Вадим Иванович Кучеренко
Пусть плачут мужчины
Мария. Ой! Матвей…
Роза Львовна. Это вернулся Павел Васильевич с шампанским. Я открою!
Открывает дверь. Входит Воробьев с двумя бутылками шампанского и букетом цветов.
Роза Львовна. Пойду отнесу шампанское в холодильник. А кому цветы?
Воробьев. Цветы? (Смущенно). Виновнику торжества. Я думаю, Матвею будет приятно.
Роза Львовна. Тогда поставь их в вазу на столе. И посиди пока на диване. Виновник торжества что-то задерживается.
Воробьев. (С надеждой). А, может, он не приедет сегодня?
Роза Львовна. А куда он денется?
Роза Львовна уходит. Воробьев взволнованно ходит по комнате. Мария старается на него не смотреть, подбирая осколки разбитой тарелки.
Воробьев. (Неожиданно). Мария!
Мария. (Вздрагивает). А? Что?!
Воробьев. (Тихо). Мария…
Мария. Я вас слушаю, Павел Васильевич.
Воробьев. Мария, я много думал о наших с вами отношениях.
Мария. Я понимаю, Павел Васильевич. За все в жизни надо расплачиваться.
Воробьев. И пришел к выводу…
Мария. (Говорит, не слушая). Что делать, я сама виновата во всем.
Воробьев. …что нам надо расстаться.
Мария. От судьбы не уйдешь… (Наконец до нее доходит сказанное собеседником). Что вы сказали, Павел Васильевич?!
Воробьев. Попробуйте понять меня, Мария, и простить. Я уже немолод. Мне не по плечу юношеские порывы.
Мария. (Радостно). Павел Васильевич, вы ничего не требуете от меня?!
Воробьев. После вашего неожиданного звонка со мной случилось нечто, чему я до сих пор не могу найти разумного объяснения. Все эти дни я ходил как в тумане. И вот туман рассеялся.
Мария. Павел Васильевич, дорогой!
Воробьев. Не осуждайте меня, Мария. Туман рассеялся, и я понял, что не люблю вас.
Мария. Вы любите Розу Львовну!
Воробьев. Да. И ничего не могу с собой поделать. Она была и осталась моей первой и единственной на всю жизнь любовью.
Мария. Павел Васильевич, позвольте, я вас поцелую!
Воробьев. Но, Мария, неужели после того, что я вам сказал… Вы думаете, что между нами еще возможны какие-то отношения?
Мария. Но ведь мы останемся с вами друзьями?
Воробьев. Я был бы счастлив.
Мария. Вот за это я вас и поцелую!
Воробьев. Ну, если вам так этого хочется…
Мария. Очень!
Мария целует его в щеку, отбегает и включает музыку. Из кухни выходит Роза Львовна. Воробьев смущенно озирается.
Роза Львовна. Павлик, я надеюсь, ты здесь не скучал?
Воробьев. Нет, милая. Мы беседовали.
Роза Львовна. О каких-нибудь глупостях?
Воробьев. Почему ты так думаешь?
Роза Львовна. У тебя очень глупый вид.
Воробьев. Неужели?
Мария. Павел Васильевич признался мне…
Роза Львовна. (С болью). Вот как?!
Мария. …что он до безумия влюблен…
Роза Львовна. (Грустно). Поздравляю вас, Павел Васильевич!
Мария. …в вас, Роза Львовна!
Роза Львовна. А?! Что?! (Приходит в себя). Ну да, что же здесь удивительного, моя милая? Павел Васильевич никогда и не скрывал этого.
Мария. Вы бы слышали, какие замечательные слова он говорил!
Роза Львовна. Я надеюсь, что Павел Васильевич найдет в себе мужество повторить их в моем присутствии?
Мария. Может быть, будет лучше, если он повторит их вам с глазу на глаз?
Воробьев. Нет, почему же! Я могу сказать при всех.
Мария. Скажите, Павел Васильевич!
Воробьев. (Громко). И скажу! (Тихо). Розочка…
Роза Львовна. Что, Павлик?
Воробьев. Я не спал всю эту ночь…
Роза Львовна. (С тревогой). Почему же ты не разбудил меня? Я дала бы тебе снотворного!
Воробьев. Я не спал не потому. Я не спал от любви к тебе!
Роза Львовна. Павлик!..
Воробьев. И я написал стихи.
Роза Львовна. Стихи? Мне?
Воробьев. Тебе, любимая! Хочешь, я прочту их?
Мария. Может быть, мне уйти?
Воробьев. Останьтесь, Мария! В этом нет ничего постыдного.
Мария. Тогда читайте, Павел Васильевич, и побыстрее! Вы же видите, как переживает Роза Львовна.
Воробьев. И прочту! (Декламирует).
– Мне не жить на свете, не любя.
Мне не жить на свете без тебя.
Без твоих бездонных, золотых,
Бесконечно мудрых и немых,
Опаленных солнцем и зимой
Глаз твоих. Они всегда со мной.
В черной ночи и в сиянье дня
Стали вы спасеньем для меня.
Некоторое время все молчат. Роза Львовна тихо плачет от счастья.
Воробьев (Смущенно). Ну вот… Таким образом…
Мария. (Восхищенно). Павел Васильевич, вы талант!
Воробьев. Я всего лишь глупый стареющий мужчина, который взял да и влюбился снова в свою жену.
Роза Львовна. Верно подмечено: седина в бороду, бес в ребро.
Воробьев. (Весело). Каюсь! Можете карать.
Роза Львовна. Не премину. Ближе к полуночи и начну пытки.
Воробьев. (Обнимая ее). Может быть, немедленно?
Роза Львовна. Ты совсем потерял голову, Павлик. Ты забыл, что мы ждем Матвея?
Мария. (Эхом). Матвея…
Воробьев. (Виновато). Да, как же, Матвея…
Роза Львовна. Мы с Марией на кухню. Доводить до ума праздничный ужин. А ты пока посиди здесь. И не скучай!
Воробьев. Может быть, мне все-таки кто-нибудь скажет, в честь чего сегодня такой шикарный ужин, с шампанским?
Роза Львовна. В честь возвращения блудных мужей.
Мария. Роза Львовна!
Роза Львовна. Пойдемте, милая. Нам с вами есть чем заняться, чтобы не скучать.
Женщины уходят. Раздается звонок в дверь. Воробьев открывает. Входит Плахов.
Плахов. Это вы, Павел Васильевич? Что вы здесь делаете?
Воробьев. (Виновато). Мы ждем тебя.
Плахов. Откуда вы узнали, что я должен сегодня вернуться? Я не звонил!
Воробьев. Мне было сказано, что ты будешь к ужину. Больше я ничего не знаю.
Плахов. А-а… Ничего не понимаю! Ну да ладно. Чем это так вкусно пахнет?
Воробьев. Матвей, у тебя очень усталый вид.
Плахов. Я не спал почти двое суток. И уже сутки у меня во рту не было маковой росинки… (Принюхивается). Что это за аппетитный запах?
Воробьев. Матвей, ты сердишься на меня?
Плахов. За что, Павел Васильевич?.. Готов побиться об заклад, что это…
Воробьев. Матвей, я сам не пойму, что со мной случилось. Наваждение какое-то!
Плахов. Конечно же, это утка с яблоками!
Воробьев. Но теперь уже все позади. Я клянусь тебе, Матвей!
Плахов. Вы хотите сказать, что я опоздал, и вы уже съели всю утку?
Воробьев. Утку? Какую утку?
Плахов. С яблоками.
Воробьев. Не знаю я ни про какую утку!
Плахов. Так я и догадался. Нет мне в жизни счастья! Хорошо, хоть кусок хлеба оставили.
Бросает сумку в угол, берет с тарелки на столе ломоть хлеба, садится на диван и начинает с хмурым видом жевать.
Воробьев. Матвей, как твоя командировка? С чем ты вернулся?
Плахов. Если можно, то давайте отложим этот разговор на завтра. Я чертовски устал и проголодался.
Воробьев. Скажи в двух словах. Тебе удалось то, что ты задумал?
Плахов. Могу одним словом – нет! Порой любая, самая замечательная теория рассыпается в прах при соприкосновении с жизнью.
Воробьев. Значит, жизнь требует героев?
Плахов. Мало того, жизнь сама порождает их. А в наше смутное время – с особой плодовитостью. Имя им – легион!
Воробьев. А как же тогда быть с тем злом, что они несут с собой?
Плахов. Надо помнить об этом – что зло существует, что оно в нас, рядом с нами и среди нас. И не позволять, чтобы оно завладело миром.
Воробьев. А как не позволить?
Плахов. Врага надо знать в лицо. А мы зачастую стыдливо отводим глаза в сторону и заявляем: «Ничего не вижу. Ничего не слышу. Ничего никому не скажу». Если мы не будем делать этого, зло окажется бессильным.
Воробьев. Ты об этом будешь писать?
Плахов. Да. Мне есть что сказать.
Воробьев. Я рад за тебя, Матвей!
Плахов. Но это все пустяки по сравнению с тем, что мне не досталось утки с яблоками.
Входят Мария и Роза Львовна. В руках Марии – блюдо с уткой.
Мария. Матвеюшка! Ты вернулся!
Плахов. (С досадой). Оставь, Мария!
Мария. Матвей, милый, но я так соскучилась по тебе!
Плахов. Я не верю тебе.
Мария. Роза Львовна, я не переживу этого! Но почему, Матвей?!
Плахов. Я все знаю!
Роза Львовна. Крепитесь, милая!
Мария. Попробуй меня понять и простить…
Плахов. Почему я должен понимать и тем более прощать, что ты не оставила мне даже крылышка от моей любимой утки с яблоками? Вот уж поистине: с глаз долой, из сердца вон!
Мария. Матвей, ты несправедлив ко мне. Вот твоя утка!
Плахов. Неужели?! (Подходит и целует жену). Машенька, милая!
Мария. (Ставит поднос с уткой на стол). Но почему ты так поздно? У нас уже давно все готово.
Плахов. (Виновато). Я спешил. Честное слово!
Роза Львовна. Может быть, пора ужинать? Павлик, шампанское!
Воробьев. Уже открываю!
Мария. Мой руки и за стол, Матвей! Сейчас я буду кормить самого голодного и любимого мужчину на свете. А ты расскажешь нам обо всем, что с тобой произошло.
Хлопает пробка из открытой бутылки шампанского. Женщины вскрикивают, мужчины смеются. Вино, шипя, льется в бокалы.
Свет гаснет.
