Светлана Хорошилова
Призрак, осыпанный снегом – 2
Засыпая он подумал про Князева – надо срочно с ним связаться и узнать судьбу Ингиных вещей. С Князевым всегда получалось легко и просто, тот охотно шёл Кириллу навстречу по каждому зову, решал любую проблему, в отличии от Инги, погрязшей в секретах. Однако, на этот раз Князев сам попал под подозрение – всё говорило о том, что он без ведома Инги параллельно проводит опыты.
– Ну и где твой улов? – первое, что с утра Кирилл услышал от матери.
Он заворочался под одеялом, бурча и отмахиваясь.
– Соврал! Я так и думала! – Мать подбоченилась.
– Я пока ничего ещё не поймал, – начал он выкручиваться. – Вчера ходил – место присматривал.
– Присмотрел? – Она стояла в той же деловой позе.
– Присмотрел. Теперь ломаю голову, как туда пробраться. Засёк одну рыбину… килограммов на сорок.
Сразу после завтрака он одел серое худи с капюшоном поверх тёмно-синей футболки-поло, обулся в синие кеды на широкой белой подошве и спустился к машине, чтобы позвонить, так как Екатерина Алексеевна, когда была дома, постоянно прислушивалась к его разговорам. На всякий случай он имел при себе всё, что могло потребоваться для внезапной поездки.
– Здравствуйте, Владислав Ефимович! – бодро начал Кирилл.
– Дайте угадаю, молодой человек… Снова кто-то сбежал? Кто на этот раз?
– У меня к вам есть один серьёзный разговор… – заинтриговал парень. – Давайте где-нибудь встретимся!
Князев пригласил его к себе. Квартира, в которой он проживал, находилась в пятнадцати минутах езды. Кирилл волновался, приближаясь к его дому, так как не знал, с кем на самом деле имеет дело. Что если историк воспользовался Ингиными открытиями, чтобы самому получить Нобелевскую премию?
Перед юношей распахнулась дверь – Владислав Ефимович предстал в светло-коричневом атласном халате, радушно улыбаясь. Квартира с высокими потолками, в которой он жил один, принадлежала его родителям. После ухода от жены, он перебрался в родительскую квартиру вместе с большим количеством чемоданов и сумок, полных книг – теперь ими было заставлено всё в отсутствии книжных шкафов, они были натыканы везде, даже на полках кухни. Деревянная мебель рыжеватых оттенков придавала квартире дух аристократства. За стеклом торчала та сама ксерокопированная фотография его семьи, напоминающая Князеву о дне, проведённом в доме Инги. Однако, его не смущала изображённая на ней бывшая жена.
На стене висели часы с боем, их корпус был выполнен так же из дерева рыжеватых тонов. В центре гостиной располагался круглый обеденный стол, на котором хозяин начал расставлять кофейные чашки и вазу с разнообразными сладостями.
– А мама ваша где? – поинтересовался Кирилл.
– Решила уехать в деревню, чтобы я мог иметь отдельный кабинет для работы. Вы не подумайте, я её не выгонял – она сама давно мечтала переселиться поближе к природе. У нас в Каменке…
– Где?
– В Каменке. Это в сторону…
– Я знаю.
– Ах, знаете… Ну вот туда она и укатила. – Князев начал разливать по чашкам кофе. – У нас в Каменке есть очень красивые места…
– Владислав Ефимович… – Парень не знал с чего начать. – Давайте только начистоту. Вы в тайне от нас пользовались ритуальными предметами для вызыва… – Кирилл осёкся, – для преобразования энергии мёртвых в энергию живых?
Князев потерял дар речи. Он уставился на гостя, держа в руке горячую чашку, не решаясь поставить её обратно на стол.
– В каком плане? – с трудом произнёс он. – Как я мог ими пользоваться?
– Ну у вас же остались Ингины вещи, среди которых есть пирамида, есть масло, есть порошок, так? Только честно – это очень важно!
Кофейная кружка, наконец, со звоном оказалась на столе, Владислав Ефимович надеялся на пояснения, но Кирилл был уверен, что всё и так должно быть понятно.
– Вы не могли бы мне объяснить… – произнёс историк, по-прежнему не догадываясь, о чём идёт речь, затем притих, восстанавливая в памяти события.
– Да, у меня остались Ингочкины предметы опыта, – созрел он для откровенной беседы, –но я никак не могу понять – как я ими должен был воспользоваться? Вы намекаете, что я… должен был отправиться к чьему-то надгробию среди ночи и… как там у неё… вытаскивать из могилы страшилище, да ещё приносить его в дом? – В данную минуту глаза историка стали настолько безумны, и парню показалось, будто Князев того и гляди грохнется в обморок от одного только описания процесса.
Настенные часы забили время – Владислав Ефимович чуть не лишился чувств от их внезапного вторжения в накалившуюся до предела обстановку. Кажется, он слишком переволновался.
– Где сейчас эти вещи? – спросил Кирилл.
Князев начал крутить головой по сторонам, затем задрал голову вверх, остановил внимание на антресоли. Поднялся, влез на стоящее возле этого шкафа широкое кресло и открыл антресоль. Он вытянул оттуда пакет, спустился, поставил его на стол и начал по очереди доставать содержимое. На столе выстроились: небольшой пузырёк, круглая жестяная коробка из-под леденцов, пирамида и свечной огарок. Отдельно он выложил две потрёпанные тетради, очевидно, с описанием. Историк застыл на месте, продолжая искать смысл в словах гостя, его внимание задержалось на огарке свечи.
– Кажется, она была чуть больше, – произнёс он неуверенно. Затем поднял голову. – А теперь вы́ мне скажите: что значат эти ваши подозрения? Вы должны рассказать без утайки: откуда такие мысли? – Он смотрел на парня со всей серьёзностью.
Кириллу пришлось выложить всю историю, начиная с подслушанного разговора в автобусе. В момент пересказа беседы с бухгалтершей о вызывании духов в деревне Каменка, Князев держался за голову одной рукой и качал ею, что означало: какой кошмар!
– Боже мой, какой кошмар! – выпалил он, опустив руку. – Какой кошмар! И это мои дети… Дожить до такого позора!
Он схватился за телефон, стал кому-то набирать. На том конце взяли.
– Ира! Георгий рядом? – строго начал говорить Князев. – Оба срочно езжайте ко мне! Я сказал: оба! – Он послушал пару секунд. – Я сказал: срочно!
Владислав Ефимович нервно отключился. Не говоря ни слова, он принял выжидательную позицию, скрестив на груди руки, начал глубоко втягивать ноздрями воздух и так же шумно выдыхать. Губы его в данный момент стали стиснутыми, он боялся смотреть Кириллу в глаза. Кофе у обоих остывал.
Парень не стал задавать лишних вопросов, видя, что тому сейчас не до разговоров, он так же вместе с ним выжидал приезда новых участников. Немного расслабившись оба всё-таки выпили кофе.
Минут через тридцать с момента звонка в двери провернулся ключ, и на пороге гостиной возникли мальчик и девочка шестнадцати-семнадцати лет. Брат и сестра были сильно похожи друг на друга, из чего следовало, что они близнецы. Одеты они были по-разному: дочка в салатовую футболку и джинсы, сын в светлые шорты-бермуды и тёмную толстовку, в данный момент прикрывавшую спину с завязанными рукавами на груди. Дети были темноволосыми, что резко отличало их от отца.
Первоначальная улыбка на их лицах, брызжущая энергией молодости, медленно сползла. Они не понимали, зачем их вызвали.
– Значит так! – строго начал отец. – Вам знакомы эти предметы? – Он указал на стол.
Двойняшки уже успели их заметить – глаза подростков перемещались с отца на ритуальные принадлежности, с принадлежностей на незнакомого гостя, с интересом уставившегося на них.
– Отпираться бесполезно! – рявкнул отец. – Я всё знаю! Знаю, чем вы занимались в Каменке на каникулах! Вы – маленькие безответственные чернокнижники! Вы – мелкие воришки, лазающие по шкафам! Вы читали эту тетрадь?! – гаркнул он так, что Кирилл чуть не оглох.
Князев потряс одной из тетрадей, швырнул её на стол, встал и начал прохаживаться, заложив руки за спину.
– Мы думали… – начала оправдываться девочка. – Мы думали, что это старинный обряд.
– Вы ходили ночью на кладбище? – Отец остановился возле них.
– Тоже мне катастрофа! – вклинился пацан. – Ну ходили и что?
– Вы кто?! – Родитель навис над ними. – Готы?! Некрофилы?! Кто вы – я вас спрашиваю?!
Кирилл вспомнил, как тот его распекал с теми же эмоциями за увлечение «псевдонаукой», которую впоследствии вынужден был признать.
– Боже мой! И это мои дети! – снова вскрикнул Князев, схватившись за голову. – Вы хоть понимаете, что натворили?! Вы хоть понимаете?! – Он потряс всклокоченной головой.
– Да ничего мы не творили! – встрял опять пацан. – Ну подержали устройство над чьей-то могилой…
– Над чьей? – обратил на себя внимание Кирилл.
– Да мы откуда помним! В темноте не видно… А что мы такого сделали?
Владислав Ефимович вновь подошёл к своим детям, переводя взгляд с одного на другого, затем ответил:
– Вы! – несознательные вы люди, навлекли на нас беду! Теперь по нашей деревне бродит вызволенное вами существо, которое является с кладбища!
Первые минуты дети молчали, вылупившись на отца испуганными глазами.
– Да ну! Па, ты чё фильмов насмотрелся? – очухался пацан.
Сестра начала толкать брата в бок.
– Гош, значит не померещилось, Гош!
– А ты вообще замолчи! – прикрикнул он на сестру.
– Рассказывай, Ира! – приказал отец.
Девочка сначала помялась. Несколько раз опасливо взглянула на брата – тот задрал недовольно нос.
– Мы видели странное существо, о котором ты говоришь… – произнесла она, – дня через два. Мы возвращались ночью домой мимо кладбища, а оно перелезало через ограду. Мы думали, бомж какой-то.
Кирилл решил обратить на себя внимание новыми вопросами и все к нему повернулись:
– А вас не удивили его повадки? Ничего не насторожило? Вот я, например, сразу заметил, несмотря на темноту, что с человеком у него мало общего – он перемещается по-звериному…
Услышав это девочка запищала:
– Мне страшно, пап! Это правда? Я одна теперь ни за что не останусь. Что нам делать, пап?
У Георгия в глазах тоже проявился страх – парнишка перестал дерзить, теперь он молча поглядывал на взрослых, надеясь на их содействие.
– Мы что-нибудь придумаем. – Князев сменил гнев на милость, считая, что метод кнута уже исчерпан.
– Сначала надо выяснить: чья это могила, – внёс предложение Кирилл. – Понятное дело, год прошёл, но может они хоть что-нибудь вспомнят? – Он ждал от Князева одобрений.
– Я больше туда не пойду! – забеспокоилась девочка.
– Не волнуйся, детка… – Владислав Ефимович положил ей руку на плечо. – Если пойдём выяснять, то в светлое время суток и вместе. Тогда нам бояться нечего.
– Тогда поехали прямо сейчас! – сказал Кирилл. Он начал торопливо вылезать из-за стола. – Я на машине.
– Отличная идея! – поддержал Князев. – И бабушка обрадуется.
Он поставил детей перед фактом:
– Звоните матери! Скажите, что мы едем в деревню.
Кирилл обернулся на предметы, разложенные на столе, на минуту задержался, внёс новое предложение:
– Давайте я всё отвезу хозяйке? У неё будет понадёжнее.
После того, как Владислав Ефимович переоделся, все четверо выдвинулись в Каменку. Ира в дороге ныла, что не хочет ехать, но отец убеждал её, напоминая о бабушке, оставленной там, с этим явлением в непосредственной близости. Гоша подшучивал над боязнью сестры, выставляя себя таким бесстрашным – на самом деле он всю дорогу нервничал не меньше её.
Наконец они миновали указатель «Каменка». Князевы, все трое, начали наперебой объяснять дорогу к своему дому. Кирилл нахмурился, поняв, что припарковались они на той же улице, где проживал рыбозаводчик, правда, подъехали с другой стороны.
Им вышла навстречу обрадованная пожилая женщина в больших очках, как у Князева, только в светлой оправе, начала обнимать внуков, доброжелательно поздоровалась с Кириллом, которого её сын представил, как бывшего ученика, собирающего деревенский фольклор. Парень понял затею историка – теперь Кирилл может не церемонясь заваливать старушку вопросами о местных жителях, кладбищах и обрядах.
Перед тем, как отправиться к месту «развлечений молодёжи» все четверо пообедали – мать угощала блинами и свежей клубникой на десерт. Кирилл не спешил задавать вопросы преждевременно. В момент выхода из дома высветился номер Инги. Парень не знал, что лучше предпринять – на заднем фоне громко разговаривал Князев, рассказывая матери городские новости.
Кирилл закрылся в своей машине – телефон продолжал звонить. Наконец он ответил.
– Ты пока ничего не предпринимай! – начала она сходу.
– Вот те раз! Я уже предпринял! – Та замолчала. – Ин, ты не напрягайся, можешь пока заниматься устройством своей личной жизни, а я за тебя тут поработаю… Повыметаю брак, создавшийся в ходе твоих экспериментов, так сказать, побочный материал. Мне не привыкать!
Он говорил ей со злостью в душе, добивался, чтобы она пожалела о своём бездействии – она должна была сразу с ним всё обдумать и составить план действий, сразу, как только он ворвался в её дом с горячей новостью, но она этого не сделала, предпочтя ночного ухажёра всемирному нашествию монстров – в перспективе.
Инга начала извиняться за неожиданный визит, спугнувший Кирилла, но кем ей приходится тот мужчина так и не объяснила, а парню уже надоело задавать вопросы, на которые ему всё равно отвечали враньём. Затем она поинтересовалась, где он сейчас находится, в ответ парень шокировал словом «Каменка».
– Опять тебя туда понесло! Давай я сейчас приеду!
– Спорим, не приедешь?
От последнего утверждения Инга сконфузилась – откуда такая уверенность? Но всё стало ясно после следующих его слов:
– Мы тут с Владиславом Ефимычем начали собственное расследование…
Князевы не обращали внимания – с кем Кирилл так долго разговаривает в машине: близнецы притихли на скамейке со смартфонами в руках, удобно вытянув длинные ноги, историк тем временем болтал с матерью.
Выслушав каким образом сработала пирамида, Инга забеспокоилась: одно дело Князев – разумный учёный, взвешивающий каждую мысль, другое дело – семнадцатилетние тинейджеры, способные устроить атомный взрыв, лишь бы не скучно было. Инга убедила парня докладывать ей обо всём и взяла это дело под собственный контроль.
Кирилл предложил идти на кладбище другой дорогой, невзирая на крюк, так как опасался попасть в поле зрения рыбозаводчика. Он представил то состояние удивления, заметь рыбозаводчик, или его жена, как мимо дома опять идёт вчерашний покупатель, только почему-то в сопровождении соседей по улице, приехавших из города.
Проходя через распахнутые ворота кладбища, юноша для себя отметил, что любой нормальный человек вышел бы отсюда через эти ворота, а не стал бы карабкаться по облезлому ограждению вверх и вниз в паре десятков метров от них. Дети Князева передвигались по кладбищу с опаской, оглядываясь при каждом шорохе, издаваемом остальными. Моментами они спорили друг с другом по поводу местонахождения той могилы.
– Вот это дерево мы точно проходили! – утверждала Ира. – И это дерево мы точно проходили!
– У вас хоть что-то отложилось в голове? Какая из себя сама могила? – пытался освежить их память отец. – Вы же стояли возле неё не одну секунду… Что там было? И фамилию не помните?
Ира остановилась. Она шевелила губами, перебирая варианты.
– Она короткая, – припомнил Гоша.
– Значит, точно не Боровиковский, – произнёс историк, остановившись возле памятника с такой фамилией. – Слава богу, одним уже меньше.
– Я вспомнила! – закричала Ира. – Я вспомнила! Его звали Рябов!
Остальные замерли, услышав её радостные вопли. После того, как фамилия прозвучала, все разбрелись в разные стороны в поиске нужной могилы. Дети уже не боялись, их растормошил азарт. Кирилл, наблюдая за происходящим, вспоминал перепись Студёнского кладбища и долгие блуждания по нему. Хорошо, что на этот раз диапазон поисков был ограничен: со слов детей искать надо начинать от трёх высоких туй, а заканчивать громоздким памятником с импровизированным колоколом, и это лишь малая часть того, что в прошлый раз обошёл Кирилл. В результате могила была обнаружена – Ира её нашла. Дочка Князева ликовала, подзывая остальных, забыв о причине, приведшей их сюда.
Подбежавшие уставились на тёмно-серый камень с изображённым на нём мужчиной средних лет по имени Рябов Олег Михайлович. Кирилл на всякий случай сделал снимок, издав щелчок. Затем он оглядел пространство вокруг. Надо сказать, что вокруг не было ничего примечательного. Парня осенила идея – вернуться и расспросить о покойнике мать Князева. Может та что-то знает о человеке, который предположительно стал донором для зверя-водолаза?
Команда охотников за невероятным торопливо покинула кладбище и проследовала обратно тем же маршрутом к дому Князевых. Юноша показал снимок Марии Сергеевне – так звали бабушку близнецов, пояснив, что этот мужчина представляет ценность для его фольклористики. В первую очередь Кирилла интересовала его смерть.
Мария Сергеевна пожала плечами, отчего присутствовавшие расстроились. Но затем ей пришла в голову мысль, и она начала одеваться, пообещав, что скоро добудет информацию.
Вскоре она вернулась возбуждённая от удачного сбора информации, села за стол, сняла очки.
– Этот ваш Рябов утонул! – заявила она. – Утопленник. Но утонул не в реке.
Женщина протёрла очки, снова их надела.
– Несчастный случай на производстве, – пояснила она. – Упал в цистерну с вязким содержимым… Типа горючего что ли… Не знаю… В общем, в тёмную густую жижу.
Владислав Ефимович и Кирилл переглянулись. Парень ни говоря ни слова медленно вышел на улицу – в нём кипели догадки, приводящие к единому знаменателю. Он подошёл к деревянному ограждению, облокотился, задумался, разглядывая траву. Через минуту в дверях показалась молодёжь – близнецы многого не понимали, но проявляли интерес. Они облокотились на забор рядом с Кириллом.
– Почему местные говорят, что вы ходили вызывать именно водяного? – вполголоса произнёс он, не поворачивая к ним лица.
– Там в тетрадке было указано: разновидность «Водяные» и картинка нарисована, – пояснил Гоша. – На картинке такой монстр… – он немного подумал, – чем-то смахивает на рептилию.
Кирилл уставился на Гошу. До этого он представлял добытое из-под земли чудовище таким же шерстистым, как Нунэ. Тут он вспомнил про тетради, которые вёз с собой, чтобы отдать Инге и метнулся к багажнику.
Он присел на багажник, листая тетрадь – в основном мелькали тексты. Ближе к концу пошли рисунки – похожие он видел в подвале в Студёных Выселках. Наконец мелькнула надпись: «Разновидность Водяные», и Кириллу открылось то существо, за которым он вчера гонялся.
Вчерашняя темнота скрыла многое, она сыграла важнейшую роль – сберегла психику парня от потрясения, так как безобразнее существа он не смог бы себе представить. У Водяного отсутствовал шерстяной покров, он имел неровную кожу, и, если судить о сильном надавливании простого карандаша в момент разрисовки, то практически чёрную. Кожа была пятнистой, как у жабы, а длинные пальцы имели невыраженные перепонки. Глазки у него были маленькими, ноздри крупными, изо рта торчали кривые зубы – такие можно увидеть на изображениях древних рыб.
Только теперь Кирилл осознал, какой же Нунэ красавчик в сравнении с Водяным… А до этого парень считал Призрака самым безобразным костлявым уродом. На фоне представленной в тетради зубастой морды, черты лица Призрака казались чем-то космическим. Кирилл вспоминал его продолговатые глаза, уходящие к вискам, светящиеся в ночи, гордую осанку, когда тот выпрямлялся и возвышался над всеми…
К машине подошли Князев с детьми, обступили парня, разглядывающего новую форму жизни, попавшую в наш мир. Владислав Ефимович снова метнул на близнецов недовольный взгляд, те его поймали и втянули головы в плечи.
– Сейчас я отвезу вас по домам, – заговорил Кирилл, укладывая тетрадь на место.
– А вы? – спросил Князев взволнованно.
– Свою часть работы мы сделали, теперь продолжит специалист.
Владислав Ефимович понял, о ком он говорит и дал команду детям, чтобы те собирались. Кирилл отвозил их, галдящих о приключении, а сам тем временем думал, что миссия им кажется выполненной – приедет специалист и всё за ними подчистит. Но он не мог всё бросить и не подстраховать того специалиста, он допускал, что Инга, беспрерывно витающая в своих открытиях, опять забудет что-нибудь запереть, или ей понадобиться отъехать в самый неудачный момент. Он должен проконтролировать процесс до конца, поэтому ещё в Каменке замыслил возвращение.
Князевы не догадывались, что Кирилл поехал от них не домой, а снова в Каменку. Инга собиралась присоединиться после вечернего обхода своей мини-фермы. По телефону она объяснила: в наборе, хранящемся у Князева отсутствовал самый важный предмет – урна. Ритуал, проведённый школьниками предполагал перемещение в один конец, так как выловить существо в отсутствии урны не представляется возможным. Значит, их снова ждала охота на беглеца, с той разницей, что беглец был не пустоголовым полтергейстом из эволюционной ветви Недумающие, а хитрым и осторожным зверо-человеком, живущим по ту, неизведанную, сторону жизни.
Хонда снова примяла траву возле кладбища. Кирилл заглушил двигатель, посмотрел на часы: без четверти семь – Инга должно быть заканчивает кормление. Он нащупал сзади пакет с едой и термосом, перекусил, разглядывая от нечего делать могилы за оградой. Скоро стемнеет. Он не мог вникнуть в Ингин план – когда и как она собирается действовать, но тут она позвонила, объясняя следующее:
– Я разобралась в данном виде Затаившихся, пока осмысливала полученную от тебя информацию о смерти донора. Вот, что мы имеем: днём этот Водяной, можно сказать, спит. Он продолжает находиться там, где обычно обитает – рядом с донором, в том мире, и мы никак его оттуда не вытащим, ни с какими урнами. Разве что проводить повторно ритуал по его перерождению, но я никогда такого не делала, к тому же мы всегда рискуем достать кого-нибудь другого, как в случае с моей бабушкой. А выловить мы его можем, когда он выползает в наш мир. Самое удивительное – у этой особи свои потребности: он непременно должен попасть в условия, повлёкшие за собой смерть, он стремится оказаться в цистерне, которая его утопила. Такие условия он себе устроил в рыбном резервуаре, даже воду переродил в аналогичную той производственной жиже. И в ней он, по моим расчётам, проводит ночь, а к утру возвращается назад. Поймать мы его сможем только в этот промежуток.
– Когда он туда идёт, или сидит в резервуаре? – уточнил Кирилл.
– Когда он идёт, мы за ним тоже должны будем гнаться… С сосудом в руках. В такой момент он начеку, поэтому может улизнуть. Мы им займёмся, когда он погрузится в резервуар и расслабится – идеальнее момента не придумать.
– И что ты предлагаешь?
– Раньше одиннадцати-двенадцати мне приезжать смысла нет. Только привлечём излишнее внимание своими машинами.
В Кирилле всё похолодело. Он понял: опять ему придётся дежурить в одиночестве среди жутких тварей.
Она предложила пока куда-нибудь съездить, чтобы убить время, но перспектива ночного мотания по полям с бессмысленным расходом топлива его не привлекала. Оставалось сидеть и ждать.
После захода солнца в машине стало зябко. Кирилл надумал совершить экскурсию к участку попутчика из автобуса, хоть какая-то разминка. Улица была безлюдной. В окнах рыбозаводчика горел свет, мелькали блики телевизора – это означало, что Кирилл может смело вторгаться на территорию соседнего участка, не боясь, что тебя услышат.
Он поддел шпингалет в калитке, протиснулся крадучись, закрыл обратно. Сначала обследовал двор, чтобы знать, куда приводить Ингу. За забором стоял резервуар на высокой подставке, позади него другие, но те его не интересовали, он уже понял, что это тот самый резервуар. Слышался шум воды, где-то она заливалась. Водяное шуршание создавало спокойную атмосферу.
Сегодняшний вечер был не таким тёплым, как вчера – стремительно холодало. Юноша отправился обследовать все подступы для проникновения в дом. Единственная дверь оказалась запертой, чего и следовало ожидать. Но окна были пластиковыми лишь в спальнях. Кирилл попробовал подёргать окно, выходящее во двор – оно было наспех закрыто на единственный шпингалет. Вторая пара деревянных оконных рам была вообще едва прикрыта. Шпингалет упал, створки, громыхая друг о друга, сдвинулись внутрь. Парень запрыгнул на выступ фундамента и подтянулся, хватаясь за подоконник. Занавеска облепила лицо, он её отодвинул.
Внутри было куда теплее, чем снаружи. Кирилл подсветил фонариком в телефоне. Он очутился в кухне рядом с обеденным столом, на котором стояла миска, заполненная сушками. Парень захрустел одной. Изнутри дом показался ещё приличнее, и он не мог понять несоответствие цены и качества. Всё казалось достаточно ухоженным, хотя оценивал он при скудном освещении. Парень увидел диван, разместился на нём. Недолго думая, закинул ноги на боковину, прикрылся пледом, расслабился. Время надо было чем-нибудь занять, и он полез в телефон.
Пробежавшись по приложениям выбрал галерею, открыл недавнее фото надгробия Рябова, увеличил, рассмотрел каждую деталь. Вспомнил, что где-то в той же галерее остался снимок могилы Иконникова, отыскал его, уставился. Затем увеличил портрет и привстал, потрясённый открытием: Иконников Фёдор Алексеевич и ночной посетитель Инги были похожи, как две капли воды. Сын – мелькнуло в мыслях, и всё наконец сошлось. Парень подсчитал примерный возраст – подходит, вспомнил, как Инга намекала, что у неё в городе есть свои люди, которые снабжают информацией похлеще детектива Корнеева, вспомнил, как она выпроваживала его из Выселок, скрывающегося от бандитов, обосновывая это тем, что теперь ему нечего опасаться – для неё навели справки. Фото документов бандита Главного тоже ей потребовалось явно не для себя. Так вот ты какой – сын Призрака… Кирилл восстанавливал в памяти облик ночного гостя.
По телу бежали мурашки. Мужчина, который поначалу вызвал в нём недовольство, теперь стал казаться особенным, к нему возникла симпатия. Как же Инга сообщила ему о существовании отца в новой форме? Это же целое испытание для нервной системы. Когда-нибудь Кирилл вытянет из Инги подробности, как она сумела преподнести тому новость о давно умершем отце.
Внезапно послышался скрип калитки – парень тут же выключил телефон, прислушался. В двери провернулся замок, слишком быстро – Кирилл запутался в пледе, взметался в поисках укрытия, охваченный паникой, но не успел… Свет загорелся, и на пороге он увидел попутчика из автобуса. Плечистый кучерявый мужик уставился шокированный не менее, чем парень. Кирилл угадал его намерение – схватить первый попавшийся предмет, чтобы противостоять взломщику. Парень машинально выставил вперёд ладонь.
– Стойте! Я представляю, что вы сейчас обо мне думаете! – воскликнул он. – Вор, бездомный, или тому подобное… Но это не так! Я в курсе того, что тут у вас происходит, я знаю, про существо в баке с чёрной водой.
– А-а, так ты тот пассажир, что сидел сзади… Я тебя узнал. Ну конечно ты знаешь!
– Да послушайте! – Кирилл топтался на месте, выставив обе руки. – Не надо отказываться от дома! Я помогу вам избавиться от этой твари раз и навсегда. Поверьте, мы проделаем это сегодня же, и вы снова поселитесь здесь.
Хозяин смотрел недоверчиво, но об избиении человека, забравшегося в его дом, явно уже не помышлял.
– Я залез, чтоб погреться, – продолжал Кирилл. – Жду, когда оно снова явится, это чудовище.
– И как ты собираешься его изгонять?
Хозяин сделал пару шагов, высматривая нет ли в доме кого ещё. Кирилл продолжал убеждать:
– Изгоняющий скоро приедет – она умеет, поверьте мне.
Похоже, хозяину ничего не оставалось, как временно принять на веру сказанное парнем, а дальше мужик посмотрит – кого он сам будет изгонять. Кирилл планировал подождать в доме часов до одиннадцати, а затем идти к бакам и караулить. Он намеревался посмотреть явление с близи.
А пока… они сидели на диване, выпрямив спины, и были оба, как на иголках. Юноша поведал хозяину историю о Водяном, отредактированную, разумеется. Он собрал её из предисловия об утонувшем Рябове, далее впечатлил моментом возвращения того в мир живых, заострив внимание на влечении новоявленной сущности к условиям, которые привели к трагедии, после чего успокоил, что скоро всё исправится, а место очистится. Кирилл представил себя собеседнику, как любителя и исследователя данной сферы жизни, сказал, что находит подобные случаи, расследует их, а затем помогает избавиться от этих явлений. С ним вместе работает женщина, тоже разбирающаяся в аномалиях. Об остальном Кирилл умолчал.
– Когда мы закончим, вы можете со своей женой смело сюда возвращаться, – обнадёжил парень.
Мужчина послушал и спохватился:
– Я ж не сказал Наталье, куда поехал! – Он ударил себя по лбу. – Волнуется теперь…
– Так позвоните ей!
– И что я скажу? Если я посвящу её в те подробности, что ты мне сейчас рассказал, она точно сюда ни ногой.
– А сами вы зачем приехали?
Мужчина сделал продолжительный выдох, покачиваясь торсом, упираясь руками в диван, видно, раздумывал – говорить, или нет, чувствовал неловкость.
– Счётчик хотел свинтить… – произнёс он, не поднимая глаз. – И заказчику поставить. Шабашка подвернулась. А другого времени нет. Завтра с утра я на заказ должен ехать… Со своим материалом, который тоже надо успеть купить. А зачем тратить деньги, когда отсюда можно снять?.. – Он взволнованно оглядел стены и потолки. – Думал, брошу этот дом… Планировал ещё чего поснимать – не пропадать же добру, и так сюда вложился.
За разговорами время незаметно пролетело. Кирилл отвечал на звонки, рассказывал Инге об ожидании вместе с новым участником – мужчина стал успокаиваться, чувствуя поддержку. В одиннадцать парень собрался идти в место для засады.
– У вас не найдётся завалявшейся телогрейки? – спросил Кирилл. – Что-то я сегодня подзамёрз…
Хозяин выдал ему фуфайку. Мялся, идти ли с ним. Постеснялся показывать трусость, тоже утеплился – отправились вместе.
– Может мне лопату какую взять? – предложил мужчина. – Вдруг удастся его огреть?
– Таких лопатой не убьёшь… Только энергиями. Помню одного… Как прыгнет, так всем крышка!
Мужик остановился и испуганно уставился на Кирилла.
– И что вы с ним сделали?
Парень понял, что опять выболтнул лишнее.
– Изгна-али… – ответил в интонации «самой собой, разумеется».
Их устроило место на толстом бревне, вид на резервуар открывался хороший. Кирилл запрокинул голову, рассматривая звёзды, нашёл созвездие Большой Медведицы, начал мысленно проводить линии в поисках Полярной звезды, затем начал искать Малую.
У рыбозаводчика открылась дверь, на секунду загорелось рассеянное зарево над сараями. Мужчины притаились. Послышалась поступь по траве, тёмный силуэт соседа приблизился к интересующему их резервуару, остановился возле него, застыл. Некоторое время тот стоял и вслушивался, отчего у притаившихся мужчин замерло сердце, затем силуэт начал удаляться, снова открылась дверь, осветив ближайшее пространство, закрылась с лязгом защёлки.
