог с Рокотовым, Ева вызвала такси.
К счастью, поспорить со мной парню не дают возмущённые водители. Пока он занят парковкой в положенном месте, мы с Евой садимся в только что подъехавшее такси. Наблюдаю через заднее стекло за перекошенным выражением лица, когда Рокотов понимает, что цель опять его продинамила и уехала, оставив ни с чем.
– А он не сдаётся, – замечает через несколько минут Ева, пару раз оглянувшись.
Следую её примеру – прямо за нами едет автомобиль, маяча своим ярко-жёлтым в серости, что окружает сегодня нас. Вздыхаю и возвращаюсь к просмотру ленты в телефоне. Мне как раз попадается видео танцующей группы, и я вспоминаю про сегодняшнее занятие, которое должно начаться через полтора часа, а нам ещё домой надо зайти. Хорошо, что уже подъезжаем.
Заходим в парадную в тот момент, когда на место такси встаёт спорткар Рокотова.
Не хотела я, чтобы он знал, где я живу… Что теперь поделать? Тем более он ещё не знает номер квартиры. И надеюсь, не узнает. Понятно, почему Рокотов ко мне привязался. Ему явно давно не отказывали. Привык парень, что на его шею вешаются все, кому не попадя. А тут я, которая не плывёт от первого банального подката. Почему он не обратил внимание на Еву – непонятно. Она такая красотка. Но кто по характеру из нас лучше – ещё не известно.
К сожалению, за то время, что мы проводим в квартире, собираясь на танцы, ярко-жёлтый авто никуда не исчезает.
– Я как чувствовал, что вы скоро выйдете, – произносит Рокотов, отлипнув от бока своей машины и направившись к нам.
– У тебя дел своих нет? – спрашиваю, в который раз за день обходя его и продолжая идти в сторону танцевальной студии, которая находится на соседней улице. – Как же ты оставил так надолго своих Вупсеня и Пупсеня с вашими девочками? Можешь не отвечать, – не даю ему и слова сказать, продолжая. – Мне не интересно. Давай ты не будешь строить их себя сталкера. Я не хочу с тобой взаимодействовать ни в каком плане. Даже как с соседским котом.
Ева фыркает.
– Как мне на тебя произвести внимание, чтобы ты изменила своё мнение? – подстраивается под мой шаг.
– Ты уже произвёл так, что отпадает всё желание иметь с тобой хоть какое-нибудь дело, – будничным тоном сообщаю, перешагивая через лужу.
– Почему?
Кидаю на него косой взгляд – выглядит обескураженным.
– А ты вспомни, как себя ведёшь, – советую ему. – Не вызываешь ты доверия. А теперь, будь любезен, отстань и найди кого-нибудь другого. Желающего пообщаться с тобой в разных плоскостях.
Мы подходим к студии. Когда уже хочу войти внутрь, меня останавливают за локоть. Еве приходится тоже задержаться. Мимо нас проходят девчонки, с которыми мы занимаемся в одной группе. Ловлю на себе их заинтересованные взгляды и понимаю, что сейчас будут жуткие сплетни в раздевалке. Такое бывает всегда. Женский коллектив. От него никуда не убежать.
Например, в прошлый раз мы обсуждали смысл пышных свадебных церемоний. Ведь изначально их устраивали со смыслом. Девушку провожали из одного рода в другой. Она переходила под защиту своего мужа от отца. Поэтому столько разных традиций, на которые сейчас смотрят скорее потому, что так надо, так прикольно повеселиться, так заведено. Это нам всё рассказала Маша, которая увлекается всякими разными традициями, смысл которых утратился в современном мире. Было очень интересно её послушать. У неё прямо глаза горели, когда она всё расписывала и разъясняла. Достаточно интересная тема.
– И всё же, что нужно сделать?
Бедолага – у него уши уже красные от ледяного ветра. Шапку надо носить, шапку. Зачем себе вредить только для того, чтобы показаться крутым и модным? Но, может, он просто привык рассекать на машине, находясь постоянно в тепле, и просто был не готов к такому походу.
– Ничего, – стараюсь максимально понятно выразить свою позицию, глядя ему в глаза. – Не стоит меняться ради кого-то, надо из-за себя, потому что тебе это надо, хочется. Меня не интересуют избалованные мальчики, которые понятия не имеют, как ухаживать за девушками. Это не делает тебя плохим человеком. Ты такой, какой есть. Но не для меня. И я не для тебя. Мы привыкли к разным уровню, стилю жизни.
– Ты всегда за всех всё решаешь? – неожиданно спрашивает Рокотов. – Так просто меня отодвинула даже от списка рассмотрения, – ух, как заворачивает. – Всё обо мне решила, подумала, что всё обо мне поняла. Ты же даже со мной не общалась…
– Ты ещё обидься, – невежливо перебиваю его. – Повторю – мне не интересно. Не мои проблемы, что ты производишь такое впечатление. Я тебя не заставляю со мной сейчас тут стоять и что-то мне доказывать.
– Ника, нам пора, – Ева показывает время на телефоне.
Не прощаясь, уходим. У нас есть ещё минут пятнадцать, а ещё надо ответить на кучу вопросов. Неудивительно, ведь я ещё ни разу не мелькала рядом со студией с парнем. В отличии от Евы, которую иногда подвозили мужчины, с кем она общалась, ходила на свидания.
Я оказываюсь права. Помимо того, что девчонки заваливают меня вопросами, как только я переступаю порог раздевалки, так мы ещё всё занятие обсуждаем Рокотова. Наша группа разделяется на несколько лагерей. Кто-то считает, что надо дать ему шанс. Кто-то, что таких надо обходит стороной. А кто-то, что его надо проучить, показать его поведение со стороны, чтобы он задумался.
Справедливости ради, мы обмываем косточки не только Рокотову, но и остальным мужикам. Конечно, больше всего достаётся бывшим. Даже я делюсь своим. Мою душеньку тешит то возмущение, что вываливается на Вадика, когда девчонки узнают о его поступках. И конечно же, меня берёт гордость, что моё безумие в адрес парочки предателей, оценивают по высшему балу, называя богиней возмездия.
Приятно, чего уж таить.
4 глава
После занятия проводим в раздевалке ещё минимум полчаса – всё никак наговориться не можем. Тема бывших всё же животрепещущая. О ней можно говорить до бесконечности. Даже если у тебя их нет, как у Златы, которой скоро исполнится семнадцать лет. Она всё переживает, что у неё ни разу не было парня и что она даже не целовалась.
Сейчас почему-то многие стремятся вступить в отношения чем раньше, тем лучше, и чтобы их было много. Я это называю – отношения ради отношений. Потому что если у тебя нет их, то ты неудачница, тобой никто не интересуется, значит, с тобой что-то не так. Бред полнейший, но многие на это ведутся, к сожалению. Я считаю, что не стоит гнаться за чем-то во вред себе. Ну не готова ты, допустим, в четырнадцать лет к отношениям, ну и ладно. Что в этом такого? С мальчиками можно просто общаться, не обязательно же «строить» с ними отношения. Зачем? Ты же явно не собираешься здесь и сейчас обзаводиться семьёй. Ты ещё по сути ребёнок. И даже в семнадцать ты можешь быть ребёнком-ребёнком – и это нормально, если это не отставание в развитии. Не интересны тебе свидания, парни, романтика и всё такое прочее, и ладно. В этом нет ничего криминального.
Допустим, есть те же сорокалетние «взрослые», которые всё знают лучше всех, даже если и сталкивались с тем или иным направлением только в книжках – но уже эксперты получше профессионалов, находящихся много лет там. Некоторые вырастают биологически, обзаводятся детьми, о которых могут забыть в определённый момент, при этом они же не вырастают ментально. Ведут себя не как самодостаточные личности, а как, маленькие дети, у которых отобрали игрушку или не сделали всё по первому зову, по щелчку пальцев. И их же не заботит такое поведение! Им же нормально. Так почему в семнадцать быть без опыта отношений, без парня, чувствовать себя ребёнком, не готовым к взрослым вещам по типу оплаты коммунальных услуг, поцелую, сексу, в конце концов? Хотя вон сколько несовершеннолетних девушек, ставших матерями. Мало кого это смущает. Могут осуждать, обсуждать, радоваться, что сами не такие, что умнее, вместо того, чтобы заняться половым воспитанием детей, чтобы предотвратить такое.
Кажется, Злата успокаивается, выслушав всю свалившуюся на неё тираду. Меня конкретно что-то занесло, но ладно вовремя останавливаюсь, а то можно надолго застрять в студии.
Возвращаемся домой без приключений. Правда, Ева тут же уходит на свидание с парнем с факультета биологов. Я же приступаю за домашку, а потом начинаю проверять сданные мне на проверку работы от моих учеников. Радуюсь, что мои усилия дают свои плоды – у многих значительно улучшается грамматика, запоминаются исторические события и развивается мышление, когда они выявляют причинно-следственные связи.
Подруга возвращается ближе к полуночи. Весёлая. Свидание явно удалось.
Мы не спим ещё часа два, обсуждая Евиного кавалера, из-за чего встаём на следующий день не выспавшимися, вследствие чего не в самом благостном расположении духа.
В аудиторию заходим перед самым началом. Как обычно шумно, пока не приходит преподаватель и не начинает вещать, вбивая в нашу головушки знания. Лениво веду конспект в то время, как Ева откровенно ничего не делает. Всё время поражаюсь её способности вроде ничего не слышать, не вникать, но при этом она может ответить на вопрос, который в любой момент задаст препод.
– Девочки, вы уже определились с темой проекта? – вылавливает нас в обед староста, держа в руках блокнот с ручкой.
– Какой проект?
– Ну как же, – окидывает нас растерянным взглядом Вика. – В беседу скидывали информацию, что нам надо сделать проекты, из числа которых потом выберут лучшие и дадут возможность его реализовать. Соберут несколько групп с разных факультетов старших курсов. Даже Ваня Рокотов будет участвовать, хотя поговаривали, что он отказался.
– Участвует и участвует. Что в этом такого? – спрашиваю я, искренне не понимая той восторженности, что демонстрирует староста, говоря о «короле» института.
– Ну как же, – а она искренне не понимает мою реакцию. Всё честно. – Рокотов нигде просто так не участвует, а тут вот решил. Да он же лишний раз ничего делать не будет!
– Вот именно, – киваю. – И что вы в нём нашли все? Можешь не отвечать, – поспешно добавляю, видя, как Вика хочет начать расписывать достоинства своего кумира. – Мне не интересно.
– Мы посмотрим и потом тебе сообщим, – добавляет Ева, после чего мы наконец-то выходим на улицу, чтобы попасть в кафе напротив и нормально пообедать.
Наш любимый столик на углу, к сожалению, занят, поэтому мы занимаем соседний. Но лучше бы сели в противоположном конце зала – у нас не лучшие соседи. Блондинчики с парой девушек, одетых не по погоде, шумно флиртуют и явно ждут ещё одно друга, который уже через несколько минут присоединяется к ним, пройдя мимо нас и не удостоив взглядом. Сейчас много посетителей, поэтому мы не можем выбирать просто по тому, что выбора-то нет.
В целом, обед проходит неплохо, не мешает даже компания за спиной, которая чересчур шумная. Успеваем с Евой обговорить планы на сегодняшний день. Она хочет пройтись по магазинам, а у меня ближе к вечеру два занятия.
Возвращаемся в институт в одно время с компанией Рокотова. Половину времени пар приходится слушать ахи и охи девчонок, которые узнали об участии «короля» института в мероприятии, придуманном только в этом году. Во всяком случае мне не доводилось слышать ни о чём подобном за два года обучения.
До начала занятия с Ильёй просматриваю сайты из предоставленного списка. Преподаватель задал нам проанализировать их новостные странички, посмотреть и подметить особенности каждой и написать, чтобы я изменила или рассказать, что мне понравилось там. Хорошо, что сайты довольно интересны и познавательны. Видно, что их подбирали с умом, а не на отвали.
– Расскажи, как у тебя дела в школе, – прошу Илью, когда мы решаем сделать небольшой перерыв и просто поболтать.
– Русичка нас сегодня всех… – задумывается он. Видимо, пытается подобрать слова поприличнее, не те, что использует с друзьями.
– Грязью полила, – предполагаю я.
– Даже залила, – ухмыляется. – Пол-урока рассказывала какие мы тупые, что не сдадим экзамены и что нам нечего делать в десятых-одиннадцатых классах. Зачитывала наши работы вслух и… чихвостила нас только так.
– Слово-то какое подобрал.
– У меня бабушка так говорит, – смущённо поясняет Илья.
– Знаешь, что я тебе скажу, – решаю поделиться своими мыслями. – Будет банально, но не принимай её слова близко к сердцу, не обращай внимание. Лучше не зацикливаться на её словах, потому что так можно сбить себя с настроя, потерять веру в себя. У таких людей, как твоя учительница русского языка, в жизни есть мало хорошего, или они просто не могут жить без негатива, тем более, когда они долгое время не вырабатывают его и не выплёскивают на других. Мой совет – не отвечай на их агрессию своей. Люди, имеющие определённую власть, как это не грустно понимать, могут злоупотреблять ею и попортить жизнь.
После моих слов парень задумывается. Даю ему немного времени на размышления, а потом продолжаю занятие, объясняя новую информацию.
Ева приходит, когда я уже выбрала себе тему, отписалась старосте и даже сделала несколько зарисовок. Хочу попробовать реализовать идею по привлечению внимания к всестороннему детскому развитию, чтобы даже самым маленьким давали право выбора. Для многих непонятно, зачем заниматься со специалистом тем же самым рисованием, если можно самому учиться через метод проб и ошибок или по бесплатным видосикам в Интернете. Недальновидно, как по мне. Что может понять ребёнок, если даже не каждый взрослый способен разобраться? А если у него появятся вопросы или идеи, которые никак не затронуты ни в одном видео? Конечно, можно задать вопрос в комментариях, но где гарантия, что на него ответят? Нигде. Зато, занимаясь со специалистов в данной области, можно не переживать, что удовлетворить любопытство некому. Разумеется, если специалист хороший, опытный, радеющий за свою работу.
– Я смотрю, ты времени зря не теряешь, – говорит подруга, заглядывая в мой блокнот для заметок.
– Тема интересная, – гляжу на неё снизу-вверх, так как лежу на полу в окружении подушек и кучи тетрадок с учебниками. – Будет здорово, если смогу реализовать идею.
– Ну да, там как раз участвует Рокотов, – как бы между прочим замечает Ева. – С его деньгами можно всё что угодно замутить.
– Причём тут Рокотов?
– Думаешь, он так быстро успокоится? – я молчу. – Ника, ты когда такой наивной стала? С чего бы ему бросать всё в начале пути. То, что ты его несколько раз отшила, его не остановит. Сейчас он погрустит, порефлексирует, наслушается советов своих дружков и снова ринется в бой. Я вангую.
– Обломится, – закатываю глаза. – А мы развлечёмся.
– И то верно.
***
– Почему именно он? – в который раз вздыхает Николь. – Неужели никого другого нет? Вон тот же Рокотов или его дружок Быков. Я согласна даже на них.
Несколько минут назад нам сообщили результаты проверок проектов, которые мы презентовали полторы недели назад. Они выделили самые лучшие и распределили старшекурсников по смежным темам. Не знаю, что сделали другие, не учащиеся на нашем направлении. Чем руководствовались при распределении, тоже не понятно.
Как и ожидалось в мою группу попал Рокотов. Помимо него со мной работать будут две девочки с юридического, парень с айти и ещё несколько ребят. Мне разрешили пригласить одного человека на моё усмотрение. Главное условие – чтобы он не делал большую часть работы, возложенную на меня.
Николь же достался в группу Константин Георгиевич, который выглядел очень довольным. Я даже посочувствовала девушке. А Ева будет работать с дружками Рокотова, которые неожиданно тоже подали заявку на участие в самый последний момент. Вот тут надо подумать, кому выражать сочувствие.
Кстати, самого Вани не было на общем сборе, когда оглашали результаты.
– Слушай, он хотя бы не шалопай, – говорит Ева, когда мы втроём устраиваемся в кафе, куда пошли, чтобы, так сказать, отметить небольшой успех. Как-никак было много заявок, как нам сообщила Святова по секрету. – Боюсь даже представить, как буду работать с этими блондинчиками.
– Они умные, – вздыхает Николь, помешивая кофе ложкой. – Но да, соглашусь, разгильдяи ещё те. Папа говорит, что им бы немного дисциплины и тогда цены им не было бы.
– Может, поможешь исполнить мечту папы-ректора, а, Ев? – кидаю на неё хитрый взгляд.
– Делать мне больше нечего, как всяких мажоров перевоспитывать, – фыркает та.
– Ты так-то сама та ещё мажорка, – напоминаю ей.
– Нашла с кем сравнивать. Я же всё-таки не выросла с золотой ложкой в за… во рту, поэтому знаю цену деньгам и труду людей.
– Откуда ты можешь знать, что парни не знают? – спрашивает Николь.
– Что-то сомнительно, что люди, направо и налево разбрасывающиеся деньгами, посещающие пары только для галочки, могут знать каким трудом зарабатываются те самые деньги, которые они даже не ценят.
– Ты же с ними не общалась, – возражает Святова.
– А ты чего их защищаешь? – прищуривается Ева.
– Я их не защищаю. Просто я не цепляю на людей ярлыки, предварительно не пообщавшись с ними.
– Ой-ли? – не верит ей Вьюнкова.
Между ними завязывается спор, где каждая пытается продавить свою позицию. Я их не слушаю, увлечённая мечтами, в которых моя задумка получается. Меня даже несильно возмущает присутствие в моей группе Рокотова, который действительно может помочь. А если нет, то его можно просто отстранить. Всё зависит от него самого. Мне всё же хочется верить, что он не совсем пропащий. Живёт во мне надежда, что такое его поведение просто маска от боязни показывать себя настоящего. Допускаю мысль, что Ваня даже сам не знает какой он на самом деле.
Будь я более наивна, то несомненно пожелала бы достать его из скорлупы. Но… Пусть обращается за помощью к специалисту, а я не желаю строить из себя спасателя. Тем более, это далеко не всегда приносит «спасателю» счастья и добра. Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад.
