Вадим Зеланд
Жрица Итфат + Тафти жрица + Трансерфинг реальности. Ступени I, II, III, IV, V

Карамилла-Маравилла

Впрошлый раз мы оставили нашу «экспедицию крышки» на площади, где они сидели в растерянности оттого, что кинолента остановилась, и все персонажи, во главе с сумасшедшим писателем, замерли.

– Что будем делать? – как обычно спросила Желтая Подлодка, и тут же сама ответила. – А что если нам вернуться по ленте обратно, до того кадра, как все остановилось, а потом еще немного назад?

– Да, это может быть интересно, – сказал Адя Зеленый. – Но что еще интересней, откуда у легкомысленной блондинки такие глубокие мысли?

– А ты у нас такой весь умник-разумник, что дальше некуда! – ответила ему Подлодка.

– Это кошевительно интересно, – сказала Кошиса. – Что там, на предыдущих кадрах? Ведь мы там должны встретить самих себя?

– Может так, а может и нет, – предположила Оранжевая Корова. – Если Адя прав, и мы гуляем живьем в застывшей кинокартине, тогда мы вышли из кино, и нас не должно быть на кадрах.

– Если мы там встретим самих себя, это будет нелогично, – подал голос Зверюга.

– Но, если мы не найдем себя на кадрах, предшествующих тому, в котором кино остановилось, это будет тоже нелогично, ведь мы там присутствовали, – заметила Корова.

– Так или иначе, если произойдет что-то нелогичное, тогда, возможно, кинолента и запустится, – сказал Адя. – Мы прошли три кадра, значит, надо вернуться обратно, и на четвертом посмотреть, что будет.

– Идем, – просто скомандовала королева Брунхильда.

Им пришлось проделать обратный путь, несмотря на то, что все уже порядком устали. Друзья трижды пересекли промежутки между кадрами и оказались в том кадре, где кино остановилось. Они снова заглянули в кафе, там все оставалось по-прежнему: неподвижные манекены в тех же позах. Наконец, они пересекли четвертый промежуток. Здесь тоже ничего не поменялось – полная статичность, как на фотоснимке. Наших героев не покидало ощущение, что они и в самом деле гуляют внутри фотоснимка, только объемного. Очень странное ощущение, от которого им всем было не по себе.

Но вот внезапно пространство шелохнулось, и подул легкий ветер. Деревья зашелестели листьями, появились другие звуки, прохожие манекены ожили, зашевелились, машины на улицах тронулись с места, все это сначала в замедленном темпе, а затем с ускорением, пришло в свое естественное движение.

– Ух ты! – только и проронила Подлодка.

Остальные с аналогичными возгласами дружно выдохнули, как на сердце отлегло.

– Больше не будем никого «укокошивать», без крайней необходимости, – сказала Брунхильда.

– Да уж кошечно! – согласилась Кошиса.

Друзья вышли на площадь. Там уже никого не было, за исключением редких прохожих, а книжный магазин был закрыт. Пройдя еще квартал, они остановились у дверей знакомого кафе.

– Заглянем? – предложил Адя.

Внутри оказалось, что все посетители уже ушли, а уборщица мыла пол, двигая стульями. К ним вышла та самая официантка и объявила:

– Мы уже закрываемся! Хотите снова сделать заказ? Приходите завтра.

– Да? – ответил за всех Адя. – Ладно, спасибо, до свидания.

Они повернулись и вышли на улицу.

– Надо же, разговаривает, как ни в чем не бывало! – удивилась Подлодка.

– Да, будто ничего не случилось, или будто не помнит, – сказала Корова.

– И кино как-то быстро прокрутилось вперед, – сказала Кошиса.

– Хорошо еще, что не назад, – отметил Зверюга.

Тем временем уже смеркалось.

– Нам надо куда-то устроиться, – сказала королева.

– Я бы вас пригласила к себе, – заволновалась Кошиса, – но не знаю, будет ли вам удобно, у меня довольно тесно, я живу не особо кокошно.

– Не беспокойся, Кошиса, мы найдем какой-нибудь отель, – успокоила ее Корова.

– И я тогда с вами, – сказала Кошиса. – А вот, там, по-моему, это гостевой дом.

Невдалеке призывно сиял и светился особняк, помпезно украшенный шариками, ленточками и лампочками. Над парадным подъездом большими неоновыми буквами было выведено: «Вилла Маравилла»^[11].

Они позвонили в колокольчик, и дверь сама распахнулась. Компания, войдя внутрь, оказалась в просторном зале, посреди которого стоял большой массивный стол с такими же грандиозными стульями, с потолка свисала не менее грандиозная люстра, в дальней стене уютно горел камин, а на второй этаж вела представительная деревянная лестница, переходящая в балюстраду.

Оттуда, со второго этажа, неторопливо и важно, к ним спустилась дама средних лет, одетая в пышное платье с бусинками и рюшечками, и с еще более грандиозной, нежели все остальное, прической, которая представляла собой начес высотой около полуметра.

– Какой коссаж! – не удержалась Кошиса.

– Тсс! – зашипела на нее Корова. – Видишь, как тут все важно-вальяжно.

– Не коссаж, а церемониальный антураж! – провозгласила дама. – Я Карамилла, хозяйка виллы Маравиллы!

Брунхильда вышла вперед.

– Здравствуйте, нельзя ли остановиться у вас на ночлег?

– Вы торжественные? – задала вопрос дама.

– Что? – обронила королева, не поняв.

– До чрезвычайности! – быстро среагировал Адя, видимо, что-то смекнув. – Вот смотрите, это наша Киса-Кошиса.

Он посторонился, продвинув вперед Кошису. Кошиса подняла лапки, распушила хвост и скуксила мордочку.

Хозяйка обошла Кошису, пристрастно ее осматривая, и похоже, осталась удовлетворенной.

– Да, вы торжественные. Ну что ж, тогда я, милейшая Карамилла, ошеломляюще вас приветствую в нашей вилле Маравилле! – она говорила высоким горловым голосом, стараясь подчеркнуть весь пафос происходящего. – Прошу за мной, за мной!

Милейшая Карамилла профланировала к столу и парадным манером обошла его вокруг, в то время как вся компания послушно следовала за ней.

– Амбициозный вальс! – произнесла милейшая Карамилла. – Прошу садиться за стол, за стол!

Друзья принялись рассаживаться, а хозяйка наблюдала, согнув руки в локтях. Брунхильда села во главе стола возле камина. Остальные расположились по бокам. Для Зверюги, однако, было задачей, где сесть: рядом с королевой, или с Кошисой? Он выбрал нейтралитет и уселся между Коровой и Подлодкой.

– Авантажный паритет! – с удовлетворением изрекла милейшая Карамилла. – Орнаментально! Прошу вас подождать, не ведая печали! Вам будет предложен легкий, эфирно-ненавязчивый ужин!

– Благодарим вас невообразимо, просто неимоверно, милейшая Карамилла, за столь радикально-гостеприимный прием! – изрек Адя.

Хозяйка кивнула, насколько это позволяла прическа, и удалилась эпатажной походкой, двигая плечами с поднятыми в локтях руками, и сопровождая себя очередной непонятной фразой:

– Официальная мода!

– Ну, Адя, – сказала Корова, – наконец, ты нашел достойную твоего красноречия собеседницу.

– Говорите тише, нас могут слышать, – предупредила всех Брунхильда.

– Ой, какая странная особа! – тихонько воскликнула Подлодка.

– А по мне, так лучше велеречивая вежливость, чем грубая прямота, как у той официантки, – отповедал Адя.

– Да кошеладно, пока все неплохо, – сказала Кошиса.

– А ты, Зверюга, мог бы сесть рядом со мной по правую руку, – с упреком в голосе заметила королева. Хотя раньше такое пожелание было бы совершенно ей несвойственно.

– Или рядом со мной, мой господин, – вставила Кошиса.

– Прошу прощения, моя королева, и ты Кошиса, – пришлось оправдаться Зверюге. – Я еще не вполне освоился со своим новым обличьем, чувствую себя как не в своей тарелке.

– Позвольте выразить мою благодарность за честь, Ваше величество, – пришлось оправдаться так же и Аде.

(Адя сидел справа от Брунхильды, а Корова слева.)

– Неважно, – сказала королева.

Между тем милейшая Карамилла ждать себя не заставила. Она принесла с собой огромные плоские тарелки и церемонно разместила их перед каждым гостем, благо что размеры стола это позволяли. Затем, в противоположность масштабным тарелкам, по всему столу разложила легкие закуски и печенье в малюсеньких, но правда многочисленных блюдечках. Столовые приборы были столь же многочисленны и всевозможны. В завершение был подан здоровенный чайник, в контрасте с маленькими чашечками.

– Эпохальный концерт! – торжественно провозгласила милейшая Карамилла, закончив сервировку. – В нашей вилле Маравилле все изумительно и восхитительно!

– Точно так, милейшая Карамилла, – аналогично торжественно произнес Адя. – Ваш стол просто ослепительный, головокружительный, умопомрачительный!

– Орнаментальный, – снисходительно добавила милейшая Карамилла и собралась покинуть гостей, обронив очередную фразу:

– Мимолетные влияния!

– Простите, а на что влияния? – не утерпев, поинтересовалась Подлодка, прежде чем хозяйка успела уйти.

Та повернулась и с удивлением ответствовала:

– На беспечность, конечно же!

– А чьи это влияния? – продолжала расспрашивать Подлодка в надежде хоть что-то понять.

– Астральные! – манерно-обиженно воскликнула милейшая Карамилла, недоумевая, что гости не знают таких элементарных вещей. – Но, если вам больше по вкусу патетично-философские беседы, нежели мои угощения, тогда могу дать задачу.

– Какую задачу, простите? – спросила ошарашенная Подлодка.

– Итак, постановка задачи: вернуть объемы, воцарившиеся в мечте.

– Нет-нет, спасибо огромное, милейшая Карамилла, – вмешалась Корова. – Мы лучше отведаем ваших угощений!

– Да будет так! – провозгласила милейшая Карамилла и удалилась, слава богу, без дальнейшего усложнения ситуации.

Компания принялась за ужин неторопливо и с удовольствием. Вся обстановка располагала к комфортному времяпровождению, несмотря на экстравагантное поведение хозяйки. К тому же, милейшая Карамилла оказалась столь любезной, что не навязывала гостям свое общество и где-то занималась своими делами. А у наших друзей, наконец, появилась возможность все спокойно обсудить.

– Ну, что будем делать? – спросила Подлодка.

– В смысле? – отозвался Зверюга.

– Смысл проблемы понятен, – взялся ответить Адя. – Теперь, наряду с крышкой, у нас имеется другая загадка: кинокартина.

– И почему эта кинокартина может останавливаться, – добавила Корова.

– А еще эти странные светящиеся сплетения у манекенов, похожие на косицы, а еще синие лучи, уходящие в землю, что это вообще такое? – вставила Кошиса. – Я никогда ничего подобного не видала.

– Главное, нам надо выяснить, куда мы вообще попали, – сказала Брунхильда.

– Вопрос еще в том, реален ли мир, куда мы попали, или это нечто вроде иллюзии, – продолжил Адя.

– А разве мы попали в другой мир? – спросила Подлодка. – Может, мы в своем же мире и остались, просто с ним что-то неладное творится? Крышка ведь началась еще с нашего мира.

– Но у нас реальность никогда не останавливалась, – заметила Корова. – И нигде не встречалось таких странных объектов, через которые нельзя пройти. Помните, невидимую стену, за которой плещется море?

– Кошиса тоже говорила, что со здешней реальностью что-то не так, – сказал Зверюга.

– Кошиса, а ты видела объект? – спросила королева.

– Не понимаю, о чем вы, Ваше величество, – ответила Кошиса.

– Значит, ты не была там. А ты вообще давно здесь?

– Нет, недавно, но не помню, как тут оказалась.

– А что еще можешь рассказать об этом месте?

– Да в общем ничего, кроме того, что уже сказала: этот мир, будто ненастоящий какой-то, и люди ненастоящие. Кукольный спектакль, одним словом. Не поддается никакой кошелогии.

– А ты еще упоминала, что персонажи могут появляться и исчезать, в зависимости от того, что написано в книге.

– Да, здесь что ни напишешь, все сбывается в точности. У меня только с крышкой ничего не получилось, на нее почему-то никак повлиять невозможно.

– С другой стороны, тут все представляется вполне реальным, за исключением странного поведения здешних обитателей, – сказал Адя. – Например, еда вполне реальная.

– Во сне, когда тебе снится, что ты ешь, еда тоже кажется очень даже реальной, – заметила Корова.

– Вы что, хотите сказать, что нам все это снится? – спросила Подлодка. – Но ведь не может один и тот же сон видеться сразу всем одновременно?

– А может, этот сон снится только кому-то одному из нас? – предположил Зверюга.

– Еще лучше! – воскликнула Подлодка. – Ты хочешь сказать, что ты, например, видишь сон, а я ненастоящая, и тебе лишь снюсь в данный момент?

– Во сне все персонажи ненастоящие, в том числе и тот, кто видит сон, – опять заметила Корова.

– Нет, это все бред какой-то, – сказала королева. – В любом случае надо выяснить, куда мы попали. Совершенно очевидно, что мы не в своем мире.

– Я тоже не в своем! – подтвердила Кошиса. – Говорю же, этот мир ненастоящий. И да, это совершенно кошевидно. Хоть и весьма неукошительно.

– И еще одна нужная вещь нужна! – объявила Подлодка. – Себя вспомнить!

Тут все задумались и на какое-то время смолкли.

– Да, я себя словно чистым листом ощущаю, как говорила наша уважаемая королева, – нарушил молчание Адя.

– А я себя, словно заново родившейся, как говорил Зверюга, – сказала Корова. – Тем более что я больше не оранжевая корова, а рыжеволосая девушка-толстушка, ни с того ни с сего.

– А я, с какого-то перепугу, больше не подводная лодка, а девушка-блондинка, – добавила Подлодка.

– А Лохматая Зверюга больше не зверюга лохматая, а загадочный юноша интересной внешности, – добавила королева.

– Я польщен, моя королева, – поклонился Зверюга.

– Ну, а о себе, о своем кошеобразии я вам уже рассказывала, – замкнула круг Кошиса.

– Насколько я понимаю, мы себя не помним с момента нашей встречи с объектом, – сказала Брунхильда. – Во всяком случае, мне так кажется.

– Похоже на то, – согласился Адя. – Тем не менее, мы себя как-то знаем, хоть и смутно. Определенно знаем.

– Да, – сказала Корова. – Например, я знаю, что Адя у нас самый умный-разумный, а королева Брунхильда самая мудрая и рассудительная.

– Корова у нас самая вежливая, а Подлодка самая легкомысленная, – продолжил Адя.

– Не легкомысленная, а легко мыслящая! – возразила Подлодка. – У меня просто все мысли легкие, не то что у тебя, философ.

– Ладно, пусть так, – снова согласился Адя. – Я с блондинками даже и не берусь спорить.

– Зверюга у нас самый неотесанный, хоть сейчас вроде и напротив, не поймешь, – продолжила Корова. – А Кошиса… наверно, самая изысканная.

– Самая кошисканная! – обрадовалась Кошиса.

– И все-таки, мы себя знаем, и в то же время не знаем, – сказала королева.

– Короче, нам требуется определить, где мы находимся и как отсюда выбраться, – подытожил Адя. – Может тогда и себя вспомним.

– А не вернуться ли нам домой? – предложила Подлодка.

После этих слов все опять замолчали.

– А получится ли? – выразила всеобщее сомнение Корова.

– А вы знаете, куда идти? – спросила Кошиса. – Я, например, не знаю.

– Я что-то даже не помню, как вернуться хотя бы к объекту, – сказал Адя. – Кто-нибудь помнит?

Никто не ответил.

– Я тоже сейчас помочь не смогу, – сказала Корова. – Крыльев-то нет.

– А смысл какой? – спросила Брунхильда. – Мы зачем сюда шли? Чтобы возвратиться ни с чем? Давайте сначала здесь разбираться.

Все согласились, на том и порешили.

А тут и милейшая Карамилла как раз соблаговолила явиться.

– Наличествуют ли пожелания, стремления, или волеизъявления быть может? – выразилась она.

– Волеизъявления едва ли уместны в гостях, милейшая Карамилла, – как обычно взял на себя роль переговорщика Адя. – Во-первых, у нас наличествует всеобъемлющая благодарность, а во-вторых нижайшая просьба: мы устали и хотели бы отдохнуть, если позволите.

– А наличные у вас наличествуют? – осведомилась милейшая Карамилла.

– Сколько требуется? – спросила Брунхильда.

Милейшая Карамилла забралась рукой в изящный карманчик на обширной юбке, извлекла оттуда клочок бумаги, повернулась спиной и жеманным жестом протянула записочку королеве. Королева, взглянув на записку, сказала:

– Хорошо, – отсчитала нужную сумму и вручила хозяйке.

– Тогда, в нашей вилле Маравилле, вы будете триумфально возложены в объятные постели для необъятного отдохновения! Прошу следовать за мной, за мной! – произнесла милейшая Карамилла и повела всю компанию по лестнице на второй этаж.

Постели и в самом деле оказались триумфальными. На массивных железных кроватях с пышными матрасами и одеялами были выстроены пирамиды из многочисленных подушек разной величины. Поскольку гостевых комнат было всего пять, и поскольку Корова с Подлодкой сказали, что «Мы и вдвоем можем, для нас даже лучше», их двоих разместили вместе, а остальных в отдельные комнаты. Так что, все остались довольны. День закончился хорошо.

Сон зверюги и пробуждение

Зверюга долго ворочался и не мог заснуть. Зверюгу переполняли впечатления от событий прошедшего дня вместе с его нежданным превращением. Устав вертеться, он вышел в коридор. Там было две туалетных комнаты, мужская и женская. Из женской как раз выходила Корова.

– Что, не спится? – спросила она.

– Да, мысли мешают заснуть, а сны не дают спокойно спать, – ответил Зверюга.

– Вот как? И какие же сны?

– Мне часто снится один и тот же сон, – почему-то решил ей довериться Зверюга. – Чужие женщины приходят ко мне, то одна, то сразу несколько, и смотрят, недружелюбно и презрительно.

– А почему чужие, в каком смысле?

– Они стараются подчеркнуть, что они не мои.

– А они нужны тебе?

– Нет конечно!

– И что же, они приходят и просто смотрят?

– Не только, потом еще и выговаривают.

– Как? Расскажи.

Зверюга принялся рассказывать.

Чужая женщина пришла к Зверюге и говорит:

– Я не твоя.

– Да?

– Да.

– Уходи.

И она ушла.

И чего приходила, и зачем сказала?

В другой раз другая пришла, и стала подбоченясь, и смотрит.

– Чего смотришь? – спрашивает ее Зверюга.

– Ты мне не интересен.

– Зачем ты мне это говоришь?

– А вот.

– Уходи.

– А я еще приду, и буду смотреть.

И ушла.

А потом еще вместе чужие женщины пришли, и стали, руки на груди скрестили, и смотрят, и молчат.

– Чего пришли? Чего молчите? Чего смотрите?

– Мы тебя не любим.

– Это все?

– Все.

– Уходите.

– А мы опять вернемся, и опять скажем.

И ушли.

Корова была удивлена такими рассказами, но проявила искреннее участие.

– А в чем причина таких снов? Почему все это? – спросила она.

– Потому что я наказан, – ответил Зверюга.

– За что?

– Да просто за то, что я плохой.

– Вот глупости! Вовсе ты не плохой, наоборот, ты хороший!

– Нет, я плохой, я никому не нравлюсь, и меня никто никогда не полюбит. Я так наказан.

– Да у тебя совершенно нелепый, выдуманный комплекс! Говорю тебе, ты всем нравишься и нравился, даже в прежнем обличье. А с новой внешностью, так и подавно. Ты знаешь, что две особы на тебя конкретно глаз положили?

– Какие особы?

– Ну да, будто не знаешь! Королева и Кошиса.

– Все равно не верится.

– Ну вот упрямый какой! Никто тебя не наказывал, ты сам себя наказал, это только твой выбор, и ты живешь с ним!

– Чего ты меня ругаешь, и так тошно.

– Да тебя не ругать, тебя бить надо за такие мысли! Вот мы с Подлодкой соберемся и побьем тебя, обязательно! А сейчас иди спать и прогони навсегда этих женщин!

– Как их прогонишь? Они все равно приходят.

– А ты, когда они в следующий раз явятся, просто ответь им: «Ну и что?»

– Ладно, попробую.

Зверюга с Коровой разошлись по своим комнатам. А когда Зверюга заснул, чужие женщины снова пришли к нему и сказали:

– Ты нам не интересен. Мы тебя не любим. И мы не твои.

А он сказал им:

– Ну и что?

– А мы тебе не достанемся.

– Ну и что?

– Как ну и что? А ты что, и страдать не будешь?

– Не буду.

– А мы тогда уйдем.

– Ну и уходите.

– Навсегда ведь уйдем. Уходим уже.

– Идите, уходите.

И они ушли, и стало Зверюге легче.

* * *

Наутро все члены «экспедиции крышки» проснулись, привели себя в порядок и собрались за столом в гостиной.

– Ну как, приходили твои женщины? – спросила шепотом Корова.

– Да, как обычно, – ответил Зверюга.

– И что? Ты им сказал?

– Сказал. Они удивились и ушли.

– Вот видишь! Больше не вернутся.

– Надеюсь.

Вскорости и милейшая Карамилла явилась в гостиную, как обычно чинно и церемонно, с очередной пафосной фразой:

– Рострально и конфидэнциально приветствую гостей в нашей вилле Маравилле!

– И мы высочайше и глубочайше приветствуем вас, милейшая Карамилла! – ответствовал ей Адя.

– Доброе утро! – сказали остальные.

– Утро не бывает добрым или злым, оно просто бывает, и бывает всегда, – изрекла милейшая Карамилла. – Спалось ли вам, дражайшие и разлюбезные?

– Да, хорошо, спасибо! – ответили ей.

– Спится не хорошо и не спасибо, а просто, спится или нет, – милейшая Карамилла была немилосердно категоричной. – А сейчас, в нашей вилле Маравилле, вам будет предложен одухотворенный желанными веяниями завтрак! – она повернулась, подняла руки в локтях и удалилась своей эпатажной походкой.

– В нашей фигле-Маравигле!

– В нашей фиглине-Маравиглине! – передразнили ее тихонько Корова с Подлодкой, как только та скрылась за дверью.

– Да, наша фигля-Маравигля!

– Наша фиглина-Маравиглина!

– Насмешничать изволите? – упрекнул их Адя. – Негоже, однако.

– Глубокоуважаемый Адя, мы не насмехаемся над нашей виллой Маравиллой, а шутить изволим, – выразилась Корова, копируя манеру Ади.

– А, ну извольте, извольте.

– Здесь хорошо! – сказала Подлодка.

– Да! – сказала Корова.

– Здесь кокошно! – присоединилась к ним Кошиса.

– Нам о деле поговорить надо, – обратилась ко всем Брунхильда.

– Каковы наши планы, Ваше величество? – учтиво осведомился Адя.

– Я думаю, следует для начала расспросить хозяйку, что ей известно.

– А имеет ли смысл? Она, похоже, не в себе, как и все в этом городе.

– Кстати, а как называется город? – спросила Подлодка, – Кошиса, ты ведь живешь здесь?

– Помпониус, – ответила Кошиса.

– О-хо-хо, название тоже, помпезное, соответственно сути, – сказал Адя.

– Сути чего? – спросила Корова.

– Того, что здесь все из себя что-то мнят, но по сути остаются невменяемыми.

– Всекошечно! – согласилась Кошиса. – Как мы убедились, у них нет собственного Я, вот они и не в себе. А вы сами, из какого города?

За вопросом последовала неловкая пауза.

– Кошиса, ты опять начинаешь! – сказала Корова. – Мы ведь говорили, у нас что-то с памятью случилось с тех пор, как мы здесь оказались.

– А я вспомнил! – отозвался Зверюга.

– Что? Что ты вспомнил? – всполошились остальные.

– Мы не из города, а из страны, страны Зеландии.

– Ой да! Ой точно! – воскликнула Подлодка.

– И как я сама не могла вспомнить?! – удивилась Корова. – Мы действительно, из королевства Зеландия^[12], где правит наша королева.

– Да, теперь и я вспоминаю, – подтвердила Брунхильда.

– Никогда не слышала о таком королевстве, – сказала Кошиса.

– Ну как же так?! Ведь мы оттуда! Мы же не выдуманные персонажи! – опять удивилась Корова. – Это очень странно! Хотя, чему тут удивляться. Все, что с нами случилось, все более чем удивительно и странно.

– Глядя на здешних персонажей, у меня опять возникает подозрение, будто мы оказались в сновидении, – сказал Зверюга. – Отчего и сами частично впали в беспамятство. И потому себя знаем, и в то же время не знаем.

– Но мы же не спим! – возразила Подлодка. – Я точно знаю, что не спим!

– А я уже ничего не знаю, – подытожила королева. – В любом случае, нам стоит расспросить хозяйку.

Тем временем и милейшая Карамилла подоспела с подносом еды.

– Сейчас, сейчас я буду вас завтракать! – объявила она.

– Нас? – удивились гости.

– Да, поскольку вы являетесь объектами моего завтрака.

– Но милейшая Карамилла! – возразил было Адя. – Мы являемся, скорей, вполне осознанными субъектами!

– А по отношению к моему, то есть мной приготовленному завтраку, вы объекты, – продолжала настаивать хозяйка, раскладывая на столе тарелки.

– Не смеем с вами спорить, милейшая Карамилла, – согласился Адя. – А вот как раз по поводу объектов, хотели у вас спросить, известно ли вам что-либо о крышке, которая закрыла небо?

Карамилла тотчас насторожилась.

– А что именно и почему вас интересует?

– Видите ли, крышка нам очень досаждает, и мы имеем своей целью разобраться, откуда она взялась, а так же найти способ ее устранить.

– В самом деле, мои хорошие? – Карамилла сразу перестала придуриваться и оживилась, словно проснувшись. – Ах, как долго я ждала кого-то навроде вас!

– Почему же, милейшая Карамилла?

– Для вас просто Карамилла, – поправила хозяйка и принялась еще усерднее обслуживать гостей. – Да вы кушайте, кушайте, мои хорошие! Сейчас чайник принесу, и все вам расскажу!