Светлана Загребельная-Мамсурова
Перезагрузка
Вывалившись из помещения с трубами, Поля уселась на тележку уборщика, тяжело вдохнула, утёрла лицо. Они не верят, что она доберётся. «Уноси пацана» – сказал он. Отослал. Обижается? Но её положение ничем не лучше, чем его, хоть она и по эту сторону решётки, но она беглянка, а «этим» пора жертвоприношение делать… Убьют! «Доберусь, всем вам назло! – решила Полина, – Мне нужно ребёнка спасти от «этих»! Он должен вырасти нормальным человеком! А не сатанистом, поедающим плоть себе подобных!»
Девушка поднялась с тележки. Ноги у неё были будто ватные. Поля шла медленно, борясь со слабостью. Когда она поднималась по лестнице с подвала на третий этаж, то отдыхала, преодолев каждый пролёт лестницы. На третьем этаже она вошла в туалет.
Поля умылась. Взяла одноразовое полотенце и принялась вытирать лицо. «Опасность,» – проговорил голос в голове и следом она услышала стук каблучков по плиткам пола. Девушка рванулась к кабинке, потом подумав, что обладательница каблуков может захотеть зайти в первую же кабинку. На полпути Поля, повернула и нырнула в последнюю, едва успев закрыть дверцу. Стоя в кабинке и ожидая пока «неожиданность» в каблуках, оправится, Полина продолжала растирать лицо полотенцем и размышляла над тем, что ещё ни разу в жизни ей ещё не приходилось прятаться на параше. «То ли ещё будет,» – грустно подумала она и принялась снимать кеды.
Обладательница каблуков ушла, девушка подождала ещё минут пять, давая ей возможность скрыться в кабинете и выскользнула из туалета. По больничному коридору она неслась на цыпочках с такой скоростью, на которую только была способна. На лестнице она села и отдышалась, одновременно с эти обулась.
… Когда Поля села в салон микроавтобуса, который теперь считала своим, силы почти оставили её. Веки как-то странно отяжелели. Вот бы закрыть их и посидеть так одну минуточку, всего лишь одну или две, не больше, максимум три.
«Нет! Нет! НЕЛЬЗЯ! Закрою глаза хоть на минуточку – усну, и тут меня возьмут тёпленькой. Надоехать, чтобы спасти Серёжу,» – подумала Поля и почувствовала, что не в состоянии пошевелиться, – «Надо ехать назло всем, кто в меня не верит,» – после этой мысли усталость малость отпустила. Девушка взяла «свою» дорожную сумку и вынула термос, похвалив себя за предусмотрительность она налила чашку кофе, быстро выпила его и, положив в рот шоколадную конфету с орехами и завела машину. Второй раз заводить было уже легче.
На выезде из города было легко обогнуть шлагбаум по траве, но Полина отказалась от этой мысли: на траве останутся явные следы колёс – это может навести на подозрения. Она предпочла открыть шлагбаум, проехать мимо и закрыть. Так и сделала. Полина ехала не спеша, ей важно было не пропустить ту самую корягу, напротив которой, по словам Сергея, следует свернуть направо. Вперёд Поля практически не смотрела – только налево. Эх, если бы Серёга ещё сказал сколько километров от шлагбаума нужно ехать. Но откуда он может знать? Его ж не в кабине везли.
Вдруг в боковом зеркале мелькнул свет фар. У Поли ёкнула сердце: а не по её ли душу? И так быстро её хватились, а она –то думала, что времени до утра точно есть. Небо перед ней стало синеть, но ведь ещё темно, слишком рано. Девушка глянула в зеркало заднего вида – точно! Едут, гонятся. Она вдавила педаль газа и поехала на полной скорости. Теперь руль стал хуже слушаться, Поля вцепилась в него обеими руками и, стараясь не потерять управление над машиной, гнала дальше.
Она себя корила – надо было сразу быстро ехать, тогда и фора была больше. Хотя фора, ни фора, а в бункере она не укроется – зашли тогда, зайдут и сейчас. Но Поля просто не понимала, как выйти из создавшегося положения и делала только, то, что оставалась – гнала изо всех сил, чтобы попасть в плен как можно позже. Чем дольше будет длиться погоня, тем дольше она проживёт и, главное, дольше будет свободна.
Можно прямо сейчас свернуть – бухнуться в ствол и вуаля – не поймали. Но пойти на это девушка не могла. Чтобы пойти на это – тоже нужно иметь силу духа. Продолжая вдавливать педаль газа в пол и поглядывая то на фары позади, то налево, она вспомнила случай из тех времён, когда она заканчивала учёбу: девушки, с которыми она училась, горячо обсуждали суицид любимого всеми девчонками артиста. И вот одна из параллельной группы выдала тираду: этот артист – раз покончил с собой – значит слабак, а она, видите ли, таких не уважает. Тогда Поля не стала с ней спорить. Не стала бы и сейчас, потому что не была драчуньей и старались ни с кем без причины не конфликтовать. Но про себя она подумала: что она может знать? Живёт у своей мамы под крылышком, сытая, одетая и рассуждает о чужих слабостях, что она может знать о настоящих неприятностях?.. «Надо же, ещё одно воспоминание,» – Поля улыбнулась. В её душе поселилась уверенность, что она выберется, не может не выбраться. А если не сможет – предпримет всё, чтобы эти – повисшие на хвосте не вернулись домой – вместе будет веселее помирать.
Светало. Теперь будет легче искать корягу. Свет фар позади приближался –расстояние сокращалось. Девушка улыбнулась: вот здорово будет резко затормозить, и чтобы они не успели повторить манёвр и впечатались. Полина весело засмеялась, представив какие лица будут у преследователей, когда они вылетят сквозь лобовое стекло своего автомобиля.
Вдалеке появилось маленькое белое пятнышко. Коряга! Глянув в последний раз в зеркало заднего вида – машина преследователей не отставала, она сосредоточилась на белом пятнышке впереди. Скоро стало понятно – это действительно оказалась коряга. Поля свернула в лес не дожидаясь, пока поравняется с корягой – преследователи могут срезать, и она потеряет драгоценные минуты.
Машина перекатывалась на корнях деревьев, торчащих из земли – теперь трясло немилосердно. Погоня по пересечённой местности замедляла продвижение девушки, но и преследователей она тоже задерживала. Кто сказал, что спасаться легче, чем ловить? Так же трудно!
Поля глянула на табло, указывающее сколько осталось горючки в баке. Увиденное её не обрадовало, но и не стало неожиданностью – стрелка уже дрожала у нуля. Ни фляга от опрыскивателя, ни канистра, наполненные бензином ей не понадобились. Заправится она просто-напросто не успеет – догонят. Эти твари, увидев, что её машина нырнула в лес, тоже нырнули, поехали наперерез и ещё сократили дистанцию.
Микроавтобус чихнул и остановился. «Прощай, оранжевый дружок с кругленькими глазками. Ты послужил почти на славу, а мы продолжим забег по кустам. Если успеем добежать до зарослей, в которых их легковушка на радость нам застрянет». Её план с «поцелуем» в зад благополучно провалился.
Поля выскочила из микроавтобуса и побежала. Но едва она сделала несколько шагов, как услышала окрик:
– Куда пошла?!
Поля не сразу поняла, что слышит этот голос не у себя в голове, а ушами. Она оглянулась и, узрев то, что увидела, почувствовала, что не в состоянии пошевелиться. В нескольких шагах от неё была голова. Только голова и ничего больше – ни шеи, ни туловища, ни конечностей. Эта голова не лежала на земле, она висела в воздухе ни на что не опираясь, и не подвешенная ни на чём. Голова вопросительно смотрела на неё.
– Далеко собралась пешком? – поинтересовалась голова тем же самым голосом, который Поля слышала у себя в голове.
Вдруг раздался страшный визг и грохот. Девушка вздрогнула и, наверное, подпрыгнула бы, если б состоянии была двигаться. Машина, гнавшаяся за ней, врезалась в дерево в десяти метрах от неё. Голова тоже оглянулась и посмотрела на дымившийся автохлам. Из двери со стороны водителя повисла окровавленная рука. Девушка отвернулась, не в силах смотреть на изувеченные тела водителя и пассажира.
– Ах, да! Я и забыл, – откуда ни возьмись появились руки, сделали короткое движение под подбородком. Взгляду девушки предстало тело. Теперь она видела стройного юношу с волосами цвета золота и изумрудно- зелёными глазами.
– Это что? Плащ – невидимка? – спросила Поля заикаясь.
– Что-то вроде этого, – он сложилколышущееся нечто и убрал это в карман, – Меня зовут Огнеслав, я телепат и это я говорил у тебя в голове. У тебя нет шизофрении, а я – не глюк. Я владелец бункера и я вас всех положил в саркофаги. Кстати, информацию о ковре тоже я тебе в голову вложил, так что не пытайся вспомнить, как ты прятала пакет с телефоном и карточками в подполье. Это сделала не ты, это сделал Роберт – человек, у которого ты жила и которого в насмешку назвала «патрон».
Говоря всё это, юноша открыл дверцу микроавтобуса, вынул канистру, залил горючку в бак и вернул кастрюлю в салон.
– Садись, пора ехать, – и уселся на водительское сидение. Поля, которая уже отошла от шока, бросилась к пассажирскому сидению рядом с водителем.
– Они врезались в дерево, потому что увидели, что Ваша голова висит в воздухе? – спросила она, садясь.
– Они врезались в дерево, потому что им показалось, что моя голова висит в воздухе, – поправил её Огнеслав.
– Полина Владимировна, хоть мы с Вами ещё не пили на брудершафт, но может всё-таки перейдём на ты?
– Тогда – просто Полина, – улыбнулась девушка, этот парень располагал к себе.
Юноша завёл мотор и микроавтобус плавно тронулся вперёд, по бокам поплыли стволы деревьев. Когда машину заводила Поля – она срывалась с места.
– Научишься, – сказал юноша. Потом пояснил, – Водить машину ещё научишься. Ты забыла, что я телепат.
– Я чувствую себя голой, – призналась девушка.
– Я сквозь одежду не смотрю: у нас это считается подлостью.
– А читать чужие мысли?
– Я уже дал кое-кому обещание не читать её мысли, больше я этой ошибки не совершу, – помолчав, он начал, – Ты оказалась в саркофаге, Полина, потому что в той катастрофе получила ранения, после которых у вас не живут. И хоть я не Бог, но умею побольше ваших врачей. Я тебя вылечил и положил в саркофаг – чтоб тебя не донимали любопытствующие. А дело вот в чём: у меня была любимая женщина, которая была представительницей вашего народа. Ещё есть друг, теперь он мой зять …
«Чего???» – Поля уставилась на него расширившимися глазами.
– «Зять», говорю.
– А сколько твоей дочери лет? – спросила Поля вслух.
– Побольше, чем тебе. Я гораздо старше, чем тебе кажется.
– Огнеслав, ты кто? – Поля затаила дыхание, боясь услышать ответ.
Юноша ослепительно, но вместе с тем и насмешливо улыбнулся:
– Нет! Я не Ангел и не инопланетянин. Я – самый обыкновенный эльф. Житель мира параллельного вашему. И так же материален, как и ты.
Сначала Поля подумала, что это шутка такая, но продолжения не последовало. Тогда она решила поёрничать:
– А крылышки где?
В ответ Огнеслав расхохотался:
– Ганс Христиан Андерсон придумывал сказки! А я, дорогая Полина, не сказочный. Кстати, эльфами нас назвали именно вы – жители этого мира, а самоназвание у нас несколько другое. Кстати, должен признаться: это мой голос ты слышала в своей голове. Ты не сошла с ума.
– У меня действительно не оставалось времени на подготовку побега? – спросила она серьёзно.
– Да.
– Они бы меня убили бы?
– Сначала дождались бы рождения ребёнка, – едва девушка собралась задать следующий вопрос, а юноша уже на него ответил, – Полина, есть такие вселенские законы, о которых ты и не подозреваешь. Например, закон о невмешательстве. Долго объяснять, да и нет смысла – ты просто откажешься это принимать. Я не могу помочь тебе отпустить твоих друзей. Я и так слишком сильно вмешался. Буду вмешиваться дальше – может стать хуже. Не сейчас, потом. Расплата приходит через время. Я уже заплатил за своё вмешательство в прошлом и ещё буду платить за то, что вмешиваюсь сейчас. И буду вмешиваться в будущем – и за то тоже придётся расплачиваться. И поэтому я хочу свести своё вмешательство к минимуму.
– Ты что-то говорил про свою любимую?
Огнеслав злорадно улыбнулся:
– Перебила – теперь жди, – он притормозил, – Вытряхивайся из машины.
Поля не стала спорить. Она вышла из микроавтобуса и растеряно глядела на него через боковое стекло. Юноша заглушил мотор и взгляд Поли стал спокойнее – значит он не оставит её здесь одну. Эльф, как он сам себя назвал, вышел следом, что – то буркнул и ветви дерева опустились чуть ли не до самой земли, скрыв в зелени оранжевый микроавтобус.
Услышав шорох листьев за своей спиной, Поля оглянулась. Густая стена зарослей шевелилась без ветра и как занавес в театре ползла в сторону, открывая тяжёлую металлическую дверь.
– Войдёшь, – поучал Огнеслав, – остановись. Здесь новая система безопасности – она должна распознать твою сетчатку глаза, иначе лазер покрошит, как выражаются твои земляки, в капусту.
Он положил ладонь на металл и дверь послушно уплыла вверх. Юноша переступил порог, постоял несколько секунд и прошёл по короткому коридору. Порог переступила и Поля. Она ждала, стараясь не мигать. Вот мигнул свет – теперь можно идти. Девушка пошла вперёд. За её спиной опустилась дверь, отсекая солнечный свет. Осталось только искусственное освещение.
В конце коридора была ещё одна дверь – и она уплыла вверх, едва эльф коснулся её ладонью. Им навстречу выскочили два огромных, белоснежных лохмача.
– Бобби и Лизи! – радостно воскликнула Полина, гладя бросившихся к ней собак, их хвосты беспрерывно рассекали воздух.
– Бобби и Лизи погибли, – сказал Огнеслав. Девушка задрожала, но взяла себя в руки. А он сказал, – А это Тина и Борсик.
Он вновь повёл её по коридору. Собаки трусили следом. Конечным пунктом стало помещение, смахивающее на центр управления полётами: большие экраны, множество светящихся всеми цветами радуги светодиодов, тумблеры, кнопочки …
– Эта моя обитель. Сядь вон на тот диванчик.
А сам сел в кресло перед панелью. С минуту он стучал по клавиатуре. Тина и Борсик, как львы уселись у её ног. Девушка разглядывала собак – собаки были той же породы, что и Бобби, и Лизи, и так же приветливо её встретили …
– Они воспитаны так, чтоб узнать тебя и других моих подопечных. Для того, чтобы не стать препоной вашей попытки выйти наружу и не впускать чужаков, – сказав это, Огнеслав обернулся, – ляг на диван и отдохни – ты очень устала после бессонной ночи.
Когда Поля услышала эту фразу, она почувствовала, что просто не в состоянии сидеть. Против своей воли она растянулась на узком диване и даже кеды не сняла. Юноша подошёл и сказал, глядя на неё сверху вниз:
– Ты проснёшься через час. Я уже запустил процесс пробуждения тех, кто помогут тебе освободить твоего мужа и ваших с ним друзей и подруг.
…Полина была дома, рядом были мама, папа, Дима и Алина. Все улыбались, была солнечная погода и Поля купалась во внимании родных. И тут началось землетрясение.
– Полина, проснись, – сказала мама голосом Огнеслава, – Время пришло. Вставай.
Девушка разлепила один глаз и посмотрела на склонившегося над ней юношу. А! Так землетрясение из-за этого гада началось: он начал её тряси.
– Открой второй глаз и иди умываться. Тебе нужно встречать пособника нападения на тюремное отделение больницы.
Полине хотелось ещё часик поспать, но тут в памяти всплыл телефонный разговор «патрона». А ещё она поймала себя на мысли, что парней в подвале под больницей было слишком мало: человек десять или около того, а вначале было 30, вернее 29 человек. А вдруг следующий будет Сергей? Ведь в телефонном разговоре речь шла о жертвоприношении.
Девушка открыла второй глаз.
Пошатываясь, она поднялась с дивана и пошла туда, куда указывал Огнеслав. Умываясь, она вспомнила про большой праздник, посвящённый Бафомету, и почувствовала, как кровь стынет в жилах. Поле показалось, что ещё немного и она свихнётся от ужаса. Она поблагодарила Бога за то, что ей стало настолько нехорошо, что она не осталась на праздник: страшно думать о том, чем её там стали бы угощать. А чей «тук» пошёл бы в дело у Поли не было сомнений, учитывая то, что она видела на видео с камеры видеонаблюдения.
Его звали Анатолий Иванович. По словам Огнеслава Анатолий Иванович прожил сорок лет, но выглядел на двадцать пять, если не считать седину, потому что эльф омолодил его тело, прежде чем положить саркофаг. В той, прошлой жизни он был майор спецназа ГРУ.
Сейчас спецназовец лежал в чём мать родила, а Полина его разглядывала.
У этого Анатолия Ивановича между ног висела какая-то штука, у маленького в животике тоже там же есть штучка, а у неё нет … Это Поля никак не могла уложить в своей голове.
Мужчина на полу открыл глаза.
– Здравствуйте, – сказала Полина, – Вам нужно принять душ, покушать и узнать, где Вы и что происходит. Вставайте. Душевая кабинка вон там, – она указала пальцем вправо, там мыло, шампунь, а вот здесь полотенце, комбинезон и обувь.
– Где я? – хрипло спросил мужчина, но Поля его не слушала, она уже вышла из помещения. Ей было как-то неудобно смотреть на голого Анатолия Ивановича. В голове девушки теснились вопросы, но задавать эти вопросы Огнеславу она стеснялась.
Майор помылся очень быстро, едва Поля успела заказать обеды, как в голове у неё прозвучал голос Огнеслава:
– Он уже одевается.
Девушка вернулась и снова услышала тот же вопрос, что и прежде. Поля поняла, что он просто так не отстанет:
– Долго объяснять. Мы должны пообедать и за обедом мы всё узнаем.
Раздался громкий шорох. Поднялась дверь и в помещение на рельсах въехал саркофаг. Крышка саркофага поднялась.
– Он придёт в себя через полтора часа, – сказала Полина. Ей вспомнилось, как они с Сергеем полезли в хранилище пустых саркофагов и еле успели выбраться оттуда.
– Пойдёмте, – она повела его по коридору в столовую. Как поняла девушка, в этом бункере было по несколько столовых и гостиных на каждом их жилых этажей.
Эта столовая, в отличие от той, в которой они обедали, когда жили здесь общиной, отличалась только цветом, да и форма стульев была несколько другая. «А в нашей столовой хоть шаром покати, хоть бы ложку оставили. Крохоборы ..,» – думала Полина в адрес «этих».
Едва люди вошли в столовую, как собаки, которые составляли компанию находившемуся там Огнеславу, принялись путаться у них под ногами. При виде собак Анатолий Иванович улыбнулся, и от Полины не укрылось, что его холодные, колючие, как ёжики, серые глаза потеплели. Похоже, что он любит собак.
Огнеслав пригласил их сесть за стол. Они сели и эльф, как радушный хозяин принёс тарелки на подносе. Оба: и Анатолий Иванович и Полина взяли в руки вилки, но за еду не принялись. Они смотрели на него.
– Ах да, нам нужно познакомиться, – весело сказал Огнеслав, – ты – Анатолий Иванович, это – Полина Владимировна, а я – Огнеслав.
«Надо же, не сказал что он эльф,» – подумала Поля и Огнеслав бросил на неё уничтожающий взгляд. И продолжил:
– Я – житель мира, параллельного вашему. Однажды я познакомился с девушкой вашего народа и вскоре мы поняли, что мы созданы друг для друга. Мой друг тоже подружился с ней. Он был провидец. Однажды он рассказал ей, что ожидает человечество. Моя любовь принялась плакать, должен признать, что она была патриотка и не жалела сил, чтобы уговорить меня вмешаться в историю человечества. Я сопротивлялся, но устоять перед женскими слезами и, особенно перед её слезами, не смог. Для того, чтобы перезагрузить вашу историю нужны были здоровые люди, наделённые высокими моральными качествами. Конечно, лучше было поколение ваших отцов и дедов, но машину времени я пока ещё не изобрёл. Я знаю, что вам будет не легко – придётся строить жизнь заново. Я выбирал людей, у которых уже не было выбора – тех, кто просто не мог выжить при вашем уровне медицины и, вылечив, помещал в саркофаг. Я не бедный и никаких материальных затруднений я не имею, и даже при моих финансовых возможностях, у меня ушло два с половиной столетия, чтобы обустроить этот бункер. Когда он строился – здесь было безлюдное место. Когда по близости появилось поселение – бункер был уже готов. Поэтому, Полина Владимировна, они смогли вас найти.
– Ты сказал два с половиной столетия» – уточнил Анатолий Иванович.
– Совершенно верно, – подтвердил Огнеслав, – у нас другая длительность жизни.
Взгляд Анатолия Ивановича был недоверчивым. Эльф усмехнулся.
– Не веришь, – сказал он, – А ты вспомни, что было в последний момент, перед тем как ты пришёл в себя здесь и посмотри, как ты сейчас выглядишь.
Спецназовец потупился.
– Я умер, – буркнул он.
– Не до конца, я успел тебя спасти. А теперь если ты закончил – то я продолжу. В какой-то момент люди на Земле заигрались. Скажи, Полина Владимировна, хочешь ли ты, чтобы у тебя родился красивый, сильный, умный и талантливый малыш?
– Ну … А что? – Полина поняла, что этот вопрос задан не спроста.
– Многим людям и это было недостаточно: им ещё и определённый набор черт подавай. Захотели голубоглазых блондинов! Как будто люди с другим цветом глаз и волос не могут быть красивыми. И на помощь вот таким мамашам и папашам пришли на помощь генные инженеры. Первого такого экспериментатора – это был китаец, посадили. Но нашлись другие рисковые персонажи. Какая это мина замедленного действия стало понятно сильно позже. В этом мире началось повальное бесплодие. И снова пришли на помощь генные инженеры – стали клонировать людей, но человечество они не спасли, а только отсрочили конец: клоны слишком быстро стареют. Настолько быстро, что даже не успевают набраться опыта. Полина Владимировна, тот человек, который тебя опекал, в надежде получить твоего ребёнка, старый был?
Девушка пожала плечами.Наверное, вопрос снова с закавыкой.
– Он младше тебя, Полечка.
Поля вздрогнула:
– Я думала лет сорок, – потом она посмотрела на Анатолия Ивановича, – А ведь верно: когда я жила в их городе, мне не попался ни один ребёнок.
Эльф продолжил:
– Эти люди обречены. Я ждал, когда они вообще исчезнут, чтобы пробудить вас. Но они сами не захотели оставить меня в покое. Совершенно случайно нашли бункер и принялись грабить меня. Два раза я был здесь и дал им отпор – отправились лес удобрять. Четыре раза я отсутствовал и после нападений квитался с ними. В последний раз произошёл сбой в алгоритме работы компьютеров, которые управляли работой бункера, и вы пробудились раньше времени. Полина, помнишь «бум», который отвлёк твоего няньку, и позволивший тебе стащить ключи? Это я устроил взрыв – с досады. Ну а дальше ты, Полина – дочь Владимира, знаешь.
– А у меня ещё вопрос есть, – ответила та, – Судя по тому, как они живут, да и ты сам это сказал, что они деградируют. А откуда у них аппарат для чистки памяти, через который мне и другим девчатам пришлось пройти?
– Этот аппарат был создан ещё до деградации и предназначен он был не для вас. Создатель этого аппарата – очень талантливый учёный и он очень любил свою младшую сестру. Девушку изнасиловали. Её лечила группа врачей: реаниматолог, травматолог, венеролог, гинеколог – ей сделали аборт и психолог. Физическое здоровье ей подправили, а вот психолог только руками развёл. И наш самородок изобрёл аппарат для чистки памяти, чтобы несчастная девушка забыла о том, что с ней сделали изуверы. Но, девушка процедуру не пережила и аппарат был убран. Незадолго до вас его случайно нашли, нашли инструкцию к нему и на вас опробовали.
– Я подслушала разговор. Две девушки умерли после этой процедуры. Я – долго не могла ходить. Огни, я ж дневник вела, когда мы жили здесь, и согласно дневнику у нас было 30 парней, а в подвале их всего десять. А где остальные?
Юноша нахмурился, помолчал, громко выпустил воздух и ответил:
– Их больше нет. Этих двадцать парней …съели. Ты же видела, кому они поклоняются, – он повернул голову к спецназовцу и пояснил, – Бафомету. И то, что сделали с вашими парнями – было совершено с ритуальными целями.
Полина заплакала:
– Он сказал, что в холодильнике – говядина, – плача пролепетала она.
– Полина, успокойся, – стал увещевать её Огнеслав, он ласково погладил её руку и сказал, – в его холодильнике действительно говядина. А антропофагией они занимаются только после церемонии жертвоприношения. Ты на жертвоприношении не присутствовала и поэтому осталась чиста.
Девушка, слушая его, часто кивала головой, но продолжала плакать, тихонько поскуливая. Юноша встал, подошёл к сифону и нацедил полстакана воды. Поставив стакан перед Полей, Огнеслав повернулся к Анатолию Ивановичу:
– Теперь к тебе, Анатолий Иванович. Ты должен помочь этой девушке освободить её друзей и подруг.
– Ещё чего я должен? – спросил мужчина раздражённо, по его скулам пошли желваки, а кисти рук сжимались в кулаки и разжимались.
– Ещё ты должен знать: твоя жена не хотела жить без тебя и поэтому она здесь – в состоянии сна. Когда освободишь парней и девчонок, живи с ней семейной жизнью, заведите новых детей. Те, что у вас были – умерли от старости. Остальное сделает твой сослуживец – тот, что спец по компьютерам.
И тут Полина громко поставила стакан на стол и схватив руку Анатолия Ивановича быстро заговорила:
– Анатолий Иванович, родненький! Пожалуйста, выполни мою просьбу! Христом Богом прошу! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – девушка так частила, что мужчина и слова не мог вставить. Видя, что этим «пожалуйста» конца не будет, он чуть грубовато её прервал:
– Ладно, ладно. Что ты хочешь?
– Сожги этот храм. У меня в телефоне есть план этого городишки-деревни. Его легко найти.
– Хорошо.
– Ещё ты имеешь право взорвать кожевенную мастерскую.
Полина застыла. Как деревянная она повернула голову к эльфу.
– Ещё и это? – медленно шёпотом проговорила она, – они ещё и человеческую кожу?..
– И шкуры собак. «Однако на сегодня потрясений хватит, – сказал юноша, – Теперь ты отправишься спать». У тебя была бессонная ночь.
В сопровождении собак он отвёл её в выделенную ей спальню. Когда девушка переоделась в пижаму, Огнеслав вернулся в комнату и заставил её выпить очень горький отвар, заверяя, что отвар – поможет ей успокоиться и совершенно безвреден.
… Умытая и одетая в свой комбинезон Полина вошла в столовуюв сопровождении собак, о которых споткнулась и чуть не упала, когда выходила из своей комнаты. За составленными вместе несколькими столами сидели десять человек. А на столе лежали карта города и план больницы. Эти люди казались чуть старше чем парни из общины, но тем не менее, всё ещё молодые люди. Во главе стола стоял Анатолий Иванович. Огнеслава не было. Полина поняла, что эти люди – команда ГРУшника, но тем не менее присутствие стольких незнакомых мужчин её смутило. Девушка немного оробела и остановилась в дверном проёме. Майор поднял голову.
– Полина Владимировна, входи, – сказал он, – А мы план на сегодняшнюю ночь составляем. Плохо то, что времени на подготовку мало. Наш волшебник настоятельно требовал, чтобы мы тебя с собой взяли.
– Я обещала вернуться, – тихо сказала Полина, подходя к столу, – А ещё мне кажется, что парни должны увидеть знакомое лицо.
– Может, всё-таки в машине подождёшь?
– Нет.
За отдельным столом сидел щуплый паренёк и быстро стучал по клавиатуре ноутбука.
– Это наш спец по компьютерам. Его зовут Урал.
«Урал, Урал – знакомое слово» – Полина задумалась, пытаясь вспомнить знакомое слово.
– Это горный хребет, – подсказал майор.
– Полина Владимировна, может уже начнём общаться без отчеств? Можешь называть меня просто Толик.
Весь остаток дня прошёл в подготовке к операции «Нет жертвоприношению». Казалось, Толик предусмотрел всё – даже кто и где будет сидеть в микроавтобусе. Полину заставили несколько раз рассказать, как добраться до подвала, где находится стоянка с автомобилями – одного микроавтобуса на всех не хватит и чуть не отобрали ключи.
Когда принесли экипировку и оружие, Полина почувствовала дежавю: это уже было с её жизни. И после вот такого эпизода жизнь её переменилась и не в лучшую сторону. В одном из пустующих залов спецы пристреливали оружие. Урал продолжал чпокать по клавиатуре, ещё один мужчина возился с кусками пластилина и проводками, а Поля и собаки болтались без дела. Тина и Борсик уже успели надоесть абсолютно всем, но это легко сошло им с лап: разве можно ругать таких милах?
… В микроавтобус Поля уселась последняя. Ей уступили переднее сидение – там трясёт меньше, а дорога займёт не один час.
– Чего это у тебя? – спросил Толик, глядя на маленький рюкзачок девушки.
– У меня там чёрный кофе, – ответила та радостная, – не доезжая до города попьёте, чтобы не уснуть!
Молодые люди переглянулись, кое-кто улыбнулся.
Микроавтобус остановили на том же месте, что и Поля накануне. Большая часть ночи уже прошла, и до рассвета времени было в обрез. Двое парней уселись на Полин велосипед – один в седло, второй на багажник, растопырив ноги, и покатили в город. У пассажира горбом торчал рюкзак. Полина поглядела им вслед, желая Бога в помощь. Она уже знала, что пластилин, с которым возился один из спецов – пластит – взрывчатка. Храму Бафомета в России нет места. Когда-то здесь была Россия, самый её запад, теперь здесь живут отшмётки «великой» европейской цивилизации, бежавшие из родины от арабов, которых сами же и пригласили. Но ничего скоро здесь снова будет Россия, не даром же она не раз возрождалась, как феникс из пепла, возродится и сейчас.
Полина бежала со всех ног и не успевала за спецназовцами, которые просто быстро шли.
Когда шли последние приготовления к экспедиции, Огнеслав вернулся в бункер. Он сказал Полине, что пробуждено будет всего сто человек: пятьдесят мужчин и пятьдесят женщин. Эти люди должны будут заложить поселение, организовать жизнь, потом эльф пробудет ещё 1900 человек. Вообще он погрузил в саркофаги две с половиной тысячи человек, но 500 не пережили нападение «этих». Но ещё в бункере имелось в криозаморозке биоматериалы десяти тысяч человек – они обеспечат будущим поколениям приток свежей крови. России быть!
Пока Поля возилась с ключами, спецы не скучали. Они перерезали телефонный провод. Они были ещё на лестнице, когда до чутких ушей Полины донёсся плач. И голос плачущей был ей знаком.
– Это Соня, – сказала девушка, повернувшись к Толику, – Я первая к ней подойду. Она уже натерпелась и может вас испугаться.
Тот не возражал.
Они очень тихо шли по коридору. По дороге проверяли каждую дверь, те, что были просто прикрыты – бесшумно закрывали на ключ. Кабинет главврача был закрыт и его следовало открыть. Ни один из ключей из той связки, что стащила Полина и оставила у себя, не подошёл и девушка со спокойной душой пошла вперёд. Ещё в бункере Анатолий Иванович предусмотрел, что ключи не ко всем дверям подойдут, и тогда пригодятся отмычки.
В двери Сониной то ли палате, то ли камеры было разбито стекло. «О, – ехидно подумала Поля, – Наша кошечка показала коготки. Бедняжки, кто ж им стекло вставит? Сами-то и забор покрасить не в состоянии».
– Соня, Сонь, – шёпотом позвала она и когда плачущая сидя на железной кровати, девушка подняла голову, Поля состроила злую рожу и погрозила кулаком. Соня вскочила с кровати и бросилась к двери.
