Татьяна Михайловна Василевская
Па-де-де
Глава 8
Варвара смотрела на плавающих возле самого берега уток. Небольшой пруд, находился в парке недалеко от дома где она жила. Ей нравилось приходить сюда. Народу в парке было немного. Можно было сидеть, размышлять спокойно. кормить птиц.
Суета большого города утомляла. Иногда хотелось просто тишины..
Сегодня, правда, чувство привычного умиротворения так и не пришло. Она никак не могла отойти от вчерашней поездки. Если бы не крайние обстоятельства, она бы, наверное и не решилась так поступить. Она так нервничала, что на обратном пути пришлось останавливаться. Ее несколько раз вырвало. И потом еще минут пятнадцать она сидела не трогаясь с места, ожидая когда пройдет противная дрожь во-всем теле. Сейчас Варвара пыталась решить что ей делать дальше. Она сделала шаг и отступать уже поздно, нужно идти до конца. Тем более, что выбора у нее нет. Нужно вернуть долг. В запасе у нее есть только пара недель. Если она не заплатит, последствия будут очень неприятные. Ей ясно дали это понять.
Варвара пыталась угадать заплатит ли ей за имеющуюся у нее информацию Шахин. Для него сумма, которую она потребовала действительно не значительна. Зачем ему все те неприятности, которые она так подробно ему описала? По хорошему, ему проще заплатить ей и жить спокойно. Если история всплывет, кто знает, возможно, в конце концов, правоохранительные органы и впрямь подключатся. И очень может быть, что такой человек, как он кому- то мешает и в таком случае тот, кто заинтересован в том, чтобы убрать его с дороги, тоже обладающий деньгами и возможностями, приложит определенные усилия, чтобы старым закрытым делам дали новый ход. Мир большого бизнеса использует любые средства ради собственной выгоды.
Жаль, конечно, что она потеряла запись разговора. Кое что интересное там несомненно было. Видимо диктофон выпал у нее из кармана, когда она зацепилась за диван и упала. Она была по настоящему напугана, хотя сейчас это казалось даже странным. Чтобы он сделал ей при своей подружке? Но у него были такие страшные, словно бы неживые глаза. Варвара непроизвольно сжала лежавшую на коленях сумку, при воспоминании об этом взгляде.
Но у нее, в любом случае есть дневник и фотография. Если Шахин все же упрется и не заплатит, нужно подумать кому еще можно продать имеющуюся у нее информацию. И дадут ли ей за нее столько, сколько она потребовала у Шахина. Включив телефон, Варвара стала просматривать информацию про крупные, а затем и чуть более мелкие строительные компании, пытаясь выяснить, кто из их владельцев может быть наиболее заинтересован в устранении конкурента. По дорожке огибающей пруд шел высокий симпатичный молодой человек. Дойдя до места где сидела Варвара, молодой человек свернул с дорожки, подошел к скамейке и тоже сел, с улыбкой глядя на пруд и плавающих по нему птиц.
– Красивое место, – сказал он. У него была очень приятная и располагающая улыбка и не менее приятный голос. Варвара улыбнулась в ответ.
– Да, здесь очень красиво, – сказала она.
– А вы часто здесь бываете?
– Время от времени.
– Вы очень симпатичная. – его улыбка сделалась еще шире.
– Спасибо…
Жаль, что сейчас ей не до знакомств пусть даже с очень симпатичными мужчинами. Нужно разобраться сначала с проблемами, а все остальное оставить на потом.
– Вы видели какие толстые утки здесь плавают? – сделал очередную попытку продолжить общение симпатичный незнакомец. Варвара решила, что пора уходить из парка. Ей действительно сейчас не до него.
– Вон, вон, смотрите, какие огромные плывут, видимо их здесь хорошо подкармливают, – сказал он, и махнул в направлении птиц рукой, слега задев сидевшую рядом Варвару.
– Ох, извините… – сказал он как-то через чур пристально глядя на нее.
Варвара хотела подняться и уйти, но почувствовала как что-то острое через одежду болезненно кольнуло ее в бедро. Перед глазами все поплыло. Лицо незнакомца сделалось расплывчатым. Она заметила как он вкладывает какой-то предмет в ее руку. Варвара попыталась рассмотреть его. Это было очень похоже на шприц, но она не была уверена, сознание словно растворялось, мысли не складывались в голове. Все вокруг закружилось в сумасшедшем вихре. Солнечный свет быстро угасал, превращаясь в сумерки и затем все погрузилось в непроглядную тьму. Тело девушки начало медленно оседать и клониться вбок на сидение скамейки. Молодой человек поднялся и неторопливо зашагал по тропинке в сторону выхода из парка. Утки деловито крякали тыкаясь плоскими клювами в илистый берег…
– Я все сделал. Все прошло ок. Никаких неожиданностей.
– Хорошо… Я обналичу деньги и затем открою валютный счет на твое имя. Надеюсь, ты понимаешь, что Москва для тебя теперь закрытый город? Я, в случае чего, шутить не стану, ты знаешь…
– Да, я понял…
– Прекрасно. Начинай паковать чемоданы.
Глава 9
Саша проболела больше недели. Первые несколько дней то и дело поднималась температура. Она чувствовала себя ужасно. В понедельник Шахин не пошел на работу, отменив все встречи. Саша пробовала протестовать, но он сказал, что ему плевать на все и на всех и он останется с ней. Во вторник она уже более менее передвигалась по дому и уговорила его ехать по делам и не беспокоиться.
На работу Саша вышла только в середине следующей недели. Времени на подготовку к выступлению оставалось катастрофически мало. «Может отказаться от участия», – подумала она. Но девочки готовились, для них это важно. Саша решила, что они поднажмут. Ничего, она одиннадцать лет выносила Гиеновну с ее занятиями «на пределе возможного». Придется и ее девочкам разок поднапрячься больше обычного.
В перерыве между занятиями позвонила Вера Сергеевна, узнать как дочь себя чувствует.
– Саша, ты можешь поискать в интернете травяной чай для бабушки, – выяснив вопрос с Сашиным самочувствием, попросила она. – Ни в одной аптеке такого нет. Кто-то ей посоветовал, и она теперь считает, что он просто жизненно необходим ей. Такая возрастная причуда видимо…
– Конечно мам, поищу. – Саша улыбнулась. – Ты так и не подружилась с интернетом?
– Нет, – смеясь ответила Вера Сергеевна, – видно у меня тоже возрастная причуда.
Придя домой Саша включила ноутбук. Она начала вводить в поисковике название столь необходимого Екатерине Андреевне чудодейственного чая и тут ее привлек заголовок в разделе новостей, идущем после погоды и информации о пробках. «Причиной смерти известной журналистки и телеведущей Варвары Писаренко официально признано… Саша изумленно смотрела на экран ноутбука. Она видела эту девушку в их доме чуть больше недели назад. Здоровой и цветущей. Может быть немного расстроенной. Саша нажала на вкладку с печальной новостью. Все еще надеясь, что это очередной «сенсационный» заголовок, чтобы привлечь внимание, а вообще информация совершенно о другом.
«23 марта на территории одного из столичных парков было обнаружено тело известной журналистки Варвары Писаренко, которая также являлась ведущей телепрограммы «Все в твоих руках». Сегодня версия о причине смерти в результате передозировки наркотическими средствами, выдвинутая еще в самом начале расследования, подтверждена официально. Известно, что в прошлом Варвара Писаренко употребляла наркотики. После курса реабилитации журналистка полностью отказалась от пагубной привычки а также перестала употреблять алкоголь, активно занялась спортом и последние полтора года вела исключительно здоровый образ жизни. Причина по которой Варвара Писаренко решила вновь вернуться к наркотикам неизвестна. Поговаривают, что у журналистки были долги, кое-кто даже предположил, что произошедшее ни что иное, как суицид…»
Кто-то предположил, что Варвара Писаренко покончила с собой… Саша не знала эту молодую женщину, но ей казалось, что такие как Варвара не кончают жизнь самоубийством. Она слишком любила жизнь. Саша видела пару ее программ, одна из которых была с Шахиным. Ведущая была кем угодно но только не самоубийцей. Энергия буквально выплескивалась из нее.
Да, возможно все эти шоу это игра, в какой-то степени притворство. Но взгляд полный жизни, эту кипучую энергию нельзя сыграть. Она была такой не на камеру. Но даже если это не было попыткой самоубийства, почему вдруг женщина, нашедшая в себе силы справиться со своим пристрастием, полностью изменить образ жизни и в принципе имеющая все к чему стремилась – популярность, признание, работу, которая совершенно точно доставляла удовольствие, решила вновь вернуться к тому что смогла побороть, благодаря твердому желанию, силе воли, наверняка приложив очень большие усилия для этой борьбы. Не каждый может справиться, для этого нужно обладать твердостью, целеустремленностью, понимать, что этот путь, если продолжать по нему идти, ведет в никуда… Порой в жизни случаются, казалось бы, совершенно неожиданные вещи, настолько неожиданные, что, до того как они произошли невозможно даже представить, что такое вообще может быть. Что-то такое произошло именно в тот день, когда журналистка была здесь, или на следующий, когда ее нашли мертвой в парке. Саша смутно вспомнила расстроенное лицо и брошенное на ходу «Извините, я очень спешу…»
Вскочив с дивана Саша побежала на второй этаж. Халат, в котором она заваривала себе ночью чай когда заболела, и как раз после встречи с журналисткой, по прежнему висел в ванной комнате. Найденный на полу в гостиной диктофон, про который Саша совсем забыла со своей болезнью, находился в одном из карманов. Саша нажала на значок «пуск»
«… так случилось, что я до недавнего времени, снимала квартиру, в которой когда-то проживал некий Вениамин Прилепский…»
Телефон издал звук оповещения о новом сообщении. Саша взглянула на экран пустым невидящим взглядом..
«Наш салон с огромным удовольствием сообщает, что мы будем рады видеть Вас на очередной примерке Вашего платья. Ждем Вас в любое удобное время с 10 до 18…»
Саша отодвинула телефон в сторону. Примерка… Платье…
Евгений Евгеньевич вошел в дом. Настроение у него было не самое хорошее. Адский день. Такое впечатление, что его окружают одни идиоты. Бывает, у кого-то руки из задницы, а бывает такое, что мозги из этого самого места. Никто не может ничего сделать нормально.
В последние дни он находился в заметном напряжении, плохо спал. Эта тупая тварь, выбила его из колеи. Как-то очень неожиданно все произошло…
У него закралось подозрение по поводу нее еще во время интервью, когда она, не понятно к чему, упомянула друзей детства, избравших не тот путь. Но он даже не думал, что эта крашеная дрянь действительно «глубоко» капнула. Видно и само интервью было частью ее идиотского плана с шантажом. Дура. Доигралась, безмозглая курица…
– Моя прекрасная богиня, мне срочно нужно лицезреть твой дивный образ после отвратительного дня… – как обычно с сочетанием нежности и иронии сказал он.
Евгений Евгеньевич вошел в гостиную. Саша сидела на диване, держа спину как всегда очень прямо, но на этот раз ее поза казалась неестественно застывшей и напряженной. Она смотрела не отрываясь на его лицо. И взгляд у нее был такой же застывший как и тело.
«Черт! Неужели старуха померла?…» – мелькнуло в голове Шахина. Смерть близкой родственницы была бы очень некстати перед самой свадьбой. Вот старая карга! Приспичило ей именно сейчас отдать Богу душу… Может даже придется все отложить. Черт возьми, почему все так одно к одному…
– Саша, что случилось? Что-то с бабушкой?…
Саша раскрыла сжатую в кулак ладонь и положила на журнальный столик маленький диктофон.
«… так случилось, что я до недавнего времени, снимала квартиру, в которой когда-то проживал некий Вениамин Прилепин…»
Шахин почувствовал, что внутри него разрастается ледяной ком.
За все время, с момента его прихода, и после того как несколько минут назад закончилась запись, она не произнесла ни слова. Так и сидела неподвижно все в той же позе.
– И что теперь?! – нарушил затянувшееся, словно какое-то вязкое и невыносимо тягостное молчание Шахин. Саша слегка вздрогнула. Ресницы задрожали и по бледным щекам покатились слезы.
– Ведь она говорила правду?… – едва слышно сказала Саша. Ей казалось, что ее голосовые связки утратили способность воспроизводить звуки, слова. – Ты… причастен к смерти этих людей…
Серо-голубые глаза казались огромными. В них отражались и боль, и ужас, и отвращение, и презрение и разочарование…
– Саш, прекрати! Что ты несешь?! – закричал он.
У него было желание задушить ее. Не потому что она может его «заложить», или навредить, доставить ему неприятности, как эта чертова кукла журналистка. А потому, что судя по ее виду, она со своим вечным стремлением к справедливости готова разрушить все. Из-за чего, ради чего? Из-за никчемных идиотов, у которых у самих не было не только мозгов, но и ни на грош такого понятия, как совесть. Жалкие ничтожества, что были, что нет, никто даже и не заметил… Или из-за наркоманки шантажистки, которой было плевать на справедливость, на торжество добра над злом… Ей нужны были деньги. Только деньги, больше ничего. И она так и тянула бы их и потом, потому, что она была беспринципная, алчная дрянь, готовая, подобно многим, присосаться как пиявка и тянуть, тянуть, тянуть. Потому что всегда будет хотеться еще… Так почему нужно разрушать свою жизнь и отказываться от всего что есть из-за недостойных, ничтожных созданий, лишь по недоразумению, называющихся людьми. Они ничто! Каждый из них, не задумываясь, переступил бы через любого, ради своих жалких интересов. А у них, у него и у нее есть все. Все что нужно чтобы жить. Хорошо жить, быть счастливыми. Он просто проложил путь к этому счастью. Пусть и таким образом. А чем его путь хуже, чем у всех прочих? Святых вообще нет. Может, вот только она, со своим до невозможности наивным представлением о том как все устроено. До сих пор верящая в силу добра, в справедливость , в глупое благородство. Нет никакого благородства! Каждый сам за себя. Каждый вырывает у этой жизни свой кусок, и порой, эта борьба принимает не самые приятные формы. Но это жизнь. Она так устроена. Ей пора научиться принимать это…
Никогда она не научится. Она уже все решила он это видел. Знал… Как жаль… Как невероятно глупо и нелепо все устроено в этой жизни. Почему сейчас? Почему именно сейчас?!…
– Саша!…
– Это правда? – голос ее звучал безжизненно и в то же время очень твердо.
– Саша, эта женщина – наркоманка. И, очевидно, еще и сумасшедшая…
Саша дернула головой. Щеки были мокрыми от слез, которых она, судя по всему, даже не замечала.
– Она мертва… – голос у нее дрогнул. – К ее смерти ты тоже имеешь отношение? Ведь так?! Скажи!!! Так?!… Она была младше меня! Она…
Он отвернулся от нее. За большими окнами «в пол» догорал оранжево-багряный закат. Как жаль…
– Я тебе повторяю, она наркоманка и сумасшедшая…
Саша рассмеялась истерическим, совершенно не свойственным ей смехом.
– Ты даже не пытаешься сказать, что все это неправда! Что это не ты… ты повторяешь, что она сумасшедшая…
Она заплакала. Громко, как плачут дети, или те взрослые, у которых случилось непоправимое горе, когда ничего уже нельзя исправить и они не в состоянии терпеть боль.
Он холодно смотрел на сотрясающуюся от рыданий тоненькую фигурку. Понимая, что утешать ее бесполезно. Она не примет утешений от него. Она не примет от него ничего. Она его не примет. Никогда больше…
– Даже, если бы это было правдой, и что?! Все эти люди, они ничтожества. Пустое место. Ты можешь разрушить свою жизнь, нашу… все то что есть, и что еще может быть, только потому, что считаешь, что я совершил что-то нехорошее, миллион лет назад?…
– Нехорошее?! Лишить жизни другого человека – это не нехорошее, это чудовищно…
Он сделал шаг к ней. Нужно попробовать объяснить, нужно попытаться как-то сделать так чтобы она поняла, чтобы открыла глаза, взглянула в лицо реальности. Пока еще не слишком поздно… Это жизнь, и она бывает и такой, она должна понять это. Должна!…
– Не подходи ко мне! – заорала Саша. Глаза у нее были безумные. Она вскочила и оттолкнув его выбежала из комнаты.
Слезы застилали глаза мутной пеленой, не давали видеть дорогу. Она задыхалась от рыданий и быстрого бега. В какой-то момент ей показалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Она остановилась и уселась прямо на обочине, продолжая плакать. Пока она бежала она начала чувствовать боль в ноге, но не обращала внимания. Сейчас ей казалось что от кончиков пальцев и до середины бедра ногу пронзили раскаленным железным прутом. Боль была настолько сильной, что перед глазами поплыли круги. Саша стиснула зубы и начала бить маленькими кулаками по земле. «Нет! Нет! Не хочу! Нет! Нет!..»
Ночью пришло сообщение. Не читая, Саша удалила его и затем удалила номер отправившего его абонента.
На следующий день водитель, взятый несколько дней назад вместо внезапно уволившегося Валеры, привез Сашины вещи. Аккуратно сложенные. С очевидным проявлением заботы… В одной из коробок вместе с косметикой и прочей мелочевкой лежала записка «Очевидно, лимит доверия исчерпан… Мне жаль. Правда…»
Саша смяла записку и отшвырнула ее от себя.
Глава 10
Капли дождя расходились кругами в образовавшихся на асфальте лужах. Помешивая соломинкой латте, Саша безучастно смотрела, на дождливую серость, окутавшую пространство за окном . Дверь распахнулась. В кафе вошел молодой мужчина, одетый в спортивный пиджак и светлые, промокшие от дождя джинсы.
– Саша! Привет! – новый посетитель направился к ее столику.
– Привет. – Саша улыбнулась глядя на расплывшегося до ушей Федьку Щукина.
– Льет как из ведра, – оглядывая промокшую одежду сказал Федька. – Здорово, что я тебя встретил…
Саша кивнула.
– Да, здорово. Я тоже рада тебя видеть. Как твоя артистическая карьера?
Федька засмеялся.
– А, так, как-то никак. То что предлагают полный отстой. Так, иногда снимаюсь, но только, чтобы заработать денег. Я еще с двумя знакомыми по киноцеху ребятами, организую сейчас театр-студию. Хотим ставить и современные постановки и классику, адаптированную под настоящее время. – Он улыбнулся. – Нет, ничего такого, типа «идущего в ногу со временем», когда, к примеру все голые, и все действие происходит в надувном бассейне или типа того. Никакого маразма, просто вечные истории, в современной аранжировке. Времена меняются, а проблемы остаются те же…
Саша улыбаясь смотрела на собеседника. Просто невозможно поверить, что это тот самый Федька Щукин, ее бывший одноклассник. Клоун, двоечник и болтун.
– Здорово! – Она засмеялась. – Каждую нашу встречу ты меня все сильнее и сильнее удивляешь. Отличная идея. Когда будет готов к показу какой-нибудь спектакль, пригласи. С удовольствием посмотрю.
– Заметано!… Слушай, я понимаю, что ты работаешь и времени у тебя, наверное, нет, но у меня к тебе предложение. Нам нужен человек для постановки музыкальной части спектаклей. Не хочешь заняться. Было бы здорово. То, что мы планируем, не мюзиклы, просто хотим чтобы спектакли были достаточно музыкальные. – Федька состроил смешную гримасу, как когда-то в школе, когда просил дать списать домашку. – Мы, естественно, будем платить, но, врать не стану, платить сможем совсем немного. По крайней мере пока. Мы, если честно, пока еще даже не знаем, насколько вообще вся эта затея будет окупаться.
– Вопрос с деньгами в данном случае не так важен. Мне кажется это очень интересным и я с удовольствием помогу. Мне нравится ваша идея. Вы с ребятами молодцы.
– О! Супер! Здорово, что ты согласилась! Будет весело, не сомневайся, – он подмигнул. – Очень творческие ребята подобрались. Сейчас так много всякого барахла, засоряющего мозги, что хочется не просто заниматься тем, что нравится, а еще как-то поучаствовать в процессе очищения и возвращения нормальных представлений о жизни, о ценностях…
Федька слегка смутился… Саша чуть ли не с материнской нежностью посмотрела на него.
–Федь, я правда просто не узнаю тебя! Из вечного шалопая в человека на самом деле старающегося не на словах, как многие, а предпринимая реальные действия, изменить этот мир к лучшему – это достойно уважения. Ты просто невероятный молодец! Правда.
Федька в очередной раз расплылся до ушей.
– Ты меня прямо засмущала! – Он с озорным видом посмотрел на нее. – Я, кстати, пробую писать пьесу. Как раз о проблемах современного общества. Правда пока не очень получается, но я стараюсь совершенствовать свои писательские способности.
– Федя, ты что решил окончательно свести меня с ума и покорить мое сердце? – смеясь сказала Саша. – Я уже в полном восхищении. Хочешь быть моим кумиром?
Федька улыбнулся.
– Саш, знаешь, ты всегда была очень светлым человеком. Это чувствовалось даже в школе, еще не понимаешь таких вещей, просто ощущаешь.
– Спасибо… Теперь ты меня засмущал.
– Кстати, – лицо у Федьки вновь стало озорным. – Злые языки поговаривают, что ты всех обошла, и нашла себе ну прямо очень крутого чувака. Чуть ли не олигарха. Но, если честно, то я даже не удивлен, если это действительно так.
Саша покачала головой.
– Злые языки, как всегда врут.
Федька состроил кислую мину.
– Ну вот. Жаль. Никому нельзя верить, хотя, версия была неплохая.
Саша усмехнулась.
– Да, неплохая.
– А! Я же тут недавно с Гошаном пересекся, – Федька снова расплылся до ушей. – Ну с нашим Гошаном. С самбистом.. Случайно встретились. Я пробы для съёмок проходил, а Гошана для какой-то программы снимали. Он ведь в спорте неплохую карьеру сделал. Два года назад вообще чуть ли не чемпионом России стал. – Федька радостно засмеялся. – Он ведь в тебя влюблен был. Один раз наехал на меня, чтобы я тебя не доставал.
Саша улыбнулась.
– Видимо плохо наехал. Ты меня все равно доставал до конца девятого класса.
Федька засмеялся.
– Может вас свести? Раз олигарха нет. Гошан ничо так. Красивой парой будете. Уверен, увидит тебя сейчас снова голову потеряет. Я сам еле держусь, – заржал Федька.
– Нет, спасибо, – Саша с улыбкой покачала головой. – Лучше останусь для него девочкой, в которую он был влюблен. Милым детским воспоминанием.
Федька пожал плечами.
– Ну, смотри. Думаю, он бы правда обалдел, какой ты стала.
Немного посерьёзнев он спросил:
– Саш, а у тебя все нормально?
Она удивленно посмотрела на него.
– В каком смысле?
Федька пожал плечами.
– Не знаю. У тебя взгляд другой какой-то. Может грустный, не знаю…
– Может быть, я просто тоже повзрослела. Мы все взрослеем…
С момента своего «побега», Саша словно замкнулась в себе. Она по-прежнему улыбалась при разговоре с родными, друзьями , коллегами, как и раньше дружески болтала на общие темы, но те, кто действительно хорошо ее знал замечали произошедшую в ней перемену. Как будто внутри погас свет. Даже в походке, неизменно будоражащей мужское воображение, как и раньше легкой и исполненной грации, исчезла какая-то особая магия притяжения, в ней, как будто больше не осталось прежнего волшебства.
Ни мать, ни тетка не донимали ее вопросами о случившемся, чувствуя ее состояние. Но Саша, каждый раз встречаясь с матерью взглядом, замечала в ее глазах невысказанную тревогу и грусть. Это угнетало, хотелось сбежать, спрятаться от всех. Саша даже подумывала может ей стоит снять квартиру, или обратиться к отцу, который постоянно напоминал, что хотел бы что-нибудь для нее сделать, и попросить помочь с покупкой собственной квартиры. Но в то же время она понимала, что это обидит мать и расстроит ее еще сильнее. После занятий Саша подолгу гуляла. Просто бродила по городу. Не спеша проходила улицу за улицей, наслаждаясь одиночеством, тем, что нет необходимости общения с кем-либо. Дважды в неделю по вечерам она занималась с ребятами из театральной студии. Ей царившая в студии атмосфера беззаботности и веселья, но сама она словно сохраняла дистанцию, ни с кем не сближаясь. Жизнь как будто бы текла монотонно, словно спокойная река, плавно, размеренно, без эмоций, без переживаний, без желаний и каких-либо целей. Иногда Саша смотрела на своих юных учениц и ощущала легкую грусть. Может быть ей нужно было давно уже родить ребенка и просто жить ради него? Жизнь не складывается у многих людей, но дети придают ей смысл, дарят радость… Но с другой стороны, ребенку нужна полная семья. Саша помнила, как она сама переживала, когда отец ушел.
Все было так сложно. И ничего больше не хотелось. Видимо, она уже никогда не сможет никому доверять. Все кого она любила оказались не теми кем она их себе представляла. Нарисованные ею же самой образы. Первый мужчина, которого она, как ей казалось, любила, предал ее. Второй, повинуясь собственному эгоизму и безответственности, растоптал ее доверие. Третий оказался монстром, готовым на все для достижения своих целей. Правильно он написал ей в прощальной записке – лимит доверия исчерпан.
Ей казалось, что ее лимит доверия действительно исчерпан. Безвозвратно и окончательно.
