bannerbannerbanner
полная версияИллюзия любви. Киноповесть

Светлана Курилович
Иллюзия любви. Киноповесть

Полная версия

Кумар выпускает из рук очередной кусок лепёшки:

– Мама, опять вы за своё! И зачем мне девушки? У меня же есть вы!

– Аджай, опомнись, что за глупости ты говоришь? – возмущается мать.

– Почему глупости? – Аджай усаживается у её ног, кладёт голову ей на колени и заглядывает в глаза. – Где я найду девушку, которая будет меня любить, баловать так же, как вы, заботиться обо мне? Прощать все мои недостатки? Таких девушек просто нет!

– Боги, за что вы меня наказываете? Неужели я умру, не дождавшись внуков? Была бы жива твоя сестра…– она не успевает закончить фразу, Аджай вскакивает и раздражённо перебивает её:

– Мама, мама, не начинайте снова, пожалуйста!

– А почему нет? Сколько лет я молю богиню! Тебе уже сорок, а ты всё один! Кто о тебе позаботится, когда меня не будет?

– Кто, мама? Конечно, Вики! Чем он мне не пара? Давно уж пора сватов засылать! – шутит Аджай.

– Глупый! – смеётся мать и толкает его ладонью в лоб, – Вечно у тебя одни шуточки, пора бы стать серьёзнее!

– Зачем, мама? В жизни и так много печали, грусти и разочарования. Зачем делать её ещё печальней?

Мать проницательно смотрит на Аджая:

– Аджай, сынок, что-то случилось?

Он опять усаживается к ногам матери и кладёт голову на её колени:

– Нет, мама, всё хорошо.

Звонит мобильник.

– Алло! – подключается Аджай.

– Аджай-джи, вы у мамы? – спрашивает Вики.

– Да.

– Как освободитесь, подъезжайте на студию, кажется, есть новый грандиозный проект.

– Хорошо, Вики, выезжаю. – Аджай встаёт.

– Куда же ты, – спрашивает мать, – совсем со мной не побыл и опять уходишь! Тебе не стыдно?

– Мама, но я же рядом, я не улетаю на край света, в Россию, – глаза его затуманиваются, он обнимает мать, выходит, садится в машину и уезжает.

Москва. Квартира Маши. Андрей лежит на кровати, одетый, в туфлях, закинув руки за голову, и курит. Входит Мария, она напевает песню; вдруг останавливается, принюхивается и кричит:

– Андрей, ты дома? Ты опять куришь? Я же просила тебя не курить в квартире, я не выношу запаха дыма! – она разувается, проходит в спальню.

– Андрей, ты почему лежишь на кровати в одежде и ботинках? С ума сошёл? – говорит Маша, и в её голосе звучит раздражение. Она подходит к комоду и начинает снимать украшения.

– Что происходит, Маша? – медленно, глядя в потолок, спрашивает Андрей.

– Ты о чём? – беззаботно говорит Мария.

– Я сегодня встречался с Володькой, – констатирует Андрей.

– Да? Как у него? Всё хорошо? – спокойно говорит Маша

– Маша, он мне всё рассказал, – тихо произносит Андрей.

Даже по Машиной спине видно, как она напряглась:

– Что рассказал? – стараясь не выдать своё беспокойство, нарочито безразличным тоном спрашивает она.

– Да всё! – Андрей резко встаёт и разворачивает Марию к себе:

– В чём дело, Маша? Он мне говорил о каких-то шашнях с каким-то индийцем. Вы были вместе в ресторане, а потом где-то шлялись всю ночь?

– Он что, следил за мной? Как это на него похоже!

– Он мой старший брат! Он беспокоится обо мне!

– Пусть лучше он беспокоится о себе! – Он всё время пьёт!

– Не уводи разговор в сторону, – В глазах Андрея начинают пляску огоньки ярости. – Отвечай, когда тебя спрашивают!

– Скажи, – в глазах Маши такое же бешеное упрямство, – ты всегда будешь верить тому, что он обо мне рассказывает? Любой сплетне, любому вымыслу?

– Маша, ты была с ним в ресторане?

– Да, меня попросили сопровождать индийскую делегацию кинопроизводителей!

– А почему именно тебя? Кто ты такая? Девка из агентства сопровождения? А?! – в бешенстве кричит Андрей.

– Да потому, что у меня есть кое-какое имя в наших кругах! Потому, что твоя жена прекрасно разбирается в индийском искусстве, религии, образовании, с ней можно поговорить на любую тему! Она не опозорит Россию, как девчонки с куриными мозгами! – тоже не сдерживаясь кричит Маша.

– А где ты была всю ночь?

– Гуляла по Москве! Меня попросили показать злачные места, чтобы было о чём рассказать родным и близким в Индии!

– Не пудри мне мозги, Машка! – Андрей хватает её за плечо. – Ты с ним спала!

Маша вырывается:

– Ты мне не доверяешь?! – с яростью смотрит ему в лицо. – Конечно, спала! И не только с ним, но и с его друзьями, братьями и коллегами! Мы были на Ваганькове, на Арбате, в баре-караоке! Продолжать список? Лучше позвони в редакцию и спроси у Сергея благодарственное письмо, которое оставила нам индийская делегация! Мы получили эксклюзивное право освещать все премьеры индийского кинопроизводства в Индии и в Европе! – запыхавшись, Маша останавливается и гневно смотрит на Андрея. Он – на неё. Они молчат. Потом Андрей говорит:

– Машка, я тебе верю, но если ты меня обманываешь – пеняй на себя!

– Ты меня так оскорбил, – прерывисто дыша, отвечает Маша, – что не знаю, смогу ли я простить тебя.

– Смоги! – примирительно говорит Андрей.

– Не хочу! Ты веришь всем, кроме меня! Неужели я могу совершить подлость и так тебя подвести? – возмущается Маша.

Внутренний голос: «Ой, Маша, детка, я и не знала, что ты умеешь так врать! Прав Аджай: в тебе умерла великая актриса!»

Индия. Аджай сидит в своём офисе, закинув ноги на стол, и нехотя перелистывает стопку бумаг.

Вики стоит пред ним.

– Это и есть твой грандиозный проект? – с небрежной ухмылкой спрашивает Аджай.

– Да, Аджай-джи, – отвечает Вики.

– Ты что, смеёшься надо мной! – возмущается режиссёр. – Это самый дремучий сценарий, который я когда-либо читал! На сороковой странице герой произносит монолог, который длится целых десять минут, а все, в том числе и его злейший враг, стоят смирно и слушают! Где ты такое видел, кроме как в индийском кино? Нет, Вики, это не пройдёт! – он швыряет сценарий на пол, закидывает руки за голову и продолжает. – Ни одной живой фразы, все персонажи не разговаривают, а изрекают, причём сплошные ходульности, которые мы слышали, по меньшей мере, в десятке подобных фильмов! В общем, пока не найдёшь что-нибудь подходящее, всем говори, что я в отпуске, понял? Буду отдыхать!

– Но, сэр, вы не можете себе этого позволить!

– Почему это? Я, Аджай Кумар, мегазвезда, неповторимый и непревзойдённый, не могу позволить себе несколько дней безделья?!

– Несколько дней, не больше! Вам необходимо выплатить налоги за новую машину, подошёл очередной срок платежей за ваш дом – у нас почти не осталось наличности.

– Ничего не желаю слушать и знать! – вставая, машет руками Аджай. – Я буду работать только над таким сценарием, который будет о жизни и в котором не будет ходульных фраз и штампов!

Звонок селектора. Аджай нажимает кнопку:

– Да?

– Аджай-джи, к вам Рахул Сингх.

– Впускай немедленно! – Аджай легко перепрыгивает через стол и идёт к выходу. Двери распахиваются, и, раскрыв объятия, навстречу Аджаю направляется высокий красивый индус.

– Аджай, дорогой! – широко улыбается он.

– Рахул!

Они обмениваются рукопожатием, обнимаются, затем Рахул отстраняется от Аджая на вытянутую руку и разглядывает его:

– А ты похорошел, дорогой! Чёрный цвет тебе очень к лицу, похудел, интересная бледность появилась! Какая-то романтическая история? А? – подначивает он Аджая.

– Какая там история! Долгий перелёт, перемена обстановки… Ты лучше скажи, как твои – жена, дети?

– Всё отлично, ждут не дождутся дядю Аджая в гости и спрашивают, почему у дяди до сих пор нет тёти! – смеётся Рахул.

– Нет, нет, друг, это не для меня… Ты же знаешь, кто я?

– Я… – говорят они хором, – плейбой!

– Нет, Рахул, чтобы жениться, я должен влюбиться, да так, чтобы небо упало на землю и рассыпалось миллионами брызг, а это невозможно…

– Вах, вах, вах! – смеётся Рахул. – Аджай, друг, пиши стихи – ты так красиво говоришь!

Аджай улыбается:

– Ладно, Рахул, пойдём прогуляемся, поговорим!

Обнявшись, они выходят.

Москва. Дом Керчевых. Андрей сидит на кухне и обедает, Мария напротив него пьёт чай.

– Маша, налей мне чаю, пожалуйста, – говорит Андрей. Маша встаёт, берёт чашку, отходит к плите и наливает ему чай.

– Маша, у меня три дня свободных, ты не сможешь отпроситься хотя бы ненадолго? Смотаемся к родителям, навестим детей, а?

– Думаю, Сергей меня отпустит, – поворачивается Мария, – поедем! А то я по детям очень соскучилась! – она ставит чашку на стол.

– А по мне, – Андрей встаёт и кладёт ей руки на плечи, – по мне не соскучилась ни капельки? Ты же меня с утра не видела!

Маша приседает и выскальзывает из его рук. Садится за стол и продолжает пить чай.

– Ты всё ещё дуешься на меня? – Андрей опускается перед женой на одно колено и берёт её руки в свои. – Ну, прости, пожалуйста, в жизни больше Володьку слушать не буду!

– Это ты сейчас так говоришь, – отвечает Маша, – а потом он опять принесёт какую-нибудь сплетню, и ты забудешь о своих обещаниях!

– Ну, Машенька, я тебя очень-очень прошу! Клянусь, что выполню любое твоё желание, только смени гнев на милость!

– Ладно, – улыбается Мария, – давай собираться! Надо купить родителям продукты, детям подарки, Сергею позвонить – куча дел!

Индия. Бар. За стойкой сидят Аджай и Рахул. Перед ними стоят стаканы и две полупустые бутылки. Они оба изрядно навеселе.

– Так что у тебя там произошло? – спрашивает Рахул. – Дошли до меня какие-то слухи о твоих безумствах в Москве!

– Никаких безумств не было, Рахул. А была одна волшебница с чудесными голубыми глазами и золотыми волосами! Она пронзила моё сердце насквозь, – он смеётся. – Ты думаешь, я пьян? Нет! В моей груди бушует такой пожар, затушить который не сможет всё вино на свете.

Рахул смотрит на друга и видит, что глаза его ясные, речь твёрдая – он действительно трезвый.

– Эй, Аджай, ты сошёл с ума! – восклицает Рахул. – Тебе мало индийских девушек?! Да за тебя любая пойдёт с радостью и все твои желания будет выполнять: ты же Аджай Кумар!

 

– А мне не нужна любая, понятно? – упрямо говорит Аджай. – Мне нужна только она, фея из далёкой страны. Она похитила моё сердце и вложила вместо него пылающий уголь! Помнишь, Рахул, – со слезами в голосе продолжает он, – в школе мы учили стихи Роберта Бёрнса? Это про меня: «My heart is in Russia, my heart is not here. My heart is in Russia…», – он застывает, держа в руках стакан, взгляд его неподвижен.

– Эй, эй, приятель! – щёлкает пальцами перед его носом Рахул, – очнись! Вернись с небес на грешную землю и мечтай о чём-нибудь более реальном!

– А? – возвращается из своих мечтаний Аджай. – Ты прав, я сейчас был на небесах, рядом с ангелом…

– Аджай, слушай, к нам приезжает родня жены из Пенджаба, у них есть дочка на выданье – Санжна, скромная, спокойная девушка. Сделай милость, побеседуй с ней!

– Вы что, с мамой моей сговорились?! У неё навязчивая идея женить меня – и ты туда же! – Аджай резко встаёт, уронив стул, и выходит из бара, с грохотом захлопнув дверь.

Рахул удивлённо смотрит ему вслед:

– Да, – бормочет он, – действительно, с ним не всё в порядке.

Россия. Дом родителей Маши. Подъезжает машина, оттуда выходит Маша и бежит к дому, навстречу ей выскакивают дети – мальчик и девочка – оба голубоглазые и светловолосые, как мать:

– Мама! Папа! Ура! Что вы нам привезли? – они обнимаются и целуются с родителями. Андрей достаёт из багажника объёмистые сумки, дети окружают их и рассматривают гостинцы. Из дома выходит мать Маши – ещё молодая, красивая женщина, с такими же, как у Маши, золотистыми волосами:

– Здравствуй, доченька, здравствуй, Андрюша! Что это вы вдруг надумали?

– Да вот, соскучились по Дашке с Никиткой. Как они, не замучили тебя? – ласково спрашивает Маша.

– Да что ты, какие с ними хлопоты, они уже большие! Куда больше хлопот с дедом! – смеётся она. – Пойдёмте в дом, у меня и обед как раз готов!

После обеда мать моет посуду, Маша – вытирает.

– Маша, дочка, что-то случилось? С Андреем неладно? – как бы невзначай спрашивает мать.

– Нет, мама, с Андреем всё в порядке, – грустно говорит Мария.

– А так говоришь, словно у тебя камень на сердце, – проницательно замечает мать.

– Что ты, мама! Просто мы не всегда властны над своими чувствами и мыслями, – говорит Маша, чересчур тщательно вытирая тарелку.

Входит отец – и сразу становится ясно, откуда у Марии такие голубые глаза.

– Привет, лягушки-путешественники! – обнимает он дочь. – Не сидится вам дома! Обед готов? – спрашивает он у матери.

– Готов, иди мой руки, – отвечает она.

– Андрей там с машиной возится, – кричит из другой комнаты отец, – а вы, значит, тут уединились и сплетничаете потихоньку?

Он садится за стол, Маша уходит в соседнюю комнату и играет там с детьми, разговаривает с ними, заплетает Даше волосы.

– Что с Машей? – спрашивает тихо отец. – Она явно не в своей тарелке. С Андреем что?

– Спрашивала – отвечает, что всё в порядке, но грустная, а почему – не говорит. Попробуй ты выяснить, – так же тихо отвечает мать.

Вечер. Мария сидит на крыльце. Из дома доносится весёлый шум – Андрей возится с детьми. Отец выходит, садится рядом с Машей, закуривает:

– Как работа?

– Хорошо, папа. Писала статью о неделе индийского кино в Москве – удачно. Познакомилась с режиссёрами, актёрами, пообщались.

– У Андрея всё хорошо?

– Да, – равнодушно отвечает Маша, – когда у него было плохо? Ты же знаешь, он запрограммирован на успех.

– Тебе же это всегда нравилось? – спрашивает отец.

– Раньше нравилось, а сейчас как-то… – Маша умолкает.

– Что-то изменилось?

– Ах, папа, если бы я сама понимала, то рассказала бы тебе! Наверно, у меня просто возрастной кризис! – смеётся Маша.

– Что-то изменилось в твоей душе? Или кто-то изменил? – тихо замечает отец.

Маша молчит.

– Маша, если только я угадал, не делай поспешных выводов. Знаю, что за Андрея ты вышла не по любви, но… ведь он хороший человек, надёжный, а это немало. Стоит ли жертвовать душевным спокойствием ради мимолётных чувств? У вас ведь дети!

– А если это не мимолётности, а именно то чувство, которое бывает один раз в жизни? – почти неслышно говорит Маша.

– Подумай хорошо, дочка! – отец встаёт и уходит в дом, где тихо говорит матери:

– По-моему, Маша влюбилась.

– Неужели! – всплёскивает руками мать. – А я-то думала, что сердце её заснуло навсегда.

Ночь. Маше не спится. Она поднимается с кровати, выходит на улицу, вдыхает полной грудью свежий ночной воздух и смотрит на небо: «Может быть, он тоже смотрит сейчас на звёзды и думает обо мне?» Вдруг одна звезда, мигнув, срывается и падает, прочертив по небу сверкающую полосу.

Индия. Аджай, покачиваясь, стоит на пороге своего дома и смотрит на небо, по которому летит падающая звезда. Его дом ярко освещён, из него доносится музыка, шум, хохот, звон бокалов – вечеринка в самом разгаре. С громким хохотом из дома выскакивают две девицы, хватают Аджая под руки, тащат к бассейну, сталкивают в воду и сами с визгом прыгают вслед за ним. Аджай, разбрызгивая воду, пытается их поймать, потом они выбираются из бассейна, и он говорит:

– А теперь, девочки, пошли в дом переодеваться. Быстро! – и шлёпает их по мягкому месту. Они с визгом бегут в дом. Аджай – за ними.

Утро. Дом режиссёра выглядит как после погрома: пустые бутылки, банки из-под пива, остатки еды, бумажки. Аджай спит в кровати с двумя девушками. Волосы одной закрывают ему лицо. Он переворачивается на бок, волосы щекочут его, он громко чихает и просыпается. Недоумённо смотрит на одну, на другую, встаёт, натягивает джинсы и босиком выходит на улицу. Там – такой же разгром.

– Классно повеселились! – бормочет он, оглядывая разрушения.

Неожиданно в кармане джинсов звонит телефон.

– Да, мама! – хрипло говорит Аджай.

– Аджай, сегодня я жду тебя. Приедет родня Рахула из Пенджаба и с ними молодая девушка.

– Мама, я не приеду!

– Не желаю ничего слушать! Это твой сыновний долг! Меня не слушаешь, вспомни хотя бы об отце!

– Хорошо, хорошо, мама, – тяжёло вздыхает Аджай, – я приеду.

– Вот и умница! Жду тебя!

Аджай, раскинув руки в стороны, падает в бассейн и, не двигаясь, лежит на воде.

Индия. Дом матери. Аджай сидит рядом с мамой. Напротив – приличное пенджабское семейство: мама, папа и молодая девушка. Они пьют чай, едят сладости и беседуют. Аджай откровенно скучает.

– Так какое, вы говорите, образование получила ваша дочь? – вежливо, с улыбкой спрашивает мать.

– Она окончила Делийский университет по специальности менеджер по персоналу, и её уже несколько фирм пригласили на работу! – с гордостью произносит отец и ласково смотрит на дочь. – Да, доченька?

– Да, – жеманно отвечает девушка, кокетливо поглядывая на Аджая.

Кумар томится, и только вежливость и природный такт не позволяют ему встать и уйти.

– А как идут дела у вашего сына, уважаемая Ладжо? – интересуется отец молодой индианки.

– Очень хорошо! Недавно он вернулся из России, куда возил на фестиваль свои фильмы, – толкает мать Аджая локтем в бок.

– А, да. В России очень любят индийские фильмы, – встрепенувшись, говорит Аджай. – А вы любите индийское кино? – спрашивает он девушку.

– Нет, я не смотрю наши фильмы! – презрительно морщит носик девушка. – Они такие наивные и глупые! Я люблю американское кино – «Основной инстинкт», «Красотка» – голливудские актёры такие стильные, красивые, не то что наши!

Аджай смотрит на неё, и перед его мысленным взором предстаёт дом Маши, её огромная коллекция индийских фильмов, а в ушах звучат её слова: «Я люблю Болливуд! В нашем рациональном мире это последний приют романтиков. Вы творите сказку наяву…»

Внезапно Аджай понимает, что ему надо делать. Он встаёт, девушка, замолчав на полуслове, удивлённо смотрит на него. Кумар говорит:

– Прошу меня извинить, но у меня неотложные дела! – раскланивается и, не глядя на рассерженную мать, поспешно выходит из комнаты, садится в машину и давит на газ. Мать, выбежав из дома, кричит ему вслед:

– Можешь больше у меня не появляться!

Москва. Редакция. Машу вызывает главный редактор:

– Мария, на тебя пришёл именной запрос из Лондона. Там ожидается премьера очередного фильма Аджая Кумара, открытие магазина индийской моды и ещё какие-то интересные события. Авиабилеты, виза – всё за счёт того, кто приглашает. Они хотят тебя видеть. Так что давай, моя дорогая, уламывай мужа, как хочешь: вылет завтра в 13.30. Командировку я тебе уже оформил.

Маша, не сказав ни слова, с бьющимся сердцем мчится домой, быстро собирает вещи и ждёт Андрея для разговора.

Вечер. Андрей приходит домой, видит собранные сумки и удивлённо спрашивает:

– Куда-то собралась? Опять по родителям соскучилась?

– Нет. Андрей, меня командируют в Лондон на три дня: там состоится премьера нового фильма Аджая Кумара, и меня приглашают сделать эксклюзивный репортаж. Представляешь, как повезло!

– Да, – мрачно говорит Андрей, и подозрения вновь начинают шевелиться в его душе, – а что это тебе так везёт последнее время?

– Не мне, а нам! Ты представляешь, как рад Сергей! У нашей газеты такой шанс выйти на мировой уровень! Это же класс!

– А почему опять за твой счёт? Ты кто? Леди эксклюзив?

– Ну а кто в нашей газете самый умный, талантливый, непредсказуемый?

– Неужели ты?

– Конечно, я! А ещё я лучше всех знаю английский язык!

– Ладно, Машка, не юли, сознайся лучше, что тебе до смерти хочется в Лондон! – улыбнулся Андрей.

– Какой же ты у меня догадливый, – замурлыкала Маша. – А что тебе привезти из туманного Альбиона?

– Себя, – хмуро ответил Андрей, – причём в целости и сохранности!

– Ой, Андрюшка, спасибо! – подпрыгнула от радости Мария.

Самолёт. Маша пристёгивается ремнём и думает: «А чему это я, собственно, так обрадовалась? С какой стати решила, что это Он прислал мне приглашение?»

Не сомкнув ни на минуту глаз, не открыв книгу, не отвечая на заигрывания соседа, она всё внимание своё, все мысли и чувства фокусирует на одном-единственном ощущении – присутствии Аджая. Она чувствует, как её сердце колотится с такой силой, что кажется, грудь сейчас не выдержит и разорвётся.

Самолёт приземляется в Хитроу; мучительно долго тянутся минуты таможенного досмотра, визового контроля, заполнения деклараций, но вот всё позади. Маша покидает терминал, оглядывается и видит вдали до боли знакомую фигуру.

– Аджай! – кричит она, швыряет сумку и изо всех сил бежит к Аджаю. Он срывается с места, и мчится ей навстречу. Они, задыхаясь от быстрого бега и от счастья, падают друг другу в объятья. Маша начинает плакать, Аджай покрывает поцелуями её руки, лицо, она почти теряет сознание, но прерывистым голосом говорит:

– Я сразу поняла, что это ты! У меня чуть сердце из груди не выскочило! Но почему Лондон?

– Я подумал, что муж тебя не отпустит, если придёт приглашение из Индии, поэтому решил действовать через Лондон! – торопливо отвечает Аджай.

Тесно прижавшись друг к другу, они подбирают Машину сумку. Мария направляется к выходу из аэропорта, но Аджай тянет её обратно:

– Нам сюда.

– Зачем?

– Мы летим в Индию.

– А как же твоя премьера?

– Глупенькая! – смеётся Аджай. – Нет никакой премьеры, это просто был предлог! Всё, чего я хотел – это ты!

– А статья? – не понимает Маша.

– Ну, напишешь что-нибудь, ты же такая талантливая! – улыбается Аджай, и увлекает её в аэропорт.

Индия. Дом Аджая. Вечер. Машина Аджая подъезжает к дому и останавливается. Маша, не выдержав перегрузок, связанных с многочасовым перелётом, дремлет, склонив голову на его плечо. Он правой рукой ведёт машину, а левой бережно и крепко обнимает Машу. Смотрит на неё, вдыхает аромат её волос, нежно проводит пальцем по щеке, целует и ласково говорит:

Рейтинг@Mail.ru