Талли Аллен
В ожидании тебя
Глава 11. Джейсон.
Утром я проснулся раньше Теодоры. Она ещё спала, закинув на меня свои руки и ноги. А я, в свою очередь, смотрел на то, как она пускает слюни на мою футболку и как её были волосы раскиданы по всей подушке. Сначала мне хотелось скинуть её с себя. А потом мне показалось это до невозможности милым. Да и наживать врага в лице Доры не очень-то и хотелось, если бы я её сейчас разбудил.
Было раннее утро, ещё даже не наступил рассвет, а я понимал, ей надо как минимум ещё час, чтобы чувствовать себя в порядке и не засыпать на ходу. Она всегда была из тех, кто не любил ранние подъёмы, ранние завтраки и разговоры по утрам. Но при этом она всегда умудрялась опоздать.
Но несмотря на сложившуюся ситуацию, что нам пришлось делить одну кровать на двоих. Я удивительным образом выспался и меня не мучили кошмары. Да, я просыпался несколько раз, но не из-за кошмаров, а из-за того, что в меня прилетали конечности Доры.
Я не любил никому о них рассказывать. Свои кошмары я старался держать при себе.
Конечно, я мог бы рассказать о них какому-нибудь мозгоправу, но я не был после этого уверен, что эта информация не просочится в прессу. Поэтому подобные секреты должны храниться в семьях подобной моей. Единственный, кто в курсе происходящего, хоть и в общих чертах был мой лучший друг. Он случайно увидел, как мой отец замахнулся и ударил меня точно в челюсть, но не так сильно, чтобы сломать. Но так, чтобы там остался небольшой синяк и точно такой же шрам, как напоминание какой же он всё-таки мудак. После этого мне пришлось объясняться с Робертом и просить его держать язык за зубами.
Я до сих пор не знал, знал ли обо всём мой старший брат Джим? Мы с ним никогда не были близки из-за разницы в возрасте в двенадцать лет. Возможно, мы бы преодолели эту разницу, но так получилось, мы были абсолютно разными людьми. Что по поводу моей матери? Моя мать всегда прикрывала отца и была на его стороне. Зато все вокруг знали, что семья Андерсонов была и остаётся примером и образцом любящей семьи.
Меня всегда тошнило от этого притворства. Поэтому я так часто пропадал в семье Бэйли, рядом с Робом и Дорой. В их семье тоже было не всё гладко, но по, крайней мере, там не было того дерьма, какое было в моей. Просто там клали на детей, но в то же время требовали только самых высоких результатов, чтобы похвастаться ими на каком-нибудь званом ужине.
Поэтому за эти годы мне всё это так осточертело. Я бросил универ и начал покорять новые вершины. Сначала было трудно, а отец грозился закрыть все мои счета, потому что всё было решено уже за меня. Где я буду работать, как жить, чем питаться, даже кто мне будет подтирать зад в случае чего и многое другое. Но он не догадывался, что я давно откладывал деньги, а не тратил их, доказывая всем вокруг, что я чего-то стою. Я до сих пор, как бросил учёбу, ни цента не взял с «моего» счета в банке. Я сам сейчас неплохо зарабатывал, сформировав одну из лучших команд по моему мнению. И все же я мечтаю создать что-то стоящее, а не просто продавать приложения и создавать сайты.
Размышляя о себе и своём прошлом. Дора успела отвернуться, а я увернуться от её локтя. Это стало отличной возможностью, чтобы встать с кровати, поработать, выпить кофе, а после разбудить её.
Через полтора часа, сделав свои дела, я её разбудил. Сначала было сложно и пару раз она меня посылала куда-то в Сибирь, но опомнившись, тут же убежала в ванную комнату. Надо сказать, чтобы больше никогда не надевала эту чёртову полупрозрачную пижаму, только если она не хочет моей смерти.
Ещё через какие-то двадцать минут Тео оттуда вышла, а ещё через десять. Мы покончили все дела с мотелем и отправились снова в путь.
Первые полчаса мы ехали в тишине. Я знал, что ей надо время, чтобы привыкнуть к новому дню. А после она сама заговорит.
– Я хочу есть. Я скоро помру с голоду.
Как я и говорил.
– Совсем скоро будет неплохая забегаловка.
– Надеюсь, там вкусно кормят, – она широко зевнула.
–Там оценка 4,8 из 5.
– Пока мой желудок не попробует эту еду, я не могу сказать вкусно там или нет. Кстати, мы не выбиваемся из графика? Наверное, мне следовало встать пораньше и завести будильник.
– Я сам дал тебе возможность подольше поспать. Поэтому вся ответственность ложится на меня. Если по дороге ничего не случится, то примерно к обеду мы приедем, как Роберт и предполагал. Но лучше не опаздывать. Бэйли не любят опаздывать.
– Тогда я и вовсе не Бэйли, – грустно хмыкнула она и отвернулась к окну. – Ты знал? На работе я не пользуюсь своей фамилией, а фамилией матери. Хоть она тоже известна. Но если не говорить какая именно ты из Фостеров, то никто даже не догадается. В отличии, от Бэйли.
Дора повернулась ко мне.
– Жаль, что моя фамилия не Смит или Джонс. Было бы значительно проще.
– Моя фамилия весьма распространённая, – сказал я, – поэтому могу отпираться сколько угодно.
– Эх, но я не могу представляться, как Теодора Андерсон. Ведь я не твой член семьи или не твоя жена. Это было бы странно, не находишь?
Я вдруг резко затормозил, что, машина ехавшая за нами, посигналила и обогнала нас. Чёрт, и что на меня нашло?
– Прости. Мне показалось, что там выбежал енот.
– Надеюсь, с ним всё будет в порядке. Не хотелось бы портить жизнь еноту. И себе…
Кажется, она ничего не поняла и тогда я смог вздохнуть спокойно.
Её живот громко заурчал. Я посмотрел на неё, и она покраснела.
– Не смешно, Джейсон! Голодная женщина, злая женщина. Поэтому надеюсь, на свадьбе Роберта и Эшли будут вкусно готовить, чтобы я могла вдоволь насладиться едой.
– Могу точно быть уверенным, что повар будет из какого-нибудь модного и дорогого заведения.
– Наверняка. Потому что моя мать не упустит возможности нанять престижного повара. Прошу слово престижный дважды подчеркнуть. Эти мамины выходки, – она смешно надула губы. – Иногда проще уступить ей, чем настоять на своём. Но знаешь, Джей, не всегда дорогой повар значит, вкусная еда. Как и тот факт, что в модном заведении лучше кормят. В кафе напротив моего издательства очень вкусные круассаны с клубничным джемом и ванильным кремом, а какой там кофе. Всё, не хочу говорить о еде. Чувствую, что скоро меня будет подташнивать.
– Мы почти подъезжаем.
– Да и вообще, – она резко сделалась возбуждённой, что я поубавил скорость, поскольку мы уже подъезжали, а ей явно хотелось выговориться. – Зачем тащить меня так рано? Я бы прилетела за пару дней до свадьбы. Нет, я все понимаю, Роберту хочется, чтобы его семья была рядом с ним, пока съезжаются гости. Но там будет как минимум сотня человек! Он ведь знает, как я не люблю все эти сборища. Где все друг друга оценивают по одежде, по счёту в банке, да и все эти сплетни и интриги. А ещё там надо улыбаться, когда улыбаться совсем не хочется. Все эти впечатления, которые надо производить.
– И? – спросил я, когда она на минуту замолчала.
– Я, наверное, рассуждаю как эгоистка. Потому что Роберт сделал бы все ради меня, а я тут…
– Нет ничего плохого в том, чтобы в первую очередь подумать о себе, Дора. Не вини себя в этом.
– Может быть, ты и прав, – наконец она немного расслабилась. – Просто я не люблю большое скопление людей. Я начинаю нервничать, прямо как сейчас и много говорить. А ещё мне хочется куда-нибудь сбежать.
Я знаю.
– Просто чувствую себя неуютно. Но это не означает, что я социофобка или социопатка. Просто я люблю окружать себя приятными людьми, перед которыми не надо притворяться.
– Может, ты просто интроверт?
– Я тоже об этом думала, – она вдруг сделалась задумчивой. – Наверное, так и есть. А ты, Джей? Как думаешь, кто ты?
– Дай-ка подумать. Скорее что-то между. Я не могу сказать, что я стопроцентный интроверт или экстраверт.
– Тогда Робби уж точно экстраверт. Он активнее, веселее, чем я, а также болтливей. Прямо как мой бывший Гейб, – точно, вот как это придурка звали. – Гейб постоянно меня вытаскивал из дома и куда-то тащил, а я просто хотела побыть дома и, чтобы меня никто не трогал. Наверное, я всё же старик где-то в глубине души, – она неловко рассмеялась.
– Значит, вы расстались? Я не знал, – вернее, я догадывался по хаосу, который творился в её квартире и по одинокому бокалу с недопитым вином.
– Да. Так уж вышло, – пожала она плечами. – Не хочу об этом. Но это не значит, что мы плохо расстались. Просто не люблю говорить о людях, которые по той или иной причине ушли из моей жизни.
– Просто мне жаль.
Нет. Не знаю почему, но нет.
– Да ну ты брось. Всё в полном порядке. Знаешь, если вернутся к разговору, то будь это моя свадьба, то там были бы только самые близкие люди.
– Надеюсь, я вхожу в этот список? Или ты меня не пригласишь на свою свадьбу?.. – кажется, ей неприятны мои слова, а значит, она постарается перевести тему. Она каждый раз так делает, если чувствует неловкость.
Чёрт возьми!
– На самом деле я тоже не понимаю всего этого. Если вдруг такое случится и я женюсь, то на моей свадьбе тоже будут только самые близкие люди, – я улыбнулся, а после тихонько толкнул её в плечо, чтобы как-то взбодрить Тео, но она почти не реагировала. – Если что, то ты входишь в список моих близких людей. Довольна? – но кажется, нет, тогда я показал на только что выглянувшее здание. – Смотри, мы подъезжаем. Давай поедим.
Я припарковал машину, а после мы вошли в кафе.
Тут было не так много людей, но все взгляды мужчин резко стали быть прикованы к Тео. Оно и неудивительно она весьма привлекательная женщина. И у неё необычная внешность, которой я всегда восхищался. Сегодня она ещё надела короткую футболку и облегающие лосины, как будто собирается или только собралась на пробежку. Мне не понравилось, когда какой-то мужик начал пялиться на её пятую точку. Мне так и хотелось ему зарядить кулаком прямо в глаз. Всё-таки Роберт доверил мне свою сестру. А тут почти что к ней клеятся.
Кафе было самым обычным какие бывают, когда едешь по шоссе. Я сразу же обратил внимание на небольшой запах жареного бекона и яиц. Мой желудок тут же дал о себе знать.
Дора сразу решила сделать заказ, когда мы сели за свободный столик.
– Мне, пожалуйста, тройной ванильный латте на обезжиренном кокосовом молоке. Очень горячий и с небольшим количеством пены. И можно щепотку корицы сверху.
Я посмотрел на неё и хотел расхохотаться в голос от её святой наивности.
– Ты ведь обычно пьёшь американо.
– Сейчас мне хочется латте.
Я повернулся к официантке.
– Вы поняли, что она сказала?
Грета – это имя было на бейджике официантки. И она не была особым образцом любезности.
– У нас тут просто кофе. Обычный или без кофеина, – монотонно сообщила она, подавая полный кофейник.
– Ну, тогда мне чёрный кофе.
– И мне тоже, – произнёс я.
Официантка налила кофе в чашки.
– Сейчас я вернусь и приму у вас заказ. Да, сэр, я иду именно к вам.
Я не выдержал и рассмеялся, тряся пакетиком с сахаром. Дора недоумевала, и из-за этого мне было ещё смешнее. Она скрестила руки на груди.
– И что тут смешного?
– Ты?
– Это ещё почему?
– Ты действительно думаешь, что можешь заказать свой намудрённый напиток в подобном месте?
– Латте есть латте и он есть везде. Даже в «Макдоналдсе»
– Давай тогда на завтрак закажем тебе «Хэппи Мил» с маленькой игрушкой внутри? Ты тогда будешь довольна?
Но Тео только покачала головой и принялась за изучение меню. Пару раз она глубоко вздохнула.
– Тут все такое жирное…
Я рассматривал своё поданное мне меню.
– М-м-м…бекон, глазунья. Небольшое количество жира тебя уж точно не убьёт.
– Я уже и так потребила месячную норму жиров и углеводов… вчера. Помнишь вчерашние сладости и газировку?
– Месячную норму? О чем ты, черт возьми?
– Именно, – она тяжело вздохнула. – В этом меню практически нет здоровой пищи. Я, вообще-то, серьёзно и не надо смотреть на меня, как на слетевшую с катушек.
– Я в шоке, – не стал я скрывать то, что сейчас испытывал. – Не беспокойся. Я сам всё закажу.
– Что? Нет! Не надо, Джей.
Я поднял палец.
– Грета, дорогая, мы готовы сделать заказ.
Тео закатила глаза оттого, что у угрюмой и весьма недружелюбной Греты на щеках появился заметный румянец.
– Что вы хотите заказать?
Я ткнул пальцем в меню.
– Мне вот это холестериновое и очень аппетитное, судя по описанию, блюдо. Название «Остановка сердца» меня уж больно пленило. А даме, что сидит напротив меня – тост из ржаного хлеба без масла, пожалуйста.
– Сию минуту.
– Значит, то, что мне полагается это всего лишь тост? Да и ещё и пустой?
– Нет, конечно, можешь присоединиться к поеданию «Остановки сердца». Тебе просто надо разобраться в себе.
– Я в себе прекрасно разбираюсь. И то, что я беспокоюсь о том, влезу ли я в платье подружки невесты, когда свадьба моего горячо любимого братца на носу. Вовсе не означает, что я в себе не разбираюсь.
– Что и требовалась доказать, – Тео фыркнула и сложила руки на груди, словно ей снова десять. – Заказав тост, я лишь хотел показать тебе, что на самом деле ты вовсе не хочешь его, хоть и настаиваешь на здоровой пище. А то, что ты считаешь вредным, желаешь больше всего. Может быть, где-то там глубоко внутри себя.
– Да неужели?..
– Конечно. Чем сильнее стараешься быть хорошей и правильной, тем сильнее в глубине души хочешь то, что считаешь порочным. А поэтому ты не просто попробуешь мою вверх нездоровой пищи, а будешь её уплетать за обе щеки и просить добавки. И уверяю тебя, тебе это понравится.
Грета принесла большое овальное блюдо, на котором лежала целая гора из кусков омлета, глазуньи, жареного картофеля, сосисок, бекона, канадской ветчины, халапеньо и хэша из солонины. Она аккуратно поставила блюдо передо мной, а перед Дорой маленькую тарелочку с тостом без масла.
Я недолго думая, начал поливать сие великолепие острым соусом, который стоял на столе. А затем запустил туда вилку, едва не облизываясь и в то же время, я с хитрецой наблюдал за Дорой и за её реакцией.
Она одарила меня презрительным взглядом, и откусила большой кусок тоста, твердо намереваясь воздержаться от столь соблазнительного пиршества. По правде говоря, я видел то, как сильно она умирала с голода.
Дора упорно старалась не смотреть на овальное блюдо перед собой. После чего она подняла глаза и уставилась в сторону улицы, на мимо приезжающие машины. Ее волосы слегка растрепались и торчали в разные стороны, но несмотря на это, выглядела она очень привлекательно. Сквозь окно, у которого мы седели, струились солнечные лучи, отчего её карие глаза сделались ореховыми и казались ещё ярче.
Чёрт бы меня побрал о таком задумываться!
Я решил как-то отвлечься.
– Ты же действительно этого хочешь, Дора.
Я разрезал сосиску пополам, нанизал на вилку и попытался её скормить ей, сверкнув зубами в очаровательной улыбке.
– Ну, давай же, Дора! Всего один кусочек.
Я знал, что от сосиски исходил просто пикантный и соблазнительный, аппетитный запах. Не в силах противостоять этому, она открыла рот и позволила мне это сделать.
– М-м-м, – только и могла она промычать, она медленно жевала сочную сосиску с закрытыми от удовольствия глазами, смакуя каждый кусочек. Тем временем я смотрел на её губы.
Теодора открыла глаза.
–Хочешь ещё?– спросил я немного хрипловатым голосом.
– Да, давай.
На этот раз я взял кусочек бекона и скормил его ей рукой.
– Ещё?
Она облизала губы.
– Да.
Я скормил ей ещё три кусочка. Когда она застонала от удовольствия, то я уронил вилку, которая со звоном упала на пол.
– Чёрт возьми, Дора! Еда, конечно, вкусная, но не до такой же степени!
Её рот был набит беконом, и она с трудом произнесла:
– Что ты имеешь в виду?
– Когда тебе в последний раз было хорошо? Я имею в виду, когда в последний раз ты с кем-нибудь занималась сексом?
Я видел, как она начала краснеть, сливаясь со своими волосами и диванчиком, на которых мы сидели.
– Какое это отношение имеет к завтраку?
– Знаешь, такая реакция на еду может быть только при крайней степени сексуальной неудовлетворённости или озабоченности, можешь назвать это по-всякому, – я игриво пошевелил бровями. – Всё так плохо?
– Не твоего ума дело, Джейсон Андерсон. Лучше ешь свой завтрак. Вообще, какая тебе разница?
– Твоё лицо такое красное, Тео, – я чуть подался к ней вперёд и прошептал. – Дора, когда в последний раз ты испытывала оргазм во время секса?
– А вот это уже не твоё дело!
Но я не переставал допытываться. Возможно, после этого я приеду с подбитым глазом, но я не мог остановить свою игру.
– Нет-нет, скажи. Как давно это было?
– Ну, допустим ещё на третьем курсе университета, – буквально выдавила она из себя.
И тут же ещё больше покраснела из-за своей откровенности. Я видел, как ей было неловко.
Я глубоко вздохнул.
– Не стоит смущаться, Дора. Хотя буду откровенен и честен с тобой – я в шоке. Такая женщина, как ты, должна быть с мужчиной, который умеет доставить тебе удовольствие, которое ты заслуживаешь.
– А тебе-то какое дело? Ты можешь твердить «такая женщина, как ты», и прочее бла-бла-бла, но что-то не похоже, чтобы ты был от меня в восторге.
Я некоторое время смотрел на неё, а после откинулся на спинку диванчика, посмотрел в окно, а потом снова взглянул на неё.
– Ну, почему же, я в восторге… как от занозы в заднице… но в восторге. Понимаешь, на самом деле ты мне нравишься, Дора. Ты забавная. Нет, я, пожалуй, не так выразился. Хотя ну да, ты забавная. Ха-ха. А ещё ты не лишена остроумия, быстро соображаешь и чертовски хорошенькая. Хоть и пытаешься быть вся такая из себя правильная и хорошая. Но дело в том, что ты сестра моего лучшего друга и я не должен сейчас говорить о тебе такое.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего. Просто давай забудем весь этот разговор и продолжим наш завтрак.
– И это ещё я заноза в заднице? Ты сам кого хочешь достанешь, – фыркнула она.
Я ей подмигнул.
– Ну что, готова ехать?
– Да, готова.
Мы встали, так и не доев этот завтрак до конца.
– Пока, Грета, – я помахал ей рукой.
– Пока, горячий парень.
Тео закатила глаза, и не смогла сдержать смех.
Она шла впереди меня, и я с удовольствием рассматривал её спину и то, как ее волосы прыгали то вверх, то вниз. Было прекрасное и ясное утро. В конце концов мне надо бы уже отвлечься от её ясных глаз и красивого лица. Я испытывал к ней сильное влечение, и от этого мне было не по себе.
Ведь сейчас я смотрел не на Дору сестру своего лучшего друга. А смотрел на Теодору Бэйли, женщину. И от этих мыслей голова пошла кругом, отливая всю свою кровь в одно место.
Мы сели в машину, и я завёл её.
Она открыла солнцезащитную штору, чтобы посмотреть на себя в зеркало, и сделала недовольное лицо.
– Что такое? – спросил я, отъезжая от придорожного кафе.
– Вот думаю, а не покрасить ли мне волосы в русый и заодно отбелить веснушки на лице?
– О нет! – как-то громко и резко воскликнул я.
На лице Тео застыло недоумение. Я тут же поспешил объясниться.
– Я думал, что эти эксперименты закончились, раз ты вернулась к своему первоначальному цвету. Сколько прошло времени после последнего?
– Пять лет, – буркнула она. – Тогда был выпуск Роба.
Глава 12. Теодора.
«Два года назад я переехала в Сиэтл, последовав за своей мечтой, видимо это заразительно. Однако, надо было сделать это гораздо раньше, поскольку это стало отличной возможностью, чтобы сбежать от родителей. Я без того была словно бельмом на глазу семьи, а сейчас тем более. Когда окончательно не оправдала их ожидания, а именно стать адвокатом и работать в компании, основанную ещё моим прадедом.
Но мне пришлось прилететь в Бостон. Конечно, я могла бы что-нибудь придумать и сослаться на занятость. Но это было бы ужасно некрасиво с моей стороны. Кто я такая, чтобы проигнорировать выпускной своего старшего и горячо любимого братца? Он ведь мне потом всю жизнь это припоминать будет. Поэтому лучше всё отбросить и сегодня быть здесь. В принципе, я так и сделала.
Я прилетела ещё вчера вечером, но об этом знал только Роберт. Потому что каждый раз при виде своих родителей, я превращаюсь в ту самую маленькую девочку, которая жаждет заслужить их любовь, которая старается быть правильной и хорошей. А я успела от этого отвыкнуть.
Роберт не стал задавать лишних вопросов. Думаю, он всё понял без слов. Поэтому тут же согласился меня прикрыть, всё равно никто бы не стал проверять мой рейс. Поэтому у меня было достаточное количество времени, чтобы выспаться. Сон – моё лучшее лекарство, чтобы пережить стресс после перелёта. А после обязательно где-нибудь вкусно поесть. В этот раз я побывала в любимой кофейне, а потом прогулялась по набережной, натягивая кепку на глаза.
Сегодня в Бостоне прохладнее, чем было вечера. Но я и не думала накинуть на себя кожаную куртку, которую всё это время держала в руках и перебирала заклёпки. Как и не думала первой заходить в ресторан, заметив краем глаза своих родителей, сидящих за столиком только вдвоём. Мне это делать от слова совсем не хотелось, идти туда и выслушивать то, что я сделала неправильный выбор, разрушив тем самым свою жизнь. Ведь ради меня такой неблагодарной девчонки отказывали молодым, талантливым и перспективным стажёрам, а многие так мечтают попасть под руководство моего отца. Потрясающего адвоката Дэвиса Бэйли.
Я стояла и носком ботинка ковыряла асфальт. Пока не подняла голову и не увидела Роберта, подходящего к дорогому и, конечно же, престижному ресторану. Заметив меня, он озарился своей идеальной улыбкой и помахал мне рукой, я помахала в ответ, но не так открыто как он. Всё же я чувствовала себя не в своей тарелке. Мне надо время, чтобы привыкнуть даже к своему брату. Мы давно не виделись.
– Тедди, – практически воскликнул он и тут же заключил меня в свои объятия.
Я и не думала, что так могла соскучиться по брату, и с удовольствием обняла его в ответ.
Мы поприветствовали друг друга, обменялись некоторыми колкостями и словечками, какими иногда кидают друг в друга братья и сестры.
После этого он сделал шаг назад и внимательно осмотрел меня, как будто видел впервые в своей жизни. Да, я немного поработала над своим имиджем. Оторвавшись из родительского гнезда, мне хотелось перемен. Ведь мне больше никто не говорил, как одеваться, как говорить, что съесть на ужин и какую косметику покупать.
Это была ещё одна из причин, почему я попросила Роба не распространяться о моем раннем прилёте. Я догадывалась, что мама уже выбрала для меня наряд и пригласила кого-нибудь стилиста, чтобы тот превратил меня в подобие человека. По её, конечно же, мнению.
Роб присвистнул.
– Вот это да! – он рассмеялся в кулак, стараясь сдержать громкий смех. Я же сложила руки на груди, готовая держать оборону. – Так сейчас выглядят студентки, которые учатся на английском?
– А что-то не так? У тебя есть какие-то проблемы, Робби? – язвительно милым голоском проговорила я.
Да, я изрядно постаралась. На мне было короткое, облегающее чёрное платье с длинным рукавом и с небольшим разрезом на бедре. Обычная Тео никогда бы не надела что-то выше колена. Бунтующая и желающая свободы Тео – с удовольствием. Также я покрасила волосы в тёмно-розовый, выпрямила их и сделала ровное и короткое каре. Брови, кстати, покрасила в каштановый, а то рыжие не так хорошо смотрелись. Нанесла на губы цвета спелой сливы помаду и сделала заметные стрелки. А ещё я надела вместо туфлей лодочек, грубые чёрные ботинки.
Мой внешний вид мне нравился.
– У меня нет никаких проблем. Просто это неожиданно. Куда подевалась моя милая сестрица?
– Я её съела, Робби, а то, что не доела, закопала в парке под деревом.
– Ясно. У тебя этот самый… Как его? Переходный возраст, да?
Я закатила глаза.
– Мне уже двадцать, а переходный возраст наступает, как минимум на пять лет раньше.
Мы ещё некоторое время дискутировали на тему переходного возраста. А потом разговаривали о моей жизни в Сиэтле. Несмотря на то, что мы почти каждый день созваниваемся по телефону, а иногда и по видеосвязи.
– Роберт, а Джейсон приедет? – я старалась говорить равнодушно, а у самой внутри все бушевало. – Он тебе ничего не говорил?
– Да, будет. Пару минут назад писал, что уже подъезжает, – он достал телефон и показал мне переписку.
Я так боялась и жаждала этой встречи, что мои коленки начали дрожать и я могла бы в любой момент упасть в обморок. Мы не виделись полтора года.
Через пять минут к ресторану подъехало такси и оттуда вышел Джейсон. Я еле заметно ахнула. Скорее от неожиданности и оттого, что он стал ещё красивее. Его плечи стали шире, а из милого парня, он все больше стал походить на мужчину, который берет от жизни всё. Мое сердце билось так быстро, что его стук отдавался в ушах. И я не сразу заметила, как он подошёл.
От него приятно пахло дорогим парфюмом. Кажется, это я его ему подарила на Рождество ещё четыре года назад. И от этого осознания голова пошла кругом.
Сначала он поздоровался с Робом, а потом уже со мной.
Мы встретились взглядами. Как обычно, он смотрел пронзительно и крайне внимательно, стараясь уловить каждую эмоцию и прочитать каждую мысль. От этого взгляда я всегда краснела и этот случай не стал исключением.
– Что ты с собой сделала, Тео? – когда он это произнёс, то все наваждение тут же рассеялось и я напомнила себе, что и Джей бывает задницей. – Я тебя даже не сразу узнал.
Роберт на этот раз не стал скрывать своего смеха.
– Это все переходный возраст.
– Вообще-то, я уже взрослая, – буркнула я. – И могу делать с собой всё, что захочу, как и встречаться с кем-то, так и спать. Даже вон с тем швейцаром.
На мгновение мне показалось, что Джейсон еле заметно напрягся из-за моих слов, как будто они ему не понравились. Но он улыбнулся.
– И то верно, Роб. Она ведь уже не маленькая девочка и может делать что угодно.
– Если ты ещё раз так скажешь, то я надеру тебе задницу, Андерсон, – предостерегающе сказал мой брат. – А тебе вымою рот с мылом.
Но Джей даже не обратил на его слова внимание, и положив одну руку на плечо Робу, похлопал его и повёл нас вовнутрь, бросив на меня ещё один взгляд. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ними. И мысленно готовиться к встрече с родителями. Мне казалось, что этот вечер я навряд ли переживу.
Моя мать выглядела потрясающе в голубом, твидовом костюме от Chanel и весьма ухожено, как будто она только что вышла из SPА. На её лице играла лёгкая и дружелюбная улыбка. Какая всегда была на её лице. Мой отец же был как всегда сосредоточен и серьёзен, что морщинка на его переносице, даже в расслабленном виде не разминалась.
На самом деле какая-то часть меня восхищалась родителями, в том числе их отношениями. Да, это было так. Они очень любили друг друга, но так получилось, что дети не входили в их любовный круг, только чтобы не нарушать идеальную фигуру.
Мама осмотрела меня, её лицо выражало недовольство и стыд за мой внешний вид, хоть она и улыбалась. Но были мы дома, то думаю, я бы уже услышала про свой внешний вид пару лестных замечаний. По отцу же было заметно, как какая-то часть его гордится Робертом и мне вдруг сделалось так обидно, как будто моя мечта сбылась у кого-то другого. Мне бы хотелось хотя бы раз в жизни увидеть, как он смотрит так на меня, а не как на разочарование года.
На удивление они ничего не сказали.
Джейсон тоже молчал. Но это не помогало, как и то, что он сел рядом со мной. В принципе, как обычно. Наверное, я глупая раз придаю этому большое значение.
Из общего разговора я поняла, пока мы наслаждались первыми блюдами, что Роберт завтра отправится в небольшое путешествие на озёра со своими однокурсниками.
– Мы очень гордимся тобой, Роберт, – сказала мама, улыбаясь уголками губ.
– Спасибо, мам, – смущённо тот проговорил, не привыкший к подобному.
– Как вернёшься с поездки, не забудь занести документы Биллу, – это отцовский секретарь и просто помощник. – А также подпиши необходимые бумаги.
– Да, сэр.
– Могу ли я полагать, что ты уже готовишься к получению лицензии?
– Да. Мне кажется, разбуди меня среди ночи, то я могу и в таком случае всё сдать, – усмехнулся Роб, отпивая своё вино.
– Это не тот ответ, который я бы хотел услышать. Ты должен быть абсолютно уверенным в том, что будешь одним из лучших.
– Я и так один из лучших на курсе.
– Этого недостаточно, – спокойным и ровным тоном ответил мой отец, разрезая кусок мраморной говядины. – Надо стараться ещё лучше, чтобы о тебе говорили и хотели довериться. Но это уже удел практики. Будем надеяться, ты не опозоришь доброе имя Бэйли, как твоя сестра. Я рассчитываю на тебя.
Я весь вечер ждала, когда же меня ударят под дых, выбивая весь воздух из лёгких. И вот он. Но я, сохраняя подобное спокойствие отца, отправила кусок салата в рот. Явно еду выбирала моя мать. Мне бы хотелось кусок мяса.
– Отец, давай не сегодня, – почти угрожающе прошипел Роберт. – Мне не нравится, как ты говоришь о моей сестре.
Джейсон же украдкой глянул на меня, чтобы посмотреть как я.
– Всё в порядке, Роб, – сказала я, отпивая своё вино.
Кстати, на редкость оно было отстойным.
– Хорошо, что ты всё же уехала в Сиэтл, где тебя никто не знает, – продолжал мой отец, а я чувствовала, что каждое его слово превращалось в ножи и когда они вылетали из его рта, то каждый раз ранили моё тело, пробиваясь до души. – Возможно, из тебя бы вышел отвратный адвокат. Порочащий доброе имя Бэйли. Что в итоге ты бы только разносила кофе в компании, скрывая от всех, что ты моя дочь.
– Я не просила ничего подобного, – выпалила я, но тут же постаралась успокоиться. – Я всего лишь выбрала то, что мне нравится. Разве это что-то странное?
– В нашей семье не выбирают то, что нравится. А то, что должно и что пойдёт на благо всей семьи. А все остальное обыкновенный эгоизм и дурость, присущий вашему поколению.
– Я… Я всего лишь…
Я почувствовала, как начала задыхаться.
– Теодора Бэйли, – позвала меня мама, понимая, что ещё немного и кто-нибудь из нас мог бы сорваться. А ей были бы ни к чему семейные разборки у всех на виду.
И я совсем забыла, что она всегда на его стороне.
– Извините, – встала я, сбрасывая с колен белую салфетку. – Мне нужно выйти.
– И всё-таки из тебя бы вышел отвратный адвокат. Где твоё умение выдержать любой удар оппонента? Где твоя стойкость Бэйли? Порой я думаю, что тебя подменили в родильном отделении, а я и не заметил. Но это уже целиком и полностью моя вина.
Скорее на свежий воздух.
Скорее.
Я так и не обернулась, когда выходила из ресторана. Мне казалось, что ещё пару минут и стены меня раздавят. Слезы душили, но я старалась делать все что угодно, но только бы не расплакаться.
Я чувствовала себя отвратительно.
Мне и раньше, казалось, что меня родили, только чтобы моему брату не было скучно, что я как способ его социализации. Что я – дополнение. Лишь бы мы с братом не мешали им жить. Строить карьеру и любить друг другу. Зачем вообще им были нужны дети? Они практически нашей с Робертом жизнью не интересовались. В основном мы были нужны лишь друг другу. Считаю, что мне повезло с братом гораздо больше, чем с родителями.