Татьяна Анатольевна Нурова
Чудная деревня. Четвертая часть. Последний дракон
– Подойди к нам Елена, посиди рядом немного, могу я такой внучкой перед старым другом похвастать,– ласково позвал меня Дед.
Кресло мне уже пододвинули, и я присела к ним, гадая, чего хочет от меня Дед, ведь явно не спроста, он своего друга в гости пригласил.
Алексей Михайлович рассматривал меня с интересом без застенчивости,– хороша, у тебя внучка выросла, жаль я уже старик, а так бы открыл на твоего мужа контракт,– засмеялся он явно довольный собой.
Про контракт я уже слышала, но все забывала спросить, что это такое и с чем его едят, ну и поинтересовалась, вроде как в тему.
Дед напрягся, а Алексей Михайлович снова довольно засмеялся,– это милая почти что спорт, для настоящих мужчин. – Мы ведь такие, охотники одним словом, что на дороге валяется нам не интересно, а вот дичь, да чужая, она всегда слаще.
– Не поняла сейчас про что вы,– захлопала я глазами, хотя уже догадывалась, про что он говорит.
– Ну, бывает мужчине из нашего круга, замужняя женщина приглянулась, и если уж очень если его припекет, то даже ее, то согласие и не учитывается,– стал рассказывать Алексей Михайлович. – И вот он обращается к старейшинам, есть у нас такой совет мудрецов, и просит открыть контракт на убийство, платит определенную сумму и вперед. – Контракты бывают разные, можно и инкогнито его открыть, или же заказчик не хочет сам убивать, то наемников нанимает, вариантов масса. – Это не убийство, а что – то вроде дуэли, только способы можно использовать любые как для защиты, так и обороны, и все. – У нас клуб есть, ставки делаются, кто кого и за какой срок.
– Гмм, а если женщина потом не захочет жить с убийцей своего мужа, то, что ей делать, или ее никто не спрашивает,– с опаской поинтересовалась, я осторожно.
– Нет, женщина в выборе свободна, если не хочет, то это уже проблемы победителя, да и такие схватки устраивают чаще, когда мужчина с изменницей за спиной мужа договариваются,– пояснил Алексей Михайлович. – Иногда контракт открывают отцы дочек, если, допустим, пообещал, да не женился, причины разные, иногда просто из мести, без женского участия, всякое бывает. – Да Иван?
Дед как-то вдруг приосанился,– да было дело.
Вот это поворот, надо же, значит, на моего Деда кто, когда-то контракт открывал и-за Бабушки, звучит, конечно, романтично, но так ли это.
– С твоим Дедом я, когда то, как раз, то на таком контракте и познакомился,– продолжал рассказ Алексей Михайлович,– на Марью один сукин сын глаз положил, и пришлось Ивану повоевать. – Я один на него поставил и не ошибся,– снова довольно засмеялся он,– с тех пор и дружим.
Сколько же нового я снова сегодня узнала, и все такая жуть. Скажи, нормальному человеку, что такие вещи в жизни есть, не поверит, а они вон живут по своим правилам и довольны.
Дед посмотрел на меня. – Ты устала, и бледна, иди, отдыхай, а мы старики еще посидим.
С явным облегчением я встала с кресла, собираясь уйти, вдруг Алексей Михайлович цепко ухватил меня за руку и посмотрел мне в глаза,– а ты не хочешь на мужа контракт открыть, думаю, желающих в такой забаве много поучаствовать захочет, можем даже твое имя не называть, так тоже можно.
– Нет, спасибо за предложение, но я против таких забав,– ответила я, отцепляя от себя руку Алексея Михайловича,– это не мой путь.
– Молодец,– похвалил неожиданно старик, – пролитая кровь никогда к хорошему не ведет, а с молодости то и дорога порой такой скользкой становится от нее, и несет к тьме как на салазках.
Не совсем я поняла его, но спорить не стала, и почти бегом в свою комнату поднялась. А Дед то мой хитер, вон как ловко мне доступные варианты изложил, наверняка специально этого Алексея Михайловича пригласил в дом, и весь разговор как на иголках просидел, а если бы я согласилась, что бы он делал. Понятно, что Дед меня знакомит с реалиями их жизни, и мне все дико и страшно пока, как просто казалось мне все раньше. И я уже часто задумалась, чего же хочу, нет, я знала, что хочу для себя лично, и было желание сбежать, жить спокойно, а потом к старости уйти в леса, если их не вырубят, и прожить жизнь, так как мои предшественницы бабой Ягой. А что, мне даже нравится, и знала, что смогу так прожить без сожалений по утраченным возможностям. А вот мои дети, смогут ли они понять меня, что я им перекрыла путь на вершину, это мне здесь не нравится, а вот за них я не знаю.
Как мне смотреть им, потом в глаза и говорить, – да ничего страшного живете, так как привыкли,– ведь всех почти тянет к чему лучше, что недоступно другим. Ладно, что уж совсем так себя мучить, время есть, поживу осмотрюсь, а там видно будет, пусть сначала все в моей голове осядет. К тому же я забываю постоянно, что на мне еще последнее проклятие висит, и пока оно есть, можно мне особо не беспокоиться, какая разница, что будет после моей смерти, детей все равно и без меня поднимут.
С Дедом мы стали чаще общаться, и мне было его интересно послушать. Сам он умел работать, и был очень богат, когда-то в молодости, он расстраивался, что дар его слаб, но он его компенсировал искусством. Он научился плести сложную, невероятную волшбу, постепенно напитывая ее силой, и делал уникальные артефакты, стоящие дорого, и часто показывал свои узоры, удивляя меня, я то надеялась чаще на силу дара и работала гораздо грубее. Сразу вспоминала своих наставниц,– Агриппу и Анну Львовну, которые много раз говорили мне, что сила не всегда ломит искусство волшбы, а даже проигрывает, и я это уже понимала, часто даже в лечении, уже не пыталась вылечить больного только силой дара, а создавала сложное плетение, которое лечило более мягко, и надежно. С Виктором, кстати, было именно так, сочетание силы и искусства. Дар приходилось использовать, чтобы связать нервные окончания, а затем уже я накладывала волшбу, что бы эти самые нервные окончания восстанавливались спокойно без боли, но надежно.
Еще у деда было несколько ювелирных магазинов, он изготавливал уникальные украшения, наполняя их силой, делая их артефактами на все случаи жизни, но это для, таких как мы. Кстати там Андрей и приобрел первые украшения для меня.
Я составила список того что у меня когда-то было, и вручив его Андрею сказала,– надеюсь, ты сможешь вернуть мне все, но я тебя не тороплю, понимаю, что это все стоит денег.
Андрей вскинулся, и ответил,– даже не переживай, я же сказал, ты получишь все, и с учетом сколько я тебе задолжал за то время что мы не вместе, просто теперь я беру для тебя все самое лучшее, и не тороплюсь с выбором.
Он тоже прекрасно понимал, почему я стала с него столько требовать, но принял условия игры и теперь даже похудел, успевая и работать, и бывать у нас дома, следить за мной.
Дед даже как-то заметил, говоря мне как бы мимоходом,– у Андрея только два варианта осталось, или отказаться от тебя или обанкротится, ты его загнала в кабальные условия.
Где-то, мне становилось жаль Андрея, за это время я уже перестала сердиться на его ложь, ведь он поступал, так как считал нужным. И мне нужно было понять это гораздо раньше, а не мечтать о любви. Какая же я была тогда наивная и смешная и наделала столько глупостей. Теперь, и меня упорно к этому подводили, если я останусь живой, то мне нужно только добиться для себя лучших условий в браке. Нужно узнать все, как это делается, Дед говорил, что- то про брачный контракт, на который он Андрея заставил согласиться. Нужно для себя выторговать все возможные бонусы, стать для него оочень дорогой, что бы ему даже в голову не пришло обращаться со мной небрежно. А то ведь правильно, когда-то он нашел меня на дороге, поднял и женился и постоянно мне об этом талдычил. Ситуация изменилась и теперь ему приходится бегать за мной и уговаривать, вот это и надо как-то закрепить в наших отношениях, а не любовную муть. Андрей и сейчас частенько бежит впереди паровоза, а мой Дед, он наоборот,– осмотрительный и неторопливый, когда они стали работать вместе получился неплохой тандем, надо признать. Дед всегда ставит свою семью превыше любого бизнеса, и Андрей притормозил свой бешеный бег за прибылью, мы даже стали просто разговаривать, и это было даже приятно нам обоим. То, что я раскрутила его на деньги, вызвало у него уважение, да только такой язык он и понимает. Знала я и то, что он ухитрился испортить отношения не только со мной, но и со всей своей огромной семьей, и знала, что он потихоньку восстанавливает отношения и даже планирует провести отпуск в семье Габриэля.
Однажды Андрей привез мне небольшой пакет, который я открыла под внимательным взглядом Деда, там оказался мой паспорт, документы и ключи на мою московскую квартиру и главное мои денежные карты, честно я обалдела от такого подарка, да еще и от Андрея. Ведь здесь жила без документов, вроде одета, обута, но из дома то без денег и паспорта не выйдешь и меня это немного напрягало. А Андрей выходит, решил сделать моему Деду маленькую пакость, ну да мне с этого только радость.
Андрей улыбнулся безмятежно, и, посмотрев на сердитого деда, сказал мне, – это что бы ты чувствовала себя уверенней, а не пленницей, если что. – Я не против, если вдруг, ты, Елена, захочешь пожить одна, мало ли как могут сложиться обстоятельства в жизни, тем более ты не нарушаешь моих условий, всегда держишь слово, и я это ценю,– проговорил он медовым голосом, нежно глянув на меня.
Дед покраснел от гнева, но промолчал, – я вздохнула с облегчением, так мне было спокойней, здесь ясно, что Питирим постарался, дал знак, и возможность, если я захочу, уйти. Предоставил мне выбор.
Я поблагодарила Андрея,– надо как-то поехать, глянуть свою квартиру, в ней еще не была ни разу,– вздохнула я.
Андрей довольно заметил,– я там сделал ремонт, освежил, слишком она стояла пустой, и минимум мебели купил, ничего особенного, но жить там можно.
– Спасибо, – отозвалась я, – даже не ожидала.
Но больше эту тему я не поднимала, а сверток спрятала, так, чтобы доступ был только у меня, на всякий случай. Я жила с родными и все у нас было хорошо, но до сих пор не знала, насколько нужна им, и для чего. К тому же меня удивило, что Андрея принимают в Чудной деревне, ведь мои документы и карты без согласия Питирима получить он не смог, а это значит… Даже не знаю, что, но Питирим предусматривал возможность того, что мне придется уйти из дома родных и позаботился об этом, сделав посредником Андрея, не буду в этом подарке искать второго дна. Итак, я со своей подозрительностью, все приглядывалась к окружающим, ко всем неприятностям не забывала, что на моей шее еще и поводок от неизвестного черного мага. Поэтому то старалась работать на тренировках, выкладываться на все свои возможности, – позволить, кому-то себя захомутать еще раз, я уже просто не могла. Только от одной мысли, что я стану снова жертвой, в чьих – то руках, приводила меня в состояние ужаса. Даже Николай иногда удивленно поглядывал на меня на тренировках, я понимала, что хоть сильна, но с мужчиной мне справится, будет сложно, но если я научусь действовать на инстинктах, не задумываясь, используя скорость как козырь, то шансы у меня противостоять, даже сильному бойцу, уже будут неплохими. С Николаем я набирала физическую форму, а затем еще тренировалась с тенью, но, уже пытаясь на скорость, активировать как можно больше боевых заклинаний.
В этих хлопотах я, как-то забыла о наследстве, что обещал мне дед, и не думала, что меня уже может, что-то удивить. Оказалось, что долго улаживались формальности, еще дед настоял, что бы банк «единорог»,– да это для магов такой необычный банк, доставил ячейку прямо в дом. И в один прекрасный день, к дому подъехал бронированный инкассаторский броневичок, с забавной эмблемой единорога на боку машины. Двое спортивных, молчаливых парней внесли в кабинет деда и поставили на стол металлический ящик, от которого ощутимо несло магией. За ними поднялась молодая, симпатичная девушка с небольшим медицинским чемоданчиком, и таким же небольшим ноутбуком. Она, мило улыбаясь, взяла у меня из пальца немного крови, намазав ее на небольшой картонный квадратик, от которого тоже ощутимо запахло магией. Девушка, расположившись удобно за столом, какое-то время возилась в медицинском чемоданчике, затем застучала по клавишам ноутбука, подождала немного, проверив полученные данные, дала знак парням, что все в порядке. Парни синхронно открыли замки ящика, вытащили из него ящик поменьше, предложили деду осмотреть все ли на месте. Дед заглянул, осмотрел, расписался в какой – то ведомости и гости быстро и четко ушли, так же молча. Я только удивлялась, так ловко у них все получилось, хотя я бы с удовольствием прогулялась за пределы семейной усадьбы до самого банка, но дед как всегда все решил по – своему.
Дед протянул мне руку и жестом фокусника, предложил открыть ящик и оценить свое наследство. Я не торопясь открыла его, не хотела расстраивать, столько восторга было в его глазах. В ящичке лежало пять довольно больших коробочек под драгоценности и мешочек. Я доставала коробочки открывала их, ставя на стол, и в какой – то момент сама потеряла дар речи, в каждой коробочке был полный набор для девушки, и я знала все эти драгоценности по памяти своих предшественниц. Это действительно были драгоценности моей семьи, семьи Светловых и изготавливались они в разные времена для носительниц дара, золото и платина с изумрудами и бриллиантами. Все носительницы дара были с зелеными глазами, оттого такой выбор камней, полный набор состоял из диадемы, кольца, колье и сережек. А в бархатном мешочке были кольца, браслеты, серьги и броши без наборов, разрозненные, драгоценности семьи, которые Деду удалось собрать за долгую жизнь.
– Это все что мне удалось собрать для тебя милая,– сказал дед,– это только твое. – Мне пришлось хорошо потрудиться, чтобы собрать хотя бы малую часть, когда огромного вашего наследства. – На этих драгоценностях нет проклятий или чего связанного с темными страницами истории, я все хорошо почистил и хочу, чтобы ты их носила на праздники, да и так. – Много вещиц здесь рассчитаны на каждый день, и я надеюсь видеть их на тебе каждый день, мне это будет приятно.
И хоть я всегда была равнодушна к таким вещам, но это не просто драгоценности, а именно история моей семьи, которая постепенно восстанавливается.
Глаза мои увлажнились, я поцеловала деда, прошептав,– спасибо, и обняла и поцеловала бабушку.
Андрей тоже приехал на это событие, и оно его потрясло, ведь то, что он мне дарил раньше, по стоимости было гораздо ниже, а переплюнуть эту кучу золота, ему пока не по силам. Дед специально так ткнул его носом, отомстив за документы. Теперь Андрею, я так понимала, нужно было подарить мне больше, и дороже что бы он мог сровняться со мной, мужские игры, они такие безжалостные и бьют по карману.
Дед и не скрывал своего торжества, он посмотрел на Андрея, задорно улыбаясь, поинтересовался,– сможешь так же обеспечить мою кровь.
Андрей отлип от стены, кривовато улыбнулся в ответ,– я все для этого сделаю, Иван Анатольевич, даже не сомневайтесь.
Н – да, я снова пожалела Андрея, а что теперь если он даст мне развод, будет все замечательно, на моей репутации больше нет пятен, он же сам постарался их затереть, я повода не даю, детям тоже уже ничего не грозит. Одна беда Андрей, тоже упертый, и теперь будет сражаться из последних сил, насколько их хватит. Ну и пусть, я пока в сторонке постою, посмотрю. Теперь – то я понимаю, почему сестры Полетаевы так переживают за свое будущее, бесприданницами без гроша в кармане не сладко живется в браке, даже если они с древних семей.
Пока мужчины мерились пиписьками, мы с Бабушкой, рассматривали драгоценности, перебирая их и восхищаясь ими. Пришлось на радость ей перемерить их все, они были потрясающими, но я так устала, не передать, но приятно, даже скрывать не стану. Каждое украшение – это история моей семьи, и прикасаясь к очередной драгоценности, я вижу и ее владелицу, такую родную мне, Дед и впрямь хорошо почистил их. Никаких негативных эмоций, а я боялась, зная, что такие вещи могут хранить память вечно. Самый старинный набор драгоценностей, по сравнению с более современными наборами, смотрелся грубовато. Тяжелое золото, вроде без особого изящества, с крупным рисунком по золоту и неприлично крупными камнями грубой огранки. Но когда я его надела то поразилась, как богато и необычно он выглядит.
– Тебе все идет милая,– заметила бабушка, довольно меня, оглядывая со всех сторон.
– Они настолько ценные, что мне страшно их надевать,– произнесла я, крутя их в руках.
– Ерунда,– засмеялась бабушка,– когда-то я злилась на него, он ведь мотался по миру, пытаясь найти и выкупить эти вещи, говорил, что ты будешь настоящей принцессой и по праву крови получишь их. – И он оказался прав, ты наша гордость и разумная девушка, жаль, что ты выросла без нас. – Я понимаю, что тебе с нами иногда просто скучно, и тебе не нравится такая жизнь, мы только привыкаем к тебе и очень боимся тебя потерять.
Это я тоже понимала, даже когда с Ваней мы уходили гулять, бабушка с тревогой и тоской отпускала нас, боялась, что мы исчезнем, и я ничего не могла с этим сделать, но в доме мы больше не играли. Ваня так вообще побаивался прислоняться к стенам, видимо вспоминая каждый раз, как я на его глазах улетела в страшную темноту и чуть не погибла.
Как-то Бабушка попросила меня,– Сегодня вечером будут особенные гости, молодые люди Герман и Лидия, я давно знаю родных Германа, мы дружим много лет, а Лидия – это его девушка. – Они уже лет шесть встречаются и никак не могут пожениться, какие-то проблемы со здоровьем у Германа. – Может, ты сможешь им помочь, – спросила она.
Я пожала плечами,– нужно посмотреть на них для начала, ведь не могу ничего обещать заочно.
Вечером с Дедом приехал и Андрей, Бабушка косо посмотрела на него, она то планировала домашний вечер в близком кругу, но тут еще до кучи, пришли и сестры Полетаевы. Бабушка вздохнула печально, но не выгонять же гостей. Про Германа она рассказывала мне не раз, а вот то, что у него есть девушка впервые. Я поняла, по ее рассказам и недомолвкам, что девушка хоть тоже из древней семьи, но ей она чем – то не нравилась, и она хотела, чтобы народу было поменьше именно по этой причине. Андрей, увидев, что Мария Александровна им недовольна, пустил в ход все свое обаяние, и вскоре Бабушка отошла, раз улыбалась. Вскоре прибыли и гости, молодой симпатичный парень, высокий светловолосый Герман и с ним изящная красивая девушка Лидия. Пока нас представляли, пока гости рассаживались в гостиной, говоря, что-то обычное в таком случае, я немного растерялась. Лицо Германа мне показалось смутно знакомым, сначала я рассматривала его исподтишка, пытаясь мучительно вспомнить,– ну где же я его видела. Лидия была для меня странной, ну как объяснить, я видела ее красивое лицо, когда смотрела на нее прямо, а чуть стоило мне отвести от нее взгляд, ее лицо плыло и менялось, с таким явлением я сталкивалась впервые, понимая, что никто из присутствующих этого не видит и гадая что же такое на ней, на волшбу не похожее. Слишком внимательно рассматривая гостей, я наткнулась на недоумевающий взгляд Деда,– ну да я вела себя не совсем правильно, нарушала все знаки приличия, но и остановиться не могла. Что – то с гостями было не так, и я напряженно в них вглядывалась, но не поманила своего беспокойства, да и Герман на меня поглядывал странно, раздраженно оглядывая других гостей. Видно он заранее договаривался с Бабушкой о более тихой беседе, а вот получилось, что нас сегодня много. Около часа длилась светская беседа, а проще Бабушка выспрашивала Германа и Лидию о родных, которых она давно не видела и теперь интересовалась, чем они заняты, как живут. Затем Бабушка пригласила всех в столовую, а Герман, улучив момент, подошел ко мне и произнес.
– Давно хотел познакомиться с вами, к тому же мы почти соседи, у нас дача под Тамбовом, и лето мы обычно проводим там, почти земляки.
И эти слова Германа стали катализатором для моего дара ясновиденья, и я поняла, откуда знаю эту сладкую парочку. Говорят, предсказатели не могут управлять своим даром, теперь и я в это верю и поняла, откуда знаю Германа, жаль только сделать с собой уже ничего не могла. Он был отцом Лизы, моей приемной дочери, и миг, когда я все поняла, стал моим персональным кошмаром. Тело мое выгнуло судорогой, я все чувствовала и помнила, а вот остановиться не могла. Мою сознательную думающую часть меня, какая то сила загнала в самый краешек сознания, оставив только возможность наблюдать за моим буйством со стороны. Меня сорвало с кресла, подняло в воздух, я прокружилась, не касаясь ногами пола и вытянув руки по швам, осмотрела всех присутствующих, которые от такого зрелища онемели и застыли со страхом и любопытством, глядя на меня. Я бы так хотела прекратить все это, но ничего не могла сделать с собой, мое тело существовало, отдельно от меня, не подчиняясь командам мозга.
– Вы оба убийцы,– закричала я, вытянув руки вперед в сторону Германа и Лидии, увидев, как удивленно привстали Дед и Андрей, а Бабушка в страхе закрыла рукой рот.
– Ты,– я показала пальцем на Германа,– совратил Настасью Патрикеевну, а когда у вас родился ребенок, ты испугался и рассказал все своим родителям, чтобы они помогли решить проблему. – И они ее решили, рассказав все твоей невесте Лидии, которая уже убивала ради своей красоты, и они это знали точно.
Лидия побледнела как простыня, соскочила с кресла и попыталась убежать, но меня переместило в секунду перед ней, отрезав ей дорогу к выходу. Она попятилась от меня, споткнулась о кресло, упала в него, но быстро пришла в себя и закричала на меня.
– Что ты понимаешь в жизни, ты богатая наследница, а мне приходилось жить в нищете с никчемными родителями, которые даже пальцем не пошевелись, что бы мне помочь, я все сама делала, и себя создала тоже сама.
Это правда, картины ее детства всплыли в моей голове, Лидия родилась дурнушкой, и поняла, что убивая, может, тянут крохи силы на свою красоту, она помешалась на этом. Не знаю, может, первое убийство было случайностью, но ей понравилось, тянуть крохи силы из убитых ею девушек. Ее лицо, ее красота, чужая ворованная, это искусная маска, сотканная из нитей украденной силы, и она вросла в ее лицо постепенно, девушка становилась красивее с каждой убитой жертвой. А ведь у нее есть дар, который она могла бы развить и без убийства, ведь делать такие маски – это искусство и зарабатывать она могла бы много, но выбрала самый легкий путь.
– Вы оба убийцы,– повторила я, – и то, что Герман убил Настю твоими руками, ничего не решает, он знал все, и он боится тебя, слизняк прячущийся за женскими юбками. – И сюда пришел в надежде на помощь, избавится от тебя. – Что ты хотел Герман, обратилась я уже снова к нему, попросить сильное обезболивающее для умирающей няни, так вроде. – Собирался скормить его Лидии, что бы она оставила тебя в покое и не могла разболтать о твоих грешках. – И на тебе жениться он тоже не собирался, только морочил тебе голову,– засмеялась я хрипло и страшно над Лидией. – Ты ленивая подлая сука, не желающая работать, вот и все, и нет тебе оправданий. – Как и Герману, который ничего не делал в жизни, кроме развлечений, дуря глупых девушек, клюнувших на его мордашку и древнюю богатую семью, в которой остался только блеск, а деньги все профукали давно. – Как вы посмели прийти сюда, зная, что у меня находиться ваша жертва, ваша наглость скоро будет наказана руками ваших жертв.
Я вытянула руку в сторону Лидии, не прикасаясь к ней, увидела все крохи силы, вплетенные в ее лицо, и рывком выдрала их, сама не понимая, как сделала это. Лицо Лидии снова поплыло, и теперь это было видно, всем здесь присутствующим, а в моей руке формировался шар, выжатый из чужих жизней. Я разжала пальцы, и шар разлетелся всполохом искр, которые превращались в призрачные лица тех, кого она убила, Настино лицо тоже промелькнуло перед моими глазами, мне даже показалось, что она на секунду зависла передо мной, и улыбнулась с облегчением. Все присутствующие онемели, разглядывая призрачные лица, кружащиеся по комнате, затем они исчезли, растворились, в комнате запахло озоном. Лидия зарыдала, закрыв руками окровавленное лицо, жаль, мне ее не было, я не успела пересчитать маски, но их явно было больше десятка. Меня отпустило наваждение, магия пророчества выплеснулась, ушла, опустошив меня, и я безвольным мешком осела на полу, борясь с тошнотой и боясь поднять глаза на присутствующих.
Герман сжал кулаки, зарычал отчаянно, терять ему было нечего, и бросился на меня, замахиваясь для удара, но на его пути встал Дед. Меня снова выгнуло, теперь от боли, я почувствовала, как меня корежит и колотит отходняк от выплеска энергии, я рывком встала на ноги, оттолкнула Андрея, который пытался схватить меня, и побежала, запинаясь, в свою спальню, захлопнув за собой, дверь на замок, видеть, я никого не хотела.
Такое у меня было впервые, я четко и ясно увидела всю картину преступления, и теперь только поняла слова Насти привидения о том, что она не видит свою убийцу, она видела маску, а что за лицо скрывается за ней, нет. Мне было больно, и жаль всех погибших девушек, и злило то, что я здесь чужая, все мои проблемы всплыли передо мной, все обиды и недомолвки, даже может надуманные. А еще вдруг сработал так дар предвиденья, мне стало плохо. Я видела провидцев, их жизнь настоящий кошмар, невозможно контролировать такой дар и неужели я тоже буду теперь такой же. Ладно, если бы я просто увидела картинку преступления, то нашла бы способ наказать виновных, не так громко, как сегодня выступила. Заплакав, зарылась с головой в подушку, я просто хотела жить как все, в семье, а у меня одни проблемы от моего дара. Андрей вышиб дверь, вошел в мою комнату, присел рядом на кровать, потом резко оторвал меня от подушки, посадил рядом и обнял, стал гладить по голове.
– Ну чего ты так испугалась, думаю это не предвиденье, а догадка, ты почувствовала кровь Лизы, и это послужило толчком. – Такие видения бывают у всех магов, а ты столько переживала и-за малышки и прятала ее,– успокаивал меня Андрей. – Герман со своей Лидией такие мерзкие, и тебе не стоит за них переживать, они мне с самого начала показались какими-то мутными.
Неожиданно для себя я призналась Андрею,– дело не только в них, бабушка смотрит на меня иногда странно, я и так не похожа на ее знакомых, а тут еще и это.
– Они любят тебя и принимают такой, какая ты есть, да ты здорово отличаешься от всех и в лучшую сторону, уверен они гордятся тобой. – Вон как Иван Анатольевич подскочил закрыть тебя от Германа, не глупи, ты лучшая, жаль я это не ценил раньше и не дам больше никому тебя в обиду, никогда.
Тут в дверь вошел Дед, знаком попросил Андрея выйти, дождался, когда тот прикроет за собой раскуроченную дверь.
– Я всегда терпеть не мог этих молодых людей и их семьи тоже, так что не переживай, и не беспокойся, они преступники и будут наказаны, а я горжусь тобой,– произнес он как на духу прижав меня к себе,– даже не думай плохо ни о нас, не о себе. – После такого выхода энергии ты можешь думать не совсем адекватно, это нормально.
– Не лги,– возмутилась я, всхлипывая,– я уже замужем с человеком, которого терпеть не могу, и не могу от него, избавится, с детьми, и моя жизнь все время, какая – то чумная что ли, хотя мне больше всего хочется тишины и покоя.
– Когда это я тебе лгал, я горжусь тобой, с первой минуты как мы познакомились, ты умная красивая и достойная наследница двух древних родов, не пустышка, как многие. – Жаль только, что это не я воспитал тебя. – Мари всех выпроваживает, а ты давай-ка поспи и не переживай. Дед обнял меня, заглянул в глаза,– ложись и отдыхай,– это прозвучало даже где-то приказом.
Да и я еле держалась на ногах, через меня прошел чудовищно огромный поток энергии, невероятный, который я не контролировала, и теперь просто падала от усталости.
Уже спящей услышала, как Бабушка подсела ко мне на кровать и долго гладила меня нежно по голове, – бедная девочка так испугалась и устала, снова пережила такое испытание.
Сутки я пролежала пластом после своего выступления, а затем все пошло, как и прежде.
Только Николай, уже как-то со страхом, посмотрел на меня, когда я пришла на тренировку, – говорю же у тебя талант, на ровном месте приключения находить, но такое вытворить…
Но, тем не менее, в тот день он меня сильно не бил, жалел, а может, боялся сделать хуже, если вдруг ударит по голове.
Ангелина прибежала на другой день и украдкой от Бабушки шепнула,– слушай ну, ты талантище, так охринительно приложила эту сучку Лидию, я в восторге, терпеть ее не могла и скажу честно, я ее, почему – то и побаивалась раньше, теперь то ясно почему. – И ты уже не кажешься нам странной, когда такая сила прет, любому мозги свернет, а ты с этим живешь, но если что на нас с Софкой всегда рассчитывай, мы тебя поддержим.
Через несколько дней Дед за ужином мимоходом сказал,– я тут сегодня узнал новость, Герман и Лидия разбились в автоаварии.
Он посмотрел на меня пристально, как бы подбадривая меня, что все, наконец, закончилось и виновные наказаны. Но я, почему-то подумала, что если бы Лидия убивала обычных людей, то все ей сошло с рук, даже гибель Насти, кому интересна сущность лисы Патрикеевны и ее отпрыска полукровки. К тому же думаю, сестры Полетаевы быстро разнесли эту новость и те семьи, кто считал, что их дочери погибли, общаясь с Лидией, просто выполнили правосудие, как они его понимали. Мои слова, что Герман все знал, вынесли приговор и ему, я оказалась виновницей гибели двух волшебников, но почему-то меня их смерть не задела абсолютно. Как не крути, а я просто послужила орудием судьбы. Герман сам рвался в наш дом вот и получил что заслужил. Герман мог просто откупиться от Насти, бросить, договорится как-то, а не поощрять на убийство свою невесту, от которой он тоже мечтал избавиться. Да и не понимала я никогда ни мужчин, ни женщин, пытающихся убить свое потомство, что Лиза выжила случайно, я тоже поняла глядя на них обоих. Настя видно не стала ее тащить с собой на последнее свидание, как они с Германом договаривались, а потом малышка стала недоступной для них спрятанная в Чудной деревне. Я думала, что эта история закончилась навсегда, но еще через пару недель, когда вроде все улеглось и забылось, бабушка вновь обратилась ко мне.
– Милая, я хотела поговорить с тобой об этой сиротке Лизе, у нее ведь есть бабушка и дедушка, они остались совсем одни, больше у них никого нет, и они хотят ее забрать. – Пойми, мне их жаль, я ведь до сих пор помню, как мучилась и страдала, потеряв тебя, и они ребенка, конечно, он негодяй, но. – Герман мертв, а ребенок скрасит их старость, детей больше у них нет, может, ты подумаешь о том, чтобы малышку отдать в родные руки.
